Хроники одного Города (джен)

Умудрившись не столкнуться с Орландом, я покинула цитадель Хранителей, с наслаждением вдохнув свежий воздух. На меня тут же обрушились ледяной ливень и сильный ветер, но мне это было как раз на пользу – вспышка гнева окончательно угасла, оставив после себя легкое недоумение и недовольство. Разумеется, собой и Хранителями, в первую и вторую очередь. Представляю, что подумал обо мне Артемус, но, наверное, это не должно было меня волновать. В конце концов, они меня выбрали сами.

Город тонул в непогоде, словно хлипкий корабль в шторм. Вода лилась с неба практически сплошной косой стеной, и вездесущий туман, который не мог разогнать ни дождь, ни ветер опустился так низко, что я не могла увидеть даже своей ладони на протянутой вперед руке. Бедные стражники, как же они дежурить-то будут? Впрочем, я здорово сомневалась, что хоть одного смогу найти сегодня на улицах. Это и к лучшему… вообще, отсутствие стражников – почти всегда к лучшему. Правда, придется быть осторожнее, так на всякий случай: много кто захочет воспользоваться непогодой для темных делишек, хотя… я, пожалуй, слишком высокого мнения о людях.

Я промокла сразу же, буквально за пару секунд, так что не видела смысла стараться идти под крышами или защищать себя магией, тут, если честно, никакое волшебство не могло помочь. Если уж Городу хочется облить всех жителей водой, или заморить жарой – он сделает это, не смотря ни на какие препятствия.

Я уже проскочила три квартала под дождем, успела вымокнуть так, будто купалась, и, разумеется, успела полностью успокоиться. Я даже перестала себя укорять в несдержанности – надоело.

Как я и предполагала, моя осторожность была излишней – кажется, я вообще была единственным человеком, решившим прогуляться по такой погоде. Дождь не стал ни на йоту слабее, и все бил и бил по каменной дороге, еще часа три такого безумия — и речка выйдет из берегов, топя близстоящие дома. Я двигалась на ощупь, по стенам – боялась провалиться в канализационный люк, их тут было как пива в трактире – много.

Два раза меня посещала мысль пойти домой и завалиться спать, наплевав на свои планы, но каждый раз я упорно отказывалась и продолжала идти к своей цели. Но вся проблема была в том, что я понятия не имела, где находиться цель, то есть Гаррет. Дома? У Хранителей? В каком-нибудь богатом доме? В трактире? Он мог быть везде, и эти мысли приводили меня в уныние. Шарахаться по Городу в такую волшебную погоду и искать его мне не хотелось, и идти домой в одиночестве тоже. Дилемма, достойная самого Орланда…

Вода на улице дошла мне уже до щиколотки, и я устав бездумно брести, прислонилась к стене. В голове вертелась еще одна мысль – послать магический Поиск, вот только увижу ли я его при таком тумане? Найти Гаррета с помощью серебристого волчонка было не слишком сложно, но вот разобрать потом координаты…

Но я щелкнула пальцами и торопливо оглядело видимое пространство – ничего не было….

Дзынь!

— Кто тут? – вздрогнула я, не успев заставить себя замолчать.

Дзынь!

Неизвестного я не могла увидеть, как ни старалась. Не хватало еще напороться на… О, Трикстер всех забери! Если эти твари уже появились…

Кабы бы не дождь, я бы почувствовала, что облилась холодным потом, литрами холодного пота!

А потом что-то теплое потерлось мне о ногу. Скосив глаза вниз, я взглянула…

— Ух! С ума сойти…

Волчонок смотрел на меня снизу вверх, махал хвостом и ждал приказаний.

— Гаррет, найди мне Гаррета, — попросила я, отходя от испуга, — и сюда же приходи, чтобы я смогла тебя увидеть.

Он как обычно махнул хвостом и исчез, и появился только спустя полчаса. Все-таки Гаррет – мастер маскировки! Координат его оказалось пять, значит, он куда-то шел.

Что заставило Гаррета выйти в этот кошмар? Уж не к Язычникам ли собрался? Не-е-т, не может быть, эти поганцы прекрасно понимали, насколько сейчас уязвимы, и наверняка поставили дополнительный круг охраны. А вор хоть и обладает механическим глазом, все равно ни Трикстера не увидит сейчас. Ну значит, я не оторву его от важных дел…

Я снова побрела по улице, уже превратившейся в реку. Примерно прикинув цифры и карту города, я поняла, что Гаррет ходит где-то около Олдейла, а это значило, что он, скорее всего, решил в очередной раз поживиться чужим добром. Хотя опять же странно, в такую погоду все дома сидят, не станет Гаррет бездумно рисковать своей головой. Может быть, он у скупщика?

Дрожа от холода, я кое-как пробралась к входу в Олдейл. Вода уже доходила до колена, а дождь даже и не думал заканчиваться – заливал все вокруг, будто так и надо.

Я чертыхнулась про себя, кляня вздорный характер Города.

— Не самая хорошая погода для прогулок, верно, госпожа?

Густой мужской голос вывел меня из раздумий. Удивленно проморгавшись, я обнаружила прямо перед собой мокрого, замерзшего стражника. Первая реакция – бежать — умерла вместе с напоминанием, что я теперь не Энн, а вовсе не пойми кто.

— И для дежурств тоже, — понимающе улыбнулась я.

— Что верно, то верно, поганка, — хохотнул он, — проходи.

— Спасибо, офицер, — склонилась я, — не утоните тут, городская стража не переживет резкого падения численности в своих рядах.

Страж рассмеялся моей неудачной шутке так, будто я сказала что-то действительно смешное.

— У нас свои способы, госпожа. Всего доброго.

Свои способы? Небось, коньяк во фляжке, не то отчего он так весел?

Но винить его в употреблении на службе я бы не стала, потому что трезвым стоять на одном месте в этот безумный вечер – свихнуться можно от страха и холода.

В Олдейле не было никого, по крайней мере, мне так показалось. Но учитывая, что видимость была очень плохая и я умудрилась проморгать стражника, я бы не стала надеяться на правдивость своих выводов, тем более, Гаррет должен был быть где-то здесь. Как же его найти?

Сомневаясь, я подошла к двери ювелирной лавки, ища свежие следы взлома, но замок был цел, и, разумеется, мокр. На всякий случай, подергав ручку, я ушла. Сюда Гаррет забредал постоянно, можно даже сказать, что этот магазинчик был его любимым. Бедный ювелир менял замки так часто, как мог, но для Гаррета подобные меры не являлись непреодолимыми, все-таки он был лучшим в своем деле. Не помогала и усиленная охрана лавки – обычно никто не успевал заметить пропажу драгоценностей, а самых резвых вор просто оглушал. Но стоило отметить и умеренность Гаррета – он никогда не обчищал ювелира до нитки, обычно ограничивался парой дорогих безделушек.

Я усмехнулась своим мыслям и решила быстро обойти квартал, надеясь наткнуться на хоть какую-нибудь подсказку. Но быстро не получилось – довольно сложно было передвигаться по улицам по колено в воде. Я усиленно работала ногами и руками, медленно продвигаясь к площади у трактира. Наверное, унылое шатание по городу, временно превратившегося в реку, что-то сделало с моими мозгами — в нормальном состоянии я бы ни за что не пришла к той глупой мысли, что занимала сейчас мою голову.

Гаррету нужно найти побрякушку у Язычников – верно? И он никак не может добраться до нее, так? Так может, он решил подключить свои связи у Хаммеритов? Его давний недруг инспектор Дрепт имел перед вором один небольшой должок и мог ему помочь. На самом деле, по моему мнению, Молот не был ничем обязан моему другу, но, к сожалению наши с ним взгляды расходились. А дело все в той самой ведьме, что несколько лет назад изрядно проредила и орден Хранителей, и Хаммеритов, и самих горожан. Насколько я когда-то поняла из скупых высказываний Гаррета, Дрепт был знаком с той ведьмой еще в детстве, и она ему то ли изрядно насолила, то ли напугала. И он, не давая себе продыху, искал ее долгих пару десятков лет, а то и больше. А Гаррет вот и нашел и уничтожил ее могущество.

Ерунда, конечно, но я все же решила проверить — никогда не знаешь, куда заведет тебя поиск Гаррета. А потом можно было заглянуть и к скупщику.

С трудом поднявшись на площадь, я оглядела ее, стремясь узнать, сколько здесь стражи и есть ли Язычники (мне почему-то казалось, что они меня быстро выведут на чистую воду), но все попытки были тщетными. Передернув плечами, скорее от холода, чем от растерянности, я побрела к дому инспектора. Благо, у него было огромное окно, выходившее на эту площадь, так что поглядеть, что происходит у него в квартире, было не сложно.

Дрожа, я пересекла площадь и остановилась у окна. Судя по мерцанию света, в квартире Хаммерита кто-то был, и я, подтянувшись за подоконник, заглянула.

Так и есть – сам молот сидел за письменным столом и задумчиво грыз писчее перо, однако ни листка пергамента, ни книги перед ним я не увидела. Не успев удивиться этой странности, я почувствовала, что руки меня больше не держат. А потом вдруг мир взорвался темнотой, и перед тем, как я потеряла сознание, почувствовала, что кто резко схватил меня под мышки.

* * *

Из глубокого несознания меня вывел сильный удар по лицу. Резко распахнув глаза, я скривилась от боли и не смогла сдержать стон – возмущенный, впрочем. Похоже, меня все-таки как-то раскрыли: облик язычницы не сработал.

Дернувшись, я с ужасом поняла, что привязана к стулу по рукам и ногам. Мысли тут же завозились со скоростью бегущей черепахи. Кто? Вольфгант? Куршоки? Личные недоброжелатели?

Окинув взглядом помещение, я увидела только голые каменные стены, еле освещенные тусклой свечой. Куда же меня притащили?

— Очнулась, принцесса зеленого леса? – ласково спросил меня мужской голос.

Поскольку у меня болела голова, я решила, что голос я не опознала.

Обладатель голоса стоял за моей спиной и не спешил показываться мне на глаза.

— Мерзкий людишка ответит за глупый поступок, — прохрипела я, старательно скашивая глаза, — выпьется кровушка, а тельце накормит дубы зеленые. И никто не вспомнит воришку язычницы.

Похититель цинично хмыкнул и передвинулся мягким, еле слышным шагом.

— Возможно, дорогуша, но боюсь, кровушки моей тебе не достанется. Спросишь потом у Трикстера, какова она на вкус.

Голос действительно был знакомым – глубоким, сильным и с хрипотцой. До боли родным и не всегда любимым. Я хмыкнула и тут же перестала дергать руками, силясь сотворить какое-нибудь заклинание.

— Воришка Гаррет думает, что сможет убить. Воришка Гаррет глупый, — несмотря на ужас всей ситуации, мне стало смешно.

— Неужели?

Вор, не беспокоясь уже о своем несохраненном инкогнито, вышел в поле моего зрения, и угрожающе склонился надо мной.

— Повелительница знает, зачем воришка шастает вокруг нас, повелительница следит за воришкой. Воришка умрет, — наверное, я зря это делала, никто не обвинит Гаррета в том, что он убил меня, думая, что я шпион от Язычников.

А ведь я должна была догадаться, что вор, со своей паранойей, заподозрит любую язычницу рядом с собой в недобрых намерениях. И как только такую идиотку Мафусаил отпускает на задания? И, кстати, как Гаррет меня углядел?

— Знает? – оскалившись, переспросил он. — И как давно ты наблюдаешь за мной?

— Повелительница все знает, — ответила, стараясь скрыть смех, — повелительница всех видит.

— Как-давно-ты-за-мной-наблюдаешь? – злобно прошипел Гаррет, больно схватив меня за горло, и сжал пальцы.

— Язычница наблюдает за воришкой много-много лет, Гаррет глупый, до сих пор не догадался, — прохрипела я.

— Ничего страшного, милочка, ты все сама расскажешь глупому Гаррету! Тебя когда-нибудь пытали, дорогая? Незабываемое ощущение. Я могу показать.

Последнюю фразу Гаррет томно прошептал мне в ухо.

А потом отпустил горло.

— У моего друга есть замечательный подвальчик, с дыбой и другими милыми приспособлениями. Мы пригласим на праздник еще людей, и они сполна насладятся твоим телом. А первым буду я, раз уж ты настолько ко мне не равнодушна. Тебе как нравится – на коленях и связанной, или сразу лежа?

Пока вор в красках шептал мне на ухо о прелестях мужского доминирования, я прокашлялась, и попыталась его перебить. Но неудачно.

— Послушай…

Резко отодвинувшись от меня, вор с силой ударил меня по лицу. Охнув от боли, я сжалась, насколько мне позволяли путы, и опустила голову, опасаясь повторного удара.

— Или, может быть, тебя приковать к стене?

— Гаррет, — прохрипела я уже нормальным голосом, — если тебе так не хватает покорной женщины, обратись к Железной Нэни. Она готова ради тебя и на дыбу, и на стену.

Я не успела поднять на него взгляд, но была уверена, что на лице этой сволочи появилось удивление.

— Я Энн, придурок! Шуток не понимаешь? Где ты видел, что бы Язычники могли подходить к дому Хаммерита? Он же облит святой водой, а поганцы от нее шарахаются, как от чумы!

— Энн?

Я наконец заставила себя взглянуть на него.

— Трикстер в посудной лавке! Спроси меня что-нибудь, известное только нам двоим!

Гаррет задумался.

— Что мы с тобой делали в ту ночь в трактире?

— Мы напились до зеленых бурриков, а потом я очнулась дома с жуткой головной болью! Серьезно думаешь, что я способна что-то запомнить в таком состоянии?

Улыбка Гаррета потухла, и он встревоженно вгляделся в меня. Кажется, поверил…

— А что мы пили?

— Настойку твою хваленую, — отрезала я, — может, все-таки развяжешь меня?

— Да, конечно, — скомкано произнес он и тут же достал старый кинжал из чехла, — сейчас.

Я почувствовала, что путы, стягивающие мои руки и ноги, спали с меня, и я застонала от боли.

— А почему…

— А потому, — сквозь ответила я, злобно смотря на Гаррета, — что я не могу разгуливать теперь в своем облике. Неужели это непонятно?

— Надо было предупреждать! Как мне было реагировать на твою слежку? Естественно, я подумал, что язычники что-то заподозрили!

— Я следила за тобой? Ты псих, Гаррет! В этом тумане ни Трикстера не видно! Я искала тебя, и подумала, что ты можешь зайти к Дрепту! Если бы я тебя увидела, то наверняка бы окликнула!

— Да ладно? – хмыкнул он. — А что ж ты сразу не сказала правду? К чему эту чушь плела?

— Пошутить хотела! Ситуация знаешь ли… смешная вышла.

— И дошутилась бы до перерезанного горла! Совсем мозги растеряла?

— Это ты мозги растерял! Нападаешь на каждого встречного!

— А ты, похоже, уверилась, что я пушистый зайка? – еще раз премерзко улыбнулся вор.

— Ну что ты, для зайки ты слишком страшен, — огрызнулась я уже на пути к выходу. — Не льсти себе!

— О, да, зато ты теперь хоть куда! И показать есть что, и повертеть чем, правда? Не хочешь оставить себе эту внешность навсегда? Будешь первой среди портовых шлю…

Вот что-что, а таких намеков я терпеть не могла, и развернулась с намерением вмазать по наглой роже Гаррета. Все-таки в свете последних событий, я, положа руку на сердце, немножко имела на это право. Наверное. Но сегодня, видимо, вовсе не мой… моя ночь.

Руку мою он перехватил в полете, дернул на себя, и я оказалась жестко прижатой к мокрой и холодной стене.

— Успокойся, — процедил он, — не трать свои силы понапрасну, все равно не дотянешься до меня.

— Неужели? — передразнила я, и щелкнула пальцами, желая зацепить его хоть чем-нибудь.

Я уже говорила, что ночь не моя?

Извернувшись, он отпрянул в сторону, и заряд магии впечатался в стену, сделав в ней приличную дырку, в которую тут же начал проникать дождь.

Отвратительная ночь.

— Я же говорил – не достанешь, — неожиданно весело хмыкнул он, поднимаясь, — не могу сосчитать, сколько раз меня пытались убить с помощью магии. А ты, уж извини, не лучшая из лучших.

— Ты придурок, — раздосадовано сообщила я.

— Зато умный и быстрый. Чего ты разозлилась? В том, что случилось, виновата ты одна.

— Ты назвал меня проституткой!

— А ты меня страшным, — пожал он плечами, — хотя сама так не считаешь. Так что мы квиты, я не считаю, что ты будешь первой среди… эй-эй! Куда делось твое чувство юмора?

Он, смеясь, увернулся от удара.

— Ну не сдержался я, не считаю я тебя… все, молчу, ладно, — все еще смеясь, отмахнулся он.

Я вздохнула. Ну почему, почему в свои друзья я выбрала вот это... нечто? Похоже, идиотка – мой диагноз, и к Хаммеритам не ходи.

— А ты зачем меня искала?

— Соскучилась, — огрызнулась я.

— Да? – понимающе хмыкнул он.

— Нет!