Кладдахское кольцо (гет)

С тех пор, как Гермиона вернулась в Лондон, от Северуса не пришло ни весточки. Она уже привыкла к их ежедневному обмену письмами и очень скучала по ним. Что же могло вызвать такое молчание? Гермиона попыталась вспомнить, что она написала в своем последнем письме, но не смогла найти ничего, что могло бы его обидеть.

Может быть, обида − это не то, о чем ей следует беспокоиться, подумала Гермиона и покраснела. Может, он осознал истинную природу ее чувств к нему? Мог ли он знать, что она думала о нем больше, чем просто о друге, которым он негласно согласился быть?

Гермиона вздохнула.

Она не хотела, чтобы это случилось, но, как всегда говорила ее мать, есть вещи, с которыми ничего не поделаешь. Любовь ли, просто слепое увлечение или страсть, что бы она ни чувствовала к Северусу, это уж точно нельзя было назвать простой дружбой. Гермиона ничего не могла с собой поделать. Она влюбилась в этого загадочного, умного, удивительно смешного человека; сложного волшебника, чья история была переплетена с историей их мира. Волшебник, которого она хотела понять, о котором заботилась, которого защищала и любила...

Гермиона уже смирилась с этими чувствами и была счастлива ими, но Северус понятия не имел о них. Было слишком рано что-то предпринимать, они все еще узнавали друг друга, и она не могла просто трансгрессировать туда, где он находился, чтобы поцеловать его.

Мысль о поцелуе с Северусом отвлекла ее от насущной проблемы. Она купила ему шоколадные трюфели перед отъездом из Болгарии и не могла перестать думать о том, как его губы смыкаются вокруг конфеты, заставляя ее таять от их тепла...

Гермиона облизнула пересохшие от этой мысли губы. Эта фантазия вряд ли реализуется в ближайшее время, если она не выяснит, что случилось с Северусом, почему он не писал ей в течение последних двух дней. Думать о каждой возможной причине было бесполезным занятием, поэтому она встала с дивана и принялась искать пергамент и перо. Она напишет Северусу и посмотрит, что он ответит, − надеясь хоть на какой-нибудь ответ.

~o0oOo0o~

Дорогой Северус,

Я в Лондоне уже с понедельника, и работа занимает большую часть моего времени. А что делал ты? Я давно ничего о тебе не слышала и уже соскучилась по твоим невозможным объяснениям своего выживания, рекомендациям интересных книг, рассказам о тяжелых школьных буднях. Я скучаю по тебе.

С нетерпением жду нашей встречи в эти выходные. Хотя не знаю, куда мы могли бы пойти. Может быть, ты хотел бы посетить какое-нибудь определенное место? Например, показать мне тот волшебный музей, о котором рассказывал. Или, если не хочешь уходить слишком далеко от замка, мы могли бы пообедать в "Трех метлах". Или, может, у тебя есть другие идеи?

Как прошла тренировка по Защите, которую я порекомендовала? Надеюсь, что все твои семикурсники остались живы.

Буду ждать твоего ответа.

С любовью,

Гермиона

Северус пробежал взглядом последние две строчки ее письма, как делал это каждый раз, когда сова находила его в каком-нибудь уединенном месте. Он вздохнул.

Я тоже скучал по тебе, Гермиона.

Он пытался держаться от нее подальше, пытался поверить, что теперь, когда она вернулась к своим друзьям, она даже не заметит, что он перестал писать, но Северус, очевидно, ошибался. Она скучала по нему − и что с того? Гермиона Грейнджер станет для него погибелью.

− Черт! − выругался он.

~o0oOo0o~

Гермиона,

Боюсь, я не смогу встретиться с тобой в эти выходные. Хогвартс работает в полную силу, и без декана, не ровен час, взлетит на воздух. Мы можем продолжать переписываться, пока не наступят лучшие времена.

Ты закончила читать мою последнюю рекомендацию? Если понравилось, могу предложить более развернутый список литературы по тому же направлению.

Тренировка по Защите прошла успешно, это была очень хорошая идея.

Северус

Заканчивая читать его письмо, Гермиона почувствовала острую боль в сердце.

Он опять меня избегает.

Она вздохнула.

Она знала, что лучшие времена не наступят, он так и будет продолжать извиняться и придумывать оправдания. Что же касается оправданий, то его опасения по поводу возможного взрыва Хогвартса не обманули Гермиону. Это было больно, и она ничего не могла с этим поделать.

Его письмо было подтверждением того, что Северус знал о ее чувствах к нему, и это был его мягкий способ сказать “Нет, спасибо”. Он решил держаться от нее подальше, пытаясь как можно мягче дать понять, что они могут продолжать только переписываться. Но мягкость была не самым лучшим качеством Северуса, так что...

Если таково решение Снейпа, она должна уважать его. Она не будет настаивать на встрече.

Гермиона сложила письмо и осторожно положила его поверх книги, которую читала — одну из рекомендованных им — и отправилась в постель вместе со своим ноющим сердцем.

~o0oOo0o~

− Тост снова чем-то оскорбил тебя, Северус?

− А ты не можешь просто прекратить это, Минерва? − спросил он, не обращая на нее особого внимания.

Северус смотрел на свой завтрак, не притрагиваясь к нему. Была суббота, и прошло уже два дня, а ответа от Гермионы так и не пришло. Он был так поглощен своими мыслями, что даже не заметил внимательных взглядов Минервы.

− Что ты сказал Гермионе? − спросила Макгонагалл.

Он пристально посмотрел на нее, пораженный неожиданностью вопроса, и тут же отвернулся. Пытаясь скрыть свое удивление, он сосредоточил свой взгляд на первокурсниках, садящихся за стол.

− О чем ты?

− Очевидно, не о тостах, − ответила она. − Я знаю, что ты уже довольно давно переписываешься с Гермионой Грейнджер, но с тех пор, как пришло ее последнее письмо, прошло уже несколько дней. Я могу только предположить, что это твоя вина. Ты написал, что чувствуешь к ней?

Он прищурился, глядя на нее в ответ.

− Чувствую к Гермионе? Ты что, совсем из ума выжила?

− Гермиона, значит...

Северус проклял свою оговорку. Теперь Минерва уже не отцепится, и ему придется выслушать всю проповедь от начала до конца.

− А она чувствует то же самое? − улыбка директрисы смутила его.

Снейп отпил кофе, чтобы согреть свое холодное горло.

− Чувствует что?

− Ох, брось это, Северус. Ты жив, она тоже жива. Вопреки тому, во что тебе хочется верить, я знаю, что у тебя есть сердце. Я не вижу ничего плохого в том, чтобы влюбиться в умную, красивую молодую женщину, − настаивала Минерва.

Он нахмурился еще сильнее. Неужели она не видит ничего неприличного в своих собственных словах?

− Мы просто обсуждали некоторые заклинания, вот и все. О какой любви вообще может идти речь? − ответил он.

− Ты слишком молод, чтобы быть таким ожесточенным, Северус. Если ты ничего ей не говорил, то что тогда случилось?

Северус решил не обращать на Минерву внимания. Что было невероятно трудно, поскольку она безотрывно сверлила его взглядом. Он вздохнул и снова посмотрел на нее.

− Она хотела встретиться со мной в эти выходные, но я слишком занят. А теперь, может, ты прекратишь лезть не в свое дело? − раздраженно спросил он.

− О, Северус, дорогой, − ее тон был таким мягким, что это испугало его. − Тебе не помешает время от времени бывать вдали от Хогвартса, а Гермиона − очень хорошая компания. Сделай перерыв и сходи к своей девушке.

− Ты что предлагаешь мне покинуть Большой зал и пойти потрахаться с твоим драгоценным гриффиндорским ангелом? − он надеялся, что до Макгонагалл дойдет, наконец, вся абсурдность ее намеков.

− Не говори глупостей, Северус, − она похлопала его по руке. − В Гриффиндоре нет ангелов.

− Минерва! − удивленно прошипел он, не сумев скрыть своей реакции на ее слова. Он знал Минерву с тех пор, как ему исполнилось одиннадцать, и никогда за все эти годы она так с ним не разговаривала. Это, мягко говоря, сбивало с толку.

Минерва усмехнулась, потрепав его по руке еще раз, прежде чем сказать:

− Ешь свой тост, Северус. Тебе понадобятся силы.

Это было уже слишком. Он встал и покинул Большой зал. Все вокруг него определенно рехнулись, параллельно пытаясь свести с ума и его. Северус же ценил свое здравомыслие.

~o0oOo0o~

В воскресенье Гермиона мерила шагами свою квартиру. От камина к балкону, затем к окну и снова к камину. Лежащий на диване Живоглот следил за ней взглядом, поворачивая голову то в одну, то в другую сторону. В течение дня она успела прибраться, привести себя в порядок, почитать, но ничто не могло отвлечь ее от мыслей о Северусе, а расхаживание по комнате не помогало успокоиться.

Это безнадежно!

Она вскинула руки вверх и упала на диван рядом со своим котом, устав бродить туда-сюда. Живоглот пристально посмотрел на нее, прежде чем спрятать голову в подушки. Время давно перевалило за двенадцать, а Гермиона еще не обедала. Впрочем, ей было все равно. Ей следовало поглощать огромное количество шоколадного мороженого и смотреть дурацкие фильмы. По крайней мере, именно так женщины справляются с подобными вещами, верно?

Шоколад...

Это напомнило ей о коробке трюфелей, которую она купила для Северуса в Софии. Что ж это было бы не менее эффективно, чем мороженое, а дополнительным бонусом станет то, что конфеты не достанутся Северусу. Это было по-детски, но Гермиону злило, что он ее отталкивал.

Она встала и пошла за трюфелями. Вернувшись на диван, девушка разорвала подарочную бумагу, открыла коробку и вытащила одну конфету. Она впилась в трюфель зубами, ожидая,что это принесет ей хоть какое-то утешение. Но добилась лишь того, что воображение нарисовало ей картину, как Северус надкусывает конфету со стоном удовольствия.

О боги!

Гермиона вздохнула. Поглощая шоколад, она вряд ли сможет выкинуть Снейпа из головы. Откусив еще кусочек, она снова вздохнула, теперь уже от разочарования. Почему он отталкивает ее? Почему каждый раз прячется, когда она упоминает о встрече? Он не может отрицать, что между ними что-то есть, даже если с его стороны это всего лишь дружба. Друзья тоже должны встречаться.

"Это не сработает", − подумала она, свирепо глядя на трюфель, а затем съела оставшуюся часть конфеты.

− То, что он делает, неправильно, Глотик, − она погладила рыжую шерсть своего кота. − Я так больше не могу.

Она никогда больше не увидит его, если ничего не предпримет; она никогда не услышит как он хмыкает или смеется своим бархатным голосом… а ей это было необходимо! Гермиона желала увидеть его, и это чувство не могло оставить ее исключительно потому, что он так хотел. Она должна была сделать хоть что-то или просто умрет от отчаяния.

− Я еду в Хогвартс, − объявила она.

Решившись, Гермиона вскочила на ноги и быстро прошла в свою спальню. Она переоделась, — ей не хотелось выглядеть отчаявшейся, — прижала покрепче коробку шоколадных конфет и, прежде чем потеряла остатки мужества, трансгрессировала к воротам Хогвартса. Не став раздумывать дважды о том, что она делает, она двинулась по дорожке, ведущей к парадным дверям замка.

Холл встретил ее приветливым теплом. Несколько студентов обернулись, чтобы посмотреть, кто вошел в замок, но Гермиона не стала останавливаться и быстро зашагала к подземельям, подальше от их любопытных глаз. Сейчас было не время чувствовать себя третьекурсницей после наступления комендантского часа.

По пути Гермиона встретила еще несколько студентов. Быстро — возможно, даже слишком быстро − она добралась до двери кабинета Снейпа. Гермиона знала, что нужно постучать. Но что же ей сказать? Какой предлог для ее появления окажется самым подходящим?

"Хороший план, Гермиона!" − передразнила она себя.

Она глубоко вздохнула, подняла правую руку, чтобы постучать, и вздрогнула, когда дверь вдруг распахнулась.

− Гермиона? − сказал Снейп, явно удивленный ее появлением.

− Добрый день, Северус, − неловко поздоровалась она. − Я… − Теперь, когда он пристально смотрел на нее, ей было гораздо труднее придумать, что сказать. − Я... была в Хогсмиде, и у меня были с собой конфеты, которые я купила в Софии для тебя, и я подумала, что могу заскочить по пути и принести их тебе, но я знаю, что ты занят...

− Гермиона, − прервал он ее, все еще пристально глядя на нее.

Боги, как же прекрасно звучало ее имя, произнесенное его тембром!

Она протянула ему коробку, несколько растерянная, но уверенная, что должна что-то сделать, что-то сказать.

Снейп принял конфеты, и Гермиона, покраснев, отвела глаза.

− Я...

− Входи, − произнес он, прежде чем она успела еще что-нибудь сказать.

Его кабинет был точно таким, каким Гермиона его помнила, что было весьма неловко, учитывая когда она была в нем в последний раз. Северус, казалось, заметил ее беспокойство. Он подошел к полке с книгами и выдвинул одну из них. Полки сдвинулись, обнаружив потайную дверь, которую он открыл, отступив в сторону, чтобы поманить девушку.

− После тебя.

Гермиона вошла в узкий коридор, который вскоре закончился просторной комнатой. Свет был тусклым и уютным, огонь потрескивал в камине, отбрасывая тени. Гермиона сразу поняла, что это комната Снейпа.

− Присаживайся, − предложил он, указывая на кресла у камина. − Не хочешь чего-нибудь выпить?

− Чаю, пожалуйста, − она выбрала одно из кресел и уселась, оглядывая комнату. Все вокруг было заполнено книжными полками, которые тянулись от пола до потолка. Украшений было немного, но и их, по мнению Гермионы, вполне хватало. Письменный стол, заваленный кипами бумаг и книг, сразу говорил о том, что здесь живут, а не просто проводят время, и Гермионе это понравилось.

Ее размышления были прерваны появлением перед ней чашки чая. Она взяла чашку, медленно потягивая напиток и наблюдая, как Северус с обычной грацией опустился в другое кресло.

Возникшее молчание заставляло ее нервничать. На пергаменте все выглядело гораздо проще.

Он наблюдал за ней поверх края своей чашки.

− Ты не ответила на мое последнее письмо.

Из всего, что он мог ей сказать, это было самым неожиданным.

− Ты был занят, − неуверенно произнесла она. − Я не думала, что ты ждешь ответа.

Он поднял бровь, глядя на нее, затем поставил свою чашку на стол между двумя креслами.

− Кажется, я сказал, что мы можем продолжать переписку, пока не найдем время для встречи.

− Я уже здесь.

− Но ведь тебя здесь не было ни вчера, ни позавчера.

Что все это значит? − подумала Гермиона, хмуро глядя на него.

− Я думала, что ты занят, потому что ты упомянул об том.

− Слишком занят, чтобы встретиться! − сказал он. − Я все еще могу без проблем вести свою корреспонденцию.

− Северус, это просто смешно!

Восклицание Гермионы заставило Северуса замолчать и дало ей некоторое время, чтобы попытаться понять, что происходит. Она отвлеклась, когда он поднялся с кресла и принялся осматривать полки, видимо, в надежде найти какую-то книгу, которую так и не смог отыскать.

− Я думаю, мне пора идти, − сказала Гермиона после затянувшегося молчания. Она встала и огляделась в поисках двери, через которую они вошли.

− Подожди, − просьба, высказанная тихим голосом, привлекла ее внимание. Он повернулся и посмотрел на нее. − Ты уже здесь. Пожалуйста, останься.

Эти слова прогнали ледяной холод, поселившийся в груди Гермионы; страх, вызванный его неожиданной враждебностью, утих.

− Мне очень жаль, что я не ответила на письмо, − она поймала себя на том, что извиняется.

Снейп вздохнул и вернулся в кресло. Она села на то, которое только что освободила.

− Гермиона, я не очень хорошо разбираюсь в таких вещах, − сказал он, пристально глядя на свою руку, которая машинально поглаживала подлокотник кресла.

Гермиона растаяла при виде его застенчивости. Было так редко видеть Северуса Снейпа уязвимым. Его неловкость была довольно милой, подумала она.

− Северус, − позвала она и продолжила говорить только тогда, когда он посмотрел на нее, − ты ведешь себя глупо. − Она улыбнулась, не в силах скрыть легкость своего сердца.

Он демонстративно закатил глаза.

− Ты ведь не так уж и занят, правда? − когда уязвимое выражение, появившееся на его лице, исчезло под маской холодности, прежде чем он успел что-то сказать, Гермиона быстро продолжила: − Я понимаю, что ты не можешь покинуть замок и оставить его на растерзание своим студентам, не боясь вернуться на развалины или нечто подобное. Я спрашиваю, не против ли ты моей компании? Я отлично разбираюсь в защитных заклинаниях. Из нас выйдет отличная команда. У студентов не будет никаких шансов. − Она снова улыбнулась, на этот раз менее уверенно.

А что, если он меня отвергнет? О чем я только думала, предлагая это? Гермиона ожидала самого худшего.

− Зачем тебе это?

"Лучше, чем самое худшее", − подумала она.

− Мы друзья, Северус, а именно это и делают друзья. Они тусуются, проводят время вместе, болтают о ерунде, − объяснила она, надеясь, что он примет это в качестве ответа. Ей нужно было быть рядом с ним, вот почему, но она не могла признаться ему в этом.

− Отлично, − сказал Снейп.

Она подняла глаза от своих рук, удивленная тем, что он согласился.

− При одном условии, − добавил он, и улыбка Гермионы не дрогнула, − ты проверишь сочинения первокурсников.

− Никак не справишься без моей помощи, да?

Он выгнул бровь, и в его глазах заплясали веселые искорки любопытства.

− Хорошо, но я буду очень мила и поставлю всем Выше ожидаемого, − Гермиона не смогла удержаться от улыбки. Она дразнила Северуса Снейпа, а он дразнил ее в ответ.

− Ты только отметишь ошибки, оценки я выставлю сам, − он встал с кресла и подошел к письменному столу. Пробормотав заклинание, заставил стопку пергаментов вылететь из его кабинета и аккуратно приземлиться в центре комнаты.

− Я все равно поступлю по-своему, и ты ничего не сможешь с этим поделать.

Он отобрал половину сочинений и отдал ей.

− Ты проверишь эту половину, а я − другую. Если ты поставишь всем Выше Ожидаемого, это будет несправедливо по отношению к той половине, что проверю я.

− Слизеринский ублюдок, − пробормотала она, беря стопку пергаментов, перо и чернила, которые он ей дал.

В душе Гермиона чувствовала себя легкой и глупой. Счастливой, что он не оттолкнул ее.

~o0oOo0o~

Северус сидел за своим письменным столом, перед ним лежала стопка эссе, которые предстояло проверить, но дело так и не сдвинулось с мертвой точки. Он не мог не смотреть на Гермиону, зная, что она этого не видит. Она была ангелом, помогала проверять сочинения первокурсников, только чтобы провести с ним время.

Ангел…

В его сознании всплыли вновь слова Минервы. В Гриффиндоре нет ангелов. Какой бы любовницей была Гермиона? Страстной, требовательной, жаркой, как огонь, или мягкой, нежной и хрупкой, как цветок? Он мог представить ее себе и такой, и такой.

− Ты не проверяешь свою половину, − пожаловалась она, глядя на него краем глаза.

Застали с поличным, старый извращенец?

Северус наставительно произнес:

− Кто-то же должен следить за твоей работой.

Она фыркнула и вернулась к сочинениям, и он тоже. Следующий час прошел в непринужденной дружеской обстановке, полной колких, смешных замечаний и вороватых взглядов, брошенных в те мгновенья, пока другой не видел этого. Ему даже удалось рассмешить ее. Северус и забыл уже, как приятно чувствовать такую радость. Когда он предложил ей помочь ему, то и сам не знал, зачем это делает; казалось вполне естественным попросить об этом друга. Теперь же он понял, почему чувствовал себя именно так. Ведь так они и проводили время с Лили, правда они писали и обсуждали эссе, а не проверяли их.

Северус сосредоточился на своей половине работ, довольный присутствием Гермионы в комнате. Он полностью погрузился в это занятие. Вот почему он вздрогнул, когда чья-то рука легла ему на плечо.

− Расслабься, − сказала она, и он попытался подчиниться.

− Что ты там делаешь?

− Ты когда-нибудь замечал, как напряжен во время работы? − спросила она, положив руку ему на плечо, поближе к шее.

Мерлин! Его глаза закрылись, когда ее сильное движение доставило ему удовольствие. Другая рука легла на второе плечо и тоже принялась разминать его. Он не смог подавить вздох, который тихо слетел с его губ.

Все было более чем идеально, пока...

Его глаза широко распахнулись, когда она попыталась расстегнуть верхнюю из многочисленных пуговиц его сюртука. Он взял ее за руку.

− Гермиона? − неуверенно спросил он.

− Я не чувствую твои мышцы сквозь толстый слой ткани, − словно оправдываясь, произнесла девушка.

Это было опасно. Он и так очень хорошо ощущал ее руки, о чем свидетельствовал отклик некоторых частей его тела, и хотел почувствовать их на своей обнаженной коже, но что произойдет, если он позволит ей расстегнуть его сюртук? Он не знал… Лили никогда так с ним не поступала, так что все его знания о дружбе сейчас были бесполезны.

− Гермиона, я сейчас более расслаблен, чем когда-либо за последние двадцать лет.

− Ты и понятия не имеешь, что такое отдых, поверь мне, − возразила она, и, не дожидаясь его ответа, завертела головой. − А где же шоколад?

− Я его убрал. Зачем он тебе?

− Думаю, что мы уже проверили более чем достаточно эссе на данный момент. Я собираюсь научить тебя, как расслабляться.

Снова опасно. Шоколад и Гермиона были очень опасной комбинацией, но, конечно, она этого не знала.

Ты смог справиться с чувствами к Лили, справишься и сейчас.

− Я и так расслаблен, Гермиона, − попытался он снова.

− Чепуха, − отрезала она, и Северус был рад сдаться на милость ее упорству.

Гермиона отступила от его кресла и подошла к камину, оглядываясь вокруг в поисках чего-то.

− Северус, ты не возражаешь, если я преобразую твою мебель?

− Действуй.

Он смотрел, как работает ее волшебная палочка, и его кресла превращаются в большой диван. Диван и Гермиона представляли собой еще более опасное сочетание.

− Ты все еще у стола? − спросила она. − Мне нужно, чтобы ты был здесь.

Пока он с подозрением рассматривал диван, Гермиона подошла к нему и взяла за руку.

− Давай же. Я обещаю, что он не развалится, когда ты сядешь на него.

А если ты присоединишься ко мне? − подумал он и тут же захотел изменить свое мнение об этой безумной идее.

− Гермиона, это не очень хорошая идея.

− А где шоколад? − вновь спросила она.

− Гермиона…

Она взглянула на него, прищурившись и соблазнительно прикусив нижнюю губу.

− Сними обувь. И сюртук.

Ее слова потеряли для него всякий смысл, когда она начала снимать свою собственную обувь. Северус мог только с ужасом наблюдать за тем, что быстро становилось его падением в пропасть.

− Северус?

Она понятия не имеет, что делает. Он расстегнул сюртук и подумал, что будь он проклят, если окажется тем, кто сообщит ей об этом. Ни теперь, ни тогда, когда она советовала ему расслабиться. Мерлин, прости меня...

− Шоколад?

− Акцио, шоколад, − произнес Северус, и коробка конфет вспорхнула ему в руки. Он протянул добычу Гермионе. Восторга в ее глазах было через край.

− Садись.

Она помогла ему снять ботинки.

− Откинься.

− Командирша, − пожаловался он, но все равно согласился.

− Закрой глаза, − скомандовала она.

Услышав эту просьбу, он пристально посмотрел на нее. Подозрительность была одной из основных черт, свойственных его натуре.

Она уперла руки в бока и постучала ногой в притворном нетерпении.

− Ты действительно любишь командовать, Гермиона, − сказал он ей и закрыл глаза. − Можешь разыграть меня, но тебе не избежать последствий, − предупредил он ее.

− Так, помолчи, — сказала она, и ее голос зазвучал ближе, чем раньше − она, должно быть, опустилась на колени. − Открой рот.

− Гермиона…

Она не могла делать то, что он думал, что она делает.

− Открой его, − снова приказала она, на этот раз более мягко.

Он разомкнул губы и почувствовал, как тепло шоколада коснулось их. Он чуть не застонал, когда этот сон стал явью. Он высунул язык, чтобы попробовать его на вкус. Он умер и попал в рай. Это не могло быть правдой. Затем она заговорила:

− Кусай.

Мерлин…

Он сомкнул зубы, откусив от конфеты, и не смог сдержать стона удовольствия. Северус жевал с удовольствием, наслаждаясь каждой секундой. Затем он открыл глаза и увидел, как Гермиона смотрела на его рот, слегка приоткрыв губы.

− Попробуй кусочек, − сказал он ей.

Она перевела взгляд с его губ на глаза.

− Продолжай, − настаивал он.

Она сделала, как ей было велено, не сводя с него взгляда. Северус смотрел, как она положила откушенную конфету в рот и принялась жевать. Совершенство.

Северус потянулся к руке Гермионы, поднес ее к своему рту, и высунув кончик языка, слизнул остатки шоколада с ее пальцев. Когда она ахнула, он понял, что только что сделал. Снейп тут же отпустил руку девушки и отвел глаза, стыдясь самого себя. Он знал, что это было неразумно с самого начала, но не мог помешать себе или ей зайти так далеко. Должно быть, она в ужасе.

− Тебе пора идти, − сказал он ей, принимая сидячее положение и обхватив голову руками.

− Северус...

− Уже поздно, Гермиона. Я должен закончить проверку эссе.

− Северус, мне очень жаль. Это все моя вина.

− Уходи, Гермиона.

Он слышал, как она зашевелилась, подбирая туфли и снова надевая их. Он мог видеть тени, которые ее движения отбрасывали в свете камина. Внезапно движения прекратились. Он не осмеливался поднять глаза, зная, что она смотрит на него. Затем раздались звуки шагов, удалявшиеся все дальше и дальше, пока он совсем не перестал их слышать, оставшись в обществе одних только потрескивающих в камине поленьев.

Он все испортил. Он потерял Гермиону точно так же, как потерял Лили.

_________________________

А дальше будет... счастливый конец?