Хела Поттер (джен)

Из кабинета мы все выходили расстроенными и немного опустошёнными. Всего один урок Зельеварения с профессором Снейпом, и часть заработанных баллов просто растворилась, как будто её и не было. Но Гриффиндор был не единственным пострадавшим факультетом, остальные тоже не остались обиженными вниманием профессора. Через пару минут к нашей толпе подозрительно молчаливых первокурсников подошли старосты и, возглавив колонну своего факультета, повели нас на следующее занятие. Первым, кто решил сказать хоть что-то из своих мыслей, был Рон:

— Это же просто нечестно.

— Да, как-то слишком строго, — поддержала его Эйлин, — шаг влево, шаг вправо, и вот уже минус парочка баллов. Он даже Гермиону не пощадил.

— В чём-то он прав, — нехотя сказала Гермиона. — Я и правда ответила на те вопросы, ответ к которым не был нужен для задания.

— Но ведь ты, в отличие от меня, ответила правильно, — сказала я, — а баллы всё равно вычли.

— Я могу понять почему, — начала рассуждать Гермиона, — обычно, чем больше я писала в ответах, тем больше меня хвалили и подымали балл. Но профессор Снейп сказал отвечать только на вопросы первой главы, а не второй, четвёртой и уж тем более не десятой с дополнениями из других источников, ссылки на которые я ещё и указала. Просто надо делать всё в точности, как скажет профессор, и не... выделываться.

— Думаешь, у тебя получится? — поинтересовался Рон.

— Понятия не имею, — призналась Гермиона после минуты раздумий в повальной тишине. — Я попытаюсь. Это же будет отличным испытанием для меня, верно? Вычленить из всех моих знаний главное, а не вываливать всё подряд большим и разрозненным пластом информации.

— Когда ты повторяешь слова этого Снейпа, мне аж тошно становится, — сказала Эйлин.

— Но вот интересно получается, — смотря на потолок, сказал Рон. — Снейп ругал и отнимал баллы вообще у всех факультетов, но в конечном счёте у Гриффиндора он отнял больше всего баллов, а у Слизерина меньше, — после его слов мы все вопросительно посмотрели на него. — Что? Может, мне эти баллы не так важны, но я хорошо считаю. Это не так уж и сложно.

— О-о-о, — протянул Симус, включаясь в беседу. — Думаете, это хитрый план этих слизеринских змеюк? Снейп отнимает баллы у всех, но его факультет всё равно в выигрыше.

— Определённо, — кивнул Рон. — Братья говорили, что Снейп всегда на стороне Слизерина. Так что это вполне возможно.

— Или они просто подготовились лучше нас, — чуть недовольно сказала Гермиона.

— Да ладно, — удивлённо посмотрела на неё Эйлин. — Неужели ты будешь их защищать и при этом принижать наши заслуги?

— Какие такие заслуги? — прищурившись спросила Гермиона. — Нет у нас никаких заслуг. На этом уроке мы провалились и по большей части из-за того, что определённая часть первокурсников даже книжку не открывала. Включая вас. Благодаря профессору Снейпу мы все слышали, какие ответы писали ученики. И не только с нашего факультета, но и с других. Они просто не готовились к предмету. А мы могли бы нормально подготовиться, и тогда не пришлось бы краснеть из-за ваших ответов.

— Мне кажется, или ты недовольна нашим вчерашним занятием? — вопросительно протянула Эйлин.

— Тебе не показалось, — насупилась Гермиона. — Сегодня вы точно так легко не соскочите. Не спорю, узнать больше о вейлах было полезно, но лучше больше не отходить от плана, а если вам захочется изучить что-то другое, то сообщите, и мы посмотрим, куда сможем вписать дополнительное занятие.

— Вот мы и подписались на вечную учёбу, — упаднически сообщил Рон.

Пока мы разговаривали, наша колонна успела дойти до нового кабинета. Следующим по расписанию была История, которую, по словам старост, нам будет преподавать настоящий призрак. Интересно, почему это единственный призрак в Хогвартсе, который ведёт свой предмет? Он так сильно любил свою работу при жизни, что не смог от неё отказаться даже после смерти?

Перед входом в кабинет уже собралась колонна Пуффендуя, и поближе подходили ученики остальных факультетов. Вообще, я немного залипла на то, что каждый факультет шёл с разной стороны, хоть мы и вышли из одного кабинета примерно в одно и то же время. Например, Слизерин выходил из картины с изображением катакомб. Через пару минут мы уже были в кабинете и, быстро заняв места, крутили головами и смотрели на разные совершенно не «живые» статуи, карты, окаменелости и скелеты различных животных — всё это в изобилии было расположено по всему кабинету, а мягкий утренний свет из больших окон создавал уютную атмосферу какого-нибудь музея в обычном мире.

— Ну вот, — недовольно сказал Рон, развалившись на парте, — мы опять со всеми факультетами.

— И что с того? — поинтересовалась Гермиона.

— Нет, ничего такого, — вяло взмахнув рукой, ответил Рон. — Просто непривычно. Дома нас было не так уж и много, и каждому учителя уделяли внимание, видимо, в Хогвартсе всё не так.

— Не вижу в этом проблемы, — нахмурилась Гермиона. — Если что-то непонятно, то идёшь в библиотеку или спрашиваешь у учителя. В этом нет ничего сложного. Разве что тебе надо будет самому разбираться в материале.

— Звучит как сплошная головная боль, — сев прямо, сказал Рон.

— Это она и есть, — кивнул ему Невилл.

Разговор не успел разрастись до очередного обсуждения всего и вся, так как в кабинет Истории прямо через стену влетел призрак. Это был полупрозрачный старичок с длинной бородой, в простых очках и тёмной мантии без каких-либо узоров.

— Приветствую, ученики Хогвартса! — громко сказало приведение, заложив руки за спиной.

Все разговоры в кабинете резко стихли, и всё внимание быстро перешло на самого настоящего призрака-профессора.

— Моё имя Катберт Бинс, и я буду вести у вас Историю, — он взял паузу, чтобы осмотреть весь класс острым взглядом. — Всю Историю, как магическую, так и магловскую. Мы будем встречаться на протяжении всего вашего обучения, сколько бы оно у вас ни заняло времени, а значит, я строго не рекомендую относиться к моему предмету халатно. Впрочем, к другим предметам такого отношения я тоже не потерплю. Я преподаю в Хогвартсе уже больше века и повидал всё, что вы только можете себе вообразить. Моя профпригодность не подлежит сомнению, что бы вам ни пытались говорить глупые журналисты или завистники, которые уж точно не захотят после смерти положить целую вечность на дальнейшее изучение Истории. За примером далеко ходить не надо. Все призраки в Хогвартсе решили посвятить себя развлечениям и разговорам со всем, чем только можно разговаривать, и никто из них даже не подумал заняться наукой. Нематериальность — лишь жалкое оправдание, которое можно преодолеть, приложив усилия, — после своих слов профессор Бинс взмахнул двумя руками, и два глобуса взмыли в воздух, увеличились и застыли друг напротив друга. — Раз с приветствием мы покончили, то пришло время для начала вводного урока, — голос профессора как будто звучал отовсюду, но не был слишком громким или раздражающе тихим. — Думаю, вы все уже знаете хоть что-то по моему предмету. Например, зарождение человечества из какого-то вида обезьян, который благодаря своим более развитым мозгам относительно быстро начал ставить себя на вершину пищевой цепи, — один из глобусов загорелся голубым ореолом и как бы выступил чуть вперёд. Немного приглядевшись, я поняла, что континенты там были расположены не так, как я привыкла, и они потихоньку куда-то двигались. — Не будем пока углубляться в даты. Уверяю вас, скоро от дат вы не сможете спрятаться даже во сне. Люди начали сбиваться в стаи, а потом и образовывать целые кланы и племена. Не будем пока углубляться в их развитие, но примерно тогда они научились добывать огонь, что благодаря командной работе и кое-каким навыкам в ремесле позволило им окончательно закрепиться на вершине пищевой цепи. Конечно, их всё ещё выкашивали болезни, стаи диких животных, другие люди, но в большинстве своём они могли выживать и вполне хорошо жить, по меркам прошлого, конечно. Примерно в этот же временной промежуток всё больше племён начали уходить от кочевого образа жизни и обосновываться на возвышенностях, возле рек или плодородных лесов. Закрепилось земледелие и животноводство как основной источник пропитания, а охота и собирательство ушло на второй план. Особо внимательные, наверное, заметили, что я ни слова не сказал о магии. В моём рассказе не было ни драконов, ни тех же низзлов, которых практически все из вас так любят. Историки так и не смогли прийти к единому мнению на этот счёт. Ни магловские, ни магические учёные точно не знают, когда настоящая магия пришла в наш вполне себе безмагический мир. Конечно, до этого существовали различные шаманы, языческие боги, различные поверья и другие вещи, что вполне можно назвать магическими, но ничто из этого не имело ничего общего с современной магией, а больше походило на попытку необразованного человека объяснить для себя, как работает этот мир. Например, на сегодняшний день мы точно знаем, что такое молния и даже можем создать её самостоятельно, но для людей прошлого гром и молния — это признак того, что бог разгневан твоими действиями. И так было повсеместно до одного не очень определённого момента. Однажды магия просто появилась, а с ней и магические существа, которые очень быстро начали составлять конкуренцию людям прошлого. Пока не будем обсуждать эволюцию различных магических флор и фаун, но не волнуйтесь, мы до этого дойдём, а пока довольствуйтесь общими фразами, — решил пояснить профессор Бинс и взял паузу на несколько секунд, чтобы мы хоть что-то уложили у себя в голове. Пока же профессор молчал, на уже более-менее знакомом мне глобусе континенты начали окрашиваться в различные цвета, которые, наверное, означали государства в тот промежуток времени, о котором ведётся рассказ. — Примерно в то же время и появились настоящие первые маги и волшебники, которые были способны противостоять монстрам, которых не может пробить ни одно из «сильнейших» оружий того времени. Да, не удивляйтесь, первые маги — это охотники на магических зверей. В их магии не было ни системы, ни красоты, ни хоть какого-либо осознания, как и что делать. Впрочем, это и не удивительно. В те времена самым сильным магическим воздействием считалось способность создавать огонь, воду, землю и воздух в различных пропорциях и как бы сражаться ими. Да уж. Множество земли тогда было просто сожжено по неосторожности или специально. Но не будем пока об этом. Вскоре маги заняли высокое положение в городах, а потом и в странах. Они были правителями, полезными боевыми единицами, ремесленниками, землепашцами и много кем ещё. Даже такие сырые способности в магии можно было применить в очень многих направлениях того времени. Благодаря сотрудничеству на всех возможных уровнях начали появляться учёные, которые изучали магию. Тогда и появились первые заклинания, которые хоть как-то напоминают современную магию. Из-за монстров, которых маги, несмотря на всю свою силу, могли лишь сдерживать, войны между странами были не таким уж и частым явлением. Большинство конфликтов решались дипломатически или даже за партией в какую-нибудь игру. В те же карты, например. Были и бои между магами, но из-за их высокого статуса к этому прибегали очень уж редко и совсем уже в запущенных случаях. Да, дети, маги не сражались в войнах. Просто некому было их заставить. Из-за своей силы и очень важной позиции, я бы сказал жизненно важной для страны, маги остались предоставлены сами себе. Разве что монстры составляли им компанию. Поэтому неудивительно, что начали формироваться целые кланы магов. Каждый из них старался специализироваться на чём-то своём, а не быть универсалами, как мы сейчас, но это разговор на другой раз, — профессор Бинс картинно кашлянул, ещё раз давая нам время для переваривания всего вышесказанного, но долго эта передышка не продлилась. — Через несколько веков маги того времени, которые объединились в кланы, а кланы — в мировую коалицию, решили решить вопрос монстров довольно кардинально и, чего уж малодушничать, довольно оригинально. Они решили отправить всех магических зверей в другой мир, оставив Землю в полное распоряжение человечества и, конечно же, себя любимых, — второй глобус стал наравне с первым, и между ними образовалась связь в виде голубого туннеля между «планетами», которые охватила голубоватая плёнка. — Довольно выдающееся достижение, которое не могут повторить и по сей день. Но каким бы выдающимся оно ни было, у нас сохранился лишь факт проведения этого ритуала и его последствия без каких-либо подробностей. А последствия были значительные. После проведения мирового ритуала в новый мир перенесло не только магических зверей, которые сами не очень обрадовались случившемуся, но и самих магов и волшебников. Всё, в чём хотя бы содержалась частичка магии, было перенесено в новый мир, где не было ни намёка на какую-либо цивилизацию. Разве что нетронутых ресурсов было полно. Думаю, все из вас уже поняли, что Хогвартс, где мы все сейчас находимся, был возведён именно в этом втором мире. Из-за устоявшейся клановой системы, сравнительно небольшого населения, а также самодостаточности мага, который уже к тому моменту мог сам о себе спокойно позаботиться, ни одной страны так и не было построено. С магическими животными вообще вскоре смогли найти «общий язык» и внедрить их в повседневную жизнь. Конечно, вредители всё ещё остаются и по сей день, но они уж точно не угрозы уровня дракона. Пока в новом мире маги, сквибы и магические звери обживались. В первом мире началась настоящая истерия. Сдерживающий фактор в виде раздражительных, долгоживущих и обидчивых магов исчез, а вскоре начали поступать сообщения о пропаже магических зверей. Неразрешённые конфликты, обиды, спорные вопросы, жажда наживы, власти и много чего ещё — всё это смешалось в непередаваемый коктейль, приводя к целым векам кровопролитных войн. Но история учит нас, что любой конфликт имеет как начало, так и конец. Так и «Кровавые века» закончились, но на планете, конечно же, не воцарились мир и процветание. Послевоенный период можно охарактеризовать как попытку выбраться из выгребной ямы, в которую человечество по неосторожности себя загнало. Но время шло, короли сменяли королей, страны меняли свои границы, и вскоре человечество вернулось примерно на тот же уровень развития, что и во времена до «Кровавых веков», но на этот раз без помощи магов, что довольно удивительно и интересно само по себе. Отсутствие магов дало толчок развитию других наук, которыми до этого, честно говоря, пренебрегали. Два мира жили опосредованно и развивались каждый в своём направлении. В каждом из миров были и есть свои особенности, которые мы рассмотрим позже, но в рамках вводного урока нам важно конкретное событие: появление дракона в первом мире. В мире, из которого «ушла магия» вновь появился дракон. Он пролетел через всю планету и у нас сохранилось множество записей по этому поводу, ведь все кому не лень начли записывать о монстре из мифов прошлого, который пришёл чтобы уничтожить их город или деревню. Конечно, дракон ничего не уничтожал. Он просто пролетел по небу, а потом так же внезапно, как и появился, растворился в воздухе, — по первому глобусу пролетел силуэт дракона и вскоре исчез. — Давайте с этого момента называть первый мир миром маглов, а второй — миром магов? Отлично. Так вот. Что в мире маглов стало эпохальным событием, для мира магов прошло совершенно незамеченным. Тогда маги спокойно сидели по своим кланам, учились в Хогвартсе и других подобных школах, пытались познать тайны магии и, конечно же, показать чей клан лучше. Не буду говорить, что войн и конфликтов не было. Они, определённо, были, но не в таких масштабах, как в мире маглов. После появления дракона в их мире вскоре начали появляться и другие поистине сильные магические животные, но они ограничивались прогулками, а потом исчезали в «небытие». Конечно, правители стран маглов пытались хоть как-то этому противостоять, но их оружие вообще не возымело эффекта. Поэтому вскоре их тактика стала выжидающей. Они терпели магических существ на своей территории, которые появлялись из ниоткуда и пропадали в никуда. Лучшие следопыты маглов не могли их выследить, — на этом моменте профессор Бинс, кряхтя, засмеялся, но вскоре продолжил: — Думаю, у вас уже достаточно мозгов, чтобы догадаться о решении загадки того века. Кто-нибудь хочет поделиться с нами своими мыслями?

После такого огромного пласта информации я не смогла придумать чего-то стоящего, и все мои мысли были забиты осознанием того, что мир магов — это не просто красивое обозначение скрытых от глаз общества волшебников, а самая настоящая планета, на которую маги прошлого умудрились закинуть не только себя, но и всю волшебную живность. Думаю, большая часть учеников разделяла мою проблему, поэтому руку подняло не так уж и много первокурсников.

— Мистер Малфой, прошу, — сказал призрак, и ученик Слизерина поднялся со своего места.

— Всем уже известно, что это была природная способность магических животных к трансгрессии, которую мы будем изучать на шестом курсе, — уверенно сказал Малфой. — Мы не знаем, как первый дракон смог освоить или придумать этот навык, но когда маги заметили, что животные начали пропадать, а потом появляться в совершенно различных местах, то подняли всё общество учёных магов на уши для изучения этого феномена. И спустя несколько веков вывели возможность трансгрессии для обычного мага.

— Отличный ответ, мистер Малфой, садитесь, — похвалил его профессор Бинс. — Всё именно так. Мы изучили это явление, и я застал испытания первой самостоятельной трансгрессии мага. К тому моменту часть магической фауны уже свободно владело этой способностью, а некоторые навсегда оставались жить в мире маглов. Ведь там и условия получше, множество «свободной» территории и можно, считай, просто занять её. Конечно, маги путешествовали трансгрессией вместе со своими животными или договорившись с теми же драконами, но такие путешествия не длились долго, ведь все эти миссии были полностью исследовательскими. По крайней мере, я могу говорить лишь об известных нам экспедициях, но могли быть и «незапланированные» случаи. Но не будем сейчас об этом. Суть в том, что после этих путешествий, вернувшиеся маги говорили о мире маглов довольно положительно, а то, что они каким-то образом смогли договориться с драконами и другими существами, лишь добавляло нам поводов для создания самостоятельной трансгрессии. Исходя из отчётов исследователей, мы очень сильно удивились количеству сквибов в мире маглов, а также наличию настоящих магов. Полных неумёх, конечно, и сосчитать их можно было на пальцах двух рук, но сам факт создавал множество вопросов, к которым мы, к сожалению, так и не нашли ответы. После первой же успешной самостоятельной трансгрессии мы вскоре создали скрытое от глаз обитателей мира маглов общество волшебников, в которое и приглашали сквибов и маглорождённых магов, которых с каждым годом становилось всё больше. Мы выбрали стратегию невмешательства в мир маглов, а их знания и изобретения позволили взглянуть на некоторые вещи под другим углом. Конечно, конфликты были, есть и будут. Та же недавняя Магическая война чего стоит, но о них мы поговорим подробней на старших курсах.

После того как профессор Бинс замолчал, два больших глобуса сделали пару оборотов, а потом вернулись на свои места, предварительно уменьшившись. Вскоре профессор-призрак возник напротив учительской доски и начал с довольством нас рассматривать.

— Ну что же, вот и конец вводного пересказа, — сказал он спустя минуту. — Пока вы в таком состоянии, будет полезно провести тест о ваших знаниях. Я преподаю достаточно, чтобы знать о неравномерности распределения полезного материала в головах учеников. Поэтому после теста я каждому из вас подберу нужные книги, которые вы сможете взять в Библиотеке. Советую усвоить эти знания, ведь если после следующего теста я не увижу улучшения, то напишу письмо вашим родителям, и уж они точно найдут на вас управу. А после теста можно будет более подробно рассмотреть первую главу учебника.

В моей головушке была настоящая каша, которую я старалась хоть как-то уместить в свою картину мира, а поэтому приземлившийся мне на парту листок с вопросами и датами был замечен мной поздновато. Пройдясь по нему глазами, я поняла, что там море вопросов по всему, что только можно вообразить, а ещё куча дат и имён, которые я всегда плохо запоминала. Наверное, потому, что мне не было до них какого-либо дела. Представив же всю свою будущую жизнь в виде нескончаемой зубрёжки дат и имён, я недовольно скривилась и спустя минуту всё же принялась за тест. Может, если я всегда буду игнорировать точность, то призрак ничего и не заметит? Хотя кого я хочу обмануть? Этот профессор Истории уж точно всё заметит, ведь даже сейчас я чувствую, что он буквально стоит у меня за спиной, хоть я и могу его спокойно рассмотреть перед учительской доской. Вот же невезуха.