Сказки Шута и Короля. Игра первая (Заколдованная Страна) (джен)

Ночь властвовала наравне со стихией. Парни развлекались, игнорируя грохот ливня, что бил по крыше, и раскаты грома, терзающего Заколдованную Страну.

— Одного понять не могу: почему Шут сюда именно вас притащил? — вслух принялся размышлять Миха, устав орать страшным голосом песни на беспощадно изуродованном английском, сам не зная каких групп. — У меня брат есть! Почему он Лёху не привёл?

— Может, он не спит? — предположил Шурик, — а Шут ведь к нам во сны пришёл. Так и привёл…

— Ладно. Но у меня же были другие люди! Я помню их лица. Большинство размыто и неясно, но помню! — не успокаивался Миша, и продолжал рассуждать, разливая вино по кружкам. — Где они все? Тоже на бодряках? Они там все энергетики бочками хлещут, что ли? Нет, пацаны, неспроста Шут сюда только вас привёл… Он с какой-то целью нас всех собрал!

— У тебя паранойя, — хмыкнул Щиголев. — Не переживай, любой бы в этом месте свихнулся.

— А я думаю, Миха дело говорит, — тихо проговорил Леонтьев. — Шут что-то хочет… Он преследует какую-то цель. Я здесь без его помощи сегодня оказался — сам не знаю как, может, как в прошлый раз, просто занесло... а вас он специально привёл...

— В общем-то, тут и думать нечего, — вдруг заявил молчавший до этого момента Андрей. — За Мишей всё время ходят Король с Шутом. Ну? — он обвёл всех взглядом. — Король, Шут… Ничего не напоминает?

— Ну ясен хер, напоминает!

— Ну мы это!

— Глупый вопрос с очевидным ответом! — наперебой стали выкрикивать парни. — И что?

— И то. Вот потому именно нас он и привёл, — пожал плечами Князев.

— Всё равно здесь не все, — поправил очки Ренегат. — Забыли, что у нас в группе часто состав менялся? Где тогда остальные? А Лёша, которого ждёт Миха, кстати, был на барабанах в своё время, так что он тоже участник группы. Тут всё сложнее…

Парни попытались собрать в кучу расползающиеся мысли в своих пьяных головах и стали думать о мотивах, которым следовал королевский прихвостень, но им помешал радостный вопль Михаила, который всё это время стоял у окна, курил и пил вино:

— Ну наконец-то! Дождь кончился! Пойдёмте на улицу!

Закончилась гроза

И дождь прошёл,

На небе появилась

Полная луна,

И повалил во двор

Подвыпивший народ,

Смеются мужики,

Кричат, им не до сна…

Ренегат и Балу улыбались, наблюдая за тем, как Князь и Горшок, устроив шуточный бой, пытаются бороться, а Яков и Поручик уже не сдерживали смех. Пьяный Андрей едва стоял на ногах, Миха — и того хуже — то и дело падал в траву и подолгу не мог подняться, давясь громоподобным хохотом, а в итоге они оба свалились и моментально захрапели.

Миха что-то сонно пробубнил, и Балу хотел подойти к нему поближе, чтобы послушать, но вдруг откуда-то донесся страшный звериный рык. Парни переглянулись.

— Кажется, это в кабаке кто-то рычит… — осторожно предположил Леонтьев, и это предположение заставило Цвиркунова и Щиголева просто скатиться с крыльца и, постоянно спотыкаясь, отбежать подальше.

Что-то грохнуло в дверь таверны изнутри, и парни бросились будить Князя и Горшка.

— Да вставайте вы, скорее! Там тварь какая-то! — тряс их за плечи Балу.

— Тварь? Тварь хорошая… — сонно пробормотал Миха. — Только смотри, чтоб её не продуло… Мёрзнет она…

В дверь таверны кто-то продолжал биться, и Ренегат молча взвалил себе на спину Князя.

— Тяжёлый, гад, — пропыхтел он, — помогите.

* * *

Миша проснулся от подкатывающей к горлу тошноты и открыл глаза. Над ним быстро проплывало звёздное небо, обрамлённое деревьями по краям. Руки и ноги кто-то крепко держал, и Миха задёргался:

— Куда вы меня тащите?! Щас всех порву!

— Проснулся, наконец-то!

— Да чё ты дёргаешься, как свинья на верёвке?!

— Раз проснулся, пусть сам бежит! — раздались знакомые голоса и его опустили на землю. Миха вскочил на ноги и на всякий случай побежал с остальными.

— А что случилось? Нихрена не помню!

— Куда уж нам, — простонал Андрей, проснувшийся за пару минут до пробуждения Миши, и тоже мучающийся тошнотой. — Гонится за нами кто-то.

— Зверь какой-то, — уточнил Яков.

— Откуда он, блин, взялся?! — взревел Миша. — Всё ж нормально было!

— Из того кабака, где мы отмечали! — выкрикнул Поручик, бегущий впереди всех, так как наконец освободился от тяжёлой ноши, которую он помогал тащить Балу. — Он в дверь бился, пока не снёс её к чёртовой матери!

— Он её с петель вынес! — воскликнул Яков. — Обе створки! Они метров на десять вперёд отлетели!

— И разбились в щепки! — добавил Балу. — Миха, что у тебя здесь творится?! Куда нас, блять, притащили?!

— Пиздец тут творится, Шура… — пробубнил Миша.

Они уже долго бежали, но топот тяжёлых конечностей за спиной не утихал, а жуткий рык становился всё громче. Парни по очереди спотыкались, падали и каждый раз помогали друг другу подняться, ворча что-то о традициях фильмов ужасов.

Миша услышал очередной «шмяк» за спиной и обернулся. На этот раз упал Ренегат, зацепившись ногой о торчащий из земли корень дерева, все бросились на подмогу, но первым к нему подбежал Яков. Он помог Саше подняться и подтолкнул в спину для ускорения, побежал и сам, но вдруг его накрыла огромная тень и повалила на землю.

— Яха! — заорали все хором, мчась спасать гитариста, но его уже и в помине не было. На них непонимающе таращилась пара красных глаз жуткого чудовища.

— Сожрал, падла! — заорал Шурик. Он схватил какую-то сучковатую дубину, которую все чудом перепрыгнули, не зацепившись, и направился было к монстру.

— Куда пошёл, придурок?! — схватился за голову Андрей.

— Не иди туда! Бежать надо, пока эта тварь тупит! — мячиком скакал на месте Щиголев.

— Стой! — поймал Балу за плечо Миша, который оказался к нему ближе, чем остальные. — Яха проснулся с перепугу, дома он! — говоря это, он рванул Шурика к себе и толкнул вперёд. — Ты же знаешь, что вы все во сне!

— Я забыл! — принялся оправдываться Шурик на бегу. — Всё так реально!

— Спасать тут надо только Миху, — объяснил Леонтьев, поравнявшись с Балу.

— Он один здесь не во сне! — добавил Князев.

Чудовище, что всё это время пыталось понять, куда подевалась его жертва, заметив, что остальные «счастливые» обладатели возможности стать его ужином стремительно удаляются, фыркнуло, выпустив из ноздрей клубы пара и прыжками помчалось за ними.

— Да что это за чудовище? — прокричал Поручик, то и дело оборачиваясь. — Не зверь и не человек!

— Песни! — коротко крикнул Ренегат, и все покосились на Горшка.

— А чё вы на меня смотрите? — возмутился он. — Я не помню нихрена!

Тогда все дружно посмотрели на Андрея.

— А я при чём? — удивился он. — Мы их обычно вместе придумывали и вместе играли!

— Тексты ты насочинял! — рявкнул Миха. — Теперь давай, соображай, из какой песни эта сволочь вылезла!

Андрей оглянулся, чтобы попытаться получше рассмотреть чудовище и понять, из какой оно песни, но вдруг спохватился:

— А нахера об этом думать?! Чем нам это поможет?! У нас в песнях чаще всего печальный финал!

— Хотелось бы знать, что за сука меня сожрала, — проговорил Миха.

— Когда сожрёт, тебе будет уже похрен, — резонно заметил Поручик.

— Ты откуда знаешь?! — рассердился Миша. — У нас там тоже все говорят, что после смерти всем на всё становится похрен! А мне вот нихрена не похрен!

— Интересно, что бывает после смерти здесь? — озвучил свои мысли Щиголев.

— Не знаю и знать не хочу! — ответил Михаил.

Парни замолчали. Бежать, перекрикиваясь, становилось всё сложнее — сбивалось дыхание, в лёгких разливался жар, да ещё и дорога оказалась ухабистой, извилистой и тёмной.

Наконец, они выбежали к реке и, не сговариваясь, помчались вниз по течению.

«Щас в деревню какую выскочим, народ эту сволочь вилами и заколет», — размечтался Князь.

«Щас в деревню какую выскочим, народ нас вилами и заколет, — мрачно подумал Горшок, — за то, что эту сволочь за собой притащили».

«Может, в реку сигануть? — размышлял Поручик. — А вдруг этот монстр плавает ещё быстрее, чем бегает?»

«Знакомая ситуация… Пьянка, дождь, ночь… Двор… Мужики… Дверь… — рассуждал Ренегат. — Что же это за песня…».

«Сука! Сука! Сука!» — думал Балу.

Настала его очередь споткнуться и растянуться на земле. И теперь он оторопело таращился в злобные глаза мёртвой голой бабы, что валялась у реки на своём привычном месте, о которую он, собственно и споткнулся.

— Сука! Сука! Сука! — озвучил Шурик свои мысли, инстинктивно спиной вперёд отползая от трупа, на который падал лунный луч подобно прожектору.

Кто-то рывком поднял его на ноги и потянул за собой.

— И чего на неё так пялиться, мерзость же… — ворчал Поручик, силой волоча за собой Шуру. — Говорю же — бежать надо!

— И она внимает твоим советам! — с ужасом закричал Балу, не в силах оторвать взгляда от последовавшей за ними стрёмной бабы со вспоротым горлом. А за её спиной уже мелькали красные очи страшного зверя, бегущего за парнями.

— Может, тварь станет бабу жрать да подавится… — ворчал Поручик.

— Да чего вы там застряли? — обернулся Миша. Он увидел покойницу и удивился: — Ты-ы?! А ну пошла вон! — принялся гнать её он, уверенно приближаясь к ней. — Пошла, пошла! На место своё иди!

Баба удивлённо моргнула и остановилась.

— Та-ак, где мой веник? — угрожающе протянул Миха, и баба, заголосив, убежала. — То-то же! — улыбнулся Михаил, но тут же нахмурился и помчался вперёд, так как красноглазое чудовище с чёрной мордой и огромным телом, проигнорировав утопленницу, пробежавшую мимо него, продолжило погоню за парнями.

— Чего-то оно медлит, — оглянулся на него Андрей.

— Устало, наверное, — предположил Ренегат.

Но монстр не устал, он просто не считал нужным напрягаться, к тому же особенное удовольствие ему приносил сам процесс охоты, а не её итог.

— «Охотник»! Это «Охотник»! — вдруг раздался крик, парни повернулись на звук и увидели Якова, который, проснувшись дома, вдруг понял, в какую песню они попали, и изо всех сил старался уснуть, чтобы вновь отправиться к друзьям.

Охотник бросился на замешкавшегося Ренегата, и тот исчез.

— Он проснулся! Он проснулся! — на всякий случай закричал Князь, опасаясь того, что кто-нибудь вновь забудется и снова пойдёт мстить Охотнику за друга.

Зверь снова тупо смотрел в землю, где только что лежал его ужин и не мог понять, куда он подевался. Наконец он поднял голову и увидел пять человеческих фигурок где-то вдалеке.

— Затрахали бегать, — прорычал он и в несколько прыжков настиг одного из парней, повалил на землю и открыл пасть.

— Миха!

— Мишка!

— Господи, сожрёт же!!! — запаниковали парни и бросились к монстру.

— Себастьян! Я вспомнил, Себастьян!!! — вдруг закричал Михаил из-под зверя. Он и сам не знал, чему он так обрадовался.

По идее ему должно быть всё равно, чьим ужином он оказался: Себастьяна или Евпсихия, но почему-то, вспомнив песню, он неистово обрадовался. В этот же момент он потерял сознание.

* * *

С зарёй запели петухи,

И хвойный лес зашелестел,

А в поле у реки

Лежало…

…Пять крепко спящих тел. Михаил повернулся на бок и зацепил рукой что-то мягкое и влажное.

«Себастьян обгадился…», — краем сознания мрачно заключил он, но почуяв приятный аромат ванили, открыл глаза и резко сел.

Перед ним на траве стояло блюдо с небольшим тортом, на котором горели две свечи в форме числа «40». Рядом стоял Шут и улыбался.

— Поздравляю, — тихо проговорил он, — загадывай желание.

«Хочу вернуться в свой мир», — ни на что не надеясь, пожелал Михаил и задул свечи.

Он поднял взгляд и увидел открытый футляр с акустической гитарой, который держал в руках Шут.

— А это?..

— Подарок, — коротко сказал лицедей и исчез.

Миша взял гитару, пробежался пальцами по струнам, закрыл глаза и радостно улыбнулся.