Игры не для нас (джен)

Истекает время находок

Наступает время потерь

Рассыхаются вëсла у лодок

Не лететь им по чистой воде

Не лететь им к сердечным тайнам

Не везти золотой песок

Загоняет в угол отчаянно

Жизни острый и жадный клинок

Наступает время потерь

Ангелы добрые, где вы теперь?

Демоны буйные, где вы теперь?

Дождь и вьюга стучатся в дверь

Как торопится время потерь

Я ещё не нашëл

Всё, что должен найти

Помоги!

Catharsis — Время потерь

Ки Хун немного успокоился. Днём Ин Хо ожил, что было естественно: состояние у болезных, как правило, ухудшается к вечеру. Но об этом он решил подумать, собственно, вечером, а пока наслаждаться тем, что Чон Джа, оказавшись в привычных щупальцах, не скандалила, щупальца же держали уверено, правда, порой морщились и просили его забрать малышку, но в целом... Ин Хо держался неплохо. Правда, у него не получалось одновременно держать ребёнка и управляться с коляской, поэтому Ки Хун всё равно был нужен.

Угу, вместо того, чтоб нянчиться с одной Чон Джа, он толкал до кухни этих двоих. Порой Ки Хун спрашивал себя: а не специально ли убился этот гад ползучий? Ну типа, чтоб разжалобить и вообще... Он же знает, что Ки Хун не бросит беспомощного человека, даже если он такой кальмар.

Всё это мотивировало Сона на мелкие подлости. Какие именно? Ну, например, принести на замену ту самую розовенькую футболку раздора, наврав, что все остальные уже пали жертвой срыгивания малышки. Хотя Ин Хо и глазом не моргнул, надев ту, чем его немало взбесил... Или же демонстративно положить на верхнюю полку пульт от термостата, перед этим подкрутив его на пожарче. Ки Хун давно заметил, что Ин Хо любит попрохладнее температуру — один раз и вовсе чуть не заморозил их с малышкой: на девятнадцать градусов выставил, гад, на ночь!

Всё это было мелочно, но как же приятно было наблюдать, как тот бросает страдальческие взгляды на пульт, примеряется к стеночке, чтоб попробовать дотянуться, а попросить всё язык отваливается. Ну-ну! И не таких гордых королей кальмарных знавали!

Ки Хун понял, что переборщил, когда услышал грохот из гостиной. Прибежав, застал картину тушью: перевёрнутая коляска, вцепившийся до побеления костяшек пальцев в полку Ин Хо и проснувшаяся малышка, громко кричавшая из люльки.

Рассудив, что кальмару его помощь нужна безотлагательно — кто же знает, как этот гад полку прикрутил, сейчас свалится и сверху ею ж придавит — отправился отцеплять от полки и усаживать в кресло.

— Мог бы просто попросить убавить температуру! — фыркнул Ки Хун, беря и укачивая малышку. — Язык бы не отвалился!

— Господин Сон, — снова вернул себе тот бесячий, отстранённо-вежливый тон Ин Хо, но, словив его взгляд, замолчал.

— Ну что? — решил не оставлять это так Ки Хун.

— Убавь температуру. Пожалуйста, — убийственно вежливо произнёс тот, чем ещё сильнее взбесил Сона, потому что заставил себя почувствовать злодеем каким. А ведь это не его роль! Совсем.

Молча выполнив просьбу, Ки Хун передал ему Чон Джа, отправившись готовить смесь. Он очень старался не слушать, как тот тихонько поёт ей какую-то весёлую песенку про бегемотиков, но игнорировать не получалось. Как и то, что ближе к вечеру, морщиться и прикусывать губы и щёки этот гад стал чаще.

— Эй, — Сон уже с три минуты наблюдал за тем, как Чон Джа поглощает смесь из бутылочки, а Ин Хо отчаянно борется, но всё равно понемногу проигрывает боли. — Уверен, что не надо съездить за обезболивающим? Вчера тебя вырубило от перенапряжения и остатков наркоза. Сегодня не факт, что получится поспать. А сонной мухой ты будешь совсем бесполезен, — как можно более равнодушно произнёс он.

— Я в порядке. И вполне могу успешно функционировать и без сна ещё день-другой, — самоуверенно заявил этот идиот несчастный.

— Ты не терминатор, как бы сегодня утром его не косплеил! Ты человек, а людям нужен отдых, чтобы выздороветь. Смотри, если тебе поплохеет, то я... — Ки Хун сделал вид, что выдерживает драматическую паузу, хотя, на самом деле, он пытался придумать хоть сколько-нибудь значимую угрозу, которая могла бы того пронять.

— Бросишь меня помирать? — Ин Хо хмыкнул. — Мы это проходили уже. Бросай. Мне всё равно, — он печально вздохнул и дёрнул плечом.

— Нет, — Ки Хун прикусил язык. Как же он его бесит! Особенно этими своими упадническими вспышками. Уж всяко лучше, когда он несмешно шутит. Или смешно, но всё равно по-дурацки.

— Тогда что? К трубе в ванной прикуёшь, принесёшь татами и заставишь отдыхать?! — победоносно сверкнул глазами этот морской гад.

— Нет, хотя мысль хорошая... Заодно отомстил бы тебе за то, что ты меня две ночи держал прикованным к кровати в общежитии! — у Ки Хуна аж желваки задрожали от воспоминаний. Вот ему-то убиться он не дал... А раз так, то и Сон отплатит тем же... Хотя надо быть выше этого мерзавца.

— Тогда что? У меня богатая фантазия, господин Сон. Подольёте транквилизатор в шоколадное молоко? Тогда вынужден предупредить, — невесело произнёс Ин Хо. — Нельзя мне сейчас ни транквилизаторов, ни алкоголя, ни обезболивающих, — он вздохнул. — Потому что почка у меня одна, и не хотелось бы, чтоб она вырубилась от перегруза.

— Вообще-то, я хотел сказать, что позвонил бы твоему брату, но... — Ки Хун почувствовал, что у него запылали уши. — Я понял тебя насчёт почки, кхм... Не знал, что ты даже её ради жены продал.

— Не ради Ён Хи. И не продал. Просто отдал, — тихо ответил Ин Хо. — Брату. Я же тебе уже говорил? — посмотрел он на него встревожено. Господин Сон, тебе бы самому отдохнуть. Ночь длинная. Пока я почти в порядке и послежу за Чон Джа. Ложись спать, не упрямься, — вкрадчиво попросил он.

Ки Хун было открыл рот, чтоб возразить, но так и не придумал хорошего аргумента, а потому захлопнул рот и завалился к себе в комнату, оставив дверь открытой и поставив будильник... Всего он отмерил себе час. Больше, по его прикидкам, этот кальмар даже на свои железобетонных морально-волевых не вытянет. Сон заснул, как только коснулся подушки.

Разбудил его, к счастью, будильник, а не грохот или крики Чон Джа. Быстренько вырубив, он направился проверить своих подопечных. Малышка обнаружилась в люльке, вокруг неё в кресле кружил Ин Хо, корча различные рожицы. Прерывать театр одного актёра Сон не стал: когда ещё такое зрелище увидишь... Только вот спустя пять минут полувяленый кальмар умаялся и, каким-то неведомым образом чуя его присутствие, произнёс:

— Чон Джа пора кормить... И хорошо бы прогулять её на ночь, чтоб лучше спала. А то сегодня, считай, и не выходили.

— Ладно, — не стал спорить Ки Хун, которому не сказать, что полегчало от часового сна. Скорее, наоборот: он стал ощущать себя более разбитым. Но Ин Хо он в этом не признается, как и тот не скажет, что почти спёкся. — Сейчас приготовлю смесь и на качелях её убаюкаю.

— Попробуй, — согласился этот заклинатель младенцев.

Ки Хун попробовал, но у него ничего не получилось. Точнее, малышка поела, но спать отказывалась. Проклятый морской гад это предвидел: высунулся в дверь — преодолеть порожек он не рисковал — и предложил отдать дальше убаюкивать Чон Джа ему. Предложение не было лишено смысла, но уже вовсю смеркалось, и Ки Хун всерьёз опасался, что тот не выдержит... Поэтому отдал, строго наказав чуть что звать его или класть ребёнка в люльку или на любую другую безопасную поверхность. После этого Ки Хун отправился варить кофе. Его отчаянно рубило, но крепкий сон он себе позволить сегодня не мог.

Доварив, он щедро разбавил то шоколадным молоком... Получилось весьма недурно, но насладиться напитком ему не дал ввалившийся в окно (Ки Хун чуть-чуть пролил на плитку и открыл, чтоб выгнать гарь) Чун Хо. Вот уж кто точно оказался лёгок на помине. Только пригрозил его братцу, так тут же нарисовался... Видать, чуйка у того, когда щупальца кальмара зажимают в капкан, не иначе. Ведь, несмотря на всё — Пака-предателя и все обстоятельства против — Чун Хо же нашёл, пусть и поздно, остров!

Только это совершенно не отменяло, что, во-первых, Ки Хун совершенно растерялся, во-вторых, разозлился, потому что вспомнил, что этот гад ему на брата не донёс, в-третьих, испугался — если их нашёл Чун Хо, то могут найти и акульи приятели Ин Хо из числа спрутов игровых.

— Господин Сон! — догадался тот поприветствовать его шёпотом. — Вы в порядке?

— Ки Хун, ты в порядке? — услышав кашель и шум бьющейся кружки, с тем же вопросом всполошился его гадский братец.

— Да! — громко ответил сразу обоим Ки Хун, леденея при мысли, что будет, когда Чун Хо обнаружит этот Спрут Хо.

— Он тебя удерживает силой? — звенящим шёпотом поинтересовался детектив.

— Что? — аж моргнул от удивления Ки Хун. — Нет, я тут по своей воле, — тихо и уверено заявил он. А потом решил, что настала его очередь задавать вопросы: — Как ты нас нашёл?

— Повезло, — неожиданно сговорчиво ответил Чун Хо. — В отчаянии решил проверить старый дом Ин Хо, вдруг он его купил в приступе ностальгии, может, какие знаки, вещи в нём оставил. Я и не думал всерьёз вас тут обнаружить! Ещё и с ребёнком, — совсем понизив голос, всполошился тот. — Откуда младенец-то?

— Долгая история, — отчаянно сгребая мысли в кучу, пробормотал Ки Хун.

Впрочем, сейчас у него возникла проблема посерьёзнее. Братья Хваны, очевидно, обладали чуйкой. Может, после службы в полиции развилась, или это у них семейное, но под скрип колёс к ним выкатился Ин Хо, по счастью, догадавшийся переложить предварительно Чон Джа в люльку...

— Ин Хо! — тут же овчаркой вскинулся детектив Хван. — Почему? — проревел он, будто ничего оригинальнее придумать не мог.

Никогда ещё Ки Хун не видел, чтобы на инвалидной коляске улепётывали с такой скоростью... Пожав плечами, Сон допил кофе прямо из турки, неразбавленный, а после, взбодрившись, побежал спасать... Правда, кого именно из братьев — решил разобраться по ходу действия.