Рики Макарони и Наследники Врагов (джен)

Невзирая на то, что школьное руководство не позволило ни ему, ни Френку навестить миссис Дуглас, хорошие и нейтрально-хорошие новости посыпались на Рики, как из рога изобилия.

– С командой Чайнсби нам играть не придется, – сообщил Ральф в следующую пятницу. – Филипс только что обыграл их.

Слушателям не понадобилось много времени, чтобы уразуметь новость.

– А почему они не предупредили, что у них сегодня квиддич? – с претензией поинтересовалась Дора.

– Из-за малявок, если тебя это успокоит, – ответил Джордан. – Видишь ли, Джимми и Рози опять рассорились. А Тони пригласил его ловцом. Вот Рози и пригрозила, что будет сидеть на трибунах и проклинать его, как получится. Они решили провести матч в тайне, только вчера Тони договорился с Чайнсби, вот.

– И что, Тони всерьез испугался, что Рози Гойл может проклясть? – усмехнулась Марго Фэрли.

– Действительно, странно, – согласился с ней Лео.

– Нет, не испугался, но он уже сообразил, в каких отношениях Джим с Рози, я думаю, – предположил Рики. – То жить друг без друга не могут, то как кошка с собакой. А если он сейчас высмеет Рози, Джим потом на него же за это и обидится. У Тони, скорее всего, своя цель была. Он сам так себе игрок, а в присутствии зрителей это усугубляется. Хорошо, теперь мы знаем, с кем придется играть.

И, хотя новость не произвела на Рики особого впечатления, все же она кое-что меняла в его жизни. Теперь, когда соперник определился, следовало всерьез заняться тренировками. Бетси и все остальные подтвердили свои позиции. В часы арифмантики, которые посещал только Лео, команда вышла на стадион.

Тренировка прошла, как обычно, разве что Рики после нее почувствовал себя сильнее; ощущение мышц в руках отдавало болью. «Можно подумать, я создан для того, чтоб отбиваться дубиной от агрессивных мячей», – подумал он.

После свежего воздуха было так утомительно заниматься уроками. Он не мог или, точнее, не желал сосредоточиться. К концу дня парень почувствовал себя совершенно разбитым. Но, как назло, уже в постели ему никак не удавалось уснуть.

Рики долго ворочался; казалось, прошло много часов. Но, когда он все же встал проверить время, оказалось, только половина третьего. Сна не было ни в одном глазу, и при этом постоянно вспоминалось, что он так и не выполнил работу по теории заклинаний.

«Если даже не напишу реферат, это меня гарантированно усыпит», – подумал он. Кроме того, утешало, что завтра суббота, и в случае чего можно отдыхать днем сколько угодно. Натянув халат, слизеринец вышел в общую гостиную.

Несколько кошек приветствовали его приглушенным мяуканьем. Рики решил расположиться у камина, хотя огонь почти потух, и с этой целью зажег свечи в стоящем над решеткой подсвечнике. Но, опускаясь в кресло, застыл в полусидячей позе.

На соседнем кресле спала, свернувшись калачиком, ни кто иная, как Рози Гойл. Судя по высохшим разводам на щеке, не так давно она плакала. Поколебавшись минуту, Рики решился разбудить ее. Все же спать здесь, у камина казалось ему не слишком удобным. Он потряс ее за плечо.

С ворчанием девочка открыла глаза. При виде его она явно удивилась.

– Ты что тут?..

– Тебе надо идти в свою комнату, – мягко предложил Рики, и неожиданно для себя добавил: – Что случилось?

Рози моментально надулась.

– Ничего! – буркнула она.

– Но ты плакала, – констатировал Рики.

– Как мне все это надоело. Вот бы стать мальчишкой! Тогда все точно заткнутся, – пробормотала она и вновь потянула кулачки к глазам.

– С чего ты это взяла? – удивился Рики.

– Если бы я была мальчишкой, никто не дразнил бы меня, что я ищу богатых женихов. И вообще никто не думает, чтоб парень только о том и мечтал, чтоб жениться. Между прочим, все считают, что моя мама уцепилась за папу. А на самом деле это он торопил ее, потому что боялся, что она не захочет с ним связываться, когда тетин скандал утрясется. Что скажешь?!

Она пристально следила за ним, так что парень заставил себя сдержаться и сохранить невозмутимое выражение на лице, хотя ему страшно хотелось поморщиться. Он чувствовал, что неудобно было бы сказать ей правду, которая заключалась в следующем: его совершенно не интересовали всякие перипетии во взаимоотношениях членов ее семьи.

– Но в том, чтобы быть парнем, есть свои трудности, – дипломатично возразил Рики.

– А ты хотел бы стать девчонкой? – ехидно спросила Рози.

Рики честно задумался.

– Нет, пожалуй, – ответил он. – Но я уверен, что и среди моих знакомых девушек нет таких, которые захотели бы поменять пол. Посмотри хотя бы на Дору Нотт.

– Дора классная! – оживилась Рози. – Она бы этого Огдена в понос превратила. Вот научусь я колдовать!..

– Научишься, – поспешил уверить ее Рики. – Только, надеюсь, будешь использовать свои умения в более приемлемых целях.

– Как заумно, – проворчала Рози.

– Не понимаю, чем тебя мог расстроить Огден. Ты же всегда говорила, что он слабак, – напомнил Рики.

– Его предупредили, понимаешь ли, – фыркнула Рози, – что я за ним буду охотиться. И он меня предупредил, чтоб я на него не рассчитывала. Как будто он мне нужен, дохляк несчастный!

– Так бы ему и сказала, – посоветовал Рики.

– Я – не ты! Драться у меня получается лучше, чем говорить, – ворчливо заметила Рози. – Одна радость, мой придурковатый кузен Дон не вмешивается, а то бы они вообще не заткнулись.

Замечание о кузене парень пропустил мимо ушей, лишь мельком удивившись, что сын знаменитой прорицательницы куда нормальнее, чем ее племянница. Кроме того, Рики предпочел не уточнять, с чего она взяла, что он, слизеринец-шестикурсник, не умеет драться. В нем поднималась волна непонятной самоотверженности.

– Мери говорит, чтобы я не обращала внимания, – добавила Рози, – но я не могу быть такой, как она. Я психую!

– Если хочешь, можешь всем говорить, что я – твой жених, – предложил Рики. Он подозревал, что несет вздор, который в нормальное время не выразил бы даже при наличии благого порыва, но сейчас это казалось вполне логичным решением.

Рози скептически поджала губы.

– Извини, не выйдет, – сказал она. – Ты для меня слишком старый. Вот был бы ты пусть на третьем курсе, а так, если это дойдет до моего папы, он приедет и поднимет жуткий скандал. И знаешь, может, ты и бессмертный, но больно тебе будет.

– Спасибо, что предупредила, – усмехнулся Рики.

– Не нужен мне никакой жених! – фыркнула Рози. – Вот если бы ты мне дал свой красивый черный амулет…

По ее жадному взгляду Рики понял, что она совершенно пришла в себя. А он, не ожидая атаки, откровенно стушевался.

– Вот! Жалко, да? – язвительно заметила Рози, не переставая сверлить его инквизиторским взглядом.

Позже слизеринец считал, что только сентиментальное помутнение рассудка побудило его в тот момент открыть рот.

– Пожалуй, я мог бы тебе его одолжить. Ведь мальчики обычно не носят украшения, – сказал он. – Кстати, твоя сестра тоже думает, что парнем быть лучше?

Лицо Рози окаменело.

– Сюзи – бестолочь! – отчеканила она.

Рики посчитал, что ничто не мешает ему возразить.

– А по-моему, она очень симпатичная, – сказал он. – Я ее видел однажды.

– Легко казаться симпатичной постороннему человеку, – парировала Рози. – Вот Джим тоже так считает. Как я!

– Тоже мне авторитет, – вздохнул Рики, мысленно отмечая, что сейчас он дальше от своего несостоявшегося сочинения, чем когда лежал в постели. – А мой опыт всегда говорил мне, что старший брат – это образец. Я вот моего брата очень уважаю.

– Так Джимми и говорит, что он у тебя очень хороший! Научил Тигра ходить на передних лапах, а кот, между нами говоря, до того бестолковый, – припечатала Рози. – Кстати, если бы ты был моим братом, я бы не знаю, что с тобой сделала, – честно призналась девочка.

– Удивительно, как ваши родители с вами управляются, – с невольным сочувствием произнес Рики.

Рози противно хихикнула.

– Никак! Это мы с ними управляемся, – похвасталась она. – Вот папа, например, хочет, чтоб у нас был братик, а мама боится, что мы с Сюзи его утопим!

– У ее опасений есть основания? – холодно осведомился Рики.

– Пожалуй, – мрачно изрекла Рози. – Не хочу никакого братика! Нафиг он нужен, будет орать, как у Уизли. Кошмар!

Рассуждения покоробили Рики, но он знал, что, если пытаться наставить это чудовище на путь истинный, то только сейчас.

– Но это не тебе решать, а твоим родителям, – назидательно произнес юноша.

– Значит, ты тоже считаешь моего папу несчастным, потому что у него нет сына, – злорадно произнесла Рози. – Тетя Парвати постоянно об этом твердит.

– Не обязательно, – терпеливо произнес Рики, и вдруг почувствовал, как же он устал. – Вот мои родители, наверное, хотели бы девочку. Зачем, по-твоему, людям нужны дети, Рози?

– Чтоб покупать им шоколадушки! – не усомнилась юная слизеринка.

– Почти правильно, – согласился Рики. – На самом деле быть родителем очень интересно. И ты не можешь лишать их радости. Кстати, зря ты так с Сюзи. Вам могло бы быть веселее вместе.

– Пойду я спать, – заявила Рози, с трудом вылезла из кресла и гордо удалилась.

«Спокойной ночи», – пробормотал ей вслед Рики, чувствуя себя глупо: он уже подобрал несколько подходящих аргументов. Юноша покачал головой и открыл заклинания…

Проснулся он поздно. Все тело затекло от неудобного положения – в самом деле, кресла для сна не очень подходили. Он, впрочем, спал бы и дальше, но только этому воспрепятствовала мисс Гойл. Девчонка не поленилась растолкать его, непонятно зачем выйдя в гостиную в этот ранний час.

– А! – пробурчал Рики, не совсем понимая, где он. – Это ты.

– Ага! – подтвердился Рози, энергично пихая его. – Вставай!

– Да ну тебя! Все кресла свободны, выбирай другое, – ответил Рики, и тут вдруг некоторые подробности ночного разговора всплыли в памяти. – Ты что, талисман пришла требовать?

Выражение лица девочки мгновенно переменилось, и она просияла.

– А ты мне дашь? – спросила она. – Ну конечно, дашь, – принялась она рассуждать уже для самой себя, пока Рики потягивался и зевал, пытаясь отсрочить решение и будучи сейчас не в состоянии спорить. – Он у тебя все равно в сундуке лежит, пылится. Такая красота!

– А твоя шея как раз подходит для такой красоты, – буркнул Рики, и спохватившись, что это прозвучало незаслуженно грубо, все же решился. – Хорошо, я не возражаю, чтоб ты его надела. Только особо не хвастайся.

В спальне все еще почивали. Рики с тоской поглядел на разобранную для него эльфами такую удобную постель, в которой он не нашел покоя, но теперь присел на нее и полез в сундук. Талисман оказался, конечно, на самом дне; он и в самом деле давно не брал его. В темноте сундука черный камень казался тусклым. Но, извлеченный оттуда, сразу заиграл всеми красками в красивой резьбе.

Оставленная в гостиной Рози дожидалась его, как на иголках. Она тут же перебросила цепочку через голову. Рики понимал, что это глупо, но все же его кольнуло что-то похожее на ревность. Он считал себя собственником этой вещи, пусть и не пользовался ею, и ему было не очень приятно отдавать амулет в, пожалуй, ненадежные руки.

– А ты не боишься, что последний раз его надевала утопленница? – спросил он, робко надеясь, что Рози, может, передумает.

Ее ответ заставил его разувериться в эффективности нормальных способов убеждения.

– Ух ты! Вот это класс! – возликовала слизеринка. – Я так девчонкам и скажу!

«Интересное начало у выходных», – отметил Рики, провожая глазами счастливую девчонку, которая помчалась в ванну, ибо там, должно быть, имелось подходящее зеркало для любования собой.

Он вернулся в комнату шестого курса и, как можно было ожидать, проспал завтрак.

Пропустил он и другие события, которые, однако, не прошли мимо внимания старост. Еще до вечера Артур Уизли высказал ему все, что думает по поводу такой щедрости. Они бы точно поссорились, если бы не Дора.

– Кто тут больше всех вздыхал: «Гермиона должна понять, что она не самая крутая»? – напомнила она гриффиндорцу.

– Надеюсь, Гермиона на тебя не разозлится, Рики, – зловеще произнес Артур.

– А я для нее сейчас же гороскоп начну считать, – вскинулся Рики. Он не подумал, что может своим поступком спровоцировать новую волну недовольства среди звездных деток. Слизеринец понадеялся, что у Мери Малфой найдется достаточно дел с агитацией П.У.К.Н.И., чтоб загрузить подругу и отвлечь ее от талисмана.

Однако счастливая Рози проинформировала его, что мисс Малфой временно переключилась на «другое богоугодное дело». На вопрос, что она имеет в виду, девочка ответила: «Тетя Парвати называет так всякие заморочки как раз такого сорта, как то, что Мери задумала. Это как П.У.К.Н.И., только с людьми. Она уже такой план составила – обалдеть можно!». Говоря это, Рози хихикала от восторга, подавая парню тем самым повод для беспокойства. «Мерлин! Это не мое дело», – напомнил себе Рики, тем более что назавтра предстояло пережить очередной урок с Хагридом.

Новое чудовище лесничий, вопреки обычаю начинать новый семестр, не приволок, но зато устроил форменный разнос по курсовым проектам.

– Нечего разбирать интересных животных на компоненты для снадобий! – бушевал он. – Профессор Снейп вас, знамо дело, натаскал, но надо ж с целой тварью повозиться!

– С удовольствием! Дайте мне доступ к гиппогрифам, – вмешалась Дора. – Я уже давно передала Вам разрешение от моих родителей. Что конкретно нужно делать?

– Ты, Нотт, помолчи, не про тебя толкую, – сразу скис Хагрид. – Ходи на уроки к пятикурсникам, и дело с концом. Я про тех говорю, которые выбирали всяких ползучих водяных, они поблизости сроду не водились, или вот кентавров.

– Я видел кентавров и говорил с ними на… третьем курсе! – возмутился Рики. Все же в тот раз его и тех, кто с ним оказался, едва не втоптали в землю, и он не намеревался выслушивать необоснованные намеки на собственную трусость.

Но это не успокоило Хагрида, и он продолжал ворчать, в основанном, правда, на благоразумных равенкловцев, которые, не пожелав разделить предпочтений преподавателя, выбрали животных поспокойнее.

– Он в плохом настроении, – отметила Дора.

– Да, что-то разошелся, – согласился недовольный Эдгар.

– Из-за болота, – неохотно объяснил Артур. – Что-то там у министерских не получается, и он злится, что времени ушло много, а толку нет.

Войдя с улицы в замок, шестикурсники угодили в толчею большой перемены. У Рики сразу же возникло чувство, что нечто надвигается, а в следующую секунду до него дошло, что на середине Главной лестницы фигурирует Мери Малфой.

– МакКинли! – завопила Мери на весь замок. – Ты зачем вчера трогала мои песочные часы?!

Каролина растерялась, даже замедлила шаг, и споткнулась бы, если бы Ральф ее не поддержал. Рики тоже опешил: никогда до сих пор он не сталкивался с тем, чтоб директорская дочка изменяла своим вальяжным светским манерам.

– Лезут всякие к чужим вещам! – продолжала Мери в том же стиле.

Краска стыда залила щеки Каролины, быстро распространившись на все лицо. Конечно, нашлось предостаточно любопытных, которые стали пялиться. Рики стало жаль девушку; во всяком случае, не хотел бы он оказаться на ее месте.

– Она их просто подняла и поставила на место! – не выдержал Виктор. – А ты их в следующий раз не бросай в гостиной, или ставь так, чтобы они не падали.

– Ты ей лучше подари, и тогда она к моим лезть не будет, – высокомерно посоветовала Мери. – Да, МакКинли?

– Не лезу я к твоим, – обиженно произнесла Каролина, отворачиваясь, но все равно продолжая краснеть.

Но шустрая Мери уже умчалась, и за поворотом только и мелькнула ее сумка. Шестикурсники неловко застыли в коридоре, не зная, что сказать однокласснице, подвергнутой столь резкой атаке.

– Что это с ней? Спрошу Джима, – пообещал Тони, сочувственно кивая Каролине.

– Не обращай внимания, – посоветовал девушке Виктор. – Она просто невоспитанная хулиганка.

Он поколебался, не задержаться ли, но все же прошествовал мимо и, сделав вид, будто ему что-то где-то очень надо, удалился тоже.

– Какова Мери! С кем поведешься! – вздохнул Артур, когда шестикурсники разбрелись. – Как, оказывается, быстро можно научиться хамству. А у нее в этом смысле друзья просто отличные!

– А что? Джим вообще отличный парень, – хмыкнул Ральф.

– А наша Рози! – закатил глаза Рики, до которого теперь дошло, чему так радовалась маленькая слизеринка.

Тактика Мери в последующие дни развернулась во всей красе. Она изводила Каролину придирками по любому поводу, о чем Мелани возмущенно докладывала Артуру, прознав о его отдаленном родстве с интеллектуальной первокурсницей. Причем придиралась Мери не просто так, бессистемно, а только когда рядом оказывался Виктор. Во всяком случае, и Дик, и Бетси утверждали, что это именно так.

– И как он реагирует? – полюбопытствовал Рики, прикидывая, написать ли миссис Чайнсби, или подобное вмешательство с его стороны – это уже слишком.

– Если так будет продолжаться, то Мери он скоро убьет, – задумчиво произнес Дик. – Но это вовсе не значит, что они помирятся с Каролиной.

– Амбиции и манеры – страшное дело, – согласилась Дора.

– Поэтому ты почти отказалась от манер, чтобы страшного стало поменьше, – оптимистично заявила Джорджина, присутствующая при сравнении пробной модели с ее картой. Друзья убили на работу полдня, и пребывали в шоке, когда обнаружилось, что точки, хоть и подписаны, фиксируют местоположение находящихся в школе существ и людей только на тот момент, когда карта открывается. В дальнейшем они оставались неподвижными, и чтобы выяснить, как поменялось их местонахождение, приходилось заново закрывать и открывать карту.

– Сохраним образец, – предложила Дора, игнорируя поддевку. – Это – единственный пока вариант, где у нас хоть что-то получилось.

– Неужели она чувствует себя виноватой? – пробормотал Лео, следя взглядом за Дорой, когда резиденты штаба расходились перед отбоем.

– За что? – шепотом спросил Рики.

– Вот уж не имею понятия, – развел руками Лео. – Ведь ничего не происходит.

С этим Рики был полностью согласен даже тогда, когда через день по пути в библиотеку Артур Уизли с самым серьезным выражением лица отозвал его в сторону на пару слов.

– Мне написал дядя Рон, – проинформировал он.

Рики, разумеется, мог и не знать, что кто-то из его друзей, за исключением Лео, получает письма из дому. Однако, коль скоро его поставили об этом в известность, он выжидательно поглядел на друга, полагая, что есть новость и поинтереснее.

– Ричард, золото, которое тебе пришло, – прошептал Артур.

– Что такое? – сразу заинтересовался Рики.

– Одна из монет проходила в деле об Упивающихся смертью. На самом деле, Моридориус Нотт расплатился ею, когда нелегально покупал яд. Дело тогда вышло запутанное, потому что по документам он купил сушеную смокву, а недостача яда обнаружилась случайно, в общем…

– Когда это было? – перебил Рики.

– Примерно пятьдесят лет назад, – сокрушенно признался Артур. – Моя мама училась на аврора, и они это дело разбирали как наглядное. В общем, может, это ничего и не значит, что старик Нотт когда-то имел отношение к двум монетам, но сам факт в Министерстве не понравился.

В этом не было ничего удивительного. Все факты, имеющие отношение к Упивающимся смертью, вряд ли могли бы понравиться Министерству. С логической точки зрения, полагал Рики, между его монетами и тем, что сказал Артур, не было связи. Но когда слишком много фактов наслаивались один на другой, это вызывало подозрения.

Лео, кстати, считал, что о монетах волноваться не следует.

– В записке значилось, что это – благодарность за то, что ты уже сделал, а не аванс за какую-нибудь гадость, которой от тебя ожидают. Стиль письма не напоминает старую гвардию, Рики, – утверждал он.

Лео можно было понять – он был занят по горло учебой, личной жизнью, а с возрастом его страсть к запутанным историям, судя по всему, начала затухать, хотя сам он утверждал, что в этом деле руководствуется своей интуицией.

В противовес его каменному спокойствию, чрезмерно напряженным сделался Эдгар. Судя по виду, у него наличествовал миллион забот, на что и указала однажды Бетси. Зайдя после этого в штаб, чтобы заняться курсовыми, Рики вынужден был спустя полчаса заметить, что хуфульпуффец просидел все это время в задумчивости, ничего не делая.

– У тебя такой вид, как будто ты проводил воспитательную беседу со звездными детками, – сказал Рики.

– С одним, – подтвердил Эди, прошелся по штабу и остановился в раздумье напротив кресла, как будто не мог решить, сесть в него или не надо. – С Джимми, – добавил он через некоторое время, – с моим кузеном.

– Что он натворил? – осведомился Рики.

– Он – как обычно, но тетя Сюзан написала мне и попросила меня разобраться в ситуации по зельям.

Сущность этой ситуации обозначилась в сознании Рики ярко и мгновенно.

– Я решился с ним просто поговорить, и мне не нравится то, что я выяснил. Джим дождаться не может, когда доучится до шестого курса. Мечтает бросить зелья, – пожаловался Эдгар.

«На его месте я бы тоже об этом мечтал», – подумал Рики, не забыв придать лицу сочувственное выражение.

– Кстати, он, в самом деле, не блещет, – признался хуффульпуффец. – Я пробовал с ним заниматься, он просто ленится. Заявил, что лучше будет играть в квиддич, представляешь?

– Ну, у людей бывают разные способности, – задумчиво протянул Рики. – Мы не можем заставлять их делать то, что нам кажется правильным. Если он не хочет заниматься зельями, наверное, так лучше для него.

– Не думаю. Экзамены не за горами, а он даже не вспоминает об этом, – Эдгар покачал головой, показывая, что он категорически не одобряет такую беспечность. – Если он с первого курса так начнет… Ты не понимаешь, Рики, наверное, посчитаешь это глупым, но я, собственно, опасаюсь, что он просто опозорит дядю Гарри.

– Надеюсь, ты ему об этом не сказал, – произнес Рики довольно резко.

– Нет. Но… ты прав, – и хуффульпуффец нахмурился, что на сей раз выдавало недовольство самим собой. – Я знаю, что ему вредно ощущать такое давление. Но как бы то ни было, оно все равно есть.

– Да уж, честность – однозначно, неприятное свойство, – проворчал Рики. – Но твое мнение тоже можно понять.

– Я вовсе не имел в виду тебя, – вскинулся друг.

– А это неважно, – развел руками Рики; он и самом деле так чувствовал. – В чем-то я на Джима похож. Мне ведь тоже предстоит жить с грузом в виде славы Лорда.

Однако, по сути, чихать он хотел на этот груз. Оптимизм в душе Рики расцветал исподволь, постепенно. Он не сразу сопоставил упрочение своего душевного благополучия с достижением баланса в отношениях с малявками. Парню все больше становилось ясно, что верный слуга, совершив похищение, оказал ему неоценимую услугу.

– Иначе ты никогда бы не заработал авторитет, – согласилась Дора, когда шестикурсники, растянувшись на полпути, неспешно шагали на урок к Хагриду.

– И тебе повезло, что он захватил именно Мери и Гермиону. У Джима и Рози, может, и не хватило бы мозгов оценить то, что ты для них сделал, – добавил Ральф.

– Гермиона хотя бы не спесивая, и умеет быть благодарной, – со сдержанной гордостью произнес Артур.

На обратном пути, после довольно изнурительной возни с образцами шкуры уэльского дракона, Рики без особых эмоций заметил, что навстречу им шагает многоуважаемый мистер Гарри Поттер. Ребята, само собой, остановились, дабы поинтересоваться, как поживает бывший преподаватель, и пожелать всего наилучшего его младшему сыну. Рики вставлял приличествующие случаю реплики вместе со всеми, и, в общем, рассчитывал, что после обмена любезностями они с крестным отцом мирно разойдутся. Впрочем, крестный, конечно, попросил именно его задержаться ненадолго. Поняв намек, воспитанные шестикурсники тут же зашагали к замку, и, судя по тому, что заметил Рики, только Тони проворчал что-то по этому поводу.

Поттер внимательно вгляделся в Рики. Слизеринец поежился; хоть дядюшка Гарри и не вызывал в нем больше прежнего раздражения, и причины для задержки у крестного наверняка были, парень предпочел бы не стоять на открытом пространстве, благо только что получил приличную порцию холодного свежего воздуха на уроке лесничего.

– Как ты? – спросил крестный, и из него прямо-таки несло сверхозабоченностью.

– Нормально, – пожал плечами Рики, не вполне понимая, с чего должно быть по-другому. Вроде бы ничего такого особенного из последних событий, вроде неделикатных выходок Мери в отношении Каролины, до дяди Гарри не доходило. Гадая, неужели крестного отца так сильно обеспокоило похищение в начале семестра, слизеринец параллельно соображал, нужно ли снова поинтересоваться в ответ делами этого самого дорогого крестного. Тот между тем извлек из кармана какую-то бумажку и неловко протянул ее юноше.

– Ричард, твой отец просил передать тебе, – пробормотал дядя Гарри.

Странное беспокойство крестного сразу стало простым и понятным. В самом деле, со стороны дяди Гарри было вполне логично рассуждать, что Рики не может поживать хорошо, ничего не зная о судьбе родителей. Но почему-то парня это не смутило. Листок не был в конверте, всего лишь сложен вчетверо. Не заботясь о том, насколько вежливо это выглядит, Рики попросту выхватил его из руки Поттера и начал читать:

«Рики, пользуясь случаем, хочу передать, что я очень рад тому, как закончилось твое слушание. Я знаю, ты хотел продолжать оставаться в этой твоей школе.

Скоро ситуация, по словам Гарри, изменится, по крайней мере, нам с твоей мамой дадут больше свободы. Мы, возможно, некоторое время поживем в доме Арабеллы. Сейчас твой крестный попросил пригласить нас ту даму, которая дарила тебе змею, миссис Чайнсби. Она и в самом деле очень милая женщина, хоть и ведьма. А вот приятельница ее мамочки, министерская секретарша – это, скажу я тебе, достойный кадр, да ты, наверное, в этом уже убедился. Сейчас она жутко занята, говорит, особое задание, вроде бы вылавливает саботаж в работе Министерства. Я ей не нравлюсь, потому что не играю в карты. Кроме того, мисс Блумсберри, кажется, не в восторге от того, что ей вменили в обязанность водить нас в ваш колдовской госпиталь к миссис Дуглас.

Гарри обещает, что когда-нибудь мы сможем вернуться домой. Мама чувствует себя хорошо.

Мне намекнули, что недурно бы выдать тебе пару родительских нравоучений, но думаю, ты обойдешься. Папа».

Когда слизеринец поднял взгляд от письма, то оказалось, что Поттер уже довольно далеко продвинулся в направлении хижины своего приятеля Хагрида.

– Дядя Гарри! – крикнул он вдогонку.

Поттер резко остановился, постоял так некоторое время, и только потом соизволил обернуться.

– Большое спасибо! – громко и отчетливо произнес Рики, прежде чем отправиться в противоположную сторону. Он был совершенно счастлив, получив хоть какое-то известие, доволен к тому же собой, поскольку наконец-то прилично повел себя по отношению к крестному, и главное, это далось ему легко. При желании он мог теперь совершенно без проблем отослать сову в дом Гвенды Чайнсби, впрочем, все равно мысленно укорял светскую даму за то, что она забыла высказаться насчет его родителей более конкретно, когда навещала его после Рождества.

В четверг после обеда Рики закончил написание довольно длинного отчета, причем взяться за это дело побудило его то, что он вспомнил о скорых именинах итальянской бабушки. Не будучи уверен, что папа сумеет поздравить ее, юноша все же вдохновился достаточно, чтобы по доброй воле накатать для родителей полтора пергамента.

Ракета лениво обрадовалась, когда он появился в совяльне. По случаю возвращения хозяина, она сделала Рики неслыханное одолжение – самостоятельно вылетела в окно всего минут через десять после того момента, как он закрепил послание у нее на лапке. Парень проводил ее взглядом и осознал, что теперь ему совсем нечего делать, кроме уроков.

В этот час, когда все одноклассники посещали защиту, он оставался совершенно один. Подумав, Рики решил проветриться. Он вышел во внутренний дворик, присел на деревянную скамью и только собрался расположиться поудобнее, как кто-то довольно сильно дернул его за рукав.

Рядом стояла Мери Малфой.

– Я хочу поговорить с тобой, – сказала девочка, и солидно добавила: – Наедине. Если можно, в вашей комнате.

– А ты что ли прогуливаешь? – посчитал своим долгом поинтересоваться старшекурсник.

– А тебе какая разница?

Рики пожал плечами. Делать ему было совершенно нечего, и она, несомненно, это знала. Кроме того, во дворике было холодно, и в связи с этим свежий воздух не казался таким привлекательным. С некоторых пор он перестал опасаться гадостей со стороны этой юной особы. И даже в том, чтобы впустить ее в штаб, Рики отнюдь не видел угрозы для себя.

– Садись, – предложил он, огибая стол. – Что ты хотела?

Первокурсница, дождавшись, пока он присядет, расположилась строго напротив.

– Ричард, я хочу с тобой посоветоваться, – и Мери вытянулась вперед, всем корпусом наклоняясь к нему.

Рики старался не показать, что, в общем, растерялся. Он уже привык, что от этих деток можно ждать чего угодно, но все же то, что с ними никогда не было известно, до какой степени влипнешь, напрягало. Однако, барышня до сих пор вела себя вежливо и любезно, что и его обязывало к такому же образу действий.

– Почему именно со мной? – поинтересовался он.

– Потому что у тебя уже есть опыт переманивания людей на свою сторону, – последовал лаконичный ответ. – Я вовсе не хочу напоминать тебе о Темном лорде, – добавила она, – я поняла, тебе это неприятно, но ведь ты про него все помнишь?

Рики вынужден был признать, что это так.

– А зачем тебе понадобились знания Темного лорда? – спросил он.

– Я почти провалила мамино задание, – сокрушенно произнесла маленькая равенкловка. – Мне надо как-то убедить людей обратиться к СПОСсПЧИ.

Произнося это, девочка поморщилась; напоминание о собственной неудаче ее явно огорчало.

– Боюсь, в этом деле навыки Темного лорда тебе не подойдут, – сказал Рики, скрывая облегчение. – Да и твоя мама их не одобрила бы.

– Ну, не обязательно ведь пытать, – скривилась девочка. – А вот, может, как следует припугнуть или еще что. Ты что предлагаешь?

И она требовательно, с надеждой уставилась на шестикурсника. Душой Рики владели противоречивые чувства. При всей своей образованности, девчонка явно не отличалась ни щепетильностью, ни гуманностью, и все же юноша не решился бы утверждать, что она безнадежна.

– Знаешь, я так сразу не соображу, – признался он. – Можно, я немного подумаю?

– Само собой, – отозвалась Мери. – Только ты начни думать прямо сейчас, а я с тобой тут посижу и послушаю.

Чувство, что он угодил в ловушку, послужило окончательной констатацией данного факта: да, угодил. Никаких подходящих мыслей у него не появилось; а еще, положа руку на сердце, он обругал бы всякого, кто посягнул бы на его покой, затягивая в ПУКНИ. Кроме того, Рики точно знал, что Артур его за такое сотрудничество не похвалит. Мери, бесспорно, уловила несерьезность его намерений помочь и сказала:

– Проверено, если я сейчас на тебя не нажму, ты не отнесешься к этому серьезно, что, неправда?

– Что-то в этом есть, – признался Рики. – Тебе никто не говорил, что ты невозможно хитрая?

– Говорили, – ответила Мери.

– А почему ты тогда не в «Слизерине»? – Рики помнил, разумеется, что сам молился, чтобы этого не произошло, и все же казалось маловероятным, чтоб его пожелания как-то повлияли на решение Шляпы.

– Потому что это огорчило бы маму, – ответила девочка. – А дедушка об этом мечтал, но ему бы не понравилось, если бы я попала в «Гриффиндор». Шляпа мне все предлагала, вот я и выбрала нечто среднее.

– Ясно, мисс Компромисс, – благодушно усмехнулся Рики.

– Только попробуй меня так обозвать при ком-нибудь, – предупредила Мери, хмурясь. – Если прозвище прилипнет, я тебе не прощу. Вообще, только Гермиона знает, как меня распределяли. Ладно, не отвлекайся! Неужели чародеям совершенно безразличны права магических созданий?!!

Для начала Рики согласился, что это возмутительно. Ведь даже у магглов существуют общества защиты животных, причем и Питер, и Даниэла охотно участвовали бы в их деятельности, о чем Рики вспомнил, желая отвлечься от сверлящих карих глазок настойчивой девочки. Похоже, нажим катализировал действие его мозговых клеток…

– Ты и в самом деле предложил ей организовать забастовку домашних эльфов?! – едва не орал на него Артур тем же вечером.

– Успокойся, ведь эльфы никогда на это не пойдут, – оправдывался Рики, сожалея о собственной откровенности.

– Но я согласна, это, в самом деле, может заставить людей ценить чужой труд, – ровно произнесла Селена, не глядя ни на кого.

– Мерлин! Ты забыл, что Мери – дочь настоящего директора «Хогвартса»? Она – хозяйка!!! Если она прикажет, они не смогут ослушаться, – рычал Артур, разминая пальцами лоб.

– И что начнется! Будто мало нам работы, – покачал головой Лео.

– Ага, будем следить, чтоб все лентяи и недоумки в этой школе убирали свои постели, – спрогнозировал Артур.

– Ну, им это может пойти на пользу, – рассудительно заметил Эди.

– А нам – нет! Мне время моей жизни дорого, – отрезал Артур.

– Вы дослушайте сначала! – вклинился Рики. – Мери сейчас не собирается делать ничего такого. У нее первейшая задача – поставить эксперимент на себе. Выяснить, что называется, как далеко она может зайти.

– Что-что? Что она с собой делать будет? – забеспокоился Артур, вспомнив, наверное, что он – заботливый родственник.

– Если она в течение недели сможет сама себя обслуживать, мыть за собой ванну, стирать носки и все такое, тогда… – тут Рики умолк, предоставляя слушателям возможность додумать самостоятельно.

– Ну, значит, все в порядке, – заметил, отдуваясь, все еще взвинченный Артур. – Леди Гермионе не удалось заставить ее делать это, хотя она много раз пыталась. Но, Рики, не могу понять, как ты только умудряешься придумывать такие штуки!

Однако, Артур ошибся. Лишенная потворства деда и вдохновленная великой необходимостью, Мери продержалась почти пять дней, причем убедила Гермиону разделить с ней уникальный опыт.

– Мерлин! Они сами моют себе ботинки! – рассказывал Джимми Поттер Тони Филипсу; Рики услышал его, когда случайно проходил мимо. Судя по сожалеющему тону, юный гриффиндорец полагал, что его подруг постигло причудливое безумие.

– Не рассыплются! – упокоил его Тони, потом огляделся, и заговорил только после того, как Рики отошел достаточно далеко, чтоб не расслышать его глухого шепота.

«Что за тайны?» – отметил слизеринец. Впрочем, предположительно верный ответ на то, с чем связано такое поведение гриффиндорца, он получил еще до того, как успел о нем забыть. Ведь по Артуру и Ральфу, когда они, немного опоздав, ввалились в теплицу вместе с Филипсом, предоставив последнему извиняться перед Стебль, сразу было видно – некое жутко важное решение принято.

– Я говорил с Тони. Нам дали время для игры, – сообщил Ральф, останавливаясь напротив Рики. Его ждало место возле Тиффани, и было заметно, что он торопится.

– Наконец-то! – воскликнул Рики, жаждущий освободиться от дуэльной волынки поскорее. – Когда?

Он едва не уронил свою лопатку в драконий навоз, Лео даже предусмотрительно отодвинулся, невзирая на то, что ему тоже были интересны новости Джордана.

– С утра пораньше, – обрадовал гриффиндорец. – Нам вообще-то предложили любую субботу, но только чтобы до завтрака. В принципе можно и задержаться, команда любого колледжа, я думаю, часик подождет, но начинать придется рано.

– Ну и что? – отмахнулся Рики, которого навязанный долг чести уже допек. – Главное – дали время. Что Филипс говорит?

– Хочет выйти через недели три, – ответил Артур.

Однако предшествовало этому событию другое, не менее волнительное, а для всей школы – куда более заметное. Поход в Хогсмид был запланирован на ближайшие выходные, и с ним, как всегда, связывалось множество надежд.

Однако на этот раз Селена заявила, что не хочет гулять и никуда не пойдет. Ее поддержала Дора; Рики подозревал, из-за того, что они с Диком опять повздорили на почве не разгаданных пока секретов.

Таким вот образом оказался Рики с Клубом в «Трех метлах». Он ценил, что друзья проводят отдых с ним, пусть даже к этому их вынудили обстоятельства. Но все они до некоторого момента прекрасно коротали время за сливочным пивом, сожалея, что нельзя выбираться сюда почаще.

Непроявленные неприятности начались с неопределенной фразы, которая, как хорошо почувствовал Рики, может означать что угодно – в зависимости от того, кто ее произносит:

– О! Надо же, кого я вижу.

Лица всех друзей мгновенно вытянулись. Рики мог бы поклясться, что места за столом, где они разместились вшестером, нет; но все же некоторые личности, очевидно, обладали способностью вклиниваться в любую дырку. В мгновение ока весьма известная ведьма призвала к себе стул и умудрилась сесть так, чтоб скрыть ноги под столиком, невзирая на то, что Дик и Ральф не пожелали подвинуться и теснили ее. И, хотя ведьма глядела удивленно, слизеринец был уверен, что это не случайная встреча.

– И я Вам рад. До смерти, – саркастически бросил Рики, заставляя себя смотреть прямо на Вриттер.

Мерзкая репортерша ухмыльнулась.

– Не ожидала, что тебя выпускают, – сказала она, – то есть…

Рики понимал, что обязан отреагировать. Но он ничего не успел ответить, как это было сделано за него.

– Если Вы верите в то, на что намекаете, то я не понимаю Вас, – вежливо произнес Лео.

– Разве? – и репортерша вскинула густо нарисованные брови. Стало неуютно. До сих пор в тесноте «Трех метел» никто не обращал на них внимания, но теперь Рики заметил, что половина публики косится на Вриттер.

– Не хочу быть грубым, но Вы напрашиваетесь, – пояснил Лео.

– Это называется «мания самоубийства», – услужливо добавил Эдгар.

– Вот как, – протянула Рита и откинулась назад. – Так вы – Его новые сторонники?

Рики вспомнилось, как верблюд в зоопарке плюнул на одну расфуфыренную даму. Он пожалел, что он не верблюд. Человеческое преимущество – речь – в данном случае могло принести только вред. И все же он рискнул.

– Если я скажу «нет», – резко произнес он, – это что-то изменит? Вы вообще умеете слушать?

– Зависит от того, что говорят, – улыбнулась Вриттер.

– Тогда – привет вам от Мери, – с неожиданным радушием произнес Артур.

– От кого? – резко спросила Вриттер, неодобрительно изучая шевелюру Уизли. Казалось, он своей репликой сбил ее с мысли, и теперь она стремилась побыстрее вернуться к Рики.

– От Мери Малфой. Моей кузины, – улыбнулся гриффиндорец еще любезнее. – Будь она здесь, то непременно что-нибудь заказала бы для Вас, мэм.

Казалось, Артур произнес какое-то чудодейственное заклинание. Вриттер выпрямилась так быстро, что едва не опрокинула стол.

– Надо понимать, вам не нравится моя компания. Ну ладно же!

Когда она гордо, но быстро зашагала к выходу, не только Рики взглядом потребовал у Артура ответа. Упрекать друзей в том, что они превзошли все ожидания репортерши, у него язык не поворачивался; он не сомневался, что она отыскала бы материал. «А так мы хоть подурачились», – подумал он.

– Мери – очень предприимчивая девочка, – сказал гриффиндорец. – Она утащила у своей бабушки – магглы одно такое масло, которое продается в маггловской аптеке. Мои дядюшки Фред и Джордж потом ящик купили и экспериментировали с потешными угощениями, и решили, что эта вещь простая, но совсем не потешная.

– Касторовое масло, – усмехнулся Рики.

– Точно. В Министерстве магии как-то устраивали благотворительный детский праздник, и Вриттер привязалась, как обычно, к леди Гермионе. И глотнула из своего же бокала, не учитывая, что Мери, естественно, была там же. Вриттер потом долго не могли выгнать из министерского туалета, – сказал Уизли. – Она только через месяц выдала статью.

– Ту самую, о повышенной агрессивности детей из смешанных семей? – припомнил Эдгар. – Такой скандал был!

– Да, чистота крови нынче не актуальна, – кивнул Дик. – Бабушка сделала пару сотен копий приказа, запрещающего Вриттер писать. Она потом больше полугода доказывала, что не имела в виду ничего плохого.

– Да ну ее! Меня больше беспокоят Упивающиеся смертью. Говорят, – Эди обернулся по сторонам, прежде чем продолжить, – с наступлением темноты здесь видели странных типов.

– Тогда почему Хогсмид не запретили? – Рики старался не показать, что занервничал. – В прошлом году они так и сделали, – но тут ему пришла в голову одна мысль, которую он озвучил прежде, чем подумал, надо ли это: – А вдруг мы – приманка?

– Слишком рискованно, – возразил Артур. – Нет! Мои меня бы точно предупредили.

И, судя по тому, что возвратились они в замок без происшествий (даже верный слуга не показался), Рики предположил, что гриффиндорец рассудил правильно.

А Мери Малфой не забыла о его обещании и однажды, опять во дворике, на перемене, спросила, удалось ли ему придумать что-нибудь насчет привлечения народа в СПОСсПЧИ.

– Убедить людей действовать непросто, – пожал плечами Рики.

– Иногда бывает очень просто, – возразила Мери.

Не столько слова, сколько тон девочки настораживали, так что Рики невольно уставился на нее, а в голове вертелось, что от общения с этой юной леди у него, того и гляди, разовьется паранойя, как у Дамблдора. Юноша поймал себя на том, что теперь-то он точно понимает дядюшку Гарри. Первокурсница же отнюдь не стремилась развеивать его опасения.

– Ну, наши возможности ведь не ограничены так, как у магглов, – и, осмотревшись, девчонка сделала ему знак наклониться к ней. – Я знаю, где в Дрянном переулке можно купить одну такую штуку, которая всех загипнотизирует, – шепнула она прямо в ухо.

Слизеринцу-шестикурснику сделалось не по себе. Он, конечно, понимал, что имеет дело с очень грамотным ребенком из семьи, мало уважающей закон, но все же не ожидал такого. А Мери держалась так, словно ничего особенного не сказала, разве что ее заботило, как бы кто еще не услышал ее слов.

– Лучше не надо. Ментальные трансформации, – феномен малоизученный, – возразил он.

– По-моему, Ричард, ты просто ленишься туда слетать, – проницательно заметила Мери.

– Не ленюсь, а пребываю в шоке, – поправил Рики, даже не пытаясь объяснять абсурдность ее ожиданий. – Если ты не заметила, то я пытаюсь вести жизнь законопослушного человека.

– Судя по тому, какие слухи ходят о тебе по школе, не очень-то получается, – отчеканила Мери.

– Что еще за слухи? – лениво спросил Рики, отчасти радуясь, что разговор свернул с опасной темы.

– Всякие. Виктор Чайнсби утверждает, что вы с ним ходили по Визжащей хижине, – Мери загнула один пальчик. – А Джорджина Уизли говорила как-то Гермионе, что ты с друзьями каждый год выбираешься в Запретный лес. Тебя наказывали за прогулки по школе после отбоя. Еще ты, помнится, украл свою палочку, и, дай подумать, ах да, ты, конечно же, собрался уходить тайком из школы, чтобы встречаться с преступником, которого разыскивают.

Все это она перечислила очень спокойно, как факты давно известные и не удивительные.

– Ну и что тут такого?! – огрызнулся Рики.

– Ничего, наверное. Ты считаешь, что надо вести себя хорошо, я верю, но есть же случаи, когда это необязательно? Моя мама тоже такая, – сказала девочка, и в ее карих глазах появилась улыбка.

У Рики возникло сильное побуждение напомнить: «Я не твоя мама, детка. Брысь!», – но он только помотал головой. То, что Мери много чего знала о нем, его не удивляло – звездным отпрыскам при желании нетрудно было все это выяснить. Но вот то, как она могла распорядиться информацией, которая касалась, в особенности, Стена Шанпайка, Рики несколько угнетало. Он, впрочем, вовсе не считал, что девочка собирается и в этот раз прибегнуть к шантажу, но, на всякий случай, стоило произвести профилактику.

– Твоя мама не поблагодарит твоего папу, если узнает, что он показывает тебе всякие такие штуки, которыми можно стирать память и все остальное, – ответил он.

– Это точно, – помрачнела Мери.

– Зачем вообще он это делает? – не удержался от вопроса Рики. В самом деле, Малфою, в его положении, стоило бы поостеречься от противозаконных действий, а не просвещать в этом направлении своего ребенка. «Вот порода! – думал себе слизеринец. – Ну ничем не вытравишь склонность к черной магии!».

– Чтобы в случае чего я знала, куда надо обращаться, – ответила Мери. – Кстати, не дергайся, гипноз отпадает. Моей маме не нужны зачарованные сторонники, а она это сразу поймет. Мы с Гермионой думаем, может быть, надо сделать все наоборот, не так, как всегда?

«Вот еще новость!» – подумал Рики и попросил объяснить, что она имеет в виду.

– Создать как можно больше трудностей, – сказала Мери. – Иногда людей тянет на неудобства.

«Любишь же ты людей, дитя мое!» – покачал головой Рики и согласился, что в этом есть свой смысл.