Тень (гет)

Иван Утенышев вошел в квартиру, занимающую весь 51-й этаж Москва-Сити, скинул пиджак на диван. Воздух пахнул лавандой и чем-то еще — новым, незнакомым. Он нахмурился. Он всегда проверял, кто имеет доступ в его жилище.

Он проверил сейф в кабинете. Код не нарушен, но что-то было не так. Три золотых монеты из коллекции 19 века лежали не на своих местах. Кто-то их трогал.

Вечером, когда на горизонте вспыхнули огни города, Иван активировал скрытые камеры. На экране появилась фигура в черном комбинезоне — гибкая, ловкая, двигающаяся как тень. Уборщица. Тот самый "нормальный человек", которого он нанял по рекомендации агентства.

Он выключил свет в квартире, оставив гореть только лампу на кухне. Сел в кресло в гостиной, закрыл глаза, притворившись спящим. Ждал.

Через час дверь в кабинет приоткрылась. Она двигалась бесшумно, но Иван слышал ее дыхание. Когда она склонилась над сейфом, он резко включил свет.

— Стоять, — его голос прозвучал как удар хлыста.

Она замерла, рука все еще внутри сейфа. Медленно обернулась. Глаза, как у кошки в темноте — большие, зеленые, без тени страха.

— Иван Утенышев, — прошептала она. — Я думала, ты будешь спать дольше.

— Ты воруешь мои драгоценности, — он встал, подходя ближе. — Зачем?

— Мне нравится твоя коллекция, — улыбнулась она. — Особенно эти старинные монеты. Такие хрупкие, но такие сильные. Как ты.

— Ты не ответила на вопрос.

— Может, я просто хотела, чтобы ты меня поймал? — ее пальцы медленно выскользнули из сейфа. — Может, я хотела увидеть, как ты будешь реагировать?

Иван схватил ее за запястье. Она не сопротивлялась, только улыбнулась шире.

— Ты знаешь, кто я? — спросил он.

— Тень, — прошептала она. — Или Иван Утенышев. Зависит от того, с кем ты говоришь.

Он притянул ее ближе. Она не отстранялась. Ее дыхание было теплым, пахло мятой и чем-то диким.

— Почему драгоценности? — повторил он вопрос.

— Потому что они дорогие, — ее губы коснулись его уха. — Потому что ты ценишь их. Потому что я хочу знать, что ценно для Тени.

Иван отпустил ее запястье, но она не отошла. Ее пальцы скользнули под его рубашку. Он почувствовал, как напряглись мышцы спины.

— Ты играешь с огнем, — предупредил он.

— Я люблю огонь, — прошептала она, расстегивая его пуговицы. — Особенно когда он горит во мне.

Он подхватил ее на руки и понес в спальню. Квартира была огромной — целый этаж стекла и бетона, но спальня была единственным местом, где не было дипломов, схем и чертежей. Только кровать и вид на город.

Она смеялась, когда он бросил ее на постель. Смеялась, когда срывал с нее комбинезон. Смеялась, когда целовал ее шею. Но смех становился тише, переходя в стон.

Иван не был нежным. Он не просил разрешения, не спрашивал, что ей нравится. Он брал. Как брал все в своей жизни. Она не сопротивлялась. Наоборот — впивалась ногтями в его спину, царапала кожу, кусала губы до крови.

Когда все кончилось, она лежала на спине, ее дыхание было ровным, но учащенным. Иван смотрел на ее спину, покрытую его следами.

— Кто ты? — спросил он снова.

— Меня называют Пантерой, — ответила она, не поворачиваясь. — Потому что я хожу по стенам и краду то, что хочу.

— Зачем?

— Потому что могу.

Он встал, налил два стакана воды. Вернулся в спальню. Она сидела на кровати, обернувшись простыней.

— Ты не такой, как они думают, — сказала она, принимая стакан. — Ты не герой. Ты просто человек, который пытается спасти мир, потому что ему больше нечем заняться.

— А ты? — спросил Иван. — Ты тоже пытаешься спасти мир?

— Нет, — засмеялась она. — Я просто хочу посмотреть, как он горит.

Она допила воду и встала. Подошла к окну, ее силуэт выделялся на фоне ночного города.

— Ты вернешь мои драгоценности? — спросил Иван.

— Зависит от того, как ты будешь себя вести, — улыбнулась она. — Может, я верну их завтра. Может, через неделю. Может, никогда.

Она подошла к нему, поцеловала в губы.

— Спасибо за ночь, Ваня, — прошептала она. — Ты был лучше, чем я думала.

Утром, когда Иван проснулся, ее уже не было. На подушке лежало его золотое колье из коллекции 19 века — то самое, которое она пыталась украсть. Рядом — записка: "Ты не такой, как они думают. Я вернусь."

Иван улыбнулся, поднял колье и положил его обратно в сейф. В его квартире в Москва-Сити, занимающей целый этаж, было тихо. Только город шумел за окном, как всегда.

# СЦЕНА: 31 ДЕКАБРЯ

— Вот черт, — сказал Тень, резко садясь в постели. Его пальцы сжали простыню, словно пытаясь ухватиться за что-то реальное. — Подцепил женщину и позволил себе стать уязвимым, идиот.

Он провел рукой по лицу, пытаясь стереть воспоминания о ночной встрече. Воздух в комнате был прохладным, но на коже все еще ощущался теплый след чужих прикосновений. Он огляделся, его взгляд остановился на золотом колье, лежащем на тумбочке. То самое, которое он купил Рите год назад, но так и не успел подарить. Слишком много было "после", слишком мало — "сейчас".

Он подошел к окну. За стеклом Москва спала под покровом снега. Крупные хлопья медленно падали, как будто время замедлилось специально для него.

— 31 декабря... через 22 часа новый год, — прошептал он, его дыхание запотило стекло. — Год назад мы с Ритой... были только она и я...

Пальцы сомкнулись вокруг колье. Металл был холодным, но в нем что-то снова сломалось. Не колье — внутри него. Где-то глубоко, там, где раньше билось сердце, теперь была только пустота, заполненная воспоминаниями.

— Сначала у тебя была семья, потом команда, потом Рита... и вот теперь снова нет ничего, — его голос дрогнул, но тут же стал ровным, как будто он пытался убедить в этом не только себя, но и весь мир.

Резкий хлопок — он ударил себя по щеке. След от ладони тут же проступил красным.

— Так. Мужчины не ноют. Встал и сделал, как бы ни было сложно.

Он встал, его шаги эхом отдавались в пустой квартире. В соседней комнате слышался шорох — тихий, почти неуловимый, но знакомый. Тень не обратил внимания сразу. Он привык к звукам своего дома, к тому, как костюм восстанавливался после очередной стычки.

Подойдя к двери соседней комнаты, он замер на мгновение. В голове промелькнуло: "Пантера? Нет, она ушла. Оставила колье и записку". Он толкнул дверь.

Внутри, при свете единственной лампы, его костюм чинил сам себя. На самодельном верстаке, который он собрал из обломков старого оборудования LR Corp, ткань перетекала из одной формы в другую, закрывая повреждения. Костюм обладал достаточным уровнем искусственного интеллекта, чтобы сам ремонтироваться, но не настолько, чтобы принимать решения без него.

— А, вот ты где, — Тень вошел в комнату, его голос стал спокойнее, как будто разговор с костюмом всегда помогал ему собраться. — Нашел что-нибудь на мафию?

Костюм обернулся, его механический голос звучал ровно, без эмоций:

— Двадцать два нарушения, из них 4 — наркоторговля, 12 — нападения и грабежи, и 6 мелких преступлений. С мафией связано 3 из 4 дел по наркотикам.

Тень подошел ближе. Он видел, как костюм положил руку на свежесделанную ткань, и та начала перетекать в поврежденные участки, восстанавливая структуру после драки с Палладином. Каждый шов, каждая нить помнили тот бой. Помнили, как Тень пробивал собой этажи, как Палладин создавал искусственный пол из энергии, как возвращался.

— Начнем с ближайшего, — сказал Иван, протягивая руку к костюму.

Он коснулся материала, и костюм мгновенно обволок его тело, словно возвращая то, что было украдено ночью. Ткань прилегла плотно, как вторая кожа, скрывая уязвимость, которую он позволил себе проявить всего несколько часов назад.

— Система активирована, — сообщил костюм. — Уровень энергии 87%. Регенерация завершена на 94%.

Тень посмотрел в зеркало. Отражение показывало не человека, а систему. Машину, созданную для одной цели. Не влюбленного дурака, не потерявшего себя на одну ночь. Не того, кто позволял себе вспоминать Риту и снег прошлого года.

— Система готова к работе, — повторил костюм.

— Да, — кивнул Тень, его голос стал холодным, как московский снег за окном. — Пора вернуться к работе.