Братья по магии. Точка отсчета (джен)

Терри подошёл к столу, на котором всё так же лежала вырезка из газеты.

— Дядя Энтони, — в голосе мальчика сквозило неприкрытое удивление, — вы знаете Гарри Поттера?

Гарри Поттер! Племянник с ним знаком! Энтони сразу сделал стойку: вот это удача! Секунда на анализ информации, и вот он уже спрашивает:

— Ты ведь учишься с ним в Хогвартсе?

— Так вы всё знаете, дядя Энтони? Слава Мерлину, больше не надо ничего скрывать, а то я уже замучился: не скажи то, не скажи это, как будто папины шоколадные лягушки в подарок не подозрительны!

Музыкальные достижения Тони оказались забыты. Он усадил племянника в своё вращающееся кресло, развернул его, а сам уселся напротив на крышку письменного стола. Осторожными вопросами направляя разговор, политик выяснил следующее.

В Великобритании, как и во всём мире, существует немногочисленная категория населения, именуемая волшебниками. Название возникло из-за того, что они могут колдовать. Волшебники живут изолировано, стараясь как можно меньше контактировать с обычными людьми, которых они называют маглами, скрывая свои необычайные возможности. Если у волшебников появляются дети, не обладающие магическими способностями, их называют сквибами и изгоняют из волшебного мира. Отец Шери происходил как раз из семьи сквибов.

Оказалось, что, отправляя сквибов в магловский мир, волшебники старались изменить их фамилию, новая версия которой намекала на старое происхождение, но вместе с этим показывала, что произошло отделение от магической ветви. Кузен Шери Чедвик носил почти идентичную фамилию — Бут, которая отличалась всего лишь одной буквой, тогда как её отец был Энтони Кларк Бут.

Отделившись от сквибов, многие волшебные семьи тем не менее продолжали следить за их судьбой, чтобы вовремя заметить, что у детей в немагическом окружении появились необычные способности. Узнав, что Шери вышла замуж, Чедвик дождался, пока её сыновья немного подросли, и стал приходить в гости с этой целью.

— Дядя Энтони, — с энтузиазмом воскликнул Терри, — а вы всё узнали, потому что у Юэна случился магический выброс и у вас побывал Аврорат? Ведь Юэну уже семь, в этом возрасте уже такое бывает. Вот у меня, например…

— Расскажи-ка мне про этот ваш Аврорат, — Тони аккуратно перевёл тему на интересующий его вопрос.

Терри, будучи в твёрдой уверенности, что дядя просто интересуется подробностями того, о чём уже давно знает, пустился в объяснения. Пользуясь этим же приёмом, Тони выпытал из него ещё многие вещи, даже те, которые юному волшебнику, наверное, следовало бы придержать. Наконец, когда мальчик выдохся, его взгляд снова остановился на фотографии Гарри в газете.

Посмотрел на неё и Тони. Он спросил, заранее зная, что Гарри Поттер — лучший друг Джастина Финч-Флетчли:

— Ты дружишь с Гарри в Хогвартсе?

— Место друга Гарри Поттера занято, и вакансии не предвидится, — неожиданно серьёзно отозвался Терри. И добавил, вскакивая: — Надо сказать папе, пусть теперь он со всем разбирается, раз уж вы знаете о волшебниках!

Тони в ответ ослепительно улыбнулся, прикидывая, какой образ использовать из тех, какие были у него на вооружении при произнесении убедительных речей перед избирателями. Необходимо было склонить Чедвика Бута к мысли, что если не вся семья, то хотя бы сам Тони имеет полное право знать о волшебном мире, иначе не избежать неприятного заклинания под названием Обливиэйт, о котором так непредусмотрительно проболтался Терри.

* * *

Третьего января в пятницу Хогвартс-экспресс должен был привезти учеников в школу. До их приезда братья планировали снять вторую, более важную следилку — с мантии-невидимки. Гарри выдвинул свой чемодан, чтобы её достать, и в этот момент в комнату вошёл Рон.

Пока Уизли копался в своём сундуке в поисках чего-то, оба мальчика в ожидании следили за ним.

— Как подумаю, что вечером это вернётся обратно в спальню… — неприязненно проговорил Грей.

— Как только снимем следилку, тебе надо как следует изучить мантию. Если тебе удастся понять, что делает её невидимой, то, может быть, ты сможешь сделать невидимыми нас. Тогда рыжий вернётся в комнату, а мы станем для него незаметными и будем спокойно заниматься своими делами.

— Ну, пока что он нас не слышит, и уже это должно радовать. Но, если удастся разобраться с невидимкой, чтобы получить образец, это будет просто замечательно.

Наконец, Рон ушёл, и на колени Алексу легла легендарная мантия, вывернутая своей видимой частью.

— Зачем ты даешь мантию мне? Ты же хотел научиться перемещать следилки, — удивился Алекс. — Ты сам сказал, что образец понятный и ты сможешь им воспользоваться.

Однако Гарри отказался.

— Я подумал, что эта мантия — слишком ценная, чтобы я учился на ней. Сделай всё сам, а я потом потренируюсь на чём-нибудь другом, что не жалко.

Снять следилку с мантии оказалось ненамного сложнее, чем отцепить её от совы. Скоро наследство Гарри оказалось свободным от следящих чар, а в его чемодане появился призрачный вариант следилки, которая сообщала Дамблдору, что Гарри по-прежнему не использует отцовский артефакт.

Поттер плотно скатал мантию — при должном умении она была достаточно компактной и влезала даже в карман — и поместил в свою неизменную сумку. Там же уже лежала Карта Мародёров. Мальчики собирались использовать оба уникальных артефакта, чтобы провести ряд экспериментов, воспользовавшись тем, что школа всё ещё пустует.

Отправившись в отдалённую часть замка, чтобы наверняка никого не встретить, братья по очереди надевали невидимку и следили, как с Карты Мародёров исчезает имя — «Алекс Грей» или «Гарри Поттер». После этого мальчики продолжили исследования и выяснили, что на их виртуальной Карте надевший невидимку тоже не отображался.

Это было странно, ведь обычно на этой карте можно было наблюдать любые объекты, лишь бы расстояние до них не превышало возможности системы. Предположив, что в данном случае дело вовсе не в невидимости, какую давала мантия, Алекс попробовал рассмотреть её внутренним магическим зрением.

К своему удивлению он обнаружил в виртуале слабое свечение, немного похожее на тот отсвет, который давали линии, возникающие при прокладывании трассы полётов или во время образования Пространственного кармана, особенно при перемещении в него больших объектов.

Оставалось только предположить, что мантия-невидимка на самом деле не скрывает человека, а переносит его в другое измерение, подпространство или ещё куда-то. Гарри, выслушав эту идею, только кивнул. В таких вещах он совершенно не разбирался, однако он понимал, что брат может быть прав: они с ним столько времени использовали Пространственный карман, что в целом идея не вызывала отторжения и казалась жизнеспособной.

Полноценно исследовать один из трёх Даров Смерти и шедевр Джеймса Поттера и компании не удалось — слишком сложными были эти артефакты. Алекс и не надеялся, что ему с первого раза удастся что-либо понять, он решил просто накапливать данные. Гарри, кажется, верил в него куда больше, чем он сам. Ранее высказав желание научиться накладывать на себя невидимость, изучив мантию-невидимку, Поттер пошёл дальше.

— Вот бы сделать так, чтобы сигналы на нашей внутренней Карте появлялись с именами, как на карте, которую мы отобрали у близнецов, — заявил он.

Алекс только скептически хмыкнул:

— Я тоже не против, только нам придётся очень долго ждать, когда я соображу, как это сделать.

Говоря это, он снял с себя мантию-невидимку — Гарри до этого говорил с его головой, висящей в воздухе. Пора было заканчивать исследования и отправляться на обед.

Поттер принял мантию и убрал вместе с Картой Мародёров в сумку. Вообще, роль казначея и хранителя сокровищницы подходила ему очень хорошо: оставшиеся после покупки подарков галеоны надёжно хранились в новом кошельке, а уникальные артефакты были у него всегда под рукой в сумке, с которой он не спускал глаз.

— Ну, я не имею в виду, что у тебя должно получиться прямо сейчас, — примирительно заговорил Гарри, — но я уверен, что, если понадобится, ты непременно во всём разберешься. Ты ведь такой умный!

Алекс промолчал: он уже знал, что нет смысла переубеждать брата, тот всё равно не изменит своего мнения. Сам же он отчётливо осознавал, что по меркам волшебников он не разобрался даже в школьной программе, а просто пользовался виртуальными подсказками. То особенное колдовство, которое ему удавалось, никак не было связано со знаниями, полученными в библиотеках. Если бы он был обычным попаданцем, неизвестно, удалось бы ему соперничать с Гермионой или Малфоем без такого брата, как Гарри.

Однако, молчание Алекса не было поводом для Гарри думать иначе. Он продолжал свою мысль:

— Я иногда с ужасом представляю, что было бы, если бы тебя распределили на Рейвенкло. Что бы я без тебя делал? Как хорошо, что Шляпа отправила тебе на Гриффиндор, а я попал туда следом.

Алекс замер. Они не обсуждали с братом распределение, потому что первый день — день их знакомства — прошёл скомкано из-за травмы Алекса и последующей болезни и его не хотелось вспоминать. Гарри сказал: «следом»? Неужели и здесь расхождение с каноном?

— Гарри, скажи мне, шляпа предлагала тебе Слизерин?

— Слизерин? Да ты что! Конечно, нет. Когда ты сидел под Шляпой, я очень переживал, что она так долго не может тебя распределить. Я больше всего на свете хотел тебе помочь и на расстоянии уговаривал Шляпу постараться как следует и не ошибиться, а потом, когда сел на табурет, Шляпа сказала мне: «Тебя ждут на Гриффиндоре!»

Алекс не мог поверить.

— Выходит, Шляпа знала, что мы связаны?

— Выходит, так, — счастливо улыбнулся Гарри. В этом он нисколько не сомневался. — Я вообще это понял, как только увидел тебя тогда на вокзале. А ты когда?

— Кажется, я знал это всегда, — ответил Алекс с тёплой улыбкой.

Сказал, и понял, что не шутит. Они с Гарри были ближе, чем родные братья, и ничто на этом свете не могло их разлучить.

* * *

Едва Алекс и Гарри закончили обедать, как услышали:

— Мистер Поттер, мистер Грей!

От учительского стола быстрым шагом к ним приближалась профессор Макгонагалл.

— У неё сейчас лицо, как у тёти Петунии, когда она идёт с каким-нибудь неприятным поручением для меня, — подметил Гарри.

Он не ошибся. Как оказалось, заместитель директора вылавливала по очереди всех учеников, чтобы сказать, как они послужат на благо родной школы. Вчера братьев для хозяйственных дел не привлекали — не нашлось работы, и они провели весь день в праздности, наслаждаясь остатками каникул. Они отложили даже исследование мантии-невидимки и Карты Мародёров и гуляли весь день, изредка заходя в школу, чтобы перекусить.

Сегодня Алексу и Гарри досталась работа в вестибюле по ремонту песочных часов факультетов.

— Профессор, разве это не требует знания чар, которые изучают на старших курсах? — спросил Грей.

Макгонагалл сделала страшные глаза и не очень уверенно ответила:

— От вас не ждут ничего особенного, мистер Грей, просто посильная помощь. Подождите пока в вестибюле, кто-нибудь из профессоров освободится и объяснит вам, что делать.

Мальчики переглянулись и вышли из Большого зала. Они оглядели вестибюль, внешний вид которого уже более-менее напоминал первоначальный, и заметили, что у дальней стены, там, где обычно стояли песочные часы, прямо на полу сгрудились жестяные подносы с лежавшими вперемешку красными, синими, зелёными и белыми камнями. Рядом на рогожке лежали запылённые стеклянные колбы. А завершало композицию большое ведро с водой.

Мальчики переглянулись: неужели это всё, что осталось от факультетских часов?

— Интересно, камни настоящие? — спросил Гарри.

Алекс ошеломлённо посмотрел на него и мог только сказать:

— Сам хотел спросить. Если это правда, тогда гоблины Гринготтса умрут от зависти, что у нас здесь просто так валяются рубины и изумруды в таком количестве.

— Алекс, а тебе какие больше нравятся?

Алекс пожал плечами и с трудом оторвал взгляд от подносов с камешками.

— Интересно, что будет, если я только потрогаю? — ни к кому не обращаясь, спросил Поттер. Его глаза подозрительно блестели.

В этот момент показался Филч с ворохом ветоши.

— Ты! — направил он свой палец на Алекса. — Остаешься здесь. Вот тебе тряпка, будешь отмывать камни от пыли и штукатурки. И тару помыть не забудь.

Сквиб отделил немного тряпья и всучил блондину.

— Ты, — теперь палец был направлен на Гарри, — идёшь со мной, будешь чистить механизм…

— И не подумаю! — дерзко ответил Поттер. — Или давайте нам работу вместе, или школа обойдётся без нашей помощи.

— Вообще-то, мистер Филч, мы не на отработках, у нас каникулы, между прочим, — поддержал брата Алекс, — а помогаем мы исключительно добровольно.

Однако завхоз продолжал, не обращая никакого внимания на возражения:

— …идёшь со мной, вон в тот класс! — Филч показал в глубь коридора в сторону кабинета на первом этаже, в котором первокурсники как-то писали контрольную по Астрономии, а Алекс знал его как кабинет прорицаний кентавра Флоренца. — Он будет мыть камни, вытирать, а потом сортировать и ссыпать в колбы. А тебя, Поттер, ждёт другая работа, потоньше! Будешь чистить латунные детали механизма!