Гиацинт (джен)

На Министерский бал Малвин затащили буквально силком. И не трудно догадаться, кто мог такое себе позволить и у кого в принципе такое желание возникло.

— Да оставьте её, тётушка, — неуверенно встал на защиту сестры Фабиан, опасаясь того, что внимание родственницы переместится на него самого.

— Мюриэль, ей и правда нечего там делать… — вздохнула Мередит.

Дориан предпочёл этот балаган проигнорировать, заперевшись в кабинете. В этот год Министерству придётся обойтись без присутствия Лорда Пруэтта. Малвин же молчала вынужденно: предприимчивая тётушка не постеснялась наложить Силенцио.

— Своим демонстративным игнорированием приглашения ты лишь даёшь слабину! — воскликнула раздражённая Мюриэль Пруэтт, которая сейчас как никогда напоминала ведьму. — У тебя час на сборы, Малвина Эдна Пруэтт!

Малвин угрюмо, упрямо и гордо помотала головой. Привязанная к креслу она чувствовала себя крайне не комфортно, но думать не хотела о том, что случится, если тётушка всё-таки выйдет из себя. Вот кого не остановит никакой закон о применении непростительного заклинания.

— Я уже купила платье! — полыхала праведным гневом Мюриэль. — Подобрала кавалеров на вечер! Придумала способ отвадить репортёров!

— У меня нет никакого желания посещать данное мероприятие, — выпалила Малвин, когда Фабиан кинул исподтишка Фините. — Я не хочу никого видеть, мне противно общество, которое спускается до разведения грязных слухов!

— Именно поэтому ты должна показать им всем, что просто так тебя не сломить!

— Я сдалась, тётушка! Доказывать им что-то унизительно для меня! Пусть эти люди продолжают перемывать косточки за неимением других развлечений! Очень жаль, что люди их возраста до сих пор не нашли другого досуга!

Наверное, перепалка могла бы продолжаться вечно. Малвин уже освободилась от пут и держала палочку наготове, чтобы в любой момент атаковать. Мюриэль недвусмысленно концентрировала заклинание на кончике палочки. Обстановка накалялась с каждым брошенным словом, пока в гостиную всё-таки не явился Дориан.

— И что здесь происходит? — веско спросил Лорд Пруэтт, заставив сестру и дочь замолчать и перевести взгляды.

— Дориан!

— Отец!

— Они сейчас камня на камне не оставят, — пожаловался Фабиан.

— Дорогой, будь добр…

— Малвина, собирайся. Мюриэль, ты… с тобой я ещё поговорю, — холодно отдал приказы Дориан и провёл рукой по рыжим волосам, собранным в низкий хвост.

— Но, отец! — возмущённо воскликнула Малвин.

— Мне написал мистер Бут, который попросил разрешения сопровождать тебя на приёме. Я не нашёл повода отказать ему, — немного устало вздохнул мужчина. — Предупреди меня, если вы решите обвенчаться.

— Что?! — вскинулась ведьма. — Я и Виктор? Ни в коем случае, мы всего лишь коллеги!

— Хорошо-хорошо, как скажешь. Но я уже согласился, поэтому у тебя нет выбора. Не хотелось бы портить отношения с будущем артефактором…

Малвин беспомощно кивнула и поднялась к себе, где некоторое время металась из угла в угол в бессильной ярости. Находиться в обществе этих людей было равносильно пытке. Потому что Малвин не любила внимание к себе, слизеринская натура, — истинно слизеринская натура! — всегда тяготила к роли стороннего наблюдателя. Жители подземелий в её время были тихими, незаметными, предпочитающими собственный комфорт. Змеи в большинстве своём одиночки, мастера бесшумного передвижения и маскировки. Хладнокровные, копящие яд для чётко продуманного убийства, безжалостные и умеющие отступать.

Это сейчас Слизерин превратился в факультет манерных аристократов, которые кичились своим происхождением перед каждым и уж точно были не против нахождения в центре внимания. Тому же Рудольфусу Лестрейнджу в этом плане подошёл бы Гриффиндор, впрочем, как и Беллатрикс Блэк. Андромеде и Нарциссе точно подходил Слизерин, Виктору место либо на Рейвенкло, либо на Гриффиндоре. Эван — Слизерин, однозначно. Рита Скитер — Рейвенкло или Слизерин.

Если рассматривать подрастающее поколение, через год поступающее в Хогвартс, то Джеймс Поттер и Сириус Блэк — однозначно Гриффиндор. Регулус и Барти — Рейвенкло, хотя с первым можно было ещё рассматривать Слизерин.

И кто придумал, что аристократам место на Слизерине, когда именно Годрик Гриффиндор был единственным Лордом из Хогвартсткой четвёрки? Слизерин же являлся бастардом вообще, Хаффлпафф уж точно не была безобидной домохозяйкой, кажется, она пришла на Британский остров в 830 годах, когда участились набеги викингов на Францию и Британию. Ровена была из фемы Диррахий (1). Как она оказалась на Британский островах до сих пор остаётся загадкой. Вся информация об Основателях в большинстве своём относилась к мифам, ничего точно и достоверно о прошлом каждого из Хогвартской четвёрки было неизвестно. Даже дата создания Хогвартса была расплывчатой, потому что первоначально замок создавался, как Убежище, а не школа для волшебников.

Малвин мотнула головой и с ненавистью посмотрела на платье. Чёрное, с длинными рукавами и юбкой в пол, разве что вырез до середины спины. И у кого здесь траур? Впрочем, Малвин всё устраивало: не хотелось привлекать внимание чем-то шикарным и безумно дорогим, как это любила делать Мюриэль. На изнанке было очень много рун, в спешке ведьма удовлетворённо опознала защитные контуры. Такое платье к тому же легко поддавалось трансфиругации со стороны хозяйки, при этом блокировало постороннее воздействие. Потайные карманы в складках юбки, украшения с гиацинтами — довольно пластичным камнем в плане воздействия магией.

Артефакты, зачарованные методами гоблинов. И кто сказал, что они сами занимаются изготовлением всех артефактов? То, что делают сами гоблины, они отдают в аренду, выкупить просто невозможно. А то, что делают люди, работающие на банк, пользуясь методиками ушлых коротышек, выходило на продажу, причём цены кусались не меньше. Данную парюру (2) для неё создавал отец со своей командой. Поэтому гиацинты, поэтому кольцо с опознавателем добавок, серьги с окклюменционным щитом, ожерелье с барьером, браслет с порт-ключом. С таким наборчиком артефактов можно было идти в бой.

Демонстрация того, что Пруэтты на её стороне.

Волосы собрала Уна в высокий хвост, немного завила, нанесла простой макияж. Всё максимально пристойно и строго. Малвин с удивлением заметила, что с Мюриэль у неё одно лицо, просто две капли воды. Разве что у тётушки всегда было высокомерное, даже горделивое, с лёгкой ироничной улыбкой и хитрым взглядом. Настоящая светская львица, или как называют таких дам. Охмурить мужчину любого возраста и социального положения для неё дело пяти минут. Малвин же имела какое-то равнодушно-спокойное лицо, скользящий задумчивый взгляд, хотя бывали моменты, когда она могла становится высокомерной, но становилась при этом холодной, опасной в своём тихом бешенстве.

Вот именно сейчас такое лицо у неё и было. Ведьмы злопамятны, а слизеринки вдвойне.

— Оу, — вытаращил глаза Виктор. — При параде я тебя давно не видел.

В холле он был один, но его точно кто-то пустил в дом. Впрочем, не важно.

— «Познакомился» с мистером Пруэттом, Гидеоном, Фабианом, миссис Пруэтт и э-э… миссис Пруэтт, — отчитался Виктор. — Кого будешь соблазнять?

— Кто под руку попадётся, — буркнула Малвин. — Они уже ушли?

— Да, твой отец, кажется, на грани запоя, поэтому я не стал возражать против того, чтобы он меня покинул. Всё равно эльфы бдят.

— Остальные, значит, уже ушли, — пробормотала ведьма. — Может, ну его?

— Нет, там будет Белла, — помотал головой Виктор. — Ты нас представишь друг другу.

— А сам? — нервно спросила Малвин, бросив недовольный взгляд.

— Слабо.

И зачем ей вообще идти на министерский бал?! Даже если она потенциальный будущий Мастер Зельеварения.

— Всё будет хорошо, самое главное держать лицо и не бросаться Круциатусами, — подбодрил её Виктор, повертев в руках порт-ключ в виде приглашения.

— Почему тебя вообще пригласили? — мрачно спросила Малвин.

— Потому что я завалился в британский филиал гильдии артефакторов, — пожал плечами Виктор. — Мастер Тьяго довольно-таки известный волшебник, поэтому меня, как его ученика, чуть ли не вылизали. Хотя им очень не хотелось, чтобы я начал интересоваться клиентурой или ещё чем-то сверхважным. Чуть ли не в уши чай заливали, водили хороводы и пытались перевести разговор к всякой периодике.

— И что ты хотел?

— Заявить о себе, — хмыкнул Виктор. — Намекнуть, что я как бы не против жить и работать в Британии. Но здешний Мастер Артефакторики — глава филиала — довольно мерзкий тип, к тому же он итальянец и бывает в Британии забегами. Разумеется, я, как гражданин Британии, предпочтительнее на посте главы филиала, чем иностранец, действующий зачастую в своих целях. А отдавать своё место кому-то старик ну никак не собирается.

В атриуме Министерства было довольно празднично и красиво. Малвин и Виктор оказались на отделённой площадке для аппарации и прошли в зал, который уже был полон гостями. Министр Магии — Юджина Дженкинс — улыбнулась им и поприветствовала.

— Мистер Бут, мисс Пруэтт, рада вас видеть на торжестве, — приятным голосом сказала женщина.

— Мадам Дженкинс, — обворожительно улыбнулся Виктор и приложился к ручке волшебницы.

— Добрый вечер, министр, — кивнула Малвин.

— Очень удачно, что вы пришли, мисс Пруэтт, — продолжила женщина. Всё равно основная масса гостей уже прибыла. — На торжестве присутствует Лорд Принц. Редкой гость на мероприятиях! Надеюсь, что это хоть как-то сгладит ваше впечатление.

Кажется, министр была прекрасно осведомлена о гонениях Малвин журналистами, от которых на таких торжествах никак не избавишься. Но при этом ей не хотелось терять будущего Мастера Зельеварения и портить отношения с чистокровной ведьмой.

— А вы, мистер Бут, оказались приятным сюрпризом, — продолжила Дженкинс. — Когда гильдия уведомила меня о вашем присутствии на Британских островах, то я, увы, уже не могла назначить встречу, так как, сами понимаете, эта суета с Рождеством, закрытие всех документаций, сверка планов…

— …политическая ситуация… — покивал Виктор сочувственно.

— Да, именно, — немного резко согласилась женщина. — Но я была бы рада вас видеть в ближайшее время. Вы ведь собираетесь оставаться в Британии ещё какое-то время?

— Разумеется, мадам. С нетерпением буду ждать письма.

Министр удовлетворённо кивнула и отпустила их наконец в зал. Танцы либо уже были, либо не начинались, либо будет ещё заход, но Малвин это особо не волновало. Сейчас её напрягали взгляды, из-за которых спина выпрямилась до идеальной осанки, даже мышцы поясницы свело. Виктор же благостно улыбался и незаметно выискивал Блэков или Беллатрикс.

— Видимо, молодые аристократы не очень комфортно себя чувствуют, — заметил Виктор. Молодые наследники, представители чистокровных родов и так далее стояли небольшой группой и без энтузиазма переговаривались между собой. Малвин едва ли не передёрнуло. — Пошли.

— Думаешь?

— Уверен. Да, там Розье. Да, для тебя это стресс…

— Ничего подобного!

— Не обращай на него внимания, — пожал плечами Виктор. — Стой рядом со мной, пей, вот тебе, шампанское и молчи, если тебя всё напрягает.

— Я хочу найти Лорда Принца, — мрачно ответила ведьма, но послушно последовала за другом. Фужер она благоразумно вернула на парящий поднос.

Эван поздоровался. Кивком. Было с этого какое-то разочарование, но умом Малвин понимала, что ждать чего-то крайне… глупо. И вообще, она сама виновата. Может ли она о чём-то жалеть, если сама бросила его? Видимо, может.

— Мэл, представь меня, — напомнил ей о происходящем Виктор, бросив изучающий взгляд на ведьму. Возможно, он чувствовал её подавленное состояние, хотя связь между ними почти исчезла.

— М… да, это Виктор Бут, — растеряно представила друга Малвин. — Мы с ним работали в Конго.

— Ты выглядишь… не очень хорошо, — заметил Дэниел. За прошедший год он как-то повзрослел, но больше не внешне, а морально. Серьёзный взгляд, спокойное лицо и лёгкая улыбка ему очень шли.

— Всё в порядке, — натянуто улыбнулась Малвин.

Беллатрикс смотрела на Виктора неотрывно, немигающим взглядом, изучающе. Он же неловко улыбался, едва ли сдерживал порыв сбежать к чертям. Малвин это почти позабавило.

— И каково это? — бархатным голосом спросил Рудольфус Лестрейндж, улыбаясь как-то таинственно. Он вдруг подошёл неприлично близко и взял её за руку, рассматривая лицо... своей жертвы.

— Что? — опешила Малвин от такого напора и едва ли не шарахнулась.

— Другая страна с другой культурой. Непривычный климат, — перечислял Рудольфус, не отпуская руки.

— Нормально, — сковано ответила ведьма и потянула ладонь из загребущих пальцев Лестрейнджа. Тот наигранным сожалением отпустил и отошёл на шаг назад. Дышать стало легче.

— Как насчёт… — начал было Рудольфус, но его прервали.

— Приглашаю вас на тур вальса, мисс Пруэтт, — послышался голос за спиной. Неприятно знакомый голос.

— Мистер Нотт, какая… неожиданная встреча, — с трудом сдержав шипящие звуки и через силу выдавив улыбку, поздоровалась Малвин. Тот смотрел на неё холодно, сверху вниз, нагнетая своей фигурой.

— Мистер Нотт, рад вас видеть! — немного разрядил обстановку Виктор. Магнус, в общем-то, вполне адекватно поздоровался и пожал руку знакомому.

— Мисс? — приподнял бровь Магнус.

— Как я могу вам отказать, мистер Нотт? — иронично хмыкнула Малвин и послушно подала руку. Непонятный взгляд Эвана грел душу, вызывая мрачное торжество. Она просто не могла упустить возможность хоть как-то… не важно.

Танцевала с Ноттом Малвин впервые, но невольно вспомнила их десятичасовое времяпровождение в расщелине. В вист они так и не сыграли, вообще едва ли не разругались, остальные часов семь просидели в гробовом молчании. После этого они не пересекались, что не вызывало никакого сожаления. Век бы его не видеть!

— Вы что-то хотели от меня? — после недолгого молчания спросила Малвин. Находиться в такой непосредственной близости с этим человеком было не комфортно.

— Может быть, — кивнул Магнус, явно собираясь с мыслями. Малвин тактично ждала. — Что вы думаете насчёт династического брака?

— Что?

— Я предлагаю вам брак, мисс Пруэтт. Не удивляйтесь.

— Вы отказались от брака со мной полтора года назад. Что изменилось? — ядовито спросила ведьма. Хотелось уйти, ударить этого урода, но держал он её крепко.

— У нас с вами похожие… увлечения. Думаю, мы бы смогли поладить. Да, отец настаивает с двойной силой на моём браке. Кажется, он уже готов на мезальянс, лишь бы претендентка была достаточно чистокровной. Достойнее вас на роль своей супруги я никого не вижу.

— Вот как, — дрожащим от сдерживаемого бешенства голосом кивнула Малвин. — Увлечения. Позвольте мне вас покинуть, мистер Нотт, иначе отвратительно публичного скандала нам не избежать.

— Мне воспринять это, как отказ? — уточнил Магнус.

— Да, я отклоняю ваше предложение.

— Уговаривать не буду, — спокойно кивнул Нотт. — Благодарю за танец, мисс Пруэтт. Хорошего вечера.

Малвин усилием сдерживала порывы всё здесь разрушить, уничтожить каждого, стереть в порошок… Она сама не поняла, когда на лице появились слёзы, которые никак не прекращали литься крупными каплями. Кажется, её трясло, она едва пробивала себе путь до какой-нибудь ниши или дамской комнаты через пелену слёз, чтобы там привести себя в порядок и придумать способ покинуть мероприятие. Только вот её схватили за руку и затащили за портьеру.

— Отпустите, — всхлипнула Малвин, пытаясь вырвать руку из крепкой хватки.

— Что он сказал? — знакомый до боли голос. Злой, тяжёлый, раздражённый. — Хочешь, я его убью?

— Тебя ещё не хватало, — задыхаясь, выдавила Малвин. Но отпускать её никто не собирался.

— Здесь чары, никто не услышит, — Эван гладил её по голове, как будто она ребёнок. Позволил уткнутся в пиджак, чтобы вдоволь поплакать, чем Малвин и воспользовалась.

Малвин не совсем понимала, что заставило её разреветься. Разве что в последнее время все вокруг казались врагами, действовали на нервы какими-то требованиями, ставили условия.

Пруэтты, конечно, не сильно на чём-то настаивали, но Малвин прекрасно знала, что той же Мередит теперь не комфортно на всех этих раутах, приёмах и балах, потому что спрашивают про дочь, о которой ей нечего сказать. Всем интересно, "когда наконец мисс Пруэтт соизволит остепениться", а сама мисс Пруэтт только начала чувствовать вкус свободы. Мюриэль же выражения не выбирала, ей не нравилось, что авторитет семьи неуклонно падает. Незамужняя мотающаяся по миру девушка, конечно, не настолько сильно позорит род, как если вышла за Предателя Крови, но репутация у семьи складывалась не лучшим образом. Родители, кажется, просто не хотели её терять.

С другой стороны давил Виктор. И давил он на совесть, вину и стыд аргументами. Правдивыми до отвращения, правильными и от того бесящими. При этом неумолимо тянул в противостояние, в которое Малвин не хотела лезть категорически. Тут ещё сыграла злую шутку их связь, как магическая, так и моральная. Другого друга ведьме не найти, никому более она не доверится, но идти за ним было страшно, ответственно и опасно. А Виктор, кажется, уже давно перестал бояться, перестал ценить жизнь.

Нотт же, в принципе, был в чём-то логичен. На него тоже давила семья, его поведение никому не нравилось, он унижал возможных невест своим пренебрежением. Потому что ни одна аристократка не выдержит его тяжёлого характера, его тяги к адреналину, которая выработалась на таких вот экспедициях. Нотт — боевик, ему нужны острые ощущения, Британия же просто сковывала своим снобизмом. В этом Малвин его хорошо понимала. Но брак — это не только схожие взгляды на жизнь. Это уважение, понимание, принятие. Несомненно, должны быть тёплые чувства, а не неприязнь, как в их случае.

Голова постепенно становилась тяжёлой, напало сонное состояние, глаза сами по себе закрывались. Мысли текли медленно и вяло, и это состояние, как будто… Малвин дёрнулась в руках Эвана, но тот держал её крепко. Паника не успела накрыть ведьму, потому что стало совсем темно и лишь мысль о том, что она непозволительно расслабилась, била по виску.

Вот уж от кого она не ожидала подставы, так это от Эвана. Отдалённо Малвин почувствовала искажение пространства, как при перемещении порт-ключом. Дальше была пропасть.

* * *

Она сразу поняла, что это он. Беллатрикс едва сдержала эмоции. В самом деле, чего она не ожидала, что Виктор Бут — это вот он. Молодой человек с шальной улыбкой и беспорядком на голове, идущий под руку с Малвиной-чтоб-её-Пруэтт. Эта… особа стала слишком часто становиться раздражающим фактором для Беллы.

Разумеется, она не имела никакого права претендовать на Виктора. Они общались, да, но Беллатрикс ни разу его до этого не видела. И вообще, в их отношениях не было намёка на что-то большее, даже учитывая ухаживая. После того, как она стала отвечать ему, подобные ненавязчивые знаки внимания исчезли. Виктор был интересен, начитан, много путешествовал и был умелым рассказчиком. Но он никогда не упоминал о своих родственниках и своём окружении, Беллатрикс знала, что он её ровесник и что он из Америки. Больше ничего.

И осознание этого факта ударило по самолюбию. Ведь Пруэтт наверняка знала больше о Викторе, они проводили много времени за живым общением, они работали вместе. Можно было назвать это ревностью и собственническими замашками. Да как угодно. Но Беллатрикс от этого ничуть не смущалась, лишь больше раздражалась. И на Виктора, и на Пруэтт. Просто потому что.

Виктор ей улыбался. Рассматривал и улыбался, немного напряжённо, к тому же он явно был готов сорваться с места в любой момент. Пруэтт же была рассеяна и бледна, впрочем, оно и понятно: её донимал Ежедневный Пророк почти с первого дня её возвращения.

— Мэл, представь меня.

«Мэл»! Как будто они настолько близки, чтобы называть друг друга сокращениями! А может и близки. И ведь этот… этот знал! Наверняка знал, что они с Пруэтт знакомы. Остальные в их небольшой группе молодых аристократов, достигших совершеннолетия, почти с равнодушием отнеслись к происходящему. Разве что Рудольфус наверняка взбесился. Потому что с какого-то момента он вдруг начал страдать по рыжей стерве. Кажется, это началось ещё осенью прошлого года, потому что Лестрейндж резко перестал уделять львиную долю своего времени девушкам. И даже предупредил Пруэтт, что кузен некромант. Хотя это больше напоминало попытку породить в ней желание сбежать от Эвана подальше.

Рудольфус вообще сильно изменился после столкновения с практически отвращением к собственной персоне со стороны одной наглой гриффиндорки. Хоть он и слизеринец, но девушки с факультете Годрика забывали об этом, стоило Лестрейнджу обратить своё внимание на одну из них. Пруэтт, несмотря на свою достойные Гриффиндора упрямство и тугодумие, раньше к Рудольфусу относилась адекватно, потому что они всё-таки с детства общались. По крайней мере, своего Уизли она всегда тормозила, когда тот пытался «набить морду» Лестрейнджу. Седьмой курс ознаменовался такой откровенной неприязнью Пруэтт к Рудольфусу, что весь Слизерин первое время подначивал своего колоритного представителя, что, вот, наконец, нашла коса на камень. Беллатрикс тоже пустила несколько шуточек по этому поводу. И вот такое вот последствия.

По сути, Эван и Руди почти что синхронно встрескались в Пруэтт. Похудевшая стерва, изменившаяся в поведении, привлекла к себе много внимания. И если Эван, который явно пересекался где-то с Пруэтт наедине, был понятен, то как Рудольфус вляпался было загадкой.

Рудольфус чуть ли не откровенно приставал к Пруэтт. Вполне возможно, что хотел поймать момент, чтобы создать ситуацию, когда у Малвины не было иного выхода, как согласится хотя бы на танец. Но та шарахалась от него, как от огня, без отвращения, но с явным недоумением и паникой. И это ей приписывают легкомысленное поведение и едва ли не оргии в публичных домах? Даже не смешно!

И Магнус Нотт, который Лестрейнджа легко обломал. Одной фразой поставил на место недавнего школьника. Одним взглядом заставил всех их вытянуться по струнке и напрячься, чувствуя превосходство. Пруэтт едва не перекосило. И говорила она сдавленно, медленно, сдерживая что-то… негативное. Нотт, впрочем, и бровью не повёл, взглядом заставил согласиться на тур вальса и утащил хрупкую на фоне собственной фигуры Пруэтт к танцующим парам. Этот, конечно, вряд ли влюбился в девчонку, вчерашнюю школьницу, но иметь виды на представительницу чистокровного рода и самое молодое Подмастерье Европы мог. Если бы не репутация, то Пруэтт была бы самой завидной невестой.

Виктор Беллатрикс тоже пригласил. И молча вёл её в танце, максимально аккуратно лавировал между остальными парами, смотрел изучающе и внимательно. Беллатрикс не отступала, искала во взгляде что-то, чтобы увериться окончательно, что хоть какие-то чувства между ними есть.

— Мы общаемся больше года, мисс Блэк, — подал голос Виктор. — Могу ли я рассчитывать, что вы согласитесь на моё предложение о помолвке?

Мог. Мог!!! Беллатрикс была готова повторить это много раз. Если бы не привычка держать лицо, то она бы улыбалась. Обида, подозрения, метания улетучились в один момент, потому что взаимно.

— Напишите Лорду Ориону Блэку, мистер Бут, — совладала с эмоциями Беллатрикс. — Лично я не возражаю.

Он, в отличие от Беллы, сдерживать эмоции не собирался, поэтому улыбался открыто, широко и довольно. Всё было хорошо.

_________________________

(1)Фема Диррахий (греч. θέμα Δυρραχίου) — военно-административная единица Византийской империи (фема), расположенная на территории современной Албании и охватывающая всё адриатическое побережье этой страны. Фема была создана в начале IX века и названа в честь её столицы, Диррахия (современный Дуррес).

«Ровена» — арабское, татарское, албанское, германское имя.

(2)Парю́ра (фр. parure — убор, украшение) — набор ювелирных украшений, подобранных по качеству и виду камней, по материалу или по единству художественного решения.