Гарри Кроу (джен)

Сочельник с Грейнджерами был продуман до мелочей. После завтрака все они направились в Лондон, чтобы провести день за просмотром достопримечательностей, делая покупки по пути. Гарри, подсунувший Падме немного наличных денег, остался бы незамеченным, если бы девушка не обняла его в знак благодарности. Тем не менее, Дэн и Эмма намеревались оплатить все сегодня, сэкономив небольшое состояние, переведя свои банковские операции в Гринготтс.

Они начали с Мраморной арки на Оксфорд-стрит, любуясь рождественскими огнями и магазинами. К тому времени, когда они обедали в закусочной на Оксфорд-стрит, Падму и Гарри снабдили предметами маггловской одежды из множества магазинов, в которых они останавливались. Падма была немного похожа на ребенка в кондитерской: ее глаза не переставали двигаться, когда она пыталась всё осознать, в то время как Эмма все еще боролась с концепцией, что все их покупки в настоящее время хранятся в сумке для книг, которую носит Гарри.

Гермиона и Гарри пребывали в восторге от гамбургеров, это означало, что они все еще могли держаться за руки во время обеда. Толпа на Оксфорд-стрит делала их обычную ходьбу под руку очень трудной, Гермиона решила проблему, схватив его за руку. Обоим нравилось общение, и разлучались они для того, чтобы кто-то мог переодеться.

Осмотр достопримечательностей и шоппинг продолжились по Риджент-стрит до площади Пикадилли, а оттуда был короткий переход до Трафальгарской площади и самой большой рождественской елки в Лондоне. Античный вертеп за застекленной витриной также требовал некоторых объяснений, прежде чем они двинулись вниз по Стрэнду.

Сомерсет-Хаус — великолепное здание, которое за свою четырехсот пятидесятилетнюю историю находило множество применений. Можно возразить, что одно из худших применений — налоговый орган — никто не любит платить налоги. Хотя нет сомнений в том, что сегодня группа видела здание в лучшем виде.

Ледовый каток заполнял нижний двор со сверкающими огнями, висящими украшениями и красивой рождественской елкой — все это добавляло яркости праздничному зрелищу. Маленькие украшенные хижины, где продавали товары, и большое кафе, раскинулись вдоль всего катка. Именно сюда стремились Дэн и Эмма, пока Гермиона тащила двух уже неохотно сопротивляющихся друзей к киоску проката коньков.

Оба родителя пили горячий шоколад, наблюдая, как трио выходит на лед. Гермиона катается с семи лет, поэтому на скользкой поверхности у нее нет проблем. Изящество и атлетизм Гарри, казалось, помогали, когда он вскоре овладел основами оставаться в вертикальном положении. Бедная Падма, похоже, постоянно падала и больше времени уделяла заднице, нежели катанию на коньках. Теперь, когда Гарри был мобильным, они с Гермионой взяли Падму, и катались по катку.

Трое друзей позже подбежали к Дэну и Эмме, и имели такое выражение лица, какое может быть только у детей, веселящихся на холоде — красные щеки, блестящие глаза и широкие улыбки. После еще горячего шоколада они направились в Ковент-Гарден, где Дэн уже забронировал столик в прекрасном итальянском ресторане. Счастливая и определенно полная компания села на поезд обратно в Кроули.

В поезде домой Гермиона задала вопрос, который только что пришел ей в голову.

— Мама, папа, мы сегодня пойдем в церковь?

Эмма и Дэн обсудили это и решили не идти туда.

— Нет, дорогая. Гарри и Падма не празднуют Рождество. Мы…

Дэн так и не сказал больше, когда Гарри прервал его.

— Извините, Дэн, пожалуйста, не меняйте ваши обычные празднования из-за нас. Мы оба были бы рады прийти вместе, если нам позволят?

Гермиона сжала его руку.

— Всем разрешено ходить в церковь, Гарри. Обычно мы ходим на ночную службу в канун Рождества. Ты правда хочешь прийти?

Ответила Падма:

— Я, конечно, хочу поехать. Надеюсь узнать как можно больше о вашем укладе жизни.

Вскоре были составлены планы: пойти домой и просто отдохнуть несколько часов перед тем, как собраться в церковь. Гермиона дала совет друзьям, какая одежда, которую они купили сегодня, подойдет для этого случая. Теперь все они с нетерпением ждали этого события.

* * *

Амелия не собиралась сообщать Сьюзен, что собирается работать до Рождества. Она очень скучала по племяннице с тех пор, как юная ведьма уехала в Хогвартс, и не обрадовалась тому, что пропустит Рождество со своей единственной семьей. Также у неё возникла дилемма при оформлении ответа на эти фотографии. Амелии нужны люди, которым она может доверять, но также требовалось, чтобы вся ситуация оставалась в тайне. Если у кого-то есть супруг и дети, то намного труднее сохранить в тайне тот факт, что у них есть миссия в Рождество. Подобные сплетни сразу же разнесутся по всему министерству.

Она приняла потенциально опасное решение оставить свою команду небольшой, ведь она сильно рассчитывала на элемент неожиданности. Амелия не собиралась рассказывать своей команде, состоящей из четырех авроров, что они собираются делать, пока они не будут готовы отправиться на настоящую миссию.

Глава ДМП понимала, что она ставит под угрозу свою карьеру. Барти потребует и непременно получит ее голову на серебряном подносе, если она не осуществит операцию должным образом. Им нужно поймать Барти-младшего, иначе она погибнет. То, что тот же осужденный и предположительно умерший Пожиратель Смерти помог поместить двух авроров в больницу Святого Мунго, стало мотивацией, необходимой Амелии для осуществления этого плана с высоким риском. Фрэнк и Алиса Лонгботтом не имеют возможности сесть и пообедать со своим сыном, так что она рассчитывала, что отец и сын Краучи заплатят за свои преступления.

Она также приняла ответ Барчока близко к сердцу и потихоньку погрузилась в материалы дела над Сириусом Блэком. Амелия с изумлением обнаружила — абсолютно ничего! Она не хотела никого предупреждать, пока и молодой, и старый Барти не будут пойманы, но Амелия определенно намеревалась разобраться в этом вопросе, как только это будет достигнуто.

Разговор с Минервой о характере Барчока дал положительный результат. Ответ заместителя директора Хогвартса «преданный отец, который сделает все, чтобы помочь и защитить своего сына» был довольно неожиданным. Ей нужно узнать, как Сириус Блэк вписался в эту картину и что именно гоблины на самом деле преследуют.

* * *

Они возвращались домой из церкви, где Гарри и Падме очень понравилось.

— Мне понравилась рождественская пьеса. Она помогла мне понять многое. Дети, похоже, тоже получали от неё удовольствие.

Озорство мерцало в глазах Дэна, когда он не мог удержаться от нежной насмешки.

— Разве Гермиона не говорила тебе, Гарри? Она дебютировала в церковном рождественском спектакле несколько лет назад…

— Паап, мне было шесть!

Это воспоминание заставило Эмму улыбнуться.

— Да, но даже тогда Гермиона знала, чего хотела. Она была одним из трех мудрецов, но настаивала на том, что это должна быть мудрая женщина.

Падма хотела быть частью пересмешек, она все же решила дать Гермионе передышку.

— Все могло быть хуже, Гермиона. Этот маленький мальчик, который был овцой, все время махал своим маме и папе. Мне пришлось закусить губу, чтобы не рассмеяться.

Гарри также пришел на помощь своему лучшему другу.

— Что ж, мне бы очень хотелось увидеть Гермиону в пьесе и подумать, что она была права насчет мудрой женщины.

Эмма считает, что это довольно мило, но Дэну нравились его шалости.

— О, не волнуйся, Гарри, у нас есть много фотографий Гермионы в спектакле — вместе с сотнями других, которые ты должен увидеть…

— Пааап…

Вскоре последовал смех, это похоже очень веселое Рождество в семье Грейнджер.

* * *

Гарри разбудила взбудораженная Гермиона, подпрыгивающая на его кровати.

— Я знаю, что сегодня мы не собирались заниматься спортом, но я проснулась в наше обычное время и слишком взволнована, чтобы снова заснуть. С Рождеством, Гарри.

Она наклонилась и поцеловала его в щеку, заставив их обоих покраснеть.

Не зная, что сказать, Гарри вернулся к рутине.

— Хочешь попрактиковаться в владении мечом в саду за домом?

В качестве ответа Гермиона обняла его, прежде чем вылететь из комнаты, чтобы переодеться.

Дэн проснулся из-за хлопков, доносившихся из заднего сада, он выбрался из своей красивой теплой постели и выглянул в окно. Он стоял там десять минут, когда руки его жены обвились вокруг его талии сзади, а ее «Счастливого Рождества» осталось без ответа.

Он не мог отвести глаз от их дочери.

— Не могу поверить, что это та самая девочка, которую мы отправили в школу в сентябре. Она, кажется, так сильно выросла…

— Вероятно, потому, что она доверяет. Я думаю, что она вырастет в выдающуюся молодую женщину с друзьями, которые будут рядом с ней на протяжении всего путешествия.

Они завороженно наблюдали, как пара менялась между защитой и атакой, выискивая слабые места у своих противников. Гермиона всегда была лучшей ученицей во всем, к чему она стремилась, и наблюдать за концентрацией на ее лице, когда она отбивала и защищалась от атак Гарри, является чем-то, за чем стоит наблюдать. Это было навязчивым просмотром, а оба Грейнджеры держались у окна, пока они не закончили тренировку. Пришло время приготовить завтрак, прежде чем они займутся подарками.

* * *

Сьюзен тоже встала рано, она хотела провести время с тетей, прежде чем они обе разьедутся. Она собиралась провести Рождество со своей лучшей подругой. Родители Ханны по многолетнему опыту знали, что нельзя задавать слишком много вопросов о том, почему ее тете Амелии пришлось пойти сегодня на работу.

Гарри сказал Сьюзен, что его отец не использовал бы слово «срочно», если бы оно не было очень важным. Ощущение срочности — лучший способ описать тетю после возвращения из Гринготтса. Юная пуффендуйка наблюдала с остальной частью класса в тот день, как Гарри победил Люциуса Малфоя. Она не сомневалась, что Гарри и ее тетя заодно. Сьюзен знала, что ведет себя эгоистично, но ей просто хотелось, чтобы хорошие парни хоть раз не пропускали рождественские каникулы. Разве она так уж и много просит?

* * *

Друзья по очереди раздавали подарки, которые они получили друг от друга. Падма начала дело, и Гермиона оказалась счастливой обладательницей ярко окрашенной индийской шелковой юбки. Гарри получил игрушечную фигурку рыцаря в доспехах, великолепно восседающую на игрушечной лошадке, что заставило его смеяться от удовольствия, прежде чем сказать Падме, что ему она нравится.

Гермиона невероятно нервничала из-за своего подарка Гарри. Что можно подарить лучшему другу, гоблину, у которого есть все? А также есть такая странная просьба, она была практически уникальной в решении такой проблемы. Гарри развернул ее подарок и теперь смотрел на неё с выражением лица, которого она не узнала. Гермиона не могла больше терпеть ожидание и начала лепетать.

— Я не знала, что тебе подарить… Одежда казалась слишком безличной… Потом профессор Снейп украл мою идею… Тебе не понравился подарок, Гарри?

Гермиона подарила ему красивую рубашку и пару хороших черных джинсов, но все его внимание привлекла книга наверху. Она назвала её «Книгой Гермионы», потому что в основном там была она. Здесь его лучшая подруга во всей красе, с младенчества до того момента, когда они сфотографировались на ступенях Гринготтса. На каждой фотографии есть хотя бы параграф, объясняющий, где, когда и что происходит на фотографии. И все это было написано красивым почерком Гермионы. Количество мыслей и усилий, которые она явно приложила к этому подарку, просто поразило Гарри.

Он поднял глаза и увидел, что Гермиона почти плачет от беспокойства, его широкая улыбка вскоре положила конец ее беспокойству.

— Это фантастика, Гермиона. Мне это нравится.

Падме также очень понравились ее джинсы и футболка от Гермионы, прежде чем они перешли к подаркам Гарри. Серебряный амулет с орлом Когтеврана на цепочке из того же материала вызывал восхищение и высокую оценку Падмы.

Эмма охала и ахала над пирамидой, которую Гарри подарил ей и Дэну, не имея ни малейшего представления о том, чем она является.

— О, мама, это замечательно. Гарри, ты включил в кристалл воспоминание, которое показала нам профессор Хобсон?

— Его и еще несколько. Я подумал, что твои мама и папа могут захотеть посмотреть Хогвартс.

Эмма обняла его, когда он нервно ждал, когда Гермиона откроет свой подарок.

Рассматриваемая ведьма тоже нервничала. Сверток был длинным и довольно тяжелым. Ее руки дрожали, когда она сняла обертку и обнажила меч. Это было украшенное драгоценностями произведение искусства, которое, безусловно, было короче, чем у Гарри, и Гермиона не знала, что сказать.

Падма дала ей время прийти в себя.

— Я скажу тебе вот что, Гарри. У тебя определенно есть чувство стиля. Большинство мальчиков, дарящих драгоценности, устанавливают их в ожерелье или, по крайней мере, в серьги, а не на рукоять меча. Практично и красиво и в то же время идеально подходит нашей Гермионе.

— Она друг нашей нации и имеет право носить свой собственный клинок. Последним негоблином, владевшим подобным клинком, был Годрик Гриффиндор.

Гермиона вытащила из ножен свой меч и крутила оружие, пытаясь увидеть, не написано ли ее имя на клинке. На ее незаданный вопрос ответил смущенный Гарри.

— Они не стали наносить на лезвие имя незамужней женщины, а решили подождать, пока ее имя не изменится после свадьбы.

— Гарри, он прекрасен и прекрасно лежит в моей руке.

Заметив озабоченные взгляды ее родителей, Гермиона попыталась успокоить их.

— Папа, гоблины-женщины учатся пользоваться оружием только для того, чтобы защитить себя. Им не разрешается становиться воинами или сражаться на войне.

— Я так рада слышать это, Гермиона. Это прекрасный подарок, но и смертельно опасный. Надеюсь, ты будешь осторожна с ним?

Как обычно, Падма пыталась поднять настроение.

— Теперь мне придется прогуляться по Хогвартсу с двумя ребятами, носящими мечи. Полагаю, что буду просыпаться от ударов, слушая, как они тренируются с утра. Неужели ни один из вас двоих не может нормально попробовать?

Оба ее друга улыбнулись из-за нежных поддразниваний, зная, что она намеренно не обращала внимания на ситуацию, которая могла стать неловкой.

Гермиона поблагодарила Гарри за подарок, прежде чем показать родителям, как управлять гоблинским средством просмотра. Они были потрясены сценой на ступенях Гринготтса.

* * *

Барти Крауч стоял на коленях перед огнем и разговаривал с Амелией Боунс по каминной сети. Очевидно, некоторые болгары устроили вечеринки и чуть не начали беспорядки в Дырявом котле, подняв праздничный тост после того, как один из них наколдовал темную метку. Проблема заключалась в том, что они очень плохо говорили по-английски, хотя одному из них удалось хорошо общаться, чтобы утверждать, что он сын болгарского министра магии. Им действительно нужно было допросить их, прежде чем ситуация переростет в международный скандал. Барти ясно видел, что Амелия дома, и ее Рождество тоже испорчено. Он только что согласился пойти в Министерство, когда окна внезапно разбились. Барти резко развернулся и застыл от удивления, когда Амелия Боунс прыгнула через разбитые рамы, прежде чем выстрелить в него оглушающим заклинанием.

— Шак, иди! Твоя команда наверху, пока мы будем проводить зачистку здесь. Аврор Тонкс, не отключай камин и следи за ситуацией.

Амелия и Грозный Глаз были в полном облачении авроров, когда бежали по первому этажу дома. Для Амелии появление на кухне стола, накрытого на двоих, стало большим стимулом. Глава авроров провела рукой по каждому из стульев и почувствовала ликование, когда она потрогала что-то твердое. Она взяла рукой мантию-невидимку и стянула ее, к большому огорчению теперь рыдающего домашнего эльфа.

— Барти Крауч-младший, вы арестованы.

Затем Амелия оглушила неотзывчивого волшебника, прежде чем надеть на него наручники, подавляющие магию.

— Грозный Глаз, верни сюда Шака и Гавейна — и убедись, что Барти-старший никуда не денется без нас. Скажи Тонкс, чтобы она отправлялась в министерство и ждала нас там. Я хочу, чтобы этих двоих допросили сегодня, прежде чем кто-нибудь сможет вмешаться.

Амелия чувствовала, как адреналин течет по ее венам, она слишком старая для подобного дерьма. Прыжки через выбитые окна были игрой для молодых авроров, но сработали отлично. Увидев двух Амелий Боунс, Барти застыл, благодаря чему они смогли его поймать. Она заметила, что Грозный Глаз тоже ударил его парализатором, когда они проходили. Вся ее команда теперь знала, о чем идет речь, и были полны решимости, что ошибок не будет.

Первый этап имел ошеломляющий успех. Теперь все, что им нужно сделать, это выяснить, насколько далеко распространилась коррупция в Министерстве. Нельзя сказать, что опасность миновала: они все еще могут остаться без работы до Нового года, если в деле будет замешано достаточное количество не тех людей.

* * *

Дэн и Эмма пребывали в восторге, наблюдая за детским уроком зелий. Они оба участвовали в опытах в химических лабораториях, пока учились в университете, но тут нечто другое. Да, они использовали котлы, но точность, необходимая для приготовления ингредиентов и заваривания, куда больше, чем для приготовления супа. Это ветвь магии, которую они понимают — вроде как!

Их прервала пара сов из Гринготтса, доставивших довольно большую книгу, в которой были подробности о собственности Поттеров. Что действительно взволновало Гермиону.

— О, прекрасно, теперь мы можем осмотреть твои дома и строить планы, куда мы хотим поехать этим летом…

Падма заметила герб Поттеров на обложке книги, ведь она тоже чистокровная, а шляпа не зря отправила её на Когтевран.

— Гарри, как ты смог получить к ним доступ? Разве тебе не нужно сначала стать главой рода?

Тишина, воцарившаяся после этого вопроса, обеспокоила Падму.

— Ребята, вы знаете, что я могу держать рот на замке. Очевидно, что вы не хотите, чтобы это стало достоянием общественности.

— Падма, ты знаешь, что мы доверяем тебе, но ты только что подняла тему, о которой я не подумал. Как пригласить тебя и Невилла на отдых с нами, не сообщив всему миру, что я стал главой рода?

— Означает ли это, что ты сделал свой выбор, Гарри?

— Нет, Падма, это просто означает, что я единственный, кто может сделать этот выбор. Мой отец не хотел, чтобы кто-то пытался получить контроль надо мной с семейным кольцом Поттеров на моем пальце, чего сейчас не может быть.

— Я не скажу ни слова, Гарри…

Это вызвало улыбку.

— Я знаю, Падма, меня это не беспокоит. Теперь, когда ты знаешь, то могу я поговорить с тобой наедине?

Эмма смотрела, как Гарри вывел Падму в сад за домом, и у неё появился шанс с сегодняшнего утра поговорить с дочерью наедине.

— Ты в порядке, любимая? По меньшей мере, довольно необычный подарок тебе подарил Гарри.

Ее дочь улыбнулась ей в ответ.

— Не для гоблина, мам. Я знаю, что легко забыть о том, кем является Гарри. Его самое ценное достояние — это нож, он никогда не расстаётся с ним. Его ножны зачарованные так, что их не видно, поэтому ты не можешь увидеть их, даже если он в тунике без рукавов.

Она взглянула туда, где Мунлайт лежал на спине, забавляясь тем, что смахивал одну из нижних безделушек на рождественской елке.

— Он идеально устроил мой день рождения, а мой меч — практически произведение искусства. Готова поспорить, что он тоже стоит небольшого состояния…

Оба остановились, когда Дэн присоединился к ним, глядя в окно. Что бы Гарри ни сказал Падме, она явно расстроена. Гарри раскрыл руки, и теперь рыдающая ведьма, бросившаяся в них, тоже озадачила. Наконец Гермиона дошла до того, что здесь происходило.

— Черт черт черт…

— Гермиона, постарайся просветить своих бедных невежественных родителей, что, черт возьми, там происходит?

— Я только догадываюсь, папа, но Гарри сказал Падме, что он глава рода Поттер, а затем попросил на пару слов. Каким бы ни был разговор, Падма явно расстроена — хотя и расстроена не из-за Гарри

Поскольку девочка сейчас цеплялась за него, словно от этого зависела ее жизнь, то анализ дочери трудно опровергнуть. Но он по-прежнему им ничего не сказал.

— Пожалуйста, скажи нам что-нибудь, чего мы не знаем, Гермиона.

— Я только догадываюсь, мама, но думаю, Гарри только что сказал Падме, что отказывается от брачного контракта, предложенного ее отцом.

— Что! Им обоим всего по одиннадцать лет.

— Я знаю, мама, но согласно обычаям чистокровных Гарри должен разобраться с ситуацией как можно скорее, как только Падма узнает, что он глава Дома Поттер. Она, очевидно, не знала, что ее отец предлагал брачный контракт от её имени.

— Это варварство…

— Это отличается от того, к чему мы привыкли, папа, но таковы их обычаи. Разве некоторые маггловские культуры до сих пор не устраивают браки? Мы постоянно сталкиваемся с такими различиями между собой, использование таких слов, как «варварский», нам не поможет понять точку зрения наших друзей. Я, конечно, не хочу, чтобы вы нашли мне мужа, но это не значит, что я потеряю своих друзей, потому что их родители могут сделать это за них.

Гермиона почувствовала, как руки матери обвились вокруг неё.

— Когда ты стала такой мудрой?

— Когда мне было шесть, и мне пришлось надеть этот дурацкий костюм…

Все трое улыбнулись и наблюдали, как молодой человек утешает подругу в их саду. Когда он, наконец, привел Падму обратно в дом, она оказалась в объятия Гермионы, и две девушки крепко прижались друг к другу.

— Я не знала, Гермиона. Клянусь, я не знала.

— Все в порядке, Падма. Нетрудно было заметить, что ты этого не знала.

Гермиона почувствовала, как напряжение покидает подругу.

— Гарри был великолепен со мной, Гермиона. Всё могло быть ужасно, но он со всем справился. Он действительно нечто, держись за него.

— Мы все будем держаться друг за друга, Падма, ведь мы — друзья.

Гарри подошел к обеим девочкам, не зная, как будут восприняты его действия.

— У нас всё хорошо?

Внезапно он обнаружил, что за него держатся две ведьмы.

— Конечно, Гарри, теперь мы можем устроить рождественский ужин, а затем выяснить, где мы все собираемся провести отпуск этим летом, а также как пригласить туда Падму и Невилла.

— О, Гарри, я только что кое-что вспомнила. Мой отец хотел с тобой познакомиться. Теперь всё стало понятно, хотя я не могу понять, почему он предложил меня вместо Парвати?

Румянец на лице Гарри всё объяснил.

— Он предлагал помолвки от нас обеих?

Гарри не ответил на этот конкретный вопрос, но никого не обманул.

— Если он не знает, что я теперь глава Дома Поттер, то я могу передать все подобные дела своему отцу.

У Эммы есть вопрос, который она очень хотела задать. Ну, на самом деле, несколько вопросов.

— Обычно девушка не знает, что отец предложил помолвки от её имени?

Падма ответила как могла.

— Я правда не знаю, Эмма. В чистокровном обществе очень доминируют мужчины, и тем более там, откуда я родом. Слово моего отца — закон в нашей семье, а непослушание ему навлекло бы на нашу семью позор. По крайней мере, теперь я знаю, почему он так охотно согласился, чтобы я приехала сюда…

Мать старалась при этом не показать своего шока. К счастью, Дэн выглядел так же напуганным этой новостью, как и она сама, но семья Грейнджер определенно была партнерством, а не диктатурой.

— Мне просто интересно, знали ли некоторые из этих девочек, которые продолжали приближаться к Гарри, что их отцы предложили помолвки от их имени?

— Это определенно объясняет, почему некоторые довольно настойчивые? Ты их знал, Гарри?

— Извини, Гермиона, я только один раз просмотрел список прошлым летом — и тогда имена для меня ничего не значили. Я вспомнил имя Падмы только потому, что они — близнецы, а мое гоблинское воспитание немедленно отклонило этот вариант.

Это звучало так, что Дэн хотел услышать.

— Почему твое воспитание автоматически отклоняет этот вариант?

Взгляды его жены и дочери вскоре заставили его объясниться дальше.

— Я не пытаюсь осуждать, просто собираю информацию о разных культурах.

— У гоблинов есть только один спутник, Дэн, и этот спутник на всю жизнь. Жена моего отца умерла при родах, вскоре после этого скончался его маленький сын. Он даже не подумал о том, чтобы взять другую жену. Да и ни один гоблин не стал бы.

Это вызвало улыбку у дантиста.

— Эти взгляды очень близки к тем, которых мы придерживаемся, Гарри. Это была единственная причина, почему я спросил. Гермиона вошла в совершенно другой мир, где все кажется другим. Как и ты, мы пытаемся понять как можно больше об этих различиях.

Эмма думала, что весь день нужно спасти, чтобы вернуться к веселью.

— Одно из этих отличий — рождественский ужин. Я довольна и напугана тем, что готовлю первый рождественский ужин для вас обоих.

Она посмеялась, но все еще нервничала. Она спросила Гермиону, есть ли у ее друзей какие-то особые диетические требования, но ей ответили, что они съедят все, что будет перед ними. Скоро настанет время проверить, правда ли это.

* * *

Корнелиус не был счастливым министром. Только Амелия, сказавшая ему, что если он не приедет в Министерство, то не быть ему министром долго, подняла его с рождественского ужина. Не было рождественских улыбок, когда он приветствовал руководителя ДМП в ее офисе.

— Амелия, не разочаруй меня, иначе ты снова окажешься в патруле авроров.

— Корнелиус, если мы не примем надлежащие меры, то к Новому году мы оба окажемся на улице.

Она протянула ему одну из фотографий, предоставленных Барчоком, и наблюдала, как меняется цвет его лица.

— Фотографии подлинные?

— Поскольку они оба сейчас находятся в наших камерах, то ответ должен быть утвердительным.

Наблюдение за паникой министра магии было не из приятных.

— Мы должны сдержать это, Амелия, ведь эта информация может обрушить министерство…

— Я совершенно не согласна, министр. Сдерживание этого факта может вызвать у нас гораздо больше проблем. Мне дал эту фотографию гоблин…

— Гоблины не имеют к этому никакого отношения… Кого волнует, что они говорят?

— Мальчика-Который-Выжил, тем более что он называет гоблина, который дал мне это, отцом.

После того, как Корнелиус сел, Амелия объяснила то, что они уже обнаружили.

— Мы сразу же допросили заключенных с помощью сыворотки правды, поскольку мне нужно было знать, кто еще в министерстве замешан в этом. К счастью, ответ был «больше никто». Умирающая жена Барти взяла с него обещание, что он вытащит их сына из Азкабана. Это она заняла место своего сына и умерла в его камере — под действием оборотного зелья. С тех пор Барти сдерживал своего сына, неоднократно используя проклятие империус.

Министр облегченно вздохнул. Вина Крауча неоспорима, а министерство по большей части останется вне подозрений. Так продолжалось до тех пор, пока он не задал очевидный вопрос.

— Как и почему эта фотография попала в руки гоблинов?

— Барчок сказал мне, что они проводят расследование по делу Сириуса Блэка. Я потихоньку покопалась и ничего не смогла найти. Допрос Барти дал мне ответ. Я не могла ничего найти, потому что искать нечего. Сириус Блэк был отправлен в Азкабан без суда и следствия.

Корнелиуса беспокоило не это, а причины расследования гоблинов.

— Ты интересовалась, почему они спрашивали о Блэке?

— Да, и тебе ответ не понравится больше, чем мне.

Амелия подошла к буфету в своем кабинете и налила пару бренди из графина, который у нее там был. Она протянула один стакан Корнелиусу, прежде чем сообщить ему плохие новости.

— Сириус Блэк — крестный отец Гарри Поттера.

Министр был благодарен за бренди, он отбил часть ледяного холода, который только что пробежал по его спине.

— Пожалуйста, скажи мне, что у тебя есть для меня хорошие новости, Амелия — или хотя бы какое-нибудь представление, как нам выбраться из этого?

— Моя Сьюзен рассказала мне, что случилось на прощальном пиру. Удивлена, что ты позволил Дамблдору обмануть тебя, Корнелиус.

Эта смена тактики отбросила министра.

— Что ты имеешь в виду?

— Гарри может учиться в Хогвартсе, Корнелиус, но мы слышали из уст Дамблдора, что мальчик не будет иметь к нему никакого отношения. Он пытался использовать твое присутствие, чтобы снискать расположение мальчика. Ответ Гарри был предсказуем для любого, кто хоть немного знает мальчика. Для меня также не стало сюрпризом то, что остальные его однокурсники последовали за ним из Зала — или что он создал условия для этого.

— Говоришь, что Альбус использовал меня?

— Альбус Дамблдор использует всех в своих целях. То, что знаменитый Мальчик-Который-Выжил даже не может находиться с ним в одной комнате, должно быть, сводит с ума старого болвана. Гоблины объявили Дамблдора персоной нон грата более десяти лет назад, Гарри считает себя гоблином, но у него также есть свои личные причины делать то же самое. Я не хочу, чтобы министерство втягивалось в беспорядок Дамблдора, и думаю, что знаю, как этого избежать.

Амелия изложила основу своего предложения.

— Мы будем играть публично и строго по правилам. Что также будет включать публичное судебное разбирательство над Сириусом Блэком.

Она подняла руку, чтобы остановить ожидаемый протест министра по поводу такого курса действий.

— На Хэллоуин к Блэку пришли двое гоблинов. Охранник следил за тем, чтобы они вошли и вышли. Их звали Барчок и Старый Ворон. Похоже, на Хэллоуин Гарри посетил не только могилы своих родителей, но и навестил своего крестного в Азкабане.

Корнелиусу трудно поверить в эту информацию.

— Мальчик-Который-Выжил был в Азкабане, а нас не проинформировали?

— Он так и не скинул капюшон и говорил на гоббледуке, так что его посчитали гоблином. Однако мы должны признать, что они были, по крайней мере, на шаг впереди всех, независимо от того, что пытались сделать некоторые люди. Журналы показывают, что они провели у Блэка больше часа. Возможно не случайно они тогда начали расследование того, как Блек оказался в Азкабане. Сегодня мы пожинаем плоды этого расследования.

— Амелия, полагаю, ты же не думаешь, что Блек виновен в чем-то другом?

— Я не думаю, что они затратили усилия только для того, чтобы добиться юридического подтверждения приговора Блека в Азкабане. Никто из нас не имел ничего общего с тем, что он оказался в Азкабане, но нам только что предоставили ​​прекрасную возможность хорошо зарекомендовать себя перед Мальчик-Который-Выжил. Завтра ты созовешь экстренное собрание Визенгамота, а я приведу Блэка и мальчика туда. Пусть Гарри и его отец увидят, что справедливость торжествует, а виновен ли Блек или нет не так важно с точки зрения отношений Министерства с мальчиком. Это беспроигрышный вариант для нас.

Корнелиус наконец понял.

— Если Блэк невиновен, то мы можем освободить его и не разделять вины за то, что его отправили туда. Если он виновен, то мы можем спросить мнение мальчика о соответствующем наказании. Оба Крауча должны столкнуться с дементором за свои преступления, а министерство может заявить, что его новая жесткая позиция в отношении закона и порядка приносит результаты. Уверена, что сможешь доставить мальчика сюда?

— Проблем быть не должно, но мне нужно, чтобы ты никому ничего не рассказывал, особенно Дамблдору, о наших планах. Давай придерживаться официального заявления о том, что возникла чрезвычайная ситуация, с которой необходимо немедленно разобраться. Вытаскивание двух Краучей должно удовлетворить их по этому пункту. После суда над ними мы можем объявить о возникшем нарушении, и попробовать провести суд над Сириусом Блеком сразу после Краучей.

Задумчивый министр магии согласился с Амелией.

— Минимальное количество уведомлений, которые должны быть отправлены для экстренного собрания, должно быть отправлено за два часа. Утром я первым делом отправлю уведомление и назначу встречу на десять тридцать. Сможешь ли ты выполнить все, что тебе нужно сделать за это время?

Амелия подумывала отправить Шака и Тонкс в Азкабан, чтобы забрать Блэка, а Грозный Глаз и Гавейн дежурили бы посменно и наблюдали за пленниками, пока она находится в Гринготтсе.

— Мы должны справиться. Я оставлю тебя, чтобы провести остаток Рождества, Корнелиус. День подарков должен быть спокойным.

* * *

После прекрасного ужина все они сели за стол и начали изучать недвижимость Поттеров. Дэн принёс с чердака большую детскую карту мира и временно повесил ее в столовой. Когда-то карта украшала стену спальни Гермионы. У той же самой ведьмы в настоящее время было несколько цветных наклеек, и она размещала их на карте в местах, где находится собственность Поттеров, которую группа хотела бы посетить. Проблема заключалась в том, что даже будучи очень разборчивыми, у них уже наклеено шесть наклеек на карте, а половина книги еще оставалась.

— Гарри, теперь я понимаю, почему мой отец предложил меня и мою сестру в качестве невест. Патилов можно отнести к довольно богатым, но Мерлин, тут нечто другое. Степень богатства Поттеров никогда не предавалась огласке, всегда были только намеки. Увидеть доказательства ошеломляюще. Неудивительно, что у тебя довольно много контактов о помолвке.

Что озадачило Эмму.

— Неужели все дело в богатстве, Падма?

— Что ж, мой отец ценит воспитание, власть и богатство. Поттеры — древняя, уважаемая семья. Это дает им большую власть, даже не принимая во внимание их невероятное богатство. Такие люди, как Малфой, хотят, чтобы им лизали сапоги и признали их лучшими, но они не смогли собрать даже десятой части того, что Гарри, казалось бы, располагает.

Упомянутый мальчик на самом деле смутился из-за того, как поворачивается разговор, и попытался вернуться к более счастливым темам.

— Давай оставим чистокровную политику в стороне сегодня вечером, Падма. Я приятно провел время, просматривая собственность, что принадлежит моей семье. Мои мама и папа, возможно, даже посетили некоторые из них. Кто теперь хочет проголосовать за частный остров на Мальдивах?

Руки Эммы дрожали, когда она подтянула книгу к себе, чтобы лучше рассмотреть, а Гермиона уже наклеивала наклейку на острова на карте. Все остановились, потому что раздался стук в дверь кухни. Дэн ушел, но вскоре вернулся с Барчоком.

Перед тем, как гоблин приступил к делу, все поприветствовали его.

— Гарри, завтра утром мы увидимся с твоим крестным.

Гермиона оказалась рядом с Гарри, обняв его и положив голову ему на плечо.

— Даже мысль о твоем посещении Азкабана пугает меня, Гарри.

Барчок издал глубокий хриплый смешок.

— Не волнуйся, Гермиона, мы и близко не подойдём к Азкабану. Мы с Гарри направимся в Министерство Магии. Завтра у Сириуса перед Визенгамотом суд.

Из-за громкого возгласа Гарри Гермиона встала, а Падма спросила:

— Хорошо, забудь о том, чтобы попробовать нормальные вещи. Как насчет того, чтобы рассказать мне, что происходит?

* * *

Рождество — точно такой же день, как и все остальные, для заключенных Азкабана. Праздник — не то слово, которое можно было бы использовать для описания атмосферы на острове, где также явно не хватает радости. Все это должно измениться для одного заключенного. Дверь камеры открылась, и старший аврор Шеклболт исполнил свой долг.

— Сириус Блэк, ты идешь с нами. Завтра утром тебя будут судить за твои преступления на глазах у всего Визенгамота и под воздействием сыворотки правды.

Ответ изможденной фигуры был несколько неожиданным.

— Чертовски вовремя!