Синдром Отторжения (гет)

— Мия, сколько можно работать? Это может быть опасно для ребенка! — Северус уже неоднократно пытался внушить своей молодой жене, что на ее сроках даже магглы сидят дома и вяжут пинетки…

— Мадам Помфри сказала, что пока я себя хорошо чувствую… Да и Минерва не возражает, — как всегда ответила ему Гермиона, поглаживая огромный живот. — Я ведь больше не веду практические занятия, а только проверяю эссе, — проверку сотен эссе, Гермиона явно работой вообще не считала.

— Пусть эта драная кошка только сунет сюда свой нос… — Снейпа жутко раздражало попустительство директрисы. — Я напою ее валерианой и запру в одной комнате с твоим рыжим чудовищем… — После свадьбы Гермиона, скучавшая по Живоглоту, завела себе другого кота, тоже рыжего, назвав его Рубиком.

— А тебе еще нужно сегодня отвезти в издательство свои рукописи, ты не забыл? — сменила тему Гермиона, уже с трудом застегивая на себе мантию. — Не беспокойся, любимый, я недолго: верну в библиотеку твои справочники по зельям, пока мадам Пинс меня не четвертовала, и возьму у Невилла домашние задания студентов на проверку… — успокоила Снейпа Гермиона, вынимая портключ. — Через часик буду дома.

— У Долгопупса?! — опешил Северус.

— Да. Он сейчас меня замещает, — спокойно ответила миссис Снейп мужу.

— Ты хочешь сказать, что это ходячее недоразумение, — Долгопупс, который взорвал на уроках больше котлов, чем близнецы Уизли хлопушек, — преподает зелья в Хогвартсе? — Северус изменился в лице. Он был бы менее шокирован, если бы узнал, что директором школы стал воскресший Волдеморт…

— Именно потому, что у него такой большой опыт работы со взрывоопасными котлами, а еще прекрасные знания по гербологии, — он прекрасно справляется… Экзамены по зельям в этом году, после долгих уговоров, согласился принять профессор Слизнорт. Гриффиндор! — сказав это Гермиона исчезла.

Через полчаса, Северус собрал свои рукописи и вызвал такси. Пока такси везло его по городу до издательства, о котором говорила Минерва, Снейп, глядя на по-летнему зеленые улицы, проносящиеся за окном, думал: «Когда уже эта упрямая девчонка, наконец, родит и перестанет испытывать на прочность мои нервы?» — в последнее время Северуса все больше беспокоило благополучие миссис Снейп и ребенка. Однако ее саму, похоже, это не волновало. Ее вообще теперь невозможно было вывести из равновесия, настолько безмятежной она была все время. О своем обещании, данном перед свадьбой, Северус благоразумно помалкивал, надеясь, что она уже выбросила эту шальную мысль из головы…

От этих размышлений его отвлек телефонный звонок. Звонил Гарри:

— Привет, пап… — сын явно был сильно взволнован. — Мне кажется, что завтра ты уже будешь дедом — Луна рожает. Я только что аппарировал Мадам Помфри на площадь Гриммо, она говорит, что уже скоро…

— Я рад за вас, Гарри, но постарайся не отвлекать Поппи и не падать в обморок… — посоветовал Гарри Северус. — Держи меня в курсе.

— Постараюсь, пап. Ладно, пока. Будут новости — сообщу, — сказав это, Гарри положил трубку.

Дальше Северус Снейп ехал, раздираемый изнутри странными сомнениями… «Ведь Луна забеременела позже, чем Гермиона, или нет?» — гадал Северус, расплачиваясь с таксистом.

Отдав в редакцию издательства свою рукопись, он отказался пока обсуждать всевозможные маркетинговые навороты и размеры шрифта, а сразу же поспешил домой, сославшись на неотложные дела. Его все больше одолевало беспокойство.

Когда он вошел в гостиную, то увидел там довольно необычную картину: последние месяцы весьма неповоротливая Гермиона, — драила полы… руками и тряпкой, стоя на четвереньках посреди гостиной, при этом что-то тихо напевая себе под нос.

— Что это вы делаете, миссис Снейп, позвольте узнать? — спросил ее Северус, лекторским тоном, воскрешая в памяти годы своего преподавания.

— Я пол мою, профессор Снейп, а то у вас тут пыльно… — подыграла ему Гермиона, пытаясь подняться на ноги, но слегка охнув, снова встала на колени. — Как съездил в издательство? — попыталась отвлечь она мужа, продолжив натирать тряпкой небольшой участок пола перед собой.

— Нормально. Гарри звонил… — сообщил Северус, все еще озадаченно наблюдая за действиями жены.

— И?...

— Луна рожает. Гарри уже позвал мадам Помфри, обещал позвонить позже.

— Я…тоже… — вздохнула Гермиона, наконец приняв вертикальное положение, и подойдя к мужу.

— Тоже?... Что? — не понял Северус.

— Не волнуйся, все будет хорошо… — сказала девушка, обнимая его, насколько ей это позволяла сейчас фигура.

Тут до Снейпа наконец дошло.

— Может позовем… — спросил у супруги Северус, пытаясь справиться с начинающейся паникой, а за одно думая кого можно позвать, если мадам Помфри уже занята с Луной.

— Нет. Не нужно никого звать. Мы сами справимся, только не оставляй меня одну, ладно? — попросила Гермиона, нежно целуя его в щеку.

— Хорошо, родная, — Северус усадил девушку на диван и сел рядом. Внешне оставаясь спокойным, внутри он уже отчаянно паниковал. Он знал, что это должно было произойти. Даже теоретически представлял как именно, но вот опыта оказания помощи роженицам у Мастера Зелий не было никакого! Тем более без магии.

«Ну почему тебе не пришло в голову прочитать хоть что-то на эту тему? Ведь сам ей пообещал…» — думал Снейп, периодически поглядывая на Гермиону. Вдруг она ошиблась и поторопилась с выводами…» — надеялся он. Однако его надеждам не суждено было оправдаться. Только что спокойно сидевшая рядом с ним Гермиона, застонав, вцепилась ему в руку с такой силой, какой Северус никак не ожидал от ее хрупких пальчиков. Только сейчас он заметил, что ее губы уже искусаны почти до крови.

— Больно? — спросил он, убирая прилипшие к ее лицу пряди волос. — Я могу тебе чем-то помочь?

— Пока терпимо. Не отпускай меня… — прошептала Гермиона, пытаясь снова выровнять дыхание. — Пойдем в спальню, там я смогу лечь… — попросила она. Северус помог ей подняться на ноги и осторожно повел на второй этаж.

В отличии от Северуса, Гермиона прочитала про роды уже все, что смогла найти, а потому прекрасно знала что должно происходить с ней последующие несколько часов. Единственное, к чему она не была готова, так это к тому, что с самого начала будет ТАК больно. Поэтому мысль о том, что она сможет говорить мужу, что ему нужно будет делать, выветрилась из ее головы где-то на третьей схватке. Придется справляться самой. О том, что роды начинаются, она поняла еще в Хогвартсе, когда возвращала книги мадам Пинс. От неожиданности, она даже выронила палочку, которой увеличивала принесенные книги. Мадам Пинс на это ничего не сказала.

А Гермиона поспешила домой, предоставив Невиллу самостоятельно справляться с горой домашних работ… Перемещение с помощью портключа — отозвалось новой болью внизу живота. Дома, чтобы как-то отвлечься, она решила заняться уборкой. За этим занятием ее и застал вернувшийся муж.

* * *

Во время схваток Гермиона почти все время молчала, чтобы не сбить дыхание, и сжав зубы — терпела.

Не очень понимая что с ней происходит и когда может понадобится помощь, Северус решился на крайние меры. Еще пару месяцев назад он обнаружил, что к нему вернулась способность к невербальной лигилименции, причем без последующего недомогания, мигрени или приступов.

Когда на его любимую девочку снова накатило это ужасное неизвестное нечто, — Северус решил попробовать. Он взглянул в ее теплые, наполненные слезами глаза, и осторожно проник в ее разум…

«Держись моя девочка, я с тобой…», — подумал Северус, посылая эту мысль Гермионе.

— Спасибо, любимый… не отпускай! — после этого мысли в ее голове оборвались, осталась только боль, накрывающая с головой, разрывающая на части…

Северус был хорошим лигилиментом, а потому, при желании, мог не только слышать ее мысли, но и чувствовать все то, что чувствует она. К такому он не был готов. Кто сказал, что женщины — слабый пол?

Сейчас она, внешне почти спокойная, — испытывала то, что можно было сравнить разве что с круциатусом, с той лишь разницей, что боль была локализована в низу живота, накатывала волнами, и могла продолжаться почти всю ночь.

— Потерпи, моя милая, скоро все пройдет… У нас будет замечательный малыш, ты сможешь обнять его… Только держись! — шептал Северус где-то в глубине ее сознания. Он помнил, как она шептала ему слова утешения, еще там, — в Визжащей хижине, когда он страдал от мучительной боли, и Северус терпел только потому, что она его не отпускала, заставляя оставаться в сознании.

* * *

Через пару часов их обоих накрыло ТАКОЕ, по сравнению с чем круциатус — укус комара! — Северусу показалось, что это длится целую вечность… Издав низкий, подобный рычанию стон, Гермиона продолжала терпеть то, что по мнению Снейпа молча терпеть совершенно невозможно. Он все еще сохранял поверхностный контакт с сознанием девушки, достаточным лишь для того, чтобы она его слышала. Но проходить вместе с ней через все это — было выше его сил. Он должен был сохранять хладнокровие, чтобы оказать ей помощь, если она потребуется.

Когда время приблизилось к полуночи, настал тот момент, о котором ему говорила Гермиона — промежутков между схватками ей хватало только на то, чтобы сделать вдох. Все это время Северус был вместе с ней, не отпуская ее ни на миг. У него уже болела спина и затекли ноги, но он не имел права жаловаться, ведь его девочке было во много раз тяжелее.

Гермиона уже плохо понимала кто она, где и что происходит, — она рычала, плакала, кричала, ругала Северуса последними словами за всю эту боль, которую она испытывала рожая ЕГО ребенка. Такой отборной ругани Снейп не слышал даже от Пожирателей Смерти…

Но страдания Гермионы вскоре были вознаграждены. Боль ушла. На смену ей пришло невообразимое счастье. Гермиона наконец-то смогла взять на руки своего ребенка.

Северус смотрел на свою дочь, а та смотрела на Гермиону такими же черными… его черными глазами…

Когда Гермиона осторожно положила девочку на руки Снейпа, возобновляя с ним зрительный контакт, тихо прошептав: "Не отпускай…"

Снейпу дважды повторять не пришлось, он снова применил лигилименцию. Гермиона была совершенно абсолютно счастлива, делясь этим счастьем с любимым мужчиной. Теперь она смотрела куда-то позади него и улыбалась… Через спальню грациозной поступью проследовала серебристая лань — Патронус Северуса — склонившись над новорожденной и обнюхав ребенка, она стремительно унеслась прочь сквозь ночную тьму…

В этот день Северус Снейп был самым счастливым человеком на Земле, глядя в черные-пречерные глазищи своей дочери. Он был отцом, дедом, автором самого лучшего учебника по зельеделию, и самым настоящим волшебником… Синдром Отторжения исчез из их жизни так же внезапно, как и появился.

Как так вышло, что дочь Северуса Снейпа и его внучка — родились в один день и в один час? Как любит говорить Луна: «Знают только нарглы…»

* * *

Минерва МакГонагалл тоже была счастлива: следующий учебный год обещал быть многообещающим. Северус Снейп под нежным крылом профессора Грейнджер, растаял, и перестал быть злобным саркастичным ужасом подземелий, и, более того, — готов вернуться к работе в Хогвартсе.

Вернуть под крышу школы лучшего зельевара Британии — давняя мечта Минервы — теперь сбывалась.

Гарри Поттер (в миру профессор Эванс) — продолжит преподавать защиту от темных искусств.

Невилл Долгопупс вернется в свои излюбленные теплицы.

Луна Эванс заняла место профессора Трелони, и теперь преподавала предсказания.

Гермиона обещала, что займет место декана Гриффиндора и преподавателя трансфигурации.

За девочками во время занятий присмотрит мадам Помфри.