Примечания:
Всем привет! Предупреждаю, что характеристики упомянутых магических существ — являются целиком вымыслом автора. Буду рада комментариям — иногда вы подкидываете интересные идеи, здорово дополняя основной сюжет. Спасибо.
Следующий за распределением день был пятницей.
А это значило, что перетерпев один сумбурный день, который, впрочем прошел вполне буднично, у нас оставались еще целые выходные на то, чтобы получше присмотреться к замку, к факультету и его обитателям и поделиться впечатлением друг с другом.
Спальни хаффлпаффа, вопреки ожиданиям, не были оплотом желтого цвета. Там присутствовал шоколадный и песочный оттенок, наравне с приглушенным зеленым. Большие панорамные окна — выходили во внутренний двор, на теплицы и квиддичное поле.
Ожидая увидеть подвальное или цокольное помещение, я была несколько удивлена, поняв, что наша спальня находится вполне себе выше уровня земли, и никакой магии в этом нет. Просто сам замок по числу этажей был ассиметричен, в зависимости от расположения помещений относительно утеса, на котором он возведен.
В первый учебный день мы поближе познакомились с нашим деканом — Катбертом Биннсом. Он вел историю магии. И это буквально исчерпывающая его характеристика.
Потому что он был настолько бесцветным человеком, ничем не выделявшимся, что к концу первого урока, который у нас шел вместе с воронами, — я пришла к выводу, что конспектирование учебника — занятие существенно более увлекательное, чем попытки слушать его невнятный бубнеж.
Тем удивительнее было то, что деканом он был вполне хорошим. Он неоднократно, в течение одного дня, заходил в гостиную факультета, внимательно выслушивал и инструктировал старост. Поинтересовался как мы устроились, и даже поручил старшекурсникам — создать подходящее для моего спрута жилище, за дополнительные баллы.
Это было очень кстати, поскольку Аристотель был не слишком доволен тем, что жил в банке.
Полной противоположностью Биннса — был декан Слизерина — Гораций Слизнорт.
Он был молод, энергичен, умел заинтересовать учеников своим предметом, но временами был чрезмерно фамильярен, нетерпелив и скор на критику. Вернее было бы сказать, что за внешним лоском и обаянием скрывался совершенно пустой, равнодушный человек, едва ли годившийся на роль главы факультета, тем более такого, как слизерин.
Было ли это преднамеренным решением руководства — не знаю, но в первый день мы познакомились со всеми четырьмя деканами факультетов.
Дамблдор вел трансфигурацию и возглавлял гриффиндор.
Не представляю, какой из него декан, но учитель из него был посредственный.
Он часто отвлекался от темы, информацию давал непоследовательно, но зато весело с огоньком, шутками-прибаутками и демонстрацией фокусов в духе: смотрите, как я могу!
Так что я пришла к выводу, что учебник по этому предмету — мой лучший друг, если я хочу хоть что-то в этом понимать, а не просто смеяться над бородатыми анекдотами.
Самым большим сюрпризом стали уроки у той самой старушки в странном платье, которая встретила нас на входе в Хогвартс.
Галатея Вилкост — преподавала защиту от темных искусств. И прийти неподготовленным на ее урок — означало, что ты, как минимум, окажешься на лопатках в первые пять минут урока. Это в лучшем случае. В худшем — отправишься в больничное крыло лечить нервы и не только их.
Разумеется, при таком соотношении сил, никто еще ни разу не осмелился высмеивать эксцентричный внешний вид пожилой учительницы, — самоубийц не нашлось.
Эта сухонькая старушка в корсете и парике — могла играючи уложить любого, даже самого подготовленного дуэлянта, а то и нескольких сразу. Если к концу ее урока — тебя не раскатали тонким слоем по ближайшей стене — значит ты заработал свое "превосходно" честно.
Мадам Вилкост могла быть забавной, строгой, опасной, и внезапной, такой, что канонная Беллатриса Лестрейндж прикинулась бы ветошью в ее присутствии и отползла в дальний угол, чтобы не отсвечивать, чисто из чувства самосохранения.
Но при этом Галатея Вилкост — всегда была справедлива и внимательна к ученикам, за что ее безусловно любили, если не все, то большинство. К ней нужен был особый подход, как и ко всему ее факультету.
Тем удивительнее было то, что Реддла она, кажется, покорила с первой минуты.
— Это круче, чем пинг-понг! — заявил он после того, как еле выполз с нашего совместного первого урока Защиты.
— Да уж, мы так даже на физкультуре не выкладывались, — отозвалась я, пытаясь выровнять дыхание, — хорошо, что это последний урок сегодня.
-Даа... — только и смог выдать Том, хотя по его интонации можно было понять, что он сам не против был бы продолжить забег с препятствиями, именуемый уроком.
В первый день мы так вымотались морально и физически, что едва ли были готовы это обсуждать.
За ужином мы с Томом договорились встретиться днем в субботу в библиотеке.
Одна девочка с его факультета, заметив у Тома мою записку — очень странно на него посмотрела, но Реддл, похоже этого не заметил. Или предпочел сделать вид, что не заметил.
Вечер пятницы был свободен от домашних заданий, так что мы с Ларисой позволили себе расслабиться после ужина и душа, и просто болтали обо всем на свете, валяясь в пижамах, каждая на своей кровати.
Когда речь снова зашла про Америку, я решила уточнить, сколько магических школ есть там, поскольку в Англии был только Хогвартс, но все же масштабы стран были несопоставимы.
— Есть Илвермони. Большая школа, сравнимая с Хогвартсом, если не больше, — ответила Уимс, — есть Невермор, — я про нее уже говорила в поезде, — школа для магических существ. И еще есть Салемская Академия ведьм, но они принимают только с 16-ти лет и только самых сильных ведьм, способных к природной магии.
— Природной магии, как это? — удивилась я.
— Они колдуют без волшебных палочек и стандартных заклинаний, насколько я знаю, — ответила Лариса, — но попасть туда очень сложно.
— А если бы ты осталась в Америке, то куда бы пошла учиться? — решила я копнуть глубже, заметив, что Уимс явно что-то недоговаривает и сглаживает углы.
— Никуда... — ответила девочка и всхлипнула. — Мне отказали в приеме в Илвермони и Невермор, а в Салем и пытаться бесполезно.
— Отказали?! Но почему? Насколько я видела, — на уроках у тебя не было каких-то сложностей с учебой.
— Меня соглашались брать в Шармбатон, но увы, я совершенно не знаю французского. Кроме него только Хогвартс и Колдовстворец, насколько мне известно, — принимают полукровок, — пояснила она. — Я не чистокровная ведьма. Моя мать, формально, вообще не человек, она Ундина.
— Ундина?
— Речная нимфа. Магическое существо, почти как домовой эльф.
— Ааа... Тогда понятно, почему ты в первую очередь упомянула Невермор. А они почему тогда тебя не взяли?
— Потому что я наполовину ведьма. В Неверморе не обучают магии. У них совсем другая программа, скорее общеобразовательного плана. Они посчитали, что присутствие ведьмы может представлять угрозу для других учеников.
— Так значит вы переехали только для того, чтобы ты могла учиться?
— Да, именно так. Но ты ведь не перестанешь дружить со мной из-за того, что я такая...
— Разумеется не перестану. Пока ты ведешь себя как друг — мы будем друзьями.
— Это хорошо. Я буду рада стать твоей подругой.
— Расскажи мне кто такие эти Ундины, а то я впервые о них слышу.
— Это духи пресных водоемов. Как и домовые эльфы — ундины привязаны к месту обитания, но могут взаимодействовать с людьми, магами, окружающими их предметами.
Могут менять облик по своему желанию, могут обращаться в птиц, чаще в гусей, уток или лебедей.
Людям обычно не вредят, но свой водоем защищают. Не имеют такого влияния на сознание, как вейлы и сирены. Не могут жить под водой, как русалки, но и вдали от пресных водоемов нам не очень комфортно.
— Здорово! — восхитилась я, — А ты умеешь что-то из этого?
— Да, умею, — ответила Лариса и к моему великому удивлению — плавно перетекла из белокурой девочки в белоснежного лебедя и обратно. — Только не говори никому, а то меня замучают просьбами "показать птичку" — я так намучилась с этим дома.
— Не скажу. Но это правда удивительно. Ты почти как Одетта.
— Одетта — это кто? — спросила Лариса уже более благодушно и расслабленно. Тайна происхождения, вероятно, тяготила ее.
— Одетта — это героиня немецкой легенды: принцесса, превращенная в лебедя злым колдуном. Я с мамой ходила на балет "Лебединое озеро" года за два до пожара. Балет мне не понравился совсем — я была слишком мала для балета, наверное, но сама легенда весьма любопытная.
— Думаешь эта Одетта — тоже могла быть ундиной?
— Если она вообще существовала, то почему нет?
— А у тебя в семье все волшебники?
— Думаю, что да, хотя по маминой линии — черт его знает. Поговаривали, что лет триста назад, или около того, — затесался в нашу родословную один вампир. Только вот не знаю — урожденный он был или укушенный. Все же в Румынии вампиры — не редкость.
Проблема в том, что никакой родословной у нашей семьи отродясь не велось, а легенды — это просто слова.
— Ходят легенды, что предком британских Блэков была мавка, поэтому Блэки через одного или метаморфы, или анимаги, правда почти никогда не владеют и тем и другим сразу.
— Ты меня совсем запутала, — ответила я, уже борясь со сном, — Мавки это кто?
— Они почти как ундины, только не так благосклонны к людям, чаще вредят или пугают.
Обитают больше на болотах и в заросших прудах, без течения. Меняют по желанию облик, превращаются в черных лебедей или в воронов. Меньше зависят от водоема.
С ундинами вместе не уживаются и часто конфликтуют.
— Блэки говоришь?... — я задумалась. Это многое объясняло, но еще больше создавало вопросов.
Последняя мысль перед тем, как я провалилась в сон была о том, что надо бы присмотреться к этим Блэкам. И снились мне конечно же лебеди... Правда почему-то фиолетовые.
В субботу мы выползли к завтраку и обнаружили отсутствие в главном зале чуть ли не половины студентов и большей части преподавателей.
Деканы обязаны были присутствовать, как объяснила мне Бетти Шоу, но, видимо, были не слишком рады этому пункту своего трудового договора.
— Все еще спят, похоже, — констатировала Лариса, и я была вынуждена с ней согласиться.
Тем не менее Том и та самая девочка, будто бы следившая за каждым его шагом, — уже были здесь.
Том был мрачен и вяло ковырялся в своей тарелке, что с его аппетитом случалось крайне редко. А учитывая местное меню, — не должно было случиться ближайшие лет пять, как минимум.
Это настораживало и тревожило меня.
Поэтому, едва схомячив свой омлет, я бесцеремонно прихватив Тома на буксир, — быстрым шагом покинула столовую под недоумевающими взглядами двух факультетов.
— Фух, спасибо, что спасла меня от этой бестии, — вздохнул Том, когда мы дотопали с ним до библиотеки и уселись в дальнем углу за широким стеллажом с книгами.
Кроме нас больше фанатов чтения утром в субботу не наблюдалось, так что мы вполне могли пообщаться наедине.
— Рассказывай давай, — сказала я и выжидающе уставилась на Тома.
И он начал свой рассказ.
Все началось с того, что Распределяющая шляпа распознала в нем потомка Салазара Слизерина, и, по сути не оставила ему выбора относительно факультета.
На слизерине часть старшекурсников, чьи родители были членами совета попечителей, — уже знали, что он сирота и рос в маггловском приюте, что по их мнению означало, что он ни в коем случае не должен был попасть на элитарный слизерин...
— Эта дура, Вальпурга Блэк, со второго курса, знаешь что она спросила, как только я приземлился за их столом? — Тома кажется жутко раздражала эта особа, так что вовремя рассказа его аж потряхивало от негодования.
— Что-то про длину твоей родословной? — предположила я.
— Почти. Она спросила, — чистокровный ли я? — ответил Том с раздражением.
— И что ты ей ответил? — поинтересовалась я, хотя уже знала приблизительно все, что он мог ей сказать и в каких именно выражениях...
— А что я мог ей ответить? Правду сказал, что я вообще без понятия.
Это же логично. А еще я предложил ей поискать моих родственников, чтобы спросить их об этом лично, если мой ответ ее не устраивает.
— Я думаю, ей твой ответ не понравился.
— Правильно думаешь. Но это еще не все. Оказалось, что буквально две трети факультета — личный фан клуб этой самой Блэк.
Они готовы хавать любое дерьмо, которое придет ей в голову, будто бы великое откровение самого Будды. Даже называют себя "Рыцари Вальпургии", чтоб их.
— Они еще не предлагали тебе вступить в эти "Рыцари"? — спросила я, понимая что дело пахнет керосином.
— Еще нет, но все к тому идет и эта Блэк теперь ходит за мной по пятам, как надзиратель.
— И что ты планируешь делать?
— Не знаю. Если бы все было так просто, то я мог бы тебе ответить...
— В чем именно проблема?
— Они чертовы фанатики. Все до единого.
Конечно, они позиционируют себя как противники Гриндевальда, хотя я без понятия кто это вообще такой.
Что-то там бла-бла-бла чистая кровь, бла-бла-бла статут, бла-бла-бла инквизиция...
— Ну допустим, Гриндевальд — это тот, по чьей наводке, скорее всего, случился тот самый пожар, оставивший меня сиротой...
— Оу... Извини. Это многое объясняет.
— А как ты узнал чем они там дышат, эти "Рыцари"?
— Да они и не стесняются особо. Собираются вечером в гостиной факультета...
Короче у меня Агата из кармана выползла, когда я там на диване сидел, ну и когда я ее нашел, уже после отбоя, — она рассказала много всего нового и интересного.
— Так и скажи, что специально подсунул ее туда, шпион доморощенный, — усмехнулась я.
— Ничего от тебя не скроешь, Тиш, — Том улыбнулся и растрепал мои волосы так, как это часто делал дядя Фестер.
— Так что теперь? Зачем эта Блэк за тобой ходит?
— Не знаю. Но честно говоря, их честная компания меня не вдохновляет. Они хотят полной изоляции от магглов, презирают их, считают опасными дикарями...
— Но...?
— Да смешно даже, я сегодня спросил Вэлби прямо — сколько магглов она видела в своей жизни, как часто бывает в Лондоне и что вообще о них знает?
— И что же?
— В том-то и дело, что ни-че-го!
Они все с ветряными мельницами воевать собрались. Донкихоты, блин!
Представь, эта Блэк — живет в Лондоне, и ни где-нибудь, а в центре, но при этом ни разу в жизни не выходила в город. Вообще никогда.
— Кошмар! — согласилась я, — А как же она в школу попала?
— Камином сразу на вокзал.
— Как-то неинтересно. Я бы на ее месте уже умерла от любопытства и непременно сбежала бы пару раз просто посмотреть...
— Вот именно. А они до сих пор уверены, что фехтование и верховая езда — это предел достижений магглов...
— А как же Хогвартс-Экспресс?
— Они думают, что все это создали маги, и что поезд едет на волшебной тяге...
— Феерический бред.
— Да. А теперь представь, что со мной сделают, если я откажусь идти в эти "рыцари"- Том театрально сложил руки на груди и закатил глаза.
— Спокойно жить не дадут точно.
Но как они себе представляют твое там участие?
Ты типа в школе ходишь на их посиделки и поддакиваешь их тупым идеям, а на каникулы такой: Всем пока, я поехал жить к злым маглам!
— Вот и у меня это в голове не укладывается, тем более, что в школьных документах я числюсь как магглорожденный. О чем мне уже доложил Корбан Яксли — мой сосед по комнате.
— И какой выход ты из этого видишь?
— Если совсем припрут к стенке — придется вступить, хотя ума не приложу зачем.
Но Абраксас Малфой сказал, чтобы я особо не волновался, потому как через пару тройку лет родители заберут Вальпургу из школы и выдадут замуж за какого-нибудь ее троюродного кузена. Она сядет дома заведет кучу детишек и думать забудет про этот рыцарский орден имени себя. Будет развлекать себя зваными обедами, сплетнями и балами два раза в год.
— Вполне возможно, что он прав, но три года это долго. Я бы не советовала тебе ссориться с Блэками. Особенно если весь факультет в рот заглядывает этой Вальпурге.
— Ты уже что-то знаешь о них? Откуда?
— Птичка на хвосте принесла.
В общем Блэки не так просты, как кажутся, будь осторожнее с этой Вальпургой, не зли ее. — последнее я произнесла уже шепотом, поскольку наше уединение было бесцеремонно прервано непосредственным объектом нашего обсуждения.
Пришлось на ходу менять тему, чтобы Вэлби не поняла, что обсуждали именно ее.
Примечания:
Кто постучится в ПБ — отдельный респект. У меня все еще есть сложности с персоналиями сокурсников и однофакультетников главных героев. Так что буду заполнять пустующие места своими персонажами.
Acromantulaавтор
|
|
Тейна
Спасибо, сейчас сделаю. Это наверное из-за копирования с фикбука - был глюк в процессе. |