История длиною в жизнь (гет)

Скандал был знатный. Не предать историю большой огласке получилось только чудом и моими стараниями. Родители и Пруэтты удивлялись, почему, а вот Мирион был со мной согласен. Исключить зачинщиков исключили, компенсацию они выплатили, извинения какие-никакие принесли. Без образования их теперь почти никуда не возьмут, а если ещё и причина исключения вскроется, то куда ж им идти, если не к Вольдеморту?

— Всё равно ведь пойдут, — устало сказал Лорд Пруэтт после продолжительного спора.

— Ну и пускай. Нашей вины в том уже не будет. Наказание они получили, так дайте им хоть маленький шанс.

Я победила. И сделала это не зря. Как с Макнейром — не знаю, а вот Мальсибер забрал жену и сына и уехал, наплевав и на Лорда, и на разгорающуюся войну. После этого происшествия у меня на запястье появилась звёздочка. Чесалась жуть. Не выдержав, показала Мириону, а он обрадовался.

— Одна спасённая жизнь.

— Я очень рада. Но зачем так-то?

— Это твои знаки-помощники. Просто спасённые жизни будут отмечаться, как маленькие родинки в форме звёздочек, а спасённые жизни близких — будут гораздо ярче и под сердцем. К зуду привыкнешь, потом не будешь ощущать.

Хотелось надеяться. Что было важно, так это то, что ни одного из своих друзей я ещё не спасла, наверное, и не от чего было. Пока. Как бы там ни было, долго думать мне об этом не дали. Обучение у Мириона продолжалось. Сейчас нас троих учили лечить крылья. Самый счастливый был Санька.

— Теперь не придётся волноваться о плохих целителях. Кроме вас крылья никому не доверю, — заявил он, а я решилась спросить.

— У тебя полное имя как?

— М? Тесан, а что?

— Дедушка так сократить решил?

— Ну да. Да и я уже привык. Санёк — это теперь для близких. Тебя, Нины, Ласэна.

— Стоп, а Ласэн…

— Точно, — парень хлопнул себя по лбу. — Ты ж не в курсе. Ласэн ведь не совсем в твой мир ушёл. Это было бы странно. Он теперь по всей Притиании путешествует. И у нас частенько бывает, время-то по-разному течёт, я за эти несколько лет к нему привык.

— Дай угадаю, он почти всё время у вас.

— Ага. Мы его прикрываем, но и при других дворах он побывал.

— Прям при всех? Сколько их вообще?

— Семь. Лето, Зима, Осень, Весна, Ночь, День, Заря. И да, он был везде. Но теперь три двора игнорирует.

— Почему?

— Ну как почему? — Сан зажал между пальцами две части поломанной косточки и повернулся.

— Двор осени сама знаешь, — ответила за него Нина. — Двор ночи вообще никто не любит. Жестокие развратники. Хотя правитель у них сейчас нормальный. Вроде нашего Эриса, на вид весь из себя бандит, а на деле — нормальный парень. Но Двор всё равно гадкий.

— А третий?

Фейцы переглянулись.

— Двор весны.

Я усилием воли сохранила бесстрастное лицо. Вот это новости.

— Отчего так?

— Тамлин… Как бы это сказать…

— Подвластен своему внутреннему зверю, — Ласэн появился из ниоткуда, запрыгнув на подоконник. — В моменты гнева Тамлин себя не контролирует. Но мне его жалко, так-то он не плохой. Просто вина его гложет.

— Лей, — серьёзно сказала я, специально выбрав человеческое имя. — В будущем, чтобы ни случилось, не заключай с ним рабочих контрактов. Не соглашайся называть его Верховным правителем. Ты ему неподвластен.

Ласэн удивлённо вскинул брови, но быстро пришёл в себя.

— Опять твои стихийные штучки. Ладно, как скажешь.

Но звёздочки в тот день так и не появилось. Вот неслух! Ладно, время ещё есть.

* * *

В октябре состоялся матч Гриффиндор — Слизерин. И, конечно же, без происшествий не обошлось. Слизеринцы дураками не были и того, кто мог перекрыть Круцио своим проклятьем, вычислили быстро. Сириус успел забить решающий гол до того, как Джеймс поймал проныру, Гриффиндор выиграл со счетом 360:200, а в следующую секунду ликующего охотника сбил нападала.

Питер закричал. Я вскочила на ноги, выхватив палочку. Следом девочки и Рем. Ласэн и Джеймс кинулись за другом. Фэец успел поймать Сириуса у самой земли, Джиму пришлось страховать. Благодаря слаженной работе и нашим заклинаниям, они довольно мягко приземлились на поле. К ним уже спешили мадам Помфри и Эрис. Макгонаголл, ссорясь со Слизнортом, направлялась к отбивале Слизерина.

Удостоверившись, что Сириус на земле, я ринулась вниз по трибунам. Однако на подступах Эрис перехватил меня поперек туловища.

— Тихо, тихо. С ним всё будет нормально.

Мне не дали пройти к другу, что было понятно. Раскрывать свои целительские способности было глупо, но проверить его состояние, настроив магическое зрение, я успела. Ребра всмятку. Не знаю, как легкое не проткнули.

Где-то поблизости Эрис удерживал Ласэна и Джима, поняв, видимо, что я стою на месте и кидаться в драку не собираюсь. Макгонаголл, хоть и была в ярости, также не давала свершить самосуд, но они слишком рано сбросили меня со счетов. Мне не дали исцелить друга, а сила требовала выхода, к тому же я до сих пор не пришла с ней к соглашению. Впрочем, сейчас мы были одного мнения.

Победа, отработки, баллы. Всё это не имело значения. Да, меня учили, что месть до добра не доводит, но я не собиралась мстить. А вот дать сдачи — это святое.

Повинуясь моей воле, отбивала вогнал древко метлы в самую землю, а затем под его ногами вдруг разверзлась бездна. Слизеринец полетел вниз. Послышались раскаты грома, и грянул ливень. Да такой, что все вымокли разом. Сквозь стену дождя не было видно ничего. Я нащупала руку Веры. Моя ярость поугасла.

«Порядок?»

«Быть может, я слишком рано отказалась от своего предназначения, — ответила девушка. — А быть может, и нет. В любом случае, больше ни одна дрянь не причинит вред моим друзьям».

В голосе её звучала сталь, злость внутреннего зверя волнами расходилась в стороны. Глаза сквозь пелену дождя сверкали лазурью. Вера тоже боролась. И ей было сложнее. Помимо магии в ней сидел зверь. Я сжала руку подруги сильнее. С другой стороны её поддержал Рем.

Как бы там ни было, теперь я верила, что наша Вера — сестра Тамлина.

На квидишном поле царила неразбериха. Профессор Пруэтт сгрёб нас в кучу и совершил переброс в замок.

— В Хогвартсе ведь нельзя аппарировать! — поразилась Лили.

— Мне можно. Приводите себя в порядок и подходите к больничному крылу. Я уговорю мадам Помфри пустить вас.

Нас как ветром сдуло. Переживала даже Лили. На переодевание мы потратили пожарные сорок пять секунд, и спустя минуты две уже стояли под дверями медкабинета. Джим и Ласэн мерили шагами коридор, Питер нервно заламывал руки, Лили и Алиса привалились к стене, а мы с Ремом успокаивали разбушевавшуюся Веру. Нет, внешне она была спокойна, но внутри ревел шторм. Творившееся за окном чётко отражало её состояние. И как было трудно сдерживаться самой, чувствуя ярость сестры.

Я не заметила, как подошёл Ласэн.

— Хватит, — только и сказал он.

Вера удивленно посмотрела на его руку, лежащую на моём плече.

— Интересно, — не своим голосом произнесла она.

Джеймс, казалось, пришёл в себя и тоже подошёл к нам.

— Всё будет нормально. Не волнуйся.

— Да нет, Джим. Это мы волнуемся, а они, — Ласэн кивнул головой в нашу сторону, — они в ярости. Успокойтесь, — обратился он к нам.

От его слов, руки, лежащей на моём плече, дышать становилось легче. Ну вот и ещё одна особенность фэйца. Он не только иллюзионист, но ещё и усилитель.

— Хитро, Пруэтт, — ухмыльнулась я. — Но спасибо.

Вера кивнула. Её плечи расслабились. Рем облегчённо выдохнул.

— Подожди, — Лили не зря считалась самой умной ведьмой нашего поколения, — так это вы?

— Смотря что ты подразумеваешь под этим вопросом, — я встретилась с ней взглядом.

«Позже».

Девушка не вздрогнула, мысленно мы общались нечасто, но и не так редко, чтобы пугаться.

«Идёт. Но в этот раз тебе не отвертеться».

Да я и не собиралась. Однако, у меня будут условия.

Открылась дверь, и оттуда выглянул Эрис.

— Заходите. Только тихо. Спит.

Один за другим мы зашли в палату. Сириус лежал на кушетке бледный, но его жизни уже ничего не угрожало.

— Я дала ему костерост, — объявила знахарка, — думаю, до утра проспит. Не шумите.

Мы расселись вокруг кровати. Джеймс сел в ногах у друга, а Ласэн без лишних слов усадил меня рядом с пострадавшим. Джим удивлённо вскинул брови, но сказать ничего не успел. Я откинула одеяло, положила руку на левое ребро Сириуса и переключилась на вторую ступень магического зрения.

Это была чисто целительская привилегия. Глаза превращались в своеобразный рентген. Теперь я чётко видела переломы и ушибы, и даже работу зелья. Сосредоточившись, я переместила пальцы ниже, слегка коснувшись поломанной косточки, из-под пальцев заструился голубой свет, и перелом сросся. Я пошла дальше, перебегая от косточки к косточке, стараясь не пересечься с костеростом. У меня получилось. Всё дело заняло не более пяти минут. Удостоверившись в том, что всё идёт как надо, я вернула покрывало на место, укрыв Сириуса, и пересела к нему в ноги, бесцеремонно согнав Джима.

— И что это было? — поинтересовался он.

— А на что похоже?

Устав от долгого и красноречивого молчания, я спихнула брата с кровати. Раздался шум и шипение.

— Ты злая и жестокая девочка, — заявил он, потирая ушибленное место.

— Как скажешь, — ответила я и поманила Ласэна.

— Я в норме.

— Сюда иди.

И правда в норме. Ушибы, царапины. Сам справится. Я окинула взглядом Джима. Та же картина. Ну вот и замечательно.

— Ты целительница? — спросил Рем.

Кивнула. Ужасно хотелось спать. Сил я сегодня потратила много.

— Клааас… — протянул Джеймс, — чего ещё мы о тебе не знаем.

— Многого, — не стала спорить я.

— Можем мы надеяться, что когда-нибудь ты расскажешь нам всё?

— Надежда — великая вещь.

— Я буду считать это за да, — улыбнулся брат. — И, кстати, неплохо вы слизеринца уделали.

Вера показала ему язык, а я хмыкнула.

Буря за окном успокаивалась, мы рассредоточились по кроватям, наблюдая за другом. Спать хотелось всем, но глаз никто не смыкал. Я боролась с закрывающимися глазами, стараясь не упасть. Джим, сидя на полу, положил голову на сложенные руки, разглядывая уже не такое бледное лицо товарища. Лили и Алиса дремали, привалившись спинами друг к другу. Вера положила голову на плечо брата и изредка моргала. Питер пристроился с другой стороны. Ласэн сел рядом со мной и позволил облокотиться, снова распространяя свою силу, теперь уже на всех. Ближе к ночи заглянула мадам Помфри, но, взглянув на нас, махнула рукой и велела домовикам позаботиться об ужине, к которому так никто и не притронулся.

Почти заснув на плече у второго названного брата, я решила, что, если Сириус после пробуждения всё поймёт и спросит, врать я не стану. В конце концов, пытаться спасти им жизнь, пока они ничего не подозревают, очень сложно, а что делать с угрозой обнаружения, я придумаю. Быть может, пора сходить в лес, не просто так ведь звал меня Арагог.

* * *

Сириус открыл глаза, чувствуя себя отдохнувшим, лишь голова слегка кружилась. Полностью проснувшись, он первым делом обнаружил Джима, уснувшего в изголовье его кровати. На соседней кровати спали Лили и Алиса. Парень приподнял голову и увидел Ласэна и Нею. Девушка спала на плече у друга. Знакомого укола Сириус не почувствовал и улыбнулся. Ласэн — честный парень, а случись так, что им понравится одна девушка, что ж, в таком случае пусть выбирает она. Сириус не собирался развязывать из-за этого войну.

«Куда ж девается твоё благородство в случае со Злеем?» — прошипел ехидный голос в голове.

Сириус отмахнулся от него. Он и сам не знал. Они со слизеринцем ненавидели друг друга. Люто и честно, но они оба не хотели, чтобы об их вражде узнала Нея. Порой даже Джим не знал, куда девается его друг. Знал Ласэн. Всегда знал. Нет, Сириус не говорил ему, но фэец (друг давно раскрыл им эту тайну, видимо, чтобы поддержать Рема) и не спрашивал. Он просто знал. И молчал. Сириус был ему за это благодарен. Они со Злеем должны разобраться сами, сколько бы времени это ни заняло.

А ведь ответ был прост, но ни один из них не признавался себе в том, что ревнует и завидует. Только Сириус занятиям с Неей, а Злотеус — дружбе.

— Проснулся, лихач, — тихо произнёс Ласэн. Нея тут же открыла глаза.

* * *

Я открыла глаза, услышав голос Ласэна. Сириус не спал. Я осторожно придвинулась к нему поближе.

— Как себя чувствуешь?

— Сейчас потрясающе, — заявил он, улыбаясь. — Ласэна бы ещё убрать.

— Ты не ошалел там? — шёпотом возмутился последний.

Сириус беззвучно рассмеялся, но, как ни тиха была наша возня, потихоньку просыпались и остальные. Первым вскинулся Джеймс.

— Очнулся! Ну и напугал же ты нас, дружище.

— Что случилось-то? Помню забитый гол, Джима, поймавшего проныру, а дальше — темнота.

— Тебя Флинт сбил, — ответил Рем. — Ласэн и Джим еле поймали, а вот девчонки…

— Очень волновались, — перебила я.

Рем хмыкнул, а Сириус нахмурился.

— Я тебе потом расскажу, — пообещал Ласэн, бесцеремонно сдвинув меня с места. — Рад, что ты жив.

— Не дождёшься, — в тон ему ответил Сириус.

— Очнулся? — вышла из-за ширмы знахарка. — Убедились, что он цел? Прекрасно. А теперь быстро спать! Завтра придёте.

И, не дожидаясь ответа, выставила нас за дверь. Мы не сильно сопротивлялись. Последнее, что я услышала, перед тем как закрылась дверь:

— Да на тебе всё, как на собаке, заживает! Быть может, в следующий раз и костероста не давать?

Я улыбнулась.

В гостиной мы поужинали и разошлись по спальням. Этот день наконец-то закончился.

* * *

На следующий день мы решили ходить к Сириусу по очереди. Ну, вернее, профессор Макгонаголл согласилась только на такие условия. Поэтому мы дожидались вестей от мальчишек, сидя в большом зале.

— Ну что? — спросила Алиса, когда Джим приземлился за стол.

— Всё хорошо. Мадам Помфри поражается тому, как быстро Сириус восстановился. Скорее всего, завтра выпишут.

— Ну и хорошо, а то к нему Флинта положили. Тоже несколько переломов, ещё и простыл, — Ласэн внимательно посмотрел на нас с Верой.

Мы невинно продолжили есть.

— А чего вы его одного-то тогда оставили?

— С ним Рег, — подмигнул Ласэн.

— Это, конечно, в корне меняет дело, — пробормотала я. — Ладно. Вера, за мной.

Подруга хмыкнула, но поднялась. Около двери в больничное крыло мы обнаружили Злотеуса.

— Ну, Ласэн, — восхитилась я. — И ведь не выдал. Привет, — обратилась я к парню, — ты чего здесь?

— Рега караулю. Глядишь, зная, что я за дверью, не кинется на Флинта.

— А что, были предпосылки?

— Были? Да он ему прописал, что называется, от души!

Какая знакомая фраза. Я выгнула брови. Злотеус, поняв, как выразился, поморщился.

— Твоё дурное влияние.

— Я Рега этому не учила, — сделала вид, что не поняла.

Парень скорчил рожицу. Я закусила губу, чтобы не рассмеяться. И все-таки они очень дикие. Это ведь я даже ругаться ещё не начала.

— Это ты? — вдруг серьёзно спросил парень.

— Мы, — так же серьёзно ответила Вера и тут же сменила тему. — В пятницу, как обычно?

— Разумеется. Вы идёте?

— Так и скажи, что хочешь от нас избавиться, — язвительно ответила я и вошла в палату.

Слизеринец спал в дальнем углу комнаты, а Сириус и Регулус о чём-то тихо разговаривали, изредка посматривая в ту сторону. Завидев нас, они замолчали.

— Привет, — поздоровался Рег.

— Привет, привет. Дерёшься, говорят. Или врут?

— Стукач, — сердито буркнул парень себе под нос.

— Стало быть, не врут.

— Вы о чём? — нахмурился Сириус.

— Твой брат разбил лицо обидчику…

— Молодец! — похвалил его Блэк. — Растёшь.

— Твоему, — договорила я, и Сириус помрачнел.

— Рег… — начал он.

— Да что сразу Рег-то? Двенадцать лет, как Рег! Она вон вообще из-за тебя бурю вызвала, — безжалостно заложил меня мелкий пакостник. — Джеймс и Ласэн полномасштабную войну разворачивают, а крайний я?! Почему даже ей можно, — снова тычок в мою сторону, — а мне нет?

— О-о-о, я лучше сразу уйду, — протянула Вера и бесчестно бросила меня на поле боя, ещё и Рега с собой прихватив.

Сириус некоторое время молчал, обдумывая слова брата.

— Мне Лей намекал, но я как-то не сразу понял, — медленно проговорил он. — Так значит, это ты создала яму и вызвала бурю…

— Не совсем. Бурю вызвала Вера.

— Ничего не понимаю, — признался парень. — Объясни толком.

Я потерла переносицу, собираясь с мыслями, и глубоко вздохнула.

— Ну, может, ты был и прав, в какой-то степени я действительно засланка.

* * *

Рассказ дался мне тяжело, потому как Сириус в принципе ни о чём не догадывался. Он имел только очень смутные подозрения о родовых дарах, но этим всё и ограничивалось. Это я не говорю о том, как мне пришлось объяснять, откуда я знаю о будущем и почему не могу сказать. Многого стоил и рассказ о Лесе, о дедушке, о перемещении во времени, о друзьях фэйцах и о том, что в их мире тоже назревает беда. Но ничто не впечатлило его так сильно, как моё признание в бесчестной ментальной магии.

— То есть ты была в моей голове. Теперь я понял. Дядя говорил о том, что кто-то снял с меня ментальную закладку. Как я сразу не догадался.

— Ты имеешь право на меня обижаться.

— Я одно не пойму, ты отчего мне сразу не сказала? — спросил он. — Я бы понял. Девочки же поняли.

— А ты не догадываешься? Ты не был защищён от ментальной магии. Как я могла доверить тебе такие знания?

— Но ведь…

— Девочки тоже не знают. Только Вера, но она росла со мной. Лили и Алиса знают только о том, что кто-то пытается нас рассорить, но ведь и тебе я на это намекала.

— Нея, я не об этом. Ты сразу сказала девочкам о том, что проверишь их разум, объяснила почему. Но меня в известность не поставила. Нея, — не дал заговорить мне Сириус, — я не пытаюсь тебя обвинить. Ты всё сделала замечательно. Это подтвердил и дядя. Благодаря тебе, я теперь защищён и могу думать своей головой. Но почему ты не сказала мне?

— Потому что не знала, кто воздействует на тебя, — я еле успела проглотить: «Кроме директора». — Ты вечно под прицелом. К тебе очень много внимания. С девочками было проще. Их не воспринимали всерьёз, поэтому мои щиты надежно их защищали. Ты ведь должен понимать, что опытный менталист смог бы узнать всё, что угодно. Альфард Блэк тому доказательство. Я не хотела рисковать. Никто не должен знать о моих способностях. Впрочем, теперь это уже не важно.

— Дядя не выдаст. Мы общались наедине. Всё, что происходило, останется между нами. Да и к тому же он не смог понять, кто был у меня в разуме. Но вернемся к нашим баранам, — попытался пошутить Сириус. — Допустим, я понял твою позицию, но отчего ты решила, что девочки защищены лучше?

— Повторяю, к ним не было столько внимания, а щиты меня учил ставить дедушка. Ты ведь уже начал заниматься легиллименцией? Так посмотри.

— И это ты называешь защитой? — воскликнул Сириус спустя минуту. — Да ты как открытая книга!

— Именно. Именно так все и думают. На самом же деле мой разум надёжно защищён. Просто щит прячется за обилием мыслей, из которых ничего не поймёшь, поэтому он не заметен. Кукловод или его куклы, заглядывая в разум детей, ловятся на эту ловушку, но ты фигура более значимая. Они бы пошли дальше и обнаружили бы мой щит, и вряд ли бы у них ушло много времени на то, чтобы его разрушить. Я это знала, поэтому добилась, чтобы тебе поставили родовую защиту. Теперь понимаешь?

— Ладно, я понял. Но защита стоит на мне уже год. Почему же ты раньше не сказала? Не доверяешь? Проверяла? Хотела узнать, догадаюсь ли я сам? Признаюсь честно, никогда бы не подумал. Родовые дары, наследство, хитрый родственник в тени, шпионка Вольдеморта, к этому я ещё мог прийти. Но то, что ты рассказала…

— Не поверишь, ждала подходящего момента.

Сириус усмехнулся.

— Прости, — тихо произнесла я.

— Шутишь? Ты мне жизнь спасла!

— Скажешь тоже.

— По крайней мере, поспособствовала этому, — отрезал парень. — Я не злюсь и не обижаюсь, правда. Всё нормально. Только больше никаких секретов, если это не связано с угрозой твоей жизни, — добавил он. — Идёт?

— Идёт, — облегчённо выдохнула я. — Не поверишь, даже дышится легче.

— Ещё не кончен длительный допрос? — в дверях появился Ласэн.

Вот ведь! Запомнил же. Хотя именно Труфальдино он мне иногда и напоминал. Надо будет летом показать им этот фильм, а то всё спрашивают, откуда да откуда.

Я швырнула в фэйца подушкой.

— Воркуют, — сказал он так, чтобы мы слышали, и скрылся.

— Убью, — пообещал Сириус.

— Я буду участвовать в этом. Ладно, пойду я, пока еще сваты не понабежали.

— До завтра, Стихия.

— До завтра, Лихач.

В дверях я остановилась.

— Доверяю.

— Что?

— Я тебе доверяю, — повторила я и скрылась за дверью.

Это было правдой.