Уже не Гарри: Путь Власти (джен)

После ночной прогулки и со Слизерина, и с Гриффиндора сняли уйму баллов. Однокурсники были весьма недовольны, но всё-таки помнили про два выигранных с моим активным участием матча по квиддичу. Хоть мне и неясно, в чём смысл прибавлять очки, полученные за спортивный матч, в общую копилку очков факультета. Разве это не бред? Все реальные учебные заслуги оцениваются одинаково с поимкой летающего мячика.

Так или иначе, отработки всем четверым назначили, а вот время и место наказания пока были неизвестны.

Я, однако, такие мелочи школьной жизни считал делом не первой и даже не второй степени важности. Значение для меня имела лишь запланированная авантюра с Философским камнем. Требовалось сделать многое: незаметно подготовить всё необходимое для спешного бегства из Хогвартса, спланировать поход за самим Камнем, а также избавиться от Квиррелла.

Следующие несколько дней после вывоза мантикоры я потратил, занимаясь экспроприацией книг из школьной библиотеки. Удалось добыть недостающие учебники за старшие курсы, включая Древние руны — к сожалению, почти все достаточно ветхие, но в школьной библиотеке рассчитывать на иное было бы странно. Единственная попытка проникнуть в Запретную секцию не удалась — теперь вход прикрывал непроницаемый барьер. С другой стороны, меня, по крайней мере, никто не заметил.

Спрятанные в нескольких тайниках книги можно будет отправить в безразмерный чемодан за несколько минут. Воспользовавшись помощью Маркуса Флинта, я забрал Нимбус из хранилища мётел — под предлогом того, что мне может понадобиться тренироваться, когда профессора Бёрнса с ключами под рукой не окажется. Следовательно, с метлой проблем не будет. Оставалось решить вопрос с Квирреллом, но возникшая у меня идея требовала проверки…

Тем временем я случайно стал свидетелем странного происшествия: выходя из библиотеки, я прошёл мимо двери, за которой доносилось странное хныканье, похожее на плач. Голос плачущего оказался подозрительно знаком.

Быстро оглянувшись по сторонам, я достал мантию-невидимку из медальона и надел её. Подойдя к двери, я узнал голос Квиррелла:

— Нет, нет… Пожалуйста, не начинайте снова! — похоже было, что кто-то Квирреллу угрожает. Но никакого заикания не слышно.

— Хорошо, хорошо, — в голосе профессора звучали слёзы, но никаких слов его собеседника я так и не услышал.

Спустя пару секунд Квиррелл пулей вылетел из-за двери, поправляя тюрбан. Я едва успел отпрыгнуть в сторону, чтобы профессор не налетел на моё невидимое тело. Квиррелл выглядел крайне бледно, и на его лице действительно отчётливо были видны покрасневшие глаза и следы слёз. Дождавшись, пока он отойдёт, я заглянул в кабинет за дверью.

Хм… Никого нет, но на противоположном конце кабинета есть ещё одна дверь. Пожалуй, не буду рисковать: скорее всего, Квиррелл общался с Дамблдором, а я ещё не потерял остатки самосохранения, чтобы рисковать встретиться с ним.

Почему именно с Дамблдором? А кто ещё мог настолько напугать опасного убийцу? Не Снейп же, если даже внушение директора и оказалось бесполезным. Чем Дамблдор довёл Квиррелла до такой реакции? Это интересный вопрос. Но едва ли я когда-нибудь узнаю на него ответ — да и не имеет он значения для моих планов.

* * *

Жиденькое зелье коричневатого цвета воняло, как общественный туалет на пригородном вокзале. Трансфигурированный респиратор блокировал малую долю ароматов, а устройство противогаза я знаю недостаточно, чтобы попытаться создать таковой. Между тем, зелье требовалось непрерывно помешивать, чтобы оно не загустело, тем самым создавая риск взорвать чемодан — со мной заодно и, вполне возможно, вместе со спящими однокурсниками. Кто знает, не разрушит ли мощный взрыв с выбросом магической энергии наложенные на чемодан чары?

Приготовление антиквиррелловского зелья уже близится к завершению. Моя первая попытка самостоятельно рассчитать необходимые компоненты для столь опасного зелья, судя по всему, удалась. Если бы я ошибся, весьма вероятно, даже шанса заметить ошибку у меня бы не возникло — новое зелье Бесшумного взрыва убило бы меня мгновенно.

Внезапно раздался приглушённый стук в крышку чемодана. Чёрт, ещё буквально пару минут бы!.. Ладно, подождут. Жаль, что моё местонахождение для всех очевидно — нужно было спрятать чемодан, чтобы никто меня не отвлёк.

Сняв по-прежнему мерзко воняющее зелье с огня, я плотно закрыл котёл и засунул его под полки с книгами. Некто неизвестный продолжал наносить размеренные удары по наружной стороне чемодана — по всей видимости, уже ногой.

Открыв наружную дверь, я едва увернулся от ботинка Малфоя. И чего ему вдруг понадобилось в двенадцать с лишним? Выглядит взволнованным.

— Я, конечно, всё понимаю, — говорю холодно-высокомерным тоном, как это обычно делает сам Драко, общаясь с не слишком близкими знакомыми, — но не могли бы вы, мистер Малфой, не пачкать мою собственность своей обувью?

— Уважаемый мистер Поттер, — Драко быстро сделал такое же аристократическое выражение лица и скопировал тон голоса, — сожалею, но я был вынужден пойти на сии крайние меры ввиду необходимости… — Малфой не удержался и хихикнул. — Короче, извини, но Филч только что сообщил мне, что обещанная отработка пройдёт сегодня ночью. И нам теперь идти к выходу из школы…

Громкий всхрап Гойла заставил Драко слегка вздрогнуть. Я обратил внимание на то, что он уже был полностью одет.

— Ночью? За пределами школы? — шёпотом переспрашиваю я, накидывая тёплую верхнюю мантию. — Филч вконец охренел? Какого чёрта его вообще здесь терпят?

— Ты меня об этом спрашиваешь? — Малфой прикрыл ладонью лицо. — Идём уже.

Школьный завхоз встретил нас неподалёку от выхода из подземелий. В почти непроглядной темноте, с тусклым масляным фонарём в одной руке и тростью в другой он выглядел немного зловеще. Рядом стояла парочка неразлучных гриффиндорцев.

— Готов спорить, теперь вы всерьёз подумаете, прежде чем нарушать школьные правила, — устрашающим голосом начал говорить Филч. — Вне всякого сомнения, лучшие учителя для непослушных детей — тяжёлая работа и боль… И много, очень много боли. Жаль, что прежние наказания отменили. В старые добрые времена провинившихся подвешивали за запястья и оставляли так на несколько часов или дней — в зависимости от проступка. У меня до сих пор в кабинете висят цепи, и я регулярно смазываю их, чтобы не нужно было возиться, когда они, наконец, понадобятся…

— Сэр, — насмешливо протянул я, — вам сейчас лет шестьдесят-семьдесят от силы, а телесные наказания в Хогвартсе отменили в середине девятнадцатого века. Так что вы в любом случае не могли застать те «старые добрые времена».

Филч лишь со злобным видом скрипнул зубами, но в ответ не сказал ни слова. Окинув недовольным взглядом всех четверых, он повёл нас к выходу из школы.

И почему я совершенно не удивился, увидев, что мы направляемся к хижине Хагрида?

— Это ты там, что ли, Филч? — из-за хижины показался Хагрид, сжимающий в руке ещё один фонарь. — Не мог идти поживее? Я уже больше часа жду. Гарри, Драко, как дела-то у вас?

— Ты зря столь дружелюбен с ними, Хагрид, — холодно сказал Филч. В его голосе слышалось удивление. — В конце концов, они здесь, чтобы отбыть наказание.

— А, так вот чего ты опоздал-то? — Рубеус с неприязнью глянул на смотрителя. — Лекции им всё читал, ага? Не тебе этим заниматься, понял? Иди, нечего тебе тут делать.

— Я вернусь к рассвету… И, пожалуй, заберу то немногое, что от них останется, — Филч рассмеялся сухим кашляющим смехом. — Совсем забыл сказать, что ваша отработка пройдёт в Запретном лесу. Да, да, во время полнолуния, — Филч показал тростью на Луну и, по-прежнему тихо смеясь, пошёл обратно в Хогвартс.

— В… Запретном Лесу?! — голос Малфоя чуть подрагивал от страха. — Я не пойду!

— Драко, — голос Хагрида звучал так, словно он до сих пор не решил, как общаться с Малфоем-младшим — как и с большинством слизеринцев либо как с хорошим знакомым, оказавшим помощь в решении проблемы с мантикорой, — увы, это опасно, но придётся пойти, да. Ты же не хочешь вылететь из школы?

— Испугались, слизеринцы? — чуть слышно прошептал Рон Уизли, поглядев на Малфоя. Словно в подтверждение его слов, из хижины Хагрида раздался громогласный лай Клыка.

Я должен срочно что-то придумать. Я опять угодил в директорские интриги, в этом нет никакого сомнения. Сейчас, когда я практически готов выполнить свой план, не время для бессмысленного риска. Что же делать?

— Хагрид, — спокойным голосом начал я, — а откуда, собственно, взялась идея столь странного наказания?

— Кхы… Откуда идея? — Хагрид почесал затылок. — Значит, так, рассказываю по порядку. В Запретном лесу несколько дней назад появилось странное существо, охотящееся на местных единорогов. Одного оно уже убило, а сейчас мы пойдём по следам подраненного единорога… Ну, Филч мне и предложил помощь школьников.

— Проще говора, Хагрид, мы в любой момент можем встретиться с опасным хищником, сумевшим убить далеко не безобидное волшебное существо?

— Эээ… Нет же, не может быть на школьных территориях ничего столь опасного! — отмахнулся лесник огромной ручищей.

— А может, это оборотень? — спросил Драко.

— Да нет здесь никаких оборотней! — громко заявил Хагрид.

— Увы, Хагрид, но такое «наказание» не соответствует действующему Уставу школы Хогвартс, — быстро и чётко проговорил я. — Согласно главе четырнадцатой, пункту семьдесят девять, не достигшие семнадцатилетнего возраста школьники не могут привлекаться к потенциально опасным для жизни мероприятиям без надзора как минимум двух преподавателей практических предметов, либо одного преподавателя и одного аврора из Министерства. Такое наказание, явно противоречащее Уставу, в любом случае не может быть засчитано, то есть нам придётся отбывать наказание ещё раз. Если, конечно, мы переживём сегодняшнюю ночь.

— А… Что? — кажется, Хагрид капитально завис.

— Проще говоря, по Уставу школы такая «отработка» не может быть засчитана как наказание за официально вписанный в главу четырнадцать, пункт пятый проступок, то есть за нахождение за пределами факультетских комнат после отбоя, — по-прежнему быстро и чётко повторяю.

— Но… Как же? — Хагрид удивлённо оглядел всех четырёх присутствующих учеников Хогвартса. — Но ведь там же единорог, быть может, уже умирающий! Мы же должны его спасти…

— Не сомневаюсь, Хагрид, ты прекрасно справишься в одиночестве, — я ободряюще похлопал Хагрида по запястью — раз уж до плеча мне точно не дотянуться.

— Да ты же просто струсил! — выпалил Рон, до этого молчавший весь разговор. — Боишься отправиться в Запретный лес ночью, Поттер? Темноты испугался, что ли?

— Я слизеринец, мне можно, — «отмазался» я. Ну, а зачем мне дрожать над репутацией, если я всё равно не собираюсь здесь оставаться? — Зато, не сомневаюсь, ты, Уизли, с радостью поддержишь бывшего товарища по факультету, — кивок в сторону Хагрида, — и не побоишься отправиться в Запретный лес — навстречу смертельным опасностям: оборотням, вампирам, драконам, мантикорам, троллям, гигантским паукам, дементорам, Пожирателям смерти, Волдемортам… Так, что-то я уже не о том.

Цвет лица Рона в процессе произнесения мной такой забавной речи постепенно менялся, пока не стал совершенно белым. Уизли открыл было рот, став похожим на большую волосатую рыбину, но так ничего и не сказал. На последнем из перечисленных.

— В общем, отправляйтесь, — подытожил я, подталкивая ошарашенного Рона по направлению к лесу.

— А… Да, вы тогда не поможете мне? — очухавшийся Хагрид с выражением печали на лице смотрит на меня и Малфоя.

— Увы, увы — совершенно не можем чем-либо помочь, — грустно развожу руками. — Но, как я уже сказал, истинные гриффиндорцы, без сомнения, не откажутся ринуться навстречу опасностям и помочь тебе, Хагрид.

И Уизли, и Финниган всем своим видом демонстрировали, что помогать они совершенно не желают. В этот момент подключился Драко:

— Боитесь, стало быть? А ещё гриффиндорцы, — он ехидно рассмеялся. — Ничего, уже на завтраке все узнают о вашей храбрости.

— Идём! — Симус буквально прорычал это слово, вложив в него всю ненависть к двум здесь присутствующим коварным слизеринцам, а также оборотням, вампирам… Ну, и далее по тексту. Поглядев на Рона, всё ещё не проникшегося идеей прогулки по Запретному лесу, Финниган с силой ухватил его за рукав и зашагал в направлении деревьев.

— Мы тоже пойдём, пожалуй, — Малфой повернулся к Хагриду, собравшемуся было последовать за гриффиндорцами.

— Куда пойдём, Драко? В Хогвартс? Хочется опять попасться МакГонагалл или Филчу? — мне сейчас этого точно не хотелось бы, но ещё меньше хочется засветить мантию-невидимку. — Обойдёмся. Лучше подождём у Хагрида в доме… Если это строение можно назвать домом, — добавил я шёпотом, слышным только Малфою. — Хагрид, ты не против?

— Нет, конечно, — грустно пробасил Рубеус, распахивая дверь хижины, из-за которой немедленно выскочила любимая псина лесника. Уфф, повезло — Клык на этот раз кинулся лизаться к Малфою, а не ко мне. — Вы точно не хотите пойти в лес? Там же единорог…

— Точно не хотим, — Драко с отвращением отмахивался обляпанными собачьей слюной рукавами мантии от наглого животного. — Хагрид, уйми ты свою псину, наконец!

Спустя ещё пару минут бессмысленных уговоров Хагрид с собакой направился вслед Уизли и Финнигану, а мы с Драко заняли слабоосвещённую хижину. Найти чай было не сложно, так что мы собрались спокойно ждать возвращения отважных спасателей.

— Кстати говоря, — Малфой поставил кружку с чаем на стол и принял официальный вид, — мистер Поттер, по какой причине ни от отца, ни в школе я никогда не слышал о существовании Устава Хогвартса?

— О, уважаемый мистер Малфой, причина этого совершенно проста и очевидна, — я тоже отодвинул кружку. — Звучит сия причина таким образом: Устав школы Хогвартс я выдумал менее часа назад.

— Ага, — на лице Драко начинала расплываться улыбка. — Ага. Хи. Ха-ха-ха!..

Спустя полминуты Малфой буквально забился в истерике, да и я не удержался от смеха. Наконец, прекратив хохотать, Драко спросил:

— Так что же, Гарри — выходит, Хагрид имел полное право привлечь нас к опасным поискам в Запретном лесу?

— Выходит, так, — я отхлебнул ещё чая. — Точнее говоря, поскольку деятельность Хогвартса формально управляется лишь с двух сторон — директором и попечительским советом, Дамблдор имеет право утвердить решение Хагрида и Филча, как ответственных за это мероприятие. Но имеет право и наказать их за столь опасную идею — что маловероятно, если только в результате не пострадают ученики. И, конечно, твой отец, как глава попечительского совета, может вмешаться…

— Но не станет, потому что, если начнут копаться во всём этом, может раскрыться наше общее дело с мантикорой, — Малфой понимающе кивнул. — Отец мог бы всерьёз заняться Хагридом, если бы пострадал я — но благодаря твоей хитрой уловке ничего подобного не произойдёт.

— Да, ты определённо у меня в долгу, — едва заметно усмехаюсь. — Дважды, если учесть, что мантикору без меня бы ты не получил.

— Что есть, то есть — не опровергнуть, — допив чай, Малфой блаженно потянулся на стуле. — Эх, жаль всё-таки, что с этими гриффиндорцами не было грязнокровки Грейнджер. Если бы всех троих сожрали в лесу, я бы порадовался.

— Хех, какой-то ты недальновидный, Драко. А ничего, что в случае внезапной гибели трёх учеников сразу начнётся такое разбирательство в Министерстве, что до истории с мантикорой докопаются мгновенно?

— Ну и? — Малфой выпрямился и принял надменный вид. — Всё равно связей моего отца вполне достаточно, чтобы на мантикору закрыли глаза. А значит, никто её не заберёт.

— Заберёт, не заберёт — не в этом дело, — я только покачал головой. — А ничего, что, если многим станет известно про дела Люциуса Малфоя с занимающим явно продамблдоровскую позицию Хагридом, о происхождении которого к тому же ничего толком не известно, может пострадать репутация твоего отца среди бывших сторонников Тёмного лорда?

Драко молчаливо склонился к столу.

— Ты прав. Вынужден признать, что ты прав.

— И, между прочим, публично высказывая согласие с позицией лорда Волдеморта в отношении грязнокровок, ты отнюдь не приносишь пользы делу своего отца и остальных Пожирателей.

— Ты… — Малфой быстро оглянулся по сторонам, словно в хижине нас мог кто-то подслушать. — А ты что тогда предлагаешь?

— Что я предлагаю… Хм… Думаю, на твоём месте я бы стремился наладить общение с теми чистокровными и полукровками, которые идеи Тёмного лорда не поддерживают. Из них многие лишились кого-то из родственников во время той войны, что симпатии к Волдеморту точно не прибавит. Следовательно, логично утверждать что-то в таком духе: «Тот-кого-нельзя-называть был, без сомнения, властолюбивым злодеем, но разве нельзя не признавать, что в провозглашённых им идеях была доля истины?» Или, скорее даже, вообще не упоминать про истинность его идей, наоборот, говорить, что Волдеморт был подлым преступником, обманувшим все надежды пошедших за ним людей, которые рассчитывали на мирное изменение законодательной системы магической Великобритании и совершенно не желали кровавой бойни, унёсшей жизни множества волшебников и лишь ослабившей позиции сторонников сохранения чистокровности?

— А тебе не кажется, — резко заявил Малфой, — что это, как ты и говорил ранее, ударит по репутации и моей, и моего отца среди бывших Пожирателей и их детей?

— О, вне всякого сомнения, истинные слизеринцы поймут твои цели, если ты объяснишь им, — говорю успокаивающим тоном. — А если кто не поймёт, то на такую бестолочь и внимание обращать незачем.

— Предположим, я поступлю так, — с интересом посмотрел на меня Драко. — И какую пользу я смогу извлечь?

— Например, ты можешь убедить кого-то в истинности твоих взглядов — конечно, поданных в соответствующей обёртке и значительно смягчённых, а затем сделать так, что какой-нибудь спор между вами услышат местные поклонники Дамблдора. Что будет дальше? Они станут относиться к нему с неприязнью, и, если это какой-то гриффиндоровец, с ним мало кто будет общаться на факультете — тем самым ты получишь на него влияние. Мало кто готов будет терпеть пытку одиночеством.

Довольно откинувшись на спинку стула, я продолжаю:

— А далее тебе предстоит влиять на мировоззрение этого человека в прежнем направлении — несомненно, не напрямую, не говорить ему, как было бы хорошо взять и лишить волшебных палочек всех грязнокровок и прочих «недостойных» — нет, гораздо лучше будет исподволь упоминать какие-то факты, свидетельствующие в пользу твоей позиции. Особенно полезно, конечно же, завербовать таким образом кого-нибудь из семейства, поддерживавшего Дамблдора.

— Это вообще возможно? — недоверчиво переспросил Малфой. — Как мне убедить в чём-то, например, Уизли? Он же упёрт, как баран.

— С Уизли уже точно ничего не выйдет, — киваю в ответ. — В идеале нужен кто-то, чья позиция ещё не оформлена достаточно чётко. Проще всего, конечно, влиять на взгляды человека, взяв на себя роль старшего товарища — помогать в учёбе и других школьных делах, заодно вести беседы на тему устройства магического мира.

— Изначально предполагалось, что именно так я буду влиять на тебя, — Драко натянуто улыбнулся. — Но не прошло и года, как поучать меня начинаешь ты.

Я только усмехнулся.

— Полагаю, наладить контакт со знаменитым Гарри Поттером тебе поручил отец?

— Ты догадлив, — Малфой чуть скривился. — Хотя, должно быть, это и в самом деле выглядело очевидно.

— Ну вот, теперь ты знаешь, как «налаживать контакты» не нужно. Предложение «объяснить, кто есть кто в магическом мире», может сработать только с маглорождёнными либо теми, кто вырос в среде маглов — а они тебе, подозреваю, не слишком-то нужны. Не Грейнджер ведь ты привлекать на сторону бывших Пожирателей собрался?

Драко аж перекосило.

— Грейнджер?! Поттер, это была не самая хорошая шутка.

— Ха-ха-ха. А вот если бы на твоей стороне внезапно оказался тот же Уизли, это принесло бы немало пользы. Впрочем, как я сказал, это уже бессмысленно — у тебя уже сложилась определённая репутация в среде сторонников Дамблдора, и она явно будет мешать общаться с ними.

— Хм… Думаю, в таком случае мои действия достаточно очевидны, — Малфой задумчиво кивнул. — Стоит переговорить с парой-тройкой старших слизеринцев, объяснив им мои мотивы — они уже разъяснят тем, кто будет недоумевать, а затем… Начинать работать над репутацией, как ты и говорил, по мелочи высказывая несогласие с позицией Тёмного лорда и так далее. И тогда в следующем году можно будет привлечь на свою сторону кого-то из первокурсников с других факультетов.

— И обязательно подумай, что можно сделать с детьми из семей сторонников Дамблдора, — на моём лице появилась едва заметная улыбка. — Кто-то из них поступает в следующем году?

— Знаю только про младшую из Уизли, — нахмурился Драко. — Но Уизли, скорее всего — просто бессмысленная трата времени.

— Тем не менее, попытка — не пытка.

— Между прочим, зачем ты даёшь мне такие советы? — Малфой с подозрением посмотрел на меня. — Всё-таки я не понимаю, в чём твоя выгода. Ты не поддерживаешь разговоры о неполноценности маглорождённых, с неприязнью относишься к Тёмному лорду и почти не общаешься с детьми из других семей Пожирателей, кроме меня.

— Выгода, выгода… — в кои-то веки я задумался. Вроде собираюсь сбежать отсюда в ближайшее время, а мимоходом сказанные мной слова могут отозваться спустя годы. — Пожалуй, здесь нет особой выгоды — просто интересно.

— Странный подход, Гарри, — Драко капитально загрузился, выискивая двойное дно. — А… Кажется, я понял! Совершая бессмысленные для тебя действия, в которых наблюдатель увидит какие-то скрытые цели, ты тем самым отвлечёшь внимание людей от действительно важных планов!

— Кха, — я удивлённо кашлянул. Не думал, что мои действия можно оценивать с такой точки зрения. — Да, Драко, ты догадлив.

Спокойная беседа на различные темы заняла ещё часа три, и прервалась лишь с неожиданным появлением Хагрида. За его спиной были перепуганные ученики и поскуливающий Клык.

* * *

Значит, некто убил уже двух единорогов и успешно сбежал. Я определённо не жалею, что разминулся с ним — вон, как Рон до сих пор дрожит. Был ли это человек или лишь отдалённо напоминающее человека существо? Для чего директору нужна была моя встреча с ним, и чем она должна была закончиться?

Если повезёт, об этом я не узнаю уже никогда. Зелье против Квиррелла готово. Будем надеяться, что удобный момент для визита за Философским камнем случится уже скоро.

* * *

Великий Светлый волшебник Альбус Дамблдор выслушивал доклад Хагрида, тщательно скрывая удовлетворение от новостей. Волдеморт — а это был, несомненно, он — начал охотиться за единорогами? Просто замечательно! Значит, состояние тела Квиррелла всё ухудшается, а подобрать себе нового носителя в Хогвартсе Тёмный лорд не сможет. Значит, обойтись без Философского камня Волдеморт уже не в состоянии. И Мальчик-который-выжил не пострадал — это могло бы нарушить весь план. Всё идёт, как по маслу.

Отправив Хагрида обратно, Дамблдор с предвкушением улыбнулся. Осталось совсем немного.

Достав из необъятных ящиков рабочего стола специально заготовленный свиток, Альбус ещё раз перечитал важнейшие моменты и поставил внизу сегодняшнюю дату и подпись. Официальный предлог для временного отсутствия в Хогвартсе готов: третье уже по счёту заседание Международной конфедерации магов по поводу принятия в её состав Украины. Разумеется, в очередной раз найдутся противоречия между законодательством волшебного сообщества Украины и конфедерацией, а значит, Украина, как и Россия, сохранит только недавно полученный статус наблюдателя.

Усмехнувшись и поправив очки, Дамблдор передал свиток фениксу и отправил его в британское Министерство магии. Заседание Конфедерации соберётся уже в субботу… Всего лишь послезавтра.

Дамблдору было интересно, как поступит Мальчик-который-выжил, столкнувшись с живым Тёмным лордом. Учитывая его факультет и круг общения… Гарри Поттера ждёт неприятный сюрприз. Может, он попробует договориться с Волдемортом? Если такое случится, Гарри вскоре умрёт — Реддл точно не забыл о пророчестве. А если они столкнутся в открытом бою… Тут возможны варианты. Альбус не представлял себе принцип действия силы, сумевшей отразить Заклятье смерти в Тёмного лорда, и сработает ли она во второй раз — неизвестно. Впрочем, и Волдеморт не дурак — не зря он на квиддичском поле атаковал Поттера обычным взрывным заклинанием.

Президент Международной конфедерации магов подошёл к окну, где далеко на востоке загорался рассвет. Для осуществления великого плана победы над бессмертием требовалось лишь немного подождать. А ждать Альбус Дамблдор умел.