Снейп - мой декан 2 (джен)

Вопреки ожиданиям молодого человека, поиски лекарства стали продвигаться значительно медленнее, чем вся их исследовательская деятельность до этого момента. Более того. Работа просто остановилась. Гарри не знал, как еще можно толкнуть прогресс. Плющ, который принес Снейп, оказался штукой ядовитой и противной. Уничтожив все вокруг себя в радиусе двух-трех сантиметров, его клетки погибали, и растение засыхало на четвертый день после того, как лишалось корня. Гарри однажды предложил профессору посадить его где-нибудь поближе к Хогвартсу, чтобы не ходить каждый раз в Запретный лес, но Снейп только нахмурился и объяснил, что если это сделать, то плющ сначала уничтожит все растения в окрестностях, а потом примется «захватывать» Хогвартс. На вопрос, почему же этого не происходит в Запретном лесу, Гарри получил несколько неоднозначный ответ:

— Там все живет по-другому…

Тем не менее, каждые четыре дня приходилось доставать новые стебли плюща, чтобы подвергать их новым и новым испытаниям. Эти испытания растение выдерживало с одинаковым результатом — оно полностью уничтожало компонент, с которым в мечтах Гарри должно было взаимодействовать, а если доза постороннего вещества оказывалась слишком большой, уничтожало еще и себя. А если конкретнее — взрывалось. В общем, плющ самым гнусным образом отказывался умерить свою агрессивность. Гарри это приводило в отчаянье — если не считать того, что он совсем наплевал на свои интересы и своих друзей, его угнетало непостоянство Снейпа. Молодой человек видел, как, буквально на глазах, тает интерес профессора к каким-то новым опытам. С каждым днем слизеринский декан проводил все меньше времени за их лабораторным столом, и все чаще Гарри приходилось самому принимать какие-либо серьезные и даже опасные решения. Но ничего другого юноша и не ожидал — Снейп всего лишь согласился помочь ему написать реферат, а это тянуло не меньше, чем на важное открытие. Удивляло молодого человека только одно — как профессора умудрялись по-прежнему оценивать его знания, как «хорошие». Спросив об этом своего декана, он услышал в ответ нечто, отдаленно напоминающее оскорбление:

— Поттер, вспомни, чем мы тут занимались черт знает сколько времени и снова задай свой вопрос! Если он не покажется тебе глупым, значит, ты сам глуп!

Потом Гарри понял, что спрашивал не того — Снейп, какую бы помощь он не предлагал, все равно оставался профессором зельеварения, а эта нелегкая задача, которую все не удавалось решить до конца, могла послужить хорошей проверкой знаний, умений, усидчивости и всего прочего, связанного с зельеварением. Поэтому юноша стал удивляться только хорошим оценкам со стороны других преподавателей. А вот явный намек Снейпа на нежелание продолжать работу его почему-то совсем не удивил.

Профессор вытащил из кармана пузырек с ржаво-коричневой жидкостью, подал его Гарри и сказал:

— Вот. Это последнее, что я могу предложить, как нейтрализатор. Если агрессивность вещества останется прежней, мы зашли в тупик. Ничего больше просто не существует… Я думаю, тебе пригодится вот это.

Снейп поставил на стол микроскоп, сделанный, очевидно, из серебра.

— Умеешь обращаться?

— Немного…

— Хорошо. Раньше мы брали очень грубые вещества. Здесь реакции соединения и разложения чаще всего похожи. Поэтому лучше всего смотреть… Представляешь, как выглядит соединение?

— Да, конечно.

— Ладно… И еще — я думаю… я надеюсь, что ты не полоумный, Гарри, и сможешь правильно рассчитать количество.

— Смогу, сэр.

— Да… Но все же — аккуратней. Ты мне не нужен в измельченном виде на стенах, понял?

— Понял.

— Отлично. Удачи тебе. Если что, даже посреди ночи буди меня, ладно?

— Хорошо, профессор.

Гарри не особенно расстроился по этому поводу — он все равно не остался один. Когда Драко узнал, что молодой человек теперь продолжает опыты без профессора, он сразу же предложил свою помощь. Правда, ни советом, ни светлой идеей он помочь не мог, но зато исправно таскал плющ из Запретного леса и время от времени отвлекал Гарри от работы. Это было немаловажно, так как иногда юноша чувствовал, что голова просто раскалывается от напряженных размышлений. Иногда ему хотелось рывком скинуть микроскоп на пол, разбросать книги по всей библиотеке, забыть стучащую боль в висках вместе со всеми знаниями, которые приобрел с таким трудом, и пойти развеяться на квиддичное поле. Но он этого не делал. Только тяжело вздыхал, закрывал лицо руками и старался подумать о чем-нибудь постороннем. Чаще всего ему вспоминался момент, когда он дарил шкатулку Гермионе. Ему всегда это приносило какое-то облегчение. Сделал он все как-то неуклюже, говорил какую-то чушь, зачем-то спросил гриффиндорскую старосту, нравится ли ей… Он ведь видел, что нравится. По глазам видел… Однако Гарри усмехался, брал в руки перо и продолжал бесконечные расчеты. Молодой человек очень хотел быстрее добиться результата. Чем ближе были выпускные экзамены, тем меньше времени у Гарри оставалось на что-то постороннее, не относящееся к учебе. Март подходил к концу, а сдвигов все не было. Юноша расписал более тридцати пропорций, которые могли подойти, но с каждым днем вариантов оставалось все меньше, а вредный плющ все еще не желал поддаваться. Гарри думал, что осталось совсем немного до его сумасшествия — он спал три-четыре часа от силы, в лучшем случае успевал на завтрак и обед — о существовании ужина он постепенно стал забывать, — старался запоминать весь материал на уроках, сделать домашнее задание, готовиться к экзаменам… А потом снова отправлялся ломать глаза над микроскопом, с тоской наблюдая, как едкое вещество уничтожает все вокруг себя. Еще Драко с каждым новым экспериментом становился все молчаливее. Находясь в библиотеке, он даже перестал читать книги для подготовки к экзаменам — он просто следил за действиями молодого человека. Гарри это не раздражало — ему было не до этого — но все же один раз юноша не выдержал.

— Ну, скажи хоть что-нибудь, — пробормотал Гарри, снял очки и потер глаза. — Сидишь тут, как статуя, и смотришь на меня… Что такого интересного разглядел?

— Да так… Мне жутко интересно — есть ли граница твоему терпению? Даже Снейп сдался, а ты все сидишь и сидишь…

— Можно подумать, тебе это не нравится… — проворчал молодой человек. — Кто меня на это толкнул?

— Помню… Ну… Я же не думал, что ты готов умереть только потому, что я тебя попросил…

— Хм… Что-то не помню, чтобы ты просил меня умирать…

— Я и не просил! Я просто имел в виду…

— Я понял… Кстати, что у тебя с рукой? Ты уже три дня ее в кармане прячешь…

— А ты заметил?.. Я думал ты больше ничего не замечаешь… — Драко вытащил руку из кармана и показал Гарри. — Я думаю, это этот чертов плющ…

Вся тыльная часть его ладони была покрыта красными волдырями. Некоторые уже полопались, и ранки гноились.

— Я же говорил тебе, что он опасен…

— Я знаю… У меня перчатка порвалась… Но немного — там только большой палец по шву разошелся… Чуть-чуть совсем дотронулся… А посмотри, как расползлось…

— Да… Почему к мадам Помфри не идешь?

— Не могу, — поморщился Драко. — Будет спрашивать, чем это я… Придется рассказать, что в Запретный лес хожу…

— Тогда иди к Снейпу.

— Нет. Я на него обижен.

— За что?

— За то, что он тебя вот так оставил! От меня помощи не особенно много. Ты был прав — мне не осилить того, что вы тут раскопали… А так бы…

— Ладно, оставь это… — Гарри подошел к столу и стал смотреть, что у него еще сохранилось из предыдущих зелий.

— Оставить?! Взять и оставить? Ты окончательно довел себя!

— Нет, еще нет… Давай сюда руку, — молодой человек обработал волдыри жидкостью с очень резким неприятным запахом. — Завтра должно быть не очень, но зато пройдет быстрее… Держи… Обрабатывай время от времени — чем больше будешь смазывать, тем быстрее этот сок истощит сам себя…

— Вот видишь?!

— Не вижу!

— Раньше ты зельеварение ненавидел! А теперь так спокойно мне это все говоришь, будто всю жизнь этими зельями занимался!

— Ну и что?

— Ну и то! Это ненормально!

— Ладно, ты прав! Я засиделся немного… Пойду, пройдусь… Склянки не трогай! Снейп о них еще хватится…

Гарри неторопливо побродил в мрачном лабиринте подземелий, потом зашел в свою гостиную и достал карту Мародеров. Все ученики были в Большом зале. Некоторые преподаватели сидели в своих классах… МакГонагал и Филч находились в кабинете директора. Молодой человек бережно спрятал карту и поднялся в восточный коридор.

— Профессор Люпин… — Гарри постучал костяшкой указательного пальца о дверной косяк. — Профессор Люпин, можно войти?

— Да, конечно, входите.

Гарри, немного помедлив, открыл дверь и вошел в комнату. Люпин сидел за столом и что-то писал.

— Добрый вечер, сэр.

— Добрый вечер… — Люпин прекратил писать, поднял глаза и нахмурился. — Гарри, это ты?

— Да, профессор, это я… Что-то не так?

— Ты выглядишь как-то… очень устало. Даже слишком… У тебя ничего не случилось?

— Все нормально… Простите, я не помешал? Я могу уйти…

— Нет, останься… Чаю? Или хочешь чего-нибудь поесть?

— Спасибо, только чай…

— Хм… — Люпин наколдовал на столе чашки и чайник. — У тебя точно все хорошо?

— Да…

— Тогда, может, учеба так тебя изматывает? Седьмой курс — самый сложный… Бывает очень тяжело. Я знаю…

— Нет… То есть, да… возможно.

— Прости, не понял.

— Есть одна задача, которую я никак не могу решить…

— А я ничем не смогу тебе помочь?

— Возможно… но не сейчас… потом.

— Хм… — Люпин улыбнулся. — Загадки… Все загадки… но ты ведь не за этим пришел?

— Нет. Просто пришел… Вам здесь не скучно, сэр?

— Ну… если честно, одиноко. Не хватает чьего-нибудь присутствия… Я, правда, уже не школьник, чтобы искать компанию… но все равно спасибо, что зашел.

— Да… То есть… не за что, сэр… — молодой человек неловко замолчал и поднял чашку.

Люпин снова улыбнулся и тоже хлебнул немного чая. Гарри невольно вздрогнул, увидев перевязанную кисть профессора… Римус понял, куда смотрит юноша, и взял чашку в другую руку.

— Сэр…

— Ничего страшного. Просто порезался… Скоро заживет. Ты читал Ежедневный пророк?

— Не читал… Нет времени…

— А-а… Там очень интересная статья про Азкабан, нападение на школу и вообще последние события… По-моему, все просто с ума посходили от паники… Такое писать…

Пока Люпин рассказывал и рассуждал, Гарри чувствовал, как чай приятно согревает его изнутри…

— «Какое приятное теплое кресло», — глупо подумал молодой человек.

На самом деле ему хотелось послушать, что там пишут про драконов в Хогвартсе, про то, что по этому поводу думает Министерство Магии, но накопившаяся усталость была намного сильнее… Чашка медленно выскользнула из ослабшей руки Гарри.

— «Вот проклятье… Чашку разбил…» — запоздало осознал юноша, уронив голову на мягкую спинку кресла…

Ему сразу стал сниться какой-то мрачный сон. Сначала Гарри бежал через лес. Деревья росли близко друг к другу, мешая пройти, кустарник цеплял мантию, хитрые пронырливые твари скакали под ногами… Гарри не чувствовал, что бежит. Ни усталости, ни касания ног с землей… Он будто низко-низко летел… И было пусто внутри… Ни единой эмоции от необычного движения, ни единой мысли в голове, ни единого воспоминания… Потом неожиданно лес закончился. Молодой человек остановился. Озеро… Огромное озеро… Яркая луна и гладкая, как стекло, вода, отражающая ночное светило… Тут шрам Гарри, который уже много месяцев не давал о себе знать, разгорелся невыносимой болью. Юноша сразу вспомнил всю свою жизнь. Всё… Всё, чем мог кончиться подобный сон… По воде пошли круги. Они не слабели ближе к берегу, а, казалось, только набирали силу. Гарри стало тяжело дышать. Он силился сопротивляться своему видению, но сил не хватало, чтобы просто закрыть глаза… Что-то плыло к берегу. Медленно, время от времени останавливаясь и лишь тихо колебля воду… Шрам раскалывался — жжение стало разрушать разум. Молодой человек закричал во всю силу легких, упал на колени и стиснул голову руками… Над водой показалось склизкое существо, беспокойно втягивающее воздух и загребающее воду длинными костлявыми пальцами…

— НЕТ!!! — кричал юноша. — Нет!!!

Дементор добрался до берега и медленно направился к Гарри. С его тела кусками капала слизь и на землю падали гниющие водоросли…

— Гарри! Гарри, проснись!

— Нет, нет… Нет…

Вдруг лицо дементора изменилось. Будто вся грязная тина сползла. На молодого человека смотрел незнакомый человек с пустыми темными глазами. Седые волосы прилипли к вискам, губы были синими…

— Гарри, прошу тебя, проснись!

— Нет!! — Гарри резко открыл глаза.

Первое, что он разглядел, это три тонких шрама у Люпина на шее.

— Это я сделал?! — в отчаянье завопил юноша. — Вот это?

— Гарри, успокойся, пожалуйста…

— Сэр…

— Просто успокойся.

Молодой человек глубоко вздохнул, стараясь привести мысли в порядок. На это ему потребовалось около двух минут. За это время Гарри понял, что сидит на полу возле двери, а еще, что перевернул кресло, скорее всего, когда падал. Но больше никаких разрушений не наблюдалось.

— Так это я сделал? — Гарри постарался повторить свой вопрос спокойно, хотя каждая клеточка организма еще болела паникой. — Я… я не нападал на вас?

— Нет, конечно, — Люпин присел на пол рядом с Гарри и улыбнулся. — Эти шрамы… в общем, они у меня уже давно…

— А-а… — молодому человеку сразу стало легче.

— Но ты кричал. Что с тобой случилось? С чего бы ты вдруг должен на меня нападать?

Гарри без колебаний рассказал Люпину про Вольдеморта и Защитные зелья.

— Понятно… Что ж, Гарри… Даже если бы что-то случилось, я бы тебя понял… — Римус тяжело вздохнул. — Кому, как ни мне, понимать как это страшно — терять контроль… Гарри, тебе лучше идти отдохнуть. Пойди, поспи, хорошо?

— Да, сэр… Простите…

— Ничего страшного. Иди.

Но Гарри не пошел в свою гостиную. Молодой человек снова вернулся в библиотеку Слизерина. Там все еще сидел Драко — он рассматривал в микроскоп сок ядовитого плюща.

— Ты еще здесь? — недовольно осведомился Гарри.

— А ты снова здесь?

— Как видишь…

— Зачем?

— Продолжать работу, — юноша встал возле стола, всем видом показывая, что хочет сесть за микроскоп.

— Слушай, это уже ни в какие рамки не лезет! Ты тоже должен спать!

— И буду. Но не сейчас. У меня нейтрализатора осталось только на два опыта, — Гарри встряхнул пузырек с мутной жидкостью — ее оставалось ровно вдвое больше допустимого количества.

— Послушай! Я тебе запрещаю! Мне больше не нужно это лекарство! Слышишь?! Немедленно прекрати свои эксперименты! Мне больше это не нужно!!

— Ну, значит не для тебя буду делать… Не твоей матери, так профессору Люпину помогу, — Гарри поднес склянку к емкости с агрессивным соком и прильнул к линзе.

— Немедленно иди спать! Ты итак истощил себя, что скоро просто упадешь! Вставай и иди спать! Сейчас же!

Гарри стиснул зубы. От злости у него задрожали руки, и юноша выплеснул на сок все содержимое пузырька… Вещество громко взорвалось и зашипело, стеклышко микроскопа мгновенно покрылось копотью. Гарри, защищая глаза, резко подался назад и свалился на пол вместе со стулом.

— Ну, вот… — проворчал он, поднимаясь. — А вдруг две последние пропорции были правильными? — юноша зло посмотрел на притихшего Малфоя. — Это все из-за тебя!

Гарри свитером протер почерневшую линзу и с тоской подумал, что придется просить у Снейпа еще этого зелья… Но уже не сегодня. Молодой человек хотел уже вылить содержимое емкости — он сто раз видел это совсем не радующее разложение! — но зачем-то все-таки взглянул через увеличение на темную субстанцию…

— О, Мерлин!… Не может быть! — Гарри подумал, что мог бы упасть от удивления, если бы не сидел…

— Что там еще? — неуверенно спросил Драко.

Молодой человек рассеяно посмотрел на него, будто туго вспоминал, кто это.

— Произошла реакция… Началось соединение…