Тень (гет)

На экране бункера мелькали кадры из Новой Зеландии. Ведущая с серьезным выражением лица рассказывала о новом вирусе, который, как сообщают, распространяется по стране. Ее голос звучал спокойно, профессионально, как будто она говорила о сезонной простуде, а не о чем-то, что может изменить мир.

— Сегодня мы продолжаем следить за ситуацией в Новой Зеландии, — произнесла она. — Неизвестный вирус продолжает распространяться по стране, вызывая у жителей странные симптомы: бледность кожи, повышенная чувствительность к солнечному свету, изменение структуры зубов. Медики пока не могут определить происхождение болезни, но уверяют, что это не представляет угрозы для других стран.

На экране появилась фотография больницы в Веллингтоне. Люди в медицинских масках стояли у входа. Следующий кадр показывал улицы города — пустые, несмотря на полдень. Затем крупный план лица женщины с неестественно бледной кожей и красными глазами.

— Ученые предполагают, что это может быть новая форма вируса, мутировавшего в условиях изоляции, — продолжала ведущая. — Пока рекомендуется избегать поездок в Новую Зеландию и соблюдать обычные меры предосторожности.

В бункере Стражей Порядка эта новость прошла мимо. Света стояла у окна, прижав телефон к уху, ее лицо было напряжено. Она говорила тихо, почти шепотом, но в ее голосе слышалась забота.

— Да, я знаю, что ты можешь сам... Нет, я не сомневаюсь в тебе... Просто... Пожалуйста, не выходи из дома сегодня... Я знаю, что тебе скучно, но... Да, я тоже по тебе скучаю... Нет, не говори так... Да, обещаю, скоро приду... Только дождись меня... Не вешай трубку еще минутку... Да, очень-очень.

Она положила телефон, вздохнула и провела ладонью по лицу, словно стирая следы эмоций. Ее движения были плавными, но в них чувствовалось напряжение. Она подошла к терминалу, проверила данные, но ее мысли явно были далеко.

Вихрь сидел в углу, его обычно энергичное тело было неподвижно. Он смотрел в одну точку, словно пытаясь увидеть сквозь стены бункера. Его пальцы медленно перебирали краешек листа бумаги, который он держал в руке.

— Я должен был быть быстрее, — прошептал он. — Я самый быстрый человек на земле, и я не смог спасти своего лучшего друга.

Стрела, которая только что вернулась из патруля, подошла к нему. Она помнила Тень. После того как Света вернула им память, воспоминания хлынули как поток, заполняя пробелы в сознании.

— Ты не виноват, — сказала она, присаживаясь рядом. — Никто из нас не знал. Мы все думали, что он враг.

— Но я мог... — Вихрь сжал бумагу в кулаке. — Я мог быть там. Я мог помочь. Я самый быстрый человек на земле, а он... он ушел, и я даже не попрощался.

Стрела положила руку на его плечо.

— Он не ушел. Он где-то там. И пока мы верим в него, он не пропал.

В центре Москвы Сокол парил над городом. Внизу, на улице, группа мародеров ломала машины, вытаскивая из них все, что можно было унести. Их лица были искажены азартом и страхом — страхом перед тем, что мир рушится, и они должны успеть забрать свое.

Сокол медленно опустился, его приземление было бесшумным, как падение пера. Преступники обернулись, их лица исказились от ужаса. Один из них достал пистолет и выстрелил. Пуля, которая должна была убить, разлетелась вдребезги, едва коснувшись его груди. Сокол даже не моргнул. Его плотность была такой, что пули не могли проникнуть внутрь — они просто разбивались о его тело, как стекло о камень.

— Уходите, — произнес Сокол, его голос был спокоен, но в нем чувствовалась сталь.

Мародеры засмеялись, их страх превратился в наглость. Один из них бросил в Сокола кирпич, но тот разлетелся в пыль не нанеся урона. Сокол сделал шаг вперед, и его дыхание изо рта замерзло в воздухе, превратившись в ледяной туман, который окутал преступников. Несколько человек упали, их ноги прилипли к земле ледяной коркой.

— Последнее предупреждение, — сказал Сокол.

Мародеры бросились на него, как стая голодных волков. Но каждый их удар не доходил до Сокола, потому что тот был быстрее. Один из них попытался ударить его ногой, но Сокол схватил его за лодыжку, поднял в воздух и бросил в стену. Удар был таким сильным, что стена треснула, но человек остался жив.

Но когда один из мародеров поднял нож над плачущим ребенком, что-то в Соколе изменилось. Его глаза вспыхнули ярче, и два лазерных луча вырвались из них. Мародер, который держал нож, упал на землю, его голова превратилась в выжженный кусок мяса. Остальные замерли в ужасе.

— Вы не герои, — произнес Сокол, его голос дрожал от гнева. — Вы трусы, которые прячутся за масками и ножами.

Он направил лучи на остальных. Один за другим мародеры падали, их лица обугливались, тела сгорали дотла. Сокол не убивал их быстро — он давал им почувствовать боль, которую они причиняли другим. Его лучи прожигали их медленно, как будто наслаждаясь их криками. Потом он сделал то же самое но дыханием — в этот раз уже не ледяным, а горячим как огонь, как лазер.

Вокруг собралась толпа. Люди снимали происходящее на телефоны, их лица были полны восхищения. Когда Сокол поднялся в воздух, чтобы уйти, толпа начала аплодировать. Некоторые кричали: "Спасибо!", "Ты наш герой!", "Мы любим тебя!". Один мужчина поднял ребенка на плечи, чтобы тот лучше видел Сокола. Женщина в толпе плакала от радости, обнимая подругу.

Сокол не оглядывался. Он знал, что делает то, что должен. Но внутри него что-то изменилось. Он больше не был тем, кто просто спасал людей. Он был тем, кто наказывал тех, кто нарушал правила. И мир, кажется, одобрял это.

В лаборатории бункера Вирус и костюм Тени работали над новым проектом. Вирус стоял у терминала, его пальцы бегали по клавишам с невероятной скоростью. Костюм Тени, который выглядел как сам Тень, но без маски, стоял рядом, его голова поворачивалась в такт мыслям.

— Отлично, тут закончили, — сказал Вирус, откидываясь на спинку кресла. — Теперь открой проект камер-невидимок.

Костюм посмотрел в сторону, и там появились объемные голограммы, вращающиеся в воздухе.

— Проект "Камеры-невидимки". Уровень доступа: 4. Открываю доступ.

— Проект "Камеры-невидимки" представляет собой камеры размером 10 микрометров для статического отслеживания определенных зон, комнат или помещений. Подобные уже стоят у нас в каждой из комнат, включая санузел и серверную, — произнес механический голос костюма, который звучал одновременно из динамиков костюма и со всех устройств в бункере.

— Сколько всего камер в нашем бункере? — спросил Вирус, скрестив руки на груди.

— В каждой из комнат более тысячи камер, образующие минимум 100 точек и углов обзора, — ответил костюм.

— Да он психопат, — сказал Вирус, качая головой.

— Зато безопасно, — ответил костюм.

Вирус улыбнулся, но в его глазах читалась грусть.

— Ты знаешь, что он ищет, — сказал он. — Каждую секунду. Он создан для того чтобы быть его главной поддержкой.

— Я знаю, — костюм повернулся к Вирусу. — Но я также создан, чтобы быть здесь, пока его нет. Чтобы продолжать его дело.

Вирус кивнул.

— Он вернется, — сказал он. — Я чувствую это.

— Я тоже, — ответил костюм. — Потому что если он не вернется, то мир станет другим. А мир не готов к миру без Тени.

В глубинах вулкана в Новой Зеландии, скрытой под слоем лавы и секретных технологий, Лорд наблюдал за происходящим. Его глаза светились красным, как угли в костре. Рядом с ним стоял мутант, чьи глаза были пустыми — он был полностью под контролем вампиризма.

— Как продвигается план? — спросил Лорд, его голос звучал как шелест.

— В Новой Зеландии все готово, — ответил мутант. — Инфекция распространяется согласно графику. СМИ называют это вирусом, но скоро они поймут, что это не просто болезнь.

Лорд улыбнулся.

— Хорошо, — сказал он. — Пусть думают, что это вирус. Пусть думают, что это случайность. Когда они поймут правду, будет уже слишком поздно.

Он посмотрел на экран, где показывали Сокола, уничтожающего мародеров.

— Интересно, — прошептал он. — Сокол становится сильнее. Но даже он не сможет остановить то, что я запустил.

Мутант молчал, ожидая дальнейших указаний.

— Продолжайте, — приказал Лорд. — Распространяйте вампиризм. Пусть мир думает, что это болезнь. Пусть думают, что это случайность. Когда они поймут правду, будет уже слишком поздно.

Света подошла к экрану, где все еще шел репортаж о Новой Зеландии. Она смотрела на кадры больницы, на лица людей с бледной кожей и красными глазами. Что-то в этом было знакомым, но она не могла понять, что именно.

— Странно, — прошептала она. — Почему я чувствую, что это не просто вирус?

Вихрь подошел к ней.

— Что странно?

— Эти симптомы, — Света указала на экран. — Бледность кожи, чувствительность к свету... Это не похоже на обычный вирус.

— Может, это новый тип мутации? — предположил Вихрь.

— Возможно, — Света покачала головой. — Но что-то в этом не так.

Она посмотрела на экран, где показывали улицы Веллингтона. Пустые улицы, несмотря на полдень. Люди прятались в домах, боясь выйти наружу.

— Я чувствую, — прошептала она, — что это только начало.