Девушку для невидимки, пожалуйста (гет)

У Дома Тысячи Петель был крупный недостаток — и речь не о том, что он стоял в Дьявольском Акре. Дом был очень большим. И если вы недоумённо пожмёте плечами, гадая, чем это плохо, вы никогда не жили в большом доме.

Или, точнее, не убирались в нём. Когда мисс Сапсан объявила об этом, Эмма только вздохнула. Джейкоб ещё не осознал тяжесть ситуации: у него дома убиралась горничная.

— ...Бронвин и Клэр — левое крыло верхнего этажа. Енох и Оливия — правое крыло. Миллард — комнаты рядом с Панпетликумом... Миллард? Миллард, ты здесь? — ребята переводили взгляд с кресел на стулья, на диван, на другие места, где мог сидеть невидимка. Но Миллард не явился, хоть директрисса и звала всех. Мисс Сапсан тяжело вздохнула. — Вы будто воспользовались моим временным упадком сил, чтобы забыть об элементарном внимании к словам старших.

— Это не так, мисс Сапсан! — заверила Эмма.

— Совсем не так! — вступилась Бронвин.

— Хочется верить, — смягчила тон директрисса. — Ведь вы уже взрослые и ответственные люди, которые через столько прошли. Надеюсь, вы не подведёте меня и сейчас, и мне не придётся стыдиться перед коллегами. Джейкоб, передайте, пожалуйста, Милларду мои слова.

Он кивнул.

— Я как будто на подвиг отправляюсь, а не полы мыть, — хмыкнул Енох, но только когда они отошли на достаточное расстояние.

Гораций покосился на него, но тон Еноха был беззлобным, да и остальные согласно кивали.

Джейкоб отправился в комнату Милларда, но по пути усышал резкое «Джейк!» из гостинной.

— Миллард?..

— Посмотри в окно!

Тон невидимки был встревоженным. Джейкоб подошёл к нему. Люди сновали по улице: вид у них был нищий и болезненный. Несколько мужчин в застиранных костюмах выглядели на их фоне почти джентельменами.

— Не понимаю.

— Те парни в костюмах. Обычно их здесь нет.

У Милларда осталась привычка фиксировать дела людей петли.

— То есть, они странные.

— Да. Кучка странных-преступников, собравшихся перед домом имбрины и связующим звеном странного мира.

Он так и сказал. «Связующим звеном».

Только тут Джейк заметил, что странные подозрительно часто оборачивались к дому. А ещё — что между ними был парень? мужчина? в маске амбромана.

— Я хочу послушать, о чём они говорят. Может быть, проследить за ними.

— Слишком опасно.

— Если вокруг зреет заговор, сидеть здесь — ещё опаснее. Прикроешь меня?

— Конечно, — пробормотал Джейк. — Будь осторожен.

Ему было стыдно, но первым в его голове промелькнуло: «Не надо! Сейчас ты во что-нибудь влипнешь и придётся тебя спасать!.. Я не хочу никого спасать, я так устал всех спасать, там опять кровь и смерть, и тебя могут убить, и убитым быть хорошо, а каково оставшимся...»

Лишь когда Миллард ушёл, он вспомнил про уборку. Джейк покосился за окно. Хоть бы это была случайность. Ещё бы хоть полгода покоя. Хоть месяц...

Да, детский дом посреди самого опасного места странного мира — больная идея. С другой стороны, это мешало соблазну забыть о Дьявольском Акре, пообещать разобраться с ним «когда-нибудь» и погрузиться в не столь тяжёлые проблемы.

Джейкоб предполагал, что имбрины занимаются этим вопросом. Периодически в Дом прибывали то одна, то несколько птиц: все вместе они не собирались, чтобы не подвергать странный мир опасности. Боялись, что не всех тварей перебили и собрание Совета даст врагам прекрасный шанс захлопнуть клетку. Чтобы не подвергать воспитанников опасности, детей отводили к другой имбрине — с Панпетликумом это не составляло проблем. Джейкоб видел их, идущих по коридору гуськом: они заинтересованно и боязливо оглядывались. Пару раз встречал Мелани, она краснела и отворачивалась, вспоминая, как едва не убила героев странного мира.

Имбрины ни разу не оставляли героев в этой петле, слишком боялись Дьявольского Акра. И не зря. Джейкоб опасался, что кто-нибудь из ребят проболтается о вновь обретённой молодости странных — тогда можно было ожидать второго Каула. Но как это можно было скрыть? Наверняка слухи просочились, ещё когда ребята жили у него дома.

Думая об этом, Джейкоб и сам не заметил, как убрал несколько комнат. Он рассеянно улыбался Эмме — скорее, чтобы не обиделась, чем замечая её.

Может, те странные на улице и были новыми охотниками за молодостью. А может, хотели отомстить имбринам — ведь здесь одни изгнанники и подонки. А может, это амброманы в поисках новой амброзии. Да, Миллард затеял опасное дело.

— Джейкоб.

Джейк вздрогнул.

— Миллард? Ты быстро.

— Я выходил через задний ход, ведь на этот они смотрели. Когда добрался, они уже расходились. Я прошёл за странными в коричневых костюмах, но они мало говорили. Я понял только, что они недовольны запретом на амброзию... и считают, что мы, дети, шикуем, пока они прозябают в нищете. Это в цензурном пересказе.

— Так и есть. Хотя чего ещё ждут изгнанники и убийцы.

— Амнистии?

Джейкоб пожал плечами. Эмма подошла к ним и решительно вступила:

— Надо сказать мисс Сапсан.

— Она съест меня, если узнает, что я выходил в Акр!

— Скажи, что видел их из окна. Всё равно ведь ничего интересного не выяснил.

— Эй! — обиделся Миллард. — Я проследил за ними до самых доков. Я видел, куда они зашли. Жаль, не существует карты Акра... надеюсь, я смогу найти это место снова. — Невидимка вздохнул. — А чего вы убираетесь? Мы же пару дней назад всё перемыли. Снова ждём птиц?

— Да, мисс Сапсан просила тебя убрать пульт управления Панпетликумом.

Джейкоб был рад, что Миллард успел вернуться и эта работа не досталась ему. Он предпочитал не заходить в эту комнату лишний раз.

— А... не знаешь, кого именно мы ждём?.. — Миллард был смущён. — Я думал... может, это мисс Козодой...

— Было бы неплохо, — хмыкнул Джейкоб.

— Было бы здорово! — Эмма взмахнула руками. — Я уже так очень хочу её увидеть! Мне кажется, она прекрасная девушка. Ты кажешься таким счастливым.

— Это точно, — судя по тону, невидимка мечтательно улыбнулся. — Скорей бы её увидеть. По переписке она такая, такая!.. Умная. Интересная. У неё такие оригинальные мысли! И на фото она настолько красивая... — Миллард опомнился и смутился за свой неожиданный порыв. — Побегу убираться.

Джейкоб с Эммой понимающе переглянулись. Как и он сам, Эмма была вся перемазана пылью. Джейкоб вытер ей щеку, та устало подмигнула. Какие же всё-таки девчонки любопытные до чужих отношений! Он часто слышал, как Бронвин, Эмма и малышки обсуждали, какой окажется эта Нора, будут ли они с Миллардом счастливы — чуть не обвенчали их мысленно.

Зашёл Гораций, безукоризненно чистый. Он вежливо поздоровался и расположился в кресле, погрузившись в томик Шекспира. Было бы забавно, если б это оказался «Гамлет», но это были сонеты.

Вскоре мимо прошагала Оливия, за ней — насвистывающий Енох.

— А ты чего бездельничаешь?

Он вскинул бровь и указал за спину. Там несколько марионеток шуршали метёлками.

Оливия захлопола в ладошки.

— Правда здорово? Я совсем не устала! Все устали, а я нет.

— И впрямь неплохо! — восхитилась Эмма. — Ты стал управлять ими гораздо лучше. Помнится, сначала они едва ходили...

Енох аж расцвёл. Он горделиво покосился на Джейкоба и прошествовал к креслу, как закормленный павлин. Джейк почувствовал укол ревности. Конечно, это было глупо: ревновать к 12-летнему чумазому мальчишке. С другой стороны, теперь, когда они обрели вторую молодость, ничто не мешало Еноху повзрослеть. И если он вернётся сюда постарше, то станет проблемой...

Нет, Джейкоб не верил, что Эмма может когда-либо предпочесть этого вредного и бессердечного пацана. Но что восемнадцатилетний Енох будет изводить его куда больше двенадцатилетнего, сомнений не составляло. Может, вызовет на дуэль — и что с ним тогда делать?

Подтянулись Бронвин и Клэр. Клэр и Оливия вдвоём забрались в креслице и болтали там ногами. Бронвин, хоть и устала, сразу взялась помогать Эмме. Джейкоб тоже решил поднажать.

Марионетки Еноха домели ровно до конца комнаты, и попадали, словно к ним отрубили ниточки. Енох так же, как они, упал в кресло.

— Устал...

— Ты устал?

— А ты думаешь, способности сами по себе действуют? Тогда пусть твой Джейк пригонит нам какую-нибудь пустоту убраться.

Джейкоб вздрогнул, как от пощёчины.

— Тебя же просили, — прошипела Эмма, — не говорить при Джейкобе о пустотах.

— Нельзя же избегать всех тем, которые кого-то нервируют.

— А у тебя таких тем нет? — устало скривился Джейкоб.

— Да вот как-то не завелось! — Енох встал, вытянулся во весь свой детский рост и скрестил руки на груди. Он смотрел на Джейка с таким превосходством, ни дать ни взять, маленький Наполеон. — Может, я старше всех вас вместе взятых, хоть и выгляжу на двенадцать?

— Так повзрослел бы уже! — взорвалась огненная Эмма. — Ты так долго твердил, что обитание в петле забирает нашу жизнь и теперь ты уже не можешь выйти, ведь тебе уже сорок... а потом ты не мог выйти, потому что началась война... потом — ты был бы слишком старым... Всё! Теперь тебе ничего не мешает! Почему ты до сих пор здесь?!

— Действительно, — приподнял брови Гораций. — Ты же так об этом мечтал.

— Все уши прожужжал! — засмеялась Клэр.

С каждой фразой Енох делал шаг назад.

— Я не могу уйти! Вдруг вам понадобится моя помощь!

— Мы справимся, — хмыкнул Джейк.

Оливия выдохнула:

— Это же твоя мечта.

— Если ты стесняешься, я могу поговорить с мисс Сапсан за тебя, — сердобольно добавила Бронвин. — Она наверняка тебя отпустит!

— Не надо! Не надо. Я сам с ней поговорю. Может, я и поживу снаружи. Да, неплохо было бы немного повзрослеть... — но Джейкоб видел, что в циничной броне пробита дыра. И виднелся за ней даже не подросток, как происходило, когда кому-нибудь удавалось-таки напугать Еноха, а первозданный ужас, пугающий даже взрослого человека.

Только странно было, что Еноха так нервирует это простое предложение. Они закончили уборку и дальнейший разговор шёл вполне мирно: Енох больше не дерзил, а Эмма не взрывалась. Всё же Джейк озадаченно косился на мальчишку. Вот, кажется, и его больная тема...

* * *

Джейкоб представлял себе пансионы иначе. Он думал, у детей занятия с утра и до вечера, но странные были свободны почти целыми днями. Может, имбрины считали, что не нужно учить детей, когда они вырваны из хода времени? Он не знал ответа, но с удовольствием валялся на диване. Дома бы такое не позволили.

Дверь распахнулась без стука и явила щекастого мальчишку с хмурым взглядом. Енох пересёк комнату и выхватил из кармана фото.

— Я нашёл, что не так!

— Как оно к тебе попала?

— Заткнись и слушай. Здесь один глаз...

— Если даже Миллард считает, что это не его дело, то я-то...

— Просто. Заткнись. Это важно.

Енох отдал ему фото и внезапно — лупу.

— Видишь? Всё фото отливает в коричневый, а глаза — в синий. К тому же, у дальнего глаза радужка крупнее, а должно быть наоборот. И главное! Радужка вылезает за веко.

— И дальше, Шерлок?

Джейк подумал, что чертовски не хочет слышать ответ.

— Откуда ж мне знать! — Енох округлил глаза. — Мне-то всего двенадцать... Но может, ты знаешь, кому нужно подделывать свои глаза? — мальчишка глядел на него с превосходством, а Джейкоб молчал. — Ты читал его письма?

— С ума сошёл?!

— Миллард говорил, что она многое знает и много читает, но пишет с ошибками. Разве это не стрёмно? Что, если она повторяет его слова на другой лад, а он думает, что это её мысли? Это несложно, я так делал.

Джейкоб прикрыл глаза. Бедняга Миллард, это добьёт его. И подумать только, что он сам виноват. Это ведь он их познакомил... Но как же мисс Дрозд?! Мисс Сапсан? Они-то должны знать!

— Жаль, я его писем не нашёл, — бормотал Енох. — Можно было бы убедиться... Хотя это ничего не доказывает. Твари такие хитрые, она может и впрямь писать по-умному.

— Расскажешь ему?

— Зачем? Ты расскажи.

— Я?! Но... это же ты нашёл фото и...

— О, я оставляю все лавры тебе. Я скромный парень, а ты-то у нас герой! Уверен, ты разберёшься лучше.

Енох одарил его отвратительной усмешкой. И уже выходя, добавил:

— Мисс Сапсан просила нас зайти. И не переживай, Эмму я уже позвал.

Он исчез, а Джейкоб долбанул подушку. Не выдержав, впечатал в неё кулак ещё и ещё. Перья разлетелись по комнате — снегопадом постапокалиптической зимы. Что делать-то теперь?!

Чтоб тебя, Енох.

Чтоб тебя, Джейкоб.

Пока Джейкоб убирал свою ядерную зиму, все уже собрались. Эмма возмущённо поглядела на него. Мисс Сапсан ничего не сказала — её лицо устало заострилось, а на лбу пролегли морщины. Енох мирно сидел в кресле, будто и не было только что их разговора.

— Мистер Наллингс видел изгоев, наблюдающих за нами. Верить, что это совпадение, было бы непозволительной роскошью. Я хотела бы... — директриса сбилась, — посоветоваться с вами как со старшими... и сыгравшими главную роль в нашем освобождении.

— Старшими? Тогда почему здесь Енох?

Джейк подумал, что не стоит задавать директрисе лишние вопросы. К тому же, в таком тоне. Но мисс Сапсан спокойно объяснила:

— У мистера О’Коннора хорошее критическое мышление. Он может обратить наше внимание на слабые места нашего плана.

Енох даже не воспользовался моментом, чтобы погордиться. Он усиленно о чём-то думал.

— А почему нет Горация и Бронвин? — Джейк чувствовал, что его несёт.

— Гораций просит не приглашать его на страшные обсуждения, иначе потом ему снятся кошмары. Бронвин отвлекает детей. Ещё вопросы, мистер Портман?

— Н-нет, извините, — ледяная вежливость директрисы привела его в чувство. Джейк был рад, он не знал, кому бы он ещё он что наговорил. И всё же спросил, правда, у Эммы и шёпотом: — А Миллард снова?..

— Я здесь, — донеслось из угла. — Но спасибо, что озаботился этим.

Они поймали взгляд мисс Сапсан и покраснели. Эмма подошла к столу и бросила взгляд на лежащие на столе фотографии. Её брови взлетели, но она не стала снова отвлекать всех от темы.

Енох деловито подался вперёд.

— Сколько здесь странных?

— Неизвестно. У нас были записи о тех, кого мы отправили сюда, но они хранились у Совета Имбрин. Их выкрали или уничтожили, когда захватили здание. Кроме того, сюда попадают не только изгои. Я видела здесь некоторых странных, которых... мы не могли позволить себе взять в петлю. Их душевные качества... не соответствовали пансиону.

Джейкоб поёжился. Если «Нападение на деревню» было обычным развлечением странных, кто был слишком плох даже для них? И что нужно совершить, чтобы тебя изгнали?

— Но все они — отборные подлецы? — уточнило пустое кресло. — Тогда откуда здесь маленькие дети?

— Похоже, не только мы отыскивали по миру странных. Кто-то собирал их и продавал в рабство.

Енох сцепил пальцы.

— Интересно, это делали отдельные люди или целая организация? Если второе, у нас тут уже почти готовое восстание.

— Да. Восстание наверняка будет. Это место ужасно — разумеется, люди не хотят здесь жить. И рассчитывают, что после победы над тварями мир пойдёт по-новому пути. Может быть, даже что их простят.

— И если их не простить, будет бунт... — Джейкоб вспомнил учебники истории. Он старался отвлечься. — Найдутся предводители, убедят народ, что все готовы были измениться, но мы не дали им шанса. Что это имбрины вынудили их продолжать такую жизнь.

— А если простить их — большинство воспользуется этим для новых подлостей, — возразила Эмма.

Енох потянулся.

— А если переехать в другую петлю?

— И бросить Панпетликум?! — Милларда чуть не хватил удар. — Ты представляешь, что сделают подонки, у которых будет такая сила?

— Можно сломать его, а потом уйти. И мы будем подальше от Акра, и врагу он не достанется.

— Я скорее тебя сломаю, — пообещало кресло. — Да и странно слышать это от того, кто больше всех вопил о том, что заперт в петле.

— Дети, не отвлекайтесь.

Из-за пикировок обсуждение заняло много времени, но всё же они пришли к выводу: необходимо вычислить, кто из местных достоин второго шанса. Гораций будет смотреть сны о них (бедняга, а так хотел избежать кошмаров), мисс Сапсан поспрашивает о странных детях, чьи способности могут тоже быть полезны. Милларду намертво запретили покидать дом.

— Енох, а твои способности не могут быть полезны? — спросил Джейк уже за дверью.

— Показать им кукольное представление? Кто хлопает — тот и хороший?

Джейкоб завёл руки за спину — на всякий случай, а то кулаки уже сжались.

— Может, твои куклы могли бы проследить за ними вместо Милларда. Или посмотреть, что происходит, а потом рассказать нам... или указать, кто из них ведёт себя не слишком подло.

Енох хотел ответить колкостью, но потёр нос и признался:

— Мои способности не настолько сильны.

— Видимо, остаюсь один я, — раздалось сбоку от них. Оба вздрогнули.

— Тебе же запретили покидать дом! — воскликнула Эмма.

— Я... перестану. Завтра. А сегодня соберу как можно больше информации. Я должен понять, способны ли они делать амброзию сами.

В его голосе звучало такое упрямство, что Эмма только покачала головой. А сам он не мог даже заговорить с Миллардом. Не сейчас... не так... сначала нужно было всё проверить.

Он кивнул на прощание Милларду (хоть и не был уверен, что тот ещё здесь) и отправился бродить по коридорам. Эмма сразу догадается, что с ним что-то не так. Сначала следовало привести себя в чувство. Или рассказать ей? Может, она бы что-то придумала... может, есть ещё какие-то варианты? Может, девушка не тварь?! Может, Енох и вовсе всё выдумал?..

Подходя к гостиной, Джейкоб услышал громкие голоса. Он распахнул двери и увидел всех детей мисс Сапсан, а среди них — незнакомую девушку.