Истинные чувства (гет)

Едва сдержав испуганный крик, Кагоме вскинула лук, направив стрелу на внезапно зашуршавший куст, из которого секундой позже выскочил самый обыкновенный заяц. Взглянув глазками-пуговками на перепуганную его появлением девицу, зверёк пару раз дёрнул своим подвижным носиком, после чего, не дожидаясь пока его подстрелит эта неуравновешенная особа, со всех своих лапок припустил в лес.

Проводив взглядом улепётывающую дичь, Хигураши медленно опустила оружие, чувствуя, как сердце в груди всё ещё продолжает отбивать бешеный ритм. Стараясь прийти в себя, Кагоме сделала глубокий вздох, но это так и не помогло ей подавить нахлынувшую панику, ибо, несмотря на совершенно чёткое понимание, что это была лишь ложная тревога, перед мысленным взором упрямо продолжали маячить засевшие в кустах монстры, ожидающие удобного случая, чтобы слопать её.

От осознания нелепости подобных фантазий бедняжке хотелось смеяться и плакать одновременно.

— Поздравляю, Хигураши Кагоме, — наконец собравшись с духом, вполне спокойно произнесла она, зажав в руке так и не выпущенную стрелу, — судя по всем признакам, у вас начинается самая настоящая паранойя, да ещё и в запущенной форме! — озвучив свой мнимый диагноз, девушка тихонько рассмеялась и, смахнув рукавом набежавшие на глаза слезинки, добавила: — Эх, видел бы тебя сейчас Инуяша! — неестественный смех тут же перешёл в тяжкий вздох, будто бы последнюю фразу она действительно услышала от кого-то другого. — Был бы он рядом, — словно отвечая своему невидимому собеседнику, совершенно другим тоном пробормотала Кагоме, — и бояться-то было бы нечего... Инуяша одним своим присутствием прибавляет смелости...

Произнося эти слова, Хигураши чувствовала себя как никогда одинокой. Она даже не подозревала, что так сильно зависит от этого несносного полудемона, который своими выходками частенько доводил её до белого каления, но при этом всё равно оставался самым надёжным на свете существом. Ведь, несмотря на то, что Инуяша старательно скрывал под плотным слоем грубости все свои положительные качества, рядом с ним Кагоме всегда было спокойно и даже уютно. И только теперь, попав в подобную ситуацию, она осознала, насколько сильно ей не хватает этого недовольного ворчания, этой самоуверенности, этой силы духа, — словом, самого Инуяши...

Поглощённая своими невесёлыми мыслями девушка уже хотела было вернуть в колчан так и не понадобившуюся стрелу, когда громкий шорох, раздавшийся откуда-то у неё над головой, моментально отвлёк от накатившей печали, заставив вспомнить, где она сейчас находится. Не теряя даром времени, Кагоме машинальным движением снова вскинула лук с натянутой до предела тетивой, готовая в любой момент вонзить острый наконечник в предполагаемого врага, который на этот раз оказался крупной птицей, спорхнувшей с ветки растущего рядом дерева.

Нервно хихикнув, юная жрица медленно опустила руки, не сводя взгляда с пернатого создания, которое, бесстрашно кружа над ней, издавало прерывистое курлыканье, сильно напоминающее ехидные смешки, от чего у Хигураши стали появляться серьёзные подозрения, что все обитатели леса сговорились между собой, чтобы довести её до сердечного приступа и избавиться таким образом от незваной гостьи, посмевшей вторгнуться в их владения.

Пока Кагоме прикидывала, могут ли подобные мысли свидетельствовать о ухудшении её психического здоровья, птица сделала над ней ещё один круг, после чего, видимо, потеряв всякий интерес, изящно взмахнула крыльями, направившись к виднеющемуся из-за деревьев яркому лучу света.

Моментально позабыв про все свои претензии к местной живности, Кагоме осторожно поднялась на ноги, не сводя удивлённого взгляда с виднеющегося из-за деревьев просвета, который по неведомой причине почему-то умудрилась не заметить раньше. В эту самую минуту Хигураши испытывала ужасную неловкость перед бедным Шиппо, которому из-за её невнимательности пришлось идти в одиночку через лес за помощью, которая по сути была им не так уж нужна. Ведь, как оказалось, для того, чтобы выбраться из леса, им всего лишь стоило сделать каких-то пару шагов и тем самым сэкономить уйму времени, потраченного на бесполезное сидение на дурацком пеньке.

— Вот ведь, — хмыкнула Кагоме, закидывая на плечо поднятый с земли колчан, — это ж надо было так лопухнуться. — Продолжая потешаться над своей глупостью, она довольно шустро заковыляла в ту сторону, где только что скрылась пернатая шутница, ставшая для неё невольным проводником.

Стараясь по возможности не травмировать свою несчастную лодыжку, Кагоме то прихрамывая, то прыгая на здоровой ноге, с большим трудом взобралась на пригорок, ожидая в любой момент увидеть показавшиеся из-за деревьев залитые солнцем рисовые поля, а если повезёт, то и какую-нибудь деревушку, примостившуюся у самой кромки леса.

Кое-как преодолев последние пару шагов, вымотанная своим хромающим шествием девушка уцепилась за ближайшее деревцо и, замерев на краю небольшого обрывчика, с открытым от изумления ртом уставилась на раскинувшуюся перед ней полянку. Деревней тут и не пахло, впрочем как и не было залитых солнцем полей, потому что весь поток света, так обнадёживший её, исходил от большого раскидистого дерева, на ветвях которого цвели огромные белые цветы, сияя так ярко, будто в середину каждого из них была вкручена мощная электрическая лампа.

— Что это ещё за чудо лесное? — насупилась Кагоме, устремив разочарованный взгляд на прекрасное зрелище, которым при других обстоятельствах непременно была бы восхищена. — А деревня-то где?!

Её возмущению, казалось, не было предела. Потратить столько сил, чтобы полюбоваться совершенно бесполезной иллюминацией какой-то странной растительности, было обидно до слёз.

— Нашёл же где вырасти, дурацкий сорняк! — не в силах справиться с накатившими на неё эмоциями, закричала Кагоме, выплёскивая на ни в чём неповинное растение весь накопившийся за всё утро негатив. — И зачем я, спрашивается, сюда притащилась?! Шиппо-чян скоро вернётся с помощью, а я здесь с тобой торчу!.. Всё! Я пошла обратно!..

Легонько подпрыгивая на одной ноге, пылающая праведным гневом Хигураши решительно отвернулась от этого чуда природы, намереваясь немедленно вернуться на свой пенёк. Обняв двумя руками тонкое деревцо, чтобы не скатиться с пригорка, она уже было начала сползать по скользкой траве, готовясь схватиться за следующий растущий из земли импровизированный поручень, как вдруг чья-то сильная рука схватила её за запястье и резко дёрнула назад, моментально вернув в исходную точку.

— Инуяша! — вскрикнула Кагоме с помесью удивления и радости в голосе, глядя выпученными глазами на словно выросшего из-под земли полудемона. — Инуяша, это ты?!

— Я, — отозвался парень, после чего, развернувшись, молча зашагал вдоль обрывчика, таща её за собой.

— Инуяша, я так рада, что ты нашёлся! Мы все себе места не находили, когда ты ушёл!.. Что случилось?.. Куда?.. Куда мы идём?.. Инуяша... — Отвечать ей явно не собирались, и Кагоме, во избежание очередной ненужной ссоры, благоразумно решила помолчать, повременив с расспросами хотя бы до того момента, когда они вернутся в деревню.

Стараясь не обращать внимания на ушибленную лодыжку, она, прихрамывая, засеменила следом за удерживающим её за руку полудемоном, постепенно спускаясь с пригорка по весьма пологому склону, вполне пригодному для нормальной ходьбы, если бы не её травма. Прилагая неимоверные усилия, чтобы не отставать от своего идущего широким шагом молчаливого провожатого, Кагоме, стиснув зубы, поначалу пыталась выбирать места, куда бы можно было поставить свою уже изрядно распухшую ногу, но из-за темпа, что задавал идущий впереди парень, делать подобное становилось всё сложнее.

— Инуяша, давай остановимся, — сделав ещё пару болезненных шагов, в конце концов не выдержала она. — Я, кажется, ногу вывихнула...

Не дожидаясь ответа, Кагоме замерла на месте, но полудемон, вместо того, чтобы последовать её примеру, вдруг с силой дёрнул её за руку, от чего та резко подалась вперёд, едва не распластавшись по земле.

— Инуяша! — с трудом устояв на ногах, возмущённо воскликнула Хигураши, пытаясь высвободиться из мёртвой хватки полудемона, но тот в ответ ещё сильнее сжал пальцы, впиваясь когтями в нежную кожу. — Инуяша, пусти — мне больно! — закричала Кагоме, чувствуя, как сердце сжимается в груди от нехороших предчувствий. — Инуяша!

— Ну и чё?! — вдруг резко замерев на месте, рыкнул тот, даже не обернувшись. — И чё, мне теперь тебя на себе тащить?!

— Не... не надо... — пролепетала Кагоме, с трудом веря в реальность происходящего. — Если не хочешь, то не надо...

— Тогда заткнись и топай, — хмыкнул парень и снова потянул её за собой, но Кагоме, собрав в кулак всю свою силу воли, осталась стоять на месте, несмотря на то, что по рукаву блузки уже расползалось багровое пятно от расцарапанной острыми когтями раны.

— Инуяша, — с трудом сглотнув подступивший к горлу ком, еле слышно произнесла она, глядя на полудемона сквозь пелену слёз. — Инуяша, что с тобой? Скажи, что с тобой произошло? Почему ты вдруг стал таким?

— Каким? — глухо выдавил Инуяша, всё так же не глядя на неё.

— Таким чужим, — почти выдохнула Кагоме, едва сдерживая рвущиеся наружу рыдания.

Несколько секунд прошли в напряжённом молчании, на протяжении которых она, едва сдерживая слёзы, смотрела в спину полудемона, надеясь, что тот наконец придёт в себя и поймёт, что действительно делает ей больно... Больно физически, а главное душевно.

— А ты усади меня, — вдруг послышалось почти змеиное шипение, в котором Кагоме с трудом узнала инуяшин голос. — Скомандуй «сидеть»... И я сразу же стану твоим покорным пёсиком. — Сказав это, полудемон резко обернулся, и Хигураши едва не вскрикнула, увидев его лицо.

На ошарашенную Кагоме смотрели всё те же янтарные глаза, слегка смугловатая кожа на щеках была по прежнему ровной, без каких либо шрамов или лиловых полосок, но устремлённый на неё взгляд был по-настоящему жутким, совсем чужим, словно перед ней находился кто угодно, но только не её Инуяша. Никогда ещё Кагоме не видела на родном лице столько ехидства, злобы и даже самой настоящей ненависти. И от этого бедное девичье сердце сжалось от тупой боли, не идущей ни в какое сравнение с той, что причиняли ещё сильнее сдавившие её руку когтистые пальцы.

— Чё, не можешь? — хохотнул Инуяша, явно наслаждаясь тем впечатлением, что он произвёл. — Язык отнялся? Или уже фокус не действует?

Слёзы обожгли лицо Кагоме, когда та перевела взгляд на грудь полудемона.

— Чётки, — прошептала она, едва шевеля губами. — Чёток нет.

— Правильно! — веселился полудемон, даже не пытаясь скрыть свою издёвку. — Можешь же хоть иногда быть не полной дурой!.. Нету больше этого грёбаного ошейника! Теперь я что хочу, то и ворочу — и никакие пигалицы мне больше не указ! — С этими словами он дёрнул Кагоме за руку, от чего та, не устояв на ставших ватными ногах, полетела на землю, прямо под то самое чудо-дерево, к которому, как оказалось, они собственно и спускались.

Ударившись коленками о торчащие из земли корни, Кагоме громко вскрикнула, чем вызвала у стоящего над ней полудемона очередной восторженный смешок.

— Инуяша, — всхлипнула она, упрямо не желая верить, что всё это не просто какая-то глупая шутка. — Инуяша, почему? Почему ты себя так ведёшь? Ты ведь вовсе не такой!..

— Не такой? — оскалился полудемон, нависая над сжавшейся в комок Кагоме. — А ты знаешь, какой я?.. Думаешь, что знаешь?! Да что вы, глупые девки, обо знаете?!! — рявкнув это, он схватив её за плечо и, резко дёрнув, развернул к себе таким образом, чтобы их лица были на одном уровне. — Тупые бабы! Воспитывать они меня решили. У первой не получилось, так она меня к дереву пришпилила. Одной жизни ей, видите ли, не хватило, чтобы добить, так тут ещё и её реинкарнация припёрлась. А потом та стерва ещё и с того света вернуться решила, тварь глиняная! — От услышанного у Кагоме пропал дар речи. Сказанное о Кикио никак не укладывалось в голове, ведь Инуяша никогда дурного слова в адрес погибшей не сказал, ни разу не упрекнул! Для него воскресшая жрица всегда была самим совершенством, непогрешимая первая любовь, с которой он считал своим долгом пылинки сдувать, и вот теперь...

Не в силах вымолвить ни слова, Хигураши замотала головой, чем ещё больше взбесила полудемона.

— Чё башкой машешь?! — взревел он. — Думаешь, ты другая?! А кто меня по поводу без повода мордой в землю тыкал?! Забыла?! — рявкнув последнее слово, Инуяша пихнул Кагоме на землю, а сам навалился сверху. — Сейчас я тебе всё припомню! Ты у меня на всю жизнь этот урок запомнишь, если, конечно, доживёшь...

Полудемон говорил что-то ещё, но Кагоме его больше не слушала. Она просто закрыла глаза, моля небеса о скорой смерти, при этом даже и не думая сопротивляться...