Правильный порядок (джен)

Остаток лета Гарри провел в изучении книг.

Он не планировал идти в Косой переулок, но, читая Историю Хогвартса, наткнулся на упоминание о том, что в Хогвартсе совершенно не работает электричество. Гарри вспомнил о своем плеере, чуть не умер от мысли о жизни без него и сразу ломанулся в Косой переулок, задержавшись только чтобы одеться в что-то кроме большущей старой футболки Дадли и трусов (это было в одиннадцать утра, а последнюю неделю он позволял себе невиданную роскошь — валялся в кровати с учебниками целыми днями), накинуть бейсболку, чтобы хоть как-то прикрыть шрам, и безрезультатно причесаться.

Он бы спрашивал у прохожих, где находится Косой переулок до тех пор, пока бы ему не указали в полицию или психбольницу, но ему повезло в «Современной истории магии» найти упоминание о Ночном Рыцаре.

За время его знакомства с магическим миром он понял несколько вещей: маги не заморачиваются над прозвищами, склонны к предрассудкам и очень любят американские горки. Но вместо того, чтобы построить нормальный цивилизованный парк развлечений с этими самыми горками, они устраивают их там, где они абсолютно не нужны. Была бы его воля, Гарри больше никогда бы не воспользовался услугами Гринготтса и Ночного Рыцаря, но эти самые горки почему-то находятся в жизненно необходимых местах.

Ожидаемо, из автобуса он выходил очень злым: мало того, что он его музыка находилась под угрозой, так ещё и пришлось трястись в этой развалюхе. Сдерживая рвотные позывы после веселой поездки, он ввалился в Дырявый Котел, только краем сознания заметив не очень ухоженное состояние заведения, являющегося основным входом в магический мир, и, пошатываясь, упал за ближайший стол. Схватившись за голову и уткнувшись глазами в стол, он подождал, пока голова перестанет идти кругом. Через пять головокружительных минут он осторожно поднялся и с кислым видом подошел к стойке, где старый лысый бармен тихо разговаривал с одним из посетителей.

—…какой-то маггл. Я тоже скучаю по нашему здоровяку…

— Извините, — вмешался Гарри. — Вы не могли бы пропустить меня в Косой Переулок?

Том перевел рассеянный взгляд на Гарри и кивнул.

— Да, конечно, парень, — сказал он. — Я на минутку, Берни, — он похлопал длинноволосого парня по руке и прошел через заднюю дверь. — За покупками?

— Да, забыл кое-что, — заулыбался Гарри, наблюдая, как бармен стучит палочкой по стене.

— Береги себя, — мужчина взлохматил Гарри волосы и ушел обратно. Поттер поёжился. Он не любил прикосновения.

Гарри шел, крутя головой в поисках лавки с артефактами. Ничего подобного он не видел, что не удивительно, ведь, в отличие от больших названий магазинов, описание вроде «Лучшие котлы Косого Переулка» или «Продаем мантии с 1309 года» было написано маленькими буквами, и чтобы их прочитать надо было остановиться хотя бы на секунду, а Гарри летел так, как будто горит дом его дражайшей матушки. Поттер медленно впадал в панику. Где найти магическую защиту для плеера? Или волшебный аналог? Он есть в магазине артефактов? А если да, есть ли такие вообще и где их найти? У кого спросить? Прохожего? В Гринготтсе?

Тут, как будто послание с небес, прямо перед ним показался магазин «Брюссы. Артефакты со всего мира». Облегченно выдохнув, он нетерпеливо забежал внутрь, в здание полное звенящих, светящихся, мигающих, тарахтящих и пиликающих устройств.

— Здравствуйте, — с одышкой обратился он к девушке за прилавком. Та обратила на него яркие, почти неземные, голубые глаза.

— Здравствуй, — с легким любопытством и вежливой улыбкой ответила она.

— Я новенький в магическом мире и мало знаю, — поспешно сказал Гарри. — У вас есть какие-то аналоги маггловского музыкального плеера?

— Плеера? — непонимающе наклонила голову она.

— Эм, ну, устройство для того, чтобы музыку слушать.

— М-м-м… У нас есть радио.

— А туда можно записывать музыку? У вас есть диски?

— Нет, мистер…

— Руччи, — выпалил он первую попавшуюся на ум фамилию. Так звали самого противного учителя в его начальной школе, так что он тут же пожалел о своем выборе, который напомнил о не самых приятных воспоминаниях.

— Мистер Руччи, на радио можно слушать только то, что транслируют с радиостанций. Вы знаете что такое «транслировать»?

— Да-да, — немного раздраженно прервал её Гарри. — Вы уверены, что такого нет? И в других магазинах? И в других странах?

— Ты видел вывеску? Со всего мира. У нас самая большая коллекция в Великобритании. А я никогда не слышала о том, что ты требуешь, — она нахмурилась, недовольно глядя на Гарри.

— Ладно, — сквозь зубы сказал он и вышел, сжимая кулаки. Ну и что ему делать? Может, не ехать в Хогвартс? Дурсли похоже, смирились с ним, но останутся ли райские условия после того, как дядя выйдет из волшебной тюрьмы, Гарри не знал. Его пробила дрожь и он остановился. Спустя минуты задумчивого разглядывания потресканной брусчатки, он заметил знакомую вывеску. Гарри повернул голову. «Флориш и Блоттс». Всё равно надо было зайти, обреченной подумал он и зашел внутрь.

Он погулял среди шкафов, изучая названия, и, в конце концов, подошел к прилавку с «Как наслать проклятие и защититься, если проклятие наслали на вас», «Словарь рун», «Домашний справочник целителя», «Практическое руководство по магической защите от Тёмных искусств» и «Природная знать. Родословная волшебников». С грустью он отметил, что книг по Темным искусствам, в отличии от защиты от них, было очень мало. Он был как раз в настроении к уничтожению мира.

— У вас есть что-нибудь о музыке? — испытал надежду он.

— Музыке? — озадачился продавец. — Ничего.

— Ладно, — погрустнел Гарри, выкладывая на прилавок пятнадцать галлеонов.

— Но ты можешь зайти в музыкальный магазин, он вроде бы где-то возле магазина мадам Малкин. Знаешь, ты мне напоминаешь…

— Не имею ни малейшего понятия, о чем вы, — он поспешно собрал учебники и вылетел из магазина.

Магазин оказался в ста пятидесяти метрах от мадам Малкин и потребовал больше получаса и трех опрошенных прохожих. Он был маленьким и потрепанным, но это не удивило Гарри, он и так понял, что культура и искусство не очень интересуют магов. Его больше удивляло само существование магазина.

Внутри он выглядел очень маггловским: белым, с плиткой, колокольчиком, зазвеневшим, когда он вошел, и развешанными гитарами и пластинками на стенах. Пластинки? Он почувствовал надежду и трепет. Гарри подошел к продавцу, скучающей девушке с синими волосами, аккуратно поставил книги на стойку и медленно спросил.

— Здравствуйте. У вас есть плееры, совместимые с магией?

Девушка, дергая ногой, махнула куда-то на левые прилавки. И тут Гарри заметил маленькие наушники в её ушах. Он чуть сознание не потерял от облегчения и бегом направился к означенным полкам, где было выложено несколько плееров лет эдак десятилетней давности, но ему было плевать: хоть бы музыку можно было слушать и всё. Каждый стоил шестнадцать галлеонов — ничто за бесценные возможности. Он взял один из них и странные наушники, похожие на пирамидки, за три галлеона. Он нес их, как драгоценные камни, но тут на его глаза попались гитары и он остановился. Может… Дурсли ни за что не позволили бы ему играть, но теперь их разрешение не требовалось. Гарри подошел к простой акустической. Пятнадцать галлеонов. У него остается только пятьдесят шесть галлеонов, но ведь ради такого можно потратиться.

Через пятнадцать минут он, сияя улыбкой, вышел из магазина с плеером, гитарой и парой учебников для игры на ней и направился в Гринготтс. Ему ещё надо было поменять двадцать галлеонов на фунты.

Потом он выбрался в Лондон за приличной одеждой. Это было раем — он давно мечтал о нормальной одежде. Гарри тщательно изучил модные журналы, и наконец-то почувствовал себя в своей шкуре — аккуратный, стильный и ухоженный. Хотя одежду он в основном покупал в секонд-хенде и совсем немного, на себя было приятно смотреть, как никогда в жизни. Жаль, волосы никак не приглаживались.

Дурсли были паиньками. Не трогали и предпочитали игнорировать. Даже не всегда звали его к обеду, но не возражали, если он сам готовил себе. Но Гарри всё равно на всякий случай запасался едой.

Он чувствовал себя всё ещё напряженным; весь дом был не самым лучшим напоминанием о былых временах и ему часто казалось, что в комнату вот-вот ворвется дядя, отправит его в чулан и запретит ехать в Хогвартс.

Утром первого сентября он проснулся от будильника, купленного ещё в начале месяца на барахолке (раньше он или просыпался от шума собирающегося Дадли, или просто просыпал, что не способствовало его репутации среди учителей). Он поспешно собрал вещи, сказал тете, что он валит до следующего лета (ему было приятно разбудить её в восемь утра, на два часа раньше, чем она обычно просыпается) и вышел на улицу. День был чудесный. Он вдохнул в себя воздух и покатил чемодан в сторону автобусной остановки. Спустя час тряски в междугороднем автобусе с парой незнакомцев (зато он наслушался музыки) он стоял на вокзале Кингс-Кросс. Опыт был интересным: раньше Гарри никогда тут не бывал, как и в Лондоне, в принципе. Вокзал был большим и красивым, с кучей людей, и событие омрачало только отсутствие платформы девять и три четверти. К счастью, — он бросил взгляд на наручные часы, на которые раскошелился на всё той же барахолке, — у него оставалось ещё сорок минут до отправки поезда. Гарри потратил пять минут на детальное изучение платформы, потом ему это наскучило, и он, особо ни на что не надеясь, спросил полицейского насчет платформы. Тот сказал, что над ним подшутили и такой платформы не существует. Ясно, Гарри так и думал. Спросил про Хогвартс, но так и не смог сказать его местонахождение кроме расплывчатого «В Шотландии». Полицейский сказал, что, насколько он помнит, с девятой и десятой платформ уходят поезда в города Англии и спросил про билет и взрослых. Гарри пробормотал что-то невразумительное на оба вопроса, и полицейский, похоже, решил, что Поттер над ним издевается. Мужчина ушел, бормоча что-то про бездельников, отнимающих у нормальных людей время, а Гарри приложил все силы к тому, чтобы не кинуть в него чемоданом. Но идея была интересная и Поттер потратил ещё десять минут на то, чтобы довести полицейского на другой части платформы.

В этот момент мимо него прошла группа людей, и до Гарри донеслись обрывки разговора.

— Я так и думала, что тут будет целая толпа магглов…

Гарри резко повернулся. Говорившая оказалось пухловатой рыжей женщиной с толпой детей, везущих на тележках такие же чемоданы, как тот, что у Гарри и одну сову.

Гарри возликовал и поспешно направился к семье. Он уже начинал терять терпение — руки отваливались от чемодана и клетки, и ему ставилось скучно.

— Так, какой у вас номер платформы? — спросила женщина.

— Девять и три четверти, — пискляво ответила её маленькая дочь. — Мам, а можно, я тоже поеду…

— Ты еще слишком мала, Джинни, так что успокойся. Ну что, Перси, ты иди первым.

Успело пройти три парня, прежде чем Гарри понял с восхищением и раздражением, — и как он сам не додумался, — что они проходят сквозь стену. Но на всякий случай, вдруг надо сделать что-то ещё, вроде думать о большом зеленом слоне, и подошел к рыжим.

— Извините меня, — сказал он.

— Привет, дорогуша, — ответила ему с улыбкой женщина. — Первый раз едешь в Хогвартс? Рон, мой младший, тоже новичок.

Она показала на последнего из четырех мальчиков. Он был длинный, тощий и нескладный, с большими руками и ступнями, а лицо его было усыпано веснушкам. Взгляд у него был хмурый и мрачный.

— Да, — подтвердил Гарри. — Но дело в том… дело в том, что я не знаю, как…

— …как попасть на платформу, — догадалась женщина, и Гарри кивнул. — Не беспокойся. Всё, что тебе надо сделать, — это пойти прямо через разделительный барьер между платформами девять и десять. Самое главное — тебе нельзя останавливаться и нельзя бояться, что ты врежешься в барьер. Если ты нервничаешь, лучше идти быстрым шагом или бежать. Знаешь, тебе лучше пойти прямо сейчас, перед Роном.

— Э-э-э… ладно, — согласился Гарри. Ясно, не думать о большом зеленом слоне.

Он толкнул вперед свою тележку и посмотрел на барьер.

Азарт, приближение стены и…

Гарри находился на забитой людьми платформе, на которой стоял паровоз алого цвета. Надпись на табло гласила:

«Хогвартс-экспресс. 11.00».

Гарри оглянулся назад и увидел, что билетная касса исчезла, а на её месте находится арка с коваными железными воротами и табличкой: «Платформа номер девять и три четверти». Гарри восхищенно выдохнул. Он точно в магическом мире!

Гарри протискивался через толпу, ища пустое купе, которое нашлось почти в самом хвосте состава. Сначала он занес в вагон клетку с Буклей, а потом попытался загрузить туда свой чемодан. Однако ему никак не удавалось поднять его на нужную высоту, и дважды чемодан падал и больно бил его по ноге.

— Помощь нужна? — обратился к нему рыжеволосый мальчик, один из близнецов.

— О, спасибо, — Гарри тяжело перевел дыхание.

— Эй, Фред! Иди сюда и помоги мне!

Они занесли чемодан внутрь и поставили в углу.

— Спасибо, — улыбаясь, произнес Гарри, отбрасывая назад мокрые от пота волосы.

— Что это у тебя? — вдруг заинтересованно спросил первый, указывая на шрам.

— Будь я проклят! — выдохнул второй. — А ты, случайно, не…

— Это он, — уверенно заявил первый близнец. — Это ведь ты?

— Кто — я? — не понял Гарри.

— Гарри Поттер — это ты? — хором спросили близнецы.

— А, нет, меня зовут Джеймс Бонд, — замотал головой Гарри. — А кто такой Гарри Поттер?

— Местная знаменитость, — расстроились близнецы. — А шрам-то откуда?

— Я как-то попал к сектантам, мне тогда семь было, они и вырезали. Убить хотели, но вовремя полиция пришла. Это воспитатель Галадриэль помогла, она такой шум подняла… Я в приюте жил, но меня всё равно любили.

Близнецы с раскрытыми ртами уставились на него, а потом один из них вдруг ухмыльнулся.

— Смеешься?

— Смеюсь, — легко признал Гарри.

— Фред? Джордж? Вы здесь? — послышался женский голос.

— Мы идем, мам, — они дружно подмигнули ему и ушли.

Гарри проводил их взглядом с легким недоумением. Обычно люди не так благосклонно реагировали на его ложь. Он покачал головой. Странные они.

Гарри бросил взгляд на дверь в купе. Закрыть или нет?..

Друзей у него никогда не было. Слухи и угрозы отвернули от него почти всю школу. Над ним издевались и ученики, и учителя. Он нигде не находил себе места — в школе его мучали одноклассники, дома — Дурсли.

В восемь лет Гарри стал противостоять издевкам одноклассников. Он вступал в драки, выкрикивал оскорбления и часто задевал невиноватых. В девять он попробовал противостоять Дадли и у него даже немного получилось — худой и маленький Гарри ловко уворачивался от неповоротливых, хоть и тяжелых движений кузена и наносил быстрые удары. Но дома ему очень сильно досталось от Вернона, и он две недели пролежал в чулане, неспособный даже встать. А потом, когда он вернулся в школу, его избили Дадли и его банда. Гарри дрался отчаянно, царапаясь, как кошка, но не смог выстоять против трех человек. Потом он почти несколько раз дрался с бандой, но не трогал Дадли, потому что боялся Вернона до дрожи в коленях.

Он стал полностью соответствовать ожиданиям учителей. Он портил имущество школы, дрался, смело врал взрослым, воровал, грубил учителям, но уроки прогуливал нечасто. Они были единственной возможностью получать хоть какие-то знания, хотя он с чистой совестью прогуливал уроки, которые были ему неинтересны, вроде физкультуры или рисования. Он хотел достичь чего-нибудь, сбежать из Литтл-Уингина, доказать всем, что он не второй сорт, что он — лучше их.

За всю жизнь самым близким человеком для него была одноклассница Сара. Она подошла к нему ещё в первый день, когда они и познакомились. Дадли скоро настроил весь класс против него, но Сара, маленькая девочка с двумя веселыми хвостиками и красным ранцем, всё равно иногда ему улыбалась, и иногда, когда рядом никого не было, разговаривала с ним. Она была единственным человеком, с которым он нормально общался. Однажды ей даже угрожал Дадли с бандой, но она не бросила его, только стала сильнее скрывать их общение. Сара пару раз в неделю тихонько шептала ему новости, обсуждала уроки и рассказывала свежие шутки. Гарри любил эти моменты, хотя почти всегда молчал, не зная, что сказать и как ответить. Сара не настаивала.

С началом его «хулиганской» жизни она пыталась убедить его остановиться, пока однажды, пятого января, в укромном углу на втором этаже младшей школы, Гарри со злости её ударил. Сначала в нос, потом в живот, потом в голову. Она упала, закрываясь руками и зажмурившись. Гарри очень злился за её упреки и нападки, а потом очень испугался, и с вдруг осознал, что наделал. Она же теперь всем расскажет! Он прогулял оставшиеся уроки, гуляя по городу.

На следующий день он попытался извиниться, но Сара только посмотрела на него испуганно и убежала к друзьям. Девочка никому не рассказала про случившееся, но они больше никогда не общались.

Он знал, что даже если у него появятся друзья, рано или поздно они его бросят.

Нет, знакомства заводить надо. Не будь слабаком, Поттер! Связи — наше всё.

Дверь открылась и внутрь засунул голову самый младший мальчик из рыжего семейства.

— Здесь свободно? — кивнул он на сиденье напротив Гарри. — В других вообще сесть некуда.

Гарри кивнул, и рыжий плюхнулся на свободное место.

— Эй, Рон! — заглянули в купе близнецы. — Мы пойдем. Там Ли Джордан едет в двух вагонах от нас, он с собой гигантского тарантула везет.

— Валите, — ответил Рон.

— Гарри, мы так тебе и не представились. Фред и Джордж Уизли. А это наш брат Рон. Еще увидимся.

— До встречи, — сказал Гарри.

— Так ты действительно Гарри Поттер? — поинтересовался Рон, чуть склонив голову.

Гарри открыл рот, чтобы наплести ещё одну крутую байку (что ему угрожают, чтобы он представлялся Гарри Поттером), но потом просто кивнул. Вряд ли можно получить симпатию, если соврать первым делом (Фред и Джордж особый случай).

Рон что-то невнятно промычал, попялился на Гарри и перевел взгляд в окно. Какое-то время они ехали в молчании.

— У тебя в семье все волшебники? — спросил Гарри.

— Э-э-э… да. Думаю, да, — подумав, сказал Рон. — Кажется, у мамы есть двоюродный брат, он из магглов, бухгалтер, но мы о нем никогда не говорим.

Они опять замолчали, и Гарри полез в чемодан за книгой «Обычные магические болезни и недомогания», Рон скользнул по ней безразличным взглядом и опять уставился в окно. Гарри уткнулся в книгу.

Через пару часов в купе постучалась женщина с тележкой сладостей.

— Хотите чем-нибудь перекусить, ребята?

Гарри не был голоден и покачал головой. Рон её проигнорировал.

Чуть позже в дверь опять постучали. На пороге появился круглолицый мальчик, мимо которого Гарри проходил, когда шел по платформе. Выглядел он так, словно собирался вот-вот расплакаться.

— Извините, — сказал мальчик. — Вы тут не видели жабу?

Гарри покачал головой, и мальчик начал жаловаться.

— Я потерял её! Она вечно от меня убегает!

— Сочувствую, — соврал Гарри.

— Что ж, если вы её увидите… — грустно произнес круглолицый.

И он ушел.

Через минут десять он вернулся, а вместе с ним была девочка с густыми волосами и начальственным видом.

— Никто не видел жабу? Невилл её потерял, а я помогаю ему её отыскать. Так вы её видели или нет? — спросила она.

— Нет, не видели, я же уже сказал! — начал раздражаться Гарри. Девочка хмыкнула и закрыла дверь.

Молчать с Роном было уютно, но Поттер задумался, не стоит ли что-нибудь сказать. Наверное, тот уже сожалеет, что зашел к нему.

— На какой факультет хочешь попасть? — внезапно спросил Рон.

— Разве шляпа не сама определяет?

— Не обязательно. Твое желание тоже может повлиять. Часто члены семьи попадают на один факультет. Мои все на Гриффиндоре.

— А если ты попадешь на другой? — заинтересовался Гарри.

Рон помолчал, подняв взгляд на потолок.

— Они от меня не откажутся, но… немного разочаруются.

Гарри задумался, куда он хочет попасть. Честно говоря, ему было всё равно. Может, Рэйвенкло?..

Дверь купе снова открылась. Но это уже был не потерявший жабу Невилл в компании Гермионы Грэйнджер.

В купе вошли трое мальчишек, два крепких пацана неприятного вида (они напомнили ему банду Дадли, и Гарри сразу их возненавидел) и бледный худой мальчик с белыми волосами.

— Это правда? — с порога спросил бледнолицый. — По всему поезду говорят, что в этом купе едет Гарри Поттер. Значит, это ты, верно?

— Верно, — обреченно кивнул Гарри.

— Это Крэбб, а это Гойл, — небрежно представил их бледнолицый, заметив, что Гарри рассматривает его спутников. — А я Малфой, Драко Малфой.

Рон закашлялся, как будто он сдерживал смех. Драко, похоже, тоже это заметил и скривился.

— Мое имя тебе кажется смешным, не так ли? Даже не буду спрашивать, как тебя зовут. Мой отец рассказал мне, что если видишь рыжего и веснушчатого мальчишку, значит, он из семьи Уизли. Семьи, в которой больше детей, чем могут себе позволить их родители.

Тут Драко повернулся к Гарри:

— Ты скоро узнаешь, Поттер, что в нашем мире есть несколько династий волшебников, которые куда круче всех остальных. Тебе ни к чему дружить с теми, кто этого не достоин. Я помогу тебе во всем разобраться.

Гарри уставился на руку Малфоя. Он читал об этой семье. Не самая старая, но самая богатая и могущественная, так что ответ очевиден… Он пожал руку.

— Спасибо, но я думаю, что сам могу понять, кто чего достоин, — сказал он.

Малфой смутился и спрятал руку за спиной.

— Надеюсь на твое благоразумие, — заявил он. — Чего тебе, Уизли? — спросил бледнолицый у поднявшегося Рона.

— О, только один момент, — сказал тот и врезал Малфою в нос так, что тот отлетел назад, в руки своих телохранителей. Гарри, отшатнувшийся от неожиданности в угол купе, переводил дыхание, напоминая себе, что напали не на него.

— Какого хрена?! — заорал дрожащим голосом Драко, держась за нос, из которого уже текла кровь. «Совсем не голубая», — подумал почти вернувший себе самообладание Гарри со смешком.

— Хотел попросить тебя заткнуться, — невозмутимо сказал Рон.

— Да ты псих, Уизли! — Малфой, побледневший ещё больше, пятился назад. Его растерянные телохранители безмозгло моргали, переводя взгляд то на хозяина, то на Рона, то на Гарри.

— Проблемы, босс? — прогудносил черноволосый.

— Да, идиот! — завопил Драко и, оттолкнув Гойла, выскочил из купе.

Телохранители, помедлив пару секунд, побежали за ним.

Пару секунд стояла тишина, а потом Гарри упал на диван, расхохотавшись, помедлив, к нему присоединился Рон, впервые показав яркие эмоции. Уизли застонал сквозь смех, и прижал к груди руки.

— А это больно, — пожаловался он, улыбаясь.

— Впервые что ли подрался?

— Ну да, — немного смутился Рон. — Дома как-то не с кем было. Разве что с близнецами, но их двое, так что…

— Ты ни с кем, кроме семьи, не общался?

— Нет, не особо. Маги — народ не особо многочисленный, а наш дом всегда был в стороне от других людей… Но нас в семье много, так что я не чувствовал себя одиноким.

— Сколько вас вообще? Пятеро? Ты, наверное, чувствовал себя недостаточно одиноким.

— Семеро, — помрачнел Рон.

Гарри помолчал.

— Зачем?

Рон пожал плечами. Видимо, его разговорчивость закончилась.

Они услышали шаги и через секунду в купе заглянула Гермиона Грэйнджер.

— Что тут у вас происходит? — спросила она, глядя на валявшихся мальчиков и покрытый кровью кулак Рона.

— У Рона из носа кровь пошла, — гладко соврал Гарри.

— О! Он в порядке?

— Да, уже всё хорошо. Подростковый возраст, наверное.

— Эм… — растерялась Гермиона. — Думаю, для него ещё рано. Я хотела сказать, вы лучше поторопитесь, иначе не успеете переодеться. Я только что была в кабине машиниста и разговаривала с ним. Он сказал, что мы уже почти приехали.

Девочка взмахнула кудрявыми волосами и вышла из купе.

Рон проводил её равнодушным взглядом, а Гарри уставился в окно. За окном, там, где высились горы и тянулись бесконечные леса, начало темнеть, а небо стало темно-фиолетовым. Поезд замедлил ход.

Гарри и Рон сняли куртки и натянули длинные черные мантии. Мантия Рона была ему немного коротковата, из-под нее высовывались спортивные штаны.

«Мы подъезжаем к Хогвартсу через пять минут, — разнесся по вагонам громкий голос машиниста. — Пожалуйста, оставьте ваш багаж в поезде, его доставят в школу отдельно».

Гарри почувствовал напряжение. Какой он, Хогвартс? Что там будет? Там же безопасно? И на какой всё-таки факультет ему стоит пойти? Рон выглядел напряженным.

Хогвартс всё ещё производил впечатление. Красивый, большой замок, светящийся на фоне ночного неба, затем строгая МакГонагалл, призраки, почти не удивившие после всех чудес, и, наконец, распределение.

Один один за другим садились на перекошенный табурет, надевали Шляпу и отправлялись за стол своего факультета. Лохматая оказалась на Гриффиндоре, туда же отправился тот, который потерял жабу. Рон попал в Слизерин, к змеям быстро попал Малфой, на лице которого не осталось и следа удара.

— Поттер, Гарри!

Сопровождаемый шепотками, он поднялся к табурету. Последним, что он увидел перед тем, как Шляпа закрыла ему обзор, были сотни обращенных к нему взглядов.

— СЛИЗЕРИН! — мгновенно сказала Шляпа, опоздав по сравнению с распределением Малфоя всего на секунду.