Сказка о доме (джен)

На следующей неделе обошлось без раздоров: Гарри делал все, чтобы не попасться на глаза отчиму и Ифе. Из этого, само собой, следовало, что ему поневоле приходилось избегать и остальных. И чем больше приближался день, когда ему должны были прислать письмо из Хогвартса, тем сильнее он нервничал.

Гарри сидел на любимом дереве с книгой по истории на коленях. Дерево было старым, с кривым стволом, толстыми ветвями. Фил когда-то говорил, что это за порода, но Гарри забыл. Обычно он прятался на дереве, если Ифе была в плохом настроении, а перед завтраком он слышал, как она распекала в передней плачущую Орлу.

Когда Гарри был в галерее поместья, мистер Браун показал картину, на которой была изображена Ифе, — в галерее висели портреты всех Принцев. Разумеется, на портрете Ифе выглядела значительно моложе, но, подумал Гарри, как была уродиной, так и осталась. Сейчас ее черные волосы стали серебристо-седыми, а щеки еще сильнее ввалились, но хищную птицу она, судя по всему, напоминала всегда. Понятно, в галерее не нашлось портретов его семьи, да и вообще кого бы то ни было с фамилией Снейп. Впрочем, Гарри уже несколько лет картины не рассматривал, потому что не любил ходить через галерею в одиночку: люди на портретах таращились и показывали на него пальцем. С их шевелящихся губ, однако, часто к их большому недовольству, не слетало ни звука. Гарри знал, что большинство портретов умеют разговаривать, и оставалось лишь догадывался, кто наложил на них заклятье тишины.

Гарри уже много дней думал, что же делать. Чем чаще он вспоминал о Хогвартсе, тем больше утверждался в мысли, что уезжать туда не хочет. Но как же поступить? Он с грустью сознавал, что мама, скорее всего, его не поймет: она всегда говорила о школе как о самой счастливой поре в жизни. Снейп тоже вряд ли согласится, это Гарри знал точно. Может, если он будет очень-очень хорошо вести себя с мамой, она не сможет отпустить его? Но как это провернуть — Ифе следит за ней, как ястреб. Даже если он просто попытается поговорить с мамой, Ифе скажет Снейпу, что он гремел в ее комнате банками.

— Гарри… — позвал его снизу низкий голос. Гарри вынырнул из размышлений и опустил взгляд: под деревом стоял, скрестив руки, отчим. Гарри от неожиданности выронил книгу, Снейп поймал ее на лету. — Рад, что ты принес с собой достойную литературу. Хотя я бы предпочел, чтобы ты хотя бы открыл книгу.

Гарри чуть не сказал, что ему по барабану, что он он предпочитает, но благоразумно промолчал.

— Я думал.

— Ясно, — ответил Снейп, скептически изгибая бровь. — Чай уже подали. Ты опоздал!

— Ой, забыл, — пробормотал Гарри и спрыгнул на землю. Не успел он подняться, как Снейп толкнул его в сторону дома.

— Забыл? Конечно, мы же никогда не пьем чай по субботам, — насмешливо процедил отчим. — Отряхнись, мальчишка! И я запрещаю тебе прыгать, как обезьяна, с деревьев на глазах у матери! Неужели она должна волноваться еще и о том, как бы ты не расколол себе череп?

Гарри молча волочился следом.

— И на будущее, не слишком ли будет попросить тебя не опаздывать, чтобы мы с Ифе не обыскивали поместье? Или мне снова приказать Бину за тобой следить?

Гарри, весь в мыслях о том, как не хочет в школу, не ответил и на это, и Снейп прищурился. Когда они вошли в гостиную, он положил книгу на стол и опустился на стул рядом с мамой.

— Привет, Гарри! Зачитался? — улыбнулась мама, когда Гарри тоже сел.

Гарри знал, Снейп так и не сказал Ифе, что можно перестать искать, потому что его забавляла ее бесцельная беготня. Это значило, что позже Ифе будет в исключительно плохом настроении.

— Привет, мам! Прости, что опоздал!

Снейп едва слышно хмыкнул, но мама, похоже, не заметила.

— Возьми кексик, малыш. Ох, Сев, я хотела бы сегодня выйти в сад.

— Слишком жарко, — ответил Снейп, глядя в чашку. — Тебе понадобится зонтик от солнца и много воды. Я велю Лизетте посмотреть, есть ли лед.

— Все нормально, я справлюсь. Тем более что ты сказал, что выйдешь в сад сегодня сам.

— Да, нужно собрать ингредиенты. У меня много работы.

— Значит, я тебе помогу, — кивнула мама.

— Лили, тебе нельзя напрягаться. Лизетта отвезет тебя в розарий.

— Пусть тогда тебе поможет Гарри! Вам это пойдет на пользу. Ты столько трудишься, а Гарри, я уверена, не помешает отдохнуть от чтения.

Снейп не торопился отвечать, заметно пытаясь придумать отговорку. Он искоса взглянул на Гарри, но тот не поддался: он не собирался отказывать маме и брать вину в ее глазах на себя. Он как можно невиннее улыбнулся.

— Если ты так считаешь, — вздохнул Снейп к удовлетворению мамы.

Гарри лениво жевал кекс с голубикой. Может, попробовать упросить маму? Или лучше подождать, пока уйдет Снейп? Хотя, если удастся убедить ее сейчас, то тот, может быть, не будет так сильно возражать.

— Мам? — тихо позвал Гарри. — Тебе нравилось в Хогвартсе?

Мама моргнула и медленно поставила чашку.

— Ну да! Конечно, нравилось!

— Посмотрим, сколько простоит замок, когда там появится он, — пробормотал Снейп.

— Ты волнуешься, зайка? — мама взяла Гарри за руку.

— Ну…

— Это нормально, солнышко! Совершенно нормально! Но скоро ты получишь письмо, и мы поедем за покупками. А в школе, обещаю, ты придешь в восторг!

— Откуда тебе знать, — пробормотал Гарри. — Ты же целый год меня не увидишь.

— Не смей говорить с матерью таким тоном, — рявкнул Снейп и смерил его строгим взглядом.

— Ах, Гарри! Ты будешь так занят со своими друзьями, что и не вспомнишь обо мне, — улыбнулась мама. — Мне повезет, если ты будешь писать мне хоть раз в месяц! — она весело хмыкнула.

— Ты меня не слушаешь! — в отчаянии выдохнул Гарри. Он не подозревал, что уломать маму будет так непросто.

— Хотя я не сомневаюсь, что ты влезешь в неприятности, а, Мерлин знает, мне и так хватает непослушных студентов, ты вряд ли вырастешь стоящим человеком, если будешь слоняться по дому. Кроме того, я не собираюсь платить за частные занятия. Однако… Уверен, что Дурмстранг по-прежнему принимает учеников…

— Северус! — воскликнула мама. — Мой сын поедет в Хогвартс, и точка!

— Но, мам!

— Никаких «но»! Увидишь, тебе понравится. Ты все-все узнаешь о магии, а я буду здесь, и ты приедешь ко мне на каникулах. К тому же, там о тебе позаботиться папа, и…

— Он мне не папа! — зашипел Гарри. Он вскочил на ноги и сжал руки в кулаки. — Ты сама это знаешь! И еще знаешь что? Мой настоящий папа точно бы меня выслушал! Он бы разрешил остаться! Он никогда бы меня не отослал!

Мама замерла, а Снейп, судя по выражению лица, не знал, наброситься ли на него или утешить сначала жену. Но Гарри смотрел не на него. Он глядел в большие зеленые глаза матери, и его собственные глаза затуманивали слезы. Мама начала потихоньку трястись, а потом закрыла лицо руками, и из ее груди вырвалось короткое рыдание. Больше она не издала ни звука, но ее выдавали трясущиеся плечи. Гарри не знал, что делать — то ли извиниться и обнять ее, то ли закричать от бессилия.

— Иди к себе, — прошипел Снейп, защитным жестом обняв маму. — Убирайся. Вон.

Гарри послал Снейпу гневный взгляд и бросился прочь, хлопнув дверью. Он только что нарушил одно из самых строгих правил. Рядом с мамой нельзя было говорить об отце — она всегда расстраивалась. В результате Гарри почти ничего, кроме имени, об отце не знал, только из ругательств Снейпа понял, что отца убили, а с мамой они познакомились в школе. Гарри часто гадал, почему мама так огорчалась: то ли она сильно скучала по отцу, то ли просто не хотела о нем слышать.

Гарри взлетел по лестнице, всполошив, наверное, весь дом. Так, на взводе, он добежал до своей комнаты и бросился на кровать. Несколько минут он пролежал на животе, рыдая в подушку. Чувствовал себя он просто ужасно. Мама опять плакала, и что если ей станет хуже? Виноват будет только он. Гарри сжался комочком у стены. Он ждал, что в любой момент ворвется Снейп, но шли часы, и ничего не происходило. Гарри уже выплакал все слезы. Он не знал, что от него ждут: сидеть ли ему в комнате, пока его не позовут, или спуститься и попросить у всех прощения, начиная от матери и заканчивая французским бульдогом мистера Брауна? Не то чтобы ему было нужно извиняться. Он только хотел, чтобы мама поняла. Но как сказать, что он почти ее не видит, не обвиняя в этом ни ее, ни других? Дверь распахнулась, но Гарри не поднял взгляд на вошедшего.

— Вставай! — приказал резкий голос. Гарри не пошевелился. Меньше всего сейчас ему хотелось видеть ее лицо. — Ужин подан, ваше высочество! — рявкнула Ифе. Гарри повернулся и зло посмотрел на экономку. Бин умело выскользнул из-за ее тяжелой черной юбки и поставил на письменный стол поднос. Гарри не сдвинулся с места. Значит, внизу его не ждали.

— Вам не нравится ваш ужин, хозяин Гарри? — спросил Бин, выговорив уважительное обращение с привычным отвращением.

— Ничего! — сказала Ифе. — А ты двигайся! — Она пинками выпроводила Бина, ухмыльнулась и захлопнула дверь. Старый эльф недовольно бормотал, спускаясь по лестнице.

Гарри встал с кровати и посмотрел на поднос, на котором стояла лишь тарелка с супом. Окунув в него палец, он на пробу облизал его и скривился — суп был на редкость переперчен. Вот почему без мамы и Снейпа было опасно есть: Бин с Ифе ненавидели их семью, но эльф не решался бросать хозяину и хозяйке дома вызов, как Ифе, — его положение ни в коей мере прочным не было. Когда Гарри было семь, он однажды услышал, как Ифе назвала маму «грязнокровкой», и тем же вечером за ужином спросил у матери, какая у нее кровь — грязная или нет. С лица матери тогда слетело всякое выражение, а Снейп просто сошел с ума. Он промыл ему рот с мылом и отправил спать, хорошенько отшлепав, причем сначала даже запретил целый месяц выходить из комнаты. Конечно, вмешалась мама, и на следующий день Гарри как ни в чем не бывало снова играл на воздухе. Гарри часто думал, что сделает Снейп, если подловит Ифе, но та пока была осторожна.

А сейчас хотелось выяснить, можно ли ему выйти из комнаты. Это наказание было самым страшным, потому что он не видел маму за едой: по сути, в такие дни он ходил не дальше классной комнаты.

В животе заурчало, но он еще не настолько хотел есть, чтобы одолеть суп. Может, стоило спуститься на ужин и поговорить с мамой — его бы не смогли остановить, потому что Ифе не заперла дверь. Гарри глубоко вздохнул. Он не считал, что сказал что-то ужасное, напротив: он верил, настоящий отец его бы понял. Учитывая, как часто насмехался над отцом Снейп, папа точно был классным. И все же Гарри жалел, что так расстроил мать. И самое главное, теперь у Снейпа был реальный повод злиться.

Гарри приоткрыл дверь и выглянул в щелку. Лестница на чердак скрипела, поэтому стоило прислушаться, прежде чем решиться выйти. Гарри медленно спустился. В одних носках получалось идти почти беззвучно. Ифе пока не было. Дверь в столовую была закрыта, и оттуда не доносилось обрывков разговора. Гарри положил руку на дверную ручку и замер в раздумьях: может, стоило вернуться, пока никто не заметил. Но нет, пути назад не было. Гарри открыл дверь и вошел внутрь.

За столом сидел Снейп. Он взглянул на Гарри, замер на мгновение, а потом положил столовые приборы на тарелку — те громко звякнули. Мамы не было.

— Я думал, что пока ты не будешь выходить из комнаты.

— А-а-а…. Где мама? — наконец смог выдавить Гарри.

Снейп окинул его неодобрительным взглядом.

— Зачем она тебе? Думаешь, ты ее еще недостаточно расстроил? Твоя мать у себя в комнате, а ты стой на месте, — добавил он, потому что Гарри тут же повернулся к выходу. — Сейчас ей нужен покой, и я не собираюсь подпускать тебя к ней и рисковать ее здоровьем!

— Но мне нужно с ней поговорить! Извиниться!

— И ты извинишься! Но не сегодня! — жестко ответил Снейп и поднялся из-за стола. — А теперь убирайся с моих глаз, пока я не преподал тебе урок!

Гарри уже было ушел, как кое-что вспомнил.

— Э… сэр? Можно мне сначала сходить на кухню и взять еды?

— Уверен, Ифе уже принесла тебе ужин, — нетерпеливо ответил Снейп. — Вон! — он указал длинным костистым пальцем на дверь.

— Но, Снейп… — заныл Гарри, на секунду забыв, что отчим ненавидит, когда он обращается к нему по фамилии, даже больше, чем когда он зовет его «отцом», — Снейп считал это неуважением. В несколько шагов преодолев расстояние между ними, Снейп навис над Гарри, схватил его за воротник и потащил в коридор.

— От тебя больше проблем, чем ты того стоишь! Драгоценному сыночку Поттера все плохо! И только представить, мне терпеть еще семь лет, пока ты будешь расхаживать по Хогвартсу и позорить мою семью!

У лестницы они столкнулись с Ифе. Та спускалась, неся тот самый поднос.

— Ах, хозяин Гарри! — до тошноты слащаво улыбнулась она. — Что же вы не сказали, что не хотите кушать! А теперь все остыло.

— Я не могу это есть! — вскинулся Гарри, вырываясь из захвата отчима. — Снейп, она испортила еду!

Ифе театрально изобразила ужас. Отчим сощурился и указал на поднос:

— И что же, скажи на милость, с ней не так?

Гарри присмотрелся и наконец заметил, что на подносе больше не было переперченного супа. Вместо него там стояла тарелка с картофелем, бобами и щедро политыми соусом фрикадельками, а также большой стакан воды.

Снейп скрестил руки:

— Я жду.

— Это не то. Она принесла мне другое!

— Я устал это терпеть! Если ты слишком привередлив, чтобы есть, что тебе дают, можешь вообще воздержаться от еды! Я уже привык впустую тратить на тебя деньги, но не смей лгать мне в лицо! И я сделаю все, чтобы тебя от этого отучить! — Снейп повернул Гарри боком и жестко шлепнул его по мягкому месту.

— Но я!.. — завопил Гарри, не обращая внимания на ухмылку Ифе.

— Иди к себе и не выходи, пока не научишься себя вести!

Гарри зашипел: такими темпами он вообще никогда из нее не выйдет!

— И пойду! — закричал он и бросился вверх по лестнице. Но он еще успел увидеть выражение лица Снейпа, да и голос отчима до него донесся:

— Гарри! А ну вернись! Сейчас же! Быстро! И не смей говорить со мной таким тоном!

Гарри не слушал: он знал, что сейчас лучше держаться от Снейпа подальше. К тому же он редко видел, чтобы отчим бегал, и сомневался, что тот попытается его поймать. Наконец он добежал до комнаты и захлопнул дверь. К черту всех! К черту Снейпа! К черту Ифе! К черту Хогвартс! Запереть дверь было нельзя — у него не было своего ключа, так что он залез под кровать, на всякий случай. Было необъяснимо больно от того, что Снейп боялся при всех признать их родство.

Шли минуты. Наконец Гарри услышал знакомое щелканье. Он выглянул из-под кровати и увидел, что на столе появились два ломтика хлеба. Гарри осторожно поднялся.

— Орла? Это ты?

Раздался треск, и перед Гарри появилась маленькая домовуха с обвисшими ушами, одетая в обрывок старой шторы изумрудного цвета.

— Ш-ш-ш! Хозяину Гарри нельзя громко говорить! Его могут услышать! — В ее больших глазах плескался страх. Орла была дочерью Бина и находилась в самом низу иерархии. Гарри знал, как сильно ей попадет, если Бин или Ифе прознают, что она ему помогает. Орла мало что могла сделать, но, если ей хватало смелости, она всегда старалась.

— Спасибо! — улыбнулся Гарри и взял один ломтик. — Он очень злится?

— Ох, хозяин Северус-сэр в страшном гневе, — кивнула Орла. — Он сказал мадам Ифе проследить, чтобы хозяин Гарри не спускался и не потревожил хозяйку. А если он спустится, мы должны позвать хозяина Северуса.

Гарри кивнул и откусил от хлеба кусочек.

— В Хогвартсе с ним будет просто ужасно.

Орла явно не знала, что сказать. Гарри понимал, что она не смеет плохо говорить о взрослых.

— Хозяин Гарри не должен попадать в неприятности! Орла думает, что хозяин Северус будет сердиться, если хозяин Гарри попадет в школе в беду.

Гарри перестал жевать, отложил хлеб и обнял перепуганную домовуху.

— Орла, ты гений!

— Хозяин Гарри слишком добр к Орле, — недоуменно ответила та и исчезла.

Гарри доел хлеб уже в кровати. И почему он об этом не подумал раньше? Не надо просить взрослых — все равно не сработает, да и хорошо вести себя бессмысленно. Нет, он должен вести себя как можно хуже, и тогда Снейп постыдится брать его в школу! А если даже и отправит, то Гарри всего лишь добьется исключения, и тогда он быстро вернется домой к маме! Гарри рухнул на кровать со счастливой улыбкой на лице. Завтра он начнет осуществлять свой план. Снейп и так считал, что он ужасный, так какая разница, если он и вправду будет таким же плохим, как выставляет его Ифе?..