Во имя хаоса (гет)

Гермиона была чрезвычайно умной для своих лет, но она могла быть еще и чертовски упрямой. А еще дотошной. Пожалуй, в этом она пошла больше в отца.

И сейчас эта упрямая маленькая ведьма вовсю отказывалась от сопровождения родителей.

— Мама, нас заберут прямо отсюда, и нет, вы не сможете отправиться с нами. Мы уже не маленькие.

Гарри только улыбался, наблюдая за этой сценой. Отношения подруги с родителями были такими… семейными, что у него самого щемило сердце от мысли, что у него нет ни одного родного человека в этом мире. Дурслей таковыми он, по понятным причинам, не мог считать. Пожалуй, только эта девушка, бок о бок с которой он провел уже почти год, была ему близка. Если подумать, она была вообще единственной, с кем он общался. И этому было несколько причин. Конечно, в школе у них были знакомые, с которыми они могли поговорить, но многие из них не разделяли их увлечения магической наукой. А большинство студентов говорили о чем угодно, только не об осточертевшей учебе. Так и получалось, что любой разговор быстро сходил на нет. Только с ней у них были общие интересы, проекты. Они провели неисчислимое количество времени вместе, работая над заклинаниями и книгами. И научились, в некоторой мере, понимать друг друга с полуслова. Это не проявлялось сколько-нибудь явно, однако подобная тенденция прослеживалась. Поэтому ничего удивительного, что они тесно дружили. Другим фактором была его известность. Многие хотели дружить с ним только затем, чтобы о них говорили “О, а кто это рядом с Мальчиком-Который-Выжил”? Подхалимов Гарри ненавидел еще с обычной школы, где многие ученики пытались выслужиться перед учителями. Это было отвратительно.

— Можно тебя на минутку, Гарри? — негромко спросила Джейн, которая, как оказалось, уже закончила говорить с Гермионой.

— Да, конечно миссис Грейнджер, — кивнул он, очнувшись от своих мыслей.

— Мы с Джонатаном плохо представляем себе, как все устроено в магическом мире, — вздохнула она, проникновенно глядя ему в глаза, — но мы очень волнуемся за дочку. Пожалуйста, если будет хоть малейший признак опасности — используйте этот… портключ. И пишите нам как можно чаще. Я вижу, что вы настоящие друзья, поэтому… Гарри, присмотри за ней, хорошо?

— Я всегда присматриваю за друзьями, миссис Грейнджер, — слегка улыбнулся он.

Гоблины должны были забрать их на следующий день, однако так уж совпало, что именно 31 июля Гарри Джеймсу Поттеру исполнялось двенадцать лет.

Именно поэтому Гермиона с самого утра находилась в радостном предвкушении. Понравится ли ему то, что она вместе с родителями приготовила ему?

Знай она, как все в итоге повернется, скорее всего, Гермиона не радовалась бы так сильно, но она, конечно, не могла знать.

* * *

Утро для Гарри началось в какой-то мере неожиданно.

Дурсли никогда не баловали его подарками, предпочитая делать вид, что его не существует. Было уже около девяти утра, когда дверь в выделенную ему комнату едва не снесло с петель от удара о стену. Внутрь влетела Гермиона и, нисколько не смутившись того факта, что он даже из постели не успел выбраться, презентовала завернутую в подарочную бумагу коробку.

— Это что? — несколько сконфуженно произнес Гарри, садясь и водружая очки на нос.

— Твой подарок, конечно же. Я сперва подумала о книге, но потом решила, что это должна быть более практичная вещь. С днем рождения!

— Спасибо, Гермиона, ты даже не представляешь, как мне приятно, — сказал он, пытаясь осторожно распаковать бумагу.

Однако Гермиона, которая едва не подпрыгивала от нетерпения, не была готова ждать, и с восклицанием вроде “ох, дай сюда”, принялась ему помогать, просто напросто разорвав обертку.

Внутри обнаружились часы с внушительным кожаным ремешком.

— Они механические, — объяснила Гермиона, — и будут работать даже в Хогвартсе.

Несколько мгновений Гарри пытался сам справится с ремешком, но так как у него до этого не было часов и, соответственно, опыта обращения с ними, процесс грозил затянуться.

Подруга закатила глаза, пробормотала нечто весьма нелицеприятное в адрес Дурслей и поспешила ему на помощь.

Он наблюдал за тем, как Гермиона бережно застегивает часы на его руке, и едва сдерживал слезы. Было неимоверно приятно знать, что есть люди, которым ты небезразличен. Он не ждал ничего особенного, потому что привык, что день рождения не отличается от любого другого дня в году. А Гермиона и так подарила ему больше, чем он мог надеяться — свою дружбу.

Он сидел на кровати и широко открытыми глазами наблюдал за тем, как она возится с его рукой, понимая, что если бы не она — сам Гарри сейчас бы делал завтрак на трех человек и выслушивал вечные недовольства со стороны всей семейки.

Гарри сглотнул, отводя взгляд, противоречивые эмоции застилали взор.

— Что-то не так? — неуверенно спросила она, заметив его состояние.

— Я… просто хочу сказать тебе спасибо, Гермиона, за все то, что ты для меня сделала и продолжаешь делать, — шепотом сказал он, не доверяя своему голосу. Гарри чувствовал, как влага формируется в уголках глаз. Не то чтобы он стыдился своих слез, но плакать перед подругой… было бы странно, пожалуй.

Ее взгляд смягчился донельзя, и подруга улыбнулась, светло и широко.

— И это еще не все, Гарри, — практически пропела она, вскакивая с края кровати. — Нас ждет поездка вместе с родителями. Так что поднимайся, а то опоздаем. Я буду ждать внизу, — и, послав ему еще одну улыбку напоследок, вышла из комнаты.

Сборы не заняли слишком много времени, и уже спустя полчаса Грейнджеры и Гарри ехали в машине по шоссе, навстречу обещанному сюрпризу для именниника. Наконец, они свернули на дорогу из гравия и вскоре остановились около небольшой хижины.

— Дональд, мой коллега по работе, любезно согласился уступить нам свою хижину на сегодня. У нас будет грандиозный пикник! — со смешком заключил Джонатан, глуша мотор.

Гарри вышел из машины и осмотрелся. Здесь действительно было очень красиво: хижина примыкала к хвойному лесу, а недалеко раскинулось большое озеро. Дурсли никогда не брали его с собой на природу, а в Литтл-Уингинге едва найдешь что-то, кроме бесконечных улиц и аккуратных домов. Поэтому Гарри с особым чувством вдыхал местный воздух полной грудью.

Они перенесли пакеты с едой в хижину, пока Джонатан подготавливал место для костра, а Джейн перекладывала снедь из контейнеров на тарелки.

— Гарри, Гермиона, сходите за дровами, пока я найду растопку и спички, — попросил их Джонатан, сосредоточенно ощупывая карманы, — я почти уверен, что брал их с собой.

— Дорогой, — выглянула тем временем Джейн из окна хижины, — в кране нет воды, но я видела у крыльца большое ведро. Нужно сходить к озеру.

— Тогда делаем так: Гарри — сбегай за водой, а ты, Гермиона, сходи за дровами. Только далеко не отходи, опасные звери тут, конечно, не водятся, но все же… хорошо? — получив два быстрых кивка, он направился к машине, очевидно, на поиски спичек.

— Я быстро за водой тогда и помогу тебе с хворостом, — обратился Гарри к подруге, которая выглядела слегка забавно в высоких сапогах зеленого цвета и легкой ветровке.

Найдя искомое ведро, Гарри направился к манящей глади озера. Пригревало легкое солнце и настроение парня было на высшей отметке. Уже завтра они с Гермионой отправятся к гоблинам на обучение, а сегодня его ждал целый день в компании лучшей подруги и ее родителей. Берег был достаточно крутой, поэтому он осторожно спустился к кромке воды и опустил ведро в воду, поднимая уже наполненное до краев. Напрягшись под весом ведра, он неспешно направился к хижине. И в этот момент, где-то на самом краю слышимости раздался даже не крик, но слабый писк. Это продлилось всего долю секунды, но ведро незамедлительно полетело на землю, брызнув во все стороны прохладной водой.

А затем Гарри сорвался с места в сторону леса. Отчего-то он был уверен, что Гермионе угрожает опасность. Он не мог игнорировать это чувство. Словно в его сознание вбили горячий гвоздь, и при каждом ударе сердца он ощущал, что она в опасности. Даже не пытаясь анализировать это состояние, он со всех сил бежал вперед, моля все высшие силы о том, чтобы успеть.

Наконец, он поднялся по небольшому холму и открывшаяся картина заставила его внутренности похолодеть.

Метрах в десяти какой-то человек тащил за собой вяло упирающуюся Гермиону, старательно прикрывая ей рот рукой.

Гарри на мгновение застыл столбом, словно не веря в реальность происходящего.

А затем с ужасом понял, что палочки-то у него при себе нет, она осталась у Грейнджеров в доме. Он и подумать не мог, что в маггловском мире им может что-то угрожать.

У него не было шансов победить взрослого мужчину в бою без магии, и он сделал единственное, что мог в этой ситуации: побежал вперед и всем своим весом навалился на не ожидавшего ничего подобного врага. То, что перед ним именно “враг” — он понял в тот же момент, когда увидел, как тот держит его подругу. К сожалению, этого было мало. Вороватого вида маггл устоял на ногах, все еще удерживая рвущуюся девочку, в то время как Гарри не удержал равновесие и упал на мягкую землю, сразу же пытаясь подняться. А в следующий миг, обнаружив самого Гарри, маггл осклабился и одним коротким ударом в челюсть отправил его обратно на землю. Его не раз молотили Дадли с дружками, но их удары не шли ни в какое сравнение с этим ударом взрослого мужчины. В голове словно разорвалась бомба и сознание стремительно начало меркнуть перед глазами. Усилием воли, он сумел сквозь кровавую пелену увидеть лицо этого зверя. Он стоял над ним, все еще придерживая Гермиону, но его лицо не выражало ничего, кроме брезгливости. — Ты мог сбежать, малыш, — почти что добродушно сказал он. — Увы, я больше по девочкам. Так что... прощай, — он занес ногу над головой Гарри для последнего удара. Подошва его обуви, как-то отстраненно отметил Гарри, была усилена шипами. Нет шансов. Он на долю секунды прикрыл глаза, почти что прощаясь, но незамедлительно открыл, желая в последний раз посмотреть на Гермиону. Той, благодаря кому его жизнь обрела смысл.

А в следующий миг события понеслись вскачь. Гермиона, пользуясь тем, что маггл отвлекся, смогла на мгновение отстранить его руку от лица и укусить пальцы пленителя со всем отчаянием, на которое была способна.

— Ах ты, маленькая дрянь, — зашипел мужчина, слегка отшатываясь. За этим последовал удар кулаком прямо в голову, после которого Гермиона кулем упала на землю, больше не двигаясь.

Все естество Гарри вопило от боли, голова кружилась, а кровь стекала по лицу, мешая видеть. Но все же, он никак не мог оставить все как есть и с заметным усилием поднялся на ноги.

— Тварь, — сплюнул кровью он, наблюдая за мужчиной.

— О, я так понимаю, эта маленькая дрянь очень важна для тебя? — издевательски произнес тот. — Что же ты сделаешь, если я… — и он с размаху опустил ногу на руку Гермионы. Раздался отчетливый треск, от которого Гарри замутило.

— Нет! — тяжело воскликнул он, и спустя мгновение продолжил, — ты даже не тварь… а хуже.

— Да что ты знаешь обо мне, малец, — рассмеялся мужчина, и каким-то особенно-сальным взглядом оценил лежащее тело Гермионы.

Еще пару мгновений — и все будет кончено.

И тогда, пребывая на грани физического и морального истощения, едва способный видеть и совершенно дезориентированный, Гарри Поттер сделал единственное, что ему оставалось. Потянулся к тому, с чем ассоциировалась у него Гермиона и весь магический мир. Когда у тебя не остается другого выхода, остается уповать на чудо. И Гарри Поттер потянулся к чему-то, что теплилось глубоко внутри у него в груди. Он призвал саму магию. Без волшебной палочки или какого-либо проводника магии. На поляне громыхнуло, словно где-то недалеко взорвался снаряд, затем раздался скрип поваленных деревьев, и только тогда обессиленый Гарри Поттер упал около Гермионы, последним коротким взглядом мазнув по бледному лицу девочки.

* * *

Острозор, как и было условлено, подошел к двери дома Грейнджеров в двенадцать утра. Простенький артефакт обеспечивал укрытие от взглядов магглов. Он пытался держаться спокойно, но то и дело удовлетворительно скалился.

Впервые за очень много лет гоблины имели шанс получить влияние над человеком, который вскоре будет иметь большое значение для магического мира. Кто знает, возможно, это станет первым шагом на пути к полной независимости. С подобными мыслями Острозор нажал на дверной звонок и деактивировал артефакт сокрытия.

Как ни странно, встретили его не возбужденные дети с сумками, а женщина, на лице которой были явственно видны следы слез.

Она посмотрела на него так, словно он был виноват во всех мировых бедах, и тогда уже гоблин понял, что дело швах.

— Миссис Грейнджер? — спросил Острозор, недоумевая: может, он ошибся домом? Хозяйка выглядела слегка неадекватно: спутавшиеся волосы, следы недосыпа и большого количества маггловского тонизирующего напитка.

— Да. Какого черта кому-то то вроде “вас” тут нужно? — не зло, но скорее обессиленно спросила она.

— Э-э… — несколько растерялся гоблин, скривившись. Объясняться с этой магглой уж никак не входило в его планы, тем более в башне все уже готово для обряда посвящения ребят в ученики. — Я пришел за детьми, мы договаривались встретиться в это время.

Она окинула его долгим, пронзительным взглядом, словно раздумывая, стоит ли немедленно захлопнуть дверь, припечатав ею лицо непонятного существа, что стояло на пороге. Однако, хоть Джейн Грейнджер и была несколько не в себе, она отлично понимала, что в текущей ситуации помощь “волшебников или прочих чертей” может оказаться не лишней, поэтому приоткрыла дверь шире, давая возможность гоблину зайти в дом.

Они проследовали в гостиную, где миссис Грейнджер буквально рухнула в кресло, предоставляя гостю самостоятельно выбрать место, где ему сесть. Тот, в свою очередь, растерянно оглядывался в поисках Гарри и Гермионы, за которыми, собственно, и прибыл.

Судя по всему, случилось нечто неожиданное. И ему предстоит выяснить, что именно.

— Кхм, — кашлянул он, обращая на себя внимание. — Я так понимаю, что-то случилось?

Она подняла на него взгляд и слегка кивнула.

— На детей напали и... они сейчас в больнице. Я только оттуда. Боюсь, ваш летний лагерь им придется пропустить, — несколько ядовито произнесла она.

Брови гоблина невольно поползли вверх. Если дело обстоит так, то ничего удивительного в том, что его тут особо не ждут. С другой стороны — их, скорее всего, серьезно ранили, раз эта женщина находится в таком отчаянии.

— Кто на них напал и в каком они состоянии сейчас? — задал самые актуальные вопросы гоблин, раздумывая над тем, чем ему лично может грозить подобный поворот. Он рассчитывал на то, что Гарри Поттер станет его учеником, именно из этого пункта родились и другие планы, которые будут приведены в действие в будущем.

— Человек, — медленно и по слогам произнесла миссис Грейнджер, словно в насмешку. — Обычный ублюдок. Он сломал Гермионе два ребра, руку и нанес еще несколько ранений. Гарри получил сотрясение. Но хуже всего не это.

Острозор заинтересованно наклонился вперед. Он не был близко знаком с методами врачевания магглов, однако знал, что переломы и сотрясения они вполне успешно лечили. Так в чем же проблема?

— Гермиона все еще не очнулась, — женщина подняла на него взгляд, полный отчаянья и тревоги, — хотя должна была. А Гарри… он в коме. Доктора не берутся даже прогнозировать, сколько она продлится. Может быть — день, может — год.

— Я не берусь утверждать, что смогу помочь им, — осторожно начал гоблин, — но у меня есть основания предполагать, что как минимум у Гарри — магическое истощение. Мне нужно знать, что же там произошло, вы можете мне рассказать?

Женщина на мгновение задумалась, словно прикидывая варианты. Однако какие могут быть варианты, если речь идет о жизнях дочери и ее лучшего друга — мальчика, к которому они с Джонатаном успели привязаться.

— Мы отправились на природу, к лесу Дин, что около Глостершира. Так уж вышло, что мы с мужем остались возле хижины, Гарри ушел за водой к озеру, а Гермиона — в лес, за хворостом, — женщина сглотнула и перевела дух. — Мы… не видели, как это произошло. В какой-то момент я осознала, что ребят все еще нет и сказала об этом Джонатану. Он решил, что они вместе в лесу, собирают побольше дров. А спустя некоторое время мы услышали… взрыв, словно где-то в чаще леса взорвался снаряд. Мы побежали туда и обнаружили Гарри, Гермиону и то, что можно было назвать ошметками какого-то человека. Его брюхо было разворочено, правая половина тела отсутствовала, и он не подавал признаков жизни. Но сперва, конечно, мы бросились к детям.

— Они что-то говорили? — поинтересовался гоблин.

— Нет, они были без сознания. Я проходила курсы медицинской помощи, поэтому сразу поняла, что детей нельзя трогать и у них, скорее всего, обширные повреждения внутренних органов. Поэтому первым делом отправила Джонатана за помощью. На это ушло десять минут, и хоть я находилась… в шоке, все же заметила некоторую странность: деревья в округе были повалены, а в центре этого находился как раз Гарри. Собственно, спустя полчаса их доставили в местную больницу. В сознание они так и не приходили.

На некоторое время в гостиной установилась тишина, прерываемая редкими всхлипами женщины. Острозор не был сентиментальным, особенно для гоблина, но все же понимал состояние миссис Грейнджер.

— Вы сможете помочь? — отчаянно спросила она. — Мы заплатим, если это потребуется.

Его глаза алчно блеснули при упоминании золота. Однако Острозор взял себя в руки. Если он сможет помочь Гарри Поттеру, то сможет получить гораздо больше золота в будущем. Поэтому незамедлительно поднялся с места.

— Отведите меня к ним.

Так и вышло, что спустя несколько минут из гаража дома Грейнджеров выехал серый седан, за рулем которого находилась Джейн Грейнджер, а рядом сидел невидимый Острозор, недоуменно и с толикой опасения осматривая это странное приспособление магглов с названием “машина”.

* * *

Еще только войдя в палату, где лежала Гермиона, он понял, что дело плохо. Возле ее кровати сидел, судя по всему, ее отец — Джонатан, но он не обратил никакого внимания на гоблина — амулет надежно отводил взгляд. Спустя несколько мгновений в кабинет вошла миссис Грейнджер и что-то негромко у него спросила.

Осторозор, не обращая внимания, подошел чуть ближе к кровати.

Сама девочка выглядела скверно: лицо в синяках, голова перемотана, дыхание слабое и прерывистое. Осторозор вытащил из нагрудного кармана небольшой прибор и направил его на Гермиону. Тот показал число “462”, гоблин кивнул и перевел рычажок в другое положение. На этот раз прибор выдал “30”. Острозор убрал прибор в карман и нахмурился. Что бы там ни произошло в лесу, но девочка была почти опустошена. Впрочем, хоть уровень текущих магических сил и был мал, но не до конца. Если оставить все как есть — ей потребуется около двух недель, чтобы прийти в норму, и еще около месяца придется обходиться без магии. Это было плохо, но не критично. Все же, Гермиона не играла никакой особой роли в планах гоблинов. Она была “лишь” подругой Гарри Поттера. Нужно осмотреть его самого, прежде чем говорить с Грейнджерами.

Слегка кивнув в ответ на свои мысли, он проследовал к следующему кабинету.

Гарри выглядел не в пример лучше. Это вселяло некоторый оптимизм. До тех пора, пока он не решил проверить уровень магической силы. Прибор послушно выдал сперва “490”, а затем… “5”.

Брови гоблина неумолимо поползли вверх. Мальчишка едва не стал сквибом. Что могло произойти в лесу, что дети исчерпали почти все запасы магии? Нахмурившись, он запрокинул голову и размышлял над формулировкой сделки с Грейнджерами. Лучше бы, если сам Гарри мог произнести клятву, но и так все складывается неплохо.

Острозор неторопливо вышел из кабинета и вернулся обратно к Грейнджерам. Убедился, что других магглов в кабинете нет, запер дверь и выключил свой амулет.

Очевидно, миссис Грейнджер уже успела рассказать мужу о странном посетителе, потому как тот не выглядел особо удивленным появлению столь экстравагантного… гоблина. Лишь сузил брови да тщательно осмотрел его с ног до головы. Острозору от этого не было ни холодно, ни жарко, он просто подошел к Грейнджерам и в лоб заявил:

— Я могу им помочь.

Выражение женщины незамедлительно изменилось. Если раньше в нем сквозило отчаяние, то теперь можно было заметить отблески надежды. Джонатан же все еще смотрел с подозрением, а затем прямо спросил:

— Я так понимаю… не просто так?

— Естественно. Мы — гоблины, редко делаем что-то “просто так”, эта черта более присуща людям.

— И что же вы хотите? Денег? Бесплатного осмотра зубов? — сказал Джонатан.

— Вовсе нет, — слегка улыбнулся гоблин, показав ровные и весьма острые ряды зубов. — Я помогу им. Поставлю на ноги за неделю. Но за это... Гермиона Грейнджер должна будет выполнить одно небольшое задание.

— Мы… — неуверенно начала миссис Грейнджер, бросив взгляд на мужа, — должны это обсудить.

— О, конечно, куда нам торопиться? — ухмыльнулся он. — Я пока пройдусь по этой… больнице. Должен заметить, магглы используют поразительные штуки, — доверительно произнес гоблин, активировал амулет, закрыл дверь и спокойно уселся в углу комнаты, наблюдая, как протекает разговор между Грейнджерами. Он не подслушивал, они говорили вполголоса, да и это было бы низко, все же собственные правила чести есть и у гоблинов, но это не мешало ему считывать их реакции по выражению лиц.

Миссис Грейнджер (он как-то забыл спросить, как же ее зовут) была за то, чтобы принять его предложение, это было заметно по тому, как она ожесточенно жестикулирует, временами бросая взгляд на дочь.

Джонатан же хмурился и выглядел кисло, словно съел лимон. С одной стороны, он больше всего на свете хотел, чтобы с Гермионой все было в порядке, но… связываться с этим непонятным чертом? Да еще и приносить ему подобное обещание? Можно было невооруженным глазом видеть, как его раздирает от противоречий.

В принципе, Острозор видел для них другой выход. Белоснежная полярная сова Гарри Поттера, судя по всему, находится в их доме.

Если они знают хоть одного волшебника (а они должны знать, ведь приходил же кто-то со школы, чтобы пригласить их отпрыска в Хогвартс), то отправить ему сову с просьбой о помощи не представится особой проблемой. Если кто угодно узнает, что Мальчик-Который-Выжил лежит в больнице — сюда прибудет целая делегация, в этом не было сомнений. И девчонку Грейнджер, конечно же, не смогут проигнорировать.

Однако Острозор видел, в каком отчаянии находятся Грейнджеры. Едва ли они спали больше нескольких часов. Понимал, что те не могут сейчас адекватно рассуждать.

Его глаза торжествующе блеснули, когда спустя несколько минут плечи Джонатана опустились: он сдался под напором жены. А это значит, что первый крючок имени Гарри Поттера успешно проглочен. Он будет далеко не последним, а когда крючков будет достаточно — они подсекут Гарри Поттера, словно рыбу. Барахтайся, не барахтайся — никуда не денешься. Выбора у него уже не будет.

— Мы согласны.