Соседи (гет)

— Шерлок еще спит. — Таким было приветствие Джона, когда Гермиона зашла на кухню, что она делала каждый день, пока жила в Лондоне. — Не пытайся разбудить его ни при каких обстоятельствах.

Гермиона приподняла бровь, но промолчала и достала молоко из холодильника.

— Зачем мне его будить? — спросила она. — Я могу быть спокойна, только пока он спит. Ты же знаешь об отрубленной голове? — тихо добавила девушка, заваривая себе чай.

— Да, это один из его «экспериментов». — Джон закатил глаза. — Лично я считаю, что он оставил её там, чтобы посмотреть, сбежим ли мы. Никогда не видел, чтобы он её использовал. Как и глаза в микроволновке, но они конские, так что это не проблема.

— Куда лучше измельченной кожи бумсланга*, я полагаю. — Гермиона села напротив соседа и убрала часть вещей со стола, чтобы поставить кружку. — Итак, Джон Ватсон, расскажите мне о себе. Редко выпадает возможность поговорить без него. — Девушка щелкнула пальцами в сторону спальни Шерлока. — Работа? Подружка?

— Хотелось бы думать, что, если бы не было Шерлока, это бы у меня было, — Джон играл с кружкой, слегка улыбаясь, — Он в своем роде собственник. Если я собираюсь на свидание, он вскакивает и тащит меня «в игру», или, что еще хуже, идет со мной. Если я устраиваюсь на работу, он не дает мне уснуть, я не высыпаюсь и меня увольняют. Он любит, когда мы рядом.

— Мы?

Джон усмехнулся.

— Не знаю, поняла ли ты, но когда Шерлок смирился с тем, что ты живешь здесь, ты стала частью его «игры».

— Прошу прощения?

— Его игра. То, как он раскрывает дела. Обычно он просто вываливает на меня все идеи. На самом деле он делает это с кем угодно. Уверен, что он продолжает говорить, когда я ухожу. Но он даже не замечает этого. Но, если смотреть фактам в лицо, я умен.

— Вы же доктор, конечно, вы умны.

— Но я не могу за ним угнаться. А ты можешь. Ты бросаешь ему вызов. Умственной стимуляцией.

— Я что, головоломка для его мозга?

— Можно и так сказать. Но теперь, когда он привык к тебе, он не отпустит тебя.

Гермиона вздохнула и потерла виски.

— Замечательно, это то, что мне нужно. Он меня ненавидит.

Джон ухмыльнулся.

— Думаю, это не правда. Кроме того, Шерлоку никто не нужен. Но как только кто-то появляется в его жизни, он привыкает. Теперь моя очередь. Расскажите мне о себе. Что вы делаете каждый день? Ищешь работу?

— Что-то вроде того.

— Собираетесь поступать в университет?

— Нет, у меня нет отличных оценок по нужным предметам. — Девушка глотнула чай и слегка нахмурилась, — И выпускные экзамены я не сдавала. Майкрофт работает над этим для меня, но пока что я живу за счет наследства.

— Крепись. Я думал, ты была старостой.

Девушка кивнула.

— Так и было. На самом деле у меня были лучшие результаты экзаменов в школе, таких не было со времен Ровены, — она чуть улыбнулась, — Одна из основателей. Она была гениальна.

— Тогда почему нет отличных оценок?

— В моей школе собственный учебный план. Это очень хорошо, но после таких экзаменов можно устроиться в несколько правительственных ведомств. Ни в одном из которых я не хочу работать. — Она пожала плечами.

— Таким образом, у тебя нет никаких навыков?

— Я сдавала в начальной школе тест на правописание, думаю, его результаты еще в силе.

Ватсон улыбнулся.

— Хорошо, когда в доме есть кто-то с чувством юмора.

— У Шерлока есть чувство юмора.

— Отрубленные головы это не смешно. — Джон нахмурился, перебирая край скатерти. Он даже не знал, откуда она здесь появилась. Единственным человеком, который готовил, была Гермиона, но она ела на диване и иногда кормила Шерлока против воли. Как-то раз она привязала его к стулу и накормила его ужином с ложки, узнав, что он ничего не ел целую неделю.

— Шерлок говорил, что ты была солдатом.

— Шерлок много чего говорил, — она улыбнулась, — Я не была солдатом.

— Теперь нет.

Гермиона удивленно моргнула.

— С чего ты взял?

Джон пожал плечами:

— Я был солдатом. Профессиональным. И, конечно, я был доктором. Я часто видел такой взгляд, какой бывает у тебя. Взгляд, как у жертв бомбежки, как у раненых, у того, кто видел смерть своих друзей. Но ты слишком молода, чтобы служить в армии.

— Об этой войне мало кто знал. И ты можешь уверенно сказать, что я была слишком молода, когда начала сражаться. Мне было одиннадцать. — Рот Джона отвис от удивления, но девушка лишь отмахнулась, — Согласна, очень рано. Слишком молода, чтобы бороться, но достаточно молода, чтобы умереть. Это была незаметная война. Люди умирали. Многие друзья погибли. Я потеряла семью, провела год в бегах, скрываясь, борясь, играя, если можно так сказать, в прятки. А потом все закончилось, я вернулась в школу. Мои друзья смогли двигаться дальше. Люди забыли обо мне.

Джон успокаивающе сжал её плечо. Её правая рука, она всегда была полностью закрыта.

— Мне очень жаль.

— Это не твоя вина. — Гермиона пожала плечами, — На самом деле, в этом нет ничьей вины.

— Как кто-то может забыть тебя?

Грейнджер мягко улыбнулась.

— Я полагаю, на это были веские причины. Жизнь идет своим чередом. Мы похоронили многих. Люди просто не хотели этого помнить. Они хотели, чтобы я стала тем, кем я не хочу быть; требовали от меня вещей, которые я не готова делать; просто забыли, кто я. Не забыли, что я участвовала в войне, скорее, забыли, каким человеком я была. — Гермиона нежно сжала его руку, — Так что я сбежала, встретила Майкрофта, затем — вас двоих, знаменитых детектива Шерлока Холмса и доктора Джона Ватсона. И даже, если все, на что я способна, — это злить Шерлока и помогать тебе кормить его, то это куда лучше, чем возвращаться.

После этого Гермиона вышла из кухни, но вместо того, чтобы спуститься вниз, направилась к спальне Шерлока и толкнула приоткрытую дверь.

Шерлок лежал, раскинувшись на кровати, значит, спит. Гермиона тихо рассмеялась.

— Разве вы получили ответы на свои вопросы? — тихо спросила девушка.

Никто не ответил, как и ожидалось, так что Гермиона развернулась и вышла.