Узы Силы: Новый год (джен)

Вейдер постукивал рукоятью светового меча по левой руке, пока шел прочь от ангара. Время пришло. Он быстро избавится от сотрудников, запустит самоуничтожение объекта и прыгнет в гиперпространство прежде, чем Люк что-то заметит.

Он чувствовал, как ученые все еще кучкуются в главной технической комнате, вероятно обсуждая приезд его сына. Без сомнений, они думают, что он безответственный и невнимательный родитель, оставивший сына одного на Новый год. Возможно, они недалеки от истины…

Он повернул за угол и чуть не врезался в дроида-астромеха, тащившего за собой сумку. Через мгновение он узнал в нем R2-D2.

— Я должен был догадаться, — сердито произнес он.

Арту издал громкий грубый звук, а затем пробибикал вопрос.

— Люк в ангаре, — сказал Вейдер. — Если ты о нем беспокоишься, предлагаю тебе убедиться, что он там и останется. У меня есть работа.

Дроид разразился длинной тирадой гудков и свистов, раскачиваясь из стороны в сторону. Вейдер явственно понял фразы «ты придурок» и «тебе нужна чистка памяти и апгрейд сердца»!

Вейдер не был вполне уверен, являлись ли эти оскорбления результатом того, что Арту подслушал его разговор с Люком, или же дроид догадался, что он собирается сделать. С другой стороны, его это и не волновало.

— Возможно, стоит переделать тебя в мусорное ведро, — предложил Вейдер, обходя дроида и продолжая путь в техническую комнату.

Арту издал очередной грубый звук и поехал дальше.

Дойдя до двери, Вейдер уже готов был активировать клинок, когда главный ученый с озабоченным видом вышел из комнаты. Заметив Вейдера, он остановился.

— Милорд, у меня плохие новости. Буря направляется прямо на нас, ветер слишком силен для полетов. Боюсь, вам придется отложить отлет.

Вейдер призвал Силу, ощущая правду в словах мужчины.

— Сколько продлится буря? — требовательно спросил он.

— От нескольких часов до нескольких дней, — ответил ученый. — Погода здесь очень непредсказуема.

Вейдер нахмурился, размышляя, какие еще сюрпризы преподнесет ему жизнь. Нет смысла убивать людей, пока он не будет готов отбыть. Он заметил, что взгляд ученого переместился на световой меч, и быстро спрятал его.

— Будем рады, если вы с сыном присоединитесь к нам… — начал ученый.

— Я останусь на корабле, — сказал Вейдер, разворачиваясь и уходя обратно по коридору. Последнее, чего ему хотелось — привязаться к этим людям. Люк, будучи натурой открытой и дружелюбной, без сомнений, тут же найдет среди них друзей. Любое дальнейшее взаимодействие с ними будет губительным.

Прибыв на корабль, он зашел в кабину пилота, бросив по пути свой верхний плащ на спинку кресла. Люк может оставаться в пассажирском салоне, пока буря не закончится. Тем временем ему надо поработать. Он проанализирует даталенту, которую ему дал ученый, чтобы убедиться, что ничего не забыто и сокрыто. Не хотелось бы потом обнаружить, что они приняли меры безопасности и зашифровали часть данных, обеспечив свою дальнейшую полезность. Проблема с учеными, в противоположность политикам, в том, что ученые исключительно умны. Они имеют склонность планировать наперед.

Потратив добрый час на страницы данных и таблиц, он услышал тихий звуковой сигнал, исходящий от панели управления. Он поднял взгляд и увидел обслуживающего дроида, вошедшего в ангар через дальние двери. Похоже, ученые не в состоянии оставить его в покое. Придется пойти посмотреть, чего нужно их посетителю. Дроид ожидал внизу трапа, когда он вышел из корабля.

— Лорд Вейдер, я AC-34, доставляющая еду единица. Я принесу любую еду или напитки, какие вы запросите. Со мной можно связаться на двенадцатой частоте, или же я вернусь ко времени приема пищи.

Эти слова заставили Вейдера оглянуться внутрь корабля. Его взгляд упал на закрытую дверь пассажирского салона. Люк, вероятно, ничего не ел с самого Корусанта.

— У вас есть меню? — спросил Вейдер, поворачиваясь обратно к дроиду.

У дроида имелся датапад, содержащий неожиданно обширное меню. Одна карта вин была пронумерована на десяти страницах. Они, определенно, хорошо питались для государственного учреждения. Он намеревался найти несколько простых блюд, которые могли бы удовлетворить вкусам Люка, но это оказалось непросто.

— Это ваше обычное меню? — любопытство, наконец, одержало верх над Вейдером.

— Нет, сэр, это специальное меню на Новый год.

Вейдер кивнул: «Ждите здесь». Он поднялся и открыл дверь в пассажирский салон. Люк съежился в углу, обняв колени. Он выглядел совершенно несчастным. Его глаза все еще были красными от слез. Арту стоял рядом, издавая тихие успокаивающие звуки.

От этой картины Вейдер устало вздохнул. Люк был чувствительным, особенно когда дело касалось отцовской критики… возможно, он немного перестарался ранее. Его сын был безрассудным и подверг опасности свою жизнь, но, вероятно, он неправильно высказал ему свое неудовольствие. Сейчас сын выглядел больше испуганным и расстроенным, чем раскаивающимся.

— Подойди и выбери, что ты хочешь из этого меню, — сказал Вейдер, протягивая датапад сыну.

Люк не поднял глаз.

— Я не голоден, — пробормотал он.

— Когда ты ел в последний раз?

Люк не ответил.

Вейдер почувствовал, как терпение покидает его, но сдержался. Просто мальчик упрямился, только и всего. Он справится с этим.

— Очень хорошо, я выберу за тебя, — произнес Вейдер, изучая датапад. — Суп из овощей с экстрактом окаменелого дерева. Как тебе?

— Я не голоден, — повторил Люк.

Вейдер задумчиво взглянул на Люка, прежде чем повернуться и выйти из комнаты. Без сомнений, сын изменит свое мнение, когда еда появится перед ним. Он просмотрел меню в третий раз, пытаясь обнаружить что-нибудь, способное прогнать хандру голодного Скайуокера.

— Мой сын будет стейк и овощи, — произнес он, наконец, возвращая меню дроиду. — С соком.

— А десерт, сэр?

— Что угодно большое и сладкое.

— Да, сэр. Я вернусь приблизительно через двадцать минут.

Вейдер кивнул. По пути в кабину пилота, он мельком оглянулся на пассажирский салон и переключил управление двери таким образом, чтобы она оставалась открытой.

— Еду принесут через двадцать минут, — сказал он. — Можешь подождать со мной в кабине пилота.

Он не ожидал, что Люк ответит, но услышал тихий голос:

— Мы уедем сегодня?

— К сожалению, налетела буря, ветер слишком сильный, чтобы можно было безопасно взлететь. Нам придется подождать, пока он прекратится.

Вейдер почувствовал исходящее от сына разочарование. Люк явно хотел покинуть это место так же сильно, как и он. Иронично, после тех усилий, которые он приложил, чтобы попасть сюда. Во что до сих пор верилось с трудом.

Он задержался еще на пару секунд, размышляя, стоит ли повторить приглашение, и в итоге решил, что не стоит. Захочет — придет.

Прошло добрых пятнадцать минут, прежде чем Вейдер услышал скрип кресла пилота. Люк забрался на него, приняв примерно ту же позу, что и в пассажирском салоне. Скоро принесли еду, и он начал молча есть. Вейдер заметил, что еда исчезала довольно быстро, несмотря на предыдущие заявления сына. Особенно десерт.

После того, как дроид унес посуду, Люк продолжал молчать, за что Вейдер был ему благодарен. Было довольно трудно определить, зашифрованы данные или нет. Возможно, стоило более внимательно слушать презентацию ученых, вместо того, чтобы беспрестанно беспокоиться о сыне. Он взглянул на Люка, удивляясь тому, сколько проблем возникло у него с тех пор, как мальчик появился в его жизни.

Но при всем том, что порой Люк срывал его планы, глубоко внутри он знал, что не хочет жить по-другому. И, несмотря на свою первоначальную злость, он начал успокаиваться. По крайней мере, раз Люк у него под боком, не нужно беспокоиться, как он там на Корусанте.

— Ты в порядке? — спросил Вейдер, в конце концов начиная тревожиться из-за молчания Люка. Для его сына это было очень необычно.

Люк потряс головой.

— Что не так? — Вейдер немедленно поднялся. Он потрогал лоб Люка, волнуясь, что мальчик мог подхватить какую-нибудь заразу от пассажиров во время полета.

— Я… з-замерз, — дрожа объяснил Люк.

Вейдеру хотелось напинать себе. Из-за костюма жизнеобеспечения он не заметил, что температура падает, в то время как у его сына чуть не началась гипотермия. Он быстро наклонился и повернул корабельный термостат, а затем пошел к шкафчику для хранения. Там имелось только одно термоодеяло, но его должно было хватить.

Он вернулся в кабину пилота и обернул им сына.

— Почему ты ничего не сказал раньше? — настойчиво спросил он.

— Я д-думал, тебе все равно, — сказал Люк, с удовольствием зарываясь в одеяло. — Ты бы п-подумал — это мне за то, что я прилетел сюда.

— Сын, это последняя вещь, которую бы я подумал, — сказал Вейдер, возвращаясь в кресло второго пилота. — Твое здоровье и благополучие гораздо важнее любых наших разногласий относительно твоего нахождения здесь.

Люк дрожал еще какое-то время, прежде чем добавить:

— Ты н-ненавидишь меня.

Вейдер устало вздохнул и выключил компьютер. Очевидно, сначала ему надо разобраться с другой проблемой, гораздо более сложной, чем рекурсивно закодированные алгоритмы.

— Ты знаешь, что это неправда, — твердо произнес он.

— Это правда. Ты сказал, что у тебя нет на меня времени, и я одна большая проблема.

Вейдер мысленно вернулся назад, пытаясь вспомнить, что именно он говорил. Его не покидало чувство, что его выборочно и неверно процитировали, но реальные слова выветрились из головы.

— Очень сомневаюсь, что я так сказал. Мне жаль, если ты неверно понял мои слова. Моя карьера, возможно, не оставляет мне достаточно времени, чтобы я мог уделять тебе столько внимания, сколько тебе нужно. Но это не означает, что у меня совсем нет времени на тебя. Твои действия могут порой вызывать проблемы, как сегодня, но это не значит, что ты сам являешься проблемой.

— Ты всегда такой логичный, — сказал Люк, исчезая в недрах одеяла. Остались видны только его глаза, пытливо глядящие из темного провала.

— А ты слишком эмоционален, дитя, — произнес Вейдер. — Тебе нужно научиться обдумывать поступки, вместо того, чтобы метаться по галактике, руководствуясь исключительно велениями своих чувств.

— Но разве ты не говоришь все время «доверяй своим чувствам»?

— Да, но не тем чувствам, которые говорят тебе совершить какую-нибудь глупость.

— Разве ты не был немножко рад увидеть меня? — спросил Люк. — Хоть самую малость, самую капельку?

— Ты этого ожидал?

— Да, — сказал Люк. — Я думал, ты будешь впечатлен, что я сумел добраться сюда самостоятельно.

— Ты утратил связь с реальностью, сын, — Вейдер отвернулся. Он понимал, что сын прав. Хоть он и разозлился, что Люк рисковал жизнью, он был впечатлен изобретательностью мальчика. Но, если он скажет об этом, то только поощрит Люка вытворить что-нибудь еще похлеще. В следующий раз все может закончиться его смертью.

— Ты мог пострадать, — добавил он. — Тебя могли похитить… или, что еще хуже, убить. Думаешь, это впечатлило бы меня, сын?

Из глубин одеяла донесся вздох.

— Нет, — тихо ответил Люк.

Вновь воцарилась тишина и Вейдер вернулся к изучению даталенты. Скоро, однако, Люк снова подал голос.

— Прости, что испортил твое задание.

— Это поправимо, — ответил Вейдер. По крайней мере, если погода, наконец, наладится.

— Но я скучал по тебе, — продолжил Люк. — Я просто не мог вынести мысли, что мы проведем наш первый совместный Новый год по отдельности. Я никогда раньше не разлучался с семьей на Новый год. Мы с тобой и без того уже пропустили достаточно праздников. Я не против просто молча сидеть здесь, до тех пор, пока мы вместе. Что такого в том, что я хочу быть с моим отцом на Новый год?

Вейдер устало вздохнул.

— Люк, почему ты продолжаешь притворяться, будто я — приятная компания? Ты бы куда лучше провел время с семьей твоего друга, ты сам прекрасно это знаешь. Мне стоило предложить тебе провести Новый год с кем-нибудь другим еще месяц назад… Надо не забыть сделать это в следующем году.

— Ты просто не понимаешь! — Люк вздохнул. — Ты мой отец. Знаешь сколько я мечтал провести с тобой Новый год?

— Со мной? Или с идеальным воображаемым отцом?

— Я не ждал, что ты будешь идеальным, — сказал Люк. — И я бы в любом случае предпочел тебя воображаемому отцу. По крайней мере, ты настоящий.

— Ты не мог сказать мне большего, — тихо произнес Вейдер. Естественная привязанность Люка к нему был такой сильной, такой явной… что бы подумал мальчик, если бы узнал, зачем он здесь на самом деле? Часть его желала сказать сыну правду, пока все не зашло слишком далеко. Несомненно, однажды мальчик узнает о тех ужасных вещах, на которые способен его отец. Почему бы не покончить с этим сейчас?

С другой стороны, Люк так юн и невинен. Это время никогда не повторится, так почему бы не позволить Люку насладиться им?

— Тебе стоит вернуться в пассажирский салон и поспать, — сказал Вейдер, чувствуя себя неуютно под пристальным взглядом Люка. — Тебе давно пора быть в кровати.

— Всего лишь 9 часов вечера с небольшим! — возмутился Люк.

— Здесь, возможно. А в Имперском центре почти полночь.

— Ну, технически, да, — заметил Люк. Он громко зевнул, принимая неизбежное.

— Я посплю тут, — сказал Люк, сворачиваясь клубочком и кладя голову на подлокотник. Он нашел где-то черную подушку, которая выглядела не слишком удобной. Разглядев «подушку» повнимательнее, Вейдер понял, что это его плащ стал жертвой Люка в качестве постельного белья.

Он нахмурился, но не решился протестовать. Люк выглядел удивительно расслабленным, учитывая, что он устроился на таком маленьком клочке пространства. Таким расслабленным, что Вейдер почувствовал сонливость от одного взгляда на него.

— Увидимся утром Нового года, — сонно пробормотал Люк.

Вейдер при помощи Силы выключил свет на корабле. Пришло время впасть в медитативный транс и привести мысли в порядок. Его разум разрывался между бременем задания, которое еще предстоит выполнить до конца, проблемой невинности его сына и бурей. Но утро вечера мудренее.

— Спокойной ночи, сын.

* * *

— Дядя Оуэн?!

Вейдер открыл глаза и озадаченно оглянулся по сторонам. Какой дядя?

— Тетя Беру! Нет! Убирайся прочь!

Взгляд Вейдера сосредоточился на сыне. Волны страдания сотрясали Силу вокруг него. Вейдер содрогнулся от ментального шума, атаковавшего его чувства.

— Люк, — позвал он.

— Нет!

Вейдер поднялся, поняв, что придется разбудить Люка. Он был слишком поглощен кошмаром, чтобы проснуться самостоятельно, даже несмотря на его зажатую неудобную позу.

— Проснись, сын, — сказал он твердо. — Тебе снится страшный сон.

Он потянулся, чтобы положить руку ему на плечо, и Люк тотчас отдернулся.

— Не убивай их! — простонал он. — Я не позволю убить их!

Вейдер отступил назад в шоке. Он знал. Каким-то образом Люк открыл его намерения. После нескольких секунд мучительной тишины Вейдер осознал, что Люк смотрит на него, моргая.

— Отец? — робко спросил он.

Вейдер заставил себя расслабиться. Люк не знает, о чем говорил… у него был страшный сон. Более вероятно, что он разговаривал с каким-то призрачным образом из своего прошлого. Возможно, с тем, кто ответственен за гибель его тети и дяди. Его собственные намерения скрыты от сына.

— У тебя был кошмар, Люк, — объяснил Вейдер.

— Мне… мне так холодно, — сказал Люк. — Сколько времени? Где мы?

— На Хадросе Два, — сказал Вейдер, наклоняясь, чтобы взять постельное белье Люка. — На научной исследовательской базе. И, — он взглянул на корабельный хронометр, — сейчас чуть больше 3 часов утра.

Он передал Люку одеяло, в которое тот энергично завернулся. От его дыхания шел пар, что означало, что температура снаружи упала еще на несколько градусов. Вейдер изучил термостат, размышляя стоит ли рисковать и поворачивать его дальше. Шкала подсказала ему отрицательный ответ. Опустошать топливные ресурсы корабля перед длительным полетом на Корусант не очень благоразумно. Однако у него была друга идея. С помощью Силы легко сформировать вокруг тела температурный пузырь… подвох в том, что его надо поддерживать. К тому же, Люку придется сидеть очень близко к нему. К сожалению, кресла прикручены к полу.

— Подойди сюда на минутку, — подозвал Люка Вейдер.

— Слишком холодно, чтобы двигаться, — не согласился Люк.

— Если ты подойдешь, я смогу использовать Силу, чтобы согреть тебя.

Люк неохотно подошел, и Вейдер, к большому неудовольствию сына, поднял его на колени.

— Я слишком взрослый для этого! — возмутился Люк.

— Это единственный способ согреться, — настойчиво сказал Вейдер. — И ничего больше.

Люк было поворчал, но прекратил, как только почувствовал, что воздух вокруг него потеплел за считанные секунды.

— Как ты это делаешь? — спросил он, потирая глаза.

— Пузырь Силы. Примерно метр в диаметре.

Люк поверил границы пузыря и вернулся внутрь.

— Ладно, я остаюсь, — сказал он. — Но никогда никому об этом не рассказывай.

— Кому я могу рассказать?

— Бену.

— Никогда о таком не слышал.

— Это мой друг! — возмутился Люк.

— Тот, который прячется, чтобы не разговаривать со мной?

— Он самый.

— Тогда как я смогу рассказать ему?

— Точно подмечено, — сказал Люк.

Они посидели в тишине, нарушаемой только звуками респиратора Вейдера. Вейдер сосредоточился на поддержании теплого пузыря и откинулся на спинку кресла, закрыв глаза. Люк был довольно тяжелым для кого-то столь тощего и мелкого, но дискомфорта он не чувствовал. Если бы он только прекратил ерзать и дергаться…

— Я только что понял одну вещь, — тихо произнес Люк.

— Какую?

— Наступил Новый год.

Вейдер не ответил.

— С Новым годом, — сказал Люк.

«Я так и знал, что он это скажет», — подумал Вейдер. Голос сына звучал как угодно, только не радостно. Он протянул тонкую нить Силы, чтобы связаться с сыном, удивляясь, что могло беспокоить мальчика. Несомненно, это осадок после кошмара.

— Что тебе снилось? — спросил Вейдер.

— А, ничего, — сказал Люк.

— Похоже было, что тебе снились дядя и тетя.

Люк кивнул:

— Не знаю, почему.

— Ты недавно думал о них. Это естественно.

— Ага, — сказал Люк. В его голосе не было согласия. — Ты странно ощущался, — внезапно выпалил он. — Когда я только приехал.

— Что ты имеешь в виду?

— Вроде как холодным. Темным.

Вейдер устало вздохнул. Люк почувствовал его намерения. Сын был более восприимчивым, чем он предполагал.

— Ты собирался причинить кому-то боль? — спросил Люк.

Вейдер молчал, пытаясь решить, как ему объясниться, ничего не замалчивая. Люк бы не принял оправданий тому, что он собирался сделать.

— Тебя это не касается, — наконец, произнес Вейдер.

Люк промолчал.

— Прости, — добавил Вейдер.

— За что?

— За то, что ты почувствовал от меня. Я не знал, что ты настолько созвучен с моими чувствами.

— Мне не нравится, когда ты ощущаешься так, — признался Люк. — Меня это пугает.

Его тихий, приглушенный голос пронял Вейдера до самого сердца. Сердца, о существовании которого он даже не подозревал. Как он позволил этому произойти? Все, чего хотел мальчик — быть с отцом на Новый год, а вместо этого он чуть не стал свидетелем убийства. Ничего удивительно, что бедного мальчика преследовали ночные кошмары. Это его вина.

Теперь он не может убить ученых… не может выставить такое напоказ перед сыном, вопреки приказам императора. Он найдет другое решение.

— Никто не пострадает, — твердо сказал он. — Обещаю. Спи спокойно, сын мой.

— Видимо, я ошибся, — сонно произнес Люк.

— Да, — сказал Вейдер, подставляя руку, чтобы Люку было удобно положить на нее голову.

— Думаешь, Песочный человек… сможет найти… нас здесь? — пробормотал Люк.

Вейдер почти улыбнулся. Песочный человек — старая татуинская легенда… пыльный призрак, разносящий детям подарки в новогоднюю ночь. Легенда, во многих вариациях существовавшая во всех уголках галактики. Его сын, смущавшийся сидеть на коленях, достаточно взрослый, чтобы летать по галактике… все еще наполовину верит в существование Песочного человека. Он не мог не задуматься, бы ли он сам когда-нибудь столь невинным.

— Возможно, он найдет, — сказал Вейдер.

Люк не ответил.

— Сын, мне надо кое-что тебе рассказать, — произнес Вейдер, внезапно получивший от Силы странное чувство, что он должен озвучить свои мысли, пока они не забылись. — Ты однажды спросил меня, какой лучший подарок я получил. И я ответил, что не помню. Но я помню. Это был день, когда твоя мать сказала мне, что я стану отцом.

Он помолчал, вернувшись мысленно назад.

— Я был так счастлив, — сказал он. — Но еще я нервничал. Я не мог представить себя отцом. Я совершил столько ошибок… как я мог стать примером для подражания сыну или дочери? Видимо, эти страхи были оправданы, потому что я осознаю, что не был лучшим отцом для тебя. Мне не стоило оставлять тебя одного и кричать на тебя. Но я забочусь о тебе, я знаю, что ты это понимаешь.

Он посмотрел на Люка и обнаружил, что тот крепко спит и похрапывает.

* * *

Люк проснулся и, моргая, уставился в потолок. Где это он? Он сел и оглядел маленькую квадратную комнату. Пассажирский салон шаттла… он спал на застеленном диване, укутанный в термоодеяло, с диванной подушкой под головой.

Рядом на полу стоял поднос с завтраком и маленьким новогодним венком в углу.

Он проглотил еду за три минуты и пошел искать отца. Он замешкался перед тем, как выйти, размышляя, действует ли еще запрет отца. Однако затем, он решил, что договор действовал только между полуднем и полночью одного дня. А сейчас далеко за полночь.

Не пройдя и пары метров, он обнаружил первые признаки жизни. В ангаре заместитель администратора Кел грузил коробки с вещами в средних размеров казенное судно.

— Вы уезжаете? — удивился Люк.

Кел поднял на него взгляд:

— Я — да. Остальные уже уехали, я остался последний.

— А как же ваш исследовательский проект? — спросил Люк.

— Какой исследовательский проект?

— Э… неважно, — сказал Люк, решив, что у Кела дырявая память, прямо как у его эксцентричного школьного учителя физики. — Вы видели моего отца?

— Полагаю, он в подсобке, — ответил Кел. — Можешь взять здесь все, что захочется. Я забрал то, что мне нужно.

— Спасибо, — сказал Люк. — Я лучше пойду найду его. Приятно было познакомиться.

— Мне тоже, Люк, — улыбнулся Кел. — Я рад, что твой сюрприз удался.

Люк кивнул:

— С Новым годом.

— Тебя также.

* * *

Эвакуация объекта и установка зарядов заняла больше времени, чем предполагал Вейдер. Частично потому, что Люк настоял на том, чтобы загрузить их шаттл разнообразными коробками со всяческим мусором, цитируя при этом нелепое высказывание дяди Оуэна «в хозяйстве все пригодится». Затем последовала небольшая драма с потерявшимся Арту. Сын расстроился и предположил, что дроида по ошибке захватил с собой кто-то из ученых.

Наконец Вейдер нашел его в комнате управления, загружающим данные из ядра компьютера. Вейдеру оставалось только удивляться, что нужно дроиду от ядра компьютера исследовательской лаборатории. Тем не менее, он решил, что вреда от этого не будет — маловероятно, что Арту однажды попадет в руки Восстания.

После того, как Арту был благополучно доставлен на борт, а Люк решил, что не может взять все, что оставили после себя ученые, Вейдер завел двигатели, и они устремились к звездам. Люк наблюдал за взрывающимися зданиями из окна по левому борту в пассажирском салоне, а затем в шутку заявил Вейдеру, что они забыли взять даталенты. Никто из них не жалел о том, что покидает это место… каким бы многолюдным и суетливым не был Корусант, по крайней мере, на нем имелась приличная система управления климатом.

Через час пребывания в гиперпространстве Люк вышел из пассажирского салона с коробкой в руках.

— Хочешь сыграть? — спросил он, скользнув в кресло второго пилота.

— Я не играю.

— Да брось, будет здорово, — Люк вытянул доску из основания кабины, соорудив между ними столик. — Ученые оставили эту игру на базе.

Люк временно положил крышку на панели управления. Вейдер взглянул на нее чуть ли не с опаской. Хотя, могло быть и хуже, похоже, это была какая-то настольная игра. По крайней мере, Люк сможет что-нибудь выучить, играя в нее.

— Можешь быть черным рыцарем, — сказал Люк, выуживая нужную фишку и устанавливая ее на первое поле. — Тебе подходит. Я буду спидером.

— С чего ты взял, что я играю?

— Сейчас Новый год, — произнес Люк, глядя на него с легкой ухмылкой. — Ты не можешь отказать мне в Новый год.

Вейдер поразмыслил, не стоит ли ему сказать что-нибудь язвительное в ответ, но в итоге со вздохом развернул кресло.

Люк улыбнулся и бросил кости. После трех ходов черная фишка Вейдера оказалась на цветном поле.

— Ладно, ты попал на зеленое поле. Значит тебе нужно ответить на вопрос из военной категории. Эй, это нечестно! Слишком просто для тебя!

— Задавай, — сказал Вейдер.

Люк выбрал наугад карту с зеленой рубашкой и зачитал вопрос: «Что такое клик?»

— Километр.

— Ух ты, правильно, — сказал Люк, отбрасывая карту вверх тормашками. — Я бы сказал «звук фанфар».

— Сейчас снова мой ход? — поинтересовался Вейдер.

— Нет. Ты получаешь 10 очков. Если бы ты ответил неправильно, то потерял бы 10 очков. Но если бы ты знал, что не можешь ответить на вопрос, ты мог бы вернуть его мне, задав мне вопрос из той же категории. Если бы я не смог ответить, ты бы получил двойное количество очков, а я бы ничего не потерял. А если бы я ответил, я бы получил двойное количество очков, а ты бы их потерял.

— Так кто выигрывает в этой игре?

— Тот, кто в конце наберет больше очков.

«Это будет проще простого», — подумал Вейдер. Однако вскоре он изменил свое мнение — Люк с легкостью отвечал на вопросы, хоть и утверждал, что просто угадывает ответы. Когда Вейдер достиг последнего поля, разница между ними была в десять очков, и Люк дышал ему в спину. У него была последняя возможность на ничью, когда он достиг последнего поля с вопросами.

— История, — простонал Люк. — Я отвратительно знаю историю.

— Ты заявлял тоже самое по всем остальным категориям, сын, — сказал Вейдер, выуживая карту с оранжевой рубашкой.

— Я тебе говорил — это удача, — ответил Люк.

— Нет такой вещи…

— … как удача, — закончил Люк. — Давай послушаем вопрос, прежде чем я решу, согласиться ли с тобой.

Вейдер изучил текст вопроса и чуть не улыбнулся, когда понял ответ: «Кто привел Имперские войска к победе в битве за Ланганун?»

Люк застонал:

— Зачем столько вопросов про Империю? Я рос на Татуине!

— Возможно, это было необходимо, чтобы пройти цензуру, — сказал Вейдер. — Кроме того, битва за Ланганун была важнейшей поворотной точкой в истории Империи… благодаря ей множество систем Внешнего кольца стали имперскими территориями.

— Я думаю, я думаю, — сказал Люк, поднимая руку. — Ланганун… Ланганун…

Вейдер откинулся назад, барабаня пальцами по подлокотнику.

— Проклятье, — вздохнул Люк.

— Ты всегда можешь отказаться и задать вопрос мне, — предложил Вейдер.

— Ни за что! — сказал Люк. — Я не позволю тебе выиграть, набрав двойное количество очков, которые стоит эта карта!

— Она стоит двадцать очков, — пришел на помощь Вейдер.

— Двадцать! Ладно, я получу их во что бы то ни стало… кто привел войска… кто привел войска… это кто-то, кого я знаю? Кто-то, кто был у нас дома, кому ты меня представлял?

— Это совершенно определенно кто-то, кого ты знаешь, — сказал Вейдер.

— Тот чувак, генерал, да? — сказал Люк. — Тот… с медалями… типа важный…

— Я понятия не имею, о ком ты говоришь, но ты на ложном пути.

— У него есть дети? — спросил Люк. — Которые ходят в мою школу?

— У него есть сын, и он ходит в твою школу.

Люк подпрыгнул на сиденье:

— Кажется, я знаю одного! Я знаю парня, у которого отец командовал несколькими крупными битвами… его зовут Тино… Тино Д… что-то там.

— Дрейк?

— Генерал Дрейк! Это правильный ответ?

— Нет.

— Подожди! Дай мне еще шанс!

— Это не по правилам.

— Я знаю, но сейчас Новый год. Еще один шанс?

— Хорошо.

Люк откинулся назад, уставившись в потолок с таким выражением лица, словно пытался постичь суть пространства и времени.

— Кто-то, кого я знаю… кого я знаю… — бормотал он.

Вейдер ждал, предвкушая, как потрясет Люка ответ, когда он, наконец, догадается.

— Я сдаюсь, — в конце концов сказал сын.

— Уверен?

— Да, ты выиграл, — ответил Люк, бросая кости. Он перетащил фишку на последнее поле и поставил рядом с черным рыцарем. — Скажи мне ответ.

Вейдер передал ему карту, Люк взял ее. Как раз перед тем, как прочесть ответ, он неожиданно выпрямился. Вейдер практически увидел, как у него в голове зажглась лампочка.

— Это был ТЫ, так?

— Как ты догадался? — сказал Вейдер.

— Ха! Я победил!

— Нет, сын, я победил. Ты уже сдался.

— Я не сдался! Я всего лишь временно поставил мою фишку на последнее поле, на случай…

— Ты ведь не споришь, а, сын? — сказал Вейдер. — Споры в Новый год?

Люк вздохнул.

— Да, на Татуине было примерно также. Тетя Беру всегда выигрывала в «Word Spinner», даже когда мы с дядей Оуэном объединялись против нее. Ладно. Ты победил. Но когда будем играть в следующем году, введем новое правило — никаких вопросов, на которые ответом будешь ты.

Компьютер издал звуковой сигнал, и Вейдер повернулся, чтобы проверить показания.

— Через полчаса мы выйдем из гиперпространства.

— Полчаса! Слишком быстро!

— Ты не хочешь домой?

— Конечно хочу, — сказал Люк. — Но не сейчас. Я знаю, что произойдет, как только мы приземлимся на Корусанте — ты пойдешь докладывать императору. Осталось всего несколько часов праздника — так давай повеселимся.

Арту засвистел из пассажирского салона, и Люк удивленно обернулся.

— Он напоминает тебе, что Трипио все еще заперт в твоем шкафу, — сказал Вейдер.

— С ним все будет в порядке, — заявил Люк. — Я сказал ему отключиться… он даже и не поймет, сколько пробыл там. Пожалуйста?

Вейдер посмотрел на сына, пытаясь понять, как узнать, не балуешь ли ты своего ребенка. С другой стороны, он не слишком жаждал беседы с императором… хоть бы судьба ученых не всплыла в разговоре. Существует большая разница между «стереть память об исследовании» и «избавиться».

— Что ты задумал? — вздохнул он.

Люк ухмыльнулся и вытащил датапад, который, должно быть, подготовил заранее. Он передал его Вейдеру.

— Газовый гигант Глайбола с пятнадцатью кольцами, — сказал Люк. — Одно из десяти чудес галактики. Всего в одном часе в гиперпространстве от нас.

— В праздники там тьма тьмущая народу, — предупредил Вейдер.

Люк закатил глаза.

— Тоже самое говорил дядя Оуэн, куда бы я не предложил прогуляться в Новый год. Даже если я предлагал пойти поболтаться у ямы сарлакка. Давай — это же газовый гигант. Даже если там будет толпа народу, мы все равно не сможем его не заметить.

— Очень хорошо, дитя, — сказал Вейдер, прокладывая курс. В тот же момент они вышли из гиперпространства, чтобы ввести новые координаты.

— И у меня все еще осталось немного кредитов, — взволнованно заявил Люк. — Не могу дождаться, когда совершу набег на магазин сувениров! Может я смогу найти тебе другой подарок… Похоже, первый ты потратил зря.

— Ты неисправим, — сказал Вейдер, кидая взгляд на своего удивительно энергичного отпрыска.

— Я знаю, — сказал Люк. — Но это скоро закончится.

«Слава Силе», — подумал Вейдер.

— До следующего года, — добавил Люк, ухмыляясь отцу. — Наш второй совместный Новый год! Не могу дождаться!

Вейдер только вздохнул, когда звезды растянулись в полоски света, и они отправились к новому пункту назначения. Этот Новый год был полон сюрпризов, драмы, противоречивых эмоций… и, да поможет ему Сила, он действительно развлекся, играя в детскую игру с сыном. Двадцать четыре часа он ощущал странную потребность потакать всем капризам сына, не говоря уж о нескольких неделях ожидания великого дня…

Так почему малая часть его души предвкушала повторение этого в следующем году?