Послезавтра (джен)

Глава 3

— Странно, почему у него дома так холодно?

Это первое, что услышал Северус, проснувшись на следующий день. Так он понял, что у него гости. Дом был двухэтажным, если можно так назвать хибарку с чердачной комнатой — комната эта служила ему спальней, и уже с одиннадцатилетнего возраста стала безнадежно тесна, так как объемом не превышала, скажем, платяной шкаф в учительской Хогвартса.

Внизу под тонким дощатым полом раздавались голоса. Кто-то весьма вольготно чувствовал себя у него дома, прохаживаясь по комнате, с громким шумом передвигая кресло и звякая бутылками в барном серванте.

— И пылищи столько…

— Рон, перестань. Гарри говорил, что он здесь.

— Здесь давно никто не живет.

Все ясно. Прибыла бравая команда Поттера. Почему он сразу не догадался, что дружки Поттера начнут доставать его и перепроверять почем зря? Впрочем, полезно будет узнать об их планах, раз уж у них одна цель.

— Послушай, мне кажется… понимаешь, мы же не можем отрицать, что Гарри ведет себя в последнее время довольно странно. Мне вообще не нравятся эти его разговоры о Волдеморте и Снейпе…

— Раз уж пришли, все должны проверить. Вон видишь дверь? Наверное, он наверху.

— А, наверное, он все же не стал бы запирать входную дверь лишь на обычный маггловский замок. У него лаборатория в Хогвартсе заклинаниями охранялась, помнишь, Гарри рассказывал? А здесь ничего.

«Ничего? Идиоты».

— Я знаю, Рон, мне тоже это кажется странным, но все же мы должны проверить.

Северус подавил зевок. Все тоже самое, все о том же. Чета Уизли доверяет, но проверяет. Сейчас полезут к нему на второй этаж, будут донимать вопросами, а что же он думает или решает насчет Поттера… пора спускаться, пока совсем не ошалели от своей вседозволенности. Ну и подозрения их нужно развеять.

Поттер был прав, Темный Лорд вернулся.

* * *

Темный Лорд вернулся в том же обличии, в котором исчез двадцать два года назад. Его глаза уже приобрели вертикальные зрачки, но они еще не стали красными, кожа помертвела и была будто обожжена, но не побелела пока до жемчужного сияния — словом, Лорд не имел еще того интерфидиеподобного облика, в котором он возродился в прошлый раз. Темный Лорд выглядел таким, каким привык его видеть Северус в годы его верной службы.

Он появился внезапно. Северус сидел на кухне у Поттеров, помешивая ложечкой чай цвета цемента, любезно заваренный Поттером, слушал монолог Гарри, где он в бесконечный раз жаловался на жизнь, и с тоской думал, когда же он, Снейп, наконец поумнеет и прекратит ввязываться в истории с неминуемым решением чьих-либо проблем.

За окнами стемнело, Поттер вроде выдохся и угрюмо созерцал свой чай, Северус уже надеялся, что на сегодня свободен, как в кухню вошел Темный Лорд. Совершенно буднично вошел и остановился на пороге. Надо признать, впрочем, что и отреагировали они на его приход вполне буднично.

Поттер даже не обернулся, так и сидел неподвижно, сжимая свою чашку. Можно было бы решить, что он вообще не заметил присутствия Темного Лорда, если бы с его лица не схлынули все краски.

А Северус спокойно встал со стула и подошел к своему бывшему повелителю.

Тот стоял неподвижно, холодно смотрел на него своими темными глазами и молчал. Палочки у него не было.

Тишина становилась гнетущей, и Северус вежливо спросил, сам удивившись бессмысленности своего вопроса:

— Чем обязаны?

Кривая улыбка исказила губы Темного Лорда, и он, указывая на Гарри неестественно длинным пальцем, произнес:

— Он тебя позвал?

Голос его звучал странно. Те же знакомые, исполненные равнодушия и надменности интонации, та же высота и холодность, однако, казалось, он раздается издалека, глухо и безжизненно.

— Значит, вы вернулись. Почему же не столь эффектно, как в последний раз?

— Ты не ответил на мой вопрос, Северус, — голос Лорда перешел в шипение.

— Не думаю, что я должен, — серьезно сказал Северус.

Ему стало скучно. Эта ситуация словно из кошмарного сна — Темный Лорд жив, он вернулся, и все оказалось напрасным. Этот кошмар сбылся, он наяву, но его абсурдность, само спокойствие, с которым все три участника этой сцены воспринимают ее, показались столь неприятными и неинтересными, что внезапно и бесповоротно наскучили.

— Полагаю, тот момент, когда вы приказали вашей змее убить меня, можно считать моментом окончания срока моей службы.

Темный Лорд снова улыбнулся совсем не красящей его улыбкой и повернулся к Поттеру, который, наконец, соизволил подняться со стула и выхватить палочку.

— А что скажет мальчик?

Северус уже догадался «что». Он едва успел отпрянуть в сторону, как полыхнула зеленая вспышка, такая яркая, что Северус невольно зажмурился. Он ожидал услышать стук падения тела на пол, но этого не произошло. Открыв глаза, Северус увидел Поттера, с бесстрастным лицом сжимающего волшебную палочку, и никого больше. Темный Лорд исчез, и, судя по всему, Поттера это нисколько не удивило.

Северус раздраженно спросил:

— Что все это значит?

— Значит что? — Северус увидел в глазах Гарри огоньки безумия. — То, что он исчез? Хрен знает, Снейп, и мне совершенно не хочется это выяснять. Волдеморт приходит, когда захочет и сваливает, когда захочет. Ему же ведомо многое, не так ли вы всегда говорили, пр… профессор Снейп, а?

Похоже, у Поттера начинается истерика.

— Вы уже раньше применяли Смертельное проклятие?

— Я… — Поттер подавился идиотским смешком, — а, да. Когда он в первый раз явился, я, признаться, испробовал на нем весь свой запас боевых заклинаний. А он продолжал пялиться и молчать. Исчез, вот как сейчас, только после Авады. Не любит он ее видимо, да?

— Поттер, вы кретин. Сядьте, успокойтесь и уберите палочку. Вылейте это пойло и налейте себе стаканчик огневиски, — Северус отдавал приказы громко и четко, а в это время Гарри схватил его чашку и расколошматил об стол.

— Вы сказали, что Темный Лорд всегда молчит в вашем присутствии? — спросил он позже, когда Гарри, метнув на него злой взгляд, все же спрятал палочку, сел и залпом проглотил свой отвратительный чай.

Затем он уставился на Северуса так, словно ждал, что он сейчас все ему объяснит, успокоит и убедит в том, что произошедшее — это всего лишь страшный сон.

Глухое раздражение Северуса перешло в холодную ярость. Он что, теперь вечно будет нянчиться с Поттером?

— Ну? — рявкнул он.

— Да, он всегда молчит, — сквозь зубы ответил Гарри.

— Сегодня, как вы видели, этого не произошло. Так что все это значит, Поттер?

— Откуда мне знать?! — Гарри вышел из себя. — Откуда я знаю, почему он ведет себя так, может у него заскок новый такой! Вообще не знаю, зачем он приходит, что ему нужно, как он выжил, куда девается после Авады! Что, если бы знал, стал бы просить вас о помощи?

— Полагаю, не стали бы, — холодно ответил Северус, беря со стула свое пальто, — и я бы, наконец, от вас освободился. Не орите на меня, Поттер. Я вам не кто-либо из вашей компании не в меру активных и оптимистичных юнцов, вечно считающих, что нет в мире важнее их драгоценных особ. Еще раз — сегодня Темный Лорд заговорил. Это первое. Второе — Поттер, он ведь никогда не являлся вам при чьем-либо присутствии. Сегодня пришел при мне. На вашем доме есть Охранные заклинания?

Гарри не слышал вопроса. Он напряженно думал о перечисленных Снейпом фактах. А что если это и есть разгадка? Волдеморт говорил сегодня, он пришел, когда Снейп был рядом, да еще сначала обратился к нему. Вдруг сейчас произошла не просто встреча слуги и хозяина… что если встретились хозяин, который вправе отдавать приказы, потому что вполне обоснованно рассчитывает на верность, и слуга, который обязан подчиняться, потому что до сих пор верен? Что если Снейп… это нелепо, это невозможно так полагать, Гарри знал это… но что если Снейп служит Волдеморту, и сейчас эта сцена была разыграна, чтобы до конца убедить Гарри в обратном? Топорно разыграна, Снейп сам же обратил внимание на странные моменты, но с другой стороны, он не мог не понимать, как скоро Гарри сам до этого додумается, а после, в первую очередь, спросит себя, почему же Снейп об этом не сказал. То есть он просто хотел себя обезопасить.

Если все это правда, Гарри сам себя загнал в ловушку.

Неизвестно, чего добивается Волдеморт, может, он вернулся как-то не так в этот раз, не так, как он хотел, может, он вернулся без магических способностей или что-то в этом роде, и ему нужно непременно свести Гарри с ума, а не убить, к примеру. На мгновение Гарри посетила кошмарная мысль, что все заклинания, вылетевшие из его палочки, когда он их одно за другим насылал на Волдеморта, тот каким-то образом впитал в себя, как батарейка аккумулирует энергию, и так вот и приобрел могущество. Нет, он точно сходит с ума.

— Вы еще долго будете сидеть, изображая аллегорическую фигуру вселенской печали и тягостных раздумий? Я всегда знал, что скорость ваших нейрофизиологических процессов крайне замедлена, но по истечении пяти минут я все же мог надеяться, что мой вопрос до вас дойдет. Видимо, надежда эта оказалась чересчур оптимистичной, — Северус закончил этот монолог, уже стоя в дверях.

Терпеть тягостную тишину, в которой физически ощущался скрип поттеровской мысли, и видеть на его физиономии выражение сомнения и подозрительности Северусу показалось малоуважительным по отношению к самому себе. Он и так собирался уходить, проверить кое-что, но все же сначала хотел обсудить все с Поттером. А тому, естественно, снова захотелось почувствовать себя несчастной жертвой коварных заговоров.

— На нашем доме стандартное Охранное заклинание, как и на всех домах авроров, — медленно произнес Поттер, всем своим видом показывая, какое он делает одолжение, раскрывая эту тайну. Болван. Конечно же, на домах авроров есть защита, но он ведь уже, при всей своей бестолковости, должен был понять, что Северус спрашивает лишь для того, чтобы узнать — добавил ли Поттер сверх того еще что-либо, а если добавил, как Темный Лорд смог найти дом и войти. Раньше как-то Фиделиус в этом плане вполне эффективно действовал.

— Хорошо, Поттер благодарю за информацию. Всего доброго.

И, не обращая внимания на возглас «Куда вы?», захлопнул за собой дверь.

Кажется, он уже начал разбираться в происходящем. Осталось проверить несколько идей.

Что он и сделал, еще раз посетив Хогвартс, где пролистнул нужные книги. Теперь последнее — необходимое зелье. Vocatus Umbra оставалась еще неделя для того, чтобы вызреть. Когда это произойдет, у него на руках будут доказательства, с которыми он пойдет к Поттеру. План прост до примитивности.

Странно, что никто не допустил такой возможности, и сам ничего не проверил. С другой стороны, такое могло прийти в голову только Дамблдору. Ну а он, Северус, видимо, заразился от директора этой вот способностью верить в самые дикие догадки. Даже непонятно гордиться этим надо, или наоборот — горевать.

Топот по шаткой лестнице обозначил, что его нежданные гости перешли от раздумий к действиям — полезли наверх. Северус застегнул на рубашке верхнюю пуговицу, направился к двери, собираясь ее распахнуть, как возглас Гермионы остановил не только его, но и Рона.

— Рон! Рон, быстрее уходим! Сюда идет кто-то!

— Ну и что? — недоуменно спросил Рон.

Северус с ним согласился: «Ну и что, что вас, идиотов, застанут за незаконным проникновением в частную собственность?»

— Мы же не делаем ничего незаконного.

— Рон! — слышно было, как скрипнула ступенька — Гермиона хотела говорить как можно тише, потому стала подниматься вслед за Роном. — Рон, Гарри рассердится, если узнает, что мы проверяем его. Вдруг это он? Или кто другой — все равно начнут расспрашивать, что мы тут делаем, а Гарри может об этом узнать.

Рон, поразмыслив, ответил:

— Ладно, пошли отсюда, — его голос начал отдаляться. — А как ты узнала, что кто-то идет?

— Рон, идем быстрее! Из окна увидела. Идем!

Северус распахнул дверь и пошел следом за удаляющимся топотом. Он нахмурился, когда Рон пинком захлопнул дверь на лестницу, и ускорил шаг.

Войдя в гостиную, он увидел через приоткрытую входную дверь, что Уизли быстро удаляются, окликнул их, но они не услышали и завернули за угол. Тем временем в конце проулка отчетливо стала видна фигура женщины, проворно идущей к его дому. Капюшон длинной мантии был низко опущен, и Северус не видел лица женщины. Непонятно, как Гермиона могла разглядеть ее в таком тумане.

Северус открыл дверь настежь, сел в кресло, развернув его к двери, и стал ждать.

Гостья появилась скоро, и он сразу понял, кто перед ним, несмотря на ее капюшон. Шесть лет назад она точно так же приходила к нему, напустив на себя таинственность. Приходила одна, без мужа, зато в компании сестрицы. Сейчас, конечно, уже без нее.

Войдя в дом, Нарцисса тихо прикрыла за собой дверь, села в кресло напротив Северуса и откинула капюшон. Длинные, белоснежные волосы свободно упали за спину, а глаза большие, темные, красивые, так похожие на глаза сестры, равнодушно оглядели комнату.

— Здравствуй, Нарцисса. Чем обязан? — после продолжительного молчания произнес Северус.

Нарцисса наклонилась к столу, подняла бокал с вином, учтиво наполненным Уизли, и тихо сказала:

— Здравствуй, Северус.

Он ждал.

Нарцисса, глубоко вздохнув, продолжила:

— Пять лет уже прошло… Я не забываю, Северус, знай это. Я никогда не забуду того, что ты сделал для нас, сделал для Драко.

Немного помолчав, она продолжила:

— Мне не хотелось приходить к тебе туда… я думаю, ты рад, что видишь меня у себя дома. Хотя вряд ли… Конечно же радости мало. Ты презираешь меня, Северус, правда? Я толкнула тебя на то, что ты делать не хотел.

— Нарцисса, не стоит ворошить прошлое. Не понимаю, что на тебя нашло, — тихо сказал Северус. — Драко нужно было помочь, и, как ты знаешь, Дамблдор и так уже умирал.

— Я бы сделала это снова, — она сильно сжала бокал. — Даже если бы все не было тщательно продуманным планом, даже если бы ты не был готов к этому заранее — я бы сделала это снова и снова. Мне плевать на тебя и Дамблдора, Северус.

— Да, я знаю. Ты все сделаешь ради сына, — устало сказал Северус. Разговор стал его тяготить. Зачем снова все это вспоминать?

— Драко тогда все осознал. Ему был преподан жестокий урок, он на всю жизнь запомнил. Драко понял все, но ты ему ненавистен. Он знает, что ты защищал его, знает о том, какую жизнь ты вел все эти годы. Он благодарен тебе, поверь, Северус. Но ты ему ненавистен. Драко уважал тебя, он видел в тебе подтверждение тому, чему верил с младенчества, воплощение того, что получил с воспитанием — сила, власть, возвышение себя над другими и, конечно же, понимание великой ценности чистоты крови. А оказалось, ты все эти годы играл. Для тебя то, что ему было дорого, было пустым и зряшным. Ты не был воплощением его идеалов, ты притворялся. Потому и ненавистен.

— Сочувствую, — безразлично промолвил Северус.

— Не суди его строго, как я уже говорила, он тебе благодарен. Пойми его, пожалуйста, и отпусти. Северус… я потому и пришла, — Нарцисса смотрела на свой бокал. — Он бы никогда не согласился прийти и просить, ты же знаешь его, он вообще ничего мне не рассказывал, это Астория встревожилась.

Она умолкла и уже совсем тихо произнесла:

— Северус, пожалуйста, прекрати это.

— Что я должен прекратить?

— Не нужно мучить Драко. Он постарался все забыть, он счастлив с Асторией… в этом все дело, да? Он счастлив, и тебе это не нравится. Потому ты и решил мучить его в кошмарах.

— Ты хочешь сказать, что я снюсь Драко? — Северус недоуменно всматривался в ее лицо, не находя в нем ни тени насмешки.

— Эти сны… знаешь, он видит их нечасто, но Астория говорит, что после них он несколько дней сам не свой. Она подсмотрела его сны с помощью легилименции… он кричит на весь особняк, когда видит тебя… там все, что произошло в Астрономической башне, но не ты убиваешь Дамблдора. Ты даешь Драко свою палочку и заставляешь его самого это сделать. Северус, это жестоко.

— Нарцисса, как я вообще могу влиять на чьи-либо сны? Или ты считаешь, что я воздействую на его разум легилименцией? Конечно, я ее хорошо знаю, но все же не настолько, чтобы влиять на объект на расстоянии, даже если бы кипел неуемной жаждой мести, — желчно произнес Северус.

— Прошу тебя — оставь Драко. Я не хочу, чтобы в новой жизни его мучили тени прошлого. Поверь, он и без этих снов никогда ничего не забудет. Ты послушаешься меня, Северус? Отпустишь, Драко?

— Я же уже сказал, что не имею к этому никакого отношения, — терпеливо повторил Северус. — Пусть принимает зелье Сна-без-Сновидений, курс лечения — две недели, по утрам Укрепляющее зелье — десять капель на стакан воды. Если хочешь, я их приготовлю.

— Я знаю, что ты сделаешь это. Мы всегда будем тебе благодарны — и я, и Драко, и Люциус. Люциус… Знаешь, на него иногда нахлынывает… Он запирается у себя в кабинете, пьет огневиски и говорит… Говорит сам с собой, представляя, что перед ним Темный Лорд, другие Пожиратели, Рудольфус, ты, Северус. Люциус беседует так и каждый раз переубеждает своих собеседников. Он приводит доводы, мастерски играет словами, уверяет всех вас в том, что мы были правы. Правы в том, что все это важно: новые законы, становление у власти чистокровной знати, угнетение полукровок и рожденных магглами. Он спорит с вами, как будто вы ему возражаете, будто вы не считаете, что это правильно. Бред, правда, Северус? У нас у всех была общая цель, но ему, видимо, хочется считать, что вы ошибались. Ты понимаешь, Северус? Он пытается доказать, что он всегда был прав. Искупить, быть может, вину перед самим собой. Потому что он привык побеждать и быть победителем, а не чтобы его при победе втаптывали в грязь.

Потом он зовет меня. Северус, я не знаю можно ли говорить тебе об этом, но я ненавижу мужа. Ненавижу за то, что когда нужно было быть сильным, он оказался слабым. Но я и люблю его, как всегда любила. Мне тяжело видеть Люциуса другим, отличным от того человека, который мне дорог, видеть его слабым, мечущимся, сожалеющим даже, ищущим помощи, когда она нужна не ему, а его семье. Вот как тогда. Ты ведь помнишь то время, Северус, помнишь? Темный Лорд унижал нас, втаптывал в грязь, а мой муж ничего не мог с этим сделать. Он такой в эти моменты, и он зовет меня, а я едва сдерживаюсь, чтобы не назвать его трусом, не оттолкнуть и не уйти. Но я всегда рядом. Он кладет мне голову на колени и засыпает, а я сторожу его сон. Я прощаю ему. Ненавижу и люблю одновременно. У тебя такого не случалось, Северус?

Северус молчал. Лицо его было непроницаемо, глаза смотрели строго и пытливо. Он не собирался отвечать на этот вопрос.

— Я чувствую, что ты все знаешь, Северус. Ты понимаешь все, — Нарцисса подняла голову, и Северус увидел в ее глазах отвратное, никому ненужное сострадание.

Она улыбнулась и поднялась с кресла, отставляя бокал.

— Всего доброго, Северус.

Он тоже поднялся.

— До свидания, Нарцисса, — его голос звучал неожиданно хрипло.

Нарцисса накинула капюшон, подошла к двери и вышла. Вместе со стуком закрывшейся двери, Северус услышал тихое:

— Никто не позовет тебя больше, Северус.