Эпоха Пересечения. Дитя парящего города (джен)

В окно просунулась тонкая металлическая конечность, покрытая лезвиями с нижней стороны. Мы прижались к стене, затаив дыхание.

Ни звука...

Пошарив по помещению, тварь начала вытаскивать конечность, и я позволила себе медленно выдохнуть. Мигнули светодиоды на датчиках.

Робот одним движением проломил стену и скосил часть крыши. Я вскинула «мосинку» и выстрелила, почти не целясь. Пуля срикошетила от стали, даже не поцарапав её.

— Бесполезно! Бежим! — Руди рывком заставил меня подняться на ноги, и мы бросились к чёрному ходу.

Вторым ударом робот ещё больше разворотил стену. Позади раздался рёв пламени. Я оглянулась через плечо. С помощью огнемёта огромная паукообразная тварь подожгла здание.

Оказавшись на улице, мы побежали к многоэтажкам через заброшенные переулки. Притормозили, только оторвавшись на достаточную дистанцию.

Этот забег дался мне нелегко, несмотря на интенсивные тренировки. Я перешла на шаг, а затем и вовсе остановилась, согнувшись и оперевшись руками на колени. Лёгкие жгло.

Чуть отдышавшись, я спросила:

— Что это такое и откуда оно взялось?

— Я сам не знаю всего. А то, что знаю, объяснять долго. Придём на базу — там тебе всё расскажут, если застанем одного... не совсем человека на месте, — отмахнулся Руди.

— Не совсем человека? — эта фраза «добила» меня окончательно. Боже, что здесь происходит?! Хотя нечему удивляться после недавней стычки с огромными роботами-пауками...

— Слышала что-нибудь о киборгах? Нет? Тогда тебе многое предстоит узнать. А теперь — идём.

* * *

Руди привёл меня к невзрачной двери в очередном грязном закоулке. За дверью начиналась уводящая глубоко под землю бетонная лестница. Пролёт за пролётом мы спускались неизвестно куда, но то, что открылось внизу, ни в какое сравнение не шло с Лайтвейтом.

Мы вышли на балкон с двумя уводящими вниз лестницами, откуда открывался вид на просторный холл. Высокие своды, украшенные огромной голографической картой Земли, подпирали колонны из плотного стекла или иного материала, на него похожего. Одна из колонн наискосок упиралась в соседнюю, что удерживало её от падения. В центре зала возвышался высушенный фонтан. Освещала холл всё та же голограмма, из-за чего в нём царил зеленоватый полумрак. Красиво, несмотря на запустение.

— Это всё было построено до апокалипсиса? — спросила я.

— Разумеется. Сейчас нет ресурсов, позволяющих возводить подобное. Не знаю, что здесь было до Третьей мировой, но этот подземный комплекс стал бункером; сейчас главный вход заблокирован. Всё здесь приспособлено для длительный автономной работы комплекса, а прочные материалы долго удерживали его от разрушения, пока человек только приспосабливался к новым условиям и стремился просто выжить. К счастью, со времён войны сохранилось много технологий, в том числе и военных, способных работать по сей день, — поведал Руди. — Если верить данным из главного компьютера, комплекс был создан и оборудован таким образом, чтобы в случае уничтожения большей части населения страны или даже Земли сохранить технологии и уберечь выживших от деградации, а может, и восстановить былую цивилизацию со временем.

Мне доводилось слышать, что в мире прошлого технологии были очень развиты, и большинство из них были направлены или на упрощение жизни граждан, или на сохранение порядка. Но слабо верилось, что всё было настолько утопическим... Скорее уж об обратной стороне медали просто предпочитали молчать.

Однако новая информация породила ещё больше вопросов. Почему наши предки, пережившие войну и освоившиеся, создали парящие города вместо того, чтобы присоединиться к людям, пользующимся более современными технологиями, нежели паровые механизмы? Последние вышли из употребления несколько столетий назад.

Спустившись по лестнице, мы пересекли холл. В противоположной входу стене за колоннами находилась незамеченная мной ранее металлическая дверь. Судя по её форме, в открытом состоянии она выглядела, как арка.

Руди кулаком пару раз грюкнул по двери. «Ожила» камера над ней. Из динамика донёсся голос:

— Кого там принесло?

— Редклиф, это Руди. Открывай давай.

— Кто с тобой?

— Девушка из парящего города.

Створки с тихим шипением отъехали в стены. В коридоре за дверью стояли баррикады, за которыми расположились солдаты в лёгкой кибер-броне.

Мы прошли между заграждениями и углубились в хитросплетение тоннелей. Вдоль стен тянулись лампы дневного света. Наконец, коридор вывел в ещё один холл — небольшое круглое помещение со множеством дверей.

— Так, расскажу вкратце, — начал Руди. — Вон там — жилой сектор. Квартиры, короче. Рядом — торговый сектор. Там можно найти самые разные товары, начиная с простых безделушек и заканчивая оружием и бронёй. Там же находится отдел Дункана. Эти ребята предоставляют разные услуги. Из безобидных — связанные с внешним видом; у них есть парикмахер, визажист, тату-мастер... Всё в качестве прикрытия. Более серьёзное дело — пластическая хирургия. С этим тоже могут помочь. Ну, и их основной хлеб — контрабанда. Достанут почти что угодно. Например, запрещённые импланты.

— Запрещённые? Разве на земле не анархия? — удивилась я.

— Нет. Свои законы есть. Но имей ввиду: в разных общинах законы тоже разные. Где-то мощные и опасные импланты и оружие в порядке вещей, но не здесь. Можно законно приобрести только то, что разрешено законом. Так, дальше... Вон там, — он указал на следующую дверь, — весьма небезопасный сектор. Там всем заправляет Кендра. Под её началом действуют несколько пиратских банд и киллеры. С ней лучше не связываться: тех, кто перешёл ей дорогу, находили по всему городу мёртвыми. Но если нужны незаконные услуги или Дункан помочь не может, обращаются именно к Кендре. В её секторе законы не действуют. Убийцы, контрабандисты, наркоманы, проститутки, грабители и им подобные — в большинстве своём, ошиваются там.

— Почему Кендру ещё не арестовали или не убили?

— Потому что коррупция.

— Ладно, поняла... Что дальше?

— Мед-сектор. Там же лаборатории, но в них доступ закрыт всем, кроме военных и учёных. Любую медицинскую помощь окажут, спасибо технологиям. А следующая дверь ведёт в военный сектор. Тоже закрытый. Там живут, обучаются и тренируются солдаты. И последнее — кафе-бар «Плазма».

— Почему именно так?

— Мы все ещё живы только благодаря плазме. Это единственное, чем можно поразить роботов. Если бы не плазменное оружие, человечество было бы давно истреблено. Всё, хватит болтовни. Это основное, что тебе надо знать. Теперь — пойдём. Нас ждут.

Мы вошли в «Плазму». Бар оказался не слишком большим. Длинная стойка протянулась вдоль стены с ещё одной дверью, за которой, скорее всего, скрывалась кухня. Всё остальное пространство занимали столы со стульями. Освещение было более тусклым, чем в других частях комплекса, благодаря чему не резало глаза. Из динамика лилась спокойная музыка. Посетителей было достаточно — как гражданские, так и военные и просто искатели приключений.

Руди окинул помещение взглядом и направился к барной стойке. Среди четырёх человек, возле неё сидящих, выделялась одна девушка. Вся её кожа была покрыта странными мерцающими узорами... На осознание того, что это такое на самом деле, ушло несколько секунд.

Это не узоры, а... провода?! Да, вживлённые в кожу или под неё — непонятно, — тонкие проводки, очень похожие на некое подобие кровеносной системы.

— Ребекка? — окликнул Руди.

Девушка оглянулась. Последние сомнения насчёт неё развеялись: она не человек. Потому что у людей не бывает светящихся жёлто-красно-зелёных глаз с полностью искусственными радужкой и зрачком. Впрочем, не считая имплантов, выглядела она, как и положено человеку.

— Наконец-то, — безрадостно бросила Ребекка. — Ты мог бы поторопиться...

— Уж простите, что не оправдал ваших ожиданий! — ехидно ухмыльнулся Руди.

— Сейчас не о том. Ты нашёл их лагерь?

— Да. На юге, рядом с зоной заражения.

— Хорошо. Я передам эту информацию матери. Встретимся здесь же через пятнадцать минут, — Ребекка быстрым шагом вышла из «Плазмы».

Руди повернулся ко мне.

— Уже решила, что будешь делать дальше?

— Я... Нет, — я вздохнула. — После падения корабля моя жизнь изменилась. Этот мир мне чужд. Не знаю, куда подамся; может, решу, когда узнаю больше.

— Есть способ вернуться в парящий город.

— Проблема в том, что мне это не нужно. Я не смогу продолжать жить, как прежде, зная правду. Так что придётся приживаться здесь, на земле.

Подумав несколько секунд, Руди предложил:

— Одиночкам в наше время выжить сложнее, чем хотя бы небольшим отрядам. Если хочешь, можешь присоединиться к нам с Ребеккой.

— Было бы неплохо, — согласилась я.

Особого доверия все эти люди не вызывали, но выбора не было. Куда лучше остаться с вроде бы доброжелательно или хотя бы нейтрально настроеными ребятами, чем погибнуть из-за недостатка информации и навыков.

Я чувствовала себя так, будто попала в другой мир — чужой и враждебный, но в то же время интересный. Непривычно было видеть вокруг что-то кроме парящего города, неба и пейзажа внизу.

Но очень много людей продолжает жить в неведении, считая весь экипаж разбившегося корабля погибшим, а землю — непригодной для жизни. Может, кому-то так лучше: верить в светлое будущее в воздухе, но наверняка ведь есть те, кому не по душе вынужденное существование в парящем городе без права выбора!

Однако прежде, чем предпринимать что-либо, стоит обжиться на земле, узнать как можно больше... А уж потом можно решить, как развеять ложь Совета.