Зубная фея (гет)

— Сириус, прости, конечно, но ты уверен? — после довольно продолжительного молчания рискнул спросить Снейп.

— Я еще в своем уме — это действительно была Джейн!

— Я не об этом... Ты уверен, что это именно твоя дочь? Прости, но столько лет прошло...

— Моя, — Бродяга взмахом руки прекратил рассуждения Северуса, — я с первого взгляда понял, что она моя. Она так похожа...

— На тебя?

Блэк рассеянно покачал головой.

— Нет, на мать...

— Но почему тогда ты уверен, что она твоя? Если она похожа на Джейн, что вполне естественно, то можно на всякий случай сварить зелье Родства. Достаточно одного волоса.

— Снейп, ты вроде умный, но полную чушь говоришь, — Сириус даже с некоторым состраданием посмотрел на кума. — Я же говорю — она на мать похожа. На мою мать, понимаешь?

Зельевар никогда не жаловался на отсутствие воображения, но представить величественную Вальбургу Блэк, которую он мог видеть только на парадном портрете, в образе семилетней девочки он никак не мог.

— Я же и с цветами к ним таскался, и уговаривал, и объяснить пытался, а она ни в какую, понимаешь? И слушать не хочет. Иди, говорит, летай дальше на своей метле, а мою дочь не трогай! Ее дочь! Но ведь она моя! Мой ребенок! Северус, я как представлю, что все пропустил: и первые шаги, и первое слово, и... В общем, все! Мне же на стенку лезть хочется! И Джейн... Она же такая... Как маленький воробушек. Ведь каждый может обидеть. А тут еще и родила без мужа. Представляешь, каково ей было все эти годы? Живет с братом, родителей нет. А я гулял как последний...

Он махнул рукой и опять схватился за волосы.

Северус осторожно похлопал его по плечу. На мгновение представив, что Гарри или Эйлин растут где-то далеко от него, он содрогнулся. Бродягу было действительно жаль, вот только утешать он никогда не умел.

— Так, вытри сопли, соберись! Будем решать, как из этого дерьма выбираться! — резко бросил он Сириусу, но, на удивление, это помогло.

Блэк выпрямился и с надеждой уставился на кума:

— Ты мне поможешь? Правда, Снейп? Думаешь, получится?

— А куда она денется? Надо только план придумать...

— Да я все уже придумал! — вскочив на ноги, Сириус стал бегать по гостиной, бешено жестикулируя...

* * *

План был дурацкий. Совершенно идиотский, как, впрочем, и все, что придумывал в своей жизни Бродяга. Но переубедить его Снейп не смог, несмотря на все приложенные усилия. И теперь они, как два идиота, стояли под дверью маленькой частной клиники, на которой красовалась медная табличка " Д. Грейнджер. Стоматолог"

— Жавай, штуши! — прошамкал Блэк и со стоном схватился за раздувшуюся как воздушный шар щеку. Вообще его смазливая физиономия претерпела такие разительные перемены, что смотреть на него без смеха было просто невозможно: от вздувшегося флюса нос почему-то оказался вздернутым вверх, а передние зубы торчали из-за верхней губы как у кролика. Так что узнать его не могла теперь не только Джейн, но и родная мама. Прямо с фамильного портрета...

— Больно-то как, шадист! — пожаловался он невесть кому и с укором посмотрел на Снейпа.

От такой возмутительной несправедливости у того пропал дар речи. Нет, вот же нахал! Почти два часа он уговаривал Блэка не пороть горячку и придумать что-то более надежное, чем визит к брошенной когда-то девушке в виде пациента. Этот маг недоделанный просто не представлял, что собой представляет бормашина, да и остальные инструменты зубного врача! А уж если их дать рассерженной женщине и предоставить полную свободу действий... Самоубийца! Даже нет: мазохист-самоубийца, так будет вернее! Но Блэк, у которого никогда в жизни не болел ни один зуб, определенно не представлял, на что идет, и на уговоры не поддавался. Подумаешь, вырвет клык или два! Не руку же оттяпает, в конце концов! А зубы они что — кость! Чему там болеть? Зато можно будет надавить на жалость, все рассказать, пока Джейн не сможет никуда уйти, ведь не бросит же она своего пациента!

— Да как ты будешь говорить с открытым ртом?! — проорал последний аргумент Снейп.

— Найду способ, ты только давай, капай свою микстуру и пойдем. Подождешь меня в коридоре, если что — дверь подержишь, чтобы она не сбежала! Ну, не мне тебя учить! Действуй!

— Смотри, чтобы ты оттуда не сбежал... — махнул рукой Северус и полез в кладовую. В конце концов, это могло быть даже забавно, ведь не ему же будут зубы драть! К тому же было у него одно средство, заказанное Министерством невесть для каких нужд, но Северус был почти уверен, что речь шла о диверсии или иной шпионской канители. При попадании на кожу или кость оно вызывало быстрое воспаление, которое длилось не более трех часов, а потом пропадало бесследно. Что будет, если капнуть им на зуб, он не знал, поэтому, вооружившись антидотом, с сомнением подошел с застывшему с открытым ртом, как гигантский галчонок, Блэку.

— Подумай, Сириус, это может быть больно, — предупредил он в последний раз, на что Бродяга закатил глаза и презрительно фыркнул. — Ну, ты сам напросился!

И вот теперь именно Северус — садист! Где справедливость?

— Штучи! — продолжая прижимать ладонь к щеке, прошипел Блэк. и Северус нажал на звонок. За дверью раздался мелодичный звон, и уже через пару секунд она отворилась. На пороге стояла невысокая молодая женщина в белом халате.

— Чем могу быть полезна? — поинтересовалась она самым любезным тоном.

— Резкая зубная боль. Флюс, — кивнув на скорчившего самую жалостливую, по его мнению, гримасу Блэка, пояснил Снейп.

— Простите, но, к сожалению, сейчас мы ничем не можем вам помочь. Есть еще одна клиника, совсем недалеко отсюда... — начала было мисс Грейнджер, но Бродяга не дал ей договорить; внезапно обретя дар голоса, он буквально заорал:

— Сжальтесь, леди, мне просто невыносимо больно! Я не дотерплю до другого врача! Умру прямо на вашем пороге. Вы же клятву давали! Гиппогрифа!

— Гиппократа, — машинально поправил Снейп, но было уже поздно — глаза Джейн сузились, и в них явно промелькнуло узнавание, затем она как-то нехорошо усмехнулась и широко распахнула дверь.

— Проходите! Раз уж клятву гиппогрифа, разве я могу отказать?

Пройдя через небольшой коридор, они оказались в светлой, довольно уютной приемной, или, скорее, гостиной. Большой кожаный диван, пара кресел в клетчатых чехлах и журнальный столик перед ними, а главное — большой камин с сияющей медной решеткой и массивными часами на полке, придавали комнате ей вид респектабельности и благонадежности.

— Вы можете подождать своего спутника здесь, сэр. Это может занять некоторое время, — жестом указала Северусу на диван мисс Грейнджер, а сама направилась к белоснежной двери, ведущей, по-видимому, во врачебный кабинет, увлекая за собой довольного Сириуса.

Дверь за ними плотно закрылась, и Снейп оказался в полной тишине. Пожав плечами, он уселся в кресло и рассеянно взял один из журналов, лежащий на столике. "Nature Medicine" значилось на обложке, что ж, вполне ожидаемо. Но углубится в чтение ему не позволил скрип половицы. Он поднял голову: на пороге комнаты стояла маленькая девочка в темно-синем платьице и пытливо смотрела на него.

— Здравствуйте, сэр. Вы, наверное, ожидаете кого-то? — вежливо спросила она и подошла вплотную к креслу. При ближайшем рассмотрении Северус убедился, что Бродяга ничуть не ошибся, это был действительно его ребенок. Насчет леди Вальбурги Снейп был вовсе не уверен, но сходство с самим Блэком было налицо: такие же непослушные волнистые волосы, только не черные, как у отца, а каштановые — в мать, упрямый, решительный подбородок, да и глаза, хоть и не голубые, но формой точно повторяли Блэковскую породу: такие же были и у Бель, и у Нарциссы, не говоря уж про самого Сириуса.

— Да, понимаете, мисс, у моего родственника ужасно разболелся зуб. Пришлось его сопровождать.

— Он, наверное, боялся идти один, да? — удовлетворенно кивнула девочка, устраиваясь в кресле напротив. — Очень многие боятся. Я однажды читала в журнале, как один господин, чтобы не идти к врачу, привязал зуб бечевкой к поручню вагона поезда, а потом бежал за вагоном по всему перрону, прыгая через чемоданы, пока веревка не порвалась. Это было ужасно глупо, вы не находите, сэр?

— Вы правы, мисс, очень глупо.

В этот момент из-за дверей кабинета раздался грохот: по полу явно покатилось что-то железное, миска или таз. От неожиданности Северус вздрогнул, но ребенок и глазом не моргнул.

— Не волнуйтесь, сэр, так бывает. Пациенты очень нервничают иногда. Это просто лоток со стола свалился, наверное, ваш родственник его случайно столкнул.

— Да, наверное, — из кабинета не раздавалось больше никаких подозрительных звуков, и Снейп несколько расслабился.

— Могу я узнать ваше имя, мисс? — поинтересовался он и улыбнулся, девочка выглядела очень забавной.

— Гермиона Грейнджер, сэр. Можно просто Гермиона. А как вас зовут?

— Северус Снейп, очень приятно познакомиться. Сколько тебе лет, Гермиона?

— Восемь, в сентябре будет девять.

— Надо же, я думал, ты гораздо старше. Разговариваешь совсем как взрослая.

Девочка смущенно улыбнулась и кивнула.

— Да, дядя Джон всегда говорит, что я уже большая и не должна заниматься глупостями. А я никогда и не занималась! Мама вообще всегда ему так отвечает. Говорит, что все, что я делаю — очень важно. Мама меня понимает лучше всех!

— Да, так и должно быть, — очень серьезно кивнул Северус, — прыгать через скакалку, играть в куклы и даже шалить, в меру, очень важно.

Девочка внимательно посмотрела ему в глаза.

— У вас тоже есть дети, — уверенно произнесла она, — не может не быть.

— Ты права, двое, — улыбнулся Снейп. — Мальчик твоего возраста и маленькая девочка. Гарри и Эйлин.

— Я тоже хотела бы сестру, но это невозможно, — вздохнула Гермиона, — было бы гораздо интереснее жить вдвоем, чем всегда одной. Я бы ей всех кукол отдала, я же уже слишком взрослая, чтобы играть. А им так грустно сидеть на полках без дела.

— Все может измениться, не надо расстраиваться раньше времени. У тебя может появится сестра или брат, — ободряюще проговорил Северус и, не удержавшись, погладил ее по кудрявой голове.

— Да я даже на кузена согласна, самого вредного! Только у дяди тоже нет детей! Да и жены тоже нет. Так что в ближайшем будущем рассчитывать не на что, — угрюмо заключила Гермиона.

Снейп уже открыл рот, чтобы по секрету сообщить девочке, что чего-чего, а кузенов у нее скоро будет хоть отбавляй: Бель вот-вот должна была родить свою долгожданную двойню, а ведь был еще и Драко. Да и Гарри с Эйлин, если разобраться, были ей не совсем чужими. Магические узы иногда крепче кровных.

Но его прочувственная речь закончилась, не начавшись: из-за дверей кабинета послышался грохот, потом собачий лай, переходящий в утробный вой.

— А ваш родственник действительно сильно боится, — глубокомысленно изрекла Гермиона и с опаской покосилась на дверь.

— Я пожалуй, посмотрю, что там у них, — неуверенно произнес Северус и пошел к кабинету. Он постарался как можно тише заглянуть за дверь, но, как оказалось, вполне мог открыть ее даже пинком ноги, Джейн и Сириус вряд ли обратили бы на это внимание. Собственно говоря, сам Сириус в этот момент прибывал в своей анимагической форме и изо всех сил пытался спрятаться под зубоврачебным креслом. А взъерошенная Джейн тянула его за заднюю ногу, пытаясь помешать этому.

— Нет, ты будешь лечить зубы, раз уж имел наглость явиться! Хватит собакой прикидываться! Вылезай немедленно!

Стараясь удержатся от приступа неудержимого смеха, Северус закрыл дверь и вернулся на свое место.

— Все в порядке. Твоя мама уже закончила. Почти.

— Мама?! А она что, зубы лечит? — Гермиона с огромным удивлением смотрела на зельевара.

— Да, а что? — не понял причину ее изумления Северус.

— Ничего... — девочка на минуту задумалась и почему-то шепотом произнесла: — Я просто не знала, что она тоже умеет.

Вот тут пришла очередь удивляться Северусу.

— А разве она не стоматолог? Доктор Д. Грейнджер, ведь так написано на табличке?

— Ну, да. Доктор Грейнджер — Джон Грейнджер, мой дядя. Он просто по делам ненадолго уехал. Я думала, что он уже вернулся. А мамочка институт так и не закончила, — вздохнула Гермиона, — понимаете, я родилась и ей пришлось бросить. Да и вообще она не на стоматолога училась, а на педиатра. Потом закончила курсы медсестер и теперь помогает дяде в приемной.

— Понятно, — Северус едва удержался от ехидной ухмылки, все-таки это было вполне в духе Сириуса — делать поспешные выводы, не выяснив все до конца.

Они просидели еще несколько минут, думая каждый о своем.

— Как вы думаете, можно будет мне посмотреть, как мама зубы лечит? Мне ужасно любопытно, — чуть покраснев, призналась Гермиона.

Конечно, это было не самой лучшей идеей, но ребенок смотрел на него с такой надеждой, что Северус кивнул. К тому же из кабинета не доносилось больше ни звука, так что можно было рассчитывать, что эти двое прекратили боевые действия и перешли к конструктивному диалогу.

— Хорошо, давай посмотрим, что они там делают.

Сквозь приоткрытую дверь они увидели полностью разгромленный кабинет: на полу валялись блестящие щипцы и пинцеты вперемешку с ватой, перчатками и бинтами; дверца прозрачного шкафа болталась на одной петле, а жалюзи с окна оказались сорваны, как говорится, с мясом. Но не это привлекло их внимание: в кресле, откинув лохматую голову на подголовник, сидел Сириус, над ним склонилась раскрасневшаяся и не менее взъерошенная Джейн. Они целовались. Страстно, безудержно, жадно. Как тогда, на далеком тропическом пляже. И даже раздувшаяся щека Сириуса не могла им в этом помешать. Зрелище было явно не предназначено для детских глаз, так что Снейп поспешил прикрыть дверь и отвести девочку к креслу.

— А я и не знала, что моя мама — зубная фея, — помолчав немного, задумчиво произнесла Гермиона.

— Почему ты так решила? — поинтересовался Северус, все-таки, разговаривая с ребенком, можно было узнать много нового и неожиданного.

Гермиона пожала плечами, как будто речь шла о самой естественной вещи в мире.

— Но ведь только зубные феи лечат зубы поцелуями.

Что ж. В этом она была абсолютно права.