Рон Уизли и необычная книга (джен)

* * *

Выходной — сколько радости в этом слове! Только человек, отпахавший на работе шесть дней в неделю, сможет осознать всю прелесть бытия, когда он может спокойно нежиться в постели, выспавшись вволю. К такому философскому выводу пришёл Рон, когда уже вконец надоело валяться под теплым одеялом. Потягиваясь и разминая затёкшие мышцы, он перевернулся на бок и оказался лицом к лежащей на прикроватной тумбочке чёрной книге. Вчера он допоздна листал её, часто перескакивая с одной темы на другую, но так и не понял, что хотел рассказать Гриндевальд. Ну вот как могли навык вести светскую беседу или умение делать комплименты женщинам помочь достичь величия? Другое дело — парочка интересных заклинаний, которые Рон хотел бы добавить в свой арсенал, но здесь потребуется волшебная палочка для тренировки. Родители конфисковывали их на всё время каникул после того случая, когда Фред с Джорджем заколдовали волосы тётушки Мюриэль в розовый цвет так, что потом пришлось обращаться в Мунго за помощью, а Артуру Уизли пришлось заплатить изрядного размера штраф.

Рон ещё немного поворочался и направился на кухню с простой жизнеутверждающей целью пожрать. Спускаясь по крутым ступенькам, он размышлял, где же можно раздобыть волшебную палочку, хотя бы на время, надеясь, что на свежую голову ему придёт озарение. Прошмыгнув по пути на кухню мимо гостиной, он поздоровался с сидящей на диванчике Луной Лавгуд, заодно пытаясь подавить зевоту.

— Привет, Луна.

Опять эта странная девчонка пришла к Джинни. Теперь будут до вечера трепаться на свои девчачьи темы и глупо хихикать. Уже занося ногу, чтобы переступить порог столовой, Рон замер на полушаге и удивлённо оглянулся, окидывая соседку пристальным взглядом. Худенькая девочка сидела на потрёпанном диванчике и ритмично болтала ногами. Её выпуклые глаза с интересом рассматривали потолок, словно видели там что-то забавное. Светлые волосы были свёрнуты в небрежный пучок на затылке и закреплены… Рон даже помотал головой, прогоняя несуразную картину, но видение не пропадало: Луна Лавгуд действительно использовала свою волшебную палочку в качестве заколки для волос. Сделав резкий разворот и напрочь забыв, что он ещё даже не завтракал, Рон присел рядом с ней.

— Привет, Луна. — Стараясь говорить дружелюбно, Рон мысленно прокручивал варианты, как выпросить у неё то, что ему так нужно.

— Ты уже здоровался, Рон. — Полумна обернулась и улыбнулась ему, округлив глаза ещё больше, хотя Рону казалось, что это невозможно. Она моргнула два раза подряд.

— Как дела? — Парень замялся, не зная, что сказать дальше. О чём вообще можно говорить с этими девчонками?!

— Спрашивай, Рон.

— Спрашивать?

— Твои нарглы распушили хвосты. Они всегда так делают, когда человек очень хочет что-то спросить или попросить.

Рон опешил от такого заявления. У этих нарглов, оказывается, есть ещё и хвосты!.. Но решив воспользоваться неожиданной поддержкой выдуманных зверушек, он пошёл напролом, торопясь изложить свою просьбу, пока не появилась Джинни.

— Луна, можешь мне одолжить свою палочку. Совсем ненадолго! Я хочу кое-что попробовать, а наши палочки родители забирают…

Рон резко замолчал увидев, как Полумна вытянула палочку из своих волос, позволив им рассыпаться по её плечам белоснежным облаком.

— Спасибо! — прошептал Рон, пытаясь выдавить слова сквозь неожиданно оказавшееся сдавленным горло. Эта девчонка, о которой он был не самого лестного мнения, откликнулась на его просьбу легко и непринуждённо, так, словно они были близкими друзьями, и теперь доверчиво смотрела на него, протягивая ему полированное древко, в котором он так нуждался. Рон принял палочку, чувствуя, как волшебство устанавливает с ней связь, и ещё раз прошептал: — Спасибо.

— Пожалуйста, Рон. — Луна также перешла на шёпот, как будто оберегая их совместную тайну. — Только верни её к обеду, мы с папой ещё собираемся готовить новый выпуск «Придиры» сегодня.

Рон кивнул и, окрылённый, умчался наверх за книгой, чтобы иметь под рукой наглядное пособие.

* * *

Сразу за огородом семейства Уизли имелась небольшая поляна с растущими на ней чахлыми деревцами и отгороженная от дома высокой стеной болотных камышей. И, по мнению Рональда, это место идеально подходило для приобщения к тёмной магии Гриндевальда. Пусть и заклинание, которое он собрался опробовать, было не самым серьёзным; в чёрной книге о нём говорилось следующее: «Вызовет мощный, направленный поток воздуха, способный дезориентировать противника и мешать ему колдовать. В зависимости от силы мага может даже сбить противника с ног».

Рон поставил раскрытую книгу вертикально на почерневший пенёк, чтобы при необходимости видеть перед глазами рисунок с правильными движениями рукой, и принял грозную позицию, выставив перед собой волшебную палочку, словно шпагу.

— Рисенз ора! — Он громко вскрикнул, совершая резкие движения палочкой.

В результате получив лишь насмешливое кваканье лягушек, он ещё раз посмотрел в книгу и попробовал снова.

— Рисенз ора!

И ещё раз.

— Рисенз ора! Да Рисенз, тебя, ора!

С каждой попыткой Рон выкрикивал заклинание всё громче и громче, словно надеясь этим заставить магию подчиниться. В какой-то момент ему даже показалось, что всё получилось, и он замер. прислушиваясь. Однако это был лишь обычный ветер, лениво шевеливший камыши и переворачивающий страницы книги.

— К Драклам! Ничего не получается! — Рон в досаде пнул ближайшую кочку.

— И не получится.

Спокойный незнакомый голос, неожиданно раздавшийся на совершенно пустой поляне, вызвал строй мурашек по спине Рональда Уизли. Он закрутил головой, пытаясь увидеть свидетеля его несанкционированного колдовства. Но вокруг был лишь пустынный пасторальный пейзаж и ни одной живой души.

— Ты вообще учил латынь в школе или благополучно проспал все занятия?

Рон с удивлением понял, что звук исходил от книги. Точнее, от портрета Гриндевальда, который сейчас смотрел прямо на рыжего парня, выражая взглядом явное сомнение в успешности обучения Рональда. А тот беззвучно открывал рот, словно выброшенная на берег рыба.

— Ты говоришь! — было первое, что удалось выдавить из себя Рону.

Изображение Гриндевальда на мгновение прикрыло рукой глаза.

— Только не говори, что никогда не видел говорящие портреты.

— Да в Хогвартсе их полно! — Рон радостно закивал головой, наконец-то успокаиваясь. Действительно, что это он так разволновался? Говорящий портрет, эка невидаль! И что с того, что это портрет Гриндевальда? Не проклянёт же он его, если тёмный маг лишь нарисованный? Рон осторожно искоса посмотрел на изображенного злодея, желая убедиться, что ему ничего не угрожает. Гриндевальд со скучающим видом рассматривал окрестности «Норы».

— Ты всё делаешь неправильно. Во-первых, неправильно произносишь заклинание. Все заклинания западноевропейских магических сообществ основаны на латыни. Соответственно, произносить надо как «реченс аура», а не то, что ты там выкрикивал. Во-вторых, движения палочкой, когда совершаешь круг, должны быть более плавными, и конец палочки должен полностью очерчивать предыдущую руну Энлиль, руну ветра. И подбери, наконец, челюсть.

Рон только теперь понял, что с каждым предложением его рот действительно открывался всё шире и шире. Гриндевальд читает ему лекцию по чарам! Да тут бы даже Перси не смог остаться невозмутимым!

— Что, так и будешь моргать глазками, или всё же осмелишься попробовать? — Ужас всей Европы вопросительно приподнял бровь и приглашающе указал рукой на поляну, ставшую тренировочной площадкой гриффиндорца.

Рон недоверчиво посмотрел на протрет, но всё же занял позицию, собираясь проверить новые советы на практике. Решив, что в конце концов хуже не будет (наверное), он сосредоточился, на секунду прикрыл глаза, мысленно повторил движения с учётом поправок от портрета и решительно направил палочку в сторону одиноко стоящего дерева, чётко выговорив:

— Реченс Аура! — В груди словно загорелся маленький огонёк, стало вдруг очень тепло. Огонёк быстро разрастался и завертелся юлой, заставив тело Рона выгнуться дугой от обилия магии внутри, а затем по жилам словно пробежалась волна тёплого ветра, унося магию к кончикам пальцев и перетекая в волшебную палочку. Воздух вокруг сжался, уплотнился как под прессом и со свистом рванулся к несчастному деревцу, подрывая по пути куски дёрна и разметая пожухлую траву. Несчастная берёзка со стволом толщиной не более пяти дюймов не смогла оказать достойное сопротивление неожиданному шквалу. Заскрипев, она сначала согнулась дугой и, не удержавшись на слабом болотном грунте, полностью повалилась на землю, подняв кучу брызг из болота. Её вырванные из земли корни торчали вверх, признавая поражение перед разрушительной силой магии.

Рон несколько секунд в шоке смотрел на поверженное дерево, а затем его накрыла эйфория, смешанная с адреналином.

— У меня получилось! — Рон огласил округу победным криком. Он подпрыгнул вверх на пару футов, победно вскинув руки, и закрутился на месте, не в силах сдержать эмоции и не обращая внимание на чёрные мушки, что замелькали перед глазами. — Да! Да! Да!

Мир вокруг потемнел, и Рон Уизли, сделав последний оборот вокруг своей оси, грузно упал на землю, потеряв сознание.

Портрет Геллерта Гриндевальда лишь усмехнулся, глядя на практически бездыханное тело, распростёртое перед книгой. Сейчас его больше заботили затянувшие небо тяжёлые тучи. Поэтому, смерив недовольным взглядом собирающееся заплакать небо, он пробурчал:

— Не хватало лишь бесславно размокнуть под дождём, тогда как игра только начинается.