Рон Уизли и необычная книга (джен)

Присказка

— Нет. Нет. И еще раз — нет! — Мистер Уизли уже полчаса отбивался от нелепой, на его взгляд, просьбы своего сына.

— Ну, пап! Это же перчатки самого Джорехеми Сэвиджа! Лучшего вратаря Пушек Пэддл в истории клуба! И они стоят всего шесть галеонов! — От бесчисленных попыток убедить отца Рон настолько разволновался, что его лицо раскраснелось, как налившийся на солнце помидор.

— Целых шесть галеонов, Рон! — Артур Уизли совершил стратегическое отступление из гостиной в вотчину своей супруги, в надежде, что младшенький побоится гнева матери насчёт лишних трат. Но Рон вцепился в него, словно трехголовый цербер в кусок мяса.

— Если у меня будут перчатки Джорехеми Сэвиджа, то я точно смогу пробиться в команду Гриффиндора! Ведь он был самым удачливым вратарём Пушек Пэддл!

Артур уселся во главе стола и, раскрыв газету, демонстративно закрылся ею от Рона.

— Рон, немедленно отстань от отца! — Молли решительным тоном попыталась восстановить порядок на своей кухне, а затем созвала всю семью к столу. — Все обедать! Еда на столе!

— Мам! Пойми, от этого может зависеть моё будущее! — Рон состроил умиленные глазки в надежде разжалобить мать. Но похоже, что его надежды пропали втуне, Молли невозмутимо расставляла последние блюда, даже не взглянув на него.

— Наш Ронни никак не угомонится? — Близнецы Уизли ввалились на кухню, хватая по пути к своим местам самые вкусные кусочки со стола.

Фред вальяжно развалился на стуле и, выставив перед собой пирожок, весьма похоже спародировал голос своего младшего брата, даже передав присущие ему интонации:

— Мерлин, это перчатки самого Джорехеми Севиджа! Я так хочу их! Я обязательно заполучу их! Я просто обожаю Джорехеми!

И Фред любовно расцеловал пирожок.

Рон покраснел еще больше, словно вот-вот закипит как чайник, и у него из ушей пойдет пар.

— Да, я обязательно заполучу эти перчатки! — Он постарался сказать это уверенным тоном, но из-за волнения его голос, казалось, скоро сорвется на визг. — Даже если мне придётся откладывать все свои карманные деньги!

— Карманные деньги? Ты слышал, Фордж?

— Я слышал, Джед.

— Все карманные деньги, Фордж!

Близнецы затеяли свою любимую игру — поговори с отражением.

— Тогда он безусловно купит их, Джед!

— Безусловно, Фордж!

Рон только и успевал переводить взгляд с одного брата на другого, но их слова успокоили его, и он немного расслабился. Это-то его и подвело. Он не заметил, как близнецы перемигнулись, а затем дружно проорали Рону прямо в лицо с двух сторон:

— Лет через сто!

Это была последняя капля. Чайник достиг максимальной температуры, и Рон взорвался:

— Да я… Да я… Я работать пойду! Буду вкалывать всё лето, все гребаные каникулы, но куплю их!

В гневе Рон развернулся и как снитч вылетел из кухни, растолкав в дверях Джинни и Перси. Игнорируя крики матери с требованием вернуться за стол, он взлетел по лестнице и, хлопнув дверью, закрылся в своей комнате.

— Вот увидите, я обязательно заработаю денег и куплю их! — Рон в изнеможении упал на кровать и ударил кулаком ни в чём не повинную подушку. — Обязательно куплю!

* * *

— Да что ж вы сегодня все повылазили сюда! — раздражённо пробурчал Рон, когда в очередной раз продирался сквозь толпу волшебников на Косом переулке.

Вот уже битый час он переходил от одного магазинчика к другому в поисках места для подработки. Пока нашлось лишь две вакансии: помощника в аптеке Малпеппера и младшего продавца в книжном «Флориш и Блоттс». Остановившись прямо посреди перекрестка, Рон задумчиво поворачивал голову то вправо, где находился любимый магазин Гермионы, то влево, где располагалось царство пиявок и слизи флоббер-червей. Пора было уже решать наконец, а то он уже чувствовал, что его решимость вконец иссякнет, и он позорно вернется домой. Хмуро посмотрев на витрину магазина «Всё для квиддича», где находился вожделенный артефакт, Рон поплелся в книжный. Все же занудное подобие библиотеки лучше, чем пропахшая тухлыми яйцами аптека, решил он. И потом, Гермиона как-то же умудряется находиться в библиотеке целыми днями и ничего, иногда с ней бывает весьма весело. А значит, и он справится!

* * *

— Старые книги не любят, когда их очищают с помощью магии… — Рон скривился, втихомолку перекривляя старческий голос мистера Блоттса. Но его недовольство не мешало ему аккуратно вынимать древние фолианты и тщательно протирать их с помощью бархатной тряпочки. Вожделенные перчатки манили к себе. Тем более, что владелец магазина «Всё для квиддича» согласился отложить их специально для него, Рона Уизли: не смог молодой торговец устоять перед горящим фанатским взором рыжего паренька и клятвенными заверениями в платежеспособности. И теперь Рон старался не подвести, прежде всего самого себя, вот и выкладывался на работе на все сто!

По правде говоря, работы было совсем немного: протереть пыль, особенно тщательно в секциях с дорогими, старинными книгами, расставить по полкам новые поступления и протереть полы после закрытия магазина. Если бы не скука, то Рон был бы даже доволен такой работой. Да и платили весьма неплохо — целый галеон в неделю! Вскоре у него уже будет два золотых кругляша, мечта становится всё ближе!

— Рон, подойди сюда! — Голос мистера Блоттса вырвал Рона из мира грез, где он уже являлся обладателем ярко-красных перчаток с автографом любимого игрока Пушек Пэддл.

Парень вытянул тощую шею, чтобы увидеть через стеллажи с книгами приоткрытую дверь в кладовку. Дряхлая фигура мистера Блоттса забавно махала ему руками, привлекая внимание. Пока Рон пробирался сквозь лабиринт из книг к кладовке, владелец магазина исчез внутри помещения.

— Аккуратней! Аккуратней заносите! — Мистер Блоттс суетливо копошился вокруг крепких магов, что вносили через дверь черного хода деревянные ящики. Сквозь проем двери виднелась карета, из которой и доставали покрытые слоем пыли изделия явно непрофессионального плотника. Многие доски почернели и выглядели так, словно держались лишь на окутывающей их паутине.

— Вот сюда. Вот сюда слаживайте, возле этих шкафов.

Владелец книжного магазина чуть ли не поглаживал каждый ящик, который опускался на пол кладовой. Пересчитав по завершении разгрузки количество тары, он рассчитался с доставщиками и подманил к себе Рона.

— У меня сегодня счастливый день, юноша! — доверительно склонившись к самому уху Уизли, проговорил ему старикан. — Мне удалось купить библиотеку семьи Фёркли, а они родственны семье Селвинов, а те в свою очередь… — Старик прервался, посмотрев в лицо парня, и не заметил там и тени узнавания называемых имен.

— А, впрочем, для тебя это все неважно! Главное, что эти книги очень ценные. Я только лишь просмотрел на верхние экземпляры и сразу заплатил запрошенную сумму. Эти неразумные наследники Фёркли совсем с ума посходили — продавать семейную коллекцию, посчитав её слишком «тёмной». Там же работы Гералда Мракса и Руальда Вельмоуд!

Старик продолжал сыпать незнакомыми именами и сокрушаться по поводу новых времен, а его глаза затуманились так же, как у Гермионы, когда она начинала говорить о книгах. Внезапно старик вздрогнул и вновь обратил свое внимание на Рона.

— Я для чего тебе это говорю, мальчишка, сейчас ты возьмешь эти ящики и перенесешь в мое личное хранилище в кабинете. И не дай тебе Мерлин уронить хоть один ящик, хоть одну книгу… — Мистер Блоттс ткнул узловатым пальцем Рону в грудь. — Понятно?!

Рон невольно вздрогнул от свирепого взгляда пожилого волшебника. Нет, мистер Блоттс был вполне неплохим человеком, несмотря на свою ворчливость, он не придирался по мелочам на работе и частенько был не против поговорить, иной раз развлекая сотрудников историями из своей жизни. Но когда дело касалось книг, особенно редких книг, то в его глазах зажигался поистине фанатичный огонь. Поэтому Рон с опаской взялся за первый ящик, понадежней ухватившись за подгнившие доски.

Старик, прихрамывая — сегодня ему пришлось изрядно попутешествовать пешком, — заковылял к своему офису. Он постоянно оглядывался на своего молодого помощника удостоверяясь, что тот проникся важностью и ответственностью возложенной на него миссии. Возле двери личного кабинета мистер Блоттс остановился и достал специальный амулет, который закрывал двери в святая святых магазина «Флориш и Блоттс». Здесь находился не только кабинет директора, но и небольшая мастерская, где реставрировали потрепанные фолианты, а также специальное хранилище, где располагались особо редкие экземпляры.

На его же собственное счастье, Рон не знал, что за почти каждый том, выставленный здесь, можно было выиграть бесплатный отдых на одном суровом острове длиной в несколько лет. Поэтому он спокойно перетаскивал тяжелые ящики, лишь сетуя на вес содержимого и монотонность работы.

— Слава Мерлину, последний!

С небывалым душевным подъемом Рон поднял одинокий деревянный ларь, оставшийся в подсобке и резво развернулся, спеша доставить его к собратьям. И, как назло, зацепил углом ящика стоящий вдоль стены шкаф. Гнилые доски дна не выдержали столкновения и сделали попытку отлететь от деревянной конструкции. Но рыжий проявил блестящую реакцию, практически мгновенно перехватив рукой пытающиеся вырваться на свободу книги. Лишь одна из них с глухим звуком шлепнулась на пол, проскользнув в образовавшуюся щель.

Рон замер, молясь Мерлину, чтобы мистер Блоттс в данный момент резко, но кратковременно (Рон все же был очень добродушным парнем), оглох. Мерный, характерный перестук туфлей по деревянному полу магазина, который явно приближался к месту преступления, явился ответом на его мольбы. Сегодня Мерлин явно занят чем-то более важным. У Рона было лишь несколько секунд, и он, не раздумывая, зафутболил упавшую книгу под потертый шкаф. Через мгновение Мистер Блоттс коршуном влетел в кладовку, готовый заклевать горе-помощника.

— Что это был за грохот?! — Босс подозрительно оглядел парня, уверенно держащего ящик с книгами, и все тесное пространство кладовой.

— Я плечом зацепил этот старый шкаф, мистер Блоттс. — Рон постарался непринужденно улыбнуться, но внутри у него все сжималось от страха перед раскрытием. Ему казалось, что улыбка получилась настолько фальшивой, что его немедля раскроют. Да еще и пальцы, держащие норовящее отвалиться дно ящика, отчетливо дрожали.

— Ладно, давай пошевеливайся. — Старик посторонился, пропуская Рона и, еще раз придирчиво осмотрев помещение, потопал следом.

В тот день Рон и не вспоминал про злополучную книгу, навалилось много других забот на работе. Лишь вечером, когда после закрытия магазина он протирал полы в кладовой, швабра, зацепившись за нее, укоризненно вытолкала перед мальчишкой весьма толстую книгу в черном переплете.

— И что теперь с тобой делать? — Рон поглаживал твердую обложку, пытаясь рассмотреть название. Не обнаружив надписи, он раскрыл книгу и увидел выведенную красивыми буквами с плавными завитками фразу:

≪Путь к величию≫

Автор — Геллерт Гриндевальд.

Рон несколько секунд даже помечтал, как прочтя всего лишь одну книгу, смог бы стать самым великим магом в мире. А потом до его сознания дошло, кто именно является ее автором! Он в ужасе отбросил от себя это порождение тьмы и даже отступил на шаг, ожидая, что сейчас с бумажных страниц повалят толпы инферналов. Но книга безучастно валялась на полу и явно не собиралась сегодня поужинать Рональдом Уизли.

В сумерках угасающего дня Рон стоял возле мусорного бака, решая для себя дилемму. Очень хотелось выкинуть «это» в неказистый металлический контейнер, забыть о нем и об его авторе. Завтра утром эльфы очистят бак, уничтожив мусор, и проблема неучтенной книги будет решена. Он даже вытянул руку над мусоркой, осталось лишь разжать пальцы и все. Но было лишь одно но…

— Гермиона бы этого не одобрила. — Вздохнув, Рон запрятал книгу под мантию и направился в сторону «Дырявого котла». — Закину дома на чердак к тем книгам, что там валяются!

Приняв это решение, он весело зашагал по брусчатке Косого переулка, даже не представляя, насколько судьбоносным для него станет этот день.

* * *

«Нора» встретила Рона привычным шумом и гомоном голосов. Мимо пронеслись близнецы с заговорщицкими лицами и, не обратив внимания на младшего брата, выскочили во двор, наверняка задумав испытать очередную шутиху собственного изготовления. На кухне играл патефон, разнося по дому голос любимой певицы Молли Уизли. Мама большого семейства старалась подпевать, безбожно фальшивя и перекрывая музыку гремящей посудой. В воздухе витал аромат свежей выпечки и домашней еды.

Рон невольно потянул носом, пытаясь угадать, что сегодня будет на ужин. Сзади вспыхнуло зеленое пламя, и Артур практически врезался в своего сына.

— Привет, Рон! — Артур взлохматил волосы сыну. — Как прошел день?

Он только открыл рот, чтобы ответить — ему так захотелось рассказать про случайно попавшую к нему книгу, — но отец быстрым шагом направился мимо него и с криком «Дорогая, я дома» скрылся на кухне. Рон последовал за папой, но на входе его опередила Джинни, проскользнув буквально перед носом у брата, и пристала к матери со своим очередным дурацким девчачьим вопросом.

— Мам, можно я возьму твои бигуди?

Молли на секунду отвлеклась от раскаленной сковороды, на которой жарились умопомрачительные по запаху котлеты, и громко ответила своей дочери, для убедительности указав на нее пальцем:

— Даже не вздумайте, юная леди! Тебе еще рано пользоваться такими вещами!

— Ну, мам! — Джинни даже притопнула ногой от негодования.

— Я сказала, нет!

Джинни разъяренно развернулась, хлестнув брата по лицу своими длинными косами, и бегом помчалась по лестнице, громко шлепая домашними тапочками по гулким деревянным ступенькам. Этот звук словно отражал все раздражение маленькой маминой принцессы.

— Рон, ужин через пятнадцать минут, марш с кухни! — Молли уперла руки в бока и грозно уставилась на сына.

— Я лишь хотел…

— Нечего портить аппетит! Немедленно освободи помещение! — Мама указала Рону зажатой в руке лопаткой на выход.

Пришлось тому топать в свою комнату на самый последний этаж Норы, так и не рассказав про самый увлекательный день среди тех, что он провел на работе. Зайдя к себе, он достал черную книгу и, неприязненно посмотрев на нее, бросил на письменный стол, заваленный учебниками, фантиками от конфет Берти Боттс и карточками от шоколадных лягушек.

А за ужином отец огорошил всех фантастической новостью о том, что ему, возможно, даже скорее всего, и почти точно, удастся достать билеты на финальный матч по квиддичу! И попросил Рона написать своим друзьям Гарри и Гермионе, чтобы узнать, не захотят ли они съездить туда вместе с семейством Уизли. Окрыленный этой новостью, Рон влетел к себе и, схватив перо, принялся строчить прыгающими буквами приглашения:

Гарри! У меня сногсшибательная новость! …

Он так и не рассказал никому о необычной книге, которая осталась валяться на заваленном всяческим нужным хламом столе Рона Уизли.

* * *

День не задался с самого утра. Сначала Рон проспал, заигравшись допоздна накануне вечером в волшебные шахматы с Джинни. Затем он, дожевывая на ходу бутерброд, неправильно назвал адрес в камине. И вместо «Дырявого котла» оказался на противоположном конце Косого переулка в лавке старьевщика, который принял его за воришку и принялся охаживать незваного визитера потрепанной, как и он сам, метлой. Пришлось Рону поспешно ретироваться и затем стремглав нестись на работу, где он получил взбучку от мистера Блоттса за опоздание.

«Достала, карга старая!» — Рон с ненавистью пытался упаковать книги, купленные ведьмой, что видимо училась на одном курсе с Дамблдором. Она вытрепала все нервы продавцам в магазине, постоянно придираясь то к стоимости книг, то к «неправильной» расстановке книг на полкам, то, как сейчас, к неумелости помощников. Наконец, Рон завязал бечевкой купленные старухой «Биографию Селестины Уорлок» и «Рецепты омолаживающих зелий» и протянул ей книги, молясь Мерлину, чтобы она убралась уже отсюда; рабочий день закончился пятнадцать минут назад, и лишь из-за этой сварливой покупательницы магазин еще не закрыли.

— Давай сюда, бестолочь! — Карга вырвала свою покупку из рук рыжего продавца. — Даже упаковать толком не можешь! Тебе только драконий навоз убирать, бездарь, а не за прилавком стоять. Ни на что не годный мальчишка!

Взмахнув палочкой, ведьма мгновенно обернула книги бумажным пакетом и аккуратно повязанными ленточками. Распрямив плечи и гордо вскинув голову, она вышла на улицу, громко хлопнув дверью.

— Не бери в голову! — По плечу Уизли похлопала рука Мейсона Терри, старшего продавца магазина. — Покупатель всегда прав! — произнес он, указав пальцем на потолок. А затем уточнил: — Даже если это такая старая грымза, как миссис Пигги.

— Да как ее вообще можно терпеть! Она же хуже Снейпа!

— Бери пример с меня! — Мейсон усмехнулся и подбоченился. — Я всегда спокоен и вежлив с покупателями, какую бы чушь они ни несли. Поэтому и достиг к тридцати годам своей должности старшего продавца! Если будешь стараться, то и ты сможешь стать таким же!

Рон внимательно посмотрел на тридцатилетнего мужчину с заметно округлившимся брюшком и блестящей плешью на голове, которую обрамляли жиденькие, тусклые волосы невыразительного серого цвета. На краткий миг он представил себе, что это он стоит за прилавком через пятнадцать лет и как китайский болванчик кивает головой: «Да, миссис Пигги. Конечно, миссис Пигги. Заходите еще, миссис Пигги!».

«Ужас какой!» — подумал Рон и пошел за метлой и шваброй.

* * *

— Ну уж нет! Я обязательно стану известным волшебником! — Младший из братьев Уизли занимался аутотренингом (сам он не знал этого слова, но Гермиона бы назвала это именно так), вытряхивая сор из корзины в ближайший мусорный бак. — Стану самым лучшим вратарем квиддича во всей Англии! Нет, во всём мире! Или стану таким же великим магом как… Дамблдор.

Рон неверяще смотрел на карточку с изображением Дамблдора, которая покоилась среди хлама в мусорном баке. Он облизал вмиг пересохшие от внезапного волнения губы и медленно протянул руку к такой редкой карточке. «Какой придурок мог ее выбросить?» — мысленно возмутился Рон и ухватился за жесткий прямоугольник, на котором пританцовывал директор Хогвартса. Правда, чтобы заполучить заветный приз, мальчишке пришлось залезть в бак почти наполовину, но главное, что теперь его коллекция будет полной!

— Да это никак Уизел?!

От знакомого, мерзкого голоса, противно растягивающего буквы, по спине Рона пробежал холодок, и он резко развернулся. Перед ним красовался Драко Малфой в компании Паркинсон, которая повисла на его руке и с неприязнью смотрела на гриффиндорца, только что вылезшего из мусорки. По бокам от них, как верные цепные псы, стояли Крэбб с Гойлом, лыбясь в предвкушении представления. И Малфой их не подвел.

— Уизел, вижу, в доме твоей ничтожной семейки совсем не кормят, раз ты роешься по помойкам? — Драко гадко улыбнулся. — Или твоя никчемная мамаша настолько паршиво готовит, что объедки намного вкуснее?

Этого Рон никогда бы не стерпел. С громким боевым криком он бросился на белобрысого слизня, надеясь хотя бы пару раз пройтись кулаками по его надменной морде. Но через миг его словно гиппогриф лягнул копытом в грудь, и он как подкошенный упал на брусчатку. Дыхание спёрло настолько, что он не мог сделать даже вдох, а из глаз брызнули слёзы от боли.

— Отличный удар, Винс!

Малфой одобрительно кивнул Крэббу, который потирал кулак, надеясь на продолжение драки. Слизеринец склонился над корчившимся у его ног Роном.

— Без Поттера ты ничего не стоишь, Уизел. Даже на фоне своей ничтожной семейки ты полное ничтожество! Мне, как чистокровному магу, стыдно это признавать, но даже ваша грязнокровка лучше как волшебница, чем ты!

— Ты ничтожнейший из ничтожных, Уизел! — Паркинсон, конечно, не могла не поддержать Малфоя.

— Отлично сказано, Пенс! — пробасил Гойл.

И слизеринцы удалились, весело переговариваясь, их настроение явно было на высоте. Чего нельзя было сказать про потрепанного гриффиндорца, который, отдышавшись, нахохлившимся воробьем поплелся обратно в магазин, вытирая сопли и шмыгая носом.

* * *

Старые, выщербленные доски потолка никак не хотели давать Рону Уизли ответ на простой вопрос: как добиться успеха? Прошло полчаса с тех пор, как он вернулся домой, и вот уже тридцать минут валялся на своей кровати, впервые в жизни задумавшись над этим. Раньше он был абсолютно уверен, что его ждет блестящее будущее и успех, но вот как достичь этих двух таких желанных вещей, он задумался впервые. Не найдя ответа на потолке, Рон перевернулся на бок и тяжко вздохнул, скользя взглядом по своему захламленному столу. В первый миг он моргнул, сгоняя наваждение, но легкий блик на черном корешке книги не пропал, а игриво заблестел, словно приглашая поймать его. Рон потянулся и схватился за увесистый том, раскрывая его на титульной странице и зная, что он там прочтет:

«Путь к величию»

Да! Это то, что ему нужно!

* * *

— Нет! Это фигня какая-то! — воскликнул через десять минут он же и в недоумении посмотрел в раскрытый фолиант. — Да тут сломает голову даже профессор Вектор!

Мало того, что половину книги составляли какие-то дурацкие советы, с кем как разговаривать, как одеваться или как вести себя, так еще и вторая часть (которой Рон обрадовался, надеясь, что теперь-то начнется самое интересное) изобиловала сложнейшими чертежами и расчетами. Лишь несколько заклинаний оказались более-менее понятны, и он отчаянно пытался разобраться в них.

— Ужин готов! — Зычный голос Молли Уизли разнесся по «Норе», слегка сотрясая стены.

Но ее младшего сына настолько грела мысль «удивить» Малфоя в Хогвартсе, применив при следующей встрече нечто необычное, что он не обратил внимание на призыв к ужину.

— Рональд Уизли! — Крик, от которого стены дома этого семейства уже не слегка сотряслись, отвлек неожиданно увлекшегося чтением парня. — Немедленно спускайся к столу!

— Да иду я! — Рон захлопнул книгу и в раздражении уставился на портрет Гриндевальда в начале книги. Изображенный там красивый молодой человек постоянно складывал руки на груди, высокомерно вскидывая голову и, улыбаясь, одаривал читателя насмешливым взглядом, повторяя этот цикл вновь и вновь. А незадачливому читателю в виде рыжего гриффиндорца казалось, что Гриндевальд насмехается лично над ним, мол, попробуй разберись!

Рон показал портрету язык и, удовлетворенный своим героическим поступком, рванул на кухню, пока не остался голодным. И, если бы он вздумал оглянуться, то с удивлением увидел, как нарисованный портрет прервал свое монотонное действие и практически выглянул из рамки, смотря ему вслед.

* * *

А где-то среди белоснежных Альп, в тесной тюремной камере, сложенной из грубо обтесанных серых камней, изможденный старик устало оперся спиной о сырую стену и тихо пробормотал:

— Уизли, значит. Надо же, как тесен мир. — Он задумчиво прислонился лысым затылком к холодной вертикали. Затем на его лице растянулась улыбка, сминая обвисшую кожу на лице самого опасного темного мага всех времен. — А это может быть даже интересно! Ради общего блага, Альбус.

И впервые за многие десятилетия в глазах Геллерта Гриндевальда загорелся огонь жизни.

* * *

Выходной — сколько радости в этом слове! Только человек, отпахавший на работе шесть дней в неделю, сможет осознать всю прелесть бытия, когда он может спокойно нежиться в постели, выспавшись вволю. К такому философскому выводу пришёл Рон, когда уже вконец надоело валяться под теплым одеялом. Потягиваясь и разминая затёкшие мышцы, он перевернулся на бок и оказался лицом к лежащей на прикроватной тумбочке чёрной книге. Вчера он допоздна листал её, часто перескакивая с одной темы на другую, но так и не понял, что хотел рассказать Гриндевальд. Ну вот как могли навык вести светскую беседу или умение делать комплименты женщинам помочь достичь величия? Другое дело — парочка интересных заклинаний, которые Рон хотел бы добавить в свой арсенал, но здесь потребуется волшебная палочка для тренировки. Родители конфисковывали их на всё время каникул после того случая, когда Фред с Джорджем заколдовали волосы тётушки Мюриэль в розовый цвет так, что потом пришлось обращаться в Мунго за помощью, а Артуру Уизли пришлось заплатить изрядного размера штраф.

Рон ещё немного поворочался и направился на кухню с простой жизнеутверждающей целью пожрать. Спускаясь по крутым ступенькам, он размышлял, где же можно раздобыть волшебную палочку, хотя бы на время, надеясь, что на свежую голову ему придёт озарение. Прошмыгнув по пути на кухню мимо гостиной, он поздоровался с сидящей на диванчике Луной Лавгуд, заодно пытаясь подавить зевоту.

— Привет, Луна.

Опять эта странная девчонка пришла к Джинни. Теперь будут до вечера трепаться на свои девчачьи темы и глупо хихикать. Уже занося ногу, чтобы переступить порог столовой, Рон замер на полушаге и удивлённо оглянулся, окидывая соседку пристальным взглядом. Худенькая девочка сидела на потрёпанном диванчике и ритмично болтала ногами. Её выпуклые глаза с интересом рассматривали потолок, словно видели там что-то забавное. Светлые волосы были свёрнуты в небрежный пучок на затылке и закреплены… Рон даже помотал головой, прогоняя несуразную картину, но видение не пропадало: Луна Лавгуд действительно использовала свою волшебную палочку в качестве заколки для волос. Сделав резкий разворот и напрочь забыв, что он ещё даже не завтракал, Рон присел рядом с ней.

— Привет, Луна. — Стараясь говорить дружелюбно, Рон мысленно прокручивал варианты, как выпросить у неё то, что ему так нужно.

— Ты уже здоровался, Рон. — Полумна обернулась и улыбнулась ему, округлив глаза ещё больше, хотя Рону казалось, что это невозможно. Она моргнула два раза подряд.

— Как дела? — Парень замялся, не зная, что сказать дальше. О чём вообще можно говорить с этими девчонками?!

— Спрашивай, Рон.

— Спрашивать?

— Твои нарглы распушили хвосты. Они всегда так делают, когда человек очень хочет что-то спросить или попросить.

Рон опешил от такого заявления. У этих нарглов, оказывается, есть ещё и хвосты!.. Но решив воспользоваться неожиданной поддержкой выдуманных зверушек, он пошёл напролом, торопясь изложить свою просьбу, пока не появилась Джинни.

— Луна, можешь мне одолжить свою палочку. Совсем ненадолго! Я хочу кое-что попробовать, а наши палочки родители забирают…

Рон резко замолчал увидев, как Полумна вытянула палочку из своих волос, позволив им рассыпаться по её плечам белоснежным облаком.

— Спасибо! — прошептал Рон, пытаясь выдавить слова сквозь неожиданно оказавшееся сдавленным горло. Эта девчонка, о которой он был не самого лестного мнения, откликнулась на его просьбу легко и непринуждённо, так, словно они были близкими друзьями, и теперь доверчиво смотрела на него, протягивая ему полированное древко, в котором он так нуждался. Рон принял палочку, чувствуя, как волшебство устанавливает с ней связь, и ещё раз прошептал: — Спасибо.

— Пожалуйста, Рон. — Луна также перешла на шёпот, как будто оберегая их совместную тайну. — Только верни её к обеду, мы с папой ещё собираемся готовить новый выпуск «Придиры» сегодня.

Рон кивнул и, окрылённый, умчался наверх за книгой, чтобы иметь под рукой наглядное пособие.

* * *

Сразу за огородом семейства Уизли имелась небольшая поляна с растущими на ней чахлыми деревцами и отгороженная от дома высокой стеной болотных камышей. И, по мнению Рональда, это место идеально подходило для приобщения к тёмной магии Гриндевальда. Пусть и заклинание, которое он собрался опробовать, было не самым серьёзным; в чёрной книге о нём говорилось следующее: «Вызовет мощный, направленный поток воздуха, способный дезориентировать противника и мешать ему колдовать. В зависимости от силы мага может даже сбить противника с ног».

Рон поставил раскрытую книгу вертикально на почерневший пенёк, чтобы при необходимости видеть перед глазами рисунок с правильными движениями рукой, и принял грозную позицию, выставив перед собой волшебную палочку, словно шпагу.

— Рисенз ора! — Он громко вскрикнул, совершая резкие движения палочкой.

В результате получив лишь насмешливое кваканье лягушек, он ещё раз посмотрел в книгу и попробовал снова.

— Рисенз ора!

И ещё раз.

— Рисенз ора! Да Рисенз, тебя, ора!

С каждой попыткой Рон выкрикивал заклинание всё громче и громче, словно надеясь этим заставить магию подчиниться. В какой-то момент ему даже показалось, что всё получилось, и он замер. прислушиваясь. Однако это был лишь обычный ветер, лениво шевеливший камыши и переворачивающий страницы книги.

— К Драклам! Ничего не получается! — Рон в досаде пнул ближайшую кочку.

— И не получится.

Спокойный незнакомый голос, неожиданно раздавшийся на совершенно пустой поляне, вызвал строй мурашек по спине Рональда Уизли. Он закрутил головой, пытаясь увидеть свидетеля его несанкционированного колдовства. Но вокруг был лишь пустынный пасторальный пейзаж и ни одной живой души.

— Ты вообще учил латынь в школе или благополучно проспал все занятия?

Рон с удивлением понял, что звук исходил от книги. Точнее, от портрета Гриндевальда, который сейчас смотрел прямо на рыжего парня, выражая взглядом явное сомнение в успешности обучения Рональда. А тот беззвучно открывал рот, словно выброшенная на берег рыба.

— Ты говоришь! — было первое, что удалось выдавить из себя Рону.

Изображение Гриндевальда на мгновение прикрыло рукой глаза.

— Только не говори, что никогда не видел говорящие портреты.

— Да в Хогвартсе их полно! — Рон радостно закивал головой, наконец-то успокаиваясь. Действительно, что это он так разволновался? Говорящий портрет, эка невидаль! И что с того, что это портрет Гриндевальда? Не проклянёт же он его, если тёмный маг лишь нарисованный? Рон осторожно искоса посмотрел на изображенного злодея, желая убедиться, что ему ничего не угрожает. Гриндевальд со скучающим видом рассматривал окрестности «Норы».

— Ты всё делаешь неправильно. Во-первых, неправильно произносишь заклинание. Все заклинания западноевропейских магических сообществ основаны на латыни. Соответственно, произносить надо как «реченс аура», а не то, что ты там выкрикивал. Во-вторых, движения палочкой, когда совершаешь круг, должны быть более плавными, и конец палочки должен полностью очерчивать предыдущую руну Энлиль, руну ветра. И подбери, наконец, челюсть.

Рон только теперь понял, что с каждым предложением его рот действительно открывался всё шире и шире. Гриндевальд читает ему лекцию по чарам! Да тут бы даже Перси не смог остаться невозмутимым!

— Что, так и будешь моргать глазками, или всё же осмелишься попробовать? — Ужас всей Европы вопросительно приподнял бровь и приглашающе указал рукой на поляну, ставшую тренировочной площадкой гриффиндорца.

Рон недоверчиво посмотрел на протрет, но всё же занял позицию, собираясь проверить новые советы на практике. Решив, что в конце концов хуже не будет (наверное), он сосредоточился, на секунду прикрыл глаза, мысленно повторил движения с учётом поправок от портрета и решительно направил палочку в сторону одиноко стоящего дерева, чётко выговорив:

— Реченс Аура! — В груди словно загорелся маленький огонёк, стало вдруг очень тепло. Огонёк быстро разрастался и завертелся юлой, заставив тело Рона выгнуться дугой от обилия магии внутри, а затем по жилам словно пробежалась волна тёплого ветра, унося магию к кончикам пальцев и перетекая в волшебную палочку. Воздух вокруг сжался, уплотнился как под прессом и со свистом рванулся к несчастному деревцу, подрывая по пути куски дёрна и разметая пожухлую траву. Несчастная берёзка со стволом толщиной не более пяти дюймов не смогла оказать достойное сопротивление неожиданному шквалу. Заскрипев, она сначала согнулась дугой и, не удержавшись на слабом болотном грунте, полностью повалилась на землю, подняв кучу брызг из болота. Её вырванные из земли корни торчали вверх, признавая поражение перед разрушительной силой магии.

Рон несколько секунд в шоке смотрел на поверженное дерево, а затем его накрыла эйфория, смешанная с адреналином.

— У меня получилось! — Рон огласил округу победным криком. Он подпрыгнул вверх на пару футов, победно вскинув руки, и закрутился на месте, не в силах сдержать эмоции и не обращая внимание на чёрные мушки, что замелькали перед глазами. — Да! Да! Да!

Мир вокруг потемнел, и Рон Уизли, сделав последний оборот вокруг своей оси, грузно упал на землю, потеряв сознание.

Портрет Геллерта Гриндевальда лишь усмехнулся, глядя на практически бездыханное тело, распростёртое перед книгой. Сейчас его больше заботили затянувшие небо тяжёлые тучи. Поэтому, смерив недовольным взглядом собирающееся заплакать небо, он пробурчал:

— Не хватало лишь бесславно размокнуть под дождём, тогда как игра только начинается.

— Да встаю я, мам, встаю. — Рон перевернулся на другую сторону, удивляясь спросонья, какая твердая у него подушка. — И не надо на меня брызгать водой!

— Эй, малой, да очнись же ты!

Это был явно голос не Молли Уизли! Рон резко подорвался с земли, вскакивая на ноги, отчего в ушах зашумело, а перед глазами всё поплыло, как будто он надел очки Гарри. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в себя, да ещё и комментарии портрета Гриндевальда стучали по ушам.

— Ну, наконец-то! Проснулась спящая красавица! А теперь руки в ноги, как говорят анимаги, и бегом в дом, если не хочешь принять душ в одежде.

Рон непонимающе поднял голову вверх и поймал лицом несколько особо крупных капель. Всё небо затянуло дождевыми тучами, что создавало угрозу нового потопа на земле. Далёкий рокот грома стал для Уизли сигналом стартового пистолета, и он, прихватив книгу, рванул в дом наперегонки с начинающейся грозой.

* * *

Запыхавшийся гриффиндорец ввалился в свою комнату, пытаясь на ходу отряхнуться от воды. Он летел как квоффл, но дождь всё равно накрыл его возле крыльца. Разгорячённый бегом, Рон заметался по спальне, пытаясь унять бешеный пульс. Капли ливня, стучавшие по окну, вторили биению крови в висках. И быстрый бег явно был не основной причиной возбуждения Рональда Уизли.

— У меня получилось!

Рон выдохнул и на мгновение замер, вспоминая то небывалое чувство, когда заклинание сорвалась с кончика волшебной палочки. Эта невероятное ощущение полного контроля над магией стало откровением для него. В тот момент ему не казалось, нет, он был абсолютно уверен, что с помощью этой подвластной ему силы может сотворить любое колдовство. И это осознание разгоняло кровь, заставляя сердце биться всё сильнее и сильнее.

— У меня получилось!

Ужасно хотелось поделиться этой радостной новостью, да и чего греха таить, совсем немного похвастаться. Но в доме были лишь Перси и Джинни со своей подружкой, которая так выручила Рона. Вот были бы здесь Гарри и Гермиона! Хотя представив, что ему скажет последняя, если узнает о применении заклинания из книги, не утверждённой министерством, Рон невольно скривился. А вот Гарри!.. Тот смог бы по-настоящему оценить успехи друга.

Но Гарри жил у своих ужасных родственников-маглов и не мог разделить эту радость. Однако здесь был ещё один возможный собеседник, который даже принял небольшое участие в испытании заклинания! Рон метнулся к своему столу, по пути отшвырнув ногой старую мантию, которая неизвестно как выползла из шкафа прямо на середину комнаты. Раскрыв книгу на говорящем портрете и глядя прямо в глаза Гриндевальду, он с восторгом повторил в третий раз:

— У меня получилось!

Рон даже зажмурился, вновь вызывая в памяти ощущения.

— Ну, теперь Малфой у меня попляшет! Да что там Малфой?! Весь слизерин как ветром сдует! — Рон рассмеялся собственной шутке и обратился к Гриндевальду. — Слушай, ощущения просто невероятные! Вот она какая — высшая магия!

Заливистый смех, раздавшийся в ответ, стал для Рона Уизли настоящим шоком. Во-первых, он никак не ожидал, что самый тёмный маг, про которого ему ещё с детства рассказывали страшные истории, может так увлечённо и самозабвенно ржать! Во-вторых, было немного обидно, что ржали явно с него, чему доказательством служил палец нарисованного Гриндевальда, который он тыкал в рыжего парня, словно собираясь что-то сказать, но не сумев сдержаться, вновь заходился заразительным смехом. Наконец наржавшись до коликов в животе, если это возможно у портретов, он, сдерживая смех, проговорил:

— Уизли, ты всего лишь вызвал ветер и считаешь это высшей магией? Это было самое простое заклинание в моей книге! Я его изобрёл ещё на третьем курсе, когда учился в Дурмстранге. Оно ведь даже не покалечит твоего противника, если он случайно не ударится головой, а вот ты, — Гриндевальд резко посерьезнел и укоризненно посмотрел на Рона, — ты свалился с магическим истощением, и с твоей бессознательной тушкой могли делать всё, что им заблагорассудится. Как тебе такая перспектива событий?

Рон даже побледнел, когда представил, как над ним будут издеваться разозлённые змеи. Внутри него словно лопнул воздушный шарик, остатки эйфории, вызванные успешным применением нового знания, испарились без следа.

— Так это что же получается? — Рон отчаянно пытался сдержать слёзы разочарования. — Я совсем неспособен на серьёзную магию, раз свалился без сознания после простейшего твоего заклинания?

— Эй, парень, я этого не говорил. — Голос Гриндевальда совсем немного изменился, лишь на небольшую тональность, но стал успокаивающим и вкрадчивым, словно словами он старался влезть в душу собеседника. — Просто тебе нужен наставник, который сможет объяснить, как правильно развивать свой магический потенциал, как применять заклинания и как достичь величия. Ведь именно для этого ты раскрыл мою книгу?

Рон рассеянно кивнул, ещё не совсем понимая, к чему клонит тёмный маг.

— На твоё счастье в этой комнате есть прекрасный говорящий портрет красивого молодого волшебника, — Гриндевальд обвёл себя руками, слегка намекая, о ком он говорит, — который как раз может оказать тебе эту услугу.

Однако природную недоверчивость Рона Уизли было не так легко преодолеть.

— То есть ты хочешь меня научить всем этим своим штукам? А чего хочешь взамен?

— Мне скучно, Уизли! — Гриндевальд экспрессивно взмахнул руками как заправский актёр, обведя по контуру рамку портрета. — Ты даже не представляешь, как скучно сидеть здесь, взаперти, десятки лет ни с кем не разговаривая! Не считать же за собеседников пробегающих мимо мышей? Так что простого общения в качестве платы вполне хватит. Будешь рассказывать мне, что твориться в мире, а я буду рассказывать тебе о магии. Договорились?

Рон ещё немного поколебался, рассматривая это предложение со всех сторон, как рассматривают красивое, но очень опасное животное наподобие змея Оккамия, невероятно красивого своей наружностью, но смертельно опасного своим ядом. Значит, Рон получает себе в качестве говорящего справочника самого Геллерта Гриндевальда, а взамен придётся лишь поболтать со скучающим портретом? Всего делов-то! Так и не найдя в его словах подвоха, он медленно кивнул, соглашаясь.

— Договорились.

За окном комнаты Рона Уизли совсем рядом ярко блеснула молния, освещая спальню зловещим светом, и спустя мгновение раздался оглушительный гром, от которого задребезжали стёкла. Договор вступил в силу.

Гриндевальд прислушался к разбушевавшейся за окном стихии и, щелкнув пальцами, довольно констатировал:

— Чудесно! Тогда начнем с самого сложного.

— С самого сложного?! — Рон аж задохнулся от неожиданности.

— С самого сложного. — Гриндевальд подтвердил свои слова кивком головы. — С манер, Уизли, с манер.

И весь день превратился для Рона Уизли в ад. Только на отработку правил, как и с кем надо здороваться, когда входишь в помещение, ушло больше двух часов! Рон раз за разом открывал дверь своей спальни и, заходя, произносил в пустоту: «Добрый день, мисс… Добрый вечер, мистер…».

Когда Рону надоедало и он начинал возмущаться, следовала долгая теоретическая лекция от Гриндевальда, по большей части подкреплённая примерами из жизни последнего, как такие манеры помогали ему в налаживании контактов с людьми. К концу дня от всех этих историй и фамилий магов, о большинстве из которых он читал лишь в учебнике по истории магии, у Рона кругом шла голова. Но Гриндевальд неожиданно оказался удивительно увлекательным собеседником, он мастерски поддерживал интерес юного слушателя, рассказывая галантные истории с описанием яростных схваток, заманивая Уизли звучанием незнакомых проклятий и описывая невероятно красочные ритуалы. Рона настолько захватило ораторское искусство тёмного мага, что даже спустившись вниз для очередного приема пищи, он старался побыстрее проглотить еду (за что по возвращении выслушал от Гриндевальда лекцию о правильном поведении за столом), и бегом отправиться к себе наверх за очередной историей. Благо в тот день родные дали ему право побездельничать, раз у него заслуженный выходной, не обращая на него внимания, впрочем, как обычно.

* * *

«Гермиона бы не поверила!» — усмехнувшись собственной мысли, Рон Уизли перелистнул очередную страницу. — «Рон Уизли читает! Сам! Добровольно! И даже не журнал про квиддич, а заданную в качестве домашнего задания книгу! Только ей лучше не знать, кто мне выдал эту домашку». Гриндевальд решил чередовать занятия по манерам и прикладной политологии с совершенствованием магических умений своего ученика.

Рон вздохнул и принялся всматриваться в следующие строки книги «Дуэльная магия для школьников» за авторством Филиуса Флитвика. Кто бы мог подумать, что этот полугоблин написал такую интересную книгу! Здесь подробно и понятно описывались заклинания и легкие проклятия, не запрещенные министерством магии, а подвижные картинки наглядно демонстрировали, как правильно исполнять движения палочкой. И теперь Рон штудировал этот увесистый том, как только выпадала свободная минутка, стараясь не упустить ни одну важную деталь и запомнить всё до мельчайших подробностей.

— Да, миссис Бёркли, я вас слушаю? — Голос Мейсона заставил Уизли оторваться от изучения проклятия слипшихся ног.

Перед прилавком стояла невысокая, слегка сгорбленная годами старушка, одетая в весьма приличную мантию. Возле своих ног она поставила небольшую плетёную корзинку с покупками и теперь рассчитывалась с продавцом, опираясь на тяжёлую трость. Рон ещё раз осмотрел покупательницу и решил проверить слова Гриндевальда про манеры на практике. В конце концов, эта пожилая леди явно не похожа на миссис Пигги и вряд ли набросится на него, избивая своей палкой. Поэтому Рон выпрямил осанку, решительно обошёл прилавок и обратился к ней, стараясь говорить уверенно и вежливо:

— Миссис Бёркли, позвольте вам помочь. — Рон перехватил у удивлённого Мейсона купленные книги, поднял с пола корзинку и предложил старушке локоть, намереваясь провести её до крыльца магазина.

— Какой воспитанный молодой человек. — Пожилая леди довольно улыбнулась и, ухватившись за предложенную руку, не спеша заковыляла к выходу.

Рон придержал для неё тяжёлую входную дверь и вручил покупки уже стоя на ступеньках.

— Спасибо, юноша, в это время так мало обходительных молодых людей.

Старушка всунула в руку Рона серебряную монетку и движением пальцев подозвала к себе стоящую возле крыльца метлу, явно спортивного класса. Лихо перебросив ногу через древко, старушка взмыла в воздух со скоростью, которой позавидовал бы и сам Виктор Крам. Рон хмыкнул, перекатывая сикль между пальцами, и поймал себя на мысли, что это работает. Для подтверждения парень открыл двери, придержав их для двух симпатичных девчонок, года на два старше него, спешащих в книжный. Девушки весело захихикали тонкими голосами и, проскочив в дверной проём, стрельнули глазками в сторону Рональда Уизли, вызвав пожар на лице рыжего парня.

— Мерлин, это работает! — с такими словами Рон вернулся в магазин, пытаясь согнать краску с лица и успокоить учащённое сердцебиение.

* * *

Кухня в семье Уизли была самым оживлённым местом. Именно здесь можно было застать наибольшее количество Уизли на квадратный метр. И это ещё повезло, что Билл и Чарли давно жили отдельно!

«Вот бы и мне пожить отдельно!» — мечтательно задумалась Джинни, наблюдая за тем, как близнецы устраивают мини-квиддичный матч, перебрасываясь кусочками хлеба. Сразу видно хватку и реакцию охотников гриффиндорской сборной. Всё же её братья были изрядными свиньями, хотя, наверное, это свойственно для всех парней из гриффиндора. Даже Гарри, который являлся национальным героем всей Британии, и то мог надеть пару абсолютно разных носков или помятую мантию, которую таскал уже вторую неделю без стирки. Хотя даже такой неряшливый и вечно взлохмаченный, он оставался для неё недостижимо-притягательным и всегда не обращающим на неё внимание. Несмотря на это, она как могла старалась дать ему понять, что он ей нравится. Казалось бы, пора уже переболеть эту детскую влюблённость, всё же она теперь взрослая девушка тринадцати лет и вполне может обратить свой взор на других парней. Решено, если Гарри и в этом году так и не посмотрит на неё, то она будет искать себе нормального парня, а не вечно всех спасающего героя. Вот только решить это просто, а что делать, когда он приедет к ним в конце лета и будет находиться рядом двадцать четыре часа, заставляя сердце биться чаще, а кровь приливать к щекам каждый раз, когда взгляд его ярко-зелёных глаз случайно останавливается на ней? Джинни ещё раз незаметно вздохнула, проклиная неугомонное сердце, и подняла взгляд на своего брата Рона, который и пригласил Гарри, вызвав очередные страдания и неясные надежды сестры.

Сначала Джинни не поняла, что же такое несуразное зацепило её в окружающей обстановке, и она ещё раз осмотрела собравшихся за столом: близнецы привычно получали нагоняй от матери за игры с едой и так же привычно скрестили пальцы, клятвенно заверяя ту, что это было в последний раз. Отец закрылся свежим выпуском «Пророка» и наугад тыкал вилкой по столу, отправляя в рот то, что ему попадалось. А Рон… Джинни зажмурилась на секунду и вновь широко раскрыла глаза, не в силах сопоставить увиденное с привычной картиной мира. Рон Уизли спокойно нарезал отбивную на маленькие кусочки и не спеша отправлял их рот, тщательно пережёвывая и при этом даже держа рот закрытым. Вот, прожевав очередной кусок, он взял со стола чашку с водой и, отпив несколько глотков, тихо вздохнул, как будто делал тяжёлое домашнее задание под строгим присмотром Гермионы и, выровняв спину, снова начал аккуратно отрезать мясо. На заболевшего Рон никак не походил, и пожав плечами, Джинни вернула внимание к своей тарелке. Может, Рон просто повзрослел (что вряд ли) или даже влюбился, раз начал следить за собой за столом? Быстро прикинув, кто может являться стимулом изменений в её брате и вычеркнув почти всю женскую половину Хогвартса, Джинни довольно улыбнулась — Гермиона, кто же ещё! Бедный Рон, она же замучает его своим стремлением к идеальности!

* * *

— Слушай, если я буду столько времени тратить на ужин, соблюдая эти манеры, то на разговоры с тобой у меня совсем не останется времени и сил! — Рон устало потёр лицо ладонями и посмотрел на Гриндевальда в раскрытой книге. — Я и так сегодня прочитал книг больше, чем за весь третий курс!

— Это хорошо, Уизли. Книги развивают твой мозг, заставляя его работать. — Гриндевальд скептически посмотрел на Рона. — А в твоём случае книг надо очень много. Но ничего, будем работать! Бери палочку и на выход! Проверим, как там живут лягушки и заодно опробуем, что ты усвоил за сегодня.

Рон даже немного сжался, прежде чем невнятно пробормотать:

— У меня нет волшебной палочки.

Гриндевальд замер в своей рамке думая, что ослышался.

— Уизли, только не говори, что забыл её на работе. Я понимаю, что ты неряха, но потерять свою собственную палочку — это уже перебор!

— Да не потерял я её! — Рон обиженно надулся, но всё же постарался объяснить этому язвительному портрету ситуацию. — Просто родители забирают наши волшебные палочки на время каникул, чтобы мы чего-нибуть такого не натворили.

— Чего-нибудь?! Как это чего-нибудь?! Да маг с одиннадцати лет должен чуть ли не спать со своей волшебной палочкой, чтобы волшебство напитало его кровь как эритроциты и стало его частью, его сутью, его жизнью, а они просто взяли и забрали? Да это делают только со злостными преступниками, и не один волшебник так не поступит со своими детьми!

— Вообще-то, маглорождённым совсем запрещено колдовать на каникулах министерством магии. — Рон попытался оправдать своих родителей. — Хотя, конечно, палочки у них не забирают.

Гриндевальд недоверчиво посмотрел на рыжего парня и поняв, что он не шутит, неожиданно перешёл на родной язык и начал злобно сыпать какими-то непонятными словами и почему-то вспоминал директора Хогвартса. Хотя парочку подобных слов типа «Scheise» или «britische Schweine» он вроде слышал от дяди Билиуса, который в прошлом году ездил в Германию туристом и говорил, что так немцы уважительно обращаются к англичанам. Наконец Гриндевальд выпустил пар и, пару раз глубоко вздохнув, спросил у Рона:

— Но ты же использовал волшебную палочку при нашем знакомстве?

— А, так это была палочка Луны! — Рон махнул рукой и, увидев непонимание на лице Гриндевальда, пояснил: — Девчонки живущей по соседству. Она приходила к моей сестре в гости.

Гриндевальд моргнул раз, потом ещё раз, а затем портрет начал складывать руки на груди и насмешливо улыбаться ему, повторяя это раз за разом. Рон непонимающе смотрел на то, как в рамке происходит то же, что и было до того, как Гриндевальд заговорил с ним, и осторожно спросил:

— Эй, ты чего? Часом не поломался?

* * *

Настоящий Гриндевальд, разорвав связь со своим портретом, подошёл к зарешёченному окну и в задумчивости уставился на снежные вершины. Этот рыжий парень его удивил. Он применил заклинание ветра с первой попытки после его подсказки, используя чужую палочку, и заклинание получилось столь же мощным, как и когда-то у него самого в четырнадцать лет. Подняв голову к бегущим в вышине облакам, он прошептал:

— Майн гот, такой потенциал и такое полное неумение его использовать!

* * *

Рон Уизли, признаться, уже подумывал позвать кого-то на помощь, чтобы посмотрели, что случилось с портретом. Но единственным человеком в их семье, разбирающимся в таких штуках, был Билл, который сейчас работал в Египте, и добраться к нему сова могла лишь через пару недель. Да и Рон не был уверен, что Билл одобрит его общение с портретом Гриндевальда, а скорее всего просто сожжёт книгу как тёмный артефакт. И Рон с удивлением понял, что ему будет не хватать разговоров с этим язвительным отражением личности Гриндевальда.

— Так, ладно, раз уж такая ситуация, то немного изменим план обучения. — Голос из книги заставил Рона подскочить и радостно подхватить её за черный переплёт. — Возьмёмся за отработку беспалочковой магии. Эта дисциплина тесно связанна с окклюменцией — способностью защищать свои мысли путем их упорядочивания и построения чётко структурированного мышления. Если проще, то учись думать о чём-то одном, Уизли. — Заметив, что парень смотрит на него с непонятливой после таких сложных слов улыбкой, Гриндевальд прервался и спросил: — И, что тебя веселит?

— Ты вернулся! — Рон даже и не подумал скрывать свою радость. — Не делай так больше, пожалуйста. Не пропадай, ладно?

Гриндевальд как-то странно посмотрел на этого неуклюжего паренька, который фактически прямо сказал, что он будет скучать, если один всеми позабытый и проклинаемый тёмный маг исчезнет. Что-то в этом мире перевернулось.

— Хорошо, Уизли. — Геллерт сглотнул невольный ком в горле, мешающий ему говорить. — Постараюсь не исчезать больше. А теперь нам понадобится небольшой предмет и всё твоё внимание.

— Это подойдёт? — Рон с готовностью схватил со стола потрёпанное перо и, получив подтверждающий кивок от портрета, залез на кровать, поджав под себя ноги, что заставило подумать Геллерта о бесполезности попыток полностью перевоспитать Уизли.

— Так, прежде всего усвой: магия не в палочке, она — в тебе, и при необходимости ты можешь использовать её и без магического концентратора, но будешь уставать намного быстрее, а сложные заклинания могут стоит тебе жизни. Это понятно? — Дождавшись утверждающего кивка, он продолжил: — Но простейшие вещи наподобие «Алохоморы» или «Левиосы», что мы сейчас и будем практиковать, маг вполне может выполнять и без помощи волшебной палочки, если он, конечно, не полный бездарь. Положи перо перед собой и попробуй произнести заклинание, используя вместо палочки собственный указательный палец. Надеюсь, как правильно произносить это заклинание тебя учить не надо?

Рон отрицательно покачал головой и угрожающе наставил палец на писчее приспособление, практически прикасаясь к нему.

— Вингардиумлевиоса! — Рон так резко взмахнул рукой, что перо, подхваченное порывом воздуха, отлетело на целый ярд от него.

Геллерт устало вздохнул — ну что за ученик ему попался? Такое впечатление, что он механически выполняет то, что от него требуется, даже не пытаясь осмыслить или почувствовать. Придётся ему немного помочь с помощью лёгкого гипноза, нужно разбудить в нём творческое начало. Иначе играя роль заводной игрушки, он не доживет и до конца этого курса, учитывая планы тёмного волшебника на него.

— Вспомни ощущение магии, которое струится в тебе, когда ты творишь заклинание. То, что наполняет тебя и хочет вырваться наружу, а ты лишь подсказываешь ему путь. — Рон слушал методичный голос Гриндевальда, и его глаза сами прикрылись, обращая взор внутрь него самого. Где-то там сонно жила его магия, терпеливо ждущая зова от своего владельца. — Вспомни свой первый урок по этому заклинанию. Как ты выполнял движение, чертя магический символ, и направлял магию на перо, заставляя его взмыть в воздух. Вызови в себе это чувство и сделай это снова!

Рон сосредоточился и, глядя на перо сквозь полуприкрытые веки, попытался вспомнить, как он в первый раз применял левиосу. Это ведь было так давно, и Рон попытался вспомнить тот первый урок, и как Флитвик показывал движение. Но в памяти всплыла совсем другая картинка. Разрушенный в хлам туалет, брызгающая из разбитых кранов вода и спрятавшаяся от громадного вонючего тролля под чудом уцелевшей раковиной Гермиона подсказывает ему — «рассечь воздух и взмахнуть».

— Рассечь воздух и взмахнуть. — Рон вновь, как тогда, почувствовал это ощущение нервного покалывания на кончиках пальцев, как будто и сейчас от того, выполнит он это заклинание или нет, будет зависеть жизнь лохматой девочки. — Вингардиум левиоса!

Перо настолько резко стартануло вверх, что Рон откинулся спиной назад, опасаясь резкого движения. И так потрёпанное перо ударилось об потолок, с треском разломалось надвое и двумя кружащими частями плавно опустилось на колени Рональда Уизли.

— Уизли! — Геллерт поспешил сбить радость рыжего ученика, чтобы пресечь на корню очередной эмоциональный всплеск в виде прыгающего и орущего от радости парня. — Требовалось поднять перо, а не пытаться проломать им потолок!

— Знаю, знаю, но это так классно! Я прямо почувствовал, когда заклинание вырвалось из меня. — Рон потёр свою грудную клетку ладонью. — Такое чувство, что оно реально вырвало кусок из меня. Нет, не больно, просто как будто внутри немного пусто стало.

— Это, Рональд, происходит, когда ты резко тратишь много магии. Ты же знаешь, что у каждого мага есть свой резерв магии? — Гриндевальд снова включил менторский тон и, дождавшись утвердительного кивка от Рона (кто его знает насколько упростил учебную программу британских молодых магов его старый друг?), продолжил: — Этот своеобразный резервуар у большинства магов весьма ограничен, а беспалочковая магия очень энергозатратна. Но хорошо, что у тебя получилось использовать её. Одним из способов расширить этот резервуар является регулярное опустошение его. Проще говоря — больше колдуй, Рон Уизли! И поэтому сразу переходим к тем заклинаниям, о которых ты сегодня должен был прочесть. Что там интересного нашёл в книжке того коротышки?

— Там столько интересного было! — Впервые в жизни в глазах Рона Уизли загорелся огонь, когда он говорил о книгах, и он поспешил поделиться своими впечатлениями от прочитанного. — Вот есть там такое заклинание, которое позволяет подбрасывать человека вверх! Посмотрел бы я, как какой-нибудь слизень попробовал против меня колдовать, если его вздёрнуть вверх, как котёнка за шкирку?

— Прекрасно! Хороший стимул! Вот и представь себе эту картинку сейчас, когда будешь пробовать заклинание. Движение палочки замени на движение руки, и вперёд — покажи этим слизням!

Рон с готовностью вскочил с кровати и схватил первый попавшийся предмет со стола. Положив по центру комнаты старый носок, он начал плавно и сосредоточенно выводить рукой движение палочки, описанное в книге. Он докажет Геллерту, что «Уизли» точно не значит «глупый»!

— Эларте Эскендэар! — И Рон с недоумением уставился на неподвижный носок, а в голове кричало возмущение: «Эй, а где подпрыгивающий эффект? Я же всё правильно сделал! Специально же тренировался на работе!».

— Уизли! Alarte Askendare! Ну неужели сложно запомнить! Латынь! Все слова заклинаний — это латынь! И читать его надо на латыни!

— Да не знаю я вашей латыни! — Рон с досадой пнул дырявый носок. — Неужто сложно было рядом писать звучание по-английски в книжках!

— Да каждый уважающий себя маг должен знать латынь! — Гриндевальд даже повысил голос от раздражения. Он сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться, и это помогло прийти в голову конструктивной мысли. — Слушай, жертва упрощённого образования, в вашем доме есть старые учебники? Очень старые?

Рональд на секунду задумался и утвердительно закивал головой.

— На чердаке! Там целая гора всяких книг. Может, там даже есть книги, которые были выпущены до войны с… — Рон запнулся на слове и, посмотрев на портрет, медленно указал пальцем на Гриндевальда.

— Замечательно! Это как раз то, что нам потребуется! — Тёмный маг довольно хлопнул в ладоши. — Давай, полезли, проверим семейную библиотеку Уизли.

— Знаешь, Уизли, когда ты сказал «куча» книг, то я никак не мог предположить, что это имелось в виду в буквальном смысле.

Гриндевальд ещё раз осмотрел наваленные в беспорядочный ворох потрёпанные фолианты. Живописное нагромождение книг различных размеров красовалось в самом дальнем углу чердака и было покрыто многолетним слоем пыли и грязи с вкраплением мышиного помёта. Сразу становилось понятно, что библиофилами семейство Уизли не являлось.

— Ладно, ищи в этой куче учебник по латинскому языку. Это должна быть толстая и объемная книга, причём очень старая. Может, ещё выпущенная до войны со мной. — Геллерт поморщился, вспоминая, как тупые маглы так же сваливали в кучи книги и жгли их на площадях. Ладно маглы, оболваненные тупой животной пропагандой, но как чистокровные волшебники могли так относиться к своему наследию?

Рон с готовностью зарылся в семейную коллекцию старых учебников и ненужных книг, поднимая столбы пыли и непрестанно чихая от неё. Учитывая, что у них все книги, кроме кулинарных рецептов и журналов по квиддичу, были ненужными, то ему предстояло перелопатить, в прямом смысле слова, немало полуразвалившихся томов.

Солнце уже практически скрылось за горизонтом, погружая и так слабо освещённый чердак в полутьму, когда удача всё же улыбнулась рыжему парню, и стерев слой пыли с очередной пожелтевшей книги, он радостно раскрыл портрет Гриндевальда, демонстрируя находку.

— Я нашёл его! Латинский язык, полный курс обучения, 1926 года.

— Посмотри, внутри она уцелела, или всё сгнило за столько лет?

Парень раскрыл книгу и быстро пролистал страницы. На некоторых из них были заметны подтёки от попавшей внутрь влаги, но в целом учебник был вполне пригодный. Когда Рон почти дошёл до конца, из книги выскользнул небольшой прямоугольник и плавно опустился ему под ноги. Заинтригованный, он поднял упавший предмет и замер, неспособный осмыслить увиденное. С колдографии, а это была, несомненно, она, на него смотрел почти такой же Гриндевальд, что и вечно язвящий образ в чёрной книге. Здесь он был старше, но не узнать его было невозможно. Но поразило Рона вовсе не это. Геллерт Гриндевальд стоял на фоне богатого поместья в английском стиле и дружески обнимался с высоким рыжим денди, который искренне и довольно улыбался в камеру. И Рон готов был поспорить на перчатки Джорехеми Севиджа, что этот молодой аристократ точно Уизли! Уж слишком характерная у него была внешность. Перевернув фотокарточку, Рон уже не удивился, прочитав на обороте:

Аррон Уизли и Геллерт Гриндевальд, Уизли-холл, 1926 год.

Друзья познаются в несчастье.

Резко развернувшись к живому портрету Гриндевальда, он с дрожью в голосе спросил:

— Что это?

Геллерт несколько секунд рассматривал изображение, а затем усмехнулся и обратил своё внимание на потомка изображённого Уизли.

— Это колдография, Уизли. Очень старая колдография, как и сама история, что за ней стоит, и лучше, если ты выслушаешь её успокоившись и в своей спальне, а не среди кучи хлама на чердаке. Тебе предстоит узнать немало интересного.