Психоанализ Маркуса по его картинам (джен)

Подсказку о том, какую именно ассоциацию вызывают у Маркуса выбранные им визуальные образы, дает ветка выбора в игре: андроиды, личность и человечность. Логично было бы разобрать их по категориям, но я склонна воспринимать их единой серией.

За помощь с дальнейшей трактовкой спасибо художнице по имени Любовь Мушинская. Без нее эта статья выглядела бы совершенно иначе. Образно выражаясь, она соткала тот ковер, который задает стиль всей комнате. Я интегрировала ее фразы (а иногда целые абзацы) в свои размышления.

1. Человечность — Гнев.

https://d.radikal.ru/d08/2201/c0/84d94c5e6144.jpg

Прекрасная картина, которая заставляет задуматься: а почему, собственно, Маркус так воспринимает мир? Почему человечность ассоциируется у него с гневом, причем собственным гневом? Откуда в, казалось бы, мирной семье берется эта боль? И почему у Маркуса сформировался импульс к поиску себя, который в дальнейшем вел его по игре.

Карл преподносится как мудрый и понимающий наставник. Да, мы видели пару сцен, где Маркус сталкивается с дискриминацией андроидов на улицах и в повседневной жизни. Но эти сцены выглядят по-детски невинными в сравнении с тем, что переживают другие протагонисты. Значит, непосредственно внутри дома Карла на постоянной основе происходит что-то такое, что вызывает яркую неприязнь со стороны Маркуса.

Собственно, эта картина символизирует крайне негативные эмоции Маркуса от отношений с Карлом и Лео и неспособностью или выйти из них, или помочь, или отстраниться.

Допустим, у Маркуса была некая первичная идентичность, но потом он все равно подстраивался под владельца, иначе никак. К тому же, Карл — возрастной человек, который не склонен к переменам в жизни, и андроид, который потянул бы на себя одеяло отношений, отправился бы на свалку. Поэтому и была выбрана модель отношений «родитель-ребенок», в которой Карл застолбил себе роль и делиться не собирался. Его восприятие такой модели отношений и в целом выбор дают основной конфликт.

Видимо, Карл очень авторитарен и вместе с этим ненавидит ошибаться, чувствовать вину (особенно за свой вклад во что-то), быть скинутым с пьедестала. А именно это и произошло во время первых отношений с сыном: эксперимент не удался, сын не оправдал ожиданий. Вместо этого он отчаянно пытался привлечь внимание отца вредными привычками, вызвать в нем живой отклик.

Карл чувствует негативные эмоции из-за этой ситуации. Может, в глубине души он признает свою вину в произошедшем и поэтому хочет переписать этот момент своей жизни, отыграть его правильно. Но он снова наступает на те же грабли. Поэтому и Маркус, в принципе, идет той же дорогой.

Таким образом и возникают эти холодные эмоции, с которыми уже ничего не сделаешь. Узел не развяжется, поскольку Карл явно не хочет вкладываться в улучшение отношений с Лео, а сам Лео идет по подростковой накатанной с маргинальным поведением. Но это все равно вызывает эмоции. Причиняет боль. И Карл первый, по самой своей сути, выбирает отстраненность, отторжение, игнорирование и блок эмоций. А уже потом пытается передать это Маркусу. Не выходит — поскольку Маркус открыт для жизненного опыта и любознателен. Словами он это не может выразить, и здесь ему помогает творчество. Не зря он первым нарисовал реалистичное подражание реальности: скорее всего, Маркус посчитал, что именно этого ждет от него Карл. И он не ошибся. Да только Карл ждал этот ответ не чтобы узнать, имеют ли андроиды божью искру, а для того, чтобы уколоть и далее перекрыть своей авторитарной родительской позицией: «Ты не умеешь, смотри, как надо» («Как мне надо»).

Парадоксально, но именно Карл первым толкает обоих сыновей к поиску своего пути. Он не оставляет им другого выбора. Вариант с «подражай мне, или умрешь» кажется единственным, по которому Карл соглашается работать. Однако вместе с тем Карл отвергает эти попытки подражания. Возможно, ему не нравится идея соперничества, в которой можно проиграть, а Карл проигрывать не согласен. Поэтому искусственно создает условия, в которых он всегда прав, а ребенок всегда лишний.

Лео остается созависимым и лишним. Маркус остается лишним и сепарируется.

2. Личность — Отчаяние.

https://c.radikal.ru/c22/2201/aa/5d583d07f5cc.jpg

Еще один тонкий момент в этих отношениях: Маркус — раб, и должен подчиняться всем приказам Карла (пусть Карл этим не злоупотребляет, ощущение вряд ли из приятных).

У Маркуса на шее буквально висит смертельно больной старик, которому нужно постоянно колоть лекарства, которого нужно таскать по квартире, также готовка-стирка-уборка и «ответь за меня на корреспонденцию, мне лениво». Причем этот старик — единственный близкий Маркусу человек, от которого он полностью зависит. И если тот умрет, то Маркусу будет не только больно морально, но еще и в жизни настанет полный кошмар. Располагает к размышлениям.

Поэтому такие визуальные образы близки Маркусу с самого начала, ведь он находится в тяжелой ситуации, замаскированной под приятную. Маркус — осознанное существо, которое отказываются уважать на подобающем уровне. Несмотря на относительное спокойствие и улыбки, в отношениях Карла с Маркусом происходит нечто в духе: «Вот тебе, сынок, свобода воли, а теперь иди выполнять работу по дому по списку». Карл Маркуса не воспринимает как равного. Даже он.

Маркусу невероятно весело, учитывая, что он эти отношения воспринимает как лучшие и ничего другого не видел. Если брать в контекст все сюжетные линейки, то Карла показывают нам как идеальный вариант отношений между людьми и андроидами. И становится ещё более грустно. Не зря у Карла есть фраза: «Мир как я — он стар». Отношения Маркуса и Карла можно экстраполировать на основной сюжетный конфликт игры.

Эта картина, несмотря на негативную эмоцию, гораздо светлее предыдущей и является ее логическим продолжением. Здесь теплый желтый свет исходит от диода изображенного андроида и растекается по голове. Это будет видно — во всех работах Маркуса выделена голова, мозг, но в первых у персоны нет лица, нет идентичности.

Можно трактовать лицо и руку не только вместе — как часть одной персоны, — тогда этот жест выражает сожаление и попытку закрыться от чего-то (мы знаем чего), но и по отдельности — теплую голову, глаза которой властным жестом закрывает синяя рука.

Помимо обычной художественной динамики здесь видно много боли и эмоций как раз сине-голубого спектра. Разочарование, отчаяние, неприятие, отстраненность… А вот когда картины Маркуса приобретают красный цвет — наконец проявляется открытый конфликт.

3. Андроиды — Боль.

https://d.radikal.ru/d28/2201/fa/1352a80c17b2.jpg

В целом многие из работ Маркуса написаны не чистым синим, в них все же сохраняется сочетание холодного и теплого. Вероятно, теплые оттенки он относит к своим положительным эмоциям, к своему «я», а синие воспринимает как условную грязь. Он говорит, что его «я» запачкано этим цветом, и это идет лейтмотивом через многие его работы.

Здесь фигура и даже фон полностью теплые, а синие элементы становятся символами, маркерами «нетаковости» и отсылают нас к нашивкам времен Второй мировой.

Художник признает, что от бездушной машины в нем только эти синие символы и выражает яростный протест.

Отмечу, что в этой картине пока нет красного цвета. У андроидов желтый диод — это переходное состояние. Спокойствие — это синий, сомнения — это желтый, ну а красный — это уже совсем кошмар. Но даже несмотря на название картины и на изображенную эмоцию, бессилие, отчаяние — для Маркуса это не кошмар. Это нечто, идущее к красному, процесс, незавершенное действие.

Синий — это цвет андроидов, их крови. Этот цвет обычно означает спокойствие, рассудительность и логичность, в то время как красный — цвет импульса, агрессии, страсти, опасности. Противостояние по своей сути. Синий, желтый и красный — это триадные цвета, если брать художественную теорию цвета. Такие сочетания цветов используют художники, чтобы добиться наиболее красивого и гармоничного сочетания в картине. Однако будь кровь андроидов, скажем, желтой, это бы стало куда менее символичным, к тому же этот цвет не настолько «мирный».

Выбор тем у Маркуса депрессивен по большей части, что вполне характеризует его как личность. Человечность для Маркуса — по большей части о страданиях, боли и печали. Но вот в чем прелесть: он предпочтет чувствовать боль, нежели не чувствовать ничего.

Поражает внутренняя сила Маркуса: учитывая, что происходило в его голове с самого начала и что он пережил потом, он сумел остаться идеалистом, взять на себя ответственность за целый народ и повести его в светлое будущее. Он находился в полном отчаянии, но сумел выбраться из этой ситуации. У него был выбор: либо пасть на дно, обратно в повиновение, которое он терпеть не может, либо взлетать в самую высь. Середины не дано — свобода или смерть!