Тигрысиные сказки (джен)

Два друга не успели пройти и половины пути до своей территории, когда от покинутой человеческой стоянки потянуло — гарью.

Рысь дернул ухом, остановился и принюхался.

— Чего ты еще удумал? — Тигр недовольно оглянулся, но неугомонного собрата уж и след простыл.

Вот несносный зверь все же!

Обиделся Хозяин Тайги и вперед пошел.

Чай, не маленький рысенок. Надо будет — догонит.

Так он и шел, как вдруг с неба послышался птичий гомон, а там и ветер заподувал — донес рев пламени и горячий запах.

Тигр ускорил было ход, да остановился прямо на полушаге, не донеся до земли широкой подушечки.

Рысь же там!

Хозяин Тайги тяжело осел на задние лапы, разворачиваясь, и тут же его ударило что-то тяжелое, сшибло с ног, и мир вдруг завертелся, на несколько мгновений утратив привычные очертания и устойчивость. Рядом рявкнул Рысь, и Лось (а это был именно он) поднялся на тонкие длинные ноги и ломанулся дальше.

Тигр укоризненно посмотрел на друга.

— Ну, куда ты запропастился?

Рысь выглядел ошалелым. Усы у него наполовину обгорели, а великолепная пятнистая шкура была вся перепачкана в саже.

— Хотел понять, откуда нам грозит опасность.

— Ну? Понял?

— Люди пустили пал. Там все в огне. У меня на глазах два тетерева вспыхнули прямо в воздухе. Надо уходить.

Хозяин Тайги недовольно рыкнул.

Слишком уж много позволили себе люди в его тайге.

Но нынче не время думать об этом.

— Идем.

Рысь продолжал смотреть назад, словно все еще переживал только что увиденное.

— Рысь...

Не дождавшись ответа, Тигр подошел и аккуратно цапнул друга за ухо — вроде и несильно прикусил, а на шкуре пониже встопорщенной кисточки выступила алая капелька.

— Ай! Что это ты себе позволяешь?! — возмутился Рысь.

— Напоминаю, что огонь имеет обыкновение двигаться со скоростью ветра, а последний усиливается.

— И откуда ты такой умный? — вздохнул Рысь, приходя в себя и сдвигаясь с места.

Хозяин Тайги шагал размеренно.

Он знал тут каждую травинку, каждое дерево. С некоторым сожалением он думал о том, что большей части из них больше не увидит, когда вновь сюда вернется. Но сейчас надо было идти вперед, и он шел. У растений своя жизнь, у него — своя. Да еще Рыся, который, видимо, считал себя кошкой и думал, что у него этих жизней еще восемь.

Тигр нетерпеливо прирыкнул на друга: чего, мол, застрял опять?!

Рысь виновато прижал уши и выпустил из пасти бельчонка, которому помогал выбраться из глубокого дупла, куда тот провалился, выпрыгнув из родного гнезда.

— Рысь, ты словно заболел. Чего ты с ними нянчишься?

— Так ведь... Тигр, иначе нелогично.

— Почему это? — Хозяин Тайги продолжал неумолимый бег, вынуждая Рыся следовать за собой хотя бы пока отвечает.

— Мы ведь их спасли.

— Ну да. И подвергли опасности.

— Тем более. Мы за них в ответе.

Тигр в растерянности приостановился, хотел сказать что-то, но лишь хвостом дернул в досаде и вновь тронулся вперед.

— Что? Я не прав?

Рысь уже почти беспечно прыгал рядом, словно они не от жуткой напасти уходили, а до ближайшего водопоя прогуливались.

Тигр молчал.

Становилось теплее. Ветер гнал потоки нагретого воздуха, ероша шерсть на спинах зверей.

Мимо них проносились уже целые группы животных и птиц.

Никто не думал о том, чтобы сражаться или охотиться: нынче беда была общей, спасались все.

Вот промчался совершенно неподобающе его возрасту Дядюшка Барсук, попытался посунуться в сердцевину полусгнившего бревна, но, видать, ему там показалось недостаточно надежно, и он двинулся дальше, попутно обследуя землю и подлесок — не найдется ли укрытия...

А вот брат-Заяц. Этот несется длинными скачками, заложив уши от страха на спину. И через каждые пять-шесть прыжков вскидывается в свечку, чтобы оглянуться.

Увидели друзья и волчье семейство — мать уводила неокрепших толстолапых волчат по прямой, не пряча следы, прижав уши и высунув язык. Глаза у нее совсем пожелтели от страха.

Рысь бежал так быстро, что ему казалось, словно ветер в ушах свистит. Но стоило ему приостановиться, как он понял — то гудит настигающее их пламя.

— Если ты не побежишь, я возьму тебя за шкирку! — рыкнул у него над ухом Тигр.

Рысь возмущенно взмявкнул и прыгнул вперед, намереваясь укусить Тигра, нанесшего ему такое страшное оскорбление, но тот, встопорщив в усмешке усы, отпрянул и устремился дальше по тропинке.

Уж теперь-то невыносимый пятнистый зверь последует за ним!

Рысь и в самом деле несся по пятам до самого озера, сомкнув зубы, прижав уши и задрав хвост. В серовато-зеленых глазах читалась явственная жажда мести.

Тигр, взмахнув длинным хвостом, чтобы удержать равновесие, сиганул с берега прямо в воду, вынырнул и, блаженно фыркая, поплыл вперед.

Хозяин Тайги воду любил очень.

Ему нравилось в жаркие дни лежать в студеных звонких ручьях, изредка лакая хрустальную воду.

Любил он и теплые вечера, когда можно было плавать в этом самом озере, где он был сейчас, временами опуская морду прямо в воду и пытаясь ухватить не в меру наглого окуня или налима.

Не слыша позади себя плеска, Тигр очнулся от своих мыслей и, искусно подрулив хвостом, завернул обратно. К его изумлению, Рысь носился по берегу туда-сюда и тревожно, хрипло мяукал. Вид у него был самый разнесчастный.

Тигр подплыл ближе.

— Рысь? Что случилось?

Тот с тоской глянул на озеро, сел, поставив близко-близко друг к другу широкие передние лапы, и нервно облизнул опаленные усы.

— Я туда не полезу.

— Да ты рехнулся! — Тигр сердито, в два прыжка, выбрался на берег.

Рысь медленно, но в край решительно попятился к лесу.

— И не проси. Не полезу — и все. Отсижусь тут. Вон берег какой широченный. Обойдется.

Тут Хозяина Тайги осенило.

Конечно!

Как же он сразу не догадался.

Рыси — существа сухопутные и воду страсть как не любят.

Но... только как же теперь им быть?

Он огляделся кругом.

И справа и слева и даже между ними продолжали свое бегство большие и малые жители леса. Кто поумнее — бросался в воду и плыл к острову в середине. Кто не так умен или опытен — те шли в обход, чтобы за озером продолжить бег. Тигр досадливо вздохнул: этим до завтра не дожить.

Но что же делать с Рысем?

Тот сидел, словно вкопали.

Тигр в некоторых людских логовах на полянах видел такие столбы. Иногда из них довольно правдоподобно выгрызены были люди и птицы со зверями, а то и все разом, один на другом. Ему непонятно было, для чего такие столбы. Порой и жутко — и тогда он обходил их стороною.

Вздохнув, Хозяин Тайги шагнул к Рысю. Намереваясь и впрямь ухватить его за шкир и так, словно с котенком, переплыть с ним в зубах на середину озера. Пусть его, затаит обиду — хоть будет, кому ее таить.

Но в этот момент случилось сразу три происшествия.

К озеру прорвался первый рыжий и бесноватый вестник огня.

Из лесу, закатив глаза и запрокинув мощную, венчанную ветвистыми рогами голову, выбежал Лось. За ним следовало две молоденьких лосихи, но тем не менее Тигр признал того самого лося, что сшиб его в панике с ног.

А вслед за тем старая, очень старая и, возможно, помнящая самого Великого Тигра сосна, возвышавшаяся надо многими самыми высокими деревьями, вздохнула и дрогнула.

— Кра-а-а-а-а-а-а-аххх! — разнеслось далеко-далеко по тайге. А потом: — Кри-и-и-и-ип...

И побежденная сосна начала падать, сокрушая на своем пути все дружественные ветви, протянутые к ней рядом стоявшими деревьями. Больно тяжелая была сосна — некому было удержать, поскольку не нашлось бы ей равных в этой части леса.

И Тигр, и Рысь, и Лось со своими самками, и множество других обитателей тайги в онемении наблюдали гибель исполинского дерева, чьи корни не вынесли жара и сдались.

Казалось, сосна падала столько, сколько живут порой филины...

Первым опомнился Рысь.

— Бегите! Она упадет на нас!!!

Тигр дрогнул и попятился, прянули в стороны молоденькие лосихи. Рысь уже и вовсе схоронился меж корней огромного кряжистого кедра. Один только огромный Лось, оцепенев от рысьего крика и от несущейся прямо на него громады, не шевельнулся.

В следующий миг его накрыло колкой кроной, а по проложенной сосной просеке ветер погнал радостно урчащий, подобно огромному хищнику, огонь.

Весь ощетинившийся, больше похожий на ежа, Рысь скакнул к дереву.

Чуткий нос его вбирал запахи, а уши с задорными кисточками устремлены были вперед.

— Жив! — зашипел он.

И, вторя его словам, под тяжким грузом захрипел и заохал Лось.

— Помогите, ох... тяжко.

Тигр окинул взглядом берег.

Пожар подбирался все ближе.

Вдоль берега всюду уже тянулись его сизые дымные щупальца.

— Ручей тут недалече, — проворчал наконец Хозяин Тайги.

— С бобровой семьей! — с полуслова сообразил Рысь.

Бобровое семейство в тайге любили и уважали. Они славились умом и осторожностью, а значит, должны были уже спуститься вниз по ручью в озеро.

Рысь сорвался с места и, выкликая отца семейства, бросился вдоль берега к ручью.

Тигр только головой покачал на горячность друга и тревожно оглядел проделанный сосной коридор. Пламя двигалось неумолимо, словно солнце или луна.

Рысю начало казаться, что зря он кинулся на поиски. Ну где это видано, в самом деле, чтобы разумные и осторожные бобры явились на хищнический зов?

И вдруг...

— Чего расшумелся, Рысь?

Из воды почти у самого берега показалась голова Бобра. Он с любопытством глядел на Рыся круглыми и спокойными глазами.

— Там дерево упало... То есть, здравствуй, Бобер... Ну вот... Дерево... Сосна наша, мир ее пню. Упала.

— А чего орешь? — дружелюбно осведомился Бобр. — Деревья падают. Бывает.

— Лося она придавила.

— Эвона что... И сильно придавила?

— Сильно. Без помощи ему не выбраться.

— От оно как. А что, велика сосна-то?

Он хлопнул по воде хвостом, и рядом всплыли Бобриха и три бобренка.

— Наша сосна, говорю же, — Рысь нервно дернул хвостом. — В которой Филин жил, пока не помер.

Бобры задумчиво переглянулись. Наконец отец семейства поскрежетал зубами.

— Впервые вижу, чтобы хищник так о добыче пекся. Ну, поплыли. Поглядим, чего там с твоим Лосем. Ежли смогем, пособим.

Рысь побежал в обратную сторону, левым боком уже ощущая дыхание пожара и почти не чуя под собой ног от усталости: рыси плохие бегуны на длинные дистанции. Бобр с семейством плыли рядом. Изредка то один, то другой бобренок затевали веселую возню, но, заслышав строгий посвист матери, неизменно догоняли остальных. Рысь поглядывал на них с некоторой завистью.

Так они и прибыли к сосне, где их по-прежнему ожидали.

Рысь покрутился, отыскивая не усыпанное пеплом местечко, не нашел, обреченно вздохнул и устроился рядом с Тигром. Тот проявил свое беспокойство тем, что лизнул Рысь в ухо широким шершавым языком.

Бобр тем временем обошел вокруг верхушки, самые последние ветви которой лежали в озере. Затем глянул на Хозяина Тайги.

— Сосну-то мы, стало быть, подгрызем. А вот сдвигать — это уж вы сами. Малы мы слишком.

Тигр кивнул.

И закипела работа.

В миг бобры сняли зеленовато-рыжую кору и, не успел кто из присутствовавших оглянуться или ухом повести, подгрызли дерево. Бобр великодушно позволил самому меньшому бобренку совершить последний надкус, и верхушка тут же еще больше накренилась в озеро.

— Ну вот, готово. Дальше ужо сами.

Ветер принес целый ворох искр и почти нестерпимый жар, и бобровое семейство поспешно ринулось в воду.

— Ну-ка, лосихи, упритесь головами и сдвиньте дерево в сторону. А ты, Лось, лежи смирно.

Они все сделали, как Хозяин Тайги велел, и через мгновение Лось уже был свободен.

Тигр задумчиво поглядел, как они радуются и осыпают их с Рысем благодарностями, а потом улыбнулся себе под нос. В голову ему пришла удачная идея.

— Скажи, Лось, а что, могут ли два твоих собрата плыть рядом, бок о бок?

— Могут, — удивился Лось. — Зачем тебе?

— Перевезите моего друга на остров. Услуга за услугу.

Лось глянул на Рыся.

— Для этого двое не нужны. Я сам перевезу. Только... Рысь, не выпускай когти.

— Что?! Да я никогда!.. — возмутился Рысь, но смешался под тигриным взглядом. — Я обещаю.

И они поплыли.

Впереди Лось с Рысем на спине, а за ними — удивительное зрелище! — Тигр меж двумя лосихами, которым на спину заодно пристроилась, следуя примеру Рыся, лесная мелюзга: мыши, белки, бурундуки и даже сам брат-Заяц.

Словами долго говорить. Пока успеешь сказать, глядь — они уж все и на берег выбрались.

Рысь совершенно ошалел от счастья — и ну кататься по траве и вылизываться, чтобы обсушить замоченные лапы и живот.

Между тем, пожар достиг озера и понесся вокруг него, охватывая его кольцом, сжирая все на своем пути.

Ветер доносил до острова седые хлопья пепла и жуткий запах, но, по счастью, был недостаточно силен, чтобы искры могли достичь звериного убежища.

Рысь привел себя в порядок, подошел к Тигру и уселся рядом с ним.

— Котенком я думал, что огонь — это спустившееся с неба закатное солнце, — неожиданно сказал Хозяин Тайги.

— Огонь в любом случае пришел к нам с неба, — кивнул Рысь. — Я видел однажды, как он выпал из тучи и попал в дерево. Оно долго горело, а вокруг еще чудно так пахло... Это небесный запах.

Они долго еще сидели на берегу и смотрели, как горит их лес.

Тайга продолжала гореть, когда они уснули.

К рассвету пожар уже был далеко от озера, и пошел скучный серый дождик.

Животные постепенно покидали остров.

А Рысь с Тигром, забравшиеся в уютную яму от корневища какого-то дерева, проспали до следующего дня, восстанавливая силы.

Утром второго дня Тигр проснулся и обнаружил, что они с Рысем остались на островке одни — ни души кругом, черный лес и молчаливое озеро, — и решил, что стоит вернуться в горы.

В этой части тайги еще долго будет тихо и пусто.

Он сообщил о своем решении другу.

— Я отправлюсь с тобой, — жизнерадостно сказал Рысь — Вдруг я в горах найду тропу самого Великого Тигра?

— Чего?

— А, ты и этого не знаешь? Ну слушай же...

И неугомонный Рысь принялся рассказывать новую историю.