Да что вы знаете о жизни (джен)

Отсутствие выбора замечательно проясняет ум.

Я не ошибся, в этой юной мисс Грейнджер живет другая душа, а сама Гермиона Грейнджер явно мертва с 31 июля 1991 года. Только о крестраже тут не идет и речи. Такую ситуацию я встречал только в магловской фантастике, причем всегда считал, что с воображением автору подобного сюжета не повезло. Констеблю полиции Великобритании мисс Джини Стронд не повезло тоже, зато повезло Гарри Поттеру, которого взялась опекать эта энергичная мисс.

Как взрослый человек, мисс Джини многое заметила, как полицейский, собрала множество фактов, слухов и воспоминаний. Но вот ее выводы! Мордред, вот зачем я слушал ее рассуждения о ситуации с Пророчеством, мне что, вовсе не хватало полного признания своей вины?

Во-первых, мисс Джини, как и я, твердо уверена, что Пророчество специально разгласили для привлечения Волан-де-Морта, а сделал это почти лично Альбус Дамблдор с помощью дурака Северуса Снейпа, хотя последнего мисс Джини не знает.

Во-вторых, она уверена, что ребенок из Пророчества — это Гермиона Грейнджер, как посланец трех сил, давших ей новый шанс ради борьбы со злом, и боюсь, она не ошибается в этом, второй шанс на жизнь и магию просто так судьба никому не вручает.

А в-третьих, она убеждена, что директор Дамблдор специально распространил ложные слухи насчет Гарри Поттера о его избранности, чтобы отвести внимание Темного лорда от Невилла Лонгботтома, которого он сам искренно считает ребенком из Пророчества.

Именно Невилла тщательно учат магии, почти факультативно и во многом индивидуально, причем учит сам директор Дамблдор, при всех в классе Невилл пользуется вовсе неподходящей ему волшебной палочкой своего отца Фрэнка Лонгботтома, но на факультативных занятиях мальчик использует другую, более подходящую, свою…

И половина этих выводов сделана на основе мелкой моторики мальчика и его мышечной памяти. А ведь все может быть, Невилл расплавил у меня на зельях дюжину котлов с крайне неподходящей ему палочкой, но вот только последние полтора года он волшебную палочку на моих уроках не использует вовсе. Получается, он настолько мощный маг уже сейчас?

А вот с опекаемым ею Гарри все печально. По мнению Джини, его и готовят в противники Невиллу. Мальчика сознательно стараются сделать новым Темным Лордом, прежний ведь уже мертв. И вот при этом ее предположении я вспомнил уже свое предположение о крестраже в теле сына Лили.

О Мерлин, тут Лили Эванс еще пятикурсница, и все кажется таким поправимым. А может быть, не кажется?

Но самая главная проблема в том, что мисс Джини слишком многое узнала о директоре Дамблдоре. Рон Уизли! Даже я не мог предположить подобного, хотя про человека, которому дал пожизненный обет полного подчинения, казалось, узнал все. Все худшее. И что мне теперь делать? Остановить поиски умного полицейского любой ценой, точнее, ценой ее жизни? Не хочу. Мы пока в 1976 году, моя левая рука еще чиста, и Черной метки Волан-де-Морта на ней нет, как нет полосы света на правой — подтверждения клятвенного обета, данного директору Дамблдору, фанатику чистой магической крови и чудовищу, мало чем отличимому от своего ученика Тома Реддла.

Я пока не связан клятвами и могу быть откровенен с той, кто честна со мной и кто вот уже третий год выполняет мой обет. Я всего лишь человек, к тому же не идеальный. Нет у меня душевных и нравственных сил оберегать, учить и развивать Гарри Поттера. Вчера я многое увидел со стороны, причем глазами Северуса Снейпа, прожившего тридцать три года. Я слишком многое забыл о наших отношениях с Лили Эванс. Предпочел забыть, это было единственным, что могло сохранить чистый образ Лили, моей юнош… нет, не юношеской, детской любви.

Чтобы сохранить этот образ, пришлось забыть реальную Лили Эванс, кокетливую красавицу, несколько фанатичную гриффиндорку, самолюбивую девицу, слышащую только свои слова. И, конечно же, достойную Мародершу. Разве Лили Эванс не стала пятым членом их анимагической банды уже на четвертом курсе, когда у нее появилась анимагическая форма оленихи? И она стала участвовать в половине рискованных вылазок мальчишек. Да, у оленя Джеймса Поттера не было шанса устоять, гон — это тебе не вздохи на астрономической башне…

«А ее патронус, — подсказала Снейпу ехидная память, — разве это была лань?» К Мордреду патронус Лили, вот не нужно доставать святыни с высоких алтарей. Если касаться их руками, обязательно сотрешь начисто всю позолоту. И что тогда останется у тебя в ладонях взамен божества? Фигурка, чуть более красивая, чем керамический садовый гном?

Твое сердце разбилось после ухода Лили к Джеймсу, как высокопарно… До сердца Северуса Лили Эванс дела не было никогда. И того, что оно истекало кровью после смерти его матери, эгоистичная принцесса с Гриффиндора закономерно даже не заметила. А он старался не замечать, во что перерастает ее флирт с Джеймсом Поттером, до последнего держась за Лили как за кусочек счастливого детства. Времени, когда мальчишке Северусу жалкая грязная речка за его домом в Коукворте казалась мощным потоком, заросший чем попало лесок — древней чащей, а ближайшее будущее сулило обучение в школе волшебства. Времени, когда его мама была жива…

Это были слишком горькие размышления, и я поспешил озадачить столь нежданную союзницу более серьезной проблемой.

— Мисс Джини, я надеюсь, вы осознаете, что наиболее реальный способ вернуться в 26 сентября 1993 года — это прожить время до этого дня тут, в этих телах, и пережить все события, которые возникнут на нашем пути? — как же быстро эта особа из «кудрявого кошмара» стала для меня «мисс Джини».

Хотя относиться иначе к героине, погибшей при спасении жизни одного ребенка и взявшей в крайне серьезной ситуации опеку над другим, не получается, а она еще считает свой поступок преступлением. Совсем не разбирается в путях судьбы, магла с палочкой…

— Мне кажется, не все так безнадежно, сэр Снейп. Я же только что рассказывала вам о Роне Уизли, который, скорее всего, фактически является Альбусом Дамблдором. Я так поняла, Маховики времени — опасная и крайне сложная, но вполне доступная вещь. Его взяли в долгосрочную аренду, как обычный пылесос для меня, школьницы, такой же был в собственности у вас. Вряд ли конкретно эти модели самые сложные из существующих, но явно есть и более дорогие и с большими параметрами настроек. Если хотите, мы завтра же пойдем в библиотеку, и я покажу колдографии, которые мы разыскали там с Гарри Поттером. Колдофото Альбуса Дамблдора на первом курсе Гриффиндора. И на этом же снимке изображена мадам Минерва МакГонагалл! Это многое объясняет.

— Да, директор тоже был маленьким и очень возможно, что у него или его брата есть незаконные дети, поскольку они оба до сих пор не женаты и никого не вводили в свой род. Или вводили, но официально это не оглашали, ну и что?

— А то, что профессор МакГонагалл вроде бы родилась четвертого октября 1935 года. Как, простите, пятидесятивосьмилетняя дама может быть пожилой учительницей Альбуса Дамблдора? И почему на этом снимке 1891 года ей тоже почти шестьдесят и у нее на шее цепочка с Маховиком времени? Отчего она столь легко дает его ученикам вроде меня или Барти Крауча? Допустим, что василиск Салазара Слизерина, которого убили в прошлом году, что-то охранял, но кто управлял самим василиском? Том Реддл? Нет, он только лишь разбудил его, а после фактически сбежал, от всего отвертевшись. Но во всех легендах о магической школе упоминается хранитель Хогвартса, и это не привидение. А что, если это хранительница, и директор Дамблдор каким-то образом взял ее под контроль? Директору Дамблдору сто двенадцать лет, но маги живут более двухсот. Что, если он специально преувеличивает свой возраст с помощью простейшего зелья старения или чего-то более сложного? Мы легко запоминаем его яркую внешность: длинная седая борода, очки-половинки, яркие просторные мантии, но под такой мантией может скрываться обычный мужской костюм, стильный или невзрачный. А если все это скрывает возраст достаточно не старого мага без седины, лет этак примерно пятидесяти на вид? У вас сто лет — это всего лишь середина жизни. Вполне возможно, он живет на две жизни: директор и затворник в Хогвартсе и публичная личность где-либо еще, просто под другим именем. Так что я думаю, что усложненный Маховик времени тут, в Хогвартсе, в директорской башне. И еще мне кажется, что эта очень странная профессор МакГонагалл в отчаянном положении и пытается просить помощи у учеников. Ей уже все равно, лишь бы хоть кто-то догадался.

— Так… Мисс Джини, завтра вы обязательно покажете мне эту колдографию. А насчет взятия под контроль… Хм… Сейчас 1976 год, мне все можно, слушайте! — мне казалось, что история моего предательства, глупости и наказания за все это столь же длинна, как кошмарные тринадцать прожитых мною лет, но рассказ уложился в полчаса.

Личные переживания особенно не расскажешь, а фактов и событий было, как оказалось, немного: принял Черную метку, услышал Пророчество, решил выслужиться, осознал, попросил помощи у… Ну да, у него и еще такой же личности, и обоим принес обет. Пожизненный. Гений, жаль, что только в зельях…

И вот на меня, пятнадцатилетнего мальчишку, который мальчишкой уже давно не является, с ужасом и жалостью смотрит девчонка, которой не тринадцать, а двадцать шесть, и не знает, что мне сказать. А нет, знает. Ох, не даром ее поднятая рука всегда вызывала у меня тревогу.

— Да-а, теперь многое ясно. Я не знаю, как вам помочь, сэр Снейп, но попробуем выпутаться. В конце концов, один из тех, кому вы дали обет, уже мертв. А директор Хогвартса… Нужно больше узнать о нем и его целях, а там посмотрим. И все же я бы начала со старых колдографий и истории Хогвартса, конкретно директорской башни. Там логово этого… Директора. Возможно, там будет нечто полезное нам. И мист… проф… Северус, если возможности вернуться в наше время не будет, поверьте, я вас без помощи не оставлю. Можете на меня рассчитывать.

— Мы настолько связаны этой ситуацией, мисс Джини, что нам поневоле придется действовать сообща. И спасибо за ваше расследование и ваши выводы, я многого не знал.

— Ну да, у нас до этого разговора были две разные группы фактов, а теперь можно оценивать ситуацию шире. А теперь давайте я займусь трансфигурацией, а вы наложите на результат «Стазис», ладно? А то мне пока тринадцать, и при колдовстве я быстро выкладываюсь.

— И что же вы хотите трансфигурировать, мисс?

— Кровать, одеяла и подушки, постельное белье. Спать хочется.

— Это Выручай-комната! Она сама подстраивается под нужды обитателей!

— Это вы про двуспальную кровать на полкомнаты под жутким балдахином? А нас не похоронит под вековой пылью с этой тряпки?

— Мы маги, мисс Джини, и знаем или должны знать очищающие заклинания. И вы зря опасаетесь потери девственности, меня интересует только сон!

— Я рада, что обычный оптимизм и любезность к вам все-таки вернулись, Снейп!

— Профессор Снейп!

— И вам спокойной ночи, уважаемый…

Спокойной ночи! Широченная кровать с матрасом из конского волоса и шелковые простыни были ледяными, да еще одно одеяло на двоих. Сквозняк из высоких окон сводил все усилия горящего камина обогреть просторную комнату на нет. Так что уже через полчаса мы с этой Грей… мисс Джини спали в объятиях друг друга, замерзать насмерть не хотелось. Мне досталась слишком маленькая грелка, а ей слишком костлявая, да и сны были не очень. По крайней мере, у меня.

Уизли водили хоровод вокруг майского шеста, а королевой мая была Лили Эванс. После танцев распорядитель праздника Альбус Дамблдор пообещал великолепный фокус и стал раздеваться. На этом страшном месте я и проснулся.

* * *

Утро начинается не с кофе, а с чар восстановления одежды. На наше счастье, магия может заменить многое. Всего несколько заклинаний, быстрое очищение и разглаживание одежды, а после нам удалось изобразить в Выручай-комнате даже нечто вроде приличного душа.

Трансфигурируем ванну из старого ковра, а из пыльного балдахина — занавес вокруг нее. «Агуаменти» — вода, «Бойлио» — нагрев. Заклинание «Фоамус» позволило вымыть грязные волосы без шампуня, ну а «Конарус» высушило их. С полотенцами у путешественников во времени тоже было все не очень просто.

Еще день назад представить, что профессор Снейп и ученица третьего курса Гермиона Грейнджер столь дружно и слаженно решают достаточно бытовые вопросы, было в принципе невозможно. Но время меняет многое, восемнадцать лет тому назад — это серьезно, это вам не жмыр начхал…

Нужно сказать, что требовалось от нас с профессором Снейпом не так уж и мало. Во-первых, было нужно каким-то образом уйти из-под наблюдения живых портретов, вездесущих привидений, домовиков и профессоров. Потому что любой из них мог заметить нас, двух лишних обитателей Хогвартса. И тогда о нас тут же бы узнал директор Дамблдор, а это было смерти подобно. Кроме того, реальную опасность разоблачения для нас представляли школьники все без исключения, на особом счету был сам Северус Снейп пятнадцати лет. И, судя по мрачному виду нашего декана Слизерина, он в этот особо опасный список занес еще несколько имен, имя Джеймса Поттера уж точно.

Так что мы покинули Выручай-комнату только после того, как наложили на себя Дезиллюминационное заклинание, которое делает человека неотличимым от окружающей среды. Его взялся накладывать профессор Снейп, а я тут же попросила научить меня столь полезному заклинанию.

Он научил без возражений, ведь это было необходимо. А после мы пошли в библиотеку, посмотреть те самые альбомы с колдографиями, вызвавшими мое изумление еще в прошлом году. Наивный декан Снейп хотел туда вот просто так взять и пойти, среди белого дня, когда все на уроках, не иначе, до сих пор считал себя профессором. Пришлось напомнить ему о нынешнем положении вещей. Дала ему пергамент со всеми указаниями на нужные альбомы, а после занялась акцией отвлечения. В это время библиотекой заведовала не мадам Пинс, а совершенно незнакомый мне маг, и пока я его отвлекала, умоляя дать всего на один урок крайне необходимую мне книгу по лекарственным зельям Ганхильды из Горсмура, профессор Снейп тихо прошел к школьным альбомам и занялся их вдумчивым изучением. Да и пусть, возможно, заметит то, что упустила я.

А я-то думала, что, собственно, связывает его и Альбуса Дамблдора? Оказалось, все просто: рабство, причем магическое. В мире магии пожизненный обет подчинения — это именно оно. А я-то думала… Зря думала, но, похоже, он просто вынужден так грубо вести себя с Гарри Поттером, иначе его заподозрят в сочувствии, и не без оснований.

О, мне несут просимую мной книгу. Пока она в открытом доступе, нужно прочесть обязательно. Память у бедняжки Гермионы абсолютная, один раз прочел и запомнил не только книгу, но и случайный сгиб страницы, причем навсегда. Рассыпаюсь перед библиотекарем в благодарностях, умасленный пухлый маг выпроваживает меня на уроки. Выхожу и убегаю по коридору, впрочем, недалеко — все же на уроки мне путь заказан, вычислят мгновенно! Так что я иду еще немного по коридору и прячусь за второй гобелен, именно за ним в нише есть окошко и кто-то из школьников заботливо наколдовал скамейку для таких любителей уединения, как я.

Едва шмыгнув в убежище, налетаю на кого-то.

— Ты меня что, преследуешь, малолетка? Мы вроде даже и не думали знакомиться, вали на уроки Гриффиндура! — вглядываюсь, кто это столь вежлив. О да, ну конечно. Хотя парня можно понять, после вчерашних известий из дома ему бы побыть одному.

— Извини, Снейп. Но как я могла знать, что ты тоже сбежишь с урока, причем именно сюда! Здесь окно, скамейка, почитать можно спокойно… — говоря это, осторожно выглядываю из-за гобелена. Да, настоящий Северус Снейп — это проблема, чреватая парадоксом времени, так что лучше всего уйти. Но, может, как раз одиночество сделало профессора Снейпа уязвимым и толкнуло к Пожирателям смерти? Ведь среди них были те немногие, кого он считал друзьями. Вдруг в коридоре появилась мадам МакГонагалл. Теперь ни о каком выходе из-за гобелена не может быть и речи, по крайней мере, пока профессор не уйдет.

— Эй, ты должн…

— Тсс! Там МакГонагалл! — прижимаю ладонь к губам Снейпа школьника. Парень настороженно смотрит в щель гобелена и тоже притихает, ожидая, пока опасная дама не покинет коридор. Минута, три, пять… Опасность миновала, ушла… Но когда я намереваюсь выскользнуть в коридор, меня резко дергают за руку и усаживают на грубую скамейку.

— Сиди уж. Если с урока сбежала, все равно попадет. Читай свой любовный роман, — перлы великодушия. Парень просто напрашивается на резкость, хотя он подросток, одинокий подросток в горе. Но считает себя мужчиной и выражать свою боль при ком-то — ни-ни… Отсюда и все резкости.

— Это учебник. Ваш декан хороший зельевар, но самообразование все же лучше, чем он, — показываю ему книгу.

— Ого! Тебе же четырнадцать, не поймешь.

— Мне пока тринадцать, но я пойму, ну, на всякий случай заучу книгу полностью, пригодится, — принимаюсь за скорочтение, тем более книга далеко не объемна. Через четверть часа количество полезных знаний о зельях в моей памяти увеличивается. Спасибо, Гермиона.

— Спасибо, Гермиона! — шепчу я, привычка у меня такая…

— Какая Гермиона?

— Моя давняя знакомая из магловской жизни, именно она научила меня скорочтению. Полезная, кстати, вещь, Снейп.

— Ты, я смотрю, гордишься тем, что маглорожденная, — говорит Снейп.

— Я не горжусь тем, что я маг, так будет вернее. И в магическом мире я даже не знаю, что меня держит. Наверное, ничего. А там, в обычном для меня, все прекрасно!

— Чем? Простецы жестоки и тупы, они даже живут меньше магов! — возмущается парень.

— Люди разные, жестокие и тупые маги тоже не редкость. Просто это как разные национальности с разными традициями. Трудно требовать, чтобы итальянцы и эскимосы были одинаковы, у них настолько разная жизнь, что даже думают они по-разному. Но они люди. У эскимосов четыреста названий для снега в самых разных его видах, а итальянцы имеют самый выразительный язык жестов. Если маг может аппарировать куда-либо за пару минут, магл устроит себе настоящее путешествие с кучей случайных встреч и непредвиденных событий. У них разный темп и понимание жизни. Но вот цели уже схожи.

— Ага, разное понимание… А бить сына и жену и орать на них всякое только за то, что они маги, это… Ладно, забудь, — ого, похоже, у Снейпа в семье проблема.

— Твой отец? Может быть, он пил? Ты понимаешь, алкоголизм — это болезнь, а крепкий алкоголь все же наркотик. Сивушные масла и спирты — это реально вызывает привыкание и убивает клетки головного мозга. Это как наркомания, тяжело и почти не лечится, есть шанс, но маленький… Прости, — я осекаюсь, сообразив, что нахально влезла в чужую не слишком простую жизнь.

— Ты-то причем, проныра с Гриффиндора! — глухо фыркает пятикурсник.

— Хочешь прочитать? Я уже все запомнила. Только в библиотеку верни потом, — протягиваю ему свежевыпрошенную книгу.

— Запомнила? И каков состав зелья против драконьей оспы?

— Ты хотел сказать двух курсовых зелий и одного восстанавливающего эликсира? Слушай, — я слово в слово повторяю сложный рецепт. Да, именно поэтому я и записываю на уроках Снейпа все графиками и таблицами, чтобы доказать, что я поняла смысл рецепта, знаю его состав и методику применения, а не просто запомнила текст из учебника, как ученая ворона.

— Стоп! Ты просто заучила слово в слово, а понять, что именно там написано? Это гораздо важнее, малявка!

— Главное — не забудьте эти золотые слова сами, сэр Снейп! Всего доброго! — оставив ему в утешение книгу, я выскальзываю из-за гобелена и убегаю. Уж лучше спрячусь на какое-то время в туалете, а потом на перемене подойду с вопросом к старосте Гриффиндора. Мне точно нужно знать расписание Минервы МакГонагалл, а возможно, даже подойти к ней на факультатив. Проверить кое-что. А Снейп, увы, всегда Снейп, его можно применять только в маленьких дозах и с противоядием. Жалко парня, но ведь не подойдешь, не поможешь. Северус никого к себе не подпустит.

* * *

Браво, мисс Джини. Если бы не ваше внимание, я бы этого точно не узнал. Кто вы, мадам МакГонагалл? Хранительница, как предполагают некоторые, или столь же невезучая путешественница во времени, как и мы? Вы есть на колдографии, сделанной за сорок лет до своего рождения, и цепочка Маховика времени у вас тоже есть, что тут думать. И два рыжих мальчика-одиннадцатилетки, первый курс, Альбус и Аберфорт Дамблдоры. А вот тут близко, мисс Джини, но, скорее всего, мимо. Хотя сходство с Уизли огромно, но с Фредом и Джорджем несколько больше, чем с Роном. Я бы ставил на нарушение супружеской верности Молли Уизли и, возможно, не с директором Хогвартса, а с его братом Аберфортом Дамблдором.

Но шахматами с Рональдом Уизли занимается лично Альбус Дамблдор. Хм-м, надо думать.

В первую очередь, как подобраться к кабинету директора Хогвартса. Но, возможно, это не лучшая идея. Возможно, лучшая идея — Министерство магии, там Маховики времени точно есть, вот только ходу двум детям пятнадцати и тринадцати лет туда нет. Там отличный уровень защиты, и ребенок на фоне взрослых чиновников будет выделяться только так. Нужна идея насчет возвращения, потому что если ее не будет, все же придется влезать в директорскую башню, в покои Альбуса Дамблдора, а это самоубийство. Наверное.

Оставив альбомы со странными и памятными колдографиями, я вышел в коридор, но, несмотря на то, что была перемена, Дезиллюминационные чары снимать не стал, мало ли. Мне требовалось найти мисс Джини, а не столкнуться с кем-либо из прошлой жизни. Уже насталкивался.

Кудри Гермионы Грейнджер весьма своеобразны, так что я увидел ее сразу и сразу же насторожился. К ней подошло трое девочек со старшего потока ее факультета, и одной из них была Лили. Я поймал себя на мысли, что больше волнуюсь за мисс Джини, чем за подругу детства.

Нет, я и сейчас готов был сделать все возможное, чтобы не было той истории с разглашением Пророчества, или же была хоть одна возможность спасти семью Поттер. Всех. Я отдал бы за это жизнь, не раздумывая. Но отдать хрупкую гриффиндорскую заучку с карими глазами на язвительное обсуждение принцессы Гриффиндора Лили Эванс было жестоко. Мисс Джини была интересна добротой и порывистостью одновременно, умом и храбростью. Да, Гриффиндор, но какой-то более правильный, чем у Мародеров.

Я изумился собственным выводам. Неужели я так думаю о Лили? Но как, почему я стал считать ее и оленя-Джеймса естественной парой? Очень возможно потому, что это так и было… Вот что бы было, если бы мы с Лили внезапно оказались вместе? Ничего, пустота и разочарование. Она и я вместе в моем доме в Коукворте, хм-м, Лили его презирала еще до поездки в Хогвартс, старалась там не бывать. Хотя да, этот дом даже не среднего класса. Я получил мастерство по зельям уже в двадцать лет, но чтобы как-то устроиться, понадобилось бы несколько лет, возможно, бедных и очень сложных… Согласилась бы она разделить их со мной как жена, ближайший друг, как ассистент? Ох, не знаю…

Думаю, что если я смог бы ее очаровать как любовник, то не тогда, в былые семнадцать-двадцать лет, а, скорее всего, сейчас, в тридцать, когда такой опыт у меня появился. Но вот пошли бы наши отношения с Лили дальше постели?

Лично мне от женщины и тогда, и сейчас нужен не один только секс, важна и верность, и мягкий характер. И вот такое, как сейчас, выступление Лили Эванс я бы в своем доме и по отношению к себе уже не потерпел… Ну вот что она взялась указывать совершенно чужой для нее девчонке, да и за что? Зачем, во имя Мерлина, вообще строить из себя упертую грубиянку? А если Лили не строит…

Слушая строгий и необоснованный выговор Лили Эванс, который та делала при всех Мэри МакДональд, взрослому мужчине было очень грустно осознавать, насколько его подруга детства может быть груба и авторитарна. А ведь такие выговоры в свой адрес здешний мальчишка Северус давно стал считать почти нормой.

— Послушай, Мэри, в твоем возрасте нужно понимать, как себя вести, поняла? Чтобы мы больше этого не видели, договорились? — высокая рыжеволосая красавица укоризненно покачала головой, заканчивая нотацию кареглазой девочке года на два младше нее.

— Отлично! Ты сама все придумала, сама меня непонятно в чем обвинила, а я выполняй все твои капризы? Ты мне никто. Не сестра, не староста, не подруга. Живи сама по своим правилам. Кстати, эти правила глупые, — кудрявая младшекурсница упрямо взглянула в зеленые глаза старшей девушки. Гермиона Грейнджер во всей красе, нашла коса на камень…

— Они слизеринцы! И большинство из них имеет склонность к черной магии! — авторитетно сказала рыжеволосая девушка.

— Да кто тебе это сказал? Это просто ребята, мы просто говорили. Ну, посмеялись немного, но разве у нас на Гриффиндоре одни агрессивные дураки, которые сразу и во всем начинают искать повод для ссоры?

— Ты кого дурой обзываешь? Совсем забываешься, мелкая! — вызверилась рыжеволосая красавица.

— Я никого дурой не называла, но то, что ты самокритична — это хорошо, это помогает в жизни, — ответила кудрявая спорщица.

— Декан МакГонагалл, ну хоть вы ей скажите, что она неправа! Я о ней забочусь, ее подняли в воздух заклинанием и унизили, а она даже не понимает, насколько все серьезно! — почти взрослая девушка обратилась к своему декану, как к третейскому судье.

— Что тут у вас, девочки? О чем конкретно спор, мисс Эванс? — спросила спорщиц подошедшая Минерва МакГонагалл.

— Двое слизеринцев обидели и унизили девочку с нашего факультета, профессор МакГонагалл. Это очень серьезно!

— Эта девочка — я, Мэри МакДональд. Вот только старшие девочки все придумали, меня никто не обижал. Мы шутили. Да и как можно кого-то унизить, просто подняв в воздух заклинанием? Почему два факультета должны начать спор из-за девчоночьих сплетен и вранья? Профессор МакГонагалл, мне кажется, даже вопрос такой ставить не нужно. Зачем факультету Гриффиндор глупо выглядеть?

— Юная мисс права, Эванс, затевать спор с другим факультетом неизвестно из-за чего крайне глупо. К тому же, если не ошибаюсь, девочка учится даже не на вашем потоке, мисс Эванс, и вы только желаете стать старостой магической школы, но еще ею не являетесь. Вы считаете, что подобный раздутый на пустом месте скандал поможет вашей славе и будет этому способствовать? Нет, — суховатая профессор МакГонагалл была более чем конкретна.

— Но я стремлюсь бороться со злом и быть достойным членом Ордена Феникса, а тут приятельские отношения с возможными Пожирателями смерти, и кто этим занят? Юная гриффиндорка! — Лили никак не желала унимать праведное негодование.

Слушая эмоциональный спич подруги детства, Северус Снейп только изумлялся. Какая целенаправленность, амбиции и энергичность! Значит, в старосты школы Лили начала метить еще на пятом курсе, тогда же стала членом Ордена Феникса, а членом клуба Слизней, который возглавлял декан Слизерина Гораций Слизнорт, девушка стала на шестом курсе обучения. А ведь клуб Слизней — это неофициальный клуб слизеринского факультета, только для чистокровных. Полукровка Снейп туда так и не попал, а вот маглорожденная Эванс — легко.

Ее явно приняли по личной рекомендации директора Дамблдора, главы Ордена Феникса, и очень возможно, это было первое задание Лили, как члена Ордена. Что же делала там красавица Лили, кроме варки зелий? Доносила директору Дамблдору все, что узнавала об одноклубниках с факультета Слизерин, особенно о тех, чьи родители были Пожирателями смерти? А ведь это возможно, фанатичное неприятие темных искусств в Лили явно взращивали не один год. А он, Снейп, этого даже не видел. Что же он видел? В свои пятнадцать он видел рыжеволосую красотку с пышной грудью и только. А сама Лили в ее пятнадцать это хорошо понимала и отлично умела пользоваться своей красотой. Грустно…

— Ты являешься членом Ордена Феникса, организации, которая убивает людей? Эванс, связь с террористами — это плохо! Темная магия — это как раз убийство во всех видах ради достижения своей цели, именно так! А разжигание второй магической войны — зло в чистом виде, так и знай, — Мэри МакДональд знала, что сказать, отстаивая свои взгляды.

Пятикурсница Эванс и ее декан Минерва МакГонагалл покраснели до корней волос, старшая от смущения, младшая — от злости.

— Да я тебя, наглая мелочь! — Эванс взмахнула волшебной палочкой, но та, резко вылетев из ее руки, влетела в раскрытую ладонь ее кудрявой противницы.

— Фините Магико. Профессор МакГонагалл, возьмите, пожалуйста, волшебную палочку Эванс, пока она не начала непростительными бросаться, — кудрявая девчушка Мэри МакДональд передала своему декану волшебную палочку ошарашенной Лили Эванс. Зрители этой сцены в ступоре, как и я. Однако, мисс Джини, невербальный беспалочковый «Экспеллиармус» и палочковое «Фините Магико»… А вы сильная и знающая ведьма и время в школьной библиотеке проводите не зря. Очень возможно, именно такие способности помогут выжить сейчас нам обоим.

— Это черная магия! — возмущенно кричит Лили Эванс.

— Это невербальные и беспалочковые чары, не хватало еще, чтобы я на членов своего факультета наставляла волшебную палочку. А колдовать ты, Эванс, точно до завтра не сможешь, и так всем будет гораздо спокойнее! — это уже высказывается Мэри МакДональд под одобрительные слова ребятишек, наблюдающих всю эту сцену. Как ни печально, я тоже на стороне кудрявой малявки МакДональд, она права, без магии Лили гораздо безопаснее.

— Так, обе дуэлянтки немедленно отправляются на отработку к мистеру Принглу, и пока не выполните его задания, о возвращении в гриффиндорскую гостиную не может быть и речи! Понятно? Марш выполнять и минус пять баллов с Гриффиндора: три с мисс Эванс и два с мисс…

— Мисс Мэри МакДональд, профессор МакГонагалл, — напоминает свое имя кудрявая девчонка, уже убегая выполнять наказание.

— Это неправильно, декан! Я ожидала большего понимания. И если подумать, это я пострадавшая!

— Прекратите страдать зря, мисс Эванс, и отправляйтесь на отработку. И чтобы впредь не терять магию, просто не ввязывайтесь в ненужные споры! — декан Гриффиндора уходит, рассудив спор, а разобиженная красавица отправляется заниматься уборкой без магии; как правило, завхозы магической школы требуют именно этого от провинившихся учеников.

Да-а, а ведь сколь я помню, Аполлион Прингл — основательный завхоз. Надо думать, что Гермиону Грейнджер я увижу только поздним вечером. И что же делать? Работать над ситуацией. Проверить уцелевший Маховик времени и оценить его возможности. А после подойти к профессору МакГонагалл на консультацию по разным моделям Маховиков, думается, она в этом разбирается…

Второй Маховик времени, тот, что был у Гермионы Грейнджер, мисс Джини, выглядел неповрежденным, разве что одна из сфер была чуть погнута. Однако в мощном и сверхточном артефакте это «чуть погнута» может означать все что угодно, с любыми последствиями для пользователя, а я, увы, только зельевар. Так что я направился получать информацию к моей бывшей учительнице, мадам Минерве МакГонагалл. Кстати, она тоже весьма загадочная дама, ничуть не меньшая, чем мисс Джини.

Подойдя к ее кабинету, терпеливо дождался, пока с факультатива по трансфигурации уйдут все ученики, и только после этого постучал в дверь.

— Входите, — раздался голос декана Гриффиндора.

— Добрый вечер, профессор МакГонагалл. Я хотел бы проконсультироваться по поводу дополнительной литературы о возможностях Маховиков времени и последних изысканиях в вопросах хрономагии.

— Хрономагии? Мне казалось, что вы, мистер Снейп, уже выбрали зелья как основную специальность, более того, у вас к этому определенно дар. Зачем разбрасываться способностями?

— Но для приготовления множества зелий требуется много времени для первичных настоев и заготовок, и я подумал, что «Стазис» и Маховик времени тут могли бы помочь. Отправить полуфабрикат под «Стазисом» на несколько месяцев в прошлое, чтобы он дошел до нужной кондиции, мне кажется, это перспективно, профессор МакГонагалл. Но о существующих Маховиках времени я знаю мало. Они различны, и если да, то в чем? Какие возможности они могут предоставить магу или неодушевленному предмету и что будет, если этот перемещаемый в прошлое предмет — магический? Вы могли бы порекомендовать мне литературу для самостоятельного ознакомления? Ну, и проконсультировать, если я вдруг что-то не так понял? — ученик Северус Снейп — сама вежливость.

Впрочем, я всегда с уважением относился и к знаниям, и к учителям. Почему же из меня самого получился сволочной профессор, столь любящий цепляться к детям?

А Грейнджер? Что, собственно, она пыталась мне написать при помощи ее схем, инструкций и графиков? Без понятия! Не читал, не задумывался. Все два года… Да уж, просто молодец! Вечером поинтересуюсь.

Слава Мерлину, МакКошка все же поверила!

И вот еще один ученик внимательнейшим образом конспектирует лекцию о хрономагии вообще и о Маховиках времени в частности, старательно записывает список дополнительной литературы и сердечно благодарит за помощь профессора МакГонагалл. А после выходит из ее кабинета.

И, конечно же, не видит, как меняется лицо уважаемой женщины, которая очень подозрительно смотрит вслед уходящему темноволосому подростку.

* * *

Говорят, совместный труд объединяет. Далеко не всегда! Совместная уборка коридоров никак не повлияла на возникшую неприязнь Лили Эванс к наглой малявке Мэри МакДональд. Определенно, она и Сев просто напрашивались на то, чтобы поговорить с Мародерами, нужно было хорошенько проучить этих нахалов. Снейп вчера не пустил их с Джеймсом на астрономическую башню и едва не испортил свидание, вот еще ревнивец. А эта малявка двумя заклинаниями лишила Лили магии и волшебной палочки! Они поплатятся!

Двое слизеринцев-пятикурсников старательно готовились к завтрашнему походу в Хогсмид. Ник Эйвери и Грег Мальсибер уже подробно разузнали у старших ребят с других факультетов все, что смогли, про таинственные магловские журналы «Hustler» и «Playboy» и поняли, что слишком рано забросили такой предмет как магловеденье, ну ничего, пять галеонов они уже поменяли на фунты стерлингов и были готовы сделать одну важную покупку через владельца трактира «Кабанья голова».

Но тут, проходя через двор, они застали весьма знаковую сцену: четверка отвязных парней с Гриффиндора внимательнейшим образом слушала взволнованный рассказ красотки Лили, первой красавицы Гриффиндора. Слушателями были Мародеры в полном составе, а Лили, как обычно, жаловалась, требовала справедливости и отмщения. Но мстить лихие пятикурсники были должны смешливой малышке Мэри МакДональд и их однокурснику Снейпу, который только вчера потерял мать. Вот что нашел Северус в этой Эванс? Любовь действительно слепа, а некоторых не украшают даже замечательные сиськи! Но Мэри и Северуса нужно предупредить, Грифы Мародеры — это опасно, а замыслившие что-то Грифы Мародеры — вдвойне опаснее!

Когда получасом позже Северус Снейп, ученик пятого курса, по возвращении из библиотеки встретил своих знакомых — Мальсибера и Эйвери, он был весьма озадачен. Нет, спасибо, конечно, что предупредили о Мародерах, хотя ребята, возможно, что-то напутали. Разве Лили могла настраивать против друга детства оленя Поттера и его компанию? Она же знает, что Северус никогда не смог бы причинить ей зло. Да, она даже не поняла, что его мама умерла, возможно, он невнятно объяснил. Но жаловаться на него Поттеру! Она ведь не настоящий член их банды и таких гадостей, как они, старается все же не делать. И как со всем этим связана кудрявая малявка с Гриффиндора МакДональд? Кстати, книги кудрявая Мэри выбирать умеет и вообще, она нормальная девчонка. Разве она могла чем-то обидеть Лили? Вряд ли.

Но он ее завтра предупредит, чтобы Мэри все же не попадалась этим Грифам, да и ему самому лучше держаться от Мародеров подальше. Снейп до сих пор не забыл, как несколько недель назад едва не был укушен оборотнем Римусом Люпином.

Вот что это было? Попытка Блэка и Поттера обратить его с помощью Люпина, но в последний момент они испугались последствий и изобразили его спасение? Попытка Поттера навязать ему ложный долг жизни? Или просто зашедшая слишком далеко кретинская шутка, когда просто никто не думал о последствиях.

Но ведь Лили об этом не знала и участвовать в подобном точно не стала бы. Но это настраивание взрослых парней анимагов против малявки Мэри, которая вполне себе добрая девчонка — это уже как бы за гранью. Мэри нужно предупредить. Мародеры опасны.