Тридцать один оттенок рыжего (джен)

Утром Молли нашла девочек крепко спящими. Они лежали обнявшись: не поймёшь, где чья рука, нога. На единственной подушке — вторая валялась под кроватью — переплелись золотистые локоны, змейками разбегающиеся во все стороны.

— Вставайте, сони! — пощекотала Молли ближайшую пяточку.

Пяточка дёрнулась и спряталась.

— Ну, раз вы не хотите идти убирать с дедом в саду, можете спать дальше.

Спящий клубок тут же распался: через минуту на кровати сидели две одинаковые заспанные девочки.

— Скажите, пожалуйста, во сколько же вы вчера уснули, если даже не слышали песни петуха? — спросила Молли, пряча улыбку.

— Бабуля, наш петух орёт с четырёх утра, поэтому папа поставил на окна заглушающее заклинание, — зевнула Молли-младшая.

— Мы спали всю ночь и никуда не ходили! — сделала честные глаза Люси.

Молли насторожилась, но две мордахи смотрели на неё с таким ангельским выражением, что она выдохнула.

— Идите умывайтесь и спускайтесь, будем завтракать. Дедушка ждёт вас у себя.

После завтрака девочки послушно надели резиновые сапоги и ветровки и побежали в мастерскую Артура.

Молли-младшей всегда казалось, что мастерская дедушки похожа на пещеру Аладдина. Здесь было столько сокровищ! Хотя, кажется, дедушка и сам не знал предназначения многих из них. Он обнял каждую из внучек, а затем повёл их в дальний конец сада. Они прошли мимо пруда, с росшими по берегам плакучей ивой и повислой берёзой; обогнули насыпной холм с гортензией и спиреей; попетляли по извилистой тропе с плотными зарослями рододендрона и вереска по сторонам и дошли до каменной стены, за которой, как знали девочки, начинались магглотталкивающие чары.

— Видите, — указал на куст лещины Артур, — листва на орехах уже вся облетела, пора убирать.

— Дедуля, а зачем убирать? — спросила Молли-младшая, запуская носком сапожка фонтанчик из листьев.

— Если листву не убрать, весной в ней будет много вредителей, — пояснил Артур. — Ну что, готовы?

Молли-младшая и Люси запрыгали и захлопали в ладоши.

Артур достал из кармана рабочей мантии большой платок в клетку, взмахнул палочкой, заставив увеличиться его до размера скатерти, плавно опустил полотно на землю. Ещё один взмах палочкой — и опавшая листва с орешников и росшей в отдалении рябины взвилась вверх, собираясь в небольшие водовороты и хороводом танцуя в сторону полотна. Разноцветные фонтанчики разной высоты и толщины кружились вокруг всё быстрее и быстрее, а Молли-младшая и Люси бегали между листьев и смеялись.

Артур и сам улыбался, глядя на эту картину. Листопад был для него и Молли одним из любимых таинств с самого первого года, когда они впервые переступили калитку сада Норы. Он тогда поднимал листья в кружевном вихре, а Молли танцевала под цветным дождём. Потом они легли прямо на ворох листвы, взялись за руки и долго смотрели в синее небо сквозь голые ветви с редкими ещё оставшимися листочками. А потом Артур повернулся, чтобы вытащить веточку из кудрей Молли, и они поцеловались…

— Дедушка! — возглас Молли-младшей выдернул Артура из воспоминаний.

— Что, солнышко?

— Смотри! — в её голосе перемешались удивление и восторг. — Кто это?

Сначала Артур ничего не заметил, но потом, приглядевшись, увидел в куче бурой листвы два маленьких жёлтых глаза. Это был крохотный зайчонок, который сидел, подобрав под себя все лапки.

— Да это же листопадничек! — тихо сказал Артур. — Вот бедолага. Поздновато ты на свет появился, малыш.

— Дедуля, кто такой листопадничек? Он же не умрёт? А где его мама? — девочки свистящим шёпотом закидали Артура вопросами.

— Это детёныш зайца русака, — пояснил Артур, присаживаясь на корточки. — Зайчата рождаются за год целых три раза. Первые сразу после зимы, в марте. Их называют настовики.

— А другие? — не утерпела Молли-младшая.

— Летние детёныши называются колосовики или травники, — рассказывал дальше Артур. — А вот осенние, сентябрьские, зовутся листопадничками. И если они рождаются слишком уж поздно, когда холодно, то могут погибнуть.

— Дедуля, но мы же спасём его, правда? — просительно зашептала Люси.

— Его мама бросила, да? — спросила Молли-младшая и крепко сжала губы, чтобы не разреветься.

Артур обнял внучку, поцеловал её в макушку.

— Я знаю, что вы скучаете по маме. И папе. Ничего, они скоро вернутся. Вы же понимаете, что вашей маме надо беречь здоровье.

Люси кивнула и тоже прильнула к Артуру.

— Мама зайчиха не бросает детёнышей, — сказал Артур, подбирая слова. — Это неверное суждение. Просто у зайцев слишком много врагов, а зайчиху легко найти по следам. Маленькие же зайчата ничем не пахнут, у них нет потовых желёз. Мама оставляет их после рождения, защищая таким образом от врагов. Зато покормить их может любая другая зайчиха, которая будет пробегать мимо.

— Но как же она увидит этого зайчонка, если ты говоришь, его нельзя заметить! — засомневалась Молли-младшая.

— По особому звуку, который издают зайчата. Его слышат только зайчихи, — успокоил Артур.

— Но дедушка! А если другая зайчиха побоится бежать через наш сад? — с беспокойством спросила Люси. — Мы же тут шумим. Да и вообще…

— Ты права, — нахмурился Артур. — Что ж, думаю, мы всё же сможем помочь малышу.

Артур мягко отстранил от себя прильнувших девочек, выпрямился во весь рост, поднял палочку. Прикрыл глаза, снова представил рыжую копну волос Молли, щекочущую его нос. Они лежали на ковре из разноцветных листьев, взявшись за руки, и смотрели в синее-синее небо… Волна счастья затопила так, что перехватило в горле.

— Экспекто Патронум!

Из конца палочки Артура вылетел белоснежный горностай, облетел вокруг девочек и замер.

— Луна, нам нужна твоя помощь. Если ты не занята, не смогла бы ты аппарировать прямо в наш сад к тому орешнику, на котором в прошлом году вы с Рольфом обнаружили колонию лукотрусов?

Горностай кивнул и взлетел вверх, растворяясь в синеве между деревьями.

— Это говорящий Патронус, да? — с восхищением спросила Молли-младшая.

— Ты позвал тётю Луну? — догадалась Люси.

— Нам повезло, что Скамандеры сейчас в отпуске. Вернее, тётя Луна. Она пока не может сопровождать Рольфа в командировках, потому что… Словом…

— Тётя Луна беременная, и у неё скоро появится малыш, — подсказала Молли-младшая. — Дедушка, мы уже большие.

— В самом деле? А, ну да… — покраснел Артур.

— А это не вредно в её положении? Аппарировать? — озабоченно спросила Люси.

— Дом дедушки Ксено совсем рядом, это расстояние безопасное, — ответила сестре Молли-младшая, пока Артур набирал в рот воздуха, как рыба. — Ты же слушала доклад папы на прошлой Конференции «Предельные мили при аппарации и возможные риски».

— Вообще-то, я уснула, — призналась Люси. — Но я рада, что малышу тёти Луны ничего не угрожает.

От необходимости что-то отвечать Артура спас негромкий хлопок аппарации.

Луна появилась буквально в паре футах от них с самой безмятежной улыбкой на лице.

— Всем привет. Как мило, Артур, что вы сняли барьер аппарации, чтобы я могла спокойно переместиться к вам. Что у вас случилось?

— Тётя Луна, у нас тут случился листопадничек! — наперебой закричали девочки, увлекая Луну к прогалине, с которой уже убрали листву.

Луна, аккуратно придерживая огромный живот, наклонилась, чтобы разглядеть малыша.

— Бедняга. Судя по его виду, он не ел уже пару дней. Что ж, сейчас мы его накормим, а потом я заберу его с собой. Завтра приедет Рольф, возьмёт зайчонка в заповедник.

— А как мы его накормим? — живо поинтересовались девочки.

Луна ничего не ответила. Она посмотрела вдаль, положила одну руку на живот, а вторую — с палочкой — вытянула вперёд.

— Экспекто Патронум, — мелодично сказала она.

Ослепительно белый заяц поскакал по поляне, потом, успокоившись, уселся на задние лапки и повёл усами, будто прислушиваясь. Затем он прыгнул в сторону листопадничка и осторожно лёг рядом. Малыш оживился, поднял мордочку, а потом исчез где-то в складках белой шубы.

Девочки стояли, не шелохнувшись. Артур прижимал к себе подошедшую на шум Молли, положив её голову себе на плечо и вдыхая такой знакомый — тот самый! — аромат. Он хотел спросить у Луны, как же Патронус сможет накормить настоящего зайчонка, но не стал. Какая разница, как именно и по каким законам в этом мире творятся чудеса? Они есть, и это самое главное.

С рябины слетел и аккуратно лёг под ноги разноцветный лист самых невероятных оттенков.

Ещё одна волшебная осень. Ещё один листопад.

Артур был счастлив.