Змееловы из Парансана (гет)

Два чёрных козла с загнутыми рогами стояли на отвесной скале. Фрост сделала короткий жест — подняла руку — и козлы поспешили вниз гигантскими прыжками.

Фрост вскочила на одного из них и тут же исчезла, обдав Риви снегом из-под копыт и жёлтой змеиной слизью.

— Давайте впереди меня. — Сев на козла, протянул длинную ладонь патлатый.

Его высокие кожаные сапоги — такие на севере называли хва — чиркали подошвами снег. На груди серого, под цвет местных скал, военного ханбока был вышит мангуст и квадратные парансанские буквы: «Ким Чонсок». Лейтенант — понял Риви по тонкой золотой линии по краю рукава. За плечами у патлатого висел длинный меч.

— Седло где? — буркнул Риви и, не приняв руки, взгромоздился зверюге на спину и вцепился всеми пятью пальцами в грязную шерсть.

— А зачем оно? Вы только за рога не берите, они этого не любят.

Ким Чонсок упёрся в спину Риви, дал козлу пятками по бокам, и тот рванул вверх на скалу, на которой, казалось, не было ни одного большого выступа.

Из-под копыт вниз летели камни. Чтобы удержаться, Риви всё время наклонялся вперед, натягивал пальцами шерсть и сжимал ногами волосатые козлиные бока. Забравшись на вершину, козёл издал победное «ме», подскочил и сиганул через ущелье.

А заглянуть в храм земного пророка Донсу — не такая уж плохая идея, подумал Риви, жалея свой отбитый зад.

— Не нравятся вам горы, лейтенант Риви, — нарушил тишину Ким.

— Предпочитаю ровные поверхности, лейтенант Ким. И лошадей. — Во время очередного прыжка Риви непроизвольно зажмурился, и патлатый прихватил его за талию.

Страх или стыд — Риви не знал, что из этого хуже.

— Зря, — протянул Ким. — У нас, лейтенант, знаете ли…

— Воздух, — прошипел Риви сквозь зубы.

А сам подумал: «Парансанский чёрт обращается по имени и званию, значит прочитал надпись на куртке. Умный что ли?».

Риви всегда удивляла эта странность: разные языки городов юга, при этом одинаковые буквы. И три алфавита — шэньский, парансанский, кадзурский — для одного северного языка, огромного, словно море, в которое вливаются полноводные реки. Писать тремя способами умел далеко не каждый северянин. И уж точно далеко не каждый знал ещё и южные буквы.

Козёл, наконец, выбрался на более-менее ровную заснеженную поверхность. Внизу, в долине, у склона Синей горы сквозь дымку проступал город. Ким похлопал зверя по спине, и тот радостно припустил быстрее. Вскоре они догнали Фрост и теперь спускались по склону вместе.

— А сколько у вас человек в погранслужбе, капитан Фрост? — полюбопытствовал Риви, пытаясь выпрямиться и по возможности не облокачиваться на патлатого.

— А зачем вы приехали на север, лейтенант Риви? — ответила Фрост, скривившись. — Вам, насколько мне известно, подарили землю на Изола Белла.

— Я еду помолиться, капитан. В храме земного пророка Донсу, — произнёс Риви.

Пожалуй, бесполезно проситься в погранслужбу, когда тебя только что достали из змеиной пасти.

— Как благочестиво, лейтенант, — Ким сжал Риви плечо, и тот ощутил угрозу. — Помолиться за погибших товарищей и их жизнь вечную на Земле… Вы же потеряли всех ваших…

— Всё-то вы обо мне знаете.

— Слухи доходят даже на север.

— И что же эти слухи говорят?

— Говорят, что вы проявили себя во время битвы за Реджо, лейтенант Риви. Настояли на защите задних городских ворот, приняли вместе с маленьким отрядом удар и собственноручно убивали змей. И были за это награждены, — в голосе Кима сквозило уважение.

— Собственноручно, — криво усмехнулся Риви, подумав, что теперь в этих самых руках он с трудом удерживает даже лёгкий кинжал.

— Неплохо, наверное, жить на острове, где нет змей, — сказала Фрост с издёвкой. — На Изола Белла дают землю богачам или героям. Почему же герой не хочет забыть об армии и копать грядки? Или чем вы там, южане, любите заниматься?

Риви проглотил обиду. Пять пальцев, глаз и увольнение из погранслужбы — низкая цена за землю на Изола Белла, говорили вокруг. Риви и сам так считал. Совсем недавно он сидел у океана, засунув ноги по щиколотку в рассыпчатый белый песок и слушая стрёкот насекомых.

На Изола Белла казалось, что змей не существует, но Риви помнил, это не так.

Бьянки, Конте, Манчини — все его парни погибли в той мясорубке у задних ворот Реджо. А Риви приравняли к героям — спасибо хоть не к земным пророкам — предложив сажать рукколу на острове и однажды сделать то, что пограничникам обычно даётся непросто — умереть от старости. Или — от скуки, ведь нет ничего тоскливее жизни, наполненной садоводством и бессмысленной болтовнёй с соседями.

— Не умею ничего выращивать, — произнёс Риви сухо.

— В Парансане растёт только картошка, — заметила капитан Фрост. — Вам повезло.

Козлы, наконец, спустились в долину и остановились перед городской стеной. Укреплённые ворота были расписаны зелёными драконами. «Непобеждённый Парансан», — прочитал Риви выведенные сверху золотые буквы. Над ними трепыхался квадратный синий флаг с силуэтами горных вершин.

Ворота тяжело открылись, и всадники въехали в город.

Риви с удивлением разглядывал домишки-ханоки с загнутыми вверх черепичными крышами, укрытые снегом деревья, прилавки с картофельными булками и острой свининой, лавочников в смешных широкополых шляпах, домохозяек с корзинами стираного белья, сгорбленных стариков и мальчишек, кидающих друг в друга снег.

Как странно, думал он. Риви родился в Риме — деревеньке, где на одного местного приходилось по две коровы, — служил в большом Реджо, но таких людей — невысоких, с тёмными глазами-миндалинами, — видел только в одном месте — в тюрьме. Людей, так похожих на самого Риви — если б не веснушки на носу, обгоревшая на южном солнце кожа и волосы, отливающие красным деревом.

При виде всадников домохозяйки и лавочники склоняли головы в поклоне. Взгляд прохожих скользил по Риви вопросительно, но в целом равнодушно.

— А вот и храм земного пророка Донсу. — Ким указал на расписное зелёно-красное здание с каменной лестницей и статуями драконов. — Там хранится наш главный артефакт — обломки корабля, на котором Донсу прилетел с Земли, и книга его воспоминаний. Ей больше тысячи лет.

— Обязательно почитаю, — ляпнул Риви, заметив, что Фрост спрятала улыбку в кулак.

— Вы что, лейтенант! — воскликнул Ким. — Это же величайшая святыня. Ее достают раз в год на день памяти. Да и язык очень древний… В монастыре в Шэне тратят на его изучение десятилетия… Неужели у вас в Реджо можно просто зайти в храм и почитать воспоминания пророка Джованни?

— Пророк Джованни всегда… гхм… Слышит молитвы простых смертных, — пробормотал Риви.

Капитан Фрост расхохоталась в голос.

За храмом дорога закончилась и выросла новая каменная стена, пониже городской.

«А вот и погранслужба», — понял Риви.

Капитан постучала — три длинных, один короткий, — и ворота тут же распахнулись. Показалась припорошенная снегом площадь военного городка, окружённая жмущимися друг к дружке ханоками-казармами. Туда-сюда сновали погранцы в серой форме, как у лейтенанта Кима. При виде всадников все они вытянулись по стойке смирно и почти одновременно поклонились. Недавние выпускники, понял Риви по испуганным глазам и слишком усердным поклонам.

— Как дежурство, капитан? — К Фрост подошёл худощавый мужик. Волосы у него, как у Кима, были забраны в хвост на макушке.

— Как видите, старший лейтенант, — Фрост спрыгнула с козла и развела руками. На широких белых рукавах застыли сопли змеиной слизи.

— Всю ночь тихо, сонбэ Чхве, — вздохнул Ким. — Шли за ними на юго-запад, в лес, надеялись найти кладку. Глухо. Уже утром на обратном пути наткнулись на змею. — И он бросил короткий взгляд на Риви.

— Теперь твари учуят запах своего мёртвого друга и точно уйдут в логово, — выругалась Фрост. — Думали, вдруг они осмелели и отложат своё дерьмо где поближе. Но нет, без шансов. А, кстати, познакомьтесь. У нас гость. Лейтенант Риви аж из Реджо приехал, чтобы помолиться в храме пророка Донсу.

Чхве одарил Риви колючим взглядом.

«Да понял я, понял, — думал Риви, кое-как слезая с козла и сгибая в поклоне задубевшую спину. — Я во всем виноват».

— Позаботьтесь о лейтенанте Риви, — Фрост кивнула Киму. — Пусть выспится, ему завтра рано вставать на молитву.

Риви поплёлся за Кимом. Оставив козлов, они пересекли площадь и остановились перед маленьким белым ханоком. За ветками молодых пышных ёлок пряталась дверь.

— Снимите обувь, лейтенант.

Ким любезно пропустил Риви внутрь. Кое-как стащив ледяные сапоги и едва не грохнувшись о высокий порог, тот прошёл в полутёмное помещение с единственным окном. Шкафа не было, кровати тоже. В углу стоял тяжелый кованый сундук, у стены лежало свернутое в рулон одеяло. Узкая дверь, похоже, вела в кухню.

Ким открыл сундук и вытащил стопку белого белья.

— Тут чистые простыни, лейтенант Риви, и одежда.

— Военная форма? — хмыкнул Риви, увидев шерстяную серую ткань.

— Другой у нас нет, лейтенант. Поспите, я попозже затоплю баню. Как проснетёсь, идите от площади прямо, потом направо. Наша — левая. Увидите.

— А вы?

— Дела. — Ким поклонился и закрыл дверь с наружной стороны.

Не заботясь о чистом белье, Риви развернул одеяло, скинул промокшую куртку, рубашку и штаны, рухнул на пол и тотчас заснул, уткнувшись носом в жёсткую подушку, наполненную то ли зёрнами, то ли шариками.

Проснулся уже вечером. От голого тела тащило змеиной кислотой. Открыв ставни, Риви увидел ёлки и кусок звёздного неба.

На сундуке стояла тарелка с картошкой и бутыль воды. Риви закинул в рот картошку — ну и острятина, как жрать-то вообще, — запил. Надевать чистое на грязное тело не стал: влез в свою армейскую куртку и отправился на поиски бани.

* * *

Риви миновал площадь, прошёл, скрипя сапогами, по утоптанной дорожке и свернул направо, туда, где к стене примостились три полукруглых каменных домика. Из крыши левого валил дым.

Риви дёрнул тяжелую деревянную дверь, и в лицо тут же ударил жар.

В комнатке, освещенной по периметру четырьмя масляными светильниками с драконьими головами, едва ли могли разойтись двое. На низкой деревянной кушетке лежала белая простыня. Риви сбросил одежду, обернул простынёй бедра и прошёл дальше, в закрытый плотной тканью проём.

Внутри, раскинувшись на горячем полу, голышом лежал Ким Чонсок. Длинные патлы он убрал под дурацкую, скрученную из полотенца шапку.

— А, лейтенант Риви, — сказал Ким, приоткрыв один глаз. — Проснулись.

Риви взглянул на могучую фигуру Кима и передумал снимать простыню. Плюхнулся у стены, облился мыльной водой из кадки. Длинный ковш, как и светильники, напоминал голову дракона с раскрытой пастью.

Ким лениво поднялся и брызнул водой на каменную печь в углу.

— Наши предки верили, что драконы отпугнут змей, — сказал он, заметив, что Риви рассматривает ковш.

— Не отпугнули.

— Увы. — Ким поддал жару и снова лёг на пол, на этот раз на живот, показав широкую спину в коротких линиях змеиных когтей и крепкие ягодицы.

Жар нарастал. Голова у Риви потяжелела, шрамы на руках саднили и чесались. В какой-то момент стало нестерпимо, и он, плюнув на всё, выскочил сначала в предбанник, а потом, натянув сапоги, и на улицу.

От мороза по разгорячённому телу пошли иголки, и Риви с наслаждением выдохнул пар.

Из-за облаков выглядывал приплюснутый лунный диск. По дорожке туда-сюда сновали погранцы, вдалеке у ханоков-казарм горели жёлтые факелы, блеяли козлы, пахло копчёной рыбой и пряными, незнакомыми специями.

Риви повернул голову: у соседней бани стояла капитан Фрост. Белая рубаха и широкие штаны пузырились от ветра.

— Это третий раз, — вкрадчиво сказала она, сложив руки за спиной.

Рядом никого не было, но Риви не сразу понял, что обращаются к нему.

— Третий раз, капитан? — переспросил он.

— Третий раз за день пытаюсь смыть змеятину.

— А.

В змеиной слизи, конечно, ничего приятного, подумал Риви. Но чтобы ее смыть, нужно всего лишь ведро воды и большой кусок мыла — зря капитан преувеличивает.

Риви украдкой посмотрел на Фрост — нос с едва заметной горбинкой, мокрые пряди, ползущие по плечам и спине. В ней ведь — даже несмотря на чёрные волосы и карие глаза — нет ничего северного, мелькнуло в голове. Такие люди — со строгими лицами, острыми подбородками, прямыми спинами — встречались Риви лишь однажды — на западном хвосте Южного материка, через пролив от Шэня.

Мичиганск, Кливлендск, Петербург — там молятся пророкам Фо́мину и Кевину и пекут самый вкусный на свете хлеб — его дурманящий тёплый запах по вечерам заполняет улицы.

— Простите, капитан, — выпалил Риви. — Я думал, вы мужчина.

— И поэтому вы стоите тут не стесняясь в одной простыне?

— Нет, — Риви смутился. — В смысле, Акира — звучит как мужик. Мужское имя. Кажется, из Кадзуро. Вы не выглядите, как…

— Как Акира? — спокойно ответила Фрост, вглядываясь в темноту. — Вы правы, Акира — мужик. Мужик из Кадзуро. Но вы тоже не выглядите, как Маттео, лейтенант.

Уже много лет никто не называл его по имени, и Риви вздрогнул.

И в этот момент вместе с ним вздрогнула земля.

Люди на улице замерли на секунду, а потом побежали в разные стороны. Земля дрогнула ещё раз, сильнее.

«Это в Кадзуро! — раздался чей-то вопль. — От горы идёт!».

Риви оступился, простыня шлёпнулась в снег.

— Кадзуро, — эхом повторила капитан Фрост и бросилась вперёд — мокрая и босиком.

— Капитан! — окликнул её Риви. — Я с вами!

Фрост обернулась, взгляд скользнул по Риви снизу вверх.

— Оденьтесь.

* * *

Риви бежал до дома, прикрываясь простынёй. Распахнув настежь дверь, натянул на замёрзшее тело рубашку и военный ханбок, оставленный Кимом, схватил кинжал и снова выскочил наружу.

— О, лейтенант! — Ким в полном военном обмундировании показался перед домом. — Пойдёмте.

«Да как успел-то, две минуты назад в бане голышом лежал», — думал Риви, когда юные пограничники строились ровными рядами на площади. Ким пропихнул Риви вперёд.

Тут-то Риви и понял, почему капитан говорила не «погранслужба», а «погранотряд». На площади собралось от силы человек пятьдесят. А ведь в одном только Реджо было четыре взвода по семьдесят военных.

Когда на площадь, огладив полы белого ханбока, вышла капитан Фрост, в воздухе повисла тишина.

И вдруг, растекаясь от городских ворот, в этой тишине прогремел рык глашатая:

— Р-р-р-аспоряжение главы гор-р-ода госпожи Кун Мины! Р-р-р-аспоряжение главы гор-р-ода госпожи Кун Мины! Капитан Фрост и пограничники, вам запрещено оказывать военную помощь Кадзуро. Повтор-р-р-яю, запрещено оказывать военную помощь Кадзуро. Закройте проход в тоннель. При необходимости обороняйте Парансан. Всех, кто ослушается, ждёт суровое наказание — вплоть до казни.

«Эге, — хмыкнул Риви. — Да север ничем не отличается от юга. Тоже каждый сам за себя».

Глашатай замолк. Земля снова задрожала, и со стороны Синей горы послышалось три глухих удара колокола.

— Пограничники, слушать мой приказ, — Фрост задрала подбородок. — Оставить проход в тоннель открытым, ждать беженцев из Кадзуро. Закрыть проход после прибытия людей, оборонять город в случае необходимости. Старший лейтенант Чхве, принять командование обороной.

Из строя выступил уже знакомый Риви сухопарый мужик. Единственный мужик среди мальчиков.

— Есть, капитан.

Риви заметил, что Фрост с Кимом переглянулись.

— По козлам, — скомандовала Фрост, и строй рассыпался.

«А, вот что они задумали. Любопытно, любопытно», — подумал Риви.

— Капитан! — Он протиснулся вперед. — Значит, не будете исполнять приказ?

— Глава города — не майор и не генерал. И приказывать мне она не может. — Огибая пограничников, Фрост направлялась к стойлам так быстро, что Риви едва мог за ней угнаться. — Не исполняете как раз вы, лейтенант. Или не поняли? Могу повторить помедленнее и с шэньским выговором, он вроде бы вам привычнее.

— Хочу с вами, — сказал Риви, не обращая внимания на выпад.

— Вы это уже говорили.

— С вами и лейтенантом Кимом.

— Исключено.

— Колокол в Кадзуро звонил три раза, значит, там три твари. Я не знаю, что у них с погранслужбой, но явно не справляются…

— Маленький город, там хватит и двух.

— Честно, я бы на вашем месте взял больше людей, капитан Фрост.

— Но вы не на моём месте, лейтенант Риви.

— Тогда давайте хотя бы так, капитан. Три человека — три змеи.

— Вы списаны из-за ранений, лейтенант Риви. А утром вас чуть не сожрали.

Фрост на секунду остановилась перед входом в стойла, потом зашла внутрь и отвязала козла от столбика резким движением.

— Зато я не местный, — усмехнулся Риви. — И формально нигде не числюсь. Был я в Кадзуро — не был, никто даже не заметит. Глава города грозит наказанием, и вы не хотите подставлять своих, но люди-то вам нужны, капитан.

Фрост замерла с поднятой ногой, и Риви понял: попал.

— Берите козла, — сказала Фрост после короткой паузы.