Знак истинной любви (гет)

Гермиона продолжает тупо смотреть на его руку.

― Сделка? ― Она уже не знает, плакать ей или смеяться. ― Еще один непреложный обет?

Снейп какое-то время смотрит перед собой, словно о чем-то раздумывая или что-то решая.

― Нет, ― наконец, говорит он. ― Просто обещание, что вы отдадите мне это кольцо.

― И вы поверите моему честному слову?

― Вашему ― да, ― говорит Снейп, глядя ей в глаза, отчего она немного теряется: откуда вдруг такое доверие?

― Значит, ― медленно произносит Гермиона, старательно избегая его взгляда, ― вы обещаете мне помочь найти противоядие от обета верности и безопасно снять с меня кольцо. Я правильно поняла?

― Да, обещаю, ― говорит Снейп. ― Чего бы мне это не стоило.

― В таком случае я обещаю отдать вам кольцо сразу, как только от него избавлюсь.

О, она с радостью это сделает.

Снейп все еще протягивает ей руку. Гермиона берется за нее и вздрагивает: какие же у него холодные пальцы! Как у Малфоя-младшего. При этом она видит его обеспокоенный, немного усталый взгляд и отмечает несоответствие: Драко смотрел на нее жестко и алчно, как бы предвкушая… что-то очень нехорошее.

― Вам холодно? ― спрашивает она, чтобы как-то объяснить свое замешательство. ― Рука просто ледяная.

Снейп смотрит на нее долгим взглядом, в котором проскальзывает обида, сменившись презрением.

― Вы здесь не для того, чтобы обсуждать или осуждать какие-то особенности моей внешности или здоровья, верно? ― Его голос подозрительно звенит, словно его обладатель не справляется с маскировкой совсем других чувств. ― Мне нужно кольцо. Вам ― свобода и… сохранение жизни. ― Он откашливается, развернувшись и собираясь уходить. Уже на пороге он оборачивается:

― Если вас не устраивает то, как я выгляжу, как от меня пахнет, то не лучше бы вам… просто не показывать это, пока вы здесь? Буду очень признателен.

Взметнув мантией, он выходит, оставив Гермиону в полной растерянности.

А ведь речь шла просто о холодных пальцах. Что он уже себе придумал?

И пахнет он нормально. Как обычно ― зельями.

* * *

Гермиона не сразу осознает, что осталась. В доме у Снейпа. На ночь.

Просто он сказал, что так будет лучше. Что ей теперь нужно беречь себя ― то бишь кольцо, ― так как Малфои могут нанять для нее личного шпиона.

Гермиона благоразумно смолчала насчет шпиона и не съязвила в ответ. А очень хотелось.

А еще ее предупредили, что это старый фамильный дом полон магии и что он может… шалить. В случае если она ему не понравится.

Но, кажется, пока все идет довольно неплохо. Что касается дома. Дверь ночью не хлопала, окна не раскрывались. А ступени, ведущие на второй этаж, даже не плясали у нее под ногами, когда Гермиона поднималась в свою временную комнату. Которая, к слову, оказалась идеально прогрета, хотя в гостиной и на кухне было довольно зябко.

Сова с письмом уже улетела в Министерство: Гермиона заслужила свой месячный отдых за два года работы почти без выходных.

Так что она пробудет здесь до тех пор, пока колечко не разожмет свои удушающие объятия. Она ― как и Снейп ― надеется, что это произойдет скоро. Очень скоро.

Просто неизвестно, как долго они смогут терпеть друг друга.

Наутро после завтрака они сидят на том же месте, на кухне за столом, и разрабатывают план действий.

― Блейз Забини?

― Нет.

― Маркус Флинт?

― Он женат.

― Люциан Боул?

― Нет.

― Грегори Гойл?

― Вы издеваетесь?

― Может, возьмем список кандидатов с курса постарше?

И снова эта снейповская усмешка.

― А, может, мы обойдем стороной ваш любимый Слизерин? Малфои общаются со многими семьями своего факультета. Они мигом узнают, чем я тут занимаюсь!

Снейп устало поднимает голову от списка, что лежит перед ним на столе. Гермиона невольно замечает, что он выглядит… более ухоженным, что ли, чем вчера. Он вымыл голову, побрился нормально и даже сменил мантию. Ей почему-то становится смешно от этих перемен ― ведь ей абсолютно все равно, как он выглядит. Мог бы и не переживать по этому поводу. Ей нужна свобода, поэтому она потерпела бы без вопросов его сальные волосы, и бомжацкую щетину, и одежду, заляпанную зельями.

― Малфои ни с кем не общаются, ― уверенно говорит он. ― Уж я-то знаю, поверьте. Им сейчас не до этого ― судя по тому, как их прижало Министерство.

― Может, Амортенция? ― вздыхает Гермиона, откидываясь на спинку неудобного жесткого стула. ― Временный эффект ― зато наверняка.

― Это не истинная любовь, вы же понимаете.

― То есть этот человек... должен меня полюбить? Вот взаправду полюбить, чтобы все получилось? ― Гермионе это нравится все меньше и меньше. ― Но… я не собираюсь с ним встречаться и… становиться парой! Я не готова к отношениям.

Она мысленно вздрагивает, вспоминая Рона и их последний разговор… если тот скандал можно так назвать.

― Он же… он же влюбится и ни за что не оставит меня в покое. ― Гермиона запускает пальцы в волосы: у нее даже голова начинает болеть от всех этих мыслей. Во что она снова ввязывается!

― Ошибаетесь, ― холодно говорит Снейп.

― И как, по-вашему, он поступит, когда поймет, что все это игра? ― Она резко поднимает голову и морщится от боли. ― По крайней мере ― с моей стороны…

― Жаль, вы такая умная ― точнее, старательно пытаетесь ею быть, ― а не понимаете простых вещей.

Снейп как всегда в своем репертуаре. Только на этот раз в его голосе звучит… горечь? Ясное дело, сочувствует бедняге, которого захомутает бессовестная зазнайка, а потом бросит.

― Так, может, вы меня просветите, о, гуру любви? ― в тон ему вторит она.

― Он вас отпустит. Он даст вам уйти, чтобы вы смогли жить ту жизнь, в которой будете счастливы.

Гермионе кажется, что эти слова ей послышались. Или она сама их придумала? Она открывает рот, чтобы переспросить, но поздно: Снейп ушел.