Разбитые. Том I (джен)

Утро после сновидения Гарри о Волдеморте началось с мрачной тишины в гостиной Гриффиндора. Шрам всё ещё пульсировал, отдавая болью в виски, и Гарри не мог выбросить из головы красные глаза и шипящий голос. Синия, Рон и Гермиона сидели рядом, их лица были напряжёнными, а воздух между ними гудел от тревоги. Синия подбрасывала маленький огненный шарик, её иллюзия «Сандры» казалась бледнее обычного, будто её собственная усталость проступала сквозь маску.

— Нам надо к Дамблдору, — сказал Гарри, его голос был хриплым, но твёрдым. — Он должен знать про пророчество. И про то, что Волдеморт меня чувствует.

Гермиона кивнула, закрывая книгу, которую она листала в поисках ответов.

— Ты прав, — сказала она. — Если это связано с Отделом Тайн, он поймёт, что делать. Но нам нужно быть осторожными — Амбридж повсюду.

Рон фыркнул, потирая шею.

— Эта жаба нас в покое не оставит, — буркнул он. — Но да, идём. Чем скорее, тем лучше.

Синия погасила шарик в кулаке и встала, её глаза сверкнули даже под иллюзией.

— Если эта тварь попробует нас остановить, я ей устрою ад, — сказала она, бросив взгляд на Гарри. — Пошли, мелкий. Время играть в героев.

Они вышли из гостиной, пробираясь по коридорам, где тени от факелов плясали на стенах. Ученики шептались, бросая на Гарри быстрые взгляды — слухи о его «безумии» благодаря «Ежедневному пророку» всё ещё витали в воздухе. Но сейчас это было не важно. Они поднялись по движущимся лестницам к кабинету Дамблдора, стараясь не попадаться на глаза Малфою и его шайке.

* * *

Когда они добрались до каменной горгульи, охраняющей вход в кабинет директора, их ждал сюрприз. Горгулья была окружена: Амбридж стояла там, в своём розовом костюме, с приторной улыбкой, а рядом маячили Фадж, два аврора в тёмных мантиях и Перси Уизли, держащий свиток с печатью Министерства. Рон замер, увидев брата, и пробормотал:

— Чтоб его… Перси, ты серьёзно?

Гарри сжал кулаки, а Синия шагнула ближе к нему, её рука под мантией напряглась, готовая сорвать иллюзию. Они спрятались за углом, наблюдая, как Амбридж постучала по горгулье своей короткой палочкой.

— Открывай, — сказала она слащаво. — По приказу Министерства магии, Альбус Дамблдор должен предстать перед нами.

Горгулья не шелохнулась. Фадж, потирая руки и оглядываясь, будто ждал нападения, шагнул вперёд.

— Дамблдор, выходите! — крикнул он, его голос дрожал от нервозности. — Вы обвиняетесь в сговоре против Министерства, распространении ложных слухов и создании незаконных организаций! У нас есть доказательства!

Дверь за горгульей наконец скрипнула, и Дамблдор появился на пороге. Его длинная мантия серебрилась в свете факелов, а глаза за стёклами очков были спокойными, но острыми, как клинок. Рядом с ним парил Фоукс, феникс, чьи перья переливались золотом и алым.

— Корнелиус, — сказал Дамблдор, его голос был ровным, но в нём чувствовалась сила, — я ожидал вашего визита. Но боюсь, ваши обвинения столь же абсурдны, сколь и ваши методы.

Амбридж шагнула вперёд, её улыбка стала шире, а глаза сузились.

— Вы больше не директор, Дамблдор, — сказала она, почти мурлыча. — Министерство отстраняет вас от должности. А теперь сдайте свою палочку и следуйте с нами.

Фадж кивнул, а авроры подняли палочки. Перси сжал свиток, избегая смотреть на Рона, который шипел что-то непечатное за углом. Гарри почувствовал, как гнев вскипает в нём, а Синия рядом сжала его локоть, шепнув:

— Мелкий, держись. Эта жаба играет с огнём.

Дамблдор улыбнулся — лёгкой, почти насмешливой улыбкой.

— Боюсь, я не могу позволить вам арестовать меня, Долорес, — сказал он. — У меня ещё есть дела. И, знаете, я никогда не любил прощаться надолго.

Прежде чем авроры успели среагировать, Фоукс издал пронзительный крик, его крылья вспыхнули ярким пламенем. Дамблдор схватился за хвост феникса, и в мгновение ока они исчезли в вихре огня и света, оставив лишь запах озона и обугленный след на полу. Амбридж вскрикнула, её лицо исказилось от ярости, а Фадж побледнел, отступив назад.

— Он сбежал! — завопила она, топнув ногой так, что её каблук треснул. — Найдите его! Перекройте все пути!

Авроры бросились выполнять приказ, а Перси что-то забормотал Фаджу, который выглядел так, будто его только что ударили по лицу. Гарри, Синия, Рон и Гермиона стояли за углом, затаив дыхание, пока процессия не ушла. Рон выдохнул, его кулаки всё ещё были сжаты.

— Перси, ты чёртов предатель, — прошипел он. — А Дамблдор… он ушёл. Что теперь?

Гермиона сжала губы, её взгляд был полон тревоги.

— Теперь Амбридж получит полную власть, — сказала она тихо. — И она сделает всё, чтобы нас уничтожить.

Синия повернулась к Гарри, её глаза горели даже под иллюзией.

— Мелкий, это война, — сказала она, её голос был низким и твёрдым. — Эта жаба думает, что победила, но она только что разворошила осиное гнездо. Что делаем?

Гарри сжал палочку в кармане, чувствуя, как шрам снова заныл. Видение Волдеморта, уход Дамблдора, гнёт Амбридж — всё это сплелось в один узел, и он знал, что им нужно действовать.

— Мы идём дальше, — сказал он, его голос был хриплым, но решительным. — «Отряд Дамблдора» — наша единственная надежда. И я должен понять, что с этим пророчеством. Волдеморт не остановится, и мы тоже.

Синия кивнула, её ухмылка вернулась, но в ней была сталь.

— Тогда держись меня, Поттер, — сказала она. — Мы ей покажем ад, даже без твоего старика.

Они спустились вниз, в тени коридоров, зная, что буря, которую они предчувствовали, наконец разразилась. Амбридж теперь правила Хогвартсом, но её победа была иллюзией — и Гарри с Синией собирались это доказать, шаг за шагом.

* * *

Хогвартс под властью Амбридж стал ещё мрачнее. Её триумф после бегства Дамблдора длился недолго — она тут же принялась закручивать гайки, превращая замок в подобие Министерства в миниатюре. «Инквизиторский отряд» получил больше власти: Малфой и его шайка теперь могли выписывать наказания, конфисковывать вещи и даже запирать учеников в чуланах за «неуважение». Уроки стали невыносимыми — Амбридж лично проверяла каждого преподавателя, заставляя их следовать её «утверждённым» планам, а Гарри и Синию она вызывала в свой кабинет почти ежедневно, наслаждаясь их молчаливым сопротивлением.

Гарри не мог избавиться от мыслей о пророчестве. Оно манило его, как маяк в ночи, и каждое новое видение Волдеморта — его гнев, его поиски в Отделе Тайн — только усиливало это чувство. Он знал, что должен попасть туда, узнать правду, остановить его. Но он не хотел тащить за собой друзей. Слишком много крови уже пролилось из-за него — Седрик, Артур, и мысль о том, что кто-то из ОД может пострадать, была невыносимой.

Однажды ночью, в Выручай-комнате, после очередного урока, где Невилл наконец вызвал слабого, но настоящего Патронуса, Гарри собрал всех. Огонь в камине потрескивал, отбрасывая тени на лица членов Отряда Дамблдора — Рона, Гермионы, Синии, Фреда, Джорджа, Джинни, Луны и других. Он стоял перед ними, сжимая палочку, и его голос был твёрдым, но тихим.

— Я должен попасть в Министерство, — сказал он. — Волдеморт ищет пророчество. Оно связано со мной, и я не могу сидеть сложа руки. Но я пойду один. Это слишком опасно, и я не хочу, чтобы кто-то из вас рисковал.

Рон тут же вскочил, его лицо покраснело от гнева.

— Один? — выпалил он. — Ты спятил, Гарри? Мы не для того тут собрались, чтобы ты нас бросил!

Гермиона сжала губы, её глаза блестели от тревоги, но она кивнула Рону.

— Гарри, ты не можешь идти один, — сказала она. — Мы команда. Если Волдеморт доберётся до пророчества, это коснётся всех нас. И Амбридж… её надо остановить здесь, пока ты там.

Синия, сидя на подоконнике, скрестила ноги и фыркнула, её иллюзия «Сандры» дрогнула, показав на миг тёмную кожу.

— Мелкий, ты реально думаешь, что я тебя отпущу одного к этому змееголовому? — сказала она, её голос был резким, но в нём чувствовалась теплота. — Я с тобой до конца, хочешь ты того или нет. И этой жабе я ещё устрою сюрприз, о котором она пожалеет.

Фред и Джордж переглянулись, ухмыляясь.

— Мы тоже в деле, — сказал Фред. — Амбридж давно напрашивается на наши фейерверки.

— И не только фейерверки, — добавил Джордж, вытаскивая из кармана что-то подозрительно шипящее.

Джинни шагнула вперёд, её подбородок был упрямо вздёрнут.

— Ты спас папу, Гарри, — сказала она. — Мы не бросим тебя теперь.

Луна, глядя в потолок, добавила мечтательно:

— Мне кажется, пророчества всегда лучше искать с друзьями. Так меньше шансов встретить нарглов.

Гарри смотрел на них, чувствуя, как его решимость трещит под их напором. Он хотел возразить, но их взгляды — полные веры, гнева, готовности — заставили его замолчать. Он кивнул, сглотнув ком в горле.

— Ладно, — сказал он наконец. — Но мы должны всё спланировать. И Амбридж… её надо отвлечь.

План родился быстро. Гермиона предложила разделиться: часть ОД устроит отвлекающий манёвр в Хогвартсе, чтобы выманить Амбридж и её прихвостней, а Гарри, Рон, Гермиона, Синия, Джинни и Луна отправятся в Министерство через камин в кабинете Амбридж — единственный, ещё не запечатанный Министерством. Фред и Джордж вызвались возглавить хаос, обещая «шоу, которое она никогда не забудет».

На следующий день замок взорвался — в буквальном смысле. Фейерверки Фреда и Джорджа заполнили коридоры, превращая их в разноцветный ад: драконы из искр гонялись за слизеринцами, ракеты взрывались под потолком Большого зала, а «Пиротехнические пироги» заставляли членов Инквизиторского отряда кашлять радужным дымом. Малфой орал, пытаясь поймать близнецов, но те исчезали в облаках дыма, хохоча как демоны.

Амбридж выскочила из кабинета, её лицо было багровым от ярости, а розовый костюм покрылся сажей.

— Кто это сделал?! — визжала она, размахивая палочкой. — Я вас всех исключу!

Но это был только первый акт. Синия, стоя за углом с Гарри и остальными, ждала своего момента. Когда Амбридж бросилась за близнецами, она шепнула:

— Мой выход, мелкий. Смотри и учись.

Она шагнула вперёд, сорвав иллюзию «Сандры». Её тёмная кожа, рыжие волосы и горящие глаза предстали перед всеми, кто был в коридоре. Ученики замерли, Малфой открыл рот, а Амбридж остановилась, её палочка дрогнула.

— Что… кто ты такая?! — выдохнула она, её голос сорвался на визг.

Синия ухмыльнулась, её когти сверкнули, и она щелкнула пальцами. Огненный вихрь закружился вокруг Амбридж, не касаясь её, но заставляя визжать от ужаса. Пол под её ногами задрожал, из трещин полезли искры, а воздух наполнился запахом серы.

— Я твой худший кошмар, жаба, — сказала Синия, её голос был низким, как раскат грома. — Ты думала, что можешь сломать нас? Теперь беги, пока я не передумала и не поджарила тебя заживо.

Амбридж, побелев, бросилась прочь, спотыкаясь о собственные каблуки, а её отряд разбежался в панике. Синия повернулась к Гарри, её глаза всё ещё горели, но она подмигнула.

— Пошли, мелкий. Время в Министерство.

Они ворвались в кабинет Амбридж, пока хаос бушевал внизу. Камин был открыт, и Гермиона быстро бросила в огонь летучий порошок, назвав «Министерство магии». Один за другим они исчезли в зелёном пламени: Гарри, Рон, Гермиона, Синия, Джинни, Луна. Когда они вывалились в атриум Министерства, пустой и гулкий в ночи, Гарри сжал палочку, чувствуя, как шрам заныл сильнее.

— Оно здесь, — сказал он тихо. — Пророчество. Я чувствую его.

Синия шагнула ближе, её когти слегка царапнули его плечо.

— Мы с тобой, Поттер, — сказала она. — И пусть этот змееголовый попробует нас остановить.

Они двинулись к лифтам, зная, что впереди их ждёт не только пророчество, но и Волдеморт — и, возможно, нечто худшее. А позади, в Хогвартсе, Амбридж всё ещё визжала, не понимая, что её кошмар только начался.

* * *

Хаос, устроенный Фредом и Джорджем в Хогвартсе, дал Гарри и его ближайшим друзьям фору, но Отряд Дамблдора не собирался оставаться в стороне. Пока Гарри, Синия, Рон, Гермиона, Джинни и Луна исчезали в зелёном пламени камина Амбридж, остальные члены ОД — Невилл, Колин Криви, Парвати Патил, Лаванда Браун и даже несколько хаффлпаффцев и рейвенкловцев, вроде Эрни Макмиллана и Ханны Аббот — собрались в Выручай-комнате. Фред и Джордж, вернувшись после своего триумфального шоу, хлопнули в ладоши, ухмыляясь.

— Ну что, народ, — сказал Фред, потирая руки, — Гарри думает, что справится один, но мы же не такие, верно?

— Точно, — кивнул Джордж. — Мы идём за ними. Кто с нами?

Невилл шагнул вперёд, его круглое лицо было серьёзным, а палочка дрожала в руке, но голос был твёрд.

— Я иду, — сказал он. — Гарри помог мне… с Патронусом. И мои родители… я должен быть там.

Колин Криви, сжимая свою камеру, кивнул с энтузиазмом.

— Я тоже! Это будет легендарно, и я всё засниму!

Парвати и Лаванда переглянулись, а потом синхронно кивнули.

— Мы с Гарри, — сказала Парвати. — Эта жаба нас достала.

Эрни выпятил грудь, его голос был полон пафоса.

— Хаффлпафф не бросает друзей в беде!

Они быстро собрались, используя запасной камин в Выручай-комнате, который появился по их просьбе. Фред бросил летучий порошок, крикнув «Министерство магии!», и один за другим они исчезли, оставляя за собой лишь эхо смеха близнецов.

* * *

Гарри, Синия, Рон, Гермиона, Джинни и Луна стояли в атриуме Министерства, когда позади них раздался шум. Из соседнего камина вывалились остальные — Невилл, споткнувшись о собственные ноги, Колин, тут же щёлкающий камерой, Фред и Джордж, всё ещё с сажей на лицах, и другие. Гарри обернулся, его глаза расширились.

— Что вы тут делаете?! — выпалил он, его голос был смесью гнева и тревоги. — Я же сказал, это опасно!

Невилл поднялся, отряхивая мантию.

— Мы не бросим тебя, Гарри, — сказал он тихо. — Ты бы не бросил нас.

Фред хлопнул его по плечу, ухмыляясь.

— К тому же, мы не могли пропустить веселье, — сказал он. — Амбридж сейчас, наверное, орёт на пустой замок.

Синия фыркнула, её иллюзия «Сандры» снова была на месте, но глаза сверкали.

— Мелкий, твои дружки упрямые, как я, — сказала она. — Пусть идут. Лишние палочки не помешают.

Гарри хотел возразить, но времени не было. Шрам заныл сильнее, и он кивнул, смиряясь.

— Ладно, — сказал он. — Но держитесь вместе. Идём в Отдел Тайн.

Они двинулись к лифтам, их шаги гулко отдавались в пустом атриуме. Золотые статуи фонтана молчали, глядя на них пустыми глазами, а где-то вдалеке слышался слабый скрежет механизмов. Лифт с лязгом открылся, и они втиснулись внутрь — больше дюжины человек, сжимающих палочки и дышащих друг другу в затылок. Гермиона нажала кнопку «Отдел Тайн», и лифт рванул вниз, скрипя и дребезжа.

Когда двери лифта открылись, их встретила тьма. Коридор Отдела Тайн был узким, с чёрными стенами, которые поглощали свет факелов. Воздух был холодным, пропитанным странной магией, от которой волосы вставали дыбом. Гарри шагнул вперёд, чувствуя, как шрам пульсирует, словно маяк, ведущий его к цели.

— Оно здесь, — прошептал он. — Пророчество.

Они прошли через вращающуюся комнату с множеством дверей, пока Гарри не остановился перед одной, ведомый инстинктом. Дверь открылась с тихим скрипом, и они вошли в Зал Пророчеств. Огромное помещение простиралось перед ними, бесконечные ряды полок, уставленных стеклянными шарами, мерцали в полумраке. Каждый шар светился слабым голубым светом, шепча голоса прошлого и будущего.

Колин щёлкнул камерой, и звук эхом разнёсся по залу.

— Это потрясающе, — выдохнул он, но Луна мягко положила руку ему на плечо.

— Тише, — сказала она. — Здесь слишком много ушей.

Гарри двинулся вдоль рядов, читая таблички. Его имя всплыло на одной из них: «Гарри Джеймс Поттер и?». Он замер, глядя на шар, который казался ярче остальных. Его пальцы дрогнули, когда он потянулся к нему.

— Гарри, осторожно, — сказала Гермиона, её голос был напряжённым. — Мы не знаем, что оно сделает.

Синия шагнула ближе, её когти слегка царапнули воздух.

— Если это ловушка, мелкий, я её разнесу, — сказала она тихо.

Он кивнул и взял шар. Холодное стекло легло в ладонь, и голос — женский, знакомый, но далёкий — зазвучал в его голове:

«Тёмный Лорд и тот, кто отмечен как равный… Один должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить, пока жив другой…»

Гарри побледнел, его рука сжала шар сильнее. Рон выдохнул:

— Чёрт, это про тебя и его…

Но тишину разорвал новый звук — шаги. Из теней между полками выступили фигуры в чёрных мантиях и масках. Пожиратели Смерти. Их палочки были подняты, а в центре стоял Люциус Малфой, его холодная улыбка сверкала в полумраке.

— Отдай пророчество, Поттер, — сказал он, его голос был гладким, как шёлк. — И, может, твои друзья выживут.

Синия шагнула вперёд, её иллюзия сорвалась полностью, и она предстала во всей своей демонической красе.

— Хочешь повеселиться, блондинчик? — прорычала она, щелкнув пальцами. Огненный вихрь закружился вокруг неё, готовый сорваться на врагов.

Гарри сжал шар, глядя на друзей, окруживших его с палочками наготове.

— Мы не сдадимся, — сказал он, его голос был твёрд, как сталь.

Зал Пророчеств вспыхнул заклинаниями, и битва началась — Отряд Дамблдора против Пожирателей, с пророчеством в сердце хаоса. Буря, которую они несли, наконец разразилась, и никто не собирался отступать.

Зал Пророчеств мгновенно превратился в арену хаоса. Заклинания вспыхивали, как молнии, разрывая полумрак: красные, зелёные, синие лучи сталкивались в воздухе, отражались от полок и разбивали стеклянные шары, выпуская шепчущие голоса в вихрь битвы. Гарри сжимал пророчество в руке, чувствуя его холодное стекло, пока вокруг него Отряд Дамблдора сражался с Пожирателями Смерти. Люциус Малфой стоял в центре, его палочка метала заклинания с ледяной точностью, а его голос перекрывал шум:

— Отдай его, Поттер, или твои друзья умрут один за другим!

Гарри увернулся от «Ступефая», брошенного одним из Пожирателей, и крикнул:

— Никогда!

Рядом Синия вступила в бой с яростной грацией. Её когти сверкали, а огненные вихри, вызванные щелчками пальцев, заставляли Пожирателей отступать, визжа от ожогов. Она метнула горящий шар в маску одного из врагов, и тот рухнул, зажимая лицо. Её глаза горели, и она бросила Гарри быстрый взгляд.

— Держи эту штуку, мелкий! — крикнула она. — Я займусь этими уродами!

Рон и Гермиона стояли спиной к спине, отражая заклинания. Рон отбил «Круцио» щитом «Протего», его лицо было напряжённым, но решительным.

— Чтоб их всех! — выругался он, метнув «Экспеллиармус» в Пожирателя, чья палочка улетела в тень.

Гермиона, сосредоточенная, шептала сложные заклинания, связывая одного из врагов невидимыми путами.

— Держитесь ближе! — крикнула она. — Мы сильнее вместе!

Джинни и Луна сражались рядом. Джинни метала «Редукто», разбивая полки и заставляя Пожирателей уворачиваться от обломков, а Луна, с её мечтательным спокойствием, вызвала «Левикорпус», подвешивая врага за лодыжку в воздухе.

— Кажется, он не ожидал этого, — сказала она, уклоняясь от ответного заклинания.

Невилл, несмотря на дрожь в руках, отбивался с неожиданной силой. Его «Экспеллиармус» выбил палочку из рук Пожирателя, и он крикнул:

— За моих родителей!

Колин Криви, вместо палочки щёлкающий камерой, внезапно бросил её в голову врага, отвлекая его, а затем метнул «Ступефай», попав в цель.

— Это для снимка века! — воскликнул он, ныряя за полку.

Фред и Джордж, как всегда, добавляли хаоса: они швыряли свои изобретения — «Взрывные вонючки» и маленькие шары, которые взрывались едким дымом, заставляя Пожирателей кашлять и терять ориентацию.

— Попробуй это, Люциус! — крикнул Фред, метнув шипящий снаряд прямо в Малфоя.

Люциус отбил его заклинанием, но дым всё равно застлал ему глаза, и он закашлялся, теряя холодность.

Гарри отступал к центру зала, сжимая шар. Люциус заметил это и направил палочку прямо на него.

— Акцио! — крикнул он, и пророчество дёрнулось в руке Гарри.

Гарри вцепился в него сильнее, но шар выскользнул и взлетел в воздух. Синия среагировала мгновенно: она прыгнула, её когти поймали пророчество в полёте, и она приземлилась, держа его в руках. Люциус повернулся к ней, его глаза сузились.

— Отдай, тварь! — прорычал он, метнув «Авада Кедавра».

Синия увернулась, зелёный луч ударил в полку, разнеся её в щепки. Она швырнула пророчество обратно Гарри, крикнув:

— Лови, мелкий! Я разберусь с этим блондином!

Гарри поймал шар, но тут же оказался под ударом другого Пожирателя. Он упал, закатившись за полку, и шар выскользнул из рук, покатившись по полу. Невилл бросился за ним, но Люциус был быстрее — он схватил пророчество, его улыбка стала торжествующей.

— Оно моё! — сказал он, поднимая шар.

Но тут раздался крик — Беллатриса Лестрейндж ворвалась в зал, её безумный смех эхом отразился от стен.

— Люциус, не стой столбом! — завизжала она, метая «Круцио» в Джинни, которая увернулась в последний момент.

Синия, заметив Беллатрису, оскалилась.

— О, ты мне нравишься, психопатка, — прорычала она, бросаясь на неё с огненным вихрем.

Беллатриса захохотала, отражая огонь заклинанием, и бой между ними стал яростным танцем — пламя против тьмы.

Гарри поднялся, его взгляд был прикован к Люциусу. Он метнул «Экспеллиармус», и палочка Малфоя вылетела из его руки, но пророчество осталось у него. Невилл, не раздумывая, бросился вперёд и ударил Люциуса плечом, как регбист. Малфой пошатнулся, шар выпал из его рук и разбился о пол с тихим звоном.

Голос Сивиллы Трелони эхом разнёсся по залу:

«Тёмный Лорд и тот, кто отмечен как равный… Один должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить, пока жив другой…»

Все замерли на миг, слушая слова, которые подтверждали судьбу Гарри. Люциус взревел от ярости, но Пожиратели начали отступать — их план рушился. Беллатриса, всё ещё хохоча, бросила «Авада Кедавра» в Синию, но та увернулась, и луч попал в полку, вызвав обвал.

— Уходим! — крикнул Люциус, и Пожиратели начали исчезать в чёрном дыму.

Гарри стоял, тяжело дыша, окружённый друзьями. Пророчество было потеряно, но его слова теперь жили в их памяти. Синия подошла к нему, её когти всё ещё дымились, и хлопнула его по плечу.

— Ну что, мелкий, — сказала она, её голос был хриплым, но тёплым. — Мы их сделали. Пока.

Рон вытер пот со лба, Гермиона сжала палочку, а Невилл улыбнулся, несмотря на синяк на скуле.

— Мы справились, — сказал он тихо.

Но тишину разорвал новый звук — шаги. Из теней вышли фигуры в мантиях Ордена Феникса: Сириус, Люпин, Тонкс, Кингсли. Сириус ухмыльнулся, глядя на Гарри.

— Неплохо для кучки школьников, — сказал он. — Но теперь пора уходить.

Гарри кивнул, чувствуя, как тяжесть слов пророчества ложится на его плечи. Они победили здесь, но война только начиналась — и Отряд Дамблдора, с Синией в их рядах, был готов к ней.

Зал Пророчеств затих, лишь эхо шагов Ордена Феникса и тяжёлое дыхание членов Отряда Дамблдора нарушали тишину. Разбитые шары валялись на полу, их шепчущие голоса угасли, оставив после себя лишь осколки стекла и горький привкус судьбы. Гарри стоял, всё ещё сжимая палочку, слова пророчества звенели в его голове, как колокол: «Один должен погибнуть от руки другого…» Он чувствовал взгляды друзей, их усталость, их веру, и тяжесть этого момента давила на него сильнее, чем бой с Пожирателями.

Сириус подошёл к нему первым, положив руку на плечо. Его ухмылка была тёплой, но глаза — серьёзными.

— Ты справился, Гарри, — сказал он тихо. — Но теперь нам надо убираться отсюда. Министерство скоро будет кишеть аврорами.

Гарри кивнул, бросив взгляд на Синию, которая стояла рядом, вытирая дымящиеся когти о мантию. Её иллюзия «Сандры» вернулась, но выглядела потрёпанной — веснушки казались бледнее, а рыжие волосы слегка дымились. Она поймала его взгляд и подмигнула.

— Не кисни, мелкий, — сказала она, её голос был хриплым, но живым. — Мы их уделали. А эта психопатка с кудряшками ещё пожалеет, что связалась со мной.

Рон, потирая ушибленное плечо, хмыкнул.

— Да уж, Си… Сандра, ты была как чёртова буря, — сказал он, быстро поправившись. — Где ты этому научилась?

Синия ухмыльнулась, но промолчала, бросив Гарри быстрый взгляд. Её прошлое оставалось тайной для всех, кроме него, и он знал, что она не готова открыться остальным.

Гермиона подошла, её лицо было покрыто сажей, но глаза горели решимостью.

— Пророчество… — начала она тихо. — Гарри, это значит, что ты и Волдеморт…

— Да, — перебил он, не желая слышать это снова. — Я знаю. Но сейчас не время. Надо уходить.

Люпин, стоявший у входа с Тонкс и Кингсли, кивнул.

— Через камины в атриуме, — сказал он. — Быстрее, пока нас не накрыли.

Они вернулись в Хогвартс через камин в Выручай-комнате, куда Орден доставил их после короткого перехода через Министерство. Замок встретил их гулом голосов и запахом горелого — хаос Фреда и Джорджа всё ещё не утих. Ученики бегали по коридорам, профессора пытались навести порядок, а Амбридж, судя по доносившимся крикам, была в ярости. Гарри и остальные спрятались в комнате, затаив дыхание, пока Сириус и Люпин шептались у двери.

— Она знает, что вы ушли, — сказал Сириус, его голос был мрачным. — Но доказать ничего не сможет. Пока.

Тонкс ухмыльнулась, её волосы сменились с фиолетового на ярко-розовый.

— Особенно после того, как эта… Сандра устроила ей огненный танец, — сказала она, бросив взгляд на Синию. — Ты кто вообще такая, девочка?

Синия пожала плечами, её ухмылка была ленивой, но острой.

— Просто гриффиндорка с характером, — ответила она, и Гарри заметил, как её глаза сверкнули настоящим огнём.

Невилл, сидя на полу рядом с Колином, который проверял свою камеру, вдруг улыбнулся.

— Мы сделали это, — сказал он тихо. — Мы сражались. И победили.

Джинни кивнула, потирая синяк на руке.

— Но это не конец, — сказала она. — Амбридж теперь нас в покое не оставит.

Фред и Джордж, всё ещё с сажей на лицах, хлопнули друг друга по рукам.

— Тогда мы устроим ей ещё одно шоу, — сказал Фред. — Может, с болотом в её кабинете?

— Или с драконом из фейерверков, — добавил Джордж.

Гарри невольно улыбнулся, но его мысли были далеко. Пророчество подтвердило то, что он и так подозревал: его судьба связана с Волдемортом, и один из них должен умереть. Он посмотрел на друзей — их усталые, но живые лица — и понял, что не сможет их оттолкнуть, даже если захочет.

* * *

На следующий день Амбридж собрала всех в Большом зале. Её розовый костюм был помят, волосы растрепались, а голос дрожал от сдерживаемой ярости.

— Вчера ночью произошёл вопиющий акт неповиновения, — начала она, её глаза обшаривали толпу. — Некоторые ученики нарушили правила, и я найду виновных. Министерство поддерживает меня полностью!

Гарри, Синия, Рон и Гермиона сидели за столом Гриффиндора, стараясь не привлекать внимания. Малфой, стоя рядом с Амбридж, бросал на них злобные взгляды, но молчал — его отец явно не успел сообщить ему о провале в Министерстве. Синия наклонилась к Гарри, шепнув:

— Эта жаба думает, что всё ещё правит, — сказала она. — Дай мне пять минут, и она будет визжать, как свинья.

— Не надо, — шепнул он в ответ, но уголок его губ дрогнул. — Пока.

Уроки возобновились, но напряжение в воздухе было осязаемым. Профессора — МакГонагалл, Флитвик, Спраут — молчали, но их взгляды говорили о многом. Они знали, что что-то произошло, и, возможно, подозревали правду о «Сандре», но держали это при себе. Хагрид, вернувшийся к своим урокам, шепнул Гарри у хижины:

— Слышал, вы там пошумели. Молодцы, но берегите себя.

Грохх, сидя за деревьями, зарычал, будто соглашаясь.

* * *

Той ночью Гарри не мог уснуть. Он лежал в спальне, глядя в потолок, пока шрам тихо ныло. Синия сидела на подоконнике в общей комнате, подбрасывая огненный шарик, когда он спустился к ней. Она посмотрела на него, её иллюзия была слабой, и он видел её настоящую — тёмную, сильную, раненую.

— Пророчество, да? — сказала она тихо. — Оно тебя грызёт.

Гарри кивнул, садясь рядом.

— Я должен его убить, Синия, — сказал он. — Или он меня. И я не знаю, как вас всех защитить.

Она погасила шарик и положила руку ему на плечо, её когти слегка царапнули ткань.

— Ты не один, мелкий, — сказала она, её голос был твёрдым, но мягким. — Мы с тобой. Я с тобой. И если этот змееголовый полезет, я ему глаза выжгу. Ты мне слишком дорог, чтобы я тебя потеряла.

Гарри посмотрел на неё, чувствуя, как её слова пробиваются сквозь его страх. Она менялась — медленно, незаметно, но он видел это в её глазах, в её готовности защищать их всех. Раскаяние ещё не пришло, но оно зрело, и он знал: они помогут ей его найти.

— Спасибо, — сказал он тихо. — Вместе?

— Вместе, — кивнула она, и её ухмылка вернулась, обещая бурю их врагам.

Хогвартс дрожал под гнётом Амбридж, Волдеморт строил планы, но Отряд Дамблдора стоял крепче, чем когда-либо. И с Синией рядом Гарри чувствовал, что у них есть шанс — не только выжить, но и победить.

* * *

Хогвартс приближался к концу учебного года, но весеннее тепло не могло растопить ледяной гнёт Амбридж. Её власть, подкреплённая Министерством, стала ещё более удушающей: ученики ходили по струнке, профессора молчали, а «Инквизиторский отряд» рыскал по замку, выискивая малейшие проступки. Однако после битвы в Отделе Тайн в сердцах Отряда Дамблдора горел огонь — неугасающий, несмотря на шрамы, усталость и слова пророчества, которые Гарри носил как тяжёлый плащ. Они продолжали тайные уроки в Выручай-комнате, оттачивая заклинания, готовясь к тому, что ждало впереди. И в центре этого огня была Синия — суккубка с трагедией в прошлом, ставшая для них всех якорем, а для Гарри — чем-то большим.

Амбридж не нашла доказательств их вылазки в Министерство, но её подозрения росли. Она удвоила наказания для Гарри и «Сандры», заставляя их писать кровью и читать указы до хрипоты, но их дух не ломался. Синия, возвращаясь из её кабинета с потемневшими глазами, всегда находила способ ухмыльнуться Гарри, шепнув: «Эта жаба ещё поплатится, мелкий». И он верил ей — не только из-за её силы, но из-за того, как её присутствие делало его мир чуть менее холодным.

* * *

В один из последних вечеров мая, когда экзамены были позади, а замок затих перед летними каникулами, Гарри сбежал от шума гостиной Гриффиндора к озеру. Небо было ясным, звёзды отражались в чёрной воде, а лёгкий ветер шевелил траву. Он сел на берегу, подтянув колени к груди, и смотрел на горизонт, пытаясь уложить в голове всё, что произошло: пророчество, Волдеморт, Амбридж, его друзья. Шрам заныл, но он привык к этому — боль стала частью его, как дыхание.

Он не услышал шагов, только почувствовал тепло, когда Синия опустилась рядом. Её иллюзия «Сандры» была слабой — рыжие волосы казались тусклыми, веснушки почти исчезли, и он видел её настоящую: тёмную кожу, огненные глаза, когти, слегка царапающие землю. Она молчала, глядя на озеро, и её присутствие было как тихая мелодия, успокаивающая бурю в его душе.

— Не спится, мелкий? — сказала она наконец, её голос был мягким, без привычной насмешки.

Гарри покачал головой, глядя на её профиль.

— Слишком много всего, — ответил он тихо. — Пророчество… я должен его убить, Синия. Или он меня. И я не знаю, как вас всех защитить.

Она повернулась к нему, её глаза сверкнули в темноте, и на миг он увидел в них не только гнев или силу, но и что-то глубже — уязвимость, которую она прятала веками.

— Ты не должен нас защищать один, Гарри, — сказала она, её голос дрогнул, когда она впервые назвала его по имени, без «мелкого». — Мы с тобой. Я с тобой. И дело не только в том, что я боюсь тебя потерять.

Он замер, чувствуя, как её слова ложатся на сердце, как тёплый свет. Она отвела взгляд, её пальцы сжали траву, и она продолжила, почти шёпотом:

— Я жила века, Поттер. Видела, как люди умирают, как меня предают, как всё, что я любила, сгорает в огне. Я думала, что это мой удел — быть одной, быть монстром. А потом появился ты. Разбитый, упрямый, с этими дурацкими очками и шрамом, который ты ненавидишь. И я… я не могу объяснить, что ты со мной сделал. Ты не просто друг. Ты как… как солнце после вечной ночи. И я не хочу, чтобы эта ночь вернулась.

Гарри смотрел на неё, его горло сжалось, а сердце забилось быстрее. Он знал, что чувствует к ней больше, чем благодарность или доверие. Её сила, её тепло, её яростная верность — всё это стало частью его, как воздух, которым он дышал. Он медленно протянул руку и коснулся её ладони, её когти слегка дрогнули под его пальцами, но она не отстранилась.

— Синия, — сказал он тихо, его голос был хриплым от эмоций, — ты не монстр. Ты… ты спасла меня. Не только от Дурслей или Амбридж, но от самого себя. Я не знаю, что будет дальше, но с тобой я не чувствую себя таким одиноким. И я… я тоже не хочу тебя потерять. Ты мне нужна. Больше, чем я могу сказать.

Она посмотрела на него, её глаза блестели — не от огня, а от чего-то, что она не могла больше скрывать. Она сжала его руку в ответ, её когти осторожно обхватили его пальцы, и на её губах появилась слабая, почти робкая улыбка.

— Чёрт, Поттер, — сказала она, её голос дрогнул, но в нём была теплота. — Ты заставляешь меня чувствовать себя человеком. Впервые за пятьсот лет.

Они сидели так, рука в руке, глядя на озеро, где звёзды отражались, как их собственные надежды — хрупкие, но яркие. Гарри наклонился ближе, и она не отстранилась, когда их плечи соприкоснулись. Это не было поцелуем или громким признанием — слишком рано, слишком много боли ещё стояло между ними. Но это было обещание, молчаливое и настоящее: они нужны друг другу, глубже, чем могли выразить словами, и эта связь будет их силой в грядущей войне.

* * *

На следующий день Амбридж собрала всех в Большом зале для прощальной речи. Её голос был приторным, но дрожал от злобы.

— Этот год показал, что порядок побеждает хаос, — сказала она, её глаза обшаривали толпу, задерживаясь на Гарри и «Сандре». — Но я знаю, что некоторые из вас ещё сопротивляются. Это не конец.

Гарри смотрел на неё, чувствуя руку Синии, незаметно сжавшую его под столом. Рон и Гермиона сидели рядом, их взгляды были полны решимости, а за их спиной Фред и Джордж шептались о новом плане с фейерверками. Отряд Дамблдора не сломался — он стал сильнее.

Когда «Хогвартс-Экспресс» увозил их домой, Гарри стоял у окна, глядя на удаляющийся замок. Синия стояла рядом, её плечо касалось его, и она тихо сказала:

— Лето будет паршивым, да, мелкий?

— Наверное, — ответил он, но улыбнулся. — Но мы справимся. Вместе.

Она кивнула, её глаза сверкнули, и в этот момент он понял: что бы ни ждало впереди — Волдеморт, Амбридж, пророчество — у него есть она. И это было больше, чем он мог мечтать, когда-то сидя в чулане под лестницей. Их история только начиналась, и этот первый год их пути завершался не концом, а обещанием — любви, борьбы и света, который они найдут друг в друге.