Альфи (гет)

Альфи быстро ввели в курс дела. Оказалось, Пэнси никто не крал — она, вместе с другими первокурсниками, сейчас плыла по Чёрному Озеру к замку. У Альфи возник закономерный вопрос: почему он не с ними?

А дело вот в чём. Когда «Хогвартс-экспресс» остановился, Пэнси, как ответственная попутчица, принялась будить Альфи. Однако — вот незадача! — тот спал слишком крепко. Тогда Пэнси сделала единственное, что могла сделать в такой ситуации — решила позвать кого-то из старост. Первым студентом, вернее, студенткой со значком, попавшейся на глаза девочке, оказалась Пенелопа Клируотер, староста с пятого курса Когтеврана. Девушка была в купе не одна, а с лучшей подругой и младшим братом. Услышав о спящем мальчике, да ещё и назвавшемся внуком самого Альбуса Дамблдора, они просто не могли не составить Пенелопе компанию. Уже в коридоре, заметив свою возлюбленную, к ним присоединился Персиваль — разумеется, исключительно по долгу старосты.

Итак, все четверо, следуя за Пэнси, промаршировали в купе, где продолжал мирно спать Альфи. На собственном опыте они убедились — разбудить его не удастся. Для старост это не проблема. Правда, известное им заклинание действовало довольно грубо, а он так сладко спал... Общим решением было признано, что ничего страшного не случится, если дать ребёнку ещё немного поспать.

Пэнси была отослана к остальным первокурсником, а Альфи аккуратно переместили в карету, на каких до Хогвартса добирались старшие ученики, при помощи левитации. Там они сейчас и находились.

Стоило ребятам закончить рассказ, как карета остановилась. Они приехали.

Альфи первым выскочил наружу — в отличие от остальных, он хорошо выспался и был полон энергии. Он огляделся. Раньше Альфи видел это место только с высоты директорской башни, сейчас же всё казалось таким огромным! Вот хижина Хагрида. Память подсказывала, что она должна быть совсем рядом, а на деле её с трудом можно было разглядеть где-то вдалеке. Квиддичное поле ничем не уступало обычному полю вроде тех, на которых выращивают пшеницу. Да и дорога до замка оказалась куда длиннее, чем он себе представлял.

Альфи вернул взгляд к каретам. Около сотни, они тянулись друг за другом одной длинной цепочкой, постоянно прибывая. Во главе каждой кареты бежало по волшебному созданию — Альфи не знал, как они называются. Вроде лошади, но совсем без плоти — только скелеты, обтянутые чёрной шкурой. Драконьи головы, выпученные белые глаза без намёка на зрачок. А ещё крылья, будто у гигантских летучих мышей.

От рассматривания необычных зверушек Альфи отвлёк голос Пенелопы.

— Что это у тебя с глазами?

И правда, вокруг глаз мальчика было что-то вроде сиреневой дымки, слабо светящейся в ночной темноте. Сперва Альфи непонимающе уставился на девушку, но тут же, словно что-то вспомнив, проморгался, и дымка исчезла. Как ни в чём не бывало, Альфи пожал плечами и беспечно бросил:

— Не обращай внимания, со мной такое иногда случается.

Пенелопа сверлила Альфи недоверчивым взглядом, но продолжать тему не стала. Вместо этого она сказала:

— Пойдём, я отведу тебя к профессору МакГонагалл, подождёшь вместе с ней остальных.

Альфи кивнул и вприпрыжку последовал за старостой. Чтобы скоротать время, он решил удовлетворить своё любопытство.

— Пенни, а ты знаешь, как называются эти животные? Ну, те, которые тащат кареты. Я раньше таких не видел, даже на картинках.

— Это фестралы, — после небольшой паузы ответила Пенелопа, и Альфи в её голосе послышалось удивление и, кажется, сочувствие. — Их могут видеть лишь те, кто познал смерть... Мне жаль.

Фестралы. Неудивительно, что он не узнал этих существ — в книгах их не изображали. А ещё Альфи не помнил, чтобы на его глазах кто-то умирал, что уж говорить об осознании смерти. Но об этом он благоразумно умолчал.

По своей природе Альфи был удивительно честным и прямым ребёнком. Он одинаково неприемлел как ложь, так и умышленный уход от ответа, предпочитая давать простые и однозначные, по его мнению, ответы. Одна лишь просьба дедули держать в секрете некоторые аспекты своей жизни вынуждала его поступать иначе — ему Альфи никогда не отказывал.

За своими мыслями Альфи не заметил, как они дошли до замка. Вслед за Пенелопой он поднялся по каменным ступеням, и они оказались перед дубовой дверью весьма внушительных размеров. Это был всего лишь задний вход, которым пользовались нечасто — другие ученики заходили через главные ворота. Пенелопа трижды постучалась в дверь, и та распахнулась.

За дверью стояла высокая волшебница в сдержанно-официальной изумрудно-зелёной мантии. Её чёрные, едва затронутые сединой волосы были собраны в идеальный тугой пучок — казалось, ни единый волосок не осмеливался самовольно покинуть строй. Лишь лёгкая растерянность на морщинистом лице нарушала образ строгой учительницы. Увидев неожиданных посетителей, волшебница поспешно засеменила навстречу.

— Мисс Клируотер? Что вы здесь делаете? Что-то произошло?

— Здравствуйте, профессор МакГонагалл! — бодро поприветствовала волшебницу Пенелопа. — Нет-нет, всё в порядке! Мэм, это первокурсник, он... м-м... отстал от группы, ему пришлось ехать на карете. Я подумала, его следует проводить к вам и... В общем, вот.

Профессор бросила на Альфи немного неодобрительный взгляд, но ничего не сказала. Вместо этого она кивнула Пенелопе.

— Вы поступили правильно, мисс Клируотер, пять очков Когтеврану, — и, повернувшись к Альфи: — А вам, молодой человек, придётся подождать. Первокурсники ещё не добрались.

Альфи мрачно кивнул, с осуждением сверля взглядом спину удаляющиейся Пенелопы. Ему не понравилось, что староста выставила его виноватым, да ещё и заработала за это очки. Раньше знакомые его не предавали. Это оказалось ужасно неприятно, будто прямо в лицо швырнули навозную бомбу. Всё-таки правильно он поступил, не став раскрывать Пенелопе свои секреты.

Альфи почувствовал лёгкое покалывание в кончиках пальцев. Воздух стал тяжёлым, наэлектризованным, и почему-то запах жжёным сахаром. Альфи стало жарко, в груди что-то зашевелилось. Ему было знакомо это ощущение — вот-вот случится стихийный выброс. Нет, нельзя, не сейчас! Альфи принялся глубоко дышать, силясь сдержать рвущуюся наружу магию. Он знал, только у одного дедули хватит сил остановить его выброс, никто другой не справится — уж точно не профессор МакГонагалл. Дедуля, точно!

— Альфи, мой дорогой мальчик, не стоит переживать. Если не можешь остановить магию, попробуй направить её. Самое главное — не потерять контроль.

Альфи сунул руку в карман и, немного порывшись, вытащил камень размером с мужской кулак. Он сел на пол, навалился спиной на прохладную стену, закрыл глаза и осторожно отпустил поток магии, тщательно контролируя его направление.

В голове крутился образ дедули — сейчас Альфи просто не мог думать о чём-то другом. Сложная многослойная мантия до пят. Остроконечная шляпа. Длинные волнистые волосы. Борода по пояс, вплетённые в неё бубенчики. Узловатая волшебная палочка в правой руке. Маленькие озорные глазки за очками-половинками. Кривой, не раз поломанный нос. Глубокие морщины. Добрая улыбка на тонких губах.

Магия текла по рукам Альфи, превращая простой камень в статуэтку великого волшебника — далёкую от идеала, но обладающую вполне узнаваемыми чертами. Твёрдое вещество не оказывало ни малейшего сопротивления, подобно податливой глине меняя форму в угоду детским пальчикам.

Когда напор магии ослаб, Альфи открыл глаза и оценивающе осмотрел каменную фигурку. Он обязательно подарит её дедуле.

— Восхитительно, молодой человек! Превосходное владение постоянной стихийной трансфигурацией! Вы сами её освоили?

Профессор МакГонагалл всё это время неотрывно наблюдала за действиями Альфи, и была сильно впечатлена: она не ожидала увидеть такого мастерства от первокурсника. Конечно, это была лишь простейшая стихийная трансфигурация — сущий пустяк для настоящего мастера, но для ребёнка, ещё даже не поступившего в школу...

— Меня дедуля научил, — гордо признался Альфи.

МакГонагалл это ничуть не огорчило — наоборот, только подогрело интерес.

— Так значит, ваш... хм... дедуля, он?..

— Его зовут Альбус Дамблдор! — провозгласил Альфи, не замечая отпавшую челюсть профессора. — Он тут директор.

В этот момент дубовая дверь вновь распахнулась, и из-за неё показался Хагрид, за спиной которого несмело топталась толпа детей.

— Профессор МакГонагалл, вот первокурсники.

* * *

Альфи немного нервно переминался с ноги на ногу. Он, как и другие первокурсники, стоял перед учительским столом, ожидая распределения. Альфи казалось, что взор каждого из студентов всех четырёх факультетов был устремлён точно на него. Он понимал: это, конечно же, никак не могло быть правдой. Вот только легче от этого не становилось. Оживлённый шум зала мерк на фоне оглушительного биения сердца. Каждый вдох давался труднее предыдущего. Влажные пальцы цеплялись за ткань мантии в отчаянной попытке сдержать дрожь. Безуспешной попытке.

Тем временем профессор МакГонагалл разворачивала длинный свиток пергамента.

— Когда я назову ваше имя, вы наденете Шляпу и сядете на табурет.

Первокурсники, один за другим, выходили из толпы, садились на табурет и надевали Шляпу. В то же мгновение или спустя несколько секунд в наступившей тишине громко звучал вердикт. Стол факультета, название которого выкрикивала Шляпа, раздавался аплодисментами, приветствуя нового ученика.

— Дамблдор, Альфиас!

Собственное имя и последовавшие за ним громкие шепотки вывели Альфи из ступора. На негнущихся ногах он отделился от группы. Глаза судорожно бегали из стороны в сторону, в голове помутилось, к горлу подступала тошнота. Но вот Альфи наткнулся на внимательный взгляд родных — дедулиных! — глаз. Вдруг они подмигнули. Задорно, с лёгкой смешинкой, будто подбадривая.

Альфи замер, так и не дойдя до табурета. На душе вмиг стало так легко, будто он проглотил целую тысячу воздушных шариков. И чего он распереживался? Подумаешь — распределение! Да разве может случиться что-то плохое, пока дедуля рядом? На губах Альфи расцвела улыбка. Не замечая ничего вокруг, он весело помахал дедуле и вприпрыжку преодолел оставшуюся часть пути.

Стоило Шляпе коснуться его макушки, как она провозгласила:

— ГРИФФИНДОР!

Не задерживаясь ни на мгновение, Альфи рывком вскочил с табурета и умчался к столу теперь уже его факультета. Студенты и профессора с нескрываемым любопытством провожали его взглядом. Гриффиндор ликовал.

Распределение продолжалось. Теперь Альфи мог спокойно оценить обстановку. Его волновала судьба лишь нескольких человек: его девочек и Гарри Поттера. Лаванда уже сидела за гриффиндорским столом, что неимоверно радовало Альфи, поспешившего занять место поближе. Он с сожалением провожал взглядом Пэнси, попавшую в Слизерин, а после и Падму, новую студентку Когтеврана. А вот Парвати, в отличие от сестры, присоединилась к Гриффиндору. Это событие омрачалось лишь распределением на их факультет Гарри Поттера — его Альфи предпочёл бы держать как можно дальше от своих девочек.

А ещё он заприметил некоего Драко Малфоя — кажется, это о нём Пэнси упоминала в поезде. Платиновый блондин, излишне высокомерный на вид, с гордостью прошествовал к столу Слизерина. Тем неприятнее скребло где-то на душе у Альфи, когда он видел, как тот о чём-то болтает с ЕГО Пэнси. Похоже, этот Драко ещё посоперничает с Гарри Поттером за место его врага номер один.

Стоило распределению завершиться, как с золотого стула-трона поднялся Альбус Дамблдор. С лучезарной улыбкой на лице развёл руки в стороны и окинул учеников таким взглядом, будто все они были его собственными детьми. Длинные серебряные волосы излучали ослепительный свет, казалось, по ним текла чистейшая светлая магия. В задорном блеске глаз едва уловимо проглядывалась мудрость прожитых лет. Альфи даже задержал дыхание — настолько величественно выглядел его дедуля.

— Добро пожаловать! Добро пожаловать в Хогвартс! Прежде чем мы начнём наш банкет, я хотел бы сказать несколько слов. Вот эти слова: Олух! Пузырь! Остаток! Уловка! Всё, всем спасибо!

Зал разразился радостными криками и аплодисментами. Альфи, даже не пытаясь сдерживать восхищённую улыбку, старался хлопать громче всех — так, чтобы дедуля точно его услышал. Но вот шум стал утихать, и до ушей Альфи долетел чей-то голос:

— Он... Он немного ненормальный?

Его будто огрели котлом по голове. Дедуля — ненормальный! Да кто посмел?! Альфи поспешил найти источник столь возмутительных слов и наткнулся на чёрную лохматую макушку. Ну кто бы сомневался? Опять этот Поттер! Альфи не мог всё оставить просто так. Нужно было срочно восстанавливать справедливость!

— Эй! Да мой дедуля, он... он самый лучший в мире, вот! Самый сильный, самый добрый, самый замечательный, самый!.. Что?

Альфи прервался, заметив хихикающих Лаванду и Парвати.

— Ой, прости, — смутилась Лаванда, впрочем, она явно ни в чём не раскаивалась. — То, как ты возмущаешься... Это выглядит так... так...

— Очаровательно, — подсказала Парвати, и Лаванда согласно кивнула.

Щёки Альфи порозовели. Его девочки считали его очаровательным! Эта мысль заставляла Альфи растекаться счастливой лужицей, подобно «шоколадной лягушке» на солнце. Так приятно... Альфи глядел в пустоту с мечтательной улыбкой на лице, когда почувствовал лёгкий толчок в плечо. Он обернулся. Слева от него сидел чуть пухловатый светловолосый мальчик, он смотрел на Альфи так, словно ждал ответа.

— Ты что-то сказал?

— Я... эм-м... Ну, да... в-вроде.

Мальчик неловко заёрзал на скамейке, уставившись куда-то в сторону йоркширского пудинга. Не поднимая взгляда, он негромко пробормотал:

— А Дамблдор правда?..

— Он мой дедуля, — кивнул Альфи.

— А, понятно... Бабушка говорит, он великий волшебник... — и невпопад бросил: — Я Невилл.

— Альфи, — он никак не мог понять, чего хочет от него этот мальчик.

— Да, я слышал... А ты... Я... ну, в общем... — наконец решившись, Невилл оторвал взгляд от еды и, неожиданно твёрдо посмотрев на Альфи, выпалил: — Ты будешь со мной дружить?

— Ладно, — тут же согласился Альфи, легкомысленно пожав плечами. — Хочешь печенья? У меня завалялось немного... Магловское, в Хогвартсе такого не делают!

Альфи порылся в кармане, достал оттуда открытую пачку печенья в яркой упаковке и протянул ошарашенному Невиллу. Кажется, у него появился друг. Альфи плохо представлял, что делать в такой ситуации. С друзьями принято делиться... ведь так?

— С-спасибо.

Невилл принял протянутое печенье и неловко улыбнулся своему первому другу.