Странные сны Северуса Снейпа (джен)

Проснулся он резко, когда часы показывали начало восьмого, с неудовольствием понимая, что ночь провёл в пусть удобном, но всё же кресле. Тело предсказуемо затекло, голова гудела, как после неочищенной сивухи (было дело, пробовал), в шея противно хрустела, настроение было мерзопакостным.

Приснившееся ночью казалось невероятно странным и безумным. И оно именно приснилось, ведь охранные чары показывали, что незваных (как и званых) гостей в покоях декана Слизерина не было. Уже три недели как.

Кряхтя и поругиваясь в пустоту, Снейп привёл себя в порядок, вызвал домового эльфа, заказал огромную джезву крепчайшего кофе и отправился заполнять дневник наблюдений. Он тщательно (и хотелось бы верить, что объективно) набросал краткий обзор, который закончил словами:

"Судя по всему, видения подопытного обусловлены его потаёнными желаниями. А именно: потребностью в получении одобрения, признания заслуг, а также стремлением найти понимание и любовь”.

С собой Снейп политесы не разводил: тот мужчина, которого так искренне хвалила странная девица, не имел к нему настоящему никакого отношения. Поэтому вспоминать незаслуженные комплименты было немного горько. Вот так вот впервые в жизни тебя похвалили, а всё равно не по адресу.

После усиленной медитации и третьей чашки кофе Снейп постановил, что жизнь потихоньку налаживается. Он немного подумал, надел выходную мантию и направился к камину. Оставаться одному не хотелось. Друзей у него не было, близких отношений с кем-либо — тоже, поэтому вариант напроситься к кому-нибудь в гости им даже не рассматривался.

Снейп бросил в камин горсть летучего пороха и произнёс: “Дырявый котёл”. Пожалуй, в такую субботнюю рань он не встретит в магазинах Косой аллеи и Лютного переулка ни бывших учеников, ни случайных знакомых, ни “приятелей” по весьма неприятному прошлому. Ему хотелось быть где угодно, только не в этом старом замке с его давящими стенами, галдящими детьми и надоевшими за столько лет бывшими учителями и нынешними коллегами.

Вначале он старательно отвлекал себя интересными разговорами в аптеке Малпеппера, потом неплохо развлёкся в лавке Пиппина, привычно критикуя выставленные товары и яростно споря с Мэрри об оптимальном времени выдержки фокусирующего зелья.

С неожиданным аппетитом закусил в чайной Розы Ли, чтобы со свежими силами совершить набег на лавку старьёвщика, где разжился парочкой интересных книженций. В общем, делал всё то, на что ему вечно не хватало времени. Или не особо хотелось.

Хотя стоило признаться самому себе: даже сейчас его настроение было не совсем прогулочным. Но Снейп упорно бродил от магазина к магазину и даже наведался в “Лавку древностей”, где долго изучал полки под недовольное сопение продавца.

В общем, Снейп, как мог, отвлекал себя, чтобы не вспоминать события прошлой ночи, не думать о ней и не чувствовать. Получалось неплохо, и после обеда он даже решил, что пришёл в достаточное состояние духа для возвращения в школу. Да и книженции, как на подбор, оказалась записками малоизвестных зельеваров. Их имена Снейпу ничего не говорили, но некоторые рецепты или их предварительные расчёты удивляли своей оригинальностью.

Поэтому остаток дня он решил посвятить опытам. Тем более, что слишком давно не экспериментировал. И Снейп ни разу не лгал, когда ежегодно пел на первом занятии оду красоте медленно кипящего котла и по праву считал себя отличным зельеваром.

“Хоть что-то в болтовне той сумасшедшей было правдой”, — самодовольно подумал он и тотчас скривился, будто раскусил драже со вкусом ушной серы. Вся тщательная работа по отвлечению от событий прошлой ночи едва не обернулась прахом из-за этой глупой мысли.

Снейп выдал себе окклюменционный подзатыльник и направился в аптеку Слага и Джиггера. Пожалуй, обмен колкостями с язвительным стариком Ливсденом — это то, что сейчас нужно, и непременно поднимет ему настроение.

К вечеру от дурных мыслей не осталось и следа. Норвежский зельевар с труднопроизносимой фамилией (или именем) Манвинтсбрекка был (или была) пылким адептом старых практик сейда⁽¹⁾ в части всяческих зелий для расширения сознания, прояснения сознания, его запутывания и прочих милых гадостей. А у Снейпа в личных покоях, в особом шкафчике, под заклинанием сокрытия как раз хранились свежайшие мухоморы и несколько веточек ресниц Бальдра. Поэтому, похвалив себя за предусмотрительную запасливость, зельевар погрузился в сладостный мир миазмов и испарений.

От прекрасного угара он очнулся глубокой ночью. Зелье навязанных снов мягко мерцало в темноте. Это был сложнейший многокомпонентный и многоуровневый рецепт, и Снейп заслуженно гордился собой. Вот так вот, сходу сварить незнакомое зелье, да он красавчик! В переносном смысле…

Остатков сил хватило, чтобы сжевать что-то съедобное с подноса на столике (очевидно, прислали с кухни) и, не раздеваясь, рухнуть ничком на кровать.

Разбудило его ласковое прикосновение к левому уху и манерное сюсюканье в него же:

- Долгоно-осик, просыпайся. Я соскучилась.

- Мы соскучились, — грудным голосом произнесла рука на правой щеке и щёкотно спустилась к самой выдающейся части его лица.

Перед глазом мелькнул устрашающий маникюр, и Снейп инстинктивно отпрянул, наткнувшись на тело, невесть откуда взявшееся в его кровати. Тело приятно пахло, резво облапило его ниже пояса и совершенно по-девчоночьи захихикало:

- Шалунишка!

Что делать с женщиной на кровати и не только на ней, Снейп знал и умел, чай не мальчик. Но опыта подобного пробуждения у него ещё не было. Встречи со случайными партнёршами были плодотворными и кратковременными: встретились, причинили друг другу приятное, разошлись. И тем более ни одна его сокроватница не позволяла себе подобную фривольность. Не говоря о том, что в его апартаменты не было ходу никому постороннему. До прошлой ночи…

Потрясённый страшной догадкой, Снейп ловко оттолкнулся от матраса и рывком поднялся на колени, попутно кляня себя, что оставил палочку в лаборатории. И тут же мимолётно удивился, почувствовав её в руке.

Незнакомок было две. Одна — огненно-рыжая зеленоглазая женщина, чем-то отдалённо напоминавшая Лили. Но вызывающе фигуристая и с нереально белоснежной кожей. Живые женщины такими не бывают даже после суперсильных чар гламура. Вторая была гораздо моложе и не менее фигуристой, с каштановыми кудрями и белоснежно-идеальной улыбкой. Хвала Джиггеру, они были одеты, если их откровенные наряды можно было назвать одеждой.

Рыжеволосая воспользовалась его недоумением и с плавной грацией потянулась к нему.

- Севи, а давай снимем с тебя всё лишнее? — произнесла она тем самым грудным голосом, от которого мгновенно кружится голова.

Но Снейп не поддался её чарам, отпрянул ещё сильнее, аккуратно, задним ходом отползая к краю кровати. И на всякий случай наставил на незнакомок палочку. Они спокойно следили за его манёврами. Кудрявая разлеглась в нескромной позе, а рыжая принялась наматывать на коготь прядь волос. И та, и другая бросали на него призывные взгляды. Причём глаза рыжеволосой явственно поменяли цвет на светло-карий.

Внезапно пятками, а затем и пятой точкой Снейп упёрся в препятствие. Препятствие радостно хихикнуло и обвило его изящными ручками. Застигнутый врасплох профессор замер испуганным кроленем и аккуратно покосился в сторону нового действующего лица этого странного фарса.

Кожа хрупкой белокурой нимфы излучала неземное сияние, огромные небесно-голубые глаза смотрели на него с обожанием, а шикарные ресницы трепетали от радости. Она потянулась к нему с поцелуем, но Снейп бдительно прижал палец к её губам. Блондинка с пугающим энтузиазмом облизала его и вознамерилась укусить, так что Снейп еле успел отдёрнуть несчастную конечность.

- Куда же ты? — пропела нимфа нежнейшим голоском, хищно протягивая к нему руки.

- Я, я, я… — промямлил Снейп и с растущей тревогой огляделся по сторонам.

В его спальне творилось форменное непотребство. Такого наплыва шикарных красоток Снейп не лицезрел даже во влажных снах на заре своей юности.

- Грачёнок, чего же ты медлишь? — пропела стоящая около комода черноволосая гурия, смутно похожая на бешеную Беллу. Она стянула с груди алый шарф, открывая вид на шикарное декольте. У Лестрейндж такого богатства не было и в помине.

- Неужели кто-то был плохим мальчиком и хочет, чтобы его наказали? — промурлыкала сухощавая дама в прямоугольных очках на носу. Эта пародия на МакГонагалл была раздета до клетчатой мини-юбочки, коротенького топа и ремней по всему телу. В руках она держала лаково поблёскивающий стек.

- Тебе стоит лишь слово сказать, и я стану той, кем ты захочешь, — пообещала выпускница-метаморф из Пуффендуя, семафоря о своих намерениях алым оттенком шевелюры.

И стоило Снейпу кивнуть в растерянности, как пуффендуйка принялась медленно крутиться на месте, тасуя чужие облики. Перед шокированным профессором вначале предстали спелые ученицы Хогвартса разных возрастов и внешности. Хвала Джиггеру, ему незнакомые. Им на смену пришла белобрысая лошадиноподобная тётка, вызвавшая смутное чувство тревоги. Потом появилась низкорослая толстуха в розово-парашютистом белье, которая посмотрела на него и по-жабьи облизнула губы розовым же языком с острым кончиком. Скорее всего, она думала, что это выглядит очень эротично, но Снейпа передёрнуло от брезгливости. После неё призывно блеснула фальшивыми бриллиантами в очках… пусть будет Скиттер.

Нервы Снейпа сдали при виде проявляющегося полупрозрачного балахона и копны волос. Особенно, когда до него донеслось бряканье всяческих бус и браслетов. Не дожидаясь нового облика, который точно будет таким же ужасным, как и предыдущие, Снейп сдавленно выпалил: “Я в душ”, — и рванул к выходу из спальни.

Прижавшись спиной к двери, он какое-то время прислушивался к доносящимся из-за неё звукам. Вроде бы там никто не возмущался. Наоборот, из комнаты раздавался воркующий смех. Пару раз Снейп отчётливо расслышал “лапочка”, “воронёнок”, “стесняшка” и инфернальное “буратино”.

Профессор мужественно напомнил себе, что он не только зельевар, но и окклюмент. Только из его попыток добиться просветления разума ничего не вышло. Концентрацию раз за разом сбивали взрывы женского смеха. Снейп уже был готов в отчаянии побиться затылком о дверное полотно, когда услышал:

- Эй, Сев, ты чего там стоишь, как неродной?

На него из глубины кресел смотрели две печально знакомые рожи: парень и девица из вчерашнего сна. И если парень с живым удивлением рассматривал жмущегося у двери профессора, девица выглядела подозрительно взволнованной. И тут Снейпа во второй раз осенило.

- Признавайся, это твоих рук дело? — рассердился он и молнией метнулся к сжавшейся в кресле девице. — Это ведь ты их ко мне подослала? Зачем?

- Уоу-уоу-уоу, чувак, погоди. — Парень подскочил и попытался загородить собой испуганно попискивающую девицу. — Ты же видишь, в таком состоянии она тебе ничего не объяснит.

Снейп обменялся с ним негодующими взглядами, а потом выхватил палочку и с удовольствием разбомбил стеллажи с книгами. По самой границе сознания промелькнула мысль, что там есть настоящие раритеты, но её прогнала циничная: “Во сне не жалко”.

Когда на душе значительно полегчало, Снейп нарочито спокойным тоном поинтересовался:

- Откуда в моей спальне бордельные шлюхи самого гнусного пошиба? Самое главное, для чего?

Парень, выслушав его заявление, хрюкнул и бросился к упомянутой комнате со словами: ”Я должен это увидеть!”

Девица горестно пыхтела, сопела, вздыхала, то открывала, то закрывала рот. В общем, маялась, но упорно молчала.

Из спальни отчётливо доносилось приветливое воркование и кокетливое хихиканье. Потом мужской голос клятвенно пообещал проверить, куда запропастился сбежавший хозяин.

Вернулся парень впечатлённым по самое “немогу”, как говорили магглорождённые студенты.

- Ну, мать, ты даёшь. Бабы, конечно, секси, но от тебя я такого не ожидал. И поддерживаю Сева: на фига ты это затеяла? Порадовать так решила?

- Он мне вчера не поверил. Я с девочками на форуме посоветовалась, и мы подумали, что одного моего признания в любви будет недостаточно. И предположили, что было бы неплохо показать ему… Ну… Что его многие любят, — почему-то именно парню объясняла стремительно краснеющая девица. На Снейпа она старательно не смотрела. — Причём те, кого он хорошо знает.

- То есть вы решили вдарить пейрингом по непробиваемому ему? Ну, а что, логично.

- Вдарить чем? — у него же поинтересовался Снейп.

- Пейрингом, — опередил оживившуюся девицу парень. — Это любовные и сексуальные отношения между двумя людьми. Если я правильно понял, у тебя в спальне гарем из Эванс, Грейнджер, Лавгуд. Хотя это может быть и вейла. Ещё МакГонагалл. Кстати, зачётный у неё костюмчик. Да и Бэлла порадовала. Про Тонкс промолчу. Она одна всю компашку может заменить, — откровенно наслаждался ситуацией парень. — Я только понять не могу: ты чего от них сбежал, брат? Да и вообще, будто ты подростком о таком не мечтал? Неужто побоялся не вывезти?

- Не вижу ничего смешного, — прошипел Снейп. — Это моя спальня, и только я решаю, кого туда приглашать. И когда. Да и вообще — они странные. А я не извращенец!

- Ну, малость искусственные, тут ты прав. Но если только поразвлечься, то сойдёт.

- Как вы можете так всё опошлить? И такими словами обзываться. Девочки просто должны рассказать, какой вы хороший. Чтобы вы наконец-то в это поверили, — возмутилась девица.

- Я не знаю, что вы там задумали, но получился настоящий гарем падишаха. Причём наложницы на любой вкус, — усмехнулся парень.

Естественно, девица не поверила, смерила их возмущённым взглядом, вскочила на ноги и решительно направилась в спальню. Вскоре оттуда послышался её гневный крик. Она отчитывала собравшихся там красавиц в таких выражениях, какими Кеттелберн порой поносил покусавшую его тварь. Смачно и задорно.

В гостиную девица вернулась всклокоченной и полыхающей искренним негодованием.

- Всё. Я их прогнала. Такие наглые, что просто ужас. И ничуточки не похожие. И я ничего не понимаю! Всё должно было быть совсем не так! Профессор, простите меня, пожалуйста, — взмолилась она. — Они и в самом деле должны были просто рассказать, за что они вас полюбили. И только.

- И зачем? — в очередной раз попытался понять чужую логику Снейп.

- Как зачем? Чтобы вы были счастливым, — выдало это чудо.

- А зачем тебе надо, чтобы я был счастлив?

- Ну, — замялась девица и нехотя призналась: — Просто у вас такая несчастная жизнь, что это несправедливо.

- А разве ты не знаешь, деточка, что жизнь в принципе несправедлива? — рассерженной змеёй вскинулся Снейп.

Он терпеть не мог разговоры об этом самом. Уж чего-чего, а правду жизни он хлебал такой щедрой ложкой, что порой захлёбывался. И с раннего детства уяснил: глупо требовать от кого бы то ни было справедливости.

И тут из спальни донёсся смех. Мужской. Многоголосый. Интригующий.

Снейп и его гости недоумённо переглянулись. Потом парень и девица состроили такие сложные лица, что профессор на всякий случай поднял палочку наизготовку.

- Если это те, о ком я подумал, то ты, малая, попала, — с весёлой улыбкой протянул парень.

- А, давай, ты посмотришь, кто там, а я тут подожду? — пискнула девица.

- Неа, воздержусь. Вдруг они так же настроены, как тот гарем, если не хуже. А у меня психика гетеросексуальная.

Снейп оценивающе посмотрел на полыхающую маковым цветом гостью. Она буквально съеживалась под его взглядом, что наводило на весьма нехорошие подозрения.

- Хорошо, я сама, — обречённо выдохнула девица и направилась к спальне.

Снейп опередил её буквально на мгновение и первым раскрыл дверь. Чтобы сразу же захлопнуть её с ужасным грохотом. Посторонние мужики, слава Джиггеру, были одетые. Но их взгляды и позы…

- Это кто? — сдавленным от ужаса голосом выдавил Снейп.

- Могу только предположить. Тебе поимённо? — весело спросил подошедший парень.

- Нет, иначе мне с этим знанием как-то придётся жить, — огрызнулся Снейп. — Почему в моей спальне филиал “Голубой устрицы”?

- Ну… Понимаете, профессор, некоторые считают, что для полного счастья вам нужно кое-что нетрадиционное, — промямлила смущённая девица.

И тут Снейп понял, что с него хватит. Он покрепче перехватил палочку и повторно распахнул дверь. Заклинания летели и прицельно, и по площадям. Незваные гости местами были вполне узнаваемыми, поэтому Снейп с мрачным удовлетворением бросил Бомбаду в Лорда, поразил Сектумсемпрой Поттера, потом ещё одного Поттера, угостил Авадой Блэка.

Потом он просто бросал, что взбредёт, тем более для замерших мужских фигур не было значения, что в них попало. Они рассеивались чёрным дымом от простого Остолбеней.

Вошедший во вкус Снейп старался не всматриваться в их лица и разил заклинаниями до тех пор, пока в комнате не осталось никого. Последним под раздачу попал незнакомый домовой эльф. Почему-то с имбирём.

Когда рассеялась последняя струйка дыма, он развернулся и вышел прочь. Находится в спальне после произошедшего не хотелось.

Снейп тяжело рухнул в кресло и невидяще уставился в негорящий камин. В голове крутилось одно: такого признания в любви он точно не желал.

- Сев, да не обращай ты внимания, подумаешь, кто-то глупость придумал. Это же не взаправду, — опасливо произнёс парень, опускаясь в соседнее кресло.

Выглядел он настороженным, а девица вообще предпочла спрятаться у него за спиной. Снейп изучающе посмотрел на них и повторил свой вопрос:

- Зачем?

Девица было вскинулась, но осеклась и стушевалась. Очевидно, она не могла ничего сказать, кроме банального: “Чтобы вы были счастливы”.

- Понимаешь, Сев, иногда люди недовольны тем, как что-то произошло. И тогда они начинают фантазировать, а как бы было бы, если бы… — сложным тоном начал парень. — А ещё иногда им кто-то так сильно нравится, что они хотят урвать себе кусочек счастья с этим человеком. Вот и представляют всякие глупости, будто они рядом. Или не лично они, а кто-то другой. Скажешь, ты не хотел занять место Поттера? Ведь хотел же. И ты бы непременно спас Лили. И сына, которого она бы тебе родила.

- Не смей говорить о Лили! — вскинулся Снейп, и парень примиряюще поднял руки.

- Хорошо, не буду, только ты не злись, Сев… Так вот, таким, как мы, — кивнул он в сторону затаившейся девицы, — ты очень нравишься. И мы искренне хотим, чтобы у тебя всё было хорошо. Разве это плохо?

- А что в этом хорошего, когда тебе придумывают другой характер, другую жизнь? Я, какой есть, не устраивал отца, не нравился Лили. На факультете я был недостаточно чистокровным, а для остальных в первую очередь слизеринцем, — медленно, взвешивая каждое слово и забивая их в наступившую тишину, спросил Снейп.

Отчего-то делиться давно накипевшей болью было легко. Он знал, что никому эти странные гости ничего не расскажут и не выдадут его тайны.

- Вот ты, — обратился он к девице, — говоришь, что я на самом деле хороший. А я не хороший. Я такой, какой есть. И не надо ничего выдумывать. И счастливым меня делать не надо. Это не для меня. Не рождён я для этого.

- Неправда, — пискнула девица. — Неправда…

- Вам лучше уйти самим, — попросил Снейп и усмехнулся. (Дожил, уговаривает собственный сон!) — А то очень хочется бросить в вас чем-нибудь этаким.

- Ладно, Сев. Я понял. Но всё же, не загоняйся понапрасну. Да и ситуация реально ржачная вышла. Надеюсь, ты со временем это поймёшь.

И они послушно истаяли: заискивающе глядящая девица и криво ухмыляющийся парень. А затем подёрнулся дымкой окружающий мир.

1) Сейд — шаманское ведовство из скандинавских сказаний. Считалось прерогативой женщин.

Вернуться к тексту