Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Придя в себя, я сразу понял, что лежу где-то в снегу. Нога так ныла, что сводило зубы, но теперь к этой боли прибавилось еще и саднящие лоб и рука, на которую пришлось падение.
Первым, что я увидел, открыв глаза, стали звезды, мелкой россыпью покрывающие чистое бесконечное небо. Панси и Скорпиус рядом осторожно поднимались с земли. Судя по всему, они не сильно ушиблись. Мы были где-то в лесу. Вокруг высились огромные сугробы, а над нами свисали пушистые ветви вековых елей, покрытые инеем.
— Где мы? — поинтересовалась Паркинсон, оглядываясь вокруг.
Я покачал головой.
— Не знаю…
— Но ведь это ты аппарировал нас сюда!
Пришлось признаться:
— Я… я не помню, о чем думал.
Панси всплеснула руками.
— Поттер! И что мы будем делать?
— Мы можем еще раз аппарировать, — предложил я. — Только это придется делать тебе, у меня слишком кружится голова, и я могу забросить нас куда-нибудь не туда.
Паркинсон покачала головой.
— Я не могу. Моя палочка осталась там, — она растерянно махнула рукой куда-то в глушь. — Давай, я попробую твоей.
Начал подниматься ветер, и мы особенно ясно почувствовали, что ушли из дома без верхней одежды.
— Мама, мне холодно.
Скорпиус, обняв себя руками, сжался под большой елью, словно она могла защитить его от мороза. Его мать тут же бросилась к нему, а я судорожно начал искать свою палочку. Но она словно испарилась.
— Да что же это такое! — воскликнула Панси, прижимая к себе сына и стараясь согреть его своим теплом. — Она должна быть где-то здесь, без нее мы не попали бы сюда.
И тут я заметил деревянный кончик, торчащий из снега, неподалеку от того места, куда мы аппарировали.
— Вон она!
Ползком добравшись до туда, я выхватил свою палочку.
— О нет!
Панси испуганно всхлипнула, глядя на обломки.
— Она, наверное, сломалась, когда я на нее упал, — виновато пояснил я.
— И что мы теперь будем делать?
Она выглядела такой испуганной и беззащитной, ее так хотелось оградить от всего... Морщась от боли, я приподнялся с земли.
— Значит, надо выбираться отсюда, — вздохнул я, — не имеет смысла здесь оставаться.
Панси покачала головой.
— Все бесполезно, Поттер, мы в лесу. Вокруг одни деревья, мы даже примерно не знаем, где находимся. Куда мы пойдем?
Костыли остались в санатории, поэтому пришлось отломать какую-то палку. Опершись на нее, я доковылял до Паркинсон и осторожно опустился рядом. Скорпиус тихонько всхлипывал, уткнувшись ей в плечо.
— Панси, — позвал я. — Мы должны попробовать выбраться отсюда.
Она замотала головой и горько прошептала.
— Мне все равно умирать…
— А Скорпиус?
Малыш поднял голову и с мольбой посмотрел на мать.
— Мам, мистер Поттер прав, надо что-то делать…
Паркинсон посмотрела мне в глаза.
— Обещай мне, что он выживет…
Внутри все сжалось, но мой голос не дрогнул.
— Конечно… мы все выживем.
Панси кивнула и, все еще прижимая ребенка к себе, поднялась на ноги.
— Тогда веди нас, Поттер.
И мы пошли. Туда, где, как мне показалось, деревья росли реже. Идти было сложно… Снег, порой, доходил до пояса, а деревья так и норовили схватить незваных гостей за одежду и не дать им пройти. От боли в ноге у меня то и дело темнело в глазах и перехватывало дыхание, приходилось останавливаться и подолгу стоять, прислонившись к могучим стволам хозяев этого места.
Начало холодать. Я практически чувствовал, как температура медленно опускается. Ветер завыл еще яростнее. Гоняя по земле остатки осеннего мусора, он сносил с ног, кидал в лицо снежную крупу. Казалось, сама природа была против нашего присутствия здесь.
И вдруг Панси упала, утащив Скорпиуса за собой. Я тут же бросился к ним.
— Мама! Мама! Не умирай !
Малыш замерзшими ладонями тряс мать.
— Мама!
Я отодвинул его и склонился над Панси. У нее посинели губы, под глазами появились темные круги, она мелко дрожала и тихо хрипела.
— Держись, — прошептал я, прижимая ее к себе и пытаясь согреть. — Давай! Ты не можешь оставить нас одних. Давай же!
По бледной щеке скатилась одинокая слезинка.
— Началось, — прошептала она.
Внутри все оборвалось.
— Нет! Не может быть!
Панси понимающе улыбнулась.
— Время пришло.
Скорпиус, прижавшись щекой к материнской груди, тихо заплакал.
— Нет!
Я с ужасом огляделся по сторонам, но холодный безжизненный лес был абсолютно безразличен к происходящему.
— Помогите!
Ветер быстро заметал нас снегом…
— Помогите кто-нибудь!
Ледяные пальцы сжали мою ладонь.
— Гарри, а как это — умирать?
— Ты не умрешь!
— Хорошо, не говори, я сама сейчас все узнаю.
Я прижал ее тонкие пальцы к губам, согревая их дыханием.
— Мы спасемся. Ты будешь жить… Мы вместе будем жить. Как семья.
Панси с нежной улыбкой провела рукой по моей щеке и, с усилием приподнявшись, прижалась губами к моим губам. Ледяной поцелуй длился лишь мгновение, через секунду она упала обратно на снег.
— Спаси Скорпиуса, — умоляюще попросила Панси, прижимая голову сына к груди. — Пожалуйста…
И потеряла сознание.
— Мама!
— Нееет!
Я с ужасом смотрел на тело в своих руках.
— Помогите!
Скорпиус в истерике тряс мать.
— Мама!
Прижав его к себе, я попробовал встать, но нога отказалась слушаться. Вокруг уже намело огромный сугроб. Все было против нас! Лес, природа… сама жизнь.
Отчаяние… Оно все ближе подползало ко мне, и, если бы я был один, то, наверное, уже сдался бы… но был и Скорпиус. Маленький мальчик, который еще ничего не успел сделать плохого в своей жизни…
Я еще раз дернулся, но боль вспыхнула с новой силой, парализуя тело.
— Помогите!
В этот крик я вложил все свое горе, всю свою обиду на жизнь, всю свою надежду…
— Что случилось?
Смутно знакомый голос раздался откуда-то из-за кустов.
— Кто здесь?
Передо мной появился он...
— Профессор…
— Поттер?
Я из последних сил протянул ему Скорпиуса.
— Спасите его…
И потерял сознание.
* * *
Горячий шоколад. Да, это горячий шоколад… Легкий аромат сладкого напитка приятно щекотал ноздри. Здесь были еще и другие запахи: травяного чая, дерева, еловых веток, конфет и чего-то родного, близкого, домашнего.
Я наслаждением втянул в себя воздух и открыл глаза.
— Северус! Дядя Северус! Он очнулся!
Звонкий голос Скорпиуса словно колокольчик прозвенел где-то над ухом.
— Иду-иду, вовсе незачем так орать.
Я повернул лицо к говорящему. Значит, тогда в лесу мне не показалось, это действительно был профессор Снейп. Весьма постаревший, зельевар стоял в дверях, хмуро рассматривая меня. Видеть его в обычных маггловских джинсах и свитере было странно и в тоже время… как-то правильно.
— Я думал, вы умерли.
С непривычки голос не слушался, и получилось только хриплое карканье, но зельевар меня каким-то образом понял.
— Поттер, я тоже пару дней назад думал, что вы умерли, — мрачно усмехнулся Снейп. — Так что, как видите, мы квиты.
Он направился к буфету.
Скорпиус, забравшись на постель, положил голову ко мне на грудь и, вцепившись в одеяло маленькими ладошками, замер.
— Я так волновался…
Приобняв его, я удивленно огляделся по сторонам. Это была уютная комната, обитая деревом и обставленная аккуратной мебелью. На окнах, украшенных еловыми веточками и флажками, висели светло-зеленые занавески. В небольшом камине в углу потрескивали поленья.
— Где мы?
Снейп с усмешкой обернулся на меня.
— Вы, Поттер, у меня в гостях, — он подошел с небольшой колбой в руках. — Где-то в центре Сибири. Я так и не нашел времени узнать свое точное местоположение.
— Сибири? — нахмурился я. — Хотите сказать, что я перенес нас в… Россию?
Зельевар сочувственно покачал головой и, налив в ложку немного зелья, заставил меня выпить его. Горькое лекарство обожгло горло, и я закашлялся.
— Да, Поттер, — невозмутимо продолжил Снейп, протягивая мне платок. — Если верить вашему маленькому другу, то вы умудрились аппарировать на огромное расстояние вместе с двумя людьми. Вам крупно повезло, что не случилось ничего страшного… Как я вижу, время не прибавило вам мозгов.
Он вздохнул.
— Впрочем, это не удивительно.
И, резко развернувшись, вышел.
— А…
Но Снейп уже закрыл за собой дверь.
— Не злись на него, — улыбнулся Скорпиус, приподнимая голову. — У него просто тяжелый характер, а на самом деле он очень добрый.
Я недоверчиво покосился на ребенка.
— И давно мы… здесь?
Малыш задумался.
— Четыре дня. Северус сказал, что ты сильный.
Я кивнул и ласково погладил малыша по голове. Хотелось спросить про Панси, но я боялся сделать ребенку больно, а еще больше боялся узнать, что…
— Северус обещал, что ты выздоровеешь, — доверчиво сообщил Скорпиус.
— Конечно, выздоровею. Об этом не может быть и речи.
Мальчик захихикал.
— А когда мама проснется, мы отпразднуем Новый Год!
— Мама?
Я подтянул ребенка выше, чтобы его глаза оказались прямо напротив моих.
— Она жива?
Скорпиус понимающе улыбнулся.
— Северус говорит, что да. Он два дня готовил какое-то очень сложное зелье…
Я облегченно выдохнул и крепко сжал малыша в объятьях.
— Это хорошо… это замечательно.
Я едва не заплакал от непонятно откуда взявшейся радости. Малыш внезапно посерьезнел.
— А можно я, когда вырасту, тоже пойду на зельевара учиться?
Голос мог сорваться, и я просто кивнул. Несколько минут мы сидели не двигаясь.
— Ты плачешь?…
— Нет, конечно.
Я смахнул ненужную влагу и улыбнулся ребенку.
— А что ты там говорил про Новый Год? Он же прошел.
Скорпиус пожал маленькими плечиками.
— Северус сказал, что здесь, в России, Новый Год празднуют еще и тринадцатого января. Он обещал, что мама проснется к тому времени.
— Очень хорошо… это очень хорошо.
— Скорпиус, иди обедать, — странно было слышать такие слова, произнесенные голосом профессора Снейпа. — Дай мистеру Поттеру отдохнуть.
Малыш виновато улыбнулся и быстро сполз с кровати.
— Я еще приду, — пообещал он, но, подойдя к двери, остановился и неуверенно обернулся. — Ты… ты ведь теперь с нами останешься, да?
Я посмотрел в его огромные умоляющие глаза… ее глаза.
— Конечно, Скорпиус, я никогда вас не брошу.
Ребенок расцвел.
— Спасибо… папа, — и смущенно ретировался.
А я остался лежать на кровати, ошеломленно глядя на закрытую дверь и пытаясь поверить, что такое возможно.
* * *
Через пару дней я встал с постели. Снейп не разрешал, но у меня уже не хватало терпения. Тем более, что Скорпиус каждый вечер рассказывал мне, как хорошо на улице.
Поэтому однажды утром бывший профессор Зельеварения явился в мою комнату с костылями в руках.
— Вставайте, Поттер, — приказал он.
Сначала было больно, нога отказывалась повиноваться своему неуклюжему хозяину, руки тряслись, а спина не желала распрямляться. Но постепенно, маленькими шажками, я смог вновь начать ходить.
В этот вечер у нас со Снейпом состоялся долгий и тяжелый разговор. Мне пришлось заново пережить все случившееся за время прошедшее после битвы. Да и для моего собеседника это было нелегко.
— Ну, теперь все это прошло, — сказал он, наконец. — Что ты собираешься делать дальше?
Я задумчиво рассматривал чаинки в своей чашке.
— Не знаю… Все зависит от Панси.
Снейп пристально посмотрел на меня.
— Это означает, что ты хотел бы остаться с ней?
Я пожал плечами.
— Наверное…
— Что же тебя держит, Поттер? Думаешь, она тебе откажет?
Мне вспомнился наш ледяной отчаянный поцелуй.
— Нет, не это…
— Если тебе негде жить, то вы вполне можете остаться у меня.
Я ошеломленно застыл.
— Ну, вы, конечно, доставляете мне кучу хлопот, — тут же спохватился Снейп. — Но я готов потерпеть.
— Спасибо, — поблагодарил я. — но дело не в этом.
— Тогда что?
Я закрыл глаза, опасаясь, что они выдадут мое состояние.
— Я… Понимаете, Панси и Скорпиусу теперь нельзя возвращаться в Великобританию…
— Так ты хочешь их бросить? — голос Снейпа заледенел.
— Да нет же! — я не знал, как подобрать правильные слова. — Наоборот, я хочу, чтобы мы были вместе. Но у меня там остались близкие люди, и я не могу не учитывать их мнения.
Зельевар отпил из своей чашки, задумчиво рассматривая меня.
— Поттер, не будь ребенком, — тихо сказал он. — Отправь Уизли и Грейнджер сову и предложи приехать к вам в гости.
Я удивленно посмотрел на него.
— Но… ведь тогда они узнают, что вы живы.
Снейп пожал плечами.
— Я переживу… и они тоже.
Благодарно кивнув, я поднялся.
— Спасибо… Северус.
Снейп крепко сжал мою ладонь.
— Пожалуйста, Гарри.
На этом разговор закончился, и в тот же вечер я послал друзьям сову.
Панси мне увидеть не позволили.
— Ребенок терпит, и ты подождешь, — отрезал Снейп.
И мы ждали…
* * *
Утро тринадцатого января началось для меня с радостного крика Скорпиуса, влетевшего в мою комнату.
— Папа! Вставай! Новый Год скоро! Сегодня мама проснется.
Улыбнувшись, я обнял теперь уже своего ребенка. Приготовления к празднику заняли практически весь день. Пока мы со Снейпом занимались ужином, Скорпиус украшал дом. Такого радостного сказочного настроения у меня не было никогда. И совершенно не важно, что в этот день вроде нет никакого настоящего праздника, для меня он был самым волшебным в жизни.
Вечером мы со Скорпиусом уселись за стол и замерли в ожидании.
Панси вошла в комнату тихо, практически неслышно: легкая, живая, прекрасная… Наши взгляды встретились и…
— Мама!
Скорпиус бросился обнимать свою родительницу.
— Я так скучал! Так скучал!
Весь вечер Панси провела с сыном, слушая, как он рассказывает ей про приключения. Малыш так разнервничался, что потратил слишком много сил и в одиннадцать часов уснул на руках у матери.
— Давай-ка я его заберу, — предложил Снейп. — Мне тоже пора спать, а вам с Гарри еще о многом надо поговорить.
И, взяв Скорпиуса на руки, ушел…
В гостиной некоторое время стояла тишина, словно ни один из нас не мог поверить в реальность происходящего.
— Чаю, — осторожно предложил я, наконец.
Она кивнула и протянула мне свою чашку.
Это была счастливая ночь. Ароматы кружили голову: чай, ваниль пирога, свечи, — все эти запахи сливались друг с другом в один потрясающий Запах Праздника. А восхитительное ощущение волшебства не покидало нас ни на секунду.
Мы сидели под наряженной елью с чашками в руках. Пушистые веточки легко касались наших плеч. У Панси в волосах запуталась мишура, и от этого она была похожа на блестящую снежинку. Такая же яркая и необыкновенная. Чувственная, настоящая, близкая…
— Ты прекрасна, — прошептал я, ласково проводя ладонью по ее щеке и смахивая крошки Рождественского торта.
Ее улыбка была такой искренней, что я не выдержал и, притянув ее к себе, нежно обнял.
— Я так волновался.
Она нежно улыбнулась в ответ, глядя на меня своими завораживающими глазами.
— Гарри… поцелуй меня, пожалуйста.
Я прислонился лбом к ее лбу. Панси была такой открытой, беззащитной, что мне казалось, будто я прикасаюсь к самому дорогому сокровищу Земли… Нет, к моему сокровищу.
— Все будет хорошо, — прошептал я. — Верь мне.
И она верила. Я закрыл глаза и нежно поцеловал ее в щеку, в уголок рта, наслаждаясь каждым нашим движением. И только ощутив, как она затрепетала, я позволил себе отдаться чувствам и страстно впиться в ее губы. Панси отвечала невыносимо нежно, пронзительно. Мои пальцы зарылись в ее шелковистые волосы. Я слушал сердце своей любимой, которое билось в унисон с моим, чувствовал ее дыхание, которое было зеркальным отражением моего собственного.
Часы пробили двенадцать. Панси испуганно замерла, глядя на меня. Несколько невыразимо долгих секунд мы смотрели друг другу в глаза.
— Это чудо, — прошептала она.
Я ласково провел рукой по нежной коже щеки.
— Наше маленькое потерянное чудо… которое мы смогли отыскать.
И снова поцеловал. Мы нашли свое потерянное чудо, и теперь уже только от нас зависело, сможем ли мы его удержать…
![]() |
|
Автор как ни крути но данный фик требует продолжения.Нужно показать как гг боролись за своё счастье.
|
![]() |
чиреллиавтор
|
kaluma, изначально фик должен был быть макси, но в рамках феста воплотить это не получалось. В результате, появилось то, что есть.
|
![]() |
|
Интересная сказка, мне нравится.
Вот только мне кажется, что так страшно там не одиночество, а беспомощность, в которой Гарри оказался. |
![]() |
чиреллиавтор
|
Lacka, к сожалению, порой они однозначны...
|
![]() |
чиреллиавтор
|
RaoulDuke, я посмотрю на реакцию читателей, и, если она будет благоприятной, то перепишу его. Правда, смогу сделать это только летом, до этого времени у меня все забито.
|
![]() |
|
чирелли, она скорее всего такой и будет.
Если соберетесь, фик будет без хэ и значительно длиннее? |
![]() |
чиреллиавтор
|
RaoulDuke, то что длиннее это точно. А вот ХЭ... не знаю, все возможно.
|
![]() |
чиреллиавтор
|
Lacka, Рыцарь будет. Обязательно будет.
|
![]() |
|
Здорово. Очень понравилась Панси в роли матери: заботливая, любящая сына. Не такая, какой обычно представляют "чистокровных" матерей...
|
![]() |
|
Очень хорошо, люблю такие вещи, но хочется макси
|
![]() |
|
Очень тёплая работа, пусть и с налётом грусти. Рада за Панси и Гарри) а Малфой - козёл. Спасибо за историю)
|
![]() |
|
Прекрасная, очень реалистичная работа. Спасибо за надежду в конце.
|
![]() |
|
Большое спасибо за эту удивительно-трогательную историю! пара Панси/Гарри мне очень нравится, жаль об этом очень редко пишут. Хорошо что грустная история вышла с хэппи эндом.
|
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|