Гарри Поттер и Девочка с Земли (гет)

Чтобы понять, почему это выглядит столь невероятно, стоит кое-что пояснить. Кабинет комиссара Милодара находится в самом сердце штаба ИнтерГалактической полиции, а сам штаб — под двухкилометровой толщей льда в центре Антарктиды, строго посередине между Южным географическом и Южным магнитным полюсом нашей планеты. Все входы и выходы тщательно охраняются, все тоннели, шахты лифтов и даже вентиляционные каналы — под круглосуточным наблюдением неутомимых компьютеров. Компьютеры хранят в своей памяти образы всех живых существ, известных на данный момент галактической науке, всех роботов и всех разновидностей оружия со всех известных планет — от аннигиляторных орудий и супернавороченных монстров с индустриальных миров до каменных дубин и глиняных волшебных големов с отсталых планет и сказочных эпох. Не то что человек — комар не проникнет. Что к лучшему, поскольку комиссар с детства ненавидит комаров. Они напоминают ему о цыганской кибитке, в которой, увы, прошло его не слишком веселое детство.

Милодар, как верно сказал Громозека, из штаба не вылезает. Он попросту там живет, и его кабинет — маленькая, уютная высокотехнологичная квартира. Он никогда ни с кем не встречается лично, допустить в свой кабинет постороннего — это невероятная редкость и огромное исключение. Таких людей можно пересчитать по пальцам. Одно из этих исключений — уже упомянутая Кора Орват, которую Милодар называет «агент №3» (№1 — это, конечно же, он сам, а Кору он втайне признает агентом №2; а №3 он ее называет лишь для того, чтобы она не слишком зазнавалась!)

И в то же время комиссар вездесущ, у него огромный круг общения, очень много друзей и немало врагов. Удивились? А нечему удивляться, разгадка проста. Располагая лучшим в мире голографическим компьютером, он посылает всюду свою голограмму. И голограмма эта не простая — это настоящий виртуальный интерфейс, и все, что она видит и слышит, видит и слышит наш комиссар. Так, словно он сам там находится. До недавних пор ему всего лишь надо было следить за тем, чтобы не шагать сквозь мебель и другие твердые предметы, не касаться других людей — и никто не догадается, что это изображение, а не Милодар во плоти. Но с недавних пор и эта проблема отпала — последняя модернизация голокомпьютера сделала возможной твердую голограмму. Так что при случае комиссар и врезать может, и лучше его не сердить. Боевых искусств он освоил немерено.

Многих его выбор удивляет, но, как сам Милодар объясняет, он слишком ценен для того, чтобы подвергать себя опасности. И он прав. У него много личных недостатков, но стратег он настоящий, знания обширны, и учился он у лучших учителей всех времен, благо вторая из существующих переносных машин времени находится во владении ИнтерГПол.

Поэтому не стоит удивляться, что Милодар, не покидая своего кабинета, появился в Ливингстонском космопорту, где, изнывая от скуки, профессор археологии Громозека ждал вылета стратоплана Ливингстон-Москва. Поговорить бедняге археологу было не с кем, поскольку его жутковатая внешность пугала даже насмотревшихся на инопланетян землян, и его почтительно обходили на расстоянии. А когда, завидев старого знакомого, Громозека взревел от радости и помчался ему навстречу, половина зала вообще опустела. Комиссар, даром что в голографическом облике, и тот невольно попятился.

Не стоит удивляться их знакомству. В какой-то мере они коллеги, ведь археолог — тот же сыщик.

— ...Вот так, дорогой коллега, — сказал со вздохом комиссар. — Я не знаю, что мне делать. Просто не знаю!

— Может, вам не стоило их сразу арестовывать... — сочувственно заметил Громозека. — Они, как я понял, ничего особенного не натворили...

— Арестовывать?! — вскинулся Милодар. — Да кто вам такое сказал? Скорее, это они меня арестовали!

— Это как?!

— Они возникли прямо у меня в кабинете! То ли просочились сквозь стены, то ли вообще появились из ничего! Я чуть не оглох...

— Они что, кричали?

— Да нет. Просто их появление сопровождалось серией громких хлопков. Знаете такой эффект у примитивной телепортации — возникший объект вытесняет воздух. Однако телепортироваться в мой кабинет невозможно — в нем попросту нет выхода телепортала! В общем, они появились, извинились, представились и заявили, что не уйдут, пока я не обеспечу им встречу с Алисой Селезневой. Вопрос жизни и смерти, видите ли!

— Так они все-таки сказали, кто они такие?

— Ни черта не сказали! Назвали свои имена, и все. Вот...

Громозека осторожно взял листок и поднес к глазам.

— Гарри Поттер, — прочитал он вслух. — Рональд Уизли, Невилл Лонгботтом... ну и фамилия у парня... Гермиона Грейнджер, Джиневра Уизли... имена-то какие древние... Луна Лавгуд... русская, что ли?

— С чего вы взяли? У русских нет такой фамилии.

— Но если перевести на русский, то получится «Добролюбова»!

Комиссар рассмеялся:

— Дорогой профессор, на Земле фамилии не переводят!

— Почему?

— Просто не принято.

Громозека смутился — вечно он попадал впросак со всякими земными тонкостями. А комиссар повторил:

— Не знаю я, что мне делать! Все это настолько нелепо, что голова кругом идет. Я их пока попросил подождать в гостиной, отправил Кору поговорить с ними — она, надо признать, получше меня умеет ладить с людьми, — комиссар глянул на часы. — Что-то она задерживается... А, Кора, заходи, садись. Ну что, удалось их расколоть?

— Нет, — коротко ответила Кора, появляясь в поле зрения голографа . — Здравствуйте, Громозека, давно вас не видела.

С хмурым лицом она опустилась на диван, на достаточном расстоянии от Милодара. Так у них было заведено. Рост Коры Орват — метр восемьдесят пять, Милодара — метр семьдесят, из-за чего он комплексует и старается держаться подальше от слишком высоких людей.

— Эй-эй, это мой кофе! — запротестовал комиссар.

— Закажите еще, все равно этот уже остыл. А мне надо немного взбодриться.

(С чинопочитанием и субординацией у Коры плоховато, — прим. авт.)

— Как вас занесло сюда, профессор? — спросила она у Громозеки.

— О! — оживился тот. — Я, вообще-то, проездом. Мы с земными коллегами делали раскопки в Аравии, нашли там древнюю колонию атлантов, и меня попросили передать материалы антарктической экспедиции.

— А она тут при чем? — удивилась Кора.

— Да тут откопали что-то невероятное — чуть ли не саму Атлантиду!

— В Антарктиде?!! Это как?

— А вот так! Они и сами поверить не могут, вот я и привез наши материалы — пусть сравнят с тем, что откопали здесь. Есть, понимаете ли, одна гипотеза, что Атлантида вовсе не потонула, просто в результате какого-то катаклизма сместилась ось вращения Земли, и Южный полюс оказался в Атлантиде. Древние мореплаватели ориентировались по звездам, а созвездия перепутались, вот и не смогли найти ее на прежнем месте. Потом сюда понемногу переполз магнитный полюс вместе со льдами полярной шапки, и Атлантиду окончательно потеряли. Лед похоронил города, а атланты вымерли от воспаления легких.

— То есть, Антарктида и есть Атлантида? Или наоборот? — невольно заинтересовался Милодар и тут же спохватился: — Мы сейчас не об этом! Кора! Почему ты нас отвлекаешь?

— Мне самой надо отвлечься, — с независимым видом парировала Кора и глянула на невидимую для Громозеки дверь. — Мне было очень тяжело.

Она сказала это таким тоном, что комиссар, только что отхлебнувший из чашечки свежезаваренного кофе, поперхнулся и обжегся. А Кора добавила:

— Эти ребята пережили что-то очень страшное. Что-то, что... не знаю, что и думать. Мне приходилось бывать в прошлом. Я видела детей, перенесших ужасы войн — вот кого они мне напоминают.

И вдруг, отшвырнув чашечку с остатками кофе, Кора закричала:

— Вы заметили, что они не могут улыбаться?!!

— Да нет, почему... — опешил Милодар. — Да... конечно, заметил...

— Да где уж вам, — Кора смахнула со щеки слезинку. — Извините, нервы... Я не стала их «раскалывать». Не могу на них давить.

Из ниши бесшумно выскользнул робот-уборщик, смахнул осколки и брызги и снова спрятался.

— Значит, все же они из прошлого? — спросил Громозека. — С какой-нибудь из земных войн?

— И похоже на то, и не похоже... — Кора прикрыла глаза. — Я ничего у них не выпытывала, но ведь можно понять по тому, как человек себя ведет, как на что-то реагирует, даже по тому, как он одет. Одежда на них — точно из двадцатого века, хотя сейчас тоже такое носят, но не из такой примитивной синтетики. Их английский старомоден, так говорили лет сто назад. Кроме того, они не владеют другими языками. Когда я через терминал заказала им завтрак, у них были вот такие глаза! От робота шарахнулись. На видеофон — реакция разная. Гарри и Гермиона восхитились качеством изображения — наверное, сравнили с телевизорами своего времени. Остальные — как и с терминалом, словно вообще никогда такого не видели, но не очень удивились — назвали видеофон «сквозным зеркалом». И так далее. У меня впечатление, что их время — где-то конец прошлого века. Но где тогда они могли увидеть войну? Вторая Мировая закончилась задолго до того, как они вообще появились на свет. Локальные войны были, но каким образом в них могло занести английских подростков? Одного-двоих — еще можно допустить, но не шестерых же!

— И откуда они знают об Алисе? — пробормотал Громозека.

— Насчет Алисы вообще непонятно... — ответила уже успокоившаяся Кора. — Они спрашивали о ней.

— Что именно? — заинтересовался комиссар.

— В том-то и дело... Представьте себе, они хотели узнать, правда ли она существует на самом деле! Впечатление, как будто Алисочка для них — легенда или сказка. Когда я их заверила, что лично знаю ее и мы с ней дружим — это был единственный раз, когда они все улыбнулись!

— Я — легенда?! — ошеломленно воскликнула Алиса.

— А что? — тут же вклинился Пашка. — Мы же сколько раз бывали в легендарной эпохе! Почему о нас не могли сложиться легенды? А про меня они не спрашивали?

— Увы, нет, — сокрушенно ответил Громозека.

(Легендарная эпоха — отрезок времени между первым и вторым ледниковым периодом, когда основное население Земли составляли волшебники, джинны, драконы и прочие сказочные существа, а люди находились на первобытном уровне. Сказки тогда были правдой! — прим. авт.)

— Я думаю, легендарная эпоха тут не при чем, — заметил рассудительный Аркашка. — Про тебя, Алиска, еще в 20-м веке писали книжки, если ты не знаешь.

— Знаю, — смущенно сказала Алиса. — Это дядя Игорь, тот писатель в Москве, у которого стоит выходная кабина машины времени. Он вообще много писал про наше время, а так как для его современников это была фантастика, то и много чего от себя придумал. Я к нему попала, когда мне было шесть лет...

— Ага! — хихикнул Пашка. — Влезла в кабину машины времени и нажала на кнопку.

(Водятся за Алисой такие поступки, что делать...)

— Ну вот, — продолжил Аркашка. — Скорее всего, его книги переводились на английский, и эти ребята их читали.

— Ну допустим, читали. Но это же тогда была фантастика, ты сам сказал. Не могли же они знать, что я реально буду существовать...

— А те московские ребята, с которыми ты тогда познакомилась? Помнишь, когда миелофон от пиратов спасали? — заспорил Пашка. — Они, наверное, встречались с ними и...

— Пашка, я не понимаю, как ты вообще историю сдал! — воскликнул Аркашка. — Ты что, не помнишь, что такое 20 век? Государства, политика, границы! В другое государство без кучи документов и разрешений?..

— Они не то чтоб верят, — добавил Громозека. — По словам Коры выходит, что они не столько верили, сколько надеялись, что это правда и что ты, Алиса, существуешь реально. У них какая-то большая беда и большое отчаяние...

— Хорошо, — согласился Громозека. — Я передам Алисе.

— Можете не торопиться, — сказал Милодар. — Хотя я только рад буду, если все решится как можно быстрее. Поймите, я в совершенно нелепом положении. Если все это окажется какой-нибудь ерундой, меня полгалактики на смех поднимет!

— Вас? — не поверил археолог. — Главу ИнтерГпол?

— Вот именно! Я не какой-нибудь рядовой полицейский! Я должен держать марку! Так что излишне торопиться не нужно...

— Не нужно, — подтвердила Кора. — Поттер сказал: «Мы будем ждать столько, сколько понадобится». Значит, что бы там у них ни стряслось, время терпит.

— Хорошо, Громозека, — решила Алиса. — Я встречусь с ними.

— Только я тебя одну не отпущу! — вскочил Пашка. — Я с тобой!

— Конечно, — Алиса вздохнула. — Как же без тебя-то...

— Пожалуй, мне тоже стоит поехать с вами, — задумчиво сказал Аркашка.

— Да и мне, — вмешалась госпожа Орват. — Думаю, Кора мне обрадуется.

— Ей-ей! — запротестовал Громозека. — Я обещал Милодару, что приведу одну Алису, а не кучу народа!

— Значит, ты приведешь ее, а мы сами придем, — резонно заметил Пашка.

— Да успокойтесь вы, я пока еще не лечу. Мне надо поговорить с одним человеком, — остановила их Алиса. — Даже, пожалуй, с двумя.

— Алиса... — застонал Громозека. — Поручение-то было секретное! И касалось только тебя! И почему ты не летишь со мной?

— Лечу, — успокоила его Алиса, — но не прямо же сейчас!

Она подсела к коммуникатору. Громозека, уже опустошивший кружку, еле сдерживался, чтобы не начать подпрыгивать от нетерпения (валерьянка действует на чумарозцев примерно так, как на нас с вами хороший кофе). Пашка — тот уже подпрыгивал на стуле. А Алиса неторопливо размышляла, на что Аркашка смотрел с одобрением.

Наконец она набрала номер и, когда на экране появилась ее двоюродная бабушка Лукреция Ивановна, сказала:

— Здравствуй, бабушка. Ты где сейчас?

— Здравствуй, Алисочка, — отозвалась Лукреция. — А где я могу быть? Конечно, в своем любимом городском парке в Старом Симферополе, где все сохранилось, как и сто лет назад. А что? Как я догадываюсь, у тебя что-то стряслось и ты вместе со своими неугомонными друзьями опять ввязалась в какую-ту авантюру? И мне, бедной старой женщине, опять придется забыть о спокойных прогулках и мчаться вытаскивать тебя из лап космических пиратов или там...

— Бабушка-а! Я пока ни во что не ввязалась! Послушай...

— Ключевое слово здесь «пока», — ехидно заметила Лукреция Ивановна.

— Ну... ну послушай сначала!

Она быстро пересказала услышанное от Громозеки.

— Гарри Поттер? — переспросила двоюродная бабушка Лукреция. — Знакомое имя... А остальных как зовут?

Алиса нетерпеливо протянула руку и Громозека молча дал ей листок с именами.

— Гермиона Грейнджер... — повторяла за ней бабушка, — нет, это имя я не знаю. Или нет, имя-то слышала, фамилию нет. Невилл Лонгботтом, так... Джиневра Уизли... что?!! Уизли?! А... Рональда Уизли там случайно нет?

— Есть.

— Не может быть! А Луна Уизли?!

— Тоже есть... только она Лавгуд, а не Уизли.

— Девичья фамилия... они еще не женаты... Вот что, Алиска, — решительно сказала бабушка Лукреция, — немедленно лети домой и жди меня.

— Вообще-то, мне надо лететь в Антарктиду.

— Подождет Антарктида, не растает. Вместе полетим.

— Но... Ладно, только я еще кое-кого прихвачу.

— Конечно, куда же без Пашки-то! — рассмеялась бабушка. — Давай, не задерживайся. К твоему сведению, вчера открылся междугородный телепортобус Симферополь-Москва, так что я буду у вас через десять минут. Как раз сегодня пирожки испекла.

— Подожди, бабушка, ну пожалуйста! — застонала Алиса. — Ну две вещи только! Скажи, кто они, ты же что-то о них знаешь!

— Только об Уизли и Лавгуд. О Поттере мне вроде говорил Пуччини-2, я с ним свяжусь.

— Ну хоть о них скажи!

— Это, Алиска, мои прапрадедушка и прапрабабушка!

— Так они правда из прошлого?

— Да, если это и правда они. А это мы посмотрим. Что ты еще хотела спросить?

— А... Тебя не затруднит прийти сюда, на биостанцию? У меня тут куча народу, да еще Громозека, дома не поместимся.

— Я присоединяюсь к просьбе Алисы, Лукреция-сан, — раздался внезапно за ее спиной голос госпожи Орват; Алиса даже вздрогнула.

— Ричико-чан! — обрадовалась Лукреция. — Сто лет тебя не видела! Ты-то как оказалась в этой несносной компании?

— Да, в общем-то, случайно, — улыбнулась Ричико Орват. — По величайшему недоразумению приняла глубокоуважаемого Громозеку-сан за сбежавшее из клетки чудовище и зашла предупредить.

— Да, внешность у Громозеки импозантная, — согласилась Лукреция. — Хорошо, ждите меня там. До встречи.

Экран погас.

— Замечательная женщина! — с чувством произнес Громозека. — Немногие земляне способны оценить по достоинству мою внешность!

Он не понял, над чем все смеются, и даже немного обиделся, но потом ради сохранения душевного покоя решил, что землян чумарозцу не понять.

Тем временем Алиса, поразмышляв, позвонила своему старому другу из Института Времени — Ричарду Темпесту.

— Да, Алиса, я в курсе, — сразу же сказал он. — Мне Милодар уже звонил. Могу сказать то же, что и ему — не знаю, каким образом эти люди попали в наше время, но определенно не через машины времени. Каждая машина имеет устройство регистрации пользователей.

— А его нельзя отключить?

— Нет. То есть можно, конечно, но тогда сама машина работать не станет.

— Однако прошли же тогда через нее Крыс и Весельчак У!

— Конечно, и были зарегистрированы. Но ведь никто не знал, что это космические пираты, да у них, кажется, и облик был другой.

— Да, это они умеют!

— Алиса, — умоляюще сказал Темпест, — ты не могла бы попросить Милодара разрешить мне встретиться с ними? Мне очень нужно знать, как они перенеслись в будущее! Я сейчас работаю над новым способом путешествия во времени, и мне нужно знать об этом как можно больше... Алиса, ну что тут смешного?

— Ничего, конечно, — с улыбкой сказала Алиса. — Просто забавно, потому что я как раз собиралась попросить тебя поехать с нами.

— О, спасибо! Я еду к вам, без меня не улетайте!

— Сколько билетов заказать? — безнадежным голосом спросил Громозека.

— Не спешите, — посоветовал Аркашка.

Он был прав. Как раз вошла бабушка Лукреция, сердечно обнялась с госпожой Орват, потрепала Алису по голове и сообщила, что надо подождать директора цирка Пуччини-2. Аркашка тем временем спорил с сестрами Белыми, которым страшно хотелось посмотреть на людей из прошлого. Правда, в конце концов они согласились, что кто-то все-таки должен остаться на биостанции, чтобы закончить наиболее срочные дела. Не особо довольные Маша и Наташа засели за коммуникатор и начали выяснять, где найти Джавада, без которого они вряд ли справятся. Пуччини-2 заявился в сопровождении невысокого худощавого старика с длинной белой бородой и в старомодных круглых очках, немало удививших всех — близняшки даже захихикали. Незнакомец был одет в форменный бронекостюм суперкомандора Космического патруля, на фоне которого борода и очки смотрелись особенно забавно. Алиса стала гадать, куда он девает бороду, когда надевает шлем, потом обиделась на бабушку, которая, бесцеремонно выложив на лабораторный стол термосумку с горячими пирожками и ничего не объяснив, тут же отошла к ним.

Тем временем двери распахнулись снова, и в лабораторию ворвался долговязый и, как обычно, растрепанный Ричард Темпест, который тоже привел пожилого человека— невысокого и плотного, с острым и проницательным взглядом маленьких серых глаз. Его-то Алиса знала — это был академик Михаил Петров, открывший эффект нарушения хода времени в сверхохлажденной плазме и создавший машину времени, по совокупности знаменитый историк-исследователь, первым побывавший в прошлое. Громозека застонал и всеми щупальцами схватился за голову.

— П-профессор Г-громозека? — воскликнул Петров (он порой немного заикался). — Я рад в-вас видеть! Вы-то здесь к-какими судьбами?

Узнав его, археолог заметно повеселел.

— Да как вам сказать... — пробормотал он, не зная, куда щупальца девать от неловкости. — В общем, так просто, погулять вышел, мимо проходил и все такое...

Ученый звонко, заразительно рассмеялся:

— Вы, как всегда, неп-повторимы, коллега!

Падкий на комплименты Громозека воспрянул духом. Он оглянулся, чтобы подмигнуть Алисе, но почему-то не обнаружил ее. А тут Петров начал спрашивать об уникальных находках в Антарктиде, и археолог начал увлеченно рассказывать.

Алиса, про которую все забыли (ненадолго, конечно), вышла из домика и теперь сидела на краю бассейна.

— Боюсь, Гришка, — грустно сказала она, — что я опять что-то не так сделала и вообще что-то опять натворила... Ну откуда я могла знать, что сюда привалит целая толпа?

Дельфин Гришка пискнул что-то невнятное и веселое.

— Какой еще аквариум? — удивилась Алиса. — Транспортный, что ли? Ой, Гришка, только не говори, что ты тоже собираешься с нами лететь!

Раздался всплеск и рядом с Гришкой возникла его подружка Медея, которую все звали Машкой.

— Он не летит, — сказала она (Медея лучше умела говорить человеческим языком). — И я не лечу. Он спрашивает про аквариум, который придумал Пашка.

— Что за аквариум?

— Самоходный, — раздался у нее за спиной Пашкин голос, — и антигравитационный. Потом расскажу. Идея потрясающая! Гришка, Машка, я же его только-только придумал,! Его еще сделать надо!

— Какие вы, люди, медленные! — пискнула Медея. — Зато торопливые.

— Так медленные или торопливые?

— Как говорить — торопливые, как делать — медленные! — с иронией ответила дельфиниха и вместе с Гришкой исчезла под водой, напоследок обдав ребят веером искрящих брызг. Алиса взвизгнула и вскочила. Дельфин, конечно, друг человека, но шутки у него порой... дельфиньи!

— А что ты хотел рассказать? — неохотно спросила Алиса. Ей не очень-то было до очередной Пашкиной идеи, но и огорчать друга не хотелось.

К ее огромному удивлению, Пашка ответил:

— Потом. Есть ведь вещи поважнее. Послушай, кто этот человек, которого Пуччини привел? Этот, из Патруля.

— Думаешь, я знаю? Мне бабушка ничего не сказала. Он так и не представился?

— Да нет. Алиса, послушай... Ну их всех! Давай поехали на космодром, и полетим. А то они все там будут спорить, рассуждать, решать... Те ребята ведь за помощью пришли.

Пашка, как обычно, попал в точку — Алисе и самой не терпелось. Она даже набрала на браслете связи код космодрома и запросила расписание рейсов на Антарктиду. Увы... Ближайший стратоплан Москва-Ливингстон вылетал лишь через два часа. Алиса даже подумывала полететь во Вроцлав и выпросить у Ирии Гай-до, но тут от дверей их позвала Лукреция Ивановна:

— Ах, вот вы где! А ну быстро за стол! Пирожки стынут!

— Бабушка!!!

— Давайте, давайте, идите. Совершать подвиги натощак вредно.

— Бабушка, но ведь те люди ждут нас!

— Не беспокойся, для них тоже есть.

— Думаешь, они за пирожками к нам пришли? — не выдержала Алиса.

Бабушка Лукреция искоса глянула на нее, засмеялась и пошла назад.

— Бабушка-а-а! — Алиса догнала ее, пытаясь удержать. — Кто этот человек из Патруля?!

— Когда надо будет — он сам скажет! — отрезала та. — Пока просил никому не говорить.

— Но причем тут Космический патруль? Они что, подозревают, что эти люди — пираты или...

— Нет. Они именно те, за кого себя выдают. Он подтвердил.

— А откуда он знает?

— Узнаешь.

Разочарованная Алиса хотела незаметно отстать, но не тут-то было — бабушка схватила ее за руку и почти насильно усадила за стол. Вырваться не представлялось возможным. Лукреция Ивановна — артистка цирка с многолетним стажем и умеет не только фокусы показывать, но еще и танцевать на веревке под куполом, демонстрировать чудеса воздушной акробатики и отжимать стойку на одной руке на голове у слона. Это я к тому, что мышцы у нее крепкие, а пальцы железные.

А еще пирожки у нее вкусные до невозможности. Тем более, когда на них налегает устроившийся рядом Пашка. Он всегда ест с таким заразительным аппетитом, что окружающие просто неспособны устоять и набрасываются на еду так, словно три дня не ели. Пашку порой приглашают в детские сады — поесть вместе с малышами. Он их так заражает своим аппетитом, что даже самые капризные дети выпивают до капли молоко вместе с пенками, а манную кашу выскребают с тарелки до крошки — потом даже мыть посуду не надо.

Так что Алиса незаметно для себя сжевала пирожок, потом второй, а после третьего решила, что на свете существуют и другие вкусные вещи, кроме мороженого.

И если учесть, что мороженое она любит больше всего на свете, такое признание что-нибудь да значит.

Еще Алиса подумала, что бабушка — вредина каких мало, но зато она права, и это полностью ее оправдывает.

Такое Алиса думает каждый раз, когда бабушка появляется вовремя, чтобы вытащить ее из самой что ни на есть безнадежной ситуации. Она такая — самый настоящий «бог из машины». Богиня, вернее. Ну, по крайней мере, волшебница. Не зря же в цирке главная ее работа — показывать фокусы. Летать с акробатами под куполом или заставлять льва танцевать танго с тигрицей на спине у добродушного и терпеливого слона Барона — это так, для разминки и отдыха. Главное — фокусы.

Как сама Лукреция однажды рассказала, фокусники делятся на три вида. Есть фокусники-престидижитаторы, у которых главное — ловкость рук. Есть иллюзионисты, которые для создания иллюзий пользуются всякими сложными аппаратами. И есть третий вид фокусников, в который даже не все остальные фокусники верят. Это волшебники. Настоящие.

Алиса была очень поражена и очень рада узнать, что не все волшебники вымерли во время ледникового периода. Некоторые были достаточно умны, чтобы смешаться с первобытными в то время людьми и благодаря человеческой смекалке благополучно дожить до наших дней. Во всяком случае, в двадцатом и даже в начале двадцать первого века они все еще жили среди людей. Жили своей жизнью, создали свой мир, растворенный в нашем, обычном мире. В Англии даже сохранилась школа, где они сто лет назад учились волшебству — замок Хогвартс. Сейчас там музей, в котором экскурсоводами работают настоящие привидения. Называется «Музей современной сказки».

«А что стало с волшебниками потом? — спросила тогда Алиса. — Все-таки вымерли?»

«Я тебе вымру! — рассердилась бабушка. — Откуда бы тогда взялась я? Просто наступил наш век. Люди научились летать в космос, а потом достигли звезд. Обнаружились планеты, на которых царит магия. Некоторые переселились туда, другие остались среди людей, третьим понравился сам космос. Многие работают в театрах и цирках разных планет, потому что цирк — великое искусство, а искусство — великая магия».

Вспомнив бабушкин рассказ, Алиса с новым интересом посмотрела на незнакомого гостя. Может, он тоже из волшебников? На вид старому суперкомандору было далеко за сто лет, что в конце 21 века никого не удивляло — наука научилась продлевать жизнь, да и волшебники, по словам бабушки, жили значительно дольше людей прошлого века. Она оглянулась и увидела за соседним столом — тот сидел вместе с бабушкой, Пуччини-2, Ричардом и академиком Петровым, и все они о чем-то негромко спорили.

— ...К-как вы можете б-быть уверены, что эта встреча не приедет к хронок-к-клазму? — наседал на патрульщика ученый. — Я п-понимаю, когда речь идет о давних веках, но тут всего сто лет...

— Сэр Майкл, — донесся до Алисы негромкий, уверенный голос незнакомца, — все дело в том, что я помню эту встречу. Это классическая петля времени, которая должна замкнуться, потому что на прошлом витке она уже замкнулась. И раз эта встреча состоялась — значит, она должна состояться.

— Так называемая «п-петля времени» — всего лишь математическая т-теория, — скептически заметил Петров.

— Неправда! — вмешался Темпест. — Мы уже много раз наблюдали такие петли во время путешествий во времени... извините за каламбур. Никакого хроноклазма не будет.

— Будет, если я не встречусь с ними, — поправил суперкомандор. — Петля не замкнется и произойдет... даже и не представляю что...

— Никто не п-представляет, — буркнул Петров. Помолчав, добавил: — Ладно. Можете считать, что вы меня убедили.

Незнакомец вдруг оглянулся и встретил взгляд Алисы— та не успела отвернуться и сделать вид, что ничего не слышала.

— Нас, похоже, внимательно слушают, — улыбнулся гость, встал и стремительно подошел. — Здравствуйте, мисс Селезнева, я счастлив познакомиться с вами. О ваших приключениях я читал, наверное, все.

— Спасибо, мне тоже очень приятно, — Алиса встала, чтобы пожать ему руку. — А вы...

Патрульщик улыбнулся и покачал головой:

— А мне придется еще некоторое время проявлять невежливость. Простите, я пока не могу вам сказать, кто я. Но это недолго.

— Ну, раз так надо... — разочарованно отозвалась Алиса.

— Я рад, что вы понимаете. Да. Так надо.

Алиса, конечно, ничего не понимала. Но глаза суперкомандора ей понравились — молодые, внимательные, очень добрые. Зеленые.