Принц тёмного королевства (джен)

За всю свою короткую жизнь Гарри вряд ли когда-то чувствовал себя так же неловко, как в следующие три часа. Из вестибюля его сразу повели в комнату, выложенную белым кафелем, где рядами выстроились душевые кабинки. Пока симпатичная женщина, которая попросила называть её Эдит, ждала снаружи, высокий мужчина по имени мистер Маффин стоял на страже у двери и не терпящим возражений тоном давал подопечному указания. Мальчик с неохотой снял изношенную одежду и принял душ, намыливаясь и смывая с себя пену до тех пор, пока мужчина не остался доволен результатом.

Когда основательно униженный Гарри закончил мыться, мистер Маффин взмахнул палочкой, что-то проговорил, и мальчик моментально высох. Ещё один взмах палочкой, какие-то слова, и на полу появилась одежда — всего лишь шорты на шнурке и плотно застёгивающаяся рубашка бледно-голубого цвета. Ни носков, ни нижнего белья не было. Гарри быстро оделся. Как только он застегнул рубашку, на левой стороне груди появилось имя «Гарольд», вышитое тёмно-синими нитками.

Потом его отвели в комнату, отдалённо напоминающую медицинский кабинет. Только вместо ватных тампонов и стетоскопов шкафчики были заставлены склянками с жидкостями разных цветов и банками, в которых плавали глазные яблоки. Гарри посадили на табурет, и над ним навис самый тощий человек из всех, что ему доводилось видеть, и принялся осматривать его через одно из глазных яблок, вроде тех, что стояли в шкафу. Время от времени он издавал многозначительное хмыканье и, поспешно что-то записывая, протягивал мальчику один пузырек за другим, так что вскоре несчастный пациент уже с ужасом ожидал это его «хм-м-м». Наконец, целую вечность спустя, выпив двадцать пузырьков с жидкой мерзостью, новоиспечённый воспитанник Агентства в сопровождении Эдит и мистера Маффина прошёл по длинному коридору к двери, выкрашенной в такой же бледно-голубой цвет, как и его одежда.

— Что ж, Гарри, — сказала Эдит и наклонилась, чтобы посмотреть ему в глаза, — тебя наверняка всё это смущает и пугает, но я не хочу, чтобы ты волновался. Мы сделаем так, чтобы с тобой не случилось ничего плохого. Ты же доверяешь мне, правда?

Честно говоря, он ей совсем не доверял. Он вообще не понимал, как она может ожидать от него доверия к человеку, который принимает участие в похищении детей. Впрочем, по ней было видно, что у неё больше опыта обращения с детьми намного младше и намного доверчивее его. Но в любом случае Гарри устал и ещё не оправился от смущения после кошмарного душа. Ему хотелось лишь одного — чтобы его хоть ненадолго оставили в покое, поэтому он кивнул.

— Я очень рада, Гарри. Ну, ты, наверное, очень устал, поэтому мы проводим тебя в спальню для мальчиков. Остальные сейчас спят, но утром мы обязательно тебя с ними познакомим, ладненько?

Он кивнул... а может быть, это был нервный тик. Сложно сказать.

Они открыли дверь, и в проникающем из коридора свете Гарри разглядел восемь небольших кроватей, стоящих вдоль стен в два ряда. Семь из них были кем-то заняты. Тихонько подходя к единственной свободной кровати, Гарри увидел, что в них спали мальчики от пяти до восьми лет.

Он смотрел на их спокойные, ангельски милые лица, и сердце больно сжималось от мысли, что где-то далеко у них есть мамы и папы, которые, не находя себе места, оплакивают украденных у них детей. Тихим шепотом Эдит наложила заклинание на его новую кровать, и та раздалась в длину и в высоту.

Подавленный, со страхом смотрящий в будущее Гарри медленно забрался в постель. Он думал, что так и не сможет заснуть после такого потрясающего, пугающего столкновения с миром, где магия была так же в порядке вещей, как мелкая монета. Тем не менее, на кровать, наверное, были наложены ещё какие-то чары, потому что стоило голове Гарри коснуться подушки, как он погрузился в тепло и спокойствие.

Когда он проснулся следующим утром, соседние кровати были пусты. Без очков перед глазами всё расплывалось, поэтому он усиленно поморгал, словно совёнок, и сел на постели. Немного покопавшись, он обнаружил свои очки на прикроватной тумбочке, которой ещё ночью не было. Гарри внимательно осмотрелся. Из двух больших окон, занимавших почти всю стену от пола до потолка, лился солнечный свет. За окном виднелся мирный солнечный пейзаж, которого там быть никак не могло: ВАИД располагалось в городе. У всех кроватей в комнате были резные позолоченные изголовья и изножья и одинаковые тёмно-синие с золотым простыни. В ногах каждой кровати стояло по синему сундуку с золотыми застежками. Присмотревшись внимательно, мальчик смог разглядеть на них таблички с именами. Помимо этого, различить кровати друг от друга можно было только по ярким рисункам цветными мелками, развешенным на изголовьях.

Во всём остальном, от мебели до прочих предметов, комната была выдержана в золотых, кремовых и голубых тонах. На низкой полке и в открытом сундуке вырисовывался набор детских игрушек, раскрасок и паззлов. Высокие напольные часы у двери показывали десять минут восьмого. Помимо входной двери, через которую мальчик вчера попал в эту комнату, здесь была ещё одна дверь, поменьше; наверное, она вела в ванную или в чулан.

Тяжело было осознавать, что в этом псевдоприюте было намного лучше, чем в той маленькой унылой комнате, которую он занимал у Дурслей, лучше, чем в любом неволшебном сиротском приюте, о каком ему только приходилось слышать. А ещё неприятно было то, что его направили в ясельную группу. Гарри вздохнул и выбрался из кровати, намереваясь отправиться на разведку.

Вдруг кто-то схватил его за лодыжки.

— ОЙ!

Гарри тут же запрыгнул обратно на кровать. Откуда-то снизу донёсся громкий взрыв смеха. Мальчик с любопытством свесил голову вниз и заглянул под кровать, откуда ему проказливо улыбнулись семь детских мордашек. Каким-то образом все семеро его новых соседей по комнате умудрились втиснуться под его кровать и ждали, когда он проснётся. Гарри не мог не восхититься их решительностью.

— Что ж, и вам доброго утра, — произнес он. Мальчишки захихикали и один за другим вылезли из своего убежища.

— Классно мы тебя! — сказал мальчик с веснушками на лице. — Ты так громко орал!

Светловолосый мальчик с порезом на носу спародировал реакцию Гарри, вскрикнув «ой!» и прыгнув на ближайшую кровать. Это вызвало очередной взрыв смеха. Даже предмету их насмешек удалось выдавить улыбку.

— Тебя Гарольд зовут, да? — спросил самый старший мальчик из всей компании. — Так у тебя на сундуке написано.

Гарри встал и обошёл свою кровать. Точно, теперь у него был сундук с именной табличкой, на которой было выгравировано имя «Гарольд». Откуда только берутся все эти вещи? Не могут же волшебники иметь заклинания для всего на свете, так ведь? Он посмотрел на остальных ребят, столпившихся вокруг, чтобы усесться к нему на кровать, и глядящих на него во все глаза.

— Зовите меня Гарри.

— Прям как я! — заявил светловолосый. — На моем чемодане написано «Уильям», но на самом деле я Билли. Одни только няни зовут меня Уильям!

— Точно, у нянь есть такие странности, — вклинился ещё один из старших мальчиков. — Меня зовут Нат, хотя везде написано, что я «Натаниель». Ну и чушь!

— Так значит... Билли и Нат, — сказал Гарри, указывая на обоих мальчишек. — А вы, ребята?

— Эдгар! — отозвался самый маленький мальчик, в улыбке которого не хватало половины зубов.

— Брэндон!

— Нортон!

— Фредди!

— Майкл!

— Приятно познакомиться, — вежливо ответил Гарри.

— Слушай, а чего это ты такой большой? Ты намного старше Нортона, — завопил Эдгар.

Мальчики согласно закивали, и Нат с Нортоном подозрительно на него покосились. Гарри вдруг занервничал. У него было мало опыта общения с маленькими детьми, и он, как ни старался, не мог вспомнить, каким был сам в их возрасте. Вроде он не был таким неугомонным.

— Я не знаю. Снейп сказал, это потому что я не жил в Англии, когда был маленьким, — наконец, ответил Гарри.

Услышав имя главного похитителя, мальчишки обменялись взглядами, в которых недоверие смешивалось с ужасом.

— Ты что, с ним разговаривал?

— Да ладно!

— И он не заставил тебя проглотить язык? Он сказал, что так и сделает, когда я начал задавать вопросы!

— А правда, что его голова вертится во все стороны? Нортон говорил, что он умеет вращать головой, как сова, но я ему не верю! — заявил Фредди, который до этого все время молчал.

— Тебе-то откуда знать, тебя же девушка забирала! — возразил Нортон.

— Я все равно тебе не верю!

Видя, что разговор перерастает во что-то... не то, Гарри заговорил, лишь бы отвлечь их:

— Я сам не видел, чтобы его голова вращалась, но он же волшебник. Он ведь может превратиться в сову, и тогда голова точно будет вращаться!

— И правда, я об этом не подумал, — признал Фредди.

— Вот было бы здорово! Я хочу превращаться в сову!

— А я хочу превращаться в тигра!

— А когда я стану настоящим волшебником, я превращусь в кита и переплыву весь мир! Даже на самое дно океана!

— А на земле, болван? Если ты будешь китом, ты не сможешь взобраться на гору или переплыть ручей.

— Ха! Тогда я превращусь в кита, а еще... в собаку! Или в обезьяну! Да во все, что захочу!

Вскоре мальчики уже дружно размышляли, в каких животных они будут превращаться и какие приключения с ними произойдут. Ещё чуть позже они принялись жестами демонстрировать свои планы на будущее: лай, полет, ползание по комнате. Гарри сидел на кровати и просто смотрел на них, недоумевая, как он оказался в таком положении. Сколько ещё он пробудет вместе с этими воплощениями хаоса?

В тот самый момент, когда на Нортона готовилась напасть целая группа львов-перевёртышей, открылась дверь и в комнату вошла жизнерадостная на вид женщина, одетая почти как Эдит, которую он видел прошлой ночью. Глядя на её полные, румяные щеки, Гарри подумал, что с такой внешностью ей надо бы работать у Санты на Северном полюсе и подавать ему печенье. Мальчики немедленно бросили все свои занятия и приняли виноватый вид. Женщина беглым взглядом осмотрела комнату, уперла руки в бока и сердито нахмурилась, умудряясь и при этом выглядеть мило.

— Я так понимаю, зубы вы не почистили? — спросила она.

— Нет, мисс Мэрилин, — привычно отозвались хором мальчишки.

— И не умылись? Не переоделись? Рюкзаки не собрали?

— Нет, мисс Мэрилин.

— Тогда вперёд! — воскликнула она, хлопнув в ладоши. — Бегом! Бегом!

«А не то я скажу Санте, и вы попадете в список непослушных детей!» — добавил про себя Гарри.

В комнате начался организованный беспорядок. Мальчики разделились: одни направились ко второй двери, за которой действительно оказалась ванная, другие полезли в свои чемоданы. Гарри же просто застыл на месте, не зная, что делать. Мисс Мэрилин мгновенно это заметила и решительно двинулась прямо на него.

— Значит, Гарольд — это ты, — заговорила она уже не так строго, как раньше. — Ты действительно немного старше, чем мы привыкли, но не переживай. Я работаю здесь с тех пор, как ВАИД впервые открылось, так что я видела, как в эту дверь входят молодые юноши и девушки намного старше тебя. У тебя всё получится.

— При всем уважении, мэм... но что конкретно у меня «получится»?

— Тебе не рассказали о ВАИД, когда ты прибыл? Впрочем, вы приехали немного поздновато... Что ж, пока просто приведи себя в порядок. Я расскажу тебе всё, что нужно, когда мальчики будут на занятиях.

— На занятиях? На занятиях... волшебством? — спросил он, с нетерпением ожидая, когда сам сможет на них пойти.

— Нет-нет, просто чтение, письмо и математика. Заклинаниям и тому подобному не учат, по крайней мере, лет до одиннадцати...

— Мне уже почти одиннадцать, — Гарри не смог скрыть энтузиазма в голосе. Каким бы туманным ни было его будущее, он не мог расстаться с мыслью, что когда он станет настоящим волшебником, всё каким-то образом прояснится. В конце концов, для всего на свете можно найти подходящее заклинание. Наверняка существуют такие заклятия, которые помогли бы ему поладить даже с этим ублюдком Снейпом и укатить себе в Германию. Профессор ведь говорил, что немецкие волшебники намного либеральнее и не развлекаются похищением детей. Он может быть счастлив в Германии, так ведь?

— Ну... мы поговорим об этом позже. Нортон! Иди сюда и помоги Гарри. Покажи ему, что надо делать, как ты уже помогал Эдгару и Натаниелю, хорошо?

Она спешно отошла в сторону, чтобы помочь кому-то из маленьких одеться и отыскать свои принадлежности. Перед Гарри тут же возник Нортон и повёл его в ванную, а тот просто повторял все его действия. В ванной была установлена низкая полка для небольших корзинок со средствами личной гигиены. Мальчики почистили зубы, умылись, а Гарри без особого рвения попытался усмирить свою шевелюру. Вернувшись в спальню, Нортон открыл сундук нового товарища и вытащил простой школьный рюкзак чёрного цвета. Пока мальчик засовывал в него карандаши, тетрадь и прочие принадлежности, Гарри переоделся в другой наряд, который был практически таким же, как предыдущий, но чуть темнее. Они едва успели закончить все приготовления, когда мисс Мэрилин позвала всех в холл.

Дети выстроились в шеренгу по возрасту, от самого старшего до самого младшего, за исключением Гарри, который замер в самом конце. Гуськом они пересекли холл, где к ним присоединилась колонна мальчиков в зелёном и две колонны девочек в розовом и пурпурном. Вся процессия целиком насчитывала около сорока детей, пять нянь и двоих здоровенных «охранников».

Они прошли несколько коридоров и оказались в большом обеденном зале, где параллельно друг другу стояли два длинных стола и ещё один, покороче, расположился перед ними. Девочки прошли к одному длинному столу, мальчики — к другому, а взрослые сели за маленький стол, чтобы следить за всеми сразу. Столы были уже накрыты и ломились от тарелок с завтраком. Когда все уселись, дети склонили головы и взяли за руку каждый своего соседа, чтобы помолиться.

— Боже, благослови Британию, — начала мисс Мэрилин.

— Боже, благослови Британию, — повторили все в зале.

— Боже, благослови магическое сообщество. Боже, благослови меня, чтобы я смог вырасти сильным, мудрым и бесстрашным. Благослови моих собратьев, чтобы они могли вырасти сильными, мудрыми и бесстрашными рядом со мной. И благослови Отца-основателя Новой Магической Британии, дабы он привел нас к царству славы и справедливости для всего волшебного мира. Аминь.

К концу молитвы у Гарри возникло странное чувство, будто он здесь чужестранец. Тем временем, в зале поднялся беспорядочный шум: дети от души наполняли себе тарелки и передавали друг другу блюда. Поттер положил себе немного вафель и яичницу с сосиской. Только сейчас он ощутил, что просто умирает с голоду. После нескольких помидоров вчера утром он так ничего и не ел.

Постепенно, по мере того, как животы заполнялись едой, дети начали болтать, обмениваясь сплетнями. Везде царила дружелюбная атмосфера, и Гарри удивлялся, почему никто из ребят не расстроен тем, что их разлучили с их семьями. Уж конечно, их родители не относились к ним так же пренебрежительно, как относились к нему Дурсли. И всё же никто не упоминал в разговоре своих отца, мать, брата или сестру, старых друзей или домашних любимцев. Как будто дети совершенно забыли, какой была их жизнь до того, ка они попали в этот странный приют.

У Гарри было подозрение, что дело в магии, и когда он опустил взгляд на свой восхитительно аппетитный завтрак, ему не могло не прийти в голову, что еда заколдована. Он тоже забудет свою семью, если надолго останется в ВАИД? Мальчик определенно не стал бы скучать по воспоминаниям о последних трёх годах, проведённым в заточении в доме номер четыре на Тисовой улице вместе с Дурслями, но как же его родители? Как же воспоминания о том, как они вместе проводили лето, гуляя по пляжу, о весенних праздниках, о Рождестве? Как же те моменты, когда они сидели в тишине мастерской, мама рассказывала о перспективе и пропорциях, а папа учил его правильно лепить из глины?

Съев лишь половину своей порции, Гарри отодвинул тарелку.

До конца завтрака он слушал разговоры других детей, чтобы получить общее представление, какой будет его жизнь в ВАИД. Немного походило на школу-интернат. Все вставали в одно и то же время, завтракали в одно и то же время, шли на занятия по общим предметам, вроде математики и географии, обедали, отдыхали на переменах и перерывах для подвижных игр, слушали сказки, делали домашние задания, принимали душ перед ужином, готовились ко сну и, наконец, наступал отбой. Хотя напрямую этого никто не говорил, у Гарри возникло ощущение, что здесь не бывает выходных или каникул. И тут он услышал разговор за столом девочек о каком-то «карантине».

— Мисс Рэйчел говорит, что в пятницу меня снимут с карантина. Так что в следующую субботу я пойду с вами, если не заболею, — сказала одетая в пурпурный наряд девочка лет восьми с чёрными, как смоль, волосами, заплетёнными в косички. Её подружка в розовом завизжала от восторга и залепетала с ирландским акцентом:

— Это круто! Без тебя ходить неинтересно. Бет дразнит меня, когда тебя нет!

— Если она при мне попытается тебя поддразнить, я дам ей в нос. Тогда-то и посмотрим, кому захочется её удочерить!

Девчонки засмеялись и принялись обсуждать Бет и всевозможные подлянки, которые можно будет ей устроить, пока взрослые не смотрят. Гарри повернулся к Нортону.

— А что бывает по субботам?

Нортон скорчил недовольную мину.

— Вечера для усыновления. Занудство страшное. Мы просто бродим по комнате, и взрослые разговаривают с нами о разных вещах. Иногда кого-то усыновляют, но в основном, это пустая трата времени. Да и еда там какая-то странная.

— Вечера для усыновления? Но кто нас усыновляет? Кого они выбирают? А карантин — это что такое?

— Ой, да я не знаю. Карантин — это когда мы ждем, вдруг кто-нибудь из нас заболеет. Иногда кто-то болеет ветрянкой, только сыпь у них появляется голубого цвета, а когда они чихают, выключается свет. Если проходит много времени, а ты так и не заболел, тебе разрешают ходить на эти вечера. Я не знаю, кто нас усыновляет... ну, волшебники и волшебницы, наверное.

— И сколько обычно нужно ждать, чтобы тебя усыновили?

— Не знаю... Хотя маленьких обычно довольно быстро забирают. Я здесь уже три месяца, дольше всех в классе, — заявил он, откровенно сияя от гордости.

Нортону, видимо, не приходила в голову мысль, что он живет здесь так долго, потому что никто не хочет забрать его к себе домой. Гарри не решился ему на это намекнуть. Честно говоря, у него может быть та же проблема: кто захочет усыновить ребенка в его возрасте? Если предположения Снейпа верны, он скоро отправится в школу, так что в усыновлении мало толку, так ведь?

Завтрак подошёл к концу и, пока няни вместе с охранниками провожали детей в классные комнаты, мисс Мэрилин повела Гарри в какой-то маленький кабинет, чтобы поговорить наедине. Комната мало чем отличалась бы от обычных кабинетов, если бы не некоторые явно волшебные вещи. Прорезь в почтовом ящике вела непрерывные боевые действия против шкафа с документами, выплёвывая или заглатывая куски пергамента, которые так и мелькали в воздухе. Висящая на стене схема изображала территорию центрального управления ВАИД, по которой двигались маленькие разноцветные точки. Гарри заподозрил, что каждая точка обозначает человека. Подозрение подтвердилось, когда он нашел одну синюю и одну черную точку в той самой комнате, в которой на данный момент расположились он и миссис Мэрилин.

— Итак, Гарри, я просто хотела узнать, как у тебя дела, и объяснить кое-что. Как я вижу, пока ты реагировал на всё спокойно, но я уверена, что произошедшее сбивает тебя с толку, — начала воспитательница.

— Ах, да... ну... не знаю. Это все странно... и пугает, немножко... но не слишком странно, правда... то есть, пока нет. О детях тут вроде хорошо заботятся, хоть вы и действительно их похищаете.

В ответ на последнее его заявление женщина кашлянула в кулак.

— Эм, да... уверяю тебя, на это есть достойные причины. Самое важное то, что неожиданное появление в семье колдуна или ведьмы опасно и для ребенка, и для его не одаренных магией родственников. Никто из них не понимает, что происходит, так что последствия могут быть... трагичными. До основания ВАИД было известно о многих ужасных случаях, когда с детьми-волшебниками жестоко обращались их собственные родители; их даже убивали, принимая волшебство за признак одержимости демонами или приход антихриста. Я надеюсь, ты понимаешь, что мы забираем детей, и тебя в том числе, чтобы защитить вас?

Гарри это всё не нравилось.

Он считал, что родителям надо давать хотя бы один шанс. Предположение, что его родители могли отказаться от него из-за магии, казалось совершенно нелепым. Он больше склонялся к тому, что они пришли бы в восторг. Но всё же его родители были художниками, а значит, несколько странными по меркам большинства людей. Вот у Дурслей ребёнку с любыми необычными способностями точно было бы небезопасно. Стали бы они так носиться с Дадли, если бы он начал поднимать предметы в воздух силой мысли или превратился в сову? Да, в ВАИД явно считали, что похищение идёт детям на пользу.

А вот Снейп вряд ли вообще об этом думает. Гарри не понимал, как такого лживого, бессердечного, сальноволосого ублюдка могли подпускать к детям.

— Конечно, мэм.

— Я рада, что ты понимаешь. Я знаю, когда ты прибыл, тебе толком не объяснили, чем занимается ВАИД. По сути, это перевалочный пункт. Сюда со всей Британии приводят детей с волшебными способностями. Сначала мы регистрируем их как граждан Магической Британии, проводим полную проверку состояния здоровья, делаем прививки — помнишь те мерзкие зелья, которые тебе пришлось выпить? Потом оставляем детей на карантин на три недели, чтобы убедиться, что никто не заболеет. Видишь ли, несмотря на прививки, многие дети все же заражаются голубой оспой или сезонным магическим гриппом. Этот период ожидания также помогает детям привыкнуть к разлуке с родными, к волшебству и так далее. Однако главная наша цель — найти каждому ребенку подходящую волшебную семью.

— Так вот зачем нужны вечера для усыновления?

— А, значит, ты уже кое-что слышал о них?

— Я слышал, что маленьких детей усыновляют в первую очередь. Поэтому не могу избавиться от мысли, что я здесь надолго.

Мисс Мэрилин сочувственно улыбнулась.

— Вот об этом я и хотела с тобой поговорить, Гарольд. Боюсь, что вероятность твоего усыновления... скажем, невелика. Однако есть и хорошая новость: уже в этом сентябре ты будешь достаточно взрослым, чтобы пойти в школу магии. Так как ты уже большой и детские болезни маловероятны, мы не станем удерживать тебя на период карантина и отправим на несколько вечеров для усыновления, чтобы всё было справедливо. Но если тебя так и не усыновят, то когда ты пойдёшь учиться, будешь под опекой государства и на попечении администрации школы. Понятно?

— Если меня не усыновит семья волшебников, меня усыновит школа... А у меня тогда останется моя фамилия?

— Разумеется! Должна сказать, что вы, молодой человек, восприняли это все очень хорошо.

Гарри сардонически улыбнулся.

— Я привык к большим неожиданным изменениям в жизни.

* * *

Только намного позже, вечером, внимательно читая личное дело Гарри Джеймса Поттера, мисс Мэрилин до конца поняла, что имел в виду мальчик. История его жизни была настоящей драмой военного времени. Оказалось, что его родители были волшебниками, что в будущем принесло бы Гарри немалую пользу, не будь они одними из первых занесены в список преступников, разыскиваемых лично Вы-Знаете-Кем. Поттеры были сторонниками Дамблдора, Джеймс даже работал аврором, но они уехали из страны и прекратили борьбу вскоре после рождения сына.

Никто не знал, что с ними произошло потом. Поступали донесения, что они добрались до Франции, но после этого никакая информация документами не подтверждалась. В докладе Снейпа сообщалось, что Поттеры полностью скрылись из волшебного мира, выдавая себя за маггловских художников, и жили в однокомнатной квартире-мастерской в Кёльне. Гарри тоже ничего не знал.

Эту тайну они унесли с собой в могилу. Так как никто не знал, что Гарри волшебник, его отправили обратно в Англию, к маггловским родственникам. Какими гнусными они оказались! Висячий замок на двери в спальню, никакого образования, а доктор Хельм ещё и обнаружил симптомы недоедания!

Сталкиваясь как раз с такими случаями, мисс Мэрилин гордилась тем, что во время войны поддержала Вы-Знаете-Кого и стала работать в ВАИД. Кто знает, что бы случилось с бедным Гарольдом, если бы не было Агентства? Воспитанный жестокими родственниками, он стал бы обыкновенным магглом и так никогда бы и не понял, почему в жизни с ним происходят необъяснимые вещи. А если бы вдруг бывшее правительство его все-таки обнаружило, мальчика бы оставили на произвол судьбы в мире, где ему не на кого опереться и где, скорее всего, его постигла бы незавидная участь.

Зато благодаря тяжкому труду ВАИД все дети были сыты и под присмотром. Их всех обязательно научат быть послушными, полезными членами общества, которыми будет гордиться волшебный мир. Как же повезло Гарольду, да и всем этим детям, что у них есть такой чуткий правитель, как Вы-Знаете-Кто!