Мародеры vs Дурслеи (джен)

Раз

— Идем? — глядя на зевающего Джеймса, сидевшего с Гарри у окна, предложил Люпин. — Уже поздно.

— Ты иди, а я останусь.

— Неудобно...

— А вдруг что случится? — возразил Сириус.

— Ничего не случится, действуют же кровные чары!

— А в Лощине действовал Фиделиус — и что?

— Так если бы не слабое звено... не Питер...

— Откуда ты знаешь, может, и здесь будет слабое звено?

— Слабым может быть только компромисс, которого с таким трудом удалось достичь. Между магглами и нами.

— Вот видишь!

— Я вижу, что ты и здесь пытаешься вмешаться и все переиначить, и в итоге разрушить!

— Повтори, что ты сказал!

— Только то, что Фиделиус сработал бы, если бы не твой замечательный план!

Оба вскочили на ноги и с возмущением уставились друг на друга.

— Что происходит? — вмешался Джеймс, поднимая голову.

— Ничего, — хором ответили друзья замогильными голосами.

— Да-да. Так я и поверил.

— Сириус хочет переселиться к тебе!

— Правда? — обрадовался Джеймс и быстро добавил: — Я за! Мне не по себе с этими магглами. Странные они какие-то и недружелюбные. Боятся и точно за спиной пакость отколют.

— Думаешь, после того как в их доме поселится еще один колдун, они станут дружелюбнее? — поинтересовался Люпин.

— Да ладно, я могу на глаза им показываться в виде Бродяги! — отмахнулся Сириус.

— Тем не менее...

— Признайся, Ремус, что сам бы с удовольствием переехал бы к нам, — подмигнул другу Сириус.

Люпин не нашел достойного ответа, и издал какой-то нечеловеческий булькающий звук.

— Решено! — заключил Джеймс. — Вы остаетесь. Сейчас пришлепаем за комнатой Гарри еще две спальни.

— Джеймс, — попытался возразить Ремус, — не надо. Если магглы узнают, они выгонят тебя, и чары разрушатся.

— Откуда они узнают? Замаскируем входы. Под картинами.

— И пароли установим, как в школе, — засмеялся Сириус.

— Сейчас Гарри уложу, и все решим, — Джеймс поднял сына на руки и вышел из гостиной.

— Не думаю, что это хорошая идея, Сириус. Мне она не нравится.

— Тебе поначалу не нравятся все мои идеи.

— Большая часть из них заканчивалась плохо. А остальная — еще хуже.

— Думаешь, сейчас будет так же, как с Лощиной? — с трудом и совсем другим тоном спросил Сириус.

Глядя ему в лицо, Люпин не отважился ответить утвердительно. Было видно, что друг винит в случившемся только себя. Следовательно, Джеймсу еще хуже.

— Я думаю, — Ремус тщательно подбирал слова, — что Джеймса нельзя оставлять одного. Так что стоит задержаться на пару дней.

«И тебя тоже нельзя оставлять», — подумал он.

— Дурслеи нам не запрещали навещать Джеймса, так? — нашелся Блэк.

— Так, — согласился Люпин.

— И срок пребывания в доме не ограничивали?

— Нет. Но они же не думали, что мы будем здесь жить! Нам по-хорошему следует у них спросить разрешения. Хотя бы иногда гостить у друга.

— Если не было прямого запрета, то нарываться на него глупо, — резонно возразил Сириус. — Поэтому не понимаю, чего ты беспокоишься. В крайнем случае, модифицируем память.

Люпин нахмурился:

— Лучше не доводить до крайностей.

— Тьфу, ты правильный до ужаса, одно слово — староста!

— Да, я такой.

— Значит, остаемся?

— Значит, остаемся!

— Снова вместе, как в старые добрые времена...

Два

— Пошел! Пошел! Брысь!

Утро началось с воплей миссис Дурслей, которую черт дернул пригласить нового жильца на завтрак. Не успела она перешагнуть порог гостиной, как наткнулась на огромного черного волкодава.

Пес в ответ громко по-собачьи высказал свое «фи» манерам Петунии. То есть попросту ее облаял.

Джеймс выскочил, как черт из табакерки, а Ремусу хватило ума затормозить в комнате Гарри.

— Бродяга, ко мне, — прикрикнул Поттер, сходу оценив диспозицию. Сириус махнул прыжком через всю комнату и положил лапы на плечи другу.

— Это твоя собака? — спросила Петуния.

— Да, моя.

— Но когда ты успел ее завести? Вчера же был без нее?

— Нет, с ней.

— Но мы ее не видели.

— Возможно. Но то, что вы ее не видели, еще не значит, что у меня ее не было.

Аргумент пришлось принять, но Петуния быстро нашлась:

— Мы не любим животных. От них блохи и шерсть.

— От моей собаки ни того, ни другого не будет. И к вам она забегать тоже не станет, даже если попытаетесь подманить ее едой.

Собака гавкнула, явно не согласная с последним доводом. За едой она готова была бежать даже на кухню миссис Дурслей.

— А двор? — спросила Петуния. — А мой сад?

— А что с ними такое?

— Вам же придется выгуливать собаку!

— Видишь ли, — стряхивая с себя лапы друга, ответил Джеймс, — Бродягу не нужно выгуливать. А наоборот, только запирать.

Пес укоризненно рыкнул и забился в угол под кресло. Лег, обиженно прикрывая глаза лапой.

— Надеюсь, здесь только пес? Или еще кто-нибудь есть?

— Из домашних животных? Никого, уверяю тебя, — улыбнулся Джеймс.

Он чуть не оговорился и не произнес «обычных животных» вместо «домашних».

— Значит, никого? — обрадовалась Петуния, собака больше ее не беспокоила.

— Никого, — подтвердил Поттер.

«Кроме оленя и оборотня в полнолуния, — мысленно добавил он и еще раз улыбнулся, — а они — не домашние!»

Три

Петуния собиралась клюнуть мужа в щеку, провожая на работу, когда заметила на ограде полосатую кошку. Миссис Дурслей холодно взглянула на нее, надеясь, что полосатая тварь все поймет и уйдет прочь, но кошка осталась возмутительно невозмутимой.

— Брысь! — махнул портфелем Дурслей, и кошка в ответ строго посмотрела на него. Вернону даже показалось, что на солнце блеснули очки.

— Он же обещал только собаку! — выпалила Петуния и закричала во все свои легкие: — По-о-о-ттер!!!

И зря, потому как оказалось, что Джеймс Поттер давно стоял за ее спиной. Не мог же он появиться ниоткуда, так ведь?

— Что случилось? — спросил он.

— Это твоя кошка? — трясясь от злости, спросила Петуния.

Джеймс подошел ближе.

— Нет, у меня только собака. Но я ее знаю. Это очень воспитанная кошка.

«В отличие от кое-кого», — привычно договорил он про себя, нечеловеческой силой воли сдерживаясь, чтобы вслух не ляпнуть лишнего.

— Знаешь? Очень воспитанная? — задохнулся от возмущения Вернон.

— Да, соседская кошка, мы вчера познакомились, — с вдохновением врал Джеймс, — она мне сказала, что ее зовут Минерва.

— Сказала? — поразился Вернон.

— Кошку? Минерва? — не поверила Петуния.

— Да, а что тут такого? Кошки очень умные, а Минерва у греков была богиней мудрости, — Джеймс похлопал себя по плечу и, дождавшись кивка кошки, аккуратно поднял ее и посадил на плечо.

— Ты... Ты хочешь ее внести в дом? — возмутилась Петуния. Она только вчера провела генеральную уборку.

— Хочу познакомить с Гарри и Бродягой. Уверен, Минерва будет в восторге! Особенно от Бродяги.

— Кошка в восторге? — прохрипел Дурслей. — У нормальных животных не бывает эмоций!

— Вернон, тебе давно пора расширять кругозор, — ответил Джеймс и исчез, как сквозь землю провалившись.

— Надеюсь, он не притащит в дом слона, — проговорил Дурслей, а Петуния промолчала. Так как слишком хорошо представила слона у себя на кухне.