Практикант (джен)

«— Объект "Зигфрид" прибыл, сэр.

— Хорошо... Начинайте операцию...

— Слушаюсь, сэр!»

Из перехваченных переговоров в бункере SEELE.

— Охренеть... — тихо прошептал он, но у сидевшей рядом девушки оказался отличный слух.

— Синдзи! — наигранно возмутилась Мисато, но по искоркам смеха в ее глазах было ясно, что именно такой реакции она и ожидала.

Перед ними открылась залитая золотистым светом долина, с многочисленными постройками, утопающими в зелени леса. С купола грота свисали причудливыми сталактитами здания Токио-3. Между ними змеились толстые жгуты кабелей и трубы коммуникаций. Местами от потолка шли к земле тонкие спицы лифтов. Как ни силился Синдзи, но он не мог рассмотреть противоположную от них стену каверны — та просто терялась в сияющей дымке.

Они опускались на висящем на редких изящных опорах монорельсе куда-то к центру грота, где располагалась монументальная громада станции. Мощное железобетонное строение больше походило на крепость или зенитные башни Второй мировой, чем на здание вокзала. От купола Геофронта к ней сходились хорды монорельсов и опускались тоннели лифтов. В стороне от станции возвышалась над реликтовым лесом пирамида штаб-квартиры Nerv. Одна из ее граней, расцвеченная огнями опускалась в большой четырехгранный искусственный водоем. Ближе к вершине пирамиду по периметру опоясывало широкое панорамное окно с поднятыми на стены бронированными заслонками. Синдзи мог бы еще долго крутить головой по сторонам, высматривая новые интересные детали, но их поезд уже начал замедлять свой ход, медленно втягиваясь под своды станции.

А на перроне их уже встречали машина скорой помощи, электрокар-эвакуатор и несколько человек технического персонала в ярко-оранжевых спецовках. Когда поезд остановился и фиксаторы платформы разблокировались, Мисато завела двигатель и аккуратно выехала из вагона. В это время из скорой вышли пожилой японец в белом халате и две ассистентки в приталенных светло-зеленых комбинезонах и надетых на лица медицинских масках.

Капитан Кацураги остановила автомобиль возле эвакуатора и скомандовала, открывая дверь:

— На выход! Сейчас добрый доктор сделает тебе укол в задницу и будешь как новенький!

— Э-э?! — всполошился Синдзи. — У меня же плечо болит, а не...

— Да шучу я, шучу! — захихикала Мисато, кидая ключи подбежавшему технику. — Но идея заманчивая...

При выходе из машины у Синдзи закружилась голова и он практически рухнул в руки вовремя подоспевших медсестер. Ассистентки доктора довели его до открытой задней двери кареты скорой помощи и усадили на пороге. По пути Синдзи прямо кожей чувствовал, как они потешаются над его повязкой, но за их масками этого было не видно.

— Ну что же, юноша, — сказал подошедший ближе довольно высокий для японца врач с сонным лицом и планшетом в руках, — меня зовут доктор Маэно Рокуро. Давайте-ка снимем с вас эту пошлятину и посмотрим что там с рукой. Узнаю незабываемый стиль капитана Кацураги, да. То бинт розовый бантиком повязан, то перевязь из... хм!.. подручных материалов...

Одна из ассистенток принялась ножницами срезать повязку вместе с рубашкой, а вторая принесла небольшой прибор с виду похожий на портативный металлоискатель. Синдзи поморщился, но смолчал. Рубашку ему было нисколько не жаль: то, что от нее осталось, в любом случае можно было выбрасывать. Наконец ассистентка закончила убирать остатки одежды и стало видно, что левый сустав отличается от правого, не только гематомой, но и неправильным положением плечевой кости. Тем временем, в дело включилась ее напарница. Она медленно стала водить прибором над пораженной областью, а Рокуро что-то внимательно изучать на своем планшете.

— Ну что там, доктор Маэно? — подпрыгивала из-за его плеча Мисато, пытаясь рассмотреть картинку на компьютере.

— Терпение, Кацураги-сан... — флегматично отвечал ей врач. — На первый взгляд простой вывих, перелома не видно. Нужно будет сделать рентген, но и без того можно вправлять, да. А вот что у вас с головой, молодой человек?

Он осмотрел рану на голове, проверил пульс, дыхание и реакцию зрачка. Затем подал знак ассистентке и она прилепила на виски Синдзи небольшие нашлепки сенсоров. Доктор вновь стал что-то изучать в своем планшете, попутно попросив рассказать о характере получения травмы. Синдзи честно объяснил, что не помнит даже как оказался в городе, но подробно описал свои ощущения после того как очнулся. Врач так же задавал множество уточняющих и повторяющихся с иной формулировкой вопросов, на которые парень отвечал уверенно и четко. Но все же что-то в его словах или показаниях на планшете не нравилось Рокуро и тот время от времени едва заметно хмурился.

Пока Синдзи общался со светилом медицины, а капитан Кацураги, припрыгивая от нетерпения, ходила вокруг них, к машине скорой помощи подъехал небольшой четырехместный открытый электрокар, с техником в оранжевой спецовке за рулем и блондинкой в полностью застегнутом белом лабораторном халате на пассажирском сиденье.

— Рицко, привет! Чего это ты тут делаешь? — подбежала к транспорту Мисато.

— За вами приехала. Где вас носило так долго, тебя ждали еще минут двадцать назад? — спросила у нее блондинка выйдя из электрокара.

— Да знаешь, всякие земноводные на дороге мешали... — сцепив руки за спиной, потупив взгляд и разве что ножкой не шаркнув, ответила капитан Кацураги.

— Ну-ну, — едва заметно усмехнулась Рицко. Между ними завязалась легкая шуточная перепалка. Похоже было, что они обе если и не близкие подруги, то давно знакомы друг с другом. Мисато, получив выход накопившейся энергии, вываливала на Рицко все свои впечатления от поездки. Та кивала и время от времени вставляла едкие комментарии, иногда посматривая в сторону Синдзи.

Когда врач закончил осмотр и уткнулся носом в планшет, что-то сосредоточенно пролистывая в нем, обе женщины подошли к машине скорой помощи. Мисато обратилась к парню, кивая в сторону блондинки:

— Синдзи, познакомься — доктор Акаги Рицко, глава Научного отдела. Ты теперь будешь в ее ведомстве.

— Рад знакомству, Акаги-сан. Но, простите, что значит — в вашем ведомстве?

— Геофронт закрытая территория, сюда так просто не пройти даже сыну Командующего, — пожала плечами Мисато. — Вот тебя и приписали к научникам.

— А там, куда мы направимся, даже мухи летают по спецпропускам, — добавила Рицко.

— Простите, но я все еще плохо понимаю, зачем я здесь нужен?

— Я все объясню позже. Как он, Маэно-сан? — обратилась Рицко к доктору.

— Вывих плечевого сустава и травма головы, профессор Акаги, — с того давно слетела всякая сонливость и его тон был неприятно серьезным. — В целом, конечно, ничего страшного, сейчас отвезем клинику на рентген и вправим вывих, но мне не нравится его состояние. Необходимо как можно более подробное обследование.

— На это нет времени, — поджала губы Рицко. — Вправляйте вывих сейчас, под мою ответственность. И сбросьте мне результаты обследования.

— Как скажете...

Обе девушки отошли в сторону и стали тихо о чем-то переговариваться. От прежнего веселья Мисато не осталось и следа. Рицко достала из кармана пачку сигарет и закурила. Водитель электрокара расслабленно сидел на своем сиденье. Сцепив руки за головой, он с интересом посматривал то на томящегося в цепких руках медицины Синдзи, то на беседующее начальство.

Врач тем временем получил от ассистентки шприц-пистолет и сделал несколько инъекций в район вывиха. Синдзи почувствовал, как по его плечу прошлись тысячи иголочек и наступило онемение. Подождав, пока подействует анестезия, доктор Маэно, перехватив одной рукой запястье Синдзи, а второй локоть, уверенными движениями вставил на место сустав. После чего его ассистентки принялись накладывать плечевой бандаж на руку.

— Все готово, профессор Акаги, — через некоторое время обратился врач к курившей блондинке, набирая что-то в планшете. — Информацию я вам переслал, но должен предупредить, что больному нужен покой. Травма головы может повлечь за собой серьезные осложнения, ему нельзя напрягаться. Я подозреваю у него контузию и есть признаки травматической амнезии.

— Я учту это, Рокуро. Все, дальше он поедет с нами.

Рицко достала слабо блеснувший металлом продолговатый предмет, оказавшийся карманной пепельницей, затушила сигарету и махнула рукой Синдзи, указывая на электрокар:

— Перебирайся сюда.

Они все загрузились в транспорт, Акаги на переднее сидение, Синдзи позади с капитаном Кацураги. Водитель уверенно направил машину в сторону от вокзала и пирамиды, по направлению к большому ангару с полукруглой крышей к которому во множестве опускались с вершины купола Геофронта вертикальные шахты лифтов. Дорога пролегала вдоль глухих, без единого окна зданий, стоявших почти вплотную друг к другу, с выведенными бордовой краской номерами на стенах. По пути они миновали несколько блокпостов охраны, в полном боевом облачении стерегущих въезд к закрытым и огороженным выдвижными блоками вратам. Тут-то Синдзи и пригодился пропуск, о котором так переживала капитан Кацураги. У всех остальных документы были с собой. Было видно, что женщины прекрасно знакомы охране, но они, взяв электрокар на прицел, не отводили оружия в сторону до тех пор, пока не проверили у всех личность. И только потом опускали блоки и открывали врата.

— Серьезно тут у вас, — заметил Синдзи.

— Еще бы! — усмехнулась Мисато. — Мы едем в одно из самых секретных мест на планете.

Наконец, когда до ангара осталась какая-то сотня метров, Акаги приказала остановить машину. Она отпустила водителя и, поманив жестом Мисато и Синдзи, повела их за собой в какой-то узкий технический переулок между домами. Серые стены почти не было видно за переплетением закрепленных на них труб и проводов. Им несколько раз пришлось свернуть в еще более темные и неприветливые тоннели, пока Рицко не остановилась у неприметной пластиковой двери. Не глядя мазанув картой личного пропуска по считывающему устройству, она распахнула ее и запустила вперед Синдзи с Мисато. По показавшейся за ней, в неярком свете аварийных ламп, лестнице им пришлось довольно долго спускаться, а затем идти по длинному коридору, пока они не остановились у еще одной двери. Вот ее открыть было уже не так просто. Рицко с минуту колдовала у терминала, то набирая длинную последовательность цифр на клавиатуре, то сканируя отпечатки пальцев и сетчатки глаза, пока дверь с мерным гулом сервоприводов не отворилась.

Они вышли в какое-то темное помещение. В узком луче света, идущем из коридора, был виден лишь клепаный металлический пол, все остальное тонуло во мраке. Дверь с тихим шорохом закрылась за их спинами, и наступила абсолютная темнота. Которая, впрочем, длилась недолго. Когда под потолком один за другим зажглись софиты, заливая помещение мертвенно-белым светом, Синдзи не выказал никакого удивления обстановкой помещения. То ли сказался переизбыток впечатлений от этого короткого дня, то ли из-за лекарств, убойным коктейлем гуляющих по его венам, но им овладела какая-то удивительная апатия.

Вот, казалось бы, чему тут удивляться? Дверь технического коридора вывела их прямо на закрепленный у стен плавучий понтон посреди большого бассейна, заполненного сиреневой жижей. Из нее на добрый десяток метров возвышалась гигантская голова. Хищные обводы брони плавно облегали ее, напоминая причудливый рыцарский шлем. Из центра лба вырастал длинный рог непонятного предназначения. Прорези для глаз были закрыты толстыми бронированными стеклами. Они светились изнутри желтым, отчего казалось, что непонятное существо наблюдает за ними. Четко выраженные акульи челюсти плотно сжаты и защелкнуты на специальные крепления.

— Кто это? — прошептал он. — И почему мне кажется, что я его помню?..

— Забавно, что ты спросил «кто», а не «что», — улыбнулась уголками губ Рицко. — Но ты прав. Перед тобой действительно в какой-то мере живое существо. Биомеханический человекоподобный боевой юнит Евангелион-01. Продукт генной инженерии и высоких технологий. Разработанный в обстановке строжайшей секретности, он, в связке с управляющим им пилотом, — последняя надежда человечества в борьбе с Ангелами.

Синдзи молчал, во все глаза рассматривая Еву, но, в отличии от него, у капитана Кацураги оказалась уйма вопросов к Акаги:

— Вы решили активировать тестовую модель? Но его никогда не запускали! И потом, как же пилот? — она подозрительно покосилась на Синдзи. — Ведь Рэй еще не в состоянии управлять Евой!..

— У нас нет иного выбора, Мисато. Нулевой оказался поврежден сильнее, чем мы думали. А пилот...

— Пилот у нас есть, — прервал ее идущий из динамиков голос Командующего. Все как по команде посмотрели вверх, где под потолком за толстым армированным стеклом в ярком свете ламп виднелась человеческая фигура. — Здравствуй, сын. Давно не виделись.

— Отец... — неуверенно кивнул Синдзи.

— Но подождите! — еще больше забеспокоилась Мисато. Она не была дурой и правильные выводы сделала давно. — Ведь Рэй понадобилось несколько месяцев для первой удачной синхронизации с Евой. А Синдзи... Он же только что приехал!

— Он должен просто сидеть внутри, — холодно произнесла Рицко. — Ничего больше.

— Но...

— Иного выхода нет, капитан. Состояние пилота Аянами таково, что она не переживет активации Евангелиона. Кто-то должен уничтожить Ангела. Единственная альтернатива — ядерный удар, — голос Командующего был сух и спокоен. — Синдзи, ты должен будешь занять место пилота.

В воцарившейся тишине взгляды Рицко и Мисато сошлись на Синдзи. А тот стоял, не шелохнувшись, и молча смотрел на темный силуэт за стеклом. Он хорошо знал своего отца, хоть и виделись они в последний раз три года назад на могиле матери. Тот всегда добивался своего и шел к своей цели, невзирая ни на какие препятствия. И если Синдзи вдруг оказался нужен ему для управления каким-то там Евангелионом, то можно быть уверенным: уговорами или принуждением, но Командующий добьется своего.

— Хорошо, — медленно произнес он, опустив взор на Еву. — Я согласен. Что я должен делать?

— Тебе все объяснят...

В этот момент стены ангара содрогнулись, а по озеру охлаждающей Еву жидкости прошла мелкая дрожь.

— Времени не осталось: Ангел пробивается к Геофронту. Доктор Акаги, активируйте Евангелион! — приказал Командующий.

* * *

Спустя несколько минут Рицко с Мисато поднялись на мостик тактического центра. Там уже вовсю кипела работа. Графики и схемы состояния узлов Евангелиона выводились на установленные широкой дугой экраны. Сотрудники Научного отдела проводили тесты и снимали показания с электроники юнита. Ужасно недовольная Мисато с хмурым видом плюхнулась в стоящее в центре зала кресло тактического командира и мрачно уставилась на центральный монитор. Тот как раз показывал, как технические специалисты закрепляли ремнями Синдзи в контактной капсуле.

К Рицко подошла молоденькая сотрудница в песочного цвета форме Nerv со знаками старшего лейтенанта Научного отдела в петлицах и отозвала в сторону, нервно сжимая в руках планшетный компьютер. Хоть она и старалась не показывать этого, но ее волнение было заметно невооруженным взглядом.

— Что случилось, Майя? — спросила у нее Рицко, выуживая из пачки очередную сигарету.

— Сэмпай, Magi прислали анализ информации от доктора Маэно, — тихо произнесла она.

— И? — огонек зажигалки затрепетал на кончике сигареты.

— Синхронизация пилота через нейроконтакты невозможна, — ее голос упал почти до шепота.

— Что?! — затянувшаяся было Рицко, едва не поперхнулась дымом, выхватила из рук Майи планшет и стала просматривать высвеченную на нем информацию.

Стены тактического зала вновь ощутимо содрогнулись. Один из мониторов показал, как Ангел, сверкнув радужной вспышкой из глазниц своей треснувшей маски, вызвал мощный поток заряженных частиц, кумулятивным взрывом пробивая толщу защитной брони Геофронта.

— Сэмпай, может еще не поздно использовать для синхронизации Рэй? Вдруг ноль-первый примет ее?

— Нет, — Рицко, зажав дымящуюся сигарету в зубах, что-то быстро выводила в планшете. — Синхронизируйте его напрямую, по старой системе псевдопилота.

Об истории экспериментов с активацией Евангелиона Акаги когда-то рассказывал Фуюцки. На основе его воспоминаний о том, с какими проблемами им пришлось столкнуться, прежде чем была отработана технология синхронизации Рицко и рассчитывала сейчас возможность активации Ноль-первого.

Как ни прискорбно было осознавать ученым, после многочисленных экспериментов, но управлять Евангелионами могли лишь психически нестабильные личности. Но разве дело было только в этом? Сумасшедших, да и просто людей с основательно текущей крышей, хватало во все времена. Но нет. По причинам, известным лишь очень немногим, активировать Евангелион могли лишь те, кто родился после Второго Удара. Проще говоря, самой совершенной машиной смерти должны были управлять дети. Когда этот факт дошел до научной братии, работа над проектом встала почти на месяц.

Не то чтобы ученые мужи страдали избытком морали или всерьез опасались праведного гнева «мирового сообщества», нет. На войне, иной раз, все средства хороши. Вот только многие на собственном опыте знали, как капризны и неуправляемы могут быть маленькие дети. А вот это было уже неприемлемо. Никто не доверил бы управлять ребенку с неуравновешенной психикой боевой машиной стоимостью в пяток полнокровных авианосных ударных групп. Необходимо было найти альтернативное решение.

Тогда-то и пришла в чью-то голову мысль использовать связку специально выращенного клона для активации Евы и суперкомпьютера для ее управления. Идея оказалась хоть и перспективной, но несовершенной и после некоторых экспериментов от нее отказались. Однако остались наработки и некоторые приборы по этой теме. В частности, устройство для подключения клонов. Оно было вмонтировано в подголовье кресла контактной капсулы и представляло собой специальную иглу, что пробивала плоть в основании черепа и выпускала наноботы, которые образовывали прямые связи с мозгом реципиента и нервной сетью Евангелиона. Когда это направление в исследованиях признали бесперспективным, ученые переключились на иные варианты решения проблемы. Но оборудование для подключения клонов оставили в комплекте нескольких капсул. Было оно и в той, в которой сейчас размещали Икари Синдзи. Именно с ее помощью Акаги и собиралась провести синхронизацию.

— Создание нейронных связей непосредственно между мозгом пилота и нервом А-10... — задумчиво прошептала Майя. — Это может сработать. Но как это отразится на пилоте, сэмпай?

— При однократном сеансе — никак. Максимум пара недель головной боли, — Рицко продолжала что-то увлеченно отстукивать на планшете.

— Но почему тогда от нее отказались? Ведь это надежнее, чем считывание импульсов с коры головного мозга через нейрообруч.

— Уже после третьей-четвертой синхронизации появлялись необратимые изменения психики. Обычные добровольцы быстро сходили с ума. Когда выявили феномен Детей и нашли первого пилота, никто уже не рискнул испытывать систему и проект свернули. Все, — Акаги закончила терзать планшет и передала его Майе, — оборудование работает. Начинайте запуск.

Девушка поспешила занять свое место за расположенным дугой центральным пультом тактического центра, где кроме нее находились еще двое специалистов в звании лейтенантов. Оборудование и компьютеры операторов более низкого ранга стояли вдоль стен, плотно примыкая друг к другу. Рицко же, продолжая дымить сигаретой, остановилась рядом с креслом Мисато. Та демонстративно не обращала на нее никакого внимания, продолжая наблюдать за Синдзи внутри капсулы. Техники как раз закончили пристегивать его к креслу. Один из них аккуратно надел ему на голову обруч нейроконтактов и бережно затянул зажим. Синдзи морщился от боли в рассеченном лбу, но стоически молчал, что не могло не вызывать уважения. Другие экраны подробно показывали весь процесс активации Евангелиона. Вот на первом мониторе стало видно, как вся жидкость из бассейна постепенно убывает, освобождая длинное и поджарое, как у гончей, тело, полностью покрытое сегментами навесной брони.

— Охлаждение завершено, — раздался немного гнусавый голос одного из сотрудников.

— Готовность к стыковке с катапультой, — подхватила Майя. — Заглушка убрана!

— Вас понял. Вводим контактную капсулу.

Второй экран показал, как плечевые сегменты на спине Евы разошлись в стороны, открывая черный зев шахты, куда специальным краном-манипулятором была вставлена длинная сигарообразная капсула белого цвета с маркировкой EVA-01. Поворот фиксаторов и пластины брони вновь сходятся вместе.

— Она зафиксирована! — отрапортовала девушка.

— Начинаю первую стадию синхронизации, — продолжил отчет ее коллега. — Тест соединения успешный. Заполнить контактную капсулу.

— Что это?! — воскликнул на мониторе Синдзи, когда капсула стала наполняться изнутри желтоватой субстанцией. Он задергался в кресле, но ремни крепко удерживали его на месте.

— Спокойно, Синдзи. Эта жидкость называется LCL, она заполнит твои легкие и будет снабжать их кислородом, — поспешила объяснить доктор Акаги. — Сделай как можно более глубокий выдох и резко вдохни ее.

Синдзи выполнил ее указания. Какое-то время все в тактическом центре молча наблюдали за ним, пока из динамиков сквозь треск помех не донеслось:

— Гадость... На вкус как кровь!..

— Отлично, связь есть, — удовлетворенно кивнула Акаги. — Продолжайте.

— А могло и не быть? — Мисато покосилась на Рицко долгим задумчивым взглядом, на что та лишь слабо покачала головой и одними губами прошептала: «Потом».

— Подключить питание по основному кабелю. Подать напряжение на все цепи.

— Есть! Цепи активированы. Приступаем по второй стадии синхронизации. Соединение с нервом А-10 в рабочем состоянии. Ввод контакта! — внезапно Синдзи странно дернулся в пилотском кресле, его глаза расширились, а рот искривился в безмолвном крике, но из динамиков донесся лишь треск помех. — Успешно. Впрыск нанитов!

В наступившей в тактическом зале тишине был отчетливо слышен злой шепот капитана Кацураги:

— Какого черта, Рицко?! Это не обычная синхронизация!

— Это единственно возможная в данный момент синхронизация, — невозмутимо пожала плечами та.

— Есть контакт! — радостно закричала Майя. На экране, отображающем схематичное состояние Евангелиона, один за другим зажглись зеленым активные узлы. — Нейронные соединения активны! Обратная связь стабильна! Все гармоники в норме, нарушений не зарегистрировано. Уровень синхронизации... в пределах сорока пяти процентов. Точно установить не удается ввиду нестандартного подключения.

— Это уже неважно, — удовлетворенно кивнула доктор Акаги. — Евангелион-01 активирован.

— Хорошо. Синдзи, как ты? — сочувственно спросила Мисато.

— Моя голова... Больно... Так и должно быть? — прохрипело из динамиков.

— Небольшой побочный эффект. Сейчас тебе будут введены транквилизаторы и боль пройдет, — быстро ответила Рицко.

— Так! Продолжаем! Приготовиться к запуску на поверхность! — приказала Мисато.

Дальнейшее комментировали лишь два молодых лейтенанта Научного отдела. Один из них, с короткими черными волосами и большими очками в толстой пластиковой оправе на носу, отдавал необходимые команды. А его коллега, высокий и от того чуть сутулившийся за терминалом, с волосами до плеч и шевроном подотдела связи на рукаве кителя, подтверждал их исполнение.

— Убрать фиксаторы! Отвести блокировочный мост!

— Выполнено.

— Разблокировать гидравлические замки. Убрать основные и дополнительные стойки.

— Выполнено, — стены ангара, до того прочно удерживавшие Евангелион, разошлись в стороны.

— Освободить крепления с первого по пятнадцатое.

— Выполнено. Внутренние батареи заряжены. Вход для внешнего источника питания в норме.

— Переместить Еву-01 к катапульте! — платформа с Евангелионом медленно переместилась к нише в стене ангара, где механические замки закрепили ее на направляющих рельсах.

— Шахта свободна! — отрапортовала Майя. — Готовы к запуску!

— Хорошо! Синдзи, сейчас катапульта доставит тебя на поверхность, ты готов?

— Нет, — грустно хмыкнул он. — Но кого это интересует?..

— Пуск!

С грохотом и треском электрических разрядов платформа с Евангелионом исчезла в шахте лифта.

* * *

На поверхности уже сгущались сумерки. Ангел находился у глубокого кратера с обугленными и запекшимися до стеклянного блеска краями. Он не двигался, лишь красная сфера мерцала в центре его груди словно бы в такт дыхания. Когда ее свечение становилось особенно ярким, глазницы на белой маске Ангела начинали переливаться радужным светом, а затем в воздухе над кратером пробегали фиолетовые искры и происходил мощный, направленный в землю, взрыв. Потоки раскаленной плазмы постепенно прожигали проход к Геофронту.

Почти все дома на поверхности были убраны и местность походила на большое поле из стали и бетона. Лишь редкие высотки, столбы и аллеи высаженных вдоль дорог деревьев намекали, что не так давно на этом месте был густонаселенный город. Ангел вновь создал поток раскаленной плазмы, сотрясая землю, выжигая и расширяя кратер, вернее, уже шахту, ведущую к Геофронту. По пути на поверхность Синдзи, не смотря на сильно мешающие при подъеме перегрузки, внимательно слушал разговор доктора Акаги с капитаном Кацураги. Они обсуждали, что пришелец своим оружием уже прожег путь в толще брони и остановить его необходимо любым способом. Последнее особенно подчеркнул вмешавшийся в их разговор Гендо, находившийся на мостике Оперативного штаба ООН и координирующий взаимодействие Nerv и переданных под его управление войск.

Пусковая шахта вывела платформу с Евангелионом всего в паре-тройке кварталов от Ангела. Синдзи смотрел на огромную неказистую тушу пришельца и пытался задавить не вовремя проснувшийся где-то в глубине души холодок страха. Он снова в одиночку должен уничтожить воплощенное зло этого мира... Сколько еще взрослые будут создавать себе проблемы, а затем, прикрываясь высокими лозунгами, взваливать их решение на его плечи?!

«Снова?..» — пришла было мысль, но в следующий же миг оказалась сметена потоком ярости и раздражения. Да что с ним такое происходит?!

Ангел же словно почувствовал его гнев и медленно повернулся в сторону закрепленного на платформе Евангелиона. Все. Время для рефлексий прошло, подумать над своей тяжелой судьбой он сможет потом, когда победит. Обязательно победит!

Доктор Акаги не обманула — боль в затылке действительно прошла. Когда тесное пространство капсулы сначала заполнилось отвратительно пахнущей кровью жидкостью, а затем что-то раскаленным гвоздем ввинтилось в его затылок, он испытал, наверное, самый сильный приступ паники в своей жизни. К счастью, страх быстро прошел, оставив после себя лишь холодную злость. Сколько Синдзи себя знал, он был довольно эмоциональным ребенком и весьма остро переживал любые свои неудачи, долго помнил обиды и несправедливости по отношению к нему. В его жизни было мало по настоящему светлых моментов и, чтобы не скатиться в пучину беспросветной депрессии, ему приходилось бороться с переживаниями другим, еще более сильным чувством. Чаще всего это была злость. Холодная и спокойная, она редко становилась безудержной яростью, что быстро вспыхивает и морально опустошает, но зачастую сковывала сердце куском льда, влияя на его мысли и поступки.

Вот и сейчас Синдзи злился. Но это оказалось какое-то другое чувство, отличное от всего, что было с ним раньше. Это было неприятно и непонятно, что еще больше выводило из себя. Его раздражал хаос в собственных мыслях, провалы в памяти и странные воспоминания, больше похожие на бред. Он злился на отца, от которого три года не было ни слуху, ни духу. Его бесили чирикающие под черепом голоса Мисато и Рицко, а неведомому гнусавому типу хотелось просто и без обиняков дать в морду. Но больше всего его раздражало то, что не может сдвинуться с места и добраться до этой птицеподобной твари, что испортила ему весь день! Вот ведь он — стоит невдалеке, переливается сверкающим ореолом, словно рождественская елка! Синдзи попробовал дернуть рукой — оковы, сжимающие ее, жалобно заскрипели, но выдержали.

— Подключить питающий кабель! Снять предохранительные замки! — несколько удивленно приказала капитан Кацураги. — Евангелион-01, старт!

Он рванулся вперед, вырываясь из захвата, сделал на автомате несколько шагов и замер, прислушиваясь к ощущениям. Тело было удивительно большим, Ангел казался едва ли ни одного с ним роста. Что самое замечательное, он чувствовал, что может без проблем действовать левой рукой. Ушибы и царапины более не саднили по всему телу. А еще его переполняла сила, ему казалось, что он способен по кирпичику разнести весь этот городишко.

— Синдзи, просто представь, что ты идешь.

— Спас-сибо, — ядовито прошипел он, — я еще не разучился ходить.

Его сознание мутилось и он уже не мог различить, где же его собственное тело, а где Евангелиона. Злость клокотала в нем и все сильнее разбирала изнутри. Что ж, лучший способ дать выход своей ненависти — хорошая драка. Постепенно набирая скорость, он стал все быстрее идти в сторону Ангела, практически переходя на бег. Тот тоже не стоял на месте и, несколько отставив левую лапу в сторону, неуклюже приближался к нему. Когда до столкновения оставалось совсем немного, Синдзи качнул туловищем справа налево, одновременно резко выбрасывая вперед согнутую в локте правую руку, целя в белую маску Ангела. Но тот смог развернуться на месте и, резко выбросив из левой ладони раскаленный штырь, пропорол им длинную борозду на корпусе Евы. Синдзи, едва не потеряв равновесие, пролетел несколько метров мимо Ангела и, развернувшись к нему лицом, замер схватившись за бок.

— Синдзи, как ты, ответь! — кричала ему Мисато.

— FUCK! Больно! Эта тварь меня ранила!.. — мысленно прорычал он, даже не пытаясь скрыть охватившее его бешенство.

— Слушай меня внимательно! Это фантомная боль Евы, с тобой все в порядке, слышишь?

— Хор-рош порядок. Чем мне его достать? У меня есть хоть какое-то оружие?!

— Есть квантовые ножи в наплечных пилонах, — и действительно, пластины брони разошлись в стороны, показав пару рукоятей, за которые он и поспешил потянуть.

— Мисато, вы издеваетесь? — Синдзи тупо уставился на извлеченные предметы.

То, что он держал в руках, больше походило на швейцарский перочинный нож, чем на боевое оружие. У них было непропорционально короткое лезвие, почти одной длины с рукоятью, закругленное на конце и толстая бочкообразная рукоять. Смесь отвертки и столового ножа.

— Хватит ныть! — разозлилась та. — Ничего другого нет! Город еще не был готов к нападению.

— Ладно-ладно... — пробормотал он, осторожно обходя Ангела стороной. Тот неуклюже поворачивался, топчась на месте, но Синдзи не обманывался его медлительностью, он уже успел убедиться, что с реакцией у него все в порядке. Вдруг под ногами Ангела засверкало золотистое свечение, а затем тот прыгнул прямо на Евангелион. Синдзи неловко взмахнул ножом, стараясь достать пришельца, но раскаленный штырь срезал лезвие под основание, оставив в руке только бесполезную рукоять, которую он незамедлительно отбросил. В следующий миг огромная туша всей массой обрушилась на Евангелион, схватив его за плечо и запястье, выкручивая его и не давая действовать зажатым во второй ладони ножом. Синдзи по инерции сделал несколько шагов назад, но смог остановиться. По телу Ангела прошла волна, плечи взбугрились жгутами мышц и он принялся растягивать в сторону руку Евы, словно пытаясь оторвать ее. Синдзи почувствовал, как трещит броня и с хрустом выворачиваются суставы. Боль прострелила до самого позвоночника, в глазах заплясали красные круги. Он попытался вырваться из захвата, но спокойный голос доктора Акаги остановил его:

— Синдзи, спокойно, сейчас это не твоя рука! Бей в красную сферу на груди Ангела! Это его ядро — уничтожь его и ты победил. Ну же!

Он неловко ударил его свободной рукой в бок, но кулак только бессильно скользнул по гладкой коже пришельца. Синдзи раз за разом бил по нему, чувствуя как еще немного и Ангел просто оторвет ему руку, когда его пальцы зацепились за одно из выступающих из корпуса ребер. Из последних сил он что есть мочи рванул его на себя. С громким хрустом ребро треснуло и неожиданно легко отделилось от туловища. Синдзи, забыв о боли в выворачиваемой руке, стал остервенело молотить по отсвечивающему багрянцем ядру Ангела. Вскоре после его ударов по сфере стали расползаться многочисленные трещины.

Ангел почувствовал неладное и, развернувшись на месте, отправил Евангелион в короткий полет. От неубранной высотки, на которую он налетел, во все стороны посыпались обломки. Синдзи покатился по земле, путаясь в длинном энергокабеле, закрепленном за спиной Евы. Золотая вспышка вновь ударила из-под ног пришельца и он взмыл в воздух, приземляясь рядом с ним, с размаху нанося удар своим орудием. Синдзи почти успел в последний момент увернуться, как конец раскаленного добела штыря наискось рассек маску Евы-01 и мир перед его глазами заволокло красным. На несколько секунд он потерял сознание, а когда очнулся, обнаружил, что Ангел стоит над ним, занося левую руку для добивающего удара. Ему перекатом удалось уйти из-под атаки и вскочить на ноги. Он уже не осознавал ничего, ни где он, ни кто он. Не различал ни боли в израненном теле ни панических криков по связи с тактическим центром. Все чего Синдзи желал в данный момент, это убить Ангела.

По всей видимости, того же хотел и управляемый им Евангелион. Его челюсти разжались, с хрустом ломаемых креплений, и округу огласил утробный вой. Всем, кто был на мостике тактического центра и наблюдал за боем, стало не по себе. В следующий миг Евангелион сам прыгнул на Ангела. Его короткий полет завершился яркой вспышкой, проявившей мерцающий купол вокруг пришельца.

— Это АТ-поле! — словно сквозь вату в мозгу Синдзи раздался пораженный выдох доктора Акаги.

— О, нет! Пока Ангел поддерживает АТ-поле... — произнесла Мисато.

— ...Ева не сможет добраться до него! — закончила за нее Рицко.

Евангелион в бессильной злобе молотил кулаками по сверкающему АТ-полю. После каждого удара по нему колыхались концентрическими кругами волны возмущений. Казалось, еще немного и Синдзи сможет продавить АТ-поле. Однако Ангел не стал дожидаться этого момента. В глубине черных провалов глазниц его маски сверкнули радужные искры, воздух вокруг Евы будто бы сгустился и в него ударил поток ярко-фиолетового плазменного излучения, отбрасывая сразу на несколько кварталов.

На мостике тактического центра в этот миг половина мониторов, освещающих любое движение Евы, замерцали тревожной заставкой «нет сигнала».

— Повреждения головной брони! Степень неизвестна. Сильный перегрев корпуса! Обрыв питающего кабеля! Проблемы с активацией! — слышалось то от одного, то от другого оператора. На центральном экране появилась и стала постепенно убывать зеленая полоса — индикатор оставшегося заряда встроенных батарей Евангелиона.

— Состояние! — потребовала отчет капитан Кацураги.

— Рассинхронизация. Нервные импульсы беспорядочны!

— Заблокируйте цепи! — это уже опомнилась доктор Акаги.

— Невозможно вмешаться в процесс! АТ-поле Ангела генерирует сильные помехи! Сигнал не проходит!

— Что с Синдзи?! — Мисато была на грани паники.

— Мы ничего не можем сказать. Мониторинг не работает. Хотя, постойте! Есть слабый сигнал! Похоже, пилот жив, но без сознания.

— Введите ему боевые стимуляторы! — распорядилась Акаги. — Пилот должен вернуть контроль над Евой!

— Есть!

Теперь им оставалось только ждать, пока подействует «химия», да пытаться удаленно восстановить работоспособность Евы и оценить степень ее повреждений. А Ангел меж тем не торопясь двигался вперед. Его невозмутимости мог позавидовать иной шагающий экскаватор. Однако когда лежащий среди оплавленных обломков Евангелион вдруг завозился и попытался встать, он остановился на месте и у его ног вновь начало формироваться свечение. Видимо, Ангел, не смотря на всю его реакцию, не мог быстро перемещаться на суше иначе как прыжками. И вот он рванулся над землей навстречу поднимающемуся Евангелиону, выставив перед собой левую лапу с выходящим из нее сверкающим мечем. Но ему не суждено было нанести последний добивающий удар. Ева-01 резко вскинула перед собой руки, объятые искрящейся дымкой, и Ангел словно налетел на невидимую стену.

— Что происходит, Рицко?! — голос Мисато эхом расходился в голове Синдзи.

— Ева формирует свое собственное АТ-поле!

— Что с пилотом?

— Связи с ним по-прежнему нет. Синхронизация восстановилась, но некоторые нервные цепи выстроены неправильно.

— Есть сигнал по системе псевдопилота! — воскликнула Майя. — Похоже, Ева-01 действует автономно!

— Синдзи! Синдзи, ты слышишь меня?!

О, он прекрасно слышал и отдал бы многое хоть за мгновение тишины. Тело больше не повиновалось ему, Евангелион оставил его в роли стороннего наблюдателя, действуя самостоятельно. Он не мог даже сформировать осознанную мысль, в голове словно плескался кисель из мозгов. И речи не было о том, чтобы хоть что-то ответить на крики Мисато.

Ангел тем временем застрял в АТ-поле, созданном Евой, в смешной и нелепой позе. Его левая рука с выдвинутым из нее штырем оказалась низко опущена, а вся фигура, и без того сгорбленная, согнулась еще больше, отчего казалось, что он отвешивает куртуазный поклон. Охотник, гонявший дичь, сам попал в капкан: его конечность выступала с противоположной стороны формируемого АТ-поля Евангелиона и ему никак не удавалось выдернуть ее обратно. Конечно, он пытался вырваться. АТ-поля, выставленные противниками, колыхались и переливались всеми оттенками желтого. В глазницах маски Ангела зажглись радужные огоньки, предвещая очередной плазменный шторм, когда Ева-01 просто сделала шаг в сторону. Силовые линии полей сместились и на землю, в брызгах синей крови, упала отсеченная лапа пришельца.

Ангел отшатнулся назад и тот же момент ударил по Евангелиону потоком плазмы. Но волны пламени так и не достиг того. Отражаясь от АТ-поля, они расходились в стороны. К тому же, этот залп был значительно слабее предыдущего. Чем это было вызвано, сперва было неясно, но когда поток излучения опал, стало видно, что по красной сфере в груди Ангела продолжают расходиться трещины, а сама она начинает все чаще тревожно мерцать. Евангелион сделал неуверенный шаг ему навстречу, а затем, качнувшись и подобрав отсеченную лапу с выдвинутым из нее оружием, пошел навстречу Ангелу. Их поля соприкоснулись друг с другом и пошли волнами, образовав четко видимый мерцающий барьер между противниками.

В тактическом центре в это время нарастала суета. Техники пытались по резервным каналам восстановить связь с Евой, но пока все, что им удалось, это получить отчеты о состоянии юнита. На большом центральном экране зала тревожно мигала полоса оставшегося заряда в батареях Евангелиона.

— Напряженность АТ-полей нарастает, сэмпай! — обратилась к Рицко Майя. — Еще немного и они будут разрушены!

— У Евы-01 не хватит на это времени! Запас энергии в батареях мал! Нужно уводить юнит! — с Акаги слетела маска ледяного спокойствия.

— Связи по прежнему нет! Мы не можем отдавать команды Евангелиону! — отчитался оператор связи.

— Что же делать, Мисато? — обратилась к ней Рицко.

— Пусть военные будут готовы взорвать N2-бомбу, как только с Ангела спадет АТ-поле, — закусив губу ответила та. — Мы должны его уничтожить.

— А Евангелион?

— Он выдержал удар Ангела, даст Бог, выдержит и взрыв.

Но видимо тот еще на что-то надеялся. Когда в месте соприкосновения полей стали расползаться дыры, Ангел сконцентрировал энергию в ногах и отпрыгнул прочь от Евы на пару километров. Приземлившись, он не смог устоять на ногах и кубарем покатился по земле, сшибая редкие здания. Когда он поднялся, стало заметно, что его ядро налилось тревожным красным цветом и мигает все чаще и чаще. Он постоял некоторое время, по-птичьи склонив голову, что-то решая и, неуклюже, переваливаясь с боку на бок, побежал на Евангелион. В ответ, тот взревел утробным голосом и, перехватив поудобнее оторванную лапу Ангела, понесся на него.

— Черт! Напряженность полей возрастает по экспоненте! Ядро нестабильно, Ангел вот-вот взорвется!

Рицко и Мисато одновременно, перекрикивая друг друга, попытались отдавать какие-то команды, создавая неописуемый гвалт, но их никто не услышал: все смотрели на большой экран, который показывал, как два гиганта несутся навстречу друг другу. Чем меньше становилось расстояние между ними, тем сильнее мерцали АТ-поля.

— Что же он творит?! Энергии почти не осталось!

Когда до Ангела оставалось метров двести, Евангелион прыгнул ему навстречу, высоко подняв трофейное оружие над головой. Их поля вошли в соприкосновение друг с другом и взорвались в яркой вспышке сияющего пламени. Когда это произошло, все мониторы в тактическом центре, показывающие бой покрылись рябью помех. Все замерли в тревожном ожидании. Постепенно операторам удалось восстановить картинку и стало видно, что Евангелион стоит на земле на одном колене, а перед ним лежит изломанной куклой туша Ангела, пригвожденная к земле собственным же оружием. Сфера в его груди была пронзена и расколота на несколько крупных фрагментов. Индикатор заряда батарей Евангелиона показывал ноль процентов.

— Активность АТ-поля Ангела отсутствует во всех диапазонах! — бодро отчиталась Майя.

— Хорошо, — удовлетворенно произнесла доктор Акаги. — Высылайте спасательную команду. Сейчас главное — жизнь пилота.