Упасть до дна (гет)

15 лет назад.

Все ученики разъехались по домам, замок опустел и лишь изредка по его огромным залам и коридорам пробегали немногочисленные оставшиеся.

Драко стоял у окна в гостиной Слизерин и смотрел на кружащийся рождественский снег. Снежинки медленно танцевали свой замысловатый танец, не желая приземляться в сугробы ватного одеяла, которым был укрыт весь Хогвартс. Казалось, весь мир опустел, и только он стоит здесь и разглядывает каждую снежинку, упавшую на подоконник. И только в Большом зале было шумно: учителя возводили огромную ёлку в центре, волшебные палочки извивались в их руках; большие блестящие шары парили в воздухе, направляясь к рождественскому дереву; везде витал запах хвои; ученики радостно обсуждали предстоящее торжество. Здесь было тепло и уютно, здесь были улыбки, а в гостиной Слизерина было холодно и мрачно. Гермиона, Гарри и Рон, оставшиеся на каникулы в Хогвартсе, сидели и хохотали над шутками Рона, который передразнивал профессора Снейпа.

Драко уже был там утром, и ему было не по себе. Чужой и никому не нужный без своих вечных подпевал, которые наверняка в эту минуту сидели у камина, попивая горячий какао. А сейчас это окно, сквозь которое он наблюдал торжество холодного времени года. Ему никогда раньше не было так одиноко. Почти весь день Малфой пробыл в гордом одиночестве, а ближе к вечеру направился в библиотеку за какой-нибудь книжкой на ночь. Естественно библиотека была пуста. Но из самой отдалённой секции доносилась едва слышимая музыка, чувственная и очень красивая.*

«И откуда в библиотеке может быть музыка?» — удивлённо спросил себя Драко.

Не желая обнаружить своего присутствия, с любопытством, Драко подкрадывался туда, откуда доносился этот чарующий звук. Ещё два шага, и он расположился за книжным шкафом, совершенно не освещаемым, и поэтому его невозможно было увидеть. Высунув за угол голову, он увидел весьма интересную картину: стройная, маленькая фигурка в полумраке с распущенными волосами, разлетающимися в воздухе, кружится и танцует, беззвучно скользя по полу. Словно живая грациозная тень, отбрасываемая с небес на землю ангелами. Мантия девушки оставлена на спинке стула, на нем же волшебная палочка, свиток пергамента и заколка для волос, а она танцует. Танцует так самозабвенно, так красиво, она как будто находится между небом и землёй, между реальностью и сном. Драко просто не мог оторвать глаза от этой фигурки, ничего подобного он в жизни не видел, вся её нежность и женственность успокаивали и расслабляли, как огонь в камине, который так же танцует свой неистовый танец страсти. Так и она — огонёк пламени. Она словно касалась его души, танцуя на краю. Внезапно комната, где танцевала девушка, озарилась ярким светом, она прекратила эту феерию и стала заплетать пышные непослушные волосы. Драко был вырван из состояния транса, когда увидел её лицо.

«Грейнджер», — прошипел он про себя, приходя в сознание, и книжка с полочки, у которой он стоял, свалилась ему на голову.

Гермиона подпрыгнула на месте от неожиданности, она никак не ожидала, что здесь кто-то есть.

— Кто здесь? — неровным голосом позвала Гермиона.

— Что, Грейнджер, никто не приглашает на танцы? Мечтательно воображаешь себе пару? — язвительно произнёс Малфой, выходя на свет.

— Малфой, а ты что тут делаешь, я думала, книжки не твоя стихия, — быстро сообразила ответ Гермиона.

— Откуда тебе знать, где моя стихия? Что ты вообще можешь знать, кроме вызубренных сухих фактов? — не успокаивался Драко.

Увиденное сначала поразило и притянуло к себе, а после того как он увидел, что это именно Гермиона, он разозлился на то, что она так его заворожила, а очнувшись, вскипел от ярости на себя.

— Например, такие вещи, как дружба и честь, которые тебе и твоему факультету, абсолютно не знакомы, Малфой. — Она гордо вскинула голову.

— Грейнджер, какая честь? Позорить всех волшебников? — Он скривил рот, ухмыляясь, и притворно поморщился.

— Думай, как знаешь, Малфой, а в сущности, что ты знаешь? Тебя же всю жизнь дрессировали и навязывали какие-то ценности. Ты вообще уверен, что они твои, эти мнения? — Гермиона презрительно оглядела его с ног до головы.

— Поганая грязнокровка, да как ты смеешь! Вообразила из себя великую героиню, думаешь, я просто буду стоять и всё это слушать? — вскипел Драко.

— А что, убьёшь меня, как бы сделал твой повелитель? Я знаю, что ты, скорее всего, скоро станешь Пожирателем, Малфой, как вся твоя семья. Но я не из тех робких, которые будут подчиняться, снося всё, на что их обрекут! — Гермиона явно перешла границы и Малфой уже не на шутку взбесился.

Он подошел к ней ближе и занёс руку, готовую ударить Гермиону. На лице дёргались все мышцы, выражая полнейшую ненависть и желание сровнять её с землёй. Гермиона сжалась, но на лице не было страха, она приняла оборонительную позу и готовилась к худшему. Рука Малфоя зависла в воздухе, глаза с презрением рассматривали эмоции на её лице, но он не мог ударить её, просто не мог. Перед глазами пронеслась картинка её танца, безмятежного, такого неземного, её улыбка. Она танцевала и даже не подозревала, что через минуту ей нужно будет обороняться и отстаивать свою значимость. Драко медленно опустил руку и отошел от Гермионы. Он струсил.

— Буду я ещё прикасаться к грязнокровке, — холодно сказал Малфой и развернулся к выходу, забыв, зачем вообще приходил сюда.

Гермиона ошарашено смотрела ему вслед.

«Что вообще это всё сейчас было?» — подняв брови и хлопая большими глазами, спросила себя Гермиона.

Эта ночь даже не собиралась отпускать Драко в мир сновидений. Он сидел на кровати в ступоре, прокручивая весь их сегодняшний разговор. Какого чёрта он вообще пошёл в эту треклятую библиотеку, почему спокойно не провёл этот вечер за чтением уже имевшейся книги?

Этот танец.

Она.

Почему он вообще об этом думает? Драко явно нужно было отвлечься чем-нибудь. Он вышел в гостиную, разжёг камин и достал волшебные шахматы. Новенькие отполированные фигурки блестели от света камина, он лениво стал расставлять их, наблюдая за тем, как эти фигурки жестикулируют, передразнивая его. Так он просидел за партией почти всю ночь.

Гермиона возвращалась в башню Гриффиндора явно в озадаченном и раздраженном состоянии. Дойдя до портрета Полной Леди, она произнесла пароль, рамка открылась, впуская её, и Гермиона вошла внутрь. Она села на диванчик и скинула с себя мантию. Какое-то время она просидела неподвижно, но её возвратили в сознание голоса вошедших в гостиную. Это были Гарри и Рон.

— Гермиона, ты что, опять просидела в библиотеке весь вечер, и это в каникулы-то? — пробормотал Рон, усаживаясь на диван рядом с Гермионой.

— Я? А... ну да. Я читала, вы же знаете, я без этого не усну. — Гермиона растеряно посмотрела на Рона и Гарри.

— Гермиона, ты в порядке? Выглядишь так, будто с Гриффиндора по твоей вине сняли пятьдесят баллов, — спросил взволнованный Гарри.

— Всё хорошо, просто я встретила в библиотеке Малфоя, — всё так же растерянно говорила Гермиона.

— Малфоя? В библиотеке? — Рон уставился на неё в полном недоумении, как будто впервые узнал, что Драко Малфой умеет читать.

— Да, и у нас состоялся весьма неприятный разговор, если это так можно назвать, конечно. — Гермиона задумалась. — Скорее он нападал, а я отбивалась.

— Он тебе угрожал? — спросил Рон.

— В каком-то смысле. Но для него это норма, так что я не обратила внимания. Хотя, конечно, сказала лишнего, но... — Гермиона не закончила предложение и посмотрела на друзей.

Гарри и Рон переглянулись.

— Ты точно в порядке? — Гарри посмотрел на руку Гермионы, терзающую край рукава.

— Да, это же Малфой. А вы чего ожидали, вежливости? — Гермиона ухмыльнулась. — Я бы крайне удивилась, если бы он не съязвил. И вообще, пойду я спать, а то уже поздно. Спокойной ночи, — зевнув, быстро протороторила Гермиона, и направилась в спальню для девочек.

— Спокойной ночи, — сказали одновременно Рон и Гарри.

Оказавшись в спальне для девочек, Гермиона села на свою кровать.

«Как же я устала», — пронеслось в её голове.

Этот её танец в библиотеке отлично снял напряжение, накопившееся за время учёбы, и так вымотал, что Гермиона чувствовала себя тряпичной куклой. Она словно высказала все, что таила в себе за все эти годы, словно прокричала все свои обиды на весь Хогвартс. Кто же мог вообразить, что сие представление кто-то наблюдал, да ещё и Малфой. Видел ли он всё, или только самую малость, самый конец её танца?

«Да пусть хоть лопнет этот Малфой от злости, видимо, ему совсем уж заняться нечем, раз он подсматривает за жизнью других учеников. А Гарри думает, что он стал Пожирателем, ха, как же», — подумалось Гермионе перед тем, как она погрузилась в сон.

Гермиона уже сладко спала, когда в одинокой спальне для мальчиков Драко ворочался на кровати.

«Лучше бы я уехал домой на каникулы!» — думал Драко, вспоминая произошедшее.

Он заснул под утро и проспал всего час, когда зимнее солнце стало его будить, настойчиво поигрывая лучами на бледном лице. Вставая с кровати и потирая глаза, он точно знал, что этот день не принесёт ничего хорошего.

____________________________________________________________________________

*Мелодия, под которую танцует Гермиона — E.S. Posthumus — Moonlight Sonata