Синдром отличника (гет)

Ах, я бы не клял этот удел окаянный,

Но — ты посмотри, как выезжает на плац

Он, наш командир, наш генерал безымянный,

Ах, этот палач, этот подлец и паяц!

М. К. Щербаков

Единственное положительное свойство проблем состоит в том, что они иногда рассасываются. Возмущённую мать и озадаченного отца удалось успокоить тем, что беспорядок в столовой приключился из-за тайного поручения, которое дал Кикимеру Тёмный Лорд. В какой-то мере это было правдой. Если б Кикимер успел прибраться, никто ничего не заметил бы, так что слизеринская совесть Регулуса не восстала против невинной лжи. Списывать всё, что можно, на Тёмного Лорда, уже вошло в моду, а в отношениях с матерью слизеринцем становился даже такой заправский гриффиндорец, как Сириус. Иначе вопли Вальбурги Блэк не стихали бы никогда.

Кикимер выздоровел и воспрянул духом, согретый сознанием того, что выполнил важное поручение молодого хозяина, а в семействе, которому он был предан до темноты в глазах, ожидается прибавление. Правда, судить о том, как чувствует себя Алиса, Регулус мог только по сияющим глазам домовика, весело напевавшего на кухне. Сама Алиса не изъявляла желания повидаться со школьной любовью, и во время ночных стычек с аврорами они больше не пересекались. Потому что стычки тоже сделались реже. Зима и весна прошли в заметном затишье, а это позволяло надеяться, что и у мракоборцев дежурства стали менее опасными.

Похоже, нескольких серьёзных шагов со стороны Тёмного Лорда Министерству хватило, чтобы признать необходимость перемен, назревших в магическом сообществе. Хозяин, определённо, умел убеждать. По старой памяти мелкие психопатические издательства приписывали руке Лорда все мыслимые и немыслимые катастрофы в магическом и немагическом мирах. Но более уважаемые газеты эти слухи опровергали. Жёлтую прессу мать Регулуса с гневом рвала на клочки, не давая отцу дочитать за завтраком очередной пасквиль. Серьёзные статьи Регулус аккуратно вырезал и расклеивал у себя в комнате — чтобы знать наизусть все новости о Лорде. И усыплять совесть, которая почему-то продолжала неспокойно копошиться. Но молодости свойственен позитивный настрой, и чёрный скелет маггловской больницы всё реже всплывал в его памяти. Тем более, что Регулуса действительно не предупреждали о цели той вылазки. И, в конце концов, что он мог сделать?!

Обсуждать это с кем-либо посторонним он не решался. Говорить с матерью было бесполезно, а поделиться с отцом Регулус поначалу пробовал, и Орион Блэк даже кивал сочувственно, но ничего конструктивного не предлагал и вообще старался дистанцироваться от кровавой изнанки борьбы за чистоту крови.

Регулус чувствовал себя так, будто лез в болотных сапогах на постель. В самом деле — его почтенный отец был уже не в тех годах и комплекции, чтобы бегать по лесам за аврорами. Каждому своё, так сказать. Отцу с лихвой хватало проблем в Министерстве. И очень непростых проблем, поскольку приходилось держаться на плаву в условиях, когда магический мир поделился на два лагеря. А Регулус был достаточно взрослым, чтобы самостоятельно справляться с мелкими служебными, а тем более моральными трудностями. Регулус это понимал, но материальные трудности не мог разрешить самостоятельно.

Недавно скончавшийся дядюшка Альфард завещал всё состояние Сириусу, который и так был старшим сыном в семье. А вот Регулусу не досталось даже табакерки. После такой возмутительной выходки своего брата разгневанная Вальбурга выжгла ещё одну дырку в генеалогии Блэков, а Сириус был лишён отцовского наследства. Но факт оставался фактом — за каждым кнатом Регулусу приходилось идти к родителям. А Орион Блэк и слышать не хотел о том, чтобы... может быть... раз волнения поутихли... можно было бы пожертвовать немного денег... на какую-нибудь маггловскую больницу...

Кажется, это был единственный раз, когда отец поглядел на Регулуса с полным вниманием и глядел секунд тридцать. Потом побледнел, покраснел, воскликнул, что о таком страшно даже подумать, прошептал, что Регулус ничего не понимает в политической обстановке, и скрылся в кабинете. Сын даже не успел возразить, что разбирается в обстановке получше некоторых, просто есть вещи, которые не разрешается рассказывать даже родным.

Между прочим, он всё так же пунктуально являлся на вызовы Тёмного Лорда и по-прежнему аккуратно исполнял поручения. И эти поручения не всегда оказывались простыми и безопасными. Но всё было лучше, чем жечь заживо магглов. После такого Регулус многое воспринимал, как душевный отдых. Или у него слишком упала планка? Он сам думал то так, то этак — смотря, как прошёл очередной день.

И всё-таки ему казалось, что жить пока можно. Пока требовалось всего-то проследить за кем-нибудь или уговорить кого-нибудь принять сторону Лорда. Подписать что-нибудь. Рассказать о ком-нибудь. Заморозить какой-нибудь проект в Министерстве. До драк в таких вопросах не доходило. Лорд с большим знанием дела выбирал для сотрудничества того или иного волшебника. Один вид людей в чёрных капюшонах и масках, нежданно аппарировавших на дом, обеспечивал плодотворный диалог. К тому же, Регулус появлялся не один, а с кем-нибудь, вроде Рабастана Лестрейнджа. С Рабастаном вообще никому не хотелось связываться. В исключительных случаях присоединялся ещё и Люциус Малфой, тогда юный Блэк и вовсе оказывался не у дел. Его могли даже отпустить пораньше. Тем не менее, Регулусу хватало впечатлений, и не всегда приятных. Но если твой долг быть у власти, учись нести ответственность. Всегда лучше договориться, чем бросаться Непростительным заклятиями.

Тем не менее, к концу бесконечной весны Регулус ощущал себя совершенно вымотанным — не столько физически, сколько морально. А летом сделалось ещё тошнее. Лорд стал реже собирать своих Пожирателей и совершенно прекратил что-либо объяснять и рассказывать. Враждебное Министерство Магии и прочие понятные простому смертному проблемы, похоже, интересовали его всё меньше, и великий маг переключился на какие-то иные сферы.

Томила жара, жизненная неопределённость и слишком размытые сроки исполнения великой миссии. Пожиратели Смерти коротали время, как могли. Те, что побогаче, в загородных поместьях. Те, что победнее — грабя магглов по собственному почину, но именем Лорда. Регулус от обилия свободного времени хотел поступить на стажировку в Министерство Магии, но отец отсоветовал — времена неспокойные, и ты в любой момент можешь понадобиться Тёмному Лорду.

По рядам соратников, с которыми Регулус пересекался всё реже, гулял недоумённый шёпот, не смеющий подняться до ропота. Ходили слухи о каком-то загадочном пророчестве и дурных предзнаменованиях, касавшихся Тёмного Лорда. Те, кто распускал такие сплетни, в следующий раз обычно не появлялись, а Регулус считал ниже своего достоинства верить басням.

Как бы то ни было, первое за всё лето собрание единомышленников, на котором присутствовал Регулус, состоялось только в конце июля, и то неофициально. Официально отмечали десятилетие свадьбы Рудольфуса с Беллатрисой, но пришли, разумеется, только свои. Причём своих набралось без малого человек сто, и Регулусу этот приём не понравился изначально.

Прежде он всего пару раз бывал в Лестрейндж-холле, и уже тогда поместье произвело на него впечатление чего-то мрачного и полузаброшенного. Очень старый дом, со всех сторон овеваемый северными ветрами, стоял на самом краю скального берега, под которым разбивались неприветливые серые волны. С годами здесь не стало уютней — сад совершенно одичал, а живая изгородь местами высохла, а местами превратилась в бесформенные колючие рощи.

Но чары защищали это место едва ли не лучше, чем Министерство Магии — кузина Беллатриса прекрасно разбиралась в таких вещах. В ведении хозяйства она разбиралась не хуже, но не желала уделять время такой ерунде, когда в Магической Британии назревала новая эра. Рудольфус Лестрейндж и вовсе пребывал в постоянной прострации, оживляясь лишь при упоминании Тёмного Лорда. В результате, в такую душную и пасмурную погоду, какая стояла в день праздничного шабаша, семейное гнездышко, в котором супруги провели десять якобы счастливых лет, напоминало давно покинутые руины. Возможно, проклятые — так мрачно клубились над крышей тучи и так зловеще топорщилась разросшаяся колючая изгородь.

Во время довольно долгого прогулки от аппарационного барьера, Регулус от скуки прикидывал, что бы он поменял вокруг, если бы поселился здесь с Алисой. Но от таких фантазий праздничное настроение пропадало совсем. Алиса наверняка уже вышла за своего Фрэнка и вот-вот должна была родить. Может быть, уже родила. А Регулус даже не знал, какое имя она решила дать сыну. Его сыну, между прочим. Блэку, будь он хоть тысячу раз Лонгботтом.

Кто знает, может, когда-нибудь всё встанет на свои места?

Далеко не первый раз в жизни Регулус хотел дать себе пощёчину за бесхребетность, но никогда не хотел этого с такой силой. Сириус ни за что не вёл бы себя так смиренно! С другой стороны, никто не презирал родственные узы сильнее Сириуса. Стоило ли упоминать, что брат не явился и на это семейное торжество? Правда, его и не звали...

Рудольфус, встречавший гостей на потрескавшемся каменном крыльце, незамедлительно подтвердил это, видимо, желая польстить юному родственнику.

— Регулус Блэк! Наследник древнейшего и благороднейшего семейства! Большая честь для нас! — хозяин дома старательно просиял, пожимая обе руки Регулуса своими влажными и холодными ладонями.

— Добрый вечер, Рудольфус, — коротко ответил тот вместо заготовленных поздравлений. — А разве мой брат уже скончался?

Рудольфус растерялся, но всего на секунду:

— Хуже, чем скончался, раз упал с семейного дерева, — пошутил он, успокаивающе похлопав Регулуса по плечу. — Не тревожьтесь, мой юный друг! Милость Тёмного Лорда значит много больше всех претензий и завещаний. И в нашем доме вас всегда будут принимать как единственного наследника.

Пока Тёмный Лорд не откажет ему в милости. Регулус с трудом поборол необъяснимое желание развернуться и сейчас же убраться отсюда, но объективных причин к этому не было, а светские обычаи, как известно, строже удавки. Поэтому он уверенно прошёл в холл, где продолжил вежливо здороваться и обмениваться любезностями с другими гостями.

Изнутри дом не выглядел таким заброшенным, как снаружи. Если б не полумрак, который предпочитали хозяева, и не духота, отягощённая переизбытком приглашённых, многие могли бы позавидовать такой обстановке. А обилие всякого рода темномагических безделушек и прекрасно выполненных портретов Тёмного Лорда произвело бы впечатление даже на Вальбургу и Ориона Блэков. Но Регулус пришёл сюда без родителей — по негласному пропуску, которым являлась Тёмная Метка. Похоже, только она и имела здесь цену.

Уместность некоторых гостей, вроде четы Малфоев и близнецов Кэрроу, конечно, не вызывала сомнения. Но присутствие остальных объяснялось исключительно экстравагантным мышлением кузины Беллы, которое не вполне переваривал даже её супруг. Брезгливый и нервный Рудольфус вздрагивал и морщился всякий раз, когда Фенрир Сивый полушутя-полувсерьёз заводил очередную байку про то, как он отобедал тем или иным количеством магглов. В это время Розье и Эйвери кидались оливами через стол, и в целом обстановка за обедом была очень непринуждённой.

На другом конце стола, к которому примкнул и Регулус, Люциус Малфой столь же непринуждённо, но в совершенно иной манере задавал нужный тон беседе о Тёмном Лорде и планах на Магический Мир. Здесь никто не повышал голос и не бросался грозящими Азкабаном лозунгами — все разговоры шли на полутонах и недомолвках, так что одни не всегда понимали то, что понимали другие, но каждый понимал, что ему положено.

Это была обычная форма общения для слизеринцев, составлявших большинство гостей и всю элиту. И, конечно же, для всех было очевидным то, о чём свидетельствовало само собрание — такое многочисленное и открытое. Сторонников Лорда становилось всё больше, и чувствовали они себя всё уверенней. А, значит, близилось время решающих шагов. Оставалось только дождаться одного очень важного события. Но здесь Люциус туманно отводил глаза и загадочно улыбался, давая понять, что он-то, конечно, знает, про что говорит, но это уже совсем-совсем страшная тайна.

И именно всезнающий Люциус задержал на крыльце Регулуса, когда гости начали расходиться.

— Останься. Должен прибыть Тёмный Лорд. Тебе надо почаще попадаться ему на глаза, Регул. Ты наследник рода.

Люциус шепнул это в своей обычной кулуарной манере, с обычным намерением слегка услужить человеку, который может быть полезен не сейчас, так в будущем. Люциус на самом деле был не так уж сложен и наверняка не собирался вгонять Регулуса в ступор. Но Регулус остолбенел, сам удивившись этому. Предложение было, безусловно, ценным и лестным, и Тёмный Лорд до сих пор ни словом не обидел Регулуса Блэка, но по позвоночнику вдруг прошла холодная дрожь.

Может, так и ощущаешь дурное предзнаменование? Регулусу не с чем было сравнивать, но, если прежде ему хотелось уйти от Лестрейнджей, то теперь возник стихийный порыв бежать без оглядки. Но он немедленно подавил панику. Пренебречь таким приглашением было стократ невозможнее, чем пренебречь приглашением Беллатрисы. Сама Белла, кажется, только теперь пришла в праздничное настроение. Несмотря на поздний вечер, она переоделась в более открытое платье и распустила свои чёрные волосы, а потом отправила домовых эльфов заново перемывать дом и менять ковры. Без преувеличения — менять ковры.

— Ох, Белла! Она бы и сама непрочь подстелиться! — посмеялся над этим худой, мрачного вида волшебник по фамилии Долохов.

— Что именно вас рассмешило, Антонин? Гостеприимство моей кузины или её преданность нашему Лорду? — спросил у него общепризнанный наследник древнейшего и благороднейшего семейства, вынимая из кармана волшебную палочку Аластора Грюма.

Задирать Долохова было не слишком разумно — Регулус не знал его близко, но Антонин считался среди подручных Лорда одним из лучших боевых магов. Как минимум, он входил в избранную десятку, оставшуюся поджидать Хозяина. Но Регулус теперь тоже относился к избранным. Хотя Долохов и одарил его усмешкой, которую, лишь закрыв глаза, можно было счесть примирительной. Но договорить они не успели. Как раз в этот момент, минуя всякие аппарационные и иные барьеры, на крыльце материализовался Тёмный Лорд, мгновенно уравняв своим величием всех слуг.

— Я вижу, все в сборе, — негромко произнёс Волдеморт, и его рабы почтительно замерли.

Казалось, этот тихий голос будет слышен на любом расстоянии и продолжит звучать в голове, даже если зажать уши. Прочие разговоры оборвались на полуслове. Точнее, на полувздохе. Среди оставшихся волшебников были те, что занимали в Магической Британии очень высокие посты и те, что являлись лучшими тёмными магами. Но всё это ровно ничего не значило перед магической властью Тома Марволо Реддла и слепящей, парализующей властью его магии. Не человек, а вселенная.

По крайней мере, такое ощущение возникло у оторопевшего Регулуса. Он и сам не ожидал, что настолько растеряется, но с тех пор, как он в последний раз видел Лорда, прошло довольно много времени, и перемены в Хозяине потрясли юного Блэка. Тёмный Лорд и прежде внушал подобострастие — для этого ему достаточно было одного слова, взгляда, жеста — словом, одного присутствия. Но теперь казалось, что это почтение внушает даже не человек, а иное высшее существо, недоступное пониманию простых смертных. Создание, не вполне относящееся к этому миру и плюющее на все мировые законы, начиная с общественного строя и кончая самой смертью.

Находясь под таким сильным впечатлением, все могли только слаженно кивнуть в ответ на приглашение Лорда перейти в более удобное для беседы место. Никому и в голову не пришло о чём-то спросить. Хотя все были заинтригованы и таинственным поводом собрания, и пёстрым составом присутствующих. А в особенности — огромной змеёй на плечах Хозяина, которая хищно щупала воздух раздвоенным языком, просовывая его меж острых и, без сомнения, ядовитых зубов.

Живая змея. Прежде такая экстравагантность не была в обычае у Тёмного Лорда, но... вкусы меняются. Лорд и сам всё более походил на змея, чем на человека. Безусловно, это был тот же маг, которого Регулус впервые увидел пару лет назад, но одновременно чувствовалось, что его всё сильнее преображают некие запредельные чары. Собственные или подаренные кровью Салазара Слизерина, который, говорят, сам был от крови василиска. Отгадать это было трудно, но змея была очень в тему.

Тем не менее, Регулус расслышал, как шедший впереди него Кэрроу почти испуганно шепнул Снейпу:

— Это ведь не новое наказание, нет?

Снейп, который был, как и все, умнее Амикуса, ничего не ответил на эту нелепицу, а Регулус едва не усмехнулся. Змея как наказание? Что за вздор?! Зачем величайшему чародею использовать змею — чтобы она кого-то искусала или сожрала заживо? Такая громадная тварь, разумеется, справится с человеком, но это же дикость!

Пока все отводили глаза или косились на плотоядную гадину, Тёмный Лорд опустился в кресло во главе стола, усадив справа от себя бледного от соседства с ядовитыми клыками Люциуса, а слева — разрумянившуюся от соседства с Хозяином Беллатрису. Рудольфус, переглянувшись со змеёй, поостерёгся занять законное место рядом с женой, и Лорд не стал его удерживать.

Амикус, которому выпало соседство с Нарциссой, немедленно обратился к Регулусу с просьбой поменяться местами. Якобы ему надо было срочно обсудить нечто крайне важное с Рабастаном. Регулус согласился — не потому, что поверил, а потому что видел, с какой презрительной и холодной насмешкой их предводитель созерцает всю эту мышиную возню. Регулус искренне не понимал, как им всем не стыдно? Белла и Цисси, и те держались лучше мужчин! Правда, Цисси стиснула под столом руку своего молодого супруга, так что у неё побелели пальцы, но она хотя бы не пыталась сползти под стол!

Регулус боялся змеи не больше, чем других неразумных тварей, и если чувствовал себя неуверенно, то лишь потому, что впервые оказался на собрании без масок. Но сильнее прочего всех без исключения волновало то, что намеревался сказать Хозяин. Едва он заговорил, все застыли и стали дышать тише.

— Наконец вы расселись, — улыбнулся без всякой улыбки Лорд, нежно поглаживая голову змеи, обвившей подлокотник его кресла.

Змея блаженно щурила медно-ледяные глаза, ничуть не смущаясь тем, что все продолжали её разглядывать: Беллатриса — с завистью, остальные — с омерзением или страхом. Змея, определённо, была полноправным членом собрания. Поважнее многих других. Создавалось ощущение, что Лорд говорит именно с ней, а все прочие просто присутствуют при этом.

— Как я полагаю, ни для кого уже не секрет, что непродолжительное время назад появилось некое пророчество, имеющее прямое отношение к нашему общему делу, — неторопливо прошелестел Лорд, почёсывая дёсны своей любимице. — Нарушить ход этого предсказания — дело первостепенной важности. И я считаю, что именно в таком составе вы добьётесь лучшего результата. Надеюсь, мои самые доверенные люди не разочаруют меня. Разочарование бывает крайне... горьким.

Его питомица зашипела, разверзнув пасть, но Хозяин даже не отдёрнул пальцы от её зубов. Видимо, змея была для него тоже чем-то, вроде руки. Находилась под Империо или... чёрт её знает. Регулусу эта тварь нравилась всё меньше, но он, как и остальные, был куда больше озадачен смыслом пророчества, которое на самом деле находилось под таким строжайшим секретом, что почти превратилось в миф. Даже здесь, в окружении всех возможных защитных чар, никто не осмеливался попросить, чтобы Лорд озвучил его. Но раз сам Хозяин сказал...

Он сказал — первостепенная важность. Он сказал — самые доверенные люди... Да, но что надо делать? Лорд ничего не пояснял, только рассматривал лица притихших слуг своими красноватыми змеиными глазами. Может, им и не полагалось знать больше? Может, уже пора было расходиться?

— Мой Лорд, смею ли я спросить... — Белла обмирала от собственной наглости, но желание обратиться к господину было сильнее. — Мой Лорд, в чём состояло пророчество, и что мы должны сделать?

— Очень верные вопросы, Беллатриса. Странно, что остальных это нисколько не интересует, — усмехнулся Лорд, и Белла порозовела от удовольствия. — Но ты чересчур любопытна. Даже я не знаю пророчество полностью, а тебе и этого будет много.

Белла побелела, как снег, и начала было бормотать какие-то извинения, но Лорд остановил её коротким жестом.

— Я сообщу вам лишь то необходимое, что понадобится для поисков, — пояснил он холодным и ясным голосом. — Задача проста, как никогда — недавно родились двое младенцев, которые должны быть доставлены ко мне. В любом состоянии, но лучше живыми. Их, разумеется, прячут, так что вам придётся подобрать ключ к каждому убежищу.

Регулусу казалось, что Тёмный Лорд не отводит взгляд именно от его лица, но это, наверное, ощущал каждый. Но неужели у всех также мучительно обмирало сердце? Регулус недоумевал, почему его внезапно охватил панический страх. Ведь Хозяин даже не сказал, зачем ему дети! Может, им уготовано стать могущественными волшебниками и его верными союзниками?

— Мой Лорд... Известно ли что-то ещё об этих младенцах? — Люциус Малфой нервно отбросил от лица свои платиновые волосы, взмокшие от духоты и волнения.

У них с женой всего несколько недель назад появился сын и, судя по тому, как вздрогнула Нарцисса, супруги испугались, как бы Лорд не затребовал первого попавшегося ребёнка.

Змея повернула голову к Люциусу синхронно с Лордом. Люциус вздрогнул и с заметным усилием заставил себя не отстраниться.

— Разумеется, мой дальновидный и расчётливый друг, — отозвался Лорд. — Иначе нам пришлось бы устроить банальное избиение младенцев, а в этом случае легко ошибиться. Начну с того, что нам понадобится ребёнок Поттеров... Полагаю, не стоит уточнять, кто это такие?

— Главные зачинщики в Ордене! — Долохов не сплюнул только потому, что говорил с Лордом. — Я бы с удовольствием добрался до них безо всяких пророчеств!

Снейп по соседству с Долоховым так вцепился в скатерть своими паучьими пальцами, словно уже душил кого-то из Поттеров. Тёмный Лорд позволил себе короткую понимающую улыбку — эта улыбка обещала смерть, как оскал змеи.

— В таком случае, вас порадует и вторая цель, — пообещал он, словно в предвкушении пира. — Ребёнок Лонгботтомов. Эта пара также хорошо вам знакома.

Регулус застыл. Прошло десять, двадцать, тридцать и ещё сколько-то секунд, прежде чем он снова начал дышать — натужно и хрипло, как человек, в последний момент вынырнувший с бесконечной тёмной глубины. Такой глубины, на которой нет ничего, кроме цепких и ледяных рук смерти, ни на миг не дающих забыть, что ты умираешь.

Наверное, в его глазах читался нешуточный ужас, потому что Цисси на секунду сжала под столом запястье кузена так же успокаивающе, как до этого держала за руку мужа. Очень вовремя. На секунду Регулусом овладело такое помрачение, что он хотел вскочить и убежать. Или накинуться на Лорда. И то, и другое стало бы фатальной ошибкой. К счастью, его реакция не так уж бросалась в глаза — все слегка перепугались, так как в это время Лорд пустил свою питомицу немного поползать по столу.

Змея описала круг почёта по скатерти и положила жуткую голову между рук Снейпа. Повезло — ничего не скажешь! Снейп, не столь выдержанный, как Люциус, с испугом отдёрнулся, вжавшись в спинку стула. Как будто и он лишь теперь заметил тварь длиной в несколько футов. Но ласковый голос Лорда обладал свойством мгновенно возвращать в реальность.

— Всё верно, Нагайна, — похвалил свою помощницу Волдеморт. — Именно этому слуге мы обязаны обретением пророчества.

До этого момента никто особенно не смотрел на Снейпа, но сейчас все взгляды пересеклись на нём. Теперь хотя бы стало понятно, что этот странноватый тип делал в обществе, до которого явно не дотягивал. У Северуса Снейпа и сейчас была немытая голова и бегающий взгляд, словно он собирался стащить пару серебряных ложек. Для Снейпа само присутствие здесь было головокружительным взлётом. Но, как Регулус запомнил по школе, успехам Снейпа не радовались даже свои. Вот и сейчас на лицах окружающих читались недоумение, зависть, ненависть, но только не желание одобрительно похлопать соратника по плечу.

Регулус и вовсе готов был его убить. Если б не Снейп, Тёмному Лорду не было бы дела до Алисы и её ребёнка. Должно быть, пророчество и впрямь обладало огромной важностью! Больше, чем кому-либо за этим столом, Регулусу хотелось, чтобы эту тайну узнал он сам. Узнал, и никогда не сказал бы Лорду. Даже, если б пришлось умереть вместе с этой тайной. И как такая мелкая сошка, как Снейп, могла добыть столь важные сведения?! Впрочем, Снейп обладал врождённым талантом вынюхивать и подслушивать...

— Но вот, в чём состоит затруднение, Северус: я не люблю оставаться обязанным, — вздохнул тем временем Лорд, рассматривая мертвенно бледного слугу, перед которым застыла его змея.

Снейп тоже застыл, и многие за столом замерли почти столь же неподвижно. Должно быть, им показалось, что сейчас и правда свершится казнь. Человек, знающий нечто важное для Хозяина, может быть убит как раз за это. Но если всех убивать, то кем же править? Почему-то все упорно считали Тёмного Лорда безумцем! Регулус так не считал — будь он безумцем, он не был бы Лордом.

— Говори, что ты хочешь, Северус, — мягко приказал Хозяин. — Любое желание. Только хорошенько подумай.

Над столом разлилась мёртвая тишина. Ни один из приближённых к Лорду волшебников не помнил, чтобы на кого-то обрушивалась такая награда. Лорд всегда жаловал лишь то, что сам считал нужным. И как вообще это понимать — любое желание? Вообще любое?! Стать правой рукой Лорда? Выгнать из дома Лестрейнджей и поселиться здесь самому? Немедленно убить Люциуса Малфоя? Ну, или Регулуса Блэка — по желанию... Впрочем, это было бы слишком мелко и глупо, а Снейп, насколько знал Регулус, был кто угодно, только не дурак.

Северус Снейп неуверенно поднялся с места, всё ещё держась за стол. Единственный из всех, он был в плаще Пожирателя, потому что ему больше нечего было надеть. Но единственный из всех, он оказался на этом собрании не потому, что на него надеялись, а потому, что в нём не ошиблись. В последний раз покосившись на Нагайну, счастливец отодвинул стул и направился к Лорду, хотя тот вовсе не просил его приближаться. Тем более, падать на колени.

Не то, чтобы это вовсе не было принято. Скорее, не к месту — в блестящей гостиной Лестрейнджей, за вполне светской, исключая змею, беседой. Но Снейп всегда был с причудами — он даже не преклонил колено, а простёрся ниц на ковре. Ничего при этом не говоря.

Всё оживились, а самые любопытные даже перегнулись через стол. Но Снейп то ли не решался подать голос, то ли вообще потерял сознание. Он молчал и не шевелился так долго, что заговорить был вынужден Лорд.

— Итак? — произнёс он, сузив алые, как тлеющие угли, глаза.

Никто уже не ждал, что Снейп откроет рот, но он всё-таки поднял лицо и произнёс так, будто повторял это в тысячный раз:

— Мой Лорд, я умоляю вас пощадить Лили Поттер.

Все остолбенели, а потом одновременно разразились возгласами — возмущёнными, недоумёнными и насмешливыми. Похоже, дикое пожелание привело в замешательство даже Тёмного Лорда. Но ни у кого не возникло и мысли о шутке. Разве что о помешательстве. В том, как Снейп уставился в глаза Хозяина, определённо было что-то безумное.

Пауза тянулась. Тёмный Лорд молчал. Снейп стоял на коленях — Нагайна, неслышно соскользнув со стола, подползла поближе и начала неспешно обвиваться вокруг него. А Регулусу снова захотелось сбежать. Он не забыл, что мечтал увидеть Снейпа мёртвым, но совершенно не жаждал смотреть на это. И поэтому смотрел, не отрываясь.

— Значит, ты просишь меня помиловать Лили Поттер, — голос Тёмного Лорда шелестел, как кожа змеи, скользящая по чёрной ткани плаща. — Не скрою, это неожиданное и неприятное для меня пожелание. Я бы предпочёл, чтоб меня окружали более разумные слуги. Более трезвомыслящие. Более... верные.

Лицо Снейпа было так бледно, словно он уже был мёртв. По крайней мере, без сознания. Казалось, ему не давали упасть только кольца оплетавшей тело змеи. Он не закрывал глаза и перестал моргать, подобно Нагайне, завершившей последний виток у него на шее. Быть может, именно эта покорность на грани то ли помрачения, то ли потери чувств, спасла ему жизнь.

— Что ж, я исполню твою просьбу, — с явным недовольством произнёс Тёмный Лорд. — Но это самая глупая из возможных просьб. И ты можешь не ждать нового шанса.

Лорд был раздосадован, Лорд был сердит и разочарован. Но Снейп, похоже, уловил только то, что ему не отказали, и в его глазах впервые появилось какое-то живое выражение. Он с усилием перевёл дыхание — видно, змея очень туго стянула кольца — и, наконец, обратил внимание на Нагайну. Самое время было забеспокоиться. Лорд неуловимым движением отозвал змею, она неохотно оставила жертву и свернулась кольцами у ног Хозяина. Снейп в замешательстве остался стоять на коленях, не смея пошевелиться.

— Убирайся, — бросил, не глядя на него, Волдеморт.

Снейп поскорее отполз, пока Хозяин не передумал, и выскользнул за дверь. Разыгранный им спектакль тут же вызвал шквальную дискуссию в рядах соратников, но у Регулуса так шумело в ушах от потрясения, что все голоса сливались в нестройный гул. Он боялся пропустить лишь слова Лорда, но Лорд опять принялся ласкать Нагайну и погрузился в раздумья.

— Парень рехнулся — как пить дать! — громче других проговорил Рабастан. — Как бы он не наделал тут у вас бед, Рудольфус!

— Кто-нибудь, проследите за ним, — коротко бросил Лорд, без сомнения слышавший всё и всех.

Наверняка, его беспокоило нечто большее, чем порча колючей изгороди, но Регулус с готовностью вскочил с места и бросился догонять Снейпа. Краем уха он слышал, как Барти Крауч обещает выспросить у отца, какие вылазки планирует Аврорат. Это дало бы шанс изловить Лонгботтомов... Но Регулус просто не мог дальше выносить всё это. Ему надо было выйти. Срочно. Чтоб не сойти с ума. И чтобы убить Снейпа. Что за этим последует, было уже не важно.

Сначала он метнулся к воротам. Снейп не мог так скоро добежать до аппарационного барьера, но дорога с дикими кустами по обочинам была пуста. В зарослях перекликались птицы, накрапывал дождь, и... ничего больше. Регулус свернул на полузаросшую тропу, идущую вокруг дома, и там несколько обленившихся садовых гномов недовольно заворчали на него из кустов. Пришлось шугнуть их, чтоб не подняли шум. Регулус вовсе не собирался подкрадываться — он только не хотел спугнуть кое-кого ещё.

Не спугнул. Но и не подкрался. Снейп нашёлся на каменной площадке, которая задумывалась как терраса с прелестным видом на море. Но вид заслоняли разросшиеся кусты, а наплывавшая с моря гроза была скорее пугающей, чем прелестной. Здесь Регулус невольно замедлил шаг. После того, что приключилось в гостиной, от Снейпа можно было ждать любых сюрпризов. Не исключено, что он тут рыдал или намеревался броситься со скалы — это было его личным делом. Но Регулус хотел кое-что выяснить, прежде чем судьба Снейпа станет ему окончательно безразлична. Однако, Снейп обладал слухом летучей мыши и уже обернулся с палочкой наготове. Он даже не выглядел удивлённым — значит, догадывался, что за ним кого-то пошлют. Но при этом на его лице не осталось ни следа смирения и безумия. И откровенничать он явно не собирался.

Регулус метнул Ступефай, опережая нападение. Снейп выставил магический заслон и глянул поверх его головы на дом. Убедившись, что противник всего один, он без лишних вопросов ударил Инсендио. Куст, под которым недавно прятались гномы, загорелся, но Регулус вовремя отскочил и пригнулся, сообразив, какое заклятие будет следующим. Он угадал, а вид на море сразу стал лучше: заросли за каменными перилами срезало, как по линейке.

Регулус ответил Бомбардой, после которой часть перил тоже перестала мешать виду. Снейп прикрылся щитовыми чарами и снова оглянулся на зашторенные окна особняка. Гостиная находилась с другой стороны дома, но грохот могли услышать и там.

— Спятил?! Здесь же Лорд! — предупредил он Регулуса.

— Плевать, — отозвался Регулус, продолжая без перерыва хлестать заклятиями.

Это горячечное заявление заставило его противника суеверно вздрогнуть, благодаря чему Экспелиармус с последующим Ступефаем наконец-то достигли цели. Не дав Снейпу подняться, Регулус схватил его за отвороты плаща и пару раз приложил головой о каменный парапет. Для прояснения сознания. Или для потери сознания — он ещё не решил. Гроза, наконец, добралась до них, и обрушилась со всей силой. Возможно, поэтому шум драки и вспышки заклятий не вызвали интереса у собравшихся в доме волшебников. Но вероятнее всего, им просто было не до того. С Беллатрисы сталось бы нарочно задёрнуть шторы, чтоб не тревожить дорогого гостя. Но после его ухода она как следует оттаскала бы за уши мальчишек, разоривших её прекрасный сад. Не исключено, что с применением Круциатуса. Беллатриса была и не на такое способна. Не говоря о Тёмном Лорде. Поэтому Снейп пьяно потряс головой и в очередной раз покосился на дом, а уж потом сфокусировал взгляд на Регулусе.

— У тебя сезонное обострение, Блэк? — спросил он, раз уж всё равно остался без палочки. — Какого дьявола тебе надо? Лучше отвали по хорошему.

«Блэк» прозвучало одновременно как оскорбление и как собирательное понятие. Как ни странно, это подействовало — над головой Регулуса качнулась призрачная люстра, и он немного ослабил хватку. Сириус, конечно, не ослабил бы — он не страдал неодолимой тягой к послушанию.

На какую-то секунду возникло замешательство. Оба не знали, как поступить, и совершенно не понимали друг друга. Ветер трепал их плащи и чёрные волосы, дождь стекал по искажённым ненавистью лицам. Наконец, Снейп усмехнулся — понимающе и вместе с тем презрительно — и Регулус мигом вспомнил про свою цель.

— Я тебе скажу, что мне надо, — ответил он, хорошенько встряхнув противника. — Но сперва ты поклянёшься, что сделаешь, как я скажу. Или я тебя убью, Снейп! Без всяких шуток.

Снейп, как и следовало ожидать, не пришёл в восторг от такого предложения, а разразился нецензурной бранью, отпихнул Регулуса ногой и, перекатившись, подобрал с земли свою палочку. Неспроста Сириус говорил, что Снейп — та ещё тварь. Да все это говорили! Правда, на родном факультете он старался вести себя тихо. Но школа осталась в прошлом.

Решив не испытывать судьбу, Регулус повторил Ступефай, и его врага опять отбросило к перилам. Которых больше не было. Снейп попытался уцепиться за них, но поймал только воздух и начал падать в море. Регулус чисто инстинктивно схватил его за рукав. Для кого-то другого сошла бы и магия, но со Снейпом всегда казалось, что он необъяснимым образом ускользнет. И Снейп действительно попытался. Застывшее на конце его палочки заклятие, не удержавшись, вырвалось на волю, и Регулус тут же понял, как сильно сглупил. У него не было ни времени, ни возможности увернуться от Авады, находясь в шатком равновесии между каменной площадкой и бездной. В следующую секунду вселенная распалась перед его глазами, внутри что-то оборвалось с короткой мучительной болью, и Регулус понял, что так и отправляются в иной мир.