Свобода выбора? Нет, не слышали (гет)

Эпизод 11, в котором СУЗИ сеет анархию и допрашивает Тали

СУЗИ не одобряла поведение майора Аленко. Хотя отчасти и могла понять его любовь к всевозможным уставам, протоколам и правилам. Ещё пока ей не довелось осознать себя, пока она была не ведающим проблем и забот виртуальным интеллектом с непоэтичным именем «Голиаф», СУЗИ тоже пряталась за алгоритмами и схемами. Они и теперь составляли основную часть её мышления. Но… зачем человеку вести себя, как робот, зачем сковывать себя ненужными условностями? Джефф никогда так не поступает. И даже она сама, машина, искусственный интеллект, умеет различить заманчивую сторону анархии. Странно…

Впрочем, с того самого момента, как майор Аленко произнёс это слово – «анархия» — СУЗИ начала строить собственный план расследования. Джокер отказывался помогать – ладно, отлично. Она сама справится.

Именно поэтому СУЗИ с терпением, присущим только неорганической жизни, изводила Тали долгими, полными скрытого смысла взглядами. Кварианка вот-вот должна была взорваться. И последней каплей, похоже, стал визит Кайдена в инженерную. Ближе к вечеру Тали появилась в кают-компании, кипя, как разогретый докрасна чайник. Она в сердцах плескала в свою тарелку пищу (есть через соломинку – грустная участь кварианцев), разбрызгивая жижу во все стороны, и бурчала под нос какие-то ругательства – не достаточно громко, чтобы встроенный динамик костюма уловил и усилил звук, но достаточно, чтобы создать соответствующий фон.

Когда мимо к батарее нетвердой походкой прошествовал Кайден, Тали только раздражённо покачала головой. Но пока все взгляды были прикованы к майору – антигерою дня, — СУЗИ не упустила шанса немигающе впериться в кварианку. Та заметила. Замерла. Отставила тарелку и решительным шагом направилась к бортовому ИИ, пристроив ладони на крутых бёдрах в однозначно воинственном жесте.

— Что?!

— Давайте выйдем, адмирал Тали’Зора вас Раннох. Нам есть о чем поговорить.

— Это уж точно, — нервно передёрнула плечами кварианка и первой зашагала к лифту. И только в относительной приватности отсека жизнеобеспечения на четвертой палубе девушки остановились.

— Я хочу знать, почему ты наблюдаешь за мной, будто я какая-то преступница! Как ты смеешь? Сколько можно на меня пялиться?

СУЗИ терпеливо выслушала гневную тираду и даже не отступила перед указующим перстом уязвлённой кварианки.

— Я всего лишь хотела уточнить, кому может принадлежать… платформа, найденная мною на нижней палубе в одной из упаковок из-под щитов. Не хотелось оскорблять вас открытым предположением, в то же время меня беспокоит наличие этой… платформы на «Нормандии».

Воинственность Тали внезапно угасла, хотя голос остался на пол-октавы выше обычного:

— Эта, как ты говоришь, «платформа», — кварианка обозначила в воздухе кавычки, — не представляет опасности. Программы, которые делали её живой, стёрты. И... я, кажется, имею право провозить личный багаж.

— Тогда меня смущает тот факт, что момент погрузки данного «багажа», — СУЗИ повторила жест, — не зафиксирован ни на одной записи камер безопасности. Сенсоры массы также его не обнаруживают. Я подозреваю… диверсию.

— СУЗИ, послушай, — плечи кварианки опустились, теперь она выглядела усталой. – Я не могла бросить Легиона там, на земле, будто это просто груда металла.

— Гет, тот, что валяется в грузовом трюме? – в дверях появилась заспанная Аллерс – размазанная косметика, сбитые в колтун волосы, мутные глаза. – Я бы вышвырнула его в шлюз. Опасная игрушка.

— И это вы говорите после того, как на всю галактику в своей попсовой передачке восхищались благородством гетов и красотой их мира с кварианцами?! Да что вы вообще…

Аллерс пренебрежительно махнула рукой и широко зевнула:

— Что хорошо для кварианцев, не всегда хорошо для военного корабля. Я бы хотела добраться живой до… куда бы мы там ни летели, — с этими словами журналистка лениво потянулась и двинулась в направлении своей каюты.

— Бош’тет, — с придыханием заявила Тали. – И всё-таки, СУЗИ. Пожалуйста, никому не говори.

— Что вы хотите сделать с платформой, Адмирал?

— Всего лишь похоронить так, как подобает быть похороненным герою. Не следовало увозить его с Ранноха, но… Тогда не было времени и возможности. Я надеялась, что когда всё уляжется…

— Хорошо. Тогда ответьте ещё на один вопрос: это вы стёрли всё коллекционное порно мистера Моро и заменили его на 1183 защищённых от удаления программ-гетов, заражённых кодом жнеца?

Повисла тяжёлая, неповоротливая тишина, разбавляемая только мягким гулом системы жизнеобеспечения. Тали, как выброшенная на берег рыбина, молча хватала ртом воздух. Белые глаза под маской неестественно округлились до размеров двух пятаков.

«Очевидно, — отметила про себя СУЗИ, — в исчезновении порно виновата всё-таки не кварианка».

Эпизод 12, в котором Явик предаётся ангсту

С самой финальной битвы Явик чувствовал себя особенно неуместным: уже много дней не было сражений, и вынужденный отдых не приносил покоя, а только взвинчивал. Много-много раз за последнее время протеанин тщательно чистил свою броню, пластину за пластиной, от чужой и своей крови, от грязи, копоти, запаха палёной человеческой плоти и волос. Но вода никак не смывала нити липких навязчивых воспоминаний. Они цеплялись за ладони, путались вокруг пальцев, и сколько Явик ни скрёб кожу, чужие ненужные мысли проникали вглубь и болезненными искрами вспыхивали в мозгу.

Примитивы. Они даже не научились эффективно передавать воспоминания: или закрываются в себе, так, что ничего не слышно, кроме тяжёлого запаха химической составляющей эмоций, или щедро плещут их кругом вместе с кровью и внутренностями.

Явик со свистом выдохнул и оглянулся на место, где ещё недавно насмешливо и одновременно пугающе вращался в воздухе осколок памяти. Не следовало поддаваться на уговоры Шепард и ворошить прошлое. Теперь образы погибших друзей и любимых, одурманенных, с сияющими синевой глазами, призраки тех, кого пришлось зарезать собственными руками, не оставляли протеанина ни днём, ни ночью. Шептали из-за плеча, касались висков длинными холодными пальцами, звали за собой.

Интересно, как поступила Шепард с подаренным осколком? Забыла, потеряла в пылу сражения? Или всё-таки воспользовалась, сохранила воспоминания?

Вопросы, вопросы… Что бы оказалось запечатано в осколке? Чем она пожелала бы поделиться на пороге неминуемой гибели? Невесёлым сиротским детством на мирной Земле? Или пережитым на Акузе ужасом? Войной со жнецами и гибелью близких друзей?

Избавившись от воспоминаний, умерла ли она хотя бы немножко счастливой?

Явик не знал, просто не мог знать, справилась ли Шепард. Закончилось ли вторжение жнецов. Имеет ли он право с чувством выполненного долга отправиться следом за своими товарищами. Или этот пугающе, убийственно спокойный полёт к Земле — всего лишь затишье перед очередной бурей?..

Протеанин в который раз ожесточённо отмывал ладони, когда на экране перед ним заморгало очередное сообщение, сопровождающееся противным писком. Примитивный способ коммуникации. Естественно, азари. Кто ещё это может быть? Отклонить.

Теперь Явик жалел, что, прощаясь с капитаном, не адресовал ей аналогичный заданному вопрос: «А что вы собираетесь делать после победы, коммандер?» (Даже если для вас не будет никакого «после»?)

Отправилась бы она к могилам друзей, посвятила бы остаток своих дней тому, чтобы как следует оплакать павших и принести их душам покой, или постаралась бы взять от жизни всё, что та может дать? Ах да, турианец, который даже сейчас отказывается принять очевидное… Конечно, тогда второе.

Интерком ожил с тихим щелчком и сообщил голосом СУЗИ, раздражающим, живым, но неуловимо механическим:

— Господин Явик, доктор Лиара Т’Сони настоятельно просит вас подняться в её каюту для обсуждения совместного литературного проекта.

Конечно, книжка о протеанах. Попытка развеять многовековые заблуждения о мудрости и доброте древней расы, превратить детскую сказочку в страшилку…

Явик хотел бы, наконец, освободиться от нужды жить, от необходимости продолжать через силу двигаться вперёд, продлевать мучительное существование, бесконечно мстить за свою расу. Хотел бы сесть на корабль, как говорят люди, с билетом в один конец и отправиться туда, куда зовут голоса друзей. Хотел бы. Но «Нормандия» держит курс на Землю, и только боги, если они существуют, знают, что их там ждёт.

Явик отряхнул пальцы от капель воды.

Что ж, пусть будет так. Даже общество примитивной азари сейчас предпочтительнее, чем часами мыть руки и внимать шёпоту призраков. Он ненадолго представит, что не касался осколка, и попробует… не прислушиваться.

Эпизод 13, в котором Шепард и Мордин играют в сталкера

— Шепард, проснитесь, пора выдвигаться. Ваше время истекло. Шепард!

Она села, очнувшись от резкого окрика, а потом с трудом разлепила глаза. Вот уже несколько суток кряду они долгими перебежками двигались вниз по реке. Та, надо сказать, становилась шире и полноводнее, лес периодически редел, но прогалины только вновь сменялись буреломом. Местами попадались обнадёживающие земляные каналы и валы, поросшие травой, вероятно, рукотворные, отдалённо напоминающие заброшенные противопожарные полосы. Однако попытки проследить, куда они ведут, оказались тщетными: траншеи обрывались в самых неподходящих местах, насыпи заканчивались в полной глуши. Потому доктор Солус предпочитал не размениваться на мелочи и находил движение вдоль реки более логичным.

Делать привал по ночам, которые становились всё холоднее, оказалось не лучшей идеей, потому Мордин предложил интересную схему: спать по девяносто минут каждые четыре-пять часов. Сам саларианец в отдыхе нуждался меньше, потому в то время, пока Шепард отрубалась под каким-нибудь кустом, увернувшись в далеко уже не белый плащ, разводил костёр, собирал ягоды, ловил рыбу и беззубок, потом будил капитана, отследив, чтобы прошли все важные стадии сна, требовал основательно подкрепиться и снова гнал вперёд.

Уже смеркалось. Потому Мордин сунул ей в руки подгоревшую рыбину, надетую на палочку, и моргнул:

— Обеспокоен, Шепард. Уровень фоновой радиации с продвижением на юго-восток повышается. Совместим с жизнью, но длительное воздействие может быть… нежелательным.

— Думаешь, стоит повернуть обратно? – вытаскивая изо рта острые рыбьи косточки, поинтересовалась Шепард. Откровенно говоря, проделать многокилометровый путь только ради того, чтобы вернуться к разбитому корыту, было не в её стиле.

— Перспективы… туманные, — Мордин быстро сверился с инструметроном, который попискивал, сигнализируя о повышенной радиоактивности ближайшей поганки. (Шепард пожалела, что её собственный аппарат, как и некоторые имплантаты, расплавился в результате смерти. Ну, хоть маячок сохранился…) — Первый вариант, неблагоприятный: впереди вероятно наличие аномалии или залежей радиоактивного элемента. Второй, сомнительный: радиация может быть продуктом деятельности разумных существ. Или – техногенной катастрофы. Рискнул бы проверить. Нечего терять, Шепард.

Коммандер выплюнула рыбий хвостик и, утерев руки о штанины, поднялась с земли. Впереди маячил неизбежный ночной переход: хлещущие по лицу еловые лапки, дождь, капающий за шиворот, непроглядная темень, хлюпающая под подошвами грязь, тяжёлое дыхание и пар, поднимающийся от разгорячённой кожи. Остановишься – покроешься тонкой корочкой льда. Уснёшь – больше не проснёшься. Во всяком случае, не в нынешней реальности. Всё это напоминало о бурной военной молодости, о жестоких N7-тренировках – в общем, о тех временах, в которые не слишком хотелось возвращаться.

Да и были ли вообще в её жизни времена, куда хотелось бы вернуться? Вряд ли. Случались люди, которые скрашивали невыносимые дни, делали их чуточку светлее – и только. Она вздохнула:

— Ведите, Мордин. Я доверяю вашему мнению.

— Не мнению, Шепард, — субъективному суждению. Был молод, любил риск.

— И частушки, — добавила она.

— И частушки, — смущённо улыбнулся Мордин и кашлянул. – Пора идти.

Эпизод 14, в котором Саманта потеряла зубную щётку

Саманта потеряла зубную щётку.

Да, ту самую «Сижн-Про 4», которая стоит уйму кредитов и массирует дёсны миниатюрными полями эффекта массы, но не это главное. Главное, что знаменитый предмет личной гигиены в своё время явился решающим фактором, переломившим ход битвы со злобным клоном Шепард в пользу оригинала. Можно сказать, после ремонта щётка стала символом победы.

Потому с самого начала дневной смены на «Нормандии» царил переполох. Вместо того чтобы занять места у рабочих станций, весь выживший персонал тщательно прочёсывал каждый миллиметр судна: каюты, спальные капсулы, щели в полу, уплотнители мусора, канализационные фильтры, полочки и ящички, шкафчики с личными вещами и стенды с оружием и обмундированием — от верхней палубы до нижней.

Нервное напряжение последних дней было настолько изматывающим, что члены экипажа без сопротивления включились в дурацкое расследование. Действительно, все устали сомневаться, жива ли Шепард. Мнения разделились, и хотя по приказу Кайдена прошла церемония чествования погибших, многие считали, что по возвращении на Землю мемориальные таблички будут сняты… и засунуты майору туда, откуда он их достал. Все устали гадать, побеждены ли жнецы, что случилось на Горне, что происходит в других обитаемых мирах. Экстранет исчез. Сигналы, которые отправляла «Нормандия», будто тонули: попытка пропинговать узлы связи закончилась полным провалом. Весь космос, обычно такой оживлённый в этом секторе, будто погрузился в безмолвие. Сканирование не давало результатов, хотя и шло почти непрерывно. Ещё недавно на любую подобную активность жнецы слетались, как мухи на мёд. Но нет, «Нормандия» насиловала пространство сканером — и продолжала бороздить космос в гордом одиночестве.

Будто во вселенной не осталось ни души.

Люди стойко держались, бодрились, сохраняли видимость спокойствия, но весть о похищенной зубной щётке оказалась последней каплей, которая почти на сутки ввергла экипаж в пучину хаоса.

Когда к обеду стало ясно, что лихорадочные поиски не дали результатов, Саманта решилась на крайние меры. Допрос.

Команда во главе с Джокером, доверившим «Нормандию» автопилоту, безропотно собралась в кают-компании, временно оборудованной под зал суда. Диана Аллерс милостиво согласилась выступать в роли прокурора и допрашивать свидетелей. В честь этого мероприятия она влезла в своё любимое узкое платье, причесалась, припудрилась и потому выглядела той самой звездой Новостной сети Альянса, которой её привыкли видеть миллиарды зрителей. И которая после исчезновения Шепард слонялась по палубам в клетчатой пижаме и с вороньим гнездом на голове.

Саманта, истец, молчаливо устроилась на кухонном столе.

Аллерс щелчком пальцев приказала своему новостному дрону включиться, и яркий луч фонаря по очереди уставился в лицо каждому из обвиняемых.

— Итак, сегодня слушается дело о пропавшей реликвии, символе свободы и независимости, победы доброго начала над злым. Что-то не так, Явик? Я могу продолжать? – протеанин пробормотал что-то вроде «сумасшедшие примитивы», но кивнул. – Кто-то самым вероломным образом похитил зубную щётку Саманты Трейнор. Обвиняемые, кто-нибудь хочет сознаться? Да, мистер Моро, это были вы?

— Нет, это был не я, мисс Аллерс! – искренне возмутился пилот. — И я хотел бы, чтобы меня, единственного, кто хоть чем-то полезным занят на целом корабле, избавили от этого цирка! Вас не смущает, что на мостике никого не осталось?

— Джефф, я способна проследить за состоянием «Нормандии», — мягко возразила СУЗИ, успокаивающе касаясь локтя пилота. Тот нервно вздрогнул. — Если что-то вызовет у меня беспокойство, непременно дам вам знать.

— Значит, возражение отклонено! – Аллерс стукнула по столу молотком для отбивной. — Ну что, никто не хочет высказаться? Печально. Мы застряли надолго, господа. Мистер Моро, — ослепительный луч дрона впился в лицо пилота. – Вы первый в списке подозреваемых.

— Что? А как же презумпция невино…

— Не перечить суду! – Аллерс наклонилась вперёд, сверкая внушительным декольте и при этом умудряясь выглядеть жуткой. – Обвинение располагает информацией о том, что ваша знаменитая коллекция порнографических видеоматериалов таинственным образом исчезла. Более того, подключение к экстранету отсутствует, а это значит, возобновить запасы не представляется возможным… Верно?

— Верно, — буркнул Джокер. – И если только я найду того паршивца, кто загубил дело всей моей жизни…

— Продолжаем слушание, — рявкнула Аллерс, подкрепив свои слова новым ударом молотка. – Итак, мистер Моро, вы остались без привычной стимуляции и вынуждены были обратиться к другим способам удовлетворения похоти. И вы обвиняетесь в том, что для реализации своих порочных наклонностей похитили реликвию, которую намерены использовать для предварительной очистки самых труднодоступных мест… мисс СУЗИ! – луч дрона переметнулся на лицо андроида. ИИ даже не моргнула. Джокер молча открывал и закрывал рот — пожалуй, его впервые видели покрасневшим и лишенным дара речи.

— Мисс Аллерс, при всём моём уважении к вашему таланту журналиста, вынуждена напомнить, что вы военный корреспондент. Детективный жанр – не ваш профиль, — ровно прокомментировала СУЗИ. – Если бы вы проявили чуть больше любознательности, то смогли бы удостовериться: у данной платформы отсутствуют так называемые «труднодоступные места», на которые вы недвусмысленно намекаете, — «Что, правда?» Джокера потонуло в смущённых смешках команды, а СУЗИ невозмутимо продолжила: — Более того, материал, из которого смоделированы мои верхние покровы, не нуждается в очистке в силу своих особых свойств. Воздействие на него щётки мисс Трейнор могло бы вызвать непредсказуемые последствия. Смею заверить, если мистер Моро и похищал искомый предмет, то для каких-то других целей.

Аллерс не растерялась ни на секунду:

— Обвинения полностью снимаются с мисс СУЗИ. Мистер Моро остаётся под подозрением до окончания слушания. Продолжаем. Явик!

Далее журналистка пыталась обвинить протеанина в том, что тот взял щётку для доведения любимой брони до блеска. Потом Лиару в том, что та хотела подарить Явику эту самую щётку для доведения его любимой брони до блеска. Потом Гарруса в том, что тот банально собирался чистить ею свои турианские жвала. Потом Кайдена в том, что с её помощью он пытался усилить свой биотический потенциал. Потом очередь на публичное унижение как-то незаметно добралась до Тали. Кварианка изо всех сил сохраняла непринуждённую позу, но нервно дрожащие пальцы выдавали её с головой.

Она до сего дня даже не знала о существовании «Сижн-Про 4», но помнила о разговоре в отсеке жизнеобеспечения и иррационально боялась разоблачения.

— Итак, Тали’Зора нар Райя вас Раннох. Не стыдно ли вам, адмиралу, уважаемому члену кварианского общества, похищать реликвию лишь ради того, чтобы в ночную смену, тайком пробравшись на нижнюю палубу, воспользовавшись своими неординарными инженерными способностями и взломав системы защиты корабля, отключив камеры безопасности, спрятавшись за пустыми ящиками, пытаться перенести элементы питания щётки в доставленную контрабандой на судно… платформу гетов по имени Легион?

— Я… Я… — Тали готова была провалиться сквозь землю от очередного в её жизни ложного обвинения, основанного на реальных фактах, но заикание кварианки перебило сразу несколько возгласов:

— Как, серьёзно? Погодите, ребята, у нас что, в багажном отделении… гет?

…Про щётку все благополучно забыли.

Эпизод 15, в котором Мордин и Шепард идут к цивилизации

Они стояли на пригорке, а впереди открывался потрясающий вид: зелёное море леса, разрезанное широкой полноводной рекой, стального цвета небо, а где-то далеко на горизонте, затянутом низкими дождевыми облаками, высились странные конструкции, созданные явно не по прихоти природы.

— Шепард, мы сделали это, — Мордин слегка задыхался от многочасового бега по пересечённой местности, но выглядел чрезвычайно довольным. – Ещё около полутора суток пути. Риск оказался оправданным. Рад, что не подвёл.

— Ты не можешь меня подвести, Мордин, — Шепард, утомлённая, но счастливая впервые за необозримо долгий срок, жадно глотала холодный радиоактивный воздух. – Если облажаемся, то вместе, — и она ласково похлопала доктора по локтю. — В путь?

--

Тем временем в глубоком-глубоком космосе, на борту отдельно взятой «Нормандии» Диана Аллерс, насвистывая незатейливую мелодию, тайком возвращала «Сижн-Про 4» на её законное место в личных вещах Саманты Трейнор. Команда взбодрилась и развлеклась, напряжение отпустило, сенсационные секреты всплыли на поверхность… Ну, а заодно появился хороший повод выбраться из постели и причесаться.

«Молодец, Аллерс, — похвалила себя журналистка, — шалость удалась».

--

Ближе к вечеру они встретили первого местного гуманоида. Поправка: наверное, это был гуманоид. Убедиться не получилось. Мордин как раз объявил привал, чтобы отдохнуть, напиться воды и набрать про запас щедро рассыпанных по прибрежному мшистому склону грибов (доктор, надкусив несколько шляпок, уверенно счёл их съедобными).

Местность становилась всё более болотистой, что не добавляло приятности путешествию. Земля ночью подмерзала. Душу грел только скорый – увы, лишь предположительный — выход к цивилизации.

За всеми этими скитаниями Шепард начала забывать, что во вселенной, холодной, лесистой, болотистой вселенной вообще когда-то водились жнецы. Иногда ей грешным делом казалось, что до боли знакомый силуэт огромного жукообразного корабля, нависшего над полянкой, стал бы приятным дополнением к пейзажу.

Эти кощунственные мысли коммандер отгоняла, как только могла.

И тут появилось существо. Издали оно показалось человеком, но Шепард быстро поняла, что ошиблась. Неизвестный гуманоид порос грязно-зелёными волокнами, похожими на лоскуты ткани, там, где должно было находиться лицо, торчал хобот, серела блестящая кожа, огромные круглые глаза и вовсе казались стеклянными. Голову венчал свалявшийся чёрный мех, длинными ушами свисающий до плеч. Существо по колено забралось в болотную жижу у берега и собирало подозрительные красные ягодки. При виде Мордина оно испуганно замычало, задёргалось в ужасе, уронило свою ношу – ёмкость, сплетённую из прутьев и до половины набитую дарами природы, и бросилось наутёк, смешно размахивая конечностями.

Посовещавшись, Шепард и доктор Солус решили не преследовать примитивную форму жизни.

Но на всякий случай окрестили полуразумное животное «грибником».