Сердце Каменного принца (джен)

В этот октябрьский день охране Министерства магии пришлось ввести для служащих и официально приглашённых посетителей особые пропуска, а камины временно перекрыть. Иначе огромное, но не безразмерное здание основного административного учреждения британских волшебников просто не вместило бы всех, пожелавших лично присутствовать на заседании Визенгамота, посвящённом делу детоубийц Поттеров. А как же — скандал века!

Судебный зал номер десять, заполненный до отказа, гудел как взволнованный улей. Помощники Секретаря призывали к тишине, но добиться её не удавалось, и Старшему аврору, отвечавшему за порядок на процессе, пришлось навесить на левый и правый амфитеатры Тишину.

Коллегия судей в полном составе разместилась на центральной трибуне, скамьи выше занимали аккредитованные журналисты. Особняком, с противоположных сторон от подсудимых, расположились рабочие места обвинения и защиты.

Секретарь заполнял протокол чётким ровным почерком: «…17 октября 2022 года… Главный обвинитель: Уоррингтон Кассиус, Старший Прокурор Министерства магии Британии. Помощник обвинителя: Амбридж Констанс Сейдж, Заведующая Отделом магического правопорядка. Адвокат: Малфой Драко, действительный член Британской Гильдии юристов…» Он задержался взглядом на фигуре умопомрачительно красивого ослепительного блондина с адвокатским значком на дорогой тёмно-серой мантии и подумал, что его не слишком бросающийся в глаза, но от этого не становящийся более дешёвым аграф с большим чёрным бриллиантом стоит, пожалуй, как годовой доход министерского чиновника средней руки. Но подсудимые Поттеры не бедны, вот и смогли себе позволить лучшего адвоката. Правда, поговаривают, что Гарри Поттер и Драко Малфой не позабыли до сих пор свою школьную вражду. Тем более интересно будет посмотреть, как Малфой станет защищать Поттера, да ещё в таком заведомо провальном деле.

На центральной площадке зала, под охраной авроров, сидели подсудимые, традиционно прикованные магическими цепями. Супруги Поттеры, Гарри Джеймс и Джиневра Молли. Мало кто даже из их хороших знакомых узнавал сейчас Поттеров: они были бледны, осунулись, словно надели какие-то равнодушные маски. Джиневра не поднимала взгляд, лишь изредка как-то воровато или испуганно поглядывала на мужа, а тот, не замечая публику, просто смотрел прямо перед собой, как раз на пока пустующие места Верховных Чародеев.

Секретарь зазвонил в колокольчик, предупреждая, что с минуты на минуту начнётся процесс. Все присутствующие приготовились приветствовать Судебную коллегию вставанием, в тишине отчётливо прогремели зачарованные железные цепи на ногах Гарри и Джинни.

* * *

Адвокат Малфой, оторвавшись от бумаг, которые неторопливо перебирал в толстой папке, воспользовался паузой и приблизился к своим подзащитным:

— Вы по-прежнему не хотите давать показания? — спросил вполголоса как бы между прочим, даже не надеясь на отрицательный ответ Поттера.

Тот посмотрел на него и ответил с лёгким раздражением:

— Не хочу. Не важно. Я совершил преступление и готов за него отвечать.

Малфой кивнул и вернулся на своё место, разложил на столе бумаги, проверил перо и чернила, слегка подтянул рукава мантии, освобождая белоснежные накрахмаленные манжеты с заметными стильными запонками. Приготовился.

Секретарь объявил:

— Прошу всех встать, суд идёт!

Обвинители, гремя стульями, повскакивали первыми, за ними поднялся и Малфой, все зрители тоже встали, и подсудимые. В зал вошли трое главных жрецов правосудия под предводительством знаменитого Гомера Гланвилла и проследовали к своим местам.

Судья Гланвилл, уже давно не юный, но довольно крепкий седовласый волшебник в форменной тёмно-синей с золотой окантовкой мантии, поприветствовал коллег, зрителей и дал добро на начало процесса:

— Прошу садиться.

Те, кто находились поблизости от обвинителей, могли услышать их тихий разговор:

— Утопим этого Поттера!

Гланвилл зачитал хорошо поставленным голосом:

— Судебное заседание объявляется открытым. Слушается уголовное дело за номером А-тысяча семьсот пятьдесят пять дробь двадцать два по обвинению Поттера Гарри Джеймса и Поттер Джиневры Молли (урождённой Уизли) в убийстве по предварительному сговору заведомо несовершеннолетнего Роберта Юрбена-Поттера, а также в истязании его же по предварительному сговору группой лиц, и в неисполнении обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего. Итак, приступим, господа. Согласно процедуре устанавливаются личности подсудимых. Поттер Гарри?

Тот встал:

— Ваша честь, я отказываюсь давать показания. Я имею на это право.

Верховный судья поморщился:

— Подождите, подсудимый, до показаний у нас ещё не дошло, мы пока устанавливаем личности. Поттер вы или вдруг не Поттер — протоколы требуют точности.

— Вы меня прекрасно знаете, — слегка пожал плечами Гарри, — или думаете, что кто-то под Обороткой принял мой облик? Так нас с женой проверили. В Азкабане меня поменяли? — Было заметно, что он очень нервничает, хоть и тщательно это скрывает: его голос звучал жёстко, с непривычным металлом, даже с издёвкой, казался незнакомым.

Со своего места поднялся адвокат, бесцеремонно перебивая Поттера:

— Ваша честь, позвольте мне переговорить с подзащитным?

Гланвилл сделал разрешающий жест:

— Конечно, господин Малфой, а то нам придётся его удалить за неуважение к судебной коллегии.

Драко подошёл к своему клиенту:

— Не настраивайте суд против себя.

— Какая разница? — Тот упрямо поджал губы. — Всё равно нас осудят по максимуму. Это все понимают. — И многозначительно посмотрел на обвинителей, на сосредоточенных лицах которых то и дело мелькали азартные ухмылки. «Гончие, беспощадные и зубастые». — Зачем эти пляски на костях?

— Чем больше вы упорствуете, — возразил Малфой, — тем больше у меня складывается впечатление, что хотите скрыть что-то важное.

Гарри взглянул на него с удивлением и недоверием, смутившись, задумался.

— Ну ладно, — ответил после паузы.

— Уважаемый суд, — объявил Малфой, — мой подзащитный готов отвечать на ваши вопросы чётко и правдиво.

Судья продолжил с непроницаемым лицом:

— Вот и давайте установим всё-таки как вас зовут? И прочие данные для протокола.

— Поттер Гарри Джеймс, тысяча девятьсот восьмидесятого года рождения. До недавнего времени — Главный аврор Британского Аврората.

— Миссис Поттер, назовите себя.

Джинни сразу послушалась и, вставая, сообщила:

— Поттер Джиневра Молли, тысяча девятьсот восемьдесят первого года рождения, домохозяйка.

Верховный судья сделал пометки в своих записях:

— Садитесь. Суд переходит к судебному следствию. Слово предоставляется обвинению.

Старший прокурор, грузный русоволосый мужчина средних лет, с крупными чертами лица и голосом хриплым и скрипучим, как у пирата, выступил вперёд и, раскрыв алую папку с эмблемой Министерства, солидно откашлялся:

— Спасибо, уважаемый суд. Уважаемые судьи, уважаемые участники процесса, одиннадцатого августа две тысячи двадцать второго года в двадцать три часа сорок девять минут по каналу экстренной каминной связи дежурному колдомедику госпиталя Святого Мунго поступил вызов от Поттер Джиневры. Она сообщила, что их приёмный сын, Роберт Юрбен-Поттер, две тысячи седьмого года рождения, упал с лестницы и, судя по всему, сломал себе шею. Летучая бригада целителей прибыла на место, Роберта Юрбен-Поттера со всеми необходимыми предосторожностями трансгрессировали в больницу, где он, не приходя в сознание, скончался. Согласно выводам судебно-колдомедицинской экспертизы смерть погибшего Юрбен-Поттера наступила в результате дислокации ствола головного мозга вследствие перелома шейных позвонков. Целители обратили внимание на наличие у Юрбен-Поттера многочисленных гематом, не характерных для падения с лестницы. В результате проведённых следственных мероприятий были выяснены виновные — ими оказались супруги Поттеры, наши подсудимые, они же — приёмные родители погибшего. На предварительном следствии Поттеры сообщили, что взяли погибшего Роберта Юрбена из детского дома четыре года назад, воспитывали его вместе со своими детьми (Джеймсом Сириусом, две тысячи пятого года рождения, Альбусом Северусом, две тысячи шестого года рождения, и Лили Полумной, две тысячи восьмого года рождения). Однако, как отмечали супруги Поттеры, погибший Роберт их не слушался, вёл себя из рук вон плохо, за что и регулярно наказывался, причём, иногда самыми жёсткими способами, включавшими телесные воздействия. По словам мистера и миссис Поттер в тот самый день Роберт умышленно испортил древнюю книгу, семейную реликвию, ценный артефакт. Он якобы частенько рисовал на полях фолиантов и вырывал страницы. За это миссис Поттер нанесла ему несколько ударов (с её слов — пощёчин) по лицу. После этого около двадцати трёх часов пятнадцати минут в дом вернулся приёмный отец погибшего Гарри Поттер. Узнав о том, что натворил Роберт, он продолжил его избиение. Тот пытался убежать, однако подсудимый Поттер схватил мальчика и сломал ему шею. После чего супруги, для того, чтобы отвести от себя… — Главный обвинитель перевёл дыхание, отпил воды из стакана и перелистнул страницу, с которой зачитывал, — чтобы отвести от себя подозрение, сбросили его с лестницы и вызвали медиков. В результате проведения психолого-психиатрической экспертизы оба подсудимых признаны вменяемыми и отдающими себе отчёт в инкриминируемых им деяниях. На основании собранных по делу доказательств… — Гул, нараставший в зале, стал слышен даже через чары Тишины и заглушил слова обвинителя, который вынужден был повысить голос. — …то есть пункты «е» и «ф» части второй Кодекса магической Британии, а также в неисполнении обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего, сопряжёнными с жестоким обращением, то есть по статье двести пятьдесят шесть «д» Кодекса. Важным дополнением к обвинению считаю, что по неустановленным достоверно причинам волшебная палочка Роберта Юрбена-Поттера оказалась сожжённой, не подлежащей восстановлению и экспертным действиям со стороны следствия. Уважаемый суд, у меня всё. — Вытерев лоб большим платком, Кассиус Уоррингтнон вернулся на своё место и сел.

Гомер Гланвилл обратился к подсудимому:

— Поттер, встаньте. Признаёте свою вину?

— Да, я полностью признаю свою вину. И прошу осудить меня как можно скорее.

— Миссис Поттер, и вы вставайте. Признаёте вину?

Джинни поднялась рядом с мужем:

— Да, я тоже признаю, что виновата, и нет нам никакого прощения.

— Присаживайтесь. — Верховный Чародей сделал очередные пометки в своих записях. — Защита, желаете выразить своё отношение к обвинению?

Малфой, не отрывая взгляда от бумаг, которые, казалось, читал с огромным интересом, немного рассеяно ответил:

— Уважаемый суд, позвольте, я выскажусь позже? А мои подзащитные сейчас отказываются от дачи показаний. — Он указал взглядом в сторону Поттеров, те согласились без слов.

Обвинители удивлённо переглянулись и зашептались. Второй и Третий судьи были сосредоточенны, их лица не выражали никаких эмоций.

— Вызывается первый свидетель, — объявил председатель Визенгамота.