Поколение "М" (джен)

На следующий день Оливер отсыпался, а на вторые сутки после матча решил-таки выяснить, было ли письмо действительно неудачной шуткой, или… Немного поразмыслив, он отправил с совой короткую вежливую записку в Малфой-менор, где объяснял, что получил письмо якобы от мистера Люциуса Малфоя с приглашением на ужин, и просил подтвердить, действительно ли мистер Малфой отправлял подобное письмо. Сова вернулась через пару часов с подтверждением, что, действительно, он приглашён на ужин в следующую среду. Сообщалось, что это не официальный приём, просто мистер Малфой хотел бы в частном порядке обговорить некоторые очень важные вопросы с мистером Вудом. Письмо было подписано Нарциссой Малфой, и от него прямо-таки разило холодной официальностью. Всё это не оставляло сомнений в подлинности первого письма.

А первое письмо показалось ему настоящим бредом. Люциус писал, что Оливер Вуд — на самом деле его сын, что у них с его матерью был бурный, но короткий миг страсти, в результате которого Оливер и появился на свет. Он писал, что стёр матери Вуда память об этом кратком эпизоде её жизни, так что она искренне считала Оливера ребёнком от своего мужа. Писал, что раскаивается в грехах молодости, и хочет загладить свою вину перед сыном. Приглашал на ужин в Малфой-менор, чтобы поговорить с ним лично. И предупреждал, чтобы Оливер пока хранил всё в тайне, но позже обещал ввести его в семью по всем правилам.

Фамилия “Малфой” Вуду была ни к чему, его вполне устраивала его собственная. В семью этих аристократов, насквозь пропахших тьмой, ему тоже ни капли не хотелось. Его тошнило от лжи и двуличности, а Люциуса Малфоя можно было назвать живым воплощением этих качеств. Но ему было важно узнать, правда ли то, что было написано в письме, всё-таки оно в какой-то степени порочило память его покойных родителей. По счастью, тренировок в среду вечером не было, так что на следующей неделе Вуд, одетый в официальную мантию, через семейный камин отправился прямиком в Малфой-менор.

* * *

Оливер Вуд жил квиддичем, и за его пределами ему было несколько… неуютно, что ли. Он не слишком-то интересовался светской жизнью и политикой, и все его знакомые и друзья, как в Хогвартсе, так и вне его, так или иначе были связаны с ним через квиддич. Тем удивительнее для него было встретить в гостиной Малфой-менора так много знакомых лиц.

Оливер вышел из камина и чуть не столкнулся с высоким полноватым парнем.

— Вуд?! — воскликнул тот.

— Здравствуй, — удивлённо отозвался Вуд, узнав в собеседнике Грэхэма Монтегю, бывшего охотника команды Слизерина по квиддичу.

— Ну ничего себе, Вуд, ты-то как здесь оказался? — Монтегю прямо-таки лучился непривычным добродушием. — Вот уж кого не ожидал тут встретить! Ты ж у нас теперь звезда, в спортивном разделе “Пророка” про тебя целый разворот, с колдографиями…

Вуд не знал. “Пророки”, доставляемые совой, он складывал в кучу на письменный стол и раз в месяц разбирал, подшивал спортивные обзоры в тематические папки, а остальную макулатуру уничтожал, даже не читая.

— А ты что тут делаешь? — немного бестактно спросил он у Монтегю.

— Да письмо одно получил… Подозреваю, что ты здесь по той же причине. Тут, как я посмотрю, собирается тёплая компания, — он махнул рукой в направлении гостиной, где на диване и креслах сидели несколько человек. Блейз Забини и Теодор Нотт с непроницаемым выражением на лицах вполне вписывались в обстановку менора, но другие гости — две пары молодожёнов — казались тут совершенно лишними: Рон и Гермиона Уизли и Гарри и Джиневра Поттеры. Вуд, улыбаясь, подошёл к ним. Несмотря на обстоятельства встречи, он был очень рад снова их увидеть.

— А-а-а, Вуд, привет! — приятельски помахал ему Рон. — Что, Малфой и тебе письмо прислал? Я такое получил, и Гарри тоже… Совсем он, видно, рехнулся, бедняга. Общение с тёмными лордами до добра не доводит…

Хмурая Гермиона пихнула его локтем в бок, и он замолчал, но продолжал ухмыляться. Видно было, что ситуация его очень веселит.

Через камин пожаловали следующие гости. Невилл Лонгботтом с удивлением уставился на друзей, которых совсем не ожидал здесь встретить. А ещё через несколько минут в гостиную шагнула Луна Лавгуд, как всегда, спокойная и сосредоточенная. Рассеянно поздоровавшись, она с любопытством начала осматриваться по сторонам.

— Вот и все в сборе, — к разношёрстной компании присоединился хозяин дома и пригласил всех к столу.

* * *

Гости, как сговорившись, даже не притронулись к столовым приборам (хотя Рон с сожалением поглядывал на богато накрытый стол), выжидательно уставившись на Люциуса, рядом с которым сидели бледные Драко и Нарцисса.

— Дети мои! — наконец нарушил молчание Люциус.

Прозвучало это так пафосно, что Рон не выдержал и тихо заржал. Гермиона шикнула на него, и он зажал рот ладонью, продолжая тихо похрюкивать от смеха.

— Хочу вам сказать, что всё, о чём я писал вам — чистая правда. Давным-давно, когда я был ещё очень молод и горяч, мне хотелось оставить свой след в магическом мире… Оставить побольше наследников, в общем. Мне стыдно за своё поведение в молодости, я даже сам на себя пытался наложить заклятие Забвения, чтобы не вспоминать позорные страницы юности… но не вышло. И теперь я хочу исправить свои ошибки. Вуд, — обратился он к Оливеру. Тот напрягся.

— Ты фактически мой первенец. Поэтому я хотел бы вписать тебя в завещание наравне с Драко.

Тут уже напряглись Драко и Нарцисса.

— Мама, что он такое говорит? — прошептал ошарашенный Малфой-младший.

— Не волнуйся, сынок. Я уже вызвала лекарей из Мунго, — шепнула ему в ответ мать. По выражению на её лице казалось, что она сейчас упадёт в обморок.

— Другим я оставлю равные доли наследства в денежном выражении. Понимаю, что этого недостаточно, но больше я ничего не могу для вас сделать. Я потерял все связи и влияние, кроме семьи, у меня больше ничего не осталось. И вы все — тоже моя семья.

— Можно вопрос? — Гермиона подняла руку, как на уроке.

— Конечно, девочка моя, — добродушно отозвался Люциус. — Ты ведь теперь тоже часть моей семьи.

— Вы утверждаете, что все, кому вы отправили письма — ваши дети.

Люциус кивнул.

— Как же так получилось, что они похожи на своих отцов?

— Ну надо же мне было как-то скрыть последствия. Это не слишком-то сложная магия… Однако в ней есть некоторые тонкости, которые передаются в нашей семье из поколения в поколение. А вы что думали — в нашей семье от природы все такие красавчики? — Малфой ослепительно улыбнулся.

— Кхм, — кашлянул Гарри. — Если я… эм… ваш сын, тогда какого чёрта вы пытались сдать меня Волдеморту?

— А что я мог поделать? — развёл руками Люциус. — Ты же помнишь его, Гарри. Попробуй только ему отказать…

Рон тоже вмешался в разговор.

— Нет, ну я всё понимаю, изменить цвет волос, очки там, ещё как-то внешность поменять… Но ведь он — вообще чёрный! — он ткнул пальцем в сторону Забини. — Это тоже вы постарались?

— Эй, ты поосторожнее со словами, — возмущённо начал Забини.

— Нет, — искренне ответил Малфой, перебив темнокожего отпрыска. — Наверное, у его матери сильная кровь. С ним мне даже изменять ничего не пришлось.

— Если вам нужны были наследники, — задумчиво сказала Луна, — то как я вписываюсь в их число? Я ведь женского пола.

— А вот тут я немного увлёкся, — мечтательно произнёс Люциус. — Ваша мать была такой красавицей…

— Да что вы его слушаете? — чуть не плача, вмешался молчавший до этого Драко. — Вы же видите — он не в себе. Темный ло… Волдеморт на него наложил какое-то проклятье, и у него всё в голове смешалось.

— Наследством не хочешь делиться, Драко? — пошутил Рон, получив второй тычок под рёбра от супруги.

— А ведь можно проверить, на самом ли деле вы все — дети Люциуса… — задумалась Гермиона. — У магглов уже несколько лет широко используют этот способ. Называется “генетическая экспертиза”.

— Маггловские штучки… — проворчал Теодор Нотт.

— Я могу этим заняться. Но нужен образец ДНК… капля крови, волосок, обрезок ногтя (со стороны Рона послышалось явственное “Фу”)… да что угодно.

— Ты извини, Грейнджер, но я тебе ничего такого не дам, — сказал Монтегю. — Сама знаешь, для чего могут такие штуки использоваться…

Остальные слизеринцы согласно кивнули.

— Трусы, — презрительно бросил Рон. — А я вот не боюсь проверки.

— Тебе-то чего бояться, она ж твоя жена, — усмехнулся Монтегю.

— А-а, ну как хотите, — махнул рукой Рон.

— Я согласен, — подал голос Вуд. — Не люблю неопределённость. Лучше уж всё выяснить раз и навсегда.

Луна, Невилл и Гарри тоже согласились на проверку. Люциус сам выдернул из своей платиновой шевелюры волос и отдал его Гермионе.

— Я не очень понял, о чём ты говорила, девочка моя, — сказал он ей. — Но если так ты сможешь подтвердить истинность моих слов — я согласен.

Через полчаса застольной беседы начинавшуюся семейную идиллию нарушила группа лекарей из больницы Святого Мунго.