Рики Макарони и Наследники Врагов (джен)

Теперь Дан навещала его через день, иногда вместе с собакой, и подолгу оставалась у Макарони. Мистер Лапка примирился с тем, что временами на первый этаж лучше не спускаться, и Пит уделяет много внимания псу гостьи. Как ни странно, но в присутствии подруги детства Рики становилось легче, и он почти не вспоминал всякую гадость.

Когда она пришла первый раз, и он знакомил ее с Марком, юноша пережил весьма напряженный момент. Собственно, сам он был виноват, потому что, погруженный в свои душевные мытарства, начисто забыл предупредить ее дополнительно, посчитав, что уже раз произнес выражение «Декрет магической секретности». Однако девушка, вероятно, полагала, что на дружеский круг секретность не распространяется. Поэтому, пожимая руку бывшему слизеринскому старосте и с любопытством оглядывая его, Даниэла спросила как ни в чем не бывало:

– Значит, ты закончил школу. А где работают колдуны?

Надо отдать должное внуку миссис Дуглас, он воспринял этот вопрос как должное, и даже потом не сделал Рики ни единого замечания насчет Дан. Так что она была в курсе всех трудностей, возникших у Рики из-за раскрытия тайны Лорда, в том числе знала и о том, что ему предстоит слушание в Министерстве магии. Марк Эйвери посоветовал объяснить ей все до конца, чтобы она могла участвовать в общих разговорах. Еще он обещал не доносить дядюшке Гарри, что его крестник нарушил пресловутый декрет, и Рики предпочитал верить, что он сдержит слово. Впрочем, у амбициозного и патологически добропорядочного Марка имелись причины желать, чтоб Дан стерли память. Старосте было неловко от того, что посторонний человек узнал, какую роль в событиях тринадцатого июня сыграл его младший брат.

– Пожалуй, Рики, тебе все-таки стоит быть благодарным этому парню, – решила Дан. – Намного лучше знать, чему приходится противостоять, чем не понимать, почему некоторые на тебя косятся.

– Благие последствия дурного поступка не делают лучше того, кто этот поступок совершил, – с достоинством возразил Марк. – Порой я сожалею, что моего брата не воспитывали в Китае.

Надо сказать, ребята понимали, что Рики вовсе не нравится слушать об этом все время. Собираясь вместе, они смотрели телевизор, играли в лото, или, выходя на солнце, наблюдали за тем, как Пит кидает палку Мистеру Франкенштейну возле дома. Временами, однако, у них получалось что-то вроде адвокатской коллегии. Иной раз Рики ловил себя на мысли, что им нравится готовить его к слушанию, как детям помладше нравится играть в больничку или в школу. Но все же на таких собраниях он услышал немало дельных мыслей.

– Почему мистер Поттер доверяет вашему министру? – спросил однажды Пит, когда они вернулись с улицы и пили чай с булочками в гостиной. Марк с интересом повернулся к Рики; ему нравилось узнавать, как обстоят дела у сильных мира сего.

Рики пожал плечами. Он, пожалуй, знал, почему.

– Дигорри питает слабость к дяде Гарри, потому что он вернул тело его умершего сына. Лорд Волдеморт устроил ловушку для дяди Гарри на пустынном кладбище, а сын мистера Дигорри, Седрик, попал с ним случайно, – Рики воздержался от подробного пересказа. – Поттер, рискуя жизнью, доставил тело этого парня обратно в школу. С тех пор министр ему очень благодарен.

После этих слов у Пита сделалось такое выражение лица, что Рики стало очевидно – не так уж это хорошо. Дан тоже заметила это и едва заметно напряглась.

– Он ведь очень достойный человек – министр? – полуутвердительно спросил Пит.

– Насколько я знаю – да, – с некоторым вызовом ответил Марк. – Какое это имеет значение?

Пит глубоко вздохнул.

– Достойные люди, как правило, подавляют свои недостойные чувства, – выдал он, как простую истину. – У министра Дигорри, судя по твоему рассказу, обязательно должно быть нечто такое. Он испытывает благодарность к мистеру Поттеру – это да. Но, по логике вещей, не может не быть и другого: в глубине души Дигорри должен ненавидеть Поттера за то, что тот выжил, а его сын погиб, да еще и по ошибке.

Когда очевидность этого заявления в полной мере дошла до Рики, он ощутил, как будто почва колеблется у него под ногами.

– Думаю, мои недоброжелатели знают об этом, – сказал он.

Брат пожал плечами, давая понять, то его сейчас не это заботит.

– Может, кто-то догадывается, но необязательно. Но проблема в том, что у министра появился повод для сомнений в Гарри Поттере, который протежирует тебе – а ты личность, с магической точки зрения, сомнительная.

Марк солидно кивнул, признавая верность рассуждений Пита, и потянулся за вареньем.

– В это противостояние твоих недругов и команды Поттера он может, не понимая этого, вложить энергию своей ненависти к герою, – закончил старший брат. Дан покосилась на него неодобрительно. «Обязательно было так явно это высказывать? Нельзя ли поделикатней?» – говорил ее взгляд.

– Какая каша из-за меня заварилась! – вздохнул Рики.

– Слушай, я познакомил тебя со своими соображениями не для того, чтобы ты предавался отчаянию, – возмутился брат. – Это еще не гарантия твоего поражения. Просто учти.

– Понятно, – кивнул Рики.

Участие в беседе Марка и Дан действовало на Рики успокаивающе. Они, особенно Марк, выдвигая и выслушивая любые прогнозы, излучали каменное спокойствие. Это взращивало в слизеринце непонятную уверенность, что в любом случае ничего не случится.

Иногда, когда поступало разрешение от дяди Гарри, компания выбиралась в какой-нибудь музей вместе с хозяином дома. Рики по-прежнему гордился своим отцом, но теперь как-то на расстоянии. Он вообще в таких случаях старался больше слушать и меньше говорить. Диего Макарони, как всегда, остался неподражаем, и Дан, и Марк охотно с ним общались, болтали и смеялись. В такие моменты Рики приходилось признавать, что то, как Лорд раскрыл ему глаза на причины злости на близкого человека, принесло пользу. Осознав, какие именно претензии к отцу он подсознательно лелеял, Рики в значительной степени освободился от гнева и ярости. Но зато теперь появилась другая глупость: он сторонился отца, потому что чувствовал себя виноватым. Казалось, папа прочитает его мысли и обидится. Рики с недовольством открыл, что он, Ричард Макарони, который всегда считал себя относительно честным, открытым и непосредственным, опасается разбираться теперь со своими эмоциями, которых вдруг стало слишком много, и он не в силах понять, какие из них нормальные, а какие нет. Так было проще – держаться подальше, пока так называемый внутренний конфликт не утрясется.

Но выходы в свет случались редко, и никогда Рики не оставался один, только что его не водили за ручку. То, что его этот постоянный надзор не совсем устраивает, юноша открыл неожиданно для себя. Однажды Пит с Даниэлой ушли погулять с собакой и купить по дороге пирожные, а Рики, следуя своей же отговорке, поднялся к себе в комнату, упал на кровать и попробовал придумать, чем теперь заняться.

Вскоре ему надоело валяться, да еще мысли полезли всякие про незабвенного Лорда. Почувствовав, что клонит в сон, Рики предпочел умыться холодной водой. Он слишком хорошо знал, что потом, проснувшись к вечеру, будет ползать, как сонная муха, и еще, по всей вероятности, посмотрит очередной кошмар.

Оставаться дома изо дня в день – это лишь поначалу казалось отличным выходом. Душа Рики жаждала проветриться, и причем непременно в одиночестве. Так кстати его оставили в покое! Он опасался, что этого никогда не будет, особенно теперь, после того, как Дан застукала его за беседой с продавцом травки. Вот пойти сейчас куда-нибудь, где его никто не знает, минут на сорок. А то и на час, Рики вообразил, за это время его никто не хватится.

Бесшумно повернул ручку, так же спустился по лестнице. Рики сам не знал, с чего у него возникло такое желание – никому не сообщать, куда идет. Впрочем, ведь наблюдающие за домом авроры наверняка увидят его и остановят.

Вот! Юноша даже поморщился от разочарования. Он ведь всегда знал, что далеко не уйдет. Ведь и к Дан на соседнюю улицу его отпустили, только все подготовив. Ему хотелось столкнуться с невидимой охраной, присутствие которой отчетливо висело в воздухе. Для чего, он и сам не очень хорошо понимал. Пусть остановят! Все какое-нибудь разнообразие.

С такими мыслями он взялся за ручку входной двери.

– Ты далеко собрался?

Слишком хорошо знакомый тон, предполагающий, что старосте заранее известны все его гадкие задумки, в долю секунды сдвинул в мозгу Рики пару застрявших винтиков. И тогда все совсем встало на свои места.

– Дан и Пит попросили присмотреть за мной, да? – спросил он, оборачиваясь.

– Нет. Только твоя подруга, – уточнил Марк, скрестивший руки на груди. – А чего ты ждал после своей последней выходки?

– Очень мило, – пробурчал Рики, перед глазами которого тут же замелькали кадры дальнейшей подконтрольной жизни, которую блестяще организует ему миссис Дуглас, если внук ей пожалуется. До сих пор он, конечно, этого не сделал, иначе она бы уже что-нибудь предприняла и вообще обругала бы воспитанника. Но бывший староста мог сказать ей перед отъездом, или в том случае, если Рики начнет сопротивляться заботе любимых друзей. Рики сердито покосился на него.

Марк, однако, пока не проявлял намерения привлечь экономку к воспитательному процессу.

– Составишь мне компанию? – староста кивнул на дверь гостиной. – Давно хотел с тобой поговорить, но при твоих родственниках неудобно даже заикаться об этом. Даже не знаю, какие соболезнования выразить семье, на которую свалилось такое горе.

– Так я – это горе, по-твоему? – уточнил Рики, пропуская гостя вперед.

– Брось дурака валять, – посоветовал Марк довольно сурово. – Когда я получил письмо от Снейпа…

– Вот еще новость! – перебил Рики. – Ты поэтому приехал – надзирать за мной?

– Я приехал к бабушке, – поправил Марк. – Да ты садись!

Рики невольно принял это разрешение как сигнал к действию, потом хотел было снова встать из духа противоречия, но передумал. Что он этим докажет? И юноша подался вперед, изъявляя абсолютное желание слушать.

– Я давно хотел тебе посоветовать. Занялся бы ты медитацией, – сказал Марк.

– Зачем? – удивился Рики.

– Да у тебя крыша шатается, – констатировал бывший староста. – Я знаю, странно звучит, здесь только магглы этим увлекаются, да и то по большей части не очень толково. А я начал, когда уехал на Восток, и скажу тебе, это очень полезно.

Рики пожал плечами.

– Нужно уметь выкидывать из головы всякий мусор, – постановил Марк. – А мне сказали, у тебя там некий темный маг включился вместо радио.

– Ты знаешь, последние дни я его вообще не слышу, – Рики опять произнес это вслух, и снова стало легче. – Кстати, Лорд отлично умел впадать в транс. А в результате обычно извлекал на свет что-нибудь отвратительное.

– Каждый находит то, что ищет, – философски рассудил Марк. – Вселенная никому не отказывает. Я тут написал, какие книги тебе могут помочь. И отдал твоему брату.

– А почему не мне? – с претензией поинтересовался Рики.

– А тебе нельзя высовываться из дома, – отрезал Марк. – Веди себя прилично, Мерлина ради, и без того проблем от тебя по горло! Это, конечно, мой братец постарался, но и тебе не вредно думать иногда, что делаешь.

Возражать бывшему старосте не имело смысла. Кроме того, возникла одна идея, и Рики уж очень хотелось знать, как она воплотится.

– Дан мне подарила один такой диск, там как раз про медитацию, – вкрадчиво произнес он. – Хочешь взглянуть?

– Нет, – отказался староста, который в присутствии Даниэлы регулярно знакомился с ее любимыми шедеврами. – Не исключаю, что когда необразованные болваны пялятся на такие вещи, смысл древних восточных таинств для них искажается. Этим надо заниматься, а не смотреть, как другие делают.

Назидательный тон бывшего старосты постепенно становился, с точки зрения Рики, все более неуместным. «Надо же, все такие специалисты по проблеме Волдеморта!» – подумал он, и не преминул резко высказаться.

– Ты думаешь, это мне поможет. У всех столько рецептов, как извести двойника! – вспылил он.

– Никто другой точно не сделает за тебя твою работу, – сурово произнес Марк. – А твоя жизнь – это твоя работа.

Однако бывший староста и прочие, очевидно, считали, что в этой работе ему следует помогать. Рики убедился в этом через день, когда отправился вниз, недоумевая, с чего это маме, которую он видел минут пятнадцать назад, вздумалось звать его. На верху лестницы он остановился, словно натолкнувшись на невидимую преграду, и пригляделся, не вполне веря собственным глазам. В холле стоял сундук. Марк Эйвери как раз здоровался за руку… с Диком Дейвисом.

В тот момент Дик поднял голову.

– Привет, Рики, – сказал он.

Рики ничего не оставалось, как ошеломленно кивнуть в ответ. Неожиданный приезд друга всколыхнул в нем противоречивые чувства. Сразу вспомнился ворох писем, на которые он своевременно не ответил, день рождения Эдгара, куда он не приехал, и все такое прочее. Но он не планировал видеть Дика раньше, чем первого сентября. Однако родители и остальные домашние были гостю откровенно рады.

– Ричард, дорогой, покажи молодому человеку его комнату! – прощебетала мама. – Папа отнесет туда вещи.

Рики понятия не имел, где именно поселят гостя, и потому тупо последовал за отцом. Тот, оставив вещи, тут же вышел.

Комната находилась точно напротив спальни Рики, и он поморщился, прикрывая глаза. Солнце как раз палило с этой стороны. Спрашивать друга: «Что ты здесь делаешь?» было бы невежливо.

– Тебя пригласили мои родители? – спросил Рики. Он успел заметить, что приезд равенкловца явно не был для них неожиданным.

– Нет, я сам напросился, – ответил друг, пристально наблюдая, как Рики на это отреагирует. – Написал твоему брату. И он охотно пригласил меня, но для тебя это, похоже, сюрприз. Ты не рад?

Прежде чем что-то сказать, Рики несколько раз открывал и закрывал рот. Сначала он хотел напомнить, что в его положении невероятно предполагать какую бы то ни было радость, и Дик должен это понимать. Передумав, он собрался согласиться, что да, очень рад, но это показалось ему слишком фальшивым. Затем захотелось спросить, почему приехал именно он, а не кто-нибудь другой. А Дик смотрел так, как будто читал все его мысли.

– Лео хотел приехать, но мы решили, что лучше не надо. У него дома скандал грандиозный, – сказал равенкловец.

– Вот как, – пробормотал Рики, сразу вспоминая, что на свете есть леди Пат, а также мистер Нигеллус, и то, что их единственный сын подружился с альтернативной сущностью Темного лорда, им никогда особенно не нравилось. До сих пор этого обстоятельства как будто не существовало, но теперь оно вдруг приобрело огромное значение.

– Лео вздумал сбежать из дома. Его мать от этого заболела, в общем, целая история, – добавил Дик.

– Кошмар! – вздохнул Рики. – И он собирался приехать сюда, зачем? А ты? Ты станешь возиться со мной, потому что боишься пробуждения Волдеморта? – резко спросил Рики, стараясь не скрежетать зубами. Проблемы ближайшего друга – такие мало-приличные, неприятные в том числе и для самого Рики, не присутствующего там, но нормальные, заставили его почувствовать другую сторону жизни, ту самую, которая казалась ему неважной. С одной стороны, все это казалось ему как-то оскорбительным и мелочным; с другой, плохо становилось при мысли о том, что Лео с его благородной породой оказался вовлечен в такую нелицеприятную ситуацию из-за него.

– Тогда бы я сбежал из страны, – ответил Дик совершенно логично. – На самом деле я не верю, что ты поддашься ему.

– Ну да. Это такой простой выход, – кивнул Рики. – Скоро я буду погребен под тяжестью вашего доверия, дорогие мои! Извини… Ладно, забудь. А что, твои родители тоже склонны думать, как ты?

– Мои родители склонны доверять мне, – так же ровно, как до сих пор, ответил Дик. – Они, собственно, ничего про тебя и не знают. Я рассказал все только бабушке, она уговаривала не ехать.

– А ты, в сознании собственной храбрости… – Рики словно с цепи сорвался, до того хотелось снова плевать ядом.

Дик решительно встал и смерил друга уставшим взглядом, не скрывая, что недоволен приемом.

– Ну, раз ты такое обо мне понимаешь, пойду лучше с твоим братом поговорю.

– Извини, – поморщился Рики, признавая, что ведет себя не очень радушно и вообще бестактно. – Может, перейдем в мою комнату, здесь слишком жарко.

– Я ведь приехал к тебе, а не к твоему брату, – говорил Дик, следуя за ним. – Ты почти не отвечал на письма.

– А что тут ответишь! – распахивая дверь, Рики кивнул на свой стол, и только тут заметил, что он почти пуст, зато на полу тут и там валяются клочки, изодранные Мистером Лапкой. – Что я еще не озверел, не беспокойтесь…

– Наверное, ты прав, я как-то не подумал. Что-то мусора многовато. Похоже, мы перегрузили тебя почтой, – признал Дик.

Дальнейший разговор пришлось отложить, потому что мама с лестницы позвала их в гостиную пить чай.

Похоже, члены семьи возлагали на приезд школьного друга Рики большие надежды. Атмосфера в доме сильно изменилась, это сразу стало несомненно. За столом все вели себя так, как в старые добрые времена, о которых Рики почти позабыл за последний год. Однако в приватной дружеской беседе он с маниакальным упорством возвращался к неприятным темам.

– Как поживает колдовская общественность? – поинтересовался он для порядка.

– Как обычно. Ну, с учетом того, что никого так и не поймали, – уточнил Дик.

– Это потому, что ничего не сообщают про меня, – сказал Рики. На самом деле он отдавал себе отчет в том, как это было бы ужасно. Но почему бы не пофантазировать, коль скоро ничего не происходит?

– Ты можешь это исправить. Пригласи Риту Вриттер и дай эксклюзивное интервью. Хочешь? – холодно поинтересовался Дик. – Ручаюсь, она придет в восторг.

– Нет, пожалуй, – отказался от идеи Рики, про себя соглашаясь с Диком: судя по тому, на кого точила зуб вредная репортерша все последние годы, с инстинктом самосохранения дела у нее обстояли плохо. С нее сталось бы накатать фельетон на Темного лорда.

– Ни к чему волновать народ еще больше, – подытожил Дик. – Тем более – после твоей дикой выходки.

Непонятно, как, но Рики сразу понял, что друг имеет в виду.

– Значит, мой брат пожаловался, что я хотел купить травку, – кивнул он. – Представь, маги узнали бы обо мне и об этом. Которые посмелее, они бы в очередь становились, чтоб намылить мне веревку, – усмехнулся Рики.

– Не думаю. А вот которые побогаче, те платили бы другим, чтоб они это делали, – откорректировал Дик.

Было немного обидно, что только с Рики он позволял себе иронизировать. Со всеми остальными он держался скромно и вежливо, чем заслужил симпатию и одобрение миссис Дуглас; она еще помнила, как вели себя в гостях Артур и Эдгар, которые навещали дом Макарони в Рождество на втором курсе. Марк Эйвери не пылал таким восторгом; он помнил саркастические стихи Дика, выигравшие тогда же слизеринский конкурс и поставившие на уши и «Слизерин», и «Гриффиндор», и другие колледжи.

– С твоих характером, Дейвис, только и лезть в гущу событий, – говорил бывший староста.

Реакция Дика на Даниэлу насторожила Рики. Он держался довольно прохладно с самого начала, и даже когда они обсуждали книги, которые нравились обоим, равенкловец как будто стремился сохранять дистанцию.

– Тебе не нравится Даниэла? – прямо спросил Рики, когда Пит отправился ее провожать.

– Нет, отчего же, – пожал плечами Дик. – Она именно такая, как мне рассказывали. Похоже, она хороший человек.

– Неужели дело в ее мультиках? Они, конечно, кого угодно достанут, – согласился Рики.

– Нет. Дело в том, что мои симпатии на стороне Селены, – ответил Дик.

Умение равенкловца лаконично обрисовывать острые углы не впервые подействовало на Рики, как ледяная струя в лоб.

– Мерлина ради! – взвился он. – Ты что, не понимаешь? Даниэла мой друг! Она и не может быть никем другим. Селена тоже, – добавил Рики. – Я должен реально смотреть на свои возможности. Я унаследовал от Темного лорда почти все! Ты не знаешь, как он мутирован! Какие там девушки!

Дик покосился на него с любопытством.

– А откуда ты знаешь, что ты мутант? Ты что, проходил особенный медицинский осмотр?

Рики аж подпрыгнул от такого предположения и, в свою очередь, уставился на равенкловца, крутя пальцем у виска.

– Ты спятил? Забыл, как меня кое-кто хотел запереть в лаборатории? Нет, конечно, я и так знаю. Ну, как ты думаешь, что такое бессмертие? Это бесконечная регенерация клеток, правильно?

Рики старался подобрать слова, объясняющие, что в таком случае его организм никак не может быть нормальным. А значит, совершенно ни к чему давать девушкам несбыточные надежды, когда рядом есть нормальные парни без отягченного прошлого и, не надо забывать, без хвоста в виде Упивающихся смертью.

– Ты задаешь слишком много вопросов сразу, – Дик примирительно выставил ладони вперед. – Но до сих пор ты вел самый обыкновенный образ жизни. И мадам Помфри не обнаружила у тебя никакой особой мутации.

– Она работает на Дамблдора! – раздраженно бросил Рики. – И не скажет больше, чем он ей позволит! У старика удивительная способность убеждать людей делать так, как ему нужно, – спохватившись, что уходит от темы к другой, которая тревожит его не меньше, Рики скорчил кислую мину и пожал плечами. – На самом деле мы с Дан всегда были друзьями. Я не мог ничего не рассказать ей, после того, как ее похищали в прошлом году. И я не хочу, чтоб ей модифицировали память.

– Тебе дорога ее поддержка, – кивнул друг. – И Даниэла беспокоится о тебе, это сразу видно. Я ничего не хочу сказать, может, это вовсе не то, о чем я подумал, но ты ей точно небезразличен, – констатировал Дик.

– Тебе я вроде тоже небезразличен, – пробубнил Рики, внутренне сжимаясь от осознания, сколько же проблем таит в себе такая простая вроде вещь, как человеческое общение.

Однако именно Дик в этом смысле оказался идеальным собеседником. У него в запасе имелось множество отвлеченных тем, благодаря тому, что он, единственный, пожалуй, во всей школе, прекрасно знал историю магии. Для Даниэлы это была экзотика, поэтому слушатели и собеседники у равенкловца всегда находились. Не сказать, чтоб Рики это очень нравилось, порой он сам себе на фоне друга казался дураком. Он не хотел, чтоб Питу и Дан становилось так явно, что собственных знаний по истории у него не густо, а пользоваться обширной информированностью Тома Реддла было противно.

В один такой прекрасный день он сидел на полу в гостиной, прислоняясь к креслу, и речь в комнате сливалась в его голове с барабанной дробью дождя на улице.

– История цивилизации начинается еще с Египта. Но больше всего сейчас ссылаются на Грецию и Рим, – говорил Пит.

– У нас тоже много написано про греков. Был один такой, не помню, как его звали. Он сотворил патронуса размером с гиганта, – с большим уважением произнес Дик.

О патронусах Рики даже вспоминать не хотел, и потому оставил без внимания вопрошающий взгляд Даниэлы.

– Мерлина ради, нам бы научиться создавать просто телесного покровителя, и достаточно! Да уж, наши предки были сильнее нас, – прокомментировал Марк.

– Ну, я думаю, недавняя история у вас не хуже, – ответил Пит. – Насколько я знаю о мистере Потере, он – величайший волшебник современности.

– А наш директор… – начал Дик, приглушая возражение в своем голосе.

Не выдержав, Рики фыркнул, и только когда внимание присутствующих переместилось на него, вспомнил, что в его положении смирение и скромность куда предпочтительнее гордыни и пренебрежения.

– Что? Самые знаменитые маги присутствуют здесь? – не без ехидства заметил Эйвери, переводя взгляд с Дика на Рики.

– А как же? Их Клуб даже отчеты пишет, – сказал Пит, так что Рики впервые пожалел, что был настолько откровенен со старшим братом.

Эта тема живо заинтересовала бывшего старосту, который особенно напирал на то, что он бывший, а следовательно ему можно показать некоторые вещи. Дик вначале сопротивлялся, и позже Рики почувствовал себя виноватым за то, что не оказал ему достойной поддержки.

– Странно, что эту писанину до сих пор не стребовало министерство, – указал Марк.

– Знаешь, Рики, он прав. От прошлого года у меня осталось впечатление, что вообще ничего не происходило, ну, из того, что связано с тобой, – признался Дик.

– Еще бы. У тебя своих дел хватало, – ответил Рики. – Так что ты, наверное, и не закончил отчет.

На самом деле, он совсем не хотел слушать этот самый отчет. Прошлый год в школе сам по себе был нелегким, и даже то, что тогда радовало и грело, Рики предпочел бы сейчас не воскрешать. Кроме того, вспомнились сетования Дика, случайно услышанные в поезде; он был очень огорчен, что все, написанное им до раскрытия тайны Рики, более неактуально.

– Я не стал заканчивать, потому что случились последние события, – озвучивая мысли Рики, ответил Дик. – Но кое-что у меня есть, и я могу принести и зачитать.

К вящему неудовольствию Рики, которое он, впрочем, тщательно скрыл, гостя не только упросили ознакомить всех с его последним творчеством, но и еще и поручили Рики зачитать отрывочные четверостишия. Он начал, порадовавшись, что стихов, действительно, немного:

Значками старост отличили Клуб

Лишь в стороне остался председатель.

Посыпались на нас проблемы вдруг

Которые, увы, совсем некстати.

– А проблемы бывают кстати? – поинтересовался Рики, прерываясь.

– Да, – сказал Дик. – Например, когда директор вызывал тебя с урока твоего нелюбимого Хагрида, ты относился к этому намного лучше, хотя и знал, что он тебя не на чай приглашает.

Рики не нашелся, что на это ответить.

Ведь СОВы в пятый год сдавать,

О чем твердят все непрестанно.

И жалко время нам терять

На воспитание хулиганов.

Но как всегда в начале года

Мы лес запретный посещали.

Была отличная погода,

Опять кентавров повстречали.

Прошли мы мимо водопоя,

Нам ничего не предсказали.

Вернулись этой же тропою,

И нас, конечно, не поймали.

– А вы сами не хулиганы? – покачал головой Марк. – Часто вы шлялись по Лесу? «Как всегда», это надо же!

– Ну не начинай! Ты же больше не в школе, – сказала Даниэла. – Милые стихи, Дик.

– Рики так не считает, – возразил Дик.

– Вовсе нет. У меня такое чувство, что ты как будто не знал, о чем писать. Как ты сам сказал, вроде ничего не происходит.

В учебном мы погрязли вздоре,

Забыв, что в мире есть веселье.

Но энергичнейшая Дора

Для Артура сварила зелье.

И от любви свихнулся он,

Мы были с ним на грани ссоры.

Но Лео разумом силен,

Сумел разрушить козни Доры.

– Я так и знал, что Нотт чем-нибудь таким отличится, – покачал головой бывший слизеринский староста.

– Интересно, если когда-нибудь до историков дойдут твои отчеты, – сказал Рики другу уже позднее, когда Даниэла ушла домой, и они наверху вдвоем перебирали учебники, – наверное, решат, что Лорд даже без памяти не переставал подбивать приличных людей на нарушение правил и все такое.

– Не рассчитывай, это Артур убедил нас ходить в Лес. Насколько я знаю, история увековечит имя Ричарда Макарони иным образом. Разве ты не получил почту? – спросил Дик.

Рики напрягся в ожидании очередной неприятной новости. Между тем Дик удалился, изъявив желание спросить у миссис Дуглас, не было ли особенной почты. Вскоре пришли они оба, со свертком. На посылке имелась огромная печать в виде герба «Хогвартса».

– Я плохо отношусь к тому, чтобы получать почту до завтрака, – воинственно заявила миссис Дуглас.

– Наверное, то же, что и мне, – бубнил Дик, оглядывая сверток. – Хотя, содержание записки может отличаться. Все же ты, Рики – ее любимчик.

– Что ты болтаешь? – не выдержал Рики, чье напряжение в ожидании подвоха натягивалось, как пружина.

– А ты открой! – игнорируя его тон, Дик невинно хлопал ресницами.

Проблеск интереса и дух противоречия с секунду боролись за право влиять на действия Рики. Интерес победил, и обертка полетела на пол.

– Это же учебник профессора Стебль! – воскликнул Рики. – Уже вышел!

– Да, – подтвердил Дик. «Гербология. Продвинутый уровень». Для нас.

Миссис Дуглас выхватила учебник и принялась листать, восторгаясь.

Рики нескоро получил книгу обратно и также пролистал ее. Собственные рисунки показались ему такими профессиональными. Будто их рисовал не он, а кто-то другой. Странное чувство. Пособие очень ему понравилось.

– Там, вначале, благодарности. И про Дору тоже есть, – голос Дика дрогнул.

– Да уж. И труд твой, и любовь останутся в веках отныне и навсегда. Многие поколения учеников «Хогвартса» будут штудировать твои стихи, – Рики слабо улыбнулся, и заметил, что Дик обратил на это внимание.

Чрезмерный контроль близких за его настроением неизменно вызывал глухое раздражение, которое Рики тут же старался подавить. Тем более, обычно члены семьи и друзья сами делали вид, будто просто интересуются, как у него дела, и никоим образом не ждут улучшений в его и без того отличном состоянии. Однако, Дик вовсе не стал притворяться, будто не делает ничего подобного.

– Ты начинаешь вести себя, как обычно. Невозможно постоянно упиваться вселенским страданием, – сказал он, понимающе кивая. – Это только в старых и глупых романах так бывает.

– Выходит, мое будущее – это старый и глупый роман?

– Не думаю, – возразил Дик без всякого сочувствия. – Даже если ты не станешь играть в квиддич, «Хогвартс» есть «Хогвартс». Он как снес тебе крышу, так и на место поставит.

«Как все просто для вас», – в бессильной ярости подумал Рики.

– В самом деле, Рики, не так плохи твои дела. Я, по сравнению с тобой, конечно, ничего не знаю о Томе Реддле, но предполагаю, он скорее похож на меня, чем на тебя? – спросил Дик.

– У Тома не было бабушки, – хмуро возразил Рики, не желая признавать, что друг в чем-то прав.

– Это и в самом деле несчастье, – покачал головой Дик.

Рики слабо улыбнулся, и тут за спиной послышались быстрые шаги. Это оказалась мама.

– Вот, Рики. Дядя Гарри просил тебе передать, – сказала она, протягивая конверт. – На итальянском. Наверное, от твоих друзей из другой школы.

Рики понимал, что это невероятно, и все же при мысли о том, что там могли узнать его тайну, ему стало трудно дышать. Однако имя на конверте его немного успокоило. Тот, кто ему написал, знал его тайну больше года, но все же не отвернулся от него.

– Не совсем, – поправил Рики. – Это от учителя. От профессора Доматора.

К его удивлению, Люси хлопнула себя по лбу.

– Боже! – вздохнула она. – Я ведь совсем забыла тебе сказать. Ты как раз… все это случилось, ну и Гарри просил сообщить тебе попозже. Ты бы все равно никуда не поехал.

– В чем дело? – из потока слов Рики не понял почти ничего.

– Кто-то из твоих итальянских учителей женился. Точно не помню, но, кажется, как раз этот, – мама кивнула на письмо.

Рики с упреком уставился на нее.

– Ну как можно забывать такие важные вещи? – внятно проворчал он.

– А Гарри отправил им поздравительную открытку от твоего имени, – доложила мама.

Уже не слушая, Рики принялся читать: «Риккардо! Я признаю уважительными причины, по которым ты не присутствовал на моей свадьбе». Рики подавил в себе желание обидеться – сам он не сомневался в уважительности своих причин. Но больше хотелось дочитать.

«…ибо там и без тебя хватало народу. Вся школа поздравила нас…».

«Значит, все-таки Карлотта!» – подумал он.

– Что такое пантеиновый раствор? – спросил он через минуту.

– С его помощью колдографии двигаются, – ответил Дик.

Рики с трудом поднял голову от письма. Мама и Дик, как оказалось, никуда не ушли, а терпеливо ждали.

– Профессор пригласил нас на сафари, – сказал Рики.

– Нас – это кого? – уточнила мама.

– Меня, Пита, а еще ему откуда-то известно, что у меня гостят друзья, – тут Рики прогнал не очень приятную мысль, что Поттер все о нем знает и докладывает.

После этого все решилось очень быстро и как-то само собой. Миссис Дуглас сообщила дяде Гарри, что Рики с братом с радостью поедут. У Марка заканчивался отпуск, и он, извинившись, сказал, что хотя бы на пару дней должен заехать домой, к родителям. А Дик написал своим родственникам и убедил их отпустить его.

– Когда еще я смогу побывать в Африке? – аргументировал он, и в тот же день засел за письма для друзей…

– А почему письмо к Доре вдвое толще, чем письмо к Эди? – подозрительно спросил Рики, взирая на результат его трудов.

Несколько секунд Дик, отрешенно изучая потолок, взвешивал свой ответ.

– Знаешь ли, Эдгар мне, конечно, друг, но только я отнюдь не жажду взять его за руку и все такое, – сообщил он. – Также я не намерен ему докладывать, что сильно скучаю, и что в школе мы будем видеться каждый день.

Переписка с подругой отличалась бы от всего...

На самом деле, Рики давно хотел написать ей. Сознание того, что Селена этого никогда не прочитает, придало ему решимости.

«Дорогая Селена», – начал он и тут же отдернул себя. Нехорошо писать «дорогая», но, с другой стороны, как пишется, так и ладно.

«Ты, наверное, знаешь, что сейчас ко мне приехал Дик. Не могу сказать, что я ему не рад, но, в общем, с ним мне так же, как с моей семьей и с Марком. Все они очень переживают за меня. Я чувствую, что надо за мной наблюдать, нуждаюсь в этом, но когда это делают другие, я ужасно злюсь. Даже Даниэла ведет себя так же, ты с ней не знакома».

Рики машинально поставил точку. Умом он вроде понимал, что у Селены нет причин думать, будто Дан, о которой она слышала от него, стала чем-то другим, нежели подругой детства. На самом деле, ситуация не была понятна и ему самому. Ведь он при Дан старался быть веселым, специально делал над собой усилие, и при этом, пожалуй, чувствовал себя виноватым, когда вспоминал о Селене. Он решил пока оставить эту тему, вздохнув от мысли, сколько на нем повисло нерешенных вопросов, за которые он просто не мог взяться, пока не почувствует себя достаточно в своем уме.

«Не то, чтобы мне не позволяют оставаться одному. Но я знаю, что это тревожит их. Я как бомба, которую лучше держать на виду, и тогда в каждый конкретный момент моя мама знает, что я пока веду себя как обычно. Хотя я преувеличиваю; пожалуй, они уже успокоились и считают, что угроза миновала. В меня верят больше, чем я сам в себя верю, странное чувство. Откуда они знают, что я останусь таким? Если бы только я мог разобраться, что мне надо на самом деле!».

Этого тоже не следовало писать девушке, с которой он собирался встречаться. Рики знал, что ее версия ответа не поможет ни ему, ни ей, и потому, тряхнув головой, снова взялся за ручку.

«Мой брат иногда может отвлечь меня, Марк Эйвери дает разные полезные советы. Мама, папа и миссис Дуглас тоже делают все возможное. Я не решаюсь злиться ни на кого из них, и при этом злюсь на самого себя».

На этом он остановился, потому что миссис Дуглас потребовала укладывать вещи. Весьма недовольная тем, что мысли воспитанника витают где-то, пожилая ведьма сама энергично отобрала то, что, на ее взгляд, могло ему понадобиться.

– Мистер Поттер не сказал, когда именно его ждать, – ворчала она. – Хочет, чтоб вы наготове сидели.

Долго ждать не пришлось. Наутро мама, волнуясь, попросила ребят быстрее закончить завтрак, потому что снаружи их уже ждали. Дисциплинированные Питер и Дик так и поступили. Рики предпочел поесть нормально, и в итоге вышел последним.

У калитки и в самом деле ждала особенная министерская машина. Рики обалдело уставился на величественный автомобиль с дверцами, как у кареты, и с ручкой вместо руля. Впереди на месте шофера поправлял манжеты мистер Уизли, а рядом с ним крестный Поттер, развернувшись, о чем-то разговаривал с Диком.

– Вы что, из музея его стащили? – поинтересовался Рики, кивая на машину.

– Твой брат только что спросил то же самое, – недовольно заметил крестный. – Все приличные машины заняты. Ты же не думаешь, что Министерство станет выделять для тебя транспорт в первую очередь.

– Пожалуй, надо бы замаскировать получше, – рассудительно заметил Рональд Уизли, вылезая. – Она выделяется.

Пока он колдовал, Рики и прочие прощались с домочадцами, вышедшими проводить их. Рики заметил, что миссис Дуглас, критически обозревая транспортное средство, сдерживает улыбку.

В результате размахиваний палочкой Уизли все стекла оказались затемнены, так что снаружи оригинальность управления не просматривалась. Внутри, как Рики и ожидал, оказалось просторно. Его брат, кажется, уже научился сдерживать удивление при виде всяких магических чудес и удобств, а Дик держал себя так, словно каждый день раскатывает на министерских автомобилях. Дядя Гарри расположился впереди, возле водителя.

– А как именно вы будете управлять машиной с такой ручкой? – поинтересовался Пит.

– О! Я прекрасно вожу, – не поскромничал дядюшка Артура. – Теперь – прямиком в Министерство!

– Дядя Гарри, надеюсь, мы не доставили Вам много беспокойства, – обратился Рики к крестному.

– Наоборот, – откликнулся тот, и, похоже, он и в самом деле был доволен. – Чем дальше ты будешь от дома, тем лучше. К сожалению, они вряд ли двинутся за тобой. Перехватить колдуна на границе – раз плюнуть.

– Значит, у вас будет что-то вроде отпуска, пока мы вне страны? – уточнил Рики.

– Надеюсь на это, – дружелюбно произнес Поттер.

– А где это мы? – Пит удивленно изучал в окно. – Что, Министерство магии расположено в деловом центре?

– Ну, почти, – сказал Дик.

По дороге он объяснял Питу, как все устроено в Министерстве. Поттер и Уизли, которые поначалу косились на него, постепенно приобрели вид откровенно недовольный; они не учли, что у Рики будут такие информаторы. Увы, теперь это не имело значения.

Затормозил аврор на улочке, где располагалась лишь парочка непрезентабельных контор, уличное кафе и небольшой магазинчик с гордым названием «Супермаркет», откуда как раз выходила бодрая старушка в джинсах. Завершали картину переполненные мусорные баки.

– А я думал, маги поместили свое министерство где-нибудь на окраине, – поделился соображениями Пит, выбираясь из машины. – В таком месте мало ли кто по ночам шляется.

– Так. Пойдем в магазин, – Уизли развернулся в направлении немного более людной части улицы.

– Зачем? Вход для посетителей вон там! – к недоумению братьев Макарони, Дик кивнул на старую телефонную будку за мусорными контейнерами.

Дернувшись, дядя Гарри взглядом велел ему опустить руку.

– У них конспирация, – объяснил Рики. – Два года назад Люпин к моей бабушке хотел везти меня в обход.

– Мы поддерживаем лучшие традиции, – прокомментировал Уизли гордо.

В магазинчике Уизли приобрел зажигалку, объявив во всеуслышание, что его отец их собирает и очень обрадуется, а дяде Гарри приглянулся вишневый йогурт. На все покупки, усилиями колдунов здорово затянувшиеся, ушло полчаса. Когда они вернулись на прежнее место, автомобиль таинственным образом исчез.

– А наш багаж? – заволновался Пит.

– Не исключаю, что уже в Италии, – успокоил дядюшка Рон. – Международную сеть портшлюсов год назад осовременили.

Наступил интересный этап путешествия – Министрество. Залезть всем сразу в тесную телефонную будку казалось немыслимо, и хотя Дик утверждал, что это возможно, все же взрослые маги предпочли не толкаться. Дядя Гарри с Питом выбрали вторую очередь и остались на улице считать ворон.

Дик первым вошёл внутрь, за ним – Рики. Уизли втиснулся следом и закрыл дверь. Получилось очень тесно. К сожалению, будка почему-то не расширялась волшебным образом. А Уизли вдобавок потянулся к телефонному диску, на который Рики уставился с любопытством: магический мир постоянно поставлял в его распоряжение музейные редкости.

– Я могу, – вызвался Дик и, не дожидаясь разрешения, принялся вращать диск. Уизли пожал плечами, но ничего не сказал.

Когда диск с тихим стрекотанием вернулся на своё место, в телефонной будке зазвучал ровный женский голос: «Добро пожаловать в министерство магии. Будьте добры, назовите ваше имя и цель визита».

– Рональд Уизли, – представился колдун, – отдел быстрого реагирования при штаб-квартире авроров, сопровождаю двух несовершеннолетних колдунов, им гостевые значки не понадобятся.

– Регистрация палочек – в Атриуме, – сообщил голос и замолк.

Пол под ногами задрожал, и телефонная будка стала медленно уходить под землю. Вскоре стало совсем темно, а разговаривать не имело смысла, потому что речь в любом случае перекрыло бы грохотом. Но через некоторое время ступни утонули в солнечном свете, который понимался, выше, выше. Рики отвернулся, когда свет, падающий на глаза, ослепил его.

– Министерство магии желает вам приятного дня, – сказал женский голос.

Дверь телефонной будки сама распахнулась, и вся компания высыпала наружу. Одного взгляда хватило Рики, чтобы подметить в длинном вестибюле Министерства магии незначительные изменения интерьера. Со времен лорда Волдеморта все осталось прежним, разве что кое-где повесили зеркала. Золотые символы на потолке изменялись точно так же, как раньше, возле одного из каминов образовалась короткая очередь.

Скоро к ним присоединились Поттер с Питом. Старший брат приколол к груди блестящий золотистый значок с надписью «Посетитель».

– Теперь – на шестой этаж! – скомандовал дядя Гарри, и прошлось отправляться к другим лифтам.

Департамент магических путей сообщения с первого взгляда казался типичной конторой, хотя на столах и полках размещались странноватые предметы, большая часть которых сама по себе висела в воздухе. Их ожидал колдун с клинообразной бородкой, который за руку поздоровался с Поттером и Уизли, и отошел с последним к ближайшему столу.

Пока они вполголоса переговаривались, Питу был вручен пергамент.

– Это очень важный документ, – предупредил дядя Гарри. – Можешь считать его магическим международным паспортом. Только не пытайся прочитать, тебе он не откроется. И вообще, надеюсь, он не понадобится. Ну что, Майкл, готово?

– Сюда, – подозвал бородатый колдун, кивая на ближайшую стену, и взмахнул палочкой.

Стена поднялась. За ней обнаружились дверцы, вроде как у платяного шкафа.

– Вам нужно будет всего лишь зайти внутрь, – предупредил колдун. – Внутри ничего нет, управление осуществляется снаружи. Если все пройдет нормально, через 12 минут и 45 секунд вы окажетесь в Италии.

– А если ненормально? – не мог не полюбопытствовать Рики.

Колдун снисходительно усмехнулся.

– В этом случае вас соберут в течение суток, но вообще-то этот путь почти так же безопасен, как каминная сеть. Кстати, не исключаю головокружений и вообще такой же реакции, как при укачивании.

Рики не мог утверждать, что у него возникло нехорошее предчувствие. Тем не менее, вступая в маленькую прямоугольную каморку, он уже не был так уверен, что эта поездка – хорошая идея. Пит и Дик, присоседившиеся к нему, кажется, рассуждали о том же самом. Провожающие колдуны столпились снаружи. В их лицах Рики почудилось что-то зловещее.

– Хорошей поездки, ребята, – пожелал дядя Гарри, после чего колдун по имени Майкл зарыл дверцы.

Тут же их довольно сильно тряхнуло, и что-то завибрировало. Освещение в шкафу оставляло желать лучшего.

– Если бы оно не было магическим, я бы поклялся, что искрит проводка, – пробормотал Пит.

Хотя места было в достатке и для двенадцати человек, пространство сдавливало так, как будто от стен исходило невидимое напряжение. Внутри порой трясло, но при этом казалось, что за стенами что-то вращается.

– Ну и удобства, – проворчал Рики, однако впереди ждало худшее. У него, как и предупреждал этот мистер по имени Майкл, закружилась голова.

Мгновения уходили, как часы. В один прекрасный момент свет погас вовсе. Рики услышал слабый стон и не мог бы гарантировать, что этот звук исходит не от него. Он не сомневался, что ребятам за эти страшные секунды приходило в голову то же, что и ему: этот лифт на самом деле никогда не откроется, потому что дядюшка Гарри и прочие маги нашли прекрасный способ избавиться от Мальчика – Который – Никак – Не – Помрет – Самостоятельно, а его друг и брат просто угодили с ним в одну лодку.

Когда тот же слабый, искрящий и мигающий свет, наконец, загорелся, внутри как будто стало больше воздуха.

– Хвала Мерлину! Еще один такой финт – и я попаду в особый отдел клиники святого Мунго! Полная иллюзия, что ты в гробу, – вздохнул Дик.

И дальше они куда-то перемещались с таким же комфортом, как до сих пор. Вдруг лифт подпрыгнул, после чего со всей очевидностью замер.

– Я никогда не забуду это волшебное путешествие, – бесцветно выдохнул Пит.

– Восхищаюсь тобой. Ты еще шутишь, – заметил Рики, и тут случилось настоящее чудо – дверные створки медленно поехали в разные стороны, и внутрь «гроба» проник луч настоящего дневного света.