Ночь длиною в жизнь (джен)

РАЗ

— Так, Гарри, ну-ка, давай еще раз.

Сириус, раскачиваясь на стуле, неторопливо посылал игрушку за игрушкой в большую разноцветную корзину, находившуюся на другом конце комнаты. Полуторагодовалый Гарри сидел на полу и копировал крестного. Настоящей волшебной палочки у него не было, но малыша ее отсутствие не смущало. Он размахивал игрушечной, на кончике которой сидел клоун и пищал, если Гарри задевал палочкой об пол.

Они уже несколько месяцев жили в графстве Корнуолл, в небольшом домике на солнечном побережье Атлантики. После Годриковой Лощины, когда одна ночь заморозила Блэка на всю жизнь, ему везде было холодно. Поэтому постепенно и не вполне осознанно он перебирался на юг, к теплому Гольфстриму. Хотя искренне считал, что они переезжают только в целях безопасности.

— Смотри, — Сириус взмахнул палочкой, и большой надувной мяч поплыл к корзине. — Теперь твоя очередь.

Люпин, когда гостил у них, обычно не выдерживал и под предлогом, что Гарри пора спать, сам убирал все игрушки.

— Ты с ума сошел, Бродяга, — говорил он Блэку, — требуешь от ребенка умения контролировать свою магию.

— Если он умеет ее контролировать во время полета на метле, — отвечал Сириус, — то уж с отсылающим заклятьем запросто справится.

— Дети развиваются быстро, — возражал Рем, — но ты хочешь, чтобы он сразу стал взрослым. Так не бывает.

Но Сириус не уступал.

Гарри щелкнул палочкой и заливисто засмеялся. Ни одна игрушка не двинулась с места.

— Хорошо, — Сириус переместился со стула на пол, — давай развивать меткость.

Он схватил пирамидку и бросил ее в корзину. Как ни странно, новая игра Гарри понравилась больше, чем старая. Правда, докинуть игрушку хотя бы до центра комнаты ему никак не удавалось, однако минут через пять около них на расстоянии вытянутой руки не осталось ничего, что можно было бы с удовольствием метнуть.

— Да, Гарри, — с серьезной миной проговорил Сириус, — карьера квиддичного охотника тебе не светит.

— Иаове! — шумно высказал свое мнение Гарри.

— Ты ловец? — засмеялся Блэк. — Не хочешь, значит, быть охотником, как папа?

— Иовеитамете! — крикнул Гарри и для пущей убедительности щелкнул палочкой. Надувной мяч метнулся из корзины в сторону малыша. Сириус растерялся, глядя, как мяч врезается точно в лоб и опрокидывает ребенка на пол.

Гарри, конечно, разревелся от обиды.

— Хватит, хватит, ловец, — сконфуженно пробормотал Блэк, хлопая крестника по плечу. — Ты же мужчина, а мы не плачем. В следующий раз будешь не зевать, а ловить мяч.

Гарри его не слушал. Поэтому Сириус взял малыша на руки и принялся укачивать, хотя Гарри никак не хотел утихать.

— Сейчас придет Рем и снесет мне голову за то, что ты еще не спишь. Ну же… Гарри…

Но малыш не думал униматься.

Оставалось последнее средство. Осторожно опустив Гарри на пол, Сириус перекинулся в Бродягу.

Большой пес подошел к малышу и лизнул его в щеку.

— Авав! — восторженно закричал Гарри. Слезы тут же высохли, как по волшебству. Мальчик схватил собаку за влажный черный нос, и Бродяга заскулил. Ему было не больно, но очень неприятно. Наверное, так же, как Гарри несколькими минутами раньше.

Дверь отворилась, и мальчик с собакой повернулись встретить Луни, но на пороге комнаты стояла черноволосая женщина в темно-зеленой мантии и колдовской шляпе.

ДВА

Сириус узнал гостью, и мгновенно перекинулся обратно. Женщина никак не выдала своего изумления, хотя трюк с анимагией ей пришелся по вкусу, и с интересом взглянула на ребенка.

— Так это и есть победитель Волдеморта?

Сириус взял Гарри на руки. А тот во все глаза смотрел на пришедшую и улыбался.

— Как странно, — продолжила она, не спуская глаз с Гарри, — что такой маленький ребенок смог остановить самого сильного мага столетия. Неужели полукровка сильней своего чистокровного отца и сильней Темного Лорда?

— Иаове! — сообщил ей на всякий случай Гарри.

— Простите? — удивилась она.

— Иабуаоец!

— Он говорит, — пояснил Сириус, еле сдерживаясь, чтобы не засмеяться, — что он ловец. И будет как отец.

— Последний в чистокровном роду Поттеров… — тихо произнесла гостья. — А воспитывает его последний Блэк.

— Меня вычеркнули из рода, если помнишь. К тому же, я не последний…

— Последний наследник. Девочки — уже не то.

Они неприязненно уставились друг на друга.

— Я ушел из дома…

— Пренебрег семьей.

— В шестнадцать лет…

— Сбежал…

— Ты вычеркнула меня из рода, лишила наследства…

— А Альфард его вернул…

— Ты не изменилась… почти…

Они помолчали. А потом гостья произнесла:

— А ты возмужал. И воспитываешь ребенка…

— Сына магглорожденной волшебницы, — специально уточнил Сириус, но его поправили:

— Победителя Волдеморта.

Сириус дошел до манежа и посадил заскучавшего Гарри туда. Тот во все глаза глядел на странную женщину, которая прогнала Бродягу, и уже начинал хмуриться.

— Тебе раньше была важна не сила, а лишь чистокровность, — заметил Сириус.

— Мальчик победил того, кто… — Гостья впервые за весь разговор запнулась, и сразу стали видны и ее возраст, и слабость, которую она всячески маскировала надменностью и строгостью.

— Да, он победил того, кто убил Регула.

Сириусу очень хотелось сказать вместо «Регула» — «твоего наследника, которого ты сама отдала Волдеморту», но он не смог. Глядя на нее такую, он впервые дрогнул.

От произнесенного имени гостья поежилась. И Сириусу бросилась в глаза седая прядь в черных волосах. Сердце сжалось, и снова стало холодно.

— Как ты меня нашла? — хрипло спросил он и добавил, с очень большим усилием: — Мама.

Она вскинула голову, и у нее заблестели глаза.

— Я могла найти тебя в любую секунду. Как и Регула раньше. Но я его не нахожу третий год, а это значит, что…

Она не договорила, но Сириус понял.

— Я слышал, — произнес он, — что Регул хотел уйти от Волдеморта.

Вальбурга Блэк кивнула.

— Дома ничего не изменилось, я не трогала его комнату. И твою тоже. Все так, будто вы скоро приедете домой на каникулы. Пусто и холодно. Четыре этажа пустоты…

Сириус смотрел на нее и не мог дышать.

Помог ему Гарри. Ему наскучило, что взрослые заняты своими делами, поэтому он махнул палочкой, и игрушки, все еще разбросанные по полу, взметнулись вверх.

Разом потеплело. И появилось возможность глубоко вдохнуть.

— Стихийная магия? — одобрила Вальбурга и стала как прежде.

— Не просто стихийная магия, а практически контролируемая магия, — с гордостью отозвался Сириус и повернулся к ребенку. — Молодец, Гарри! — похвалил он его.

Гарри залился смехом.

Минуты утекали одна за другой, и Сириус с матерью больше ни о чем серьезном не разговаривали. Он уложил Гарри спать и долго сидел возле кроватки, потому что малыш, впечатленный событиями, никак не хотел униматься.

Вальбурга коснулась палочкой кроватки, и взметнулись вверх, как бабочки, мелкие звезды, так похожие на звезды из фольги, которыми обычно украшают покрытые глазурью пирожные. Гарри и Сириус во все глаза смотрели на них. Вальбурга улыбнулась и внезапно стала моложе.

А когда звездочки зашелестели колыбельную, Сириус внезапно вспомнил, как мама приходила к ним в детскую, запускала звезды и пела ее. Сколько же им было лет?

Спи малыш, усни скорей,

Чтобы вырасти быстрей.

Все заветное во сне

Пусть придет, мой сын, к тебе.

Спят игрушки, звезды спят,

Ждут во сне они ребят.

Все напасти нипочем,

Если спишь глубоким сном.

Спи малыш, усни скорей,

Чтобы стать во сне сильней.

Гарри убаюкала бесхитростная песенка, и Вальбурга собралась уходить.

Сириус, провожая ее до дверей, неожиданно пообещал:

— Я вернусь домой.

Она застыла, не веря услышанному. А Сириус обернулся, взглянул на сопевшего Гарри и поправился:

— Мы вернемся домой.

И холод окончательно отступил.

ТРИ

Летнее солнце палило нещадно, поэтому у мороженщицы собралась небольшая очередь.

— Пропустим даму? — спросил Сириус у Гарри, и они посторонились, пропуская вперед смешную рыжеволосую женщину с двумя точно такими же рыжеволосыми детьми: мальчиком-ровесником Гарри и девочкой чуть помладше.

— Выбрал, что будешь?

Гарри замер, наблюдая, как женщина ищет и никак не находит нужную купюру в свой сумочке. Мороженщица терпеливо ждала.

— С шоколадной крошкой, — сообщил он.

А потом... потом он будет фруктовый лед.

До школы оставалось две недели, и крестный решил, что перед сентябрем хорошо бы попрощаться с миром магглов. Поэтому они с утра колесили по Лондону, как два неволшебника. Зашли в кинотеатр и посмотрели мультфильм об утках-магглах. Покатались на теплоходе по реке и теперь просто гуляли по парку.

Очередь дошла до них, и сонная продавщица мигом оживилась.

— Два ореховых? — бойко спросила она, поправляя прическу.

— Нет, — ответил ей Гарри, — два шоколадных.

— А я буду клубничное и тебе попробовать не дам, — возразил Сириус и подмигнул крестнику.

— Какой у вас серьезный сын, — сказала мороженщица, подавая Гарри два стаканчика, пока Сириус расплачивался.

— Мы просто играем, — засмеялся последний.

— Во что? — кокетливо спросила девушка. Отпускать покупателей ей не хотелось.

— Гарри доказывает мне, что достаточно взрослый, чтобы погулять одному с собакой. Еще пятнадцать минут, и я безнадежно проиграю.

— Ты не хочешь превращаться в Бродягу? — обеспокоенно спросил Гарри, когда они отошли в сторону. — Тогда не надо, конечно. Я думал, тебе будет весело.

— Я просто не смогу с тобой разговаривать, — пояснил Сириус. — Только слушать.

Мороженое приятно холодило нёбо, но Гарри почти не замечал вкуса.

— Значит ты все понимаешь, когда становишься Бродягой?!

— Уж поверь, кто съел шоколадушки до ужина и раскидал карточки, я бы догадался, даже если бы не видел своими глазами. То есть глазами Бродяги.

— Не понимаю: Бродяга, получается, и собака, и человек?

— Уж не обычная собака — это точно, — хмыкнул Сириус. — Ешь свою порцию, а то Бродяга отнимет.

Гарри быстро доел мороженое и почти не испачкался.

— Что-нибудь хочешь еще?

— Расскажи мне о папе. Он в кого превращался?

Гарри давно уже знал, что папа мог превращаться в оленя, но ему было очень приятно слушать истории про родителей снова и снова. Сам он еще не решил, кем хочет оборачиваться: оленем или собакой (лучше, конечно, и тем, и другим, но крестный сказал, что так не бывает). Для этого Гарри усиленно занимался, заучивая заклинания, чтобы в школе их попробовать.

В школу очень хотелось. Перед сном он доставал коробочку с волшебной палочкой и любовался ею: какая она удобная и красивая. А школьные мантии, а учебники, которые пахли типографской краской? Ему так хотелось поскорей увидеть коридоры Хогвартса, чтобы повторить все подвиги Мародеров.

— Значит, вы с папой сразу подружились? Как друг друга увидели?

— Сразу, — подтвердил Сириус. — Можно сказать, с первого взгляда.

— А у меня тоже сразу появится друг? — Гарри попытался унять волнение. Сириус с улыбкой смотрел, как маленький Поттер ерошит волосы и поправляет очки.

— Обязательно появится, — пообещал Сириус. — А если не сразу, не забывай, что у тебя уже есть Бродяга.

Гарри развеселился, представив себе, как он с Бродягой исследует замок, все тайные проходы зарисовывая на карту.

— Ты сможешь приехать? Как Бродяга? — смущенно спросил он.

— Обязательно, если понадобится. Только свистни.

— А ты услышишь?

— Конечно. Но я думаю, что ты и без меня справишься.

Они обошли весь парк, когда Гарри предложил:

— А давай заглянем на Диагон-аллею?

— Но ведь она не относится к миру магглов, — удивился Сириус.

— Я же ее полгода не увижу, — возразил мальчик.

— Что же… пошли. К твоему любимому магазину.

У витрины «Все для квиддича» толпились не только мальчишки, но и взрослые, так как сегодня выставили новенькую модель «Нимбуса».

— Жаль, первокурсникам нельзя играть в квиддич, — вздохнул рыжий мальчик, которого они уже встречали в парке.

— А ты за кого хочешь играть? — спросил у него Гарри, любуясь метлой.

Рыжий мальчик почему-то смутился.

— За вратаря, — неохотно буркнул он.

— А я бы за ловца сыграл, — Гарри по привычке взлохматил волосы, и рыжий мальчик увидел шрам.

— Ты! — выдохнул он.

— Тсс, — Гарри пригладил челку и оглянулся по сторонам. — Да. Я Гарри Поттер. Только тише, а то начнется… А как тебя зовут?

— Рон, Рон Уизли. Значит, это ты победил Того-Кого-Нельзя-Называть? — шепотом спросил рыжий мальчик.

— Волдеморта? Нет, конечно, — тихонько отозвался Гарри.

— Но все говорят…

— Ерунду!

На них стали оглядываться, и мальчики отошли в сторону.

— Откуда у тебя шрам? — не унимался Рон.

— Оттуда, — раздраженно ответил Гарри. — От Волдеморта, конечно, — в глазах Рона зажглось восхищение, и Гарри быстро добавил: — Но я его не побеждал.

— А кто тогда?

— Мои родители, — произнес он таким тоном, что Рон не осмелился ничего уточнять и замолчал.

Гарри легко сменил тему:

— А ты на какой факультет хочешь попасть?

— Все мои братья учатся в Гриффиндоре. И родители оттуда, так что, скорее всего, я там и окажусь.

— Правда? — оживился Гарри, — Мои родители там учились. И крестный тоже, — он повернулся, но вместо Сириуса увидел черного волкодава.

— Что это за зверюга? — обеспокоенно прошептал Рон. — Ты ее знаешь?

— Конечно, это же Бродяга. Бродяга хороший, — Гарри погладил пса, и через мгновение к нему присоединился новый друг. — Знакомься, Бродяга, это мой друг — Рон.

— Очень приятно, — буркнул Рон и смутился. Ему показалось, что пес понимает человеческую речь.