Цена победы (джен)

Не диво, что Аннуминас праздновал — праздники были часты здесь.

Но странным было то, что в город приехала госпожа Алфирин — вдовствующая королева ещё ни разу не покидала Имладрис после вестей о победе и гибели Короля.

«Она изменилась», — говорили люди. Никто не сказал бы «она постарела», хотя это было так.

Они стояли на балконе — госпожа Алфирин и вдовствующая королева Оронлоссэ. Скоро и она станет — просто «госпожа Оронлоссэ». Скоро в Арноре будет новая королева.

Время шло.

— Он стал совсем взрослым мужчиной. Владыка.

— Король, — и в голосе вдовствующей королевы звучала гордость сыном. Гордость и радость.

Наследник Элендила. Великим Королям всегда наследуют внуки?

Он был так молод, но справлялся сам — он слушал советников и мать, но решения были его собственными. Так было с его тринадцати лет…

— Гордись сыном, Оронлоссэ, — лицо госпожи Алфирин было спокойно, а в голосе звучала боль. — Гордись отсюда, с балкона.

Она посмотрела на собеседницу.

— Твой муж оставил тебе в дар то, что он мог — сына. И себе в дар; его будут помнить — Валандил, сын Исилдура.

— Сын, которого он не знал, — Оронлоссэ почти привыкла думать об этом. Почти.

— Да, — госпожа Алфирин смотрела, по обыкновению, куда-то вдаль. — Сын, которого он не знал. Сын, которого вырастила ты. Но он — сын Исилдура. Так напишут в хрониках. Так споют менестрели. Они поют — Исилдур, сын Элендила, победитель Саурона.

Оронлоссэ коснулась её руки.

— Госпожа Алфирин… — когда-то она говорила «матушка», но после гибели мужа не могла.

— Я не возмущаюсь и не жалуюсь, — госпожа Алфирин покачала головой. — В молодости мне казалось это несправедливым: мы знаем имена Королей и Князей, великих и малых, но не помним их матерей и жён. Кто был королевой Элроса, Оронлоссэ? — та молчала.

— Мы помним Эрендис…

— И королеву Инзилбет. Тех, чьи браки принесли горе и несчастье. Но если брак счастливый — что знаем мы о таких женщинах? Мы растим наших сыновей — и вечно стоим в их тени. И это правильно, Оронлоссэ, это так правильно.

— Ещё мы помним Алмариан, госпожа — благодаря Королю Элендилу.

Госпожа Алфирин медленно кивнула.

— Да. Он понимал…

И назвал первенца — Исилдур. Он пытался, право…

Но кто помнил, что последнюю княгиню Андуниэ звали Итильвэн?

Оронлоссэ умолкла, понимая, что госпожа Алфирин хочет что-то сказать ей — или просто выговориться?

— Помним ли мы о воздухе? О воде? Нет, пока их хватает. Глядя на дом — восхищаемся ли мы прочностью фундамента или только мастерством архитектора? Мы рожаем сыновей, вскармливаем их, нянчим — и уходим в тень, чтобы славили их отцов.

— Они сами будут помнить нас. Помнить, пока живы. А нужно ли что-то ещё?

Госпожа Алфирин кивнула — так же медленно, как всегда.

— Нет. Разве что — там, в Чертогах.

— Там будет неважно, кого помнят, кого забыли…

— Да, Оронлоссэ. И там не Исилдур скажет «я вырастил Короля». Это скажешь — ты.